Поймай если сможешь

Тишину прервал телефонный звонок. Все обернулись: легкомысленная мелодия доносилась со стороны Киеши. Смущенно улыбнувшись, Киеши достал трубку, удивленно пробормотал: «Хьюга?», — и принял звонок, поспешив в сторону выхода. — И ты от меня скрывал это?! — рявкнули из трубки так громко, что Ханамия сразу догадался, о чем (а точнее, о ком) идет речь. И в очередной раз закатил глаза. — Вот поэтому и скрывал, — недовольно пробубнил Киеши, выходя в коридор и закрыл за собой дверь. — Любят тебя тут, смотрю, — после минутной паузы протянул Такао. — Может, всё-таки к нам? Кстати, видел бы ты наши лица, когда мы поняли, что за Киеши открыл нам дверь. Я больше бы поверил в Мияджи-семпая, чем в это, но… Ты не лежи, собирайся давай. — Казунари! Хватит его тормошить, он тут больной вообще-то. — На голову, как я заметил, раз к нам не хочет! Ханамия покачал головой. — Не в этом дело, но спасибо за приглашение. Я без машины, а добираться из вашей задницы до моей работы — веселые приключения с пересадками и толчеей в вагонах. Не хватало еще, чтобы и там извращенцев приманивал стоял, раз этот сталкер несчастный мне цикл сбил. Кстати, о циклах — Шинтаро, что мне с подавителями теперь делать? Мидорима порылся в сумке, недовольно цокнул языком. — Без анализа крови ничего хорошего не скажу. А в идеале — полного бы обследования. Вот что… — он достал телефон, и шустро застучал по кнопкам, рассылая сообщения. Ханамия терпеливо молчал. — Да. Адрес я скину тебе в чат, это частная клиника, мои друзья. У тебя остались отгулы? День придется потратить на осмотры. Но один ты не доедешь, конечно. Не спорь, у тебя сейчас коктейль из антигистаминов, универсального подавителя и иммуномодулятора там. Ты утром еще очень пожалеешь об этом, поверь мне. — Шин-чан, я когда говорил, что убью его, я же хотел полегче как-то, — фыркнул Такао, — а ты сразу по жёсткому пути пошел. — А выбор у меня был? — недовольно нахмурившись, Мидорима поправил очки. — Тут решала скорость, а пока мы врачей бы дождались — впал бы в буйство. Это в лучшем случае. Да и я на вашу драку смотреть не желаю. Ханамия, я попробую договориться об отгуле хотя бы на половину дня, составлю тебе компанию. — Или я просто подвезу его с утра? Я завтра свободен, между прочим, — Киеши вернулся. — Извините. Хьюга с чего-то вбил себе в голову, что я тут развел любовное гнездо, а он не в курсе. — А у тебя тут паучье, — ехидно улыбнулся ему Ханамия и привычно показал язык. Киеши приподнял одну бровь. — Нет, почему? Вполне любовное. Ты мои дизайнерские изыски хотя бы ядом не комментируешь, как некоторые тут. — Эй! Киеши повернулся к Такао. — Возвращаясь к теме беседы. У меня завтра выходной, есть своя машина, в наличии запас подавителей на все случаи жизни и я даже готов завернуть Ханамию в одеялко и лично занести к врачам. — Я что, домашний пудель?! — вскинулся Ханамия. — В таком состоянии ты — в лучшем случае домашнее растение, — холодно заметил Мидорима. — Росянка или венерина мухоловка, — ехидно поддакнул Такао. — Вот и договорились. Шин-чан, все формальности передай Киеши, а я пока шепну Макото пару слов наедине, ладнушки? Мидорима покосился на Такао, но послушно вышел из комнаты. Ханамия напрягся. Зная Такао, наедине тот просил оставаться только в экстренных случаях: когда желал поделиться крайне важной информацией или замышлял убийство. Такао подсел ближе и, ласково улыбнувшись, наклонился почти к самому лицу. Ханамия шумно сглотнул. Он был прав, это убийство. Мягко улыбнувшись, Такао негромко пробормотал: — Завел себе, значит, «друга», да? Не спит он со знакомыми мужиками, да? Ты кому уши натираешь, Макото?! Ханамия опешил. Такао продолжал наступать: — А я-то гадаю, чего это ты к нам хвост свой ядовитый не кажешь, ну так тут на бицухи посмотреть достаточно, чтобы всё понять! Бывшие враги, один из которых оказался внезапно горячим красавчиком, ну да, ну да… — резко отклонившись назад, Такао сложил руки на коленях и драматично вздохнул. — Куда там обычным друзьям до этих ваших новых и сексуальных… — Не неси чушь, — фыркнул Ханамия, придя в себя. — Мой домовладелец посоветовал это место. Я сам был в шоке и чуть было в манга-отель жить не ушел, но потом всё как-то закрутилось, да еще отравление это, и вот я тут. — А потом ты случайно небось увидел его выходящим из душа, а еще у вас общее прошлое… — А потом я рассказываю Шинтаро, кто до сих пор смотрит слюнявые дорамы и фантазирует бредни о своих друзьях. Серьезно, ничего такого, считай, живу как в гостинице. У меня тут даже халявные готовые завтраки по утру и глаженные галстучки. — Ну глаженные галстучки — это серьезно, это всё меняет, — фыркнул Такао. — Ладно, но если что-то пойдет не так — пулей к нам, или я выебу тебе мозги раньше, чем сталкер твою задницу. — Фу. — Я тоже тебя люблю. Не так сильно, как Шин-чана, конечно, тебе до него, как до луны, но так, как от дома до дороги. Вполне с тебя хватит. — Понял я, вали уже к своему принцу всей жизни. — И тебе не хворать. Иду, Шин-чан, не надо вот орать на всю квартиру, я просто давал Макото отцовские наставления!!! Ханамия фыркнул. Такао исчез, как ураганчик — шустрый, только колыхнулись на окне тяжелые занавески, когда открылась дверь, создавая сквозняк.