Омега 21 века

      Люди говорят, что между альфой и омегой дружбы не существует. И этому есть основание. У этих двух гендеров очевидная разница во внешности, которую может сходу заметить каждый человек. Это альфа, а это омега — даже маленькие дети, которые не чувствуют запахов, правильно укажут на человека и скажут правильное название его пола, это происходит на интуитивном уровне. Альфа может быть абсолютно некрасивым на лицо, но всегда будет иметь крепкое, стройное тело и ускоренный метаболизм. Регенерация и развитая мускулатура у них от природы, эти особенности во все времена позволяли им иметь силы для добычи пропитания, непрерывного воспроизводства потомства и защиты своей семьи. Омега, даже самая невзрачная серая мышка, всегда будет обладать особым влекущим очарованием — блестящие глаза, чистая кожа, густые волосы и аккуратная фигура; омеги отличаются крепким здоровьем, стабильным гормональным фоном и плодовитостью. А что же говорить про тех, кого внешне одарила природа?.. Встречаются двое красивых людей, чувствуют ароматы друг друга, которые мгновенно затуманивают им разум, дальше в ход идут феромоны, предоставляющие одному полную власть над другим… Мгновенная влюблённость, непреодолимая тяга и вот двое уже находятся в горизонтальном положении и выполняют свою основную функцию — рождение здорового потомства, с хорошей способностью к выживанию.       Чонгук каждый новый день начинает с того, что выдавливает в ладонь две таблетки гормонального препарата. Благодаря таблеткам между ним и Чимином возможна дружба. Нет течки, нет запахов (Чонгук сам не пахнет и не чувствует других) и минимальная чувствительность к феромонам, это лекарство он непрерывно принимает на протяжении шести лет. Вероятность влечения, обусловленного природной тягой альфы к омеге или возможной истинностью, снижена до минимума, так как Чимин тоже принимает таблетки, блокирующие запах — впрочем, как и все в современном обществе.       Чонгук прекрасно понимал, почему до изобретения веществ, влияющих на гормоны, у его пола не особо получалось избегать подчинения альфам. Если вспомнить элементарные знания по генетике, то окажется, что мужская омега — это отклонение от норм эволюции. Человечество делится на мужчин и женщин; мужчины, в свою очередь, подразделяются на бет и альф, при этом альфы имеют подкатегорию, описывающую природный темперамент — доминирующий альфа и сабмиссивный (это относится к характеру и способности выдерживать конкуренцию); женщины делятся на бет и омег, последние имеют аналогичные темпераментные характеристики. Бета может дать потомство только с бетой, альфа только с омегой — всё предельно просто. Именно поэтому иерархическая лестница, существующая тысячи лет, жива и по сей день.       Вопрос: куда тут вписать мужскую омегу? Предки ответили на этот вопрос тоже очень просто — истинность есть, течка есть, взаимное влечение к альфе имеется, значит, добро пожаловать в женский мир и будь добр выполнять женскую функцию в браке. Таких омег всегда было меньше, чем женских, одна из причин — тяжёлые роды из-за узких бёдер и довольно сложной анатомии половых органов. Мужская омега уступала в выживаемости женской, значит, эволюция оставляла их в меньшинстве. Снова возникает вопрос: зачем таких омег губили, зная, что риск получить живых ребёнка и родителя крайне мал? Ответ на этот вопрос зависит от исторической эпохи. Например, в военное время или после войны, когда мужского населения практически не оставалось, омега брал на себя мужскую роль, женился на другой омеге и они создавали вполне жизнеспособное потомство, но исключительно своего пола — к вопросу о том, что одного альфы запросто хватит на десять омег и у всех партнёров с вероятностью пятьдесят процентов родятся сыновья-альфы, а, значит, доминирующая ветвь воинов и мужчин-защитников не пропадёт (поэтому во многих культурах допускается многожёнство).       На любом этапе своего развития человечество понимало значимость разнообразного генофонда и что для его поддержания необходимо женить альф и омег. Таким союзам способствовало, в том числе, раннее созревание мальчика, как омеги, и более позднее, как мужчины (омеге, выбравшему мужскую роль, общество так и не дало своего названия).       Однако сейчас, когда в благополучных уголках мира отсутствует угроза войны и настало время стремительного технического прогресса, у общества больше нет нужды в тяжёлом труде, защите и непрерывном воспроизведении рода. Век назад и по сей день шёл процесс постепенной смены гендерных ролей — каждому полу открывались новые возможности: омеги учились, работали, садились за руль, альфы занимались искусством, рукоделием, покоряли индустрию красоты. Границы постепенно стирались. Кесарево сечение стало рядовой и безопасной операцией, что поубавило страх мужской омеги перед родами. Появились мощные, безопасные блокаторы и снизилось неосознанное влечение людей друг к другу. Демократическое государство уравняло права и свободы граждан, предоставило возможность выбирать тем, кто в новых реалиях способен сделать выбор.       За свою свободу Чонгук должен сказать спасибо феминисткам, демократам, хирургам-гинекологам и фармацевтам — парень это прекрасно осознаёт. И раз общество готово предоставить ему все блага, то он считает своей обязанностью ими воспользоваться.       Чонгук выбирает быть мужчиной и он будет дружить с альфой, ведь так много людей постарались, чтобы подобный вид взаимоотношений стал возможен.       Судьба тому благоволит, ведь общение у них с Чимином завязалось. Вечер папиного юбилея стал поворотным в их отношениях. Чонгук начал спокойно относиться к его присутствию в своём доме и сам шёл на контакт. Доверие и поддержка сыграли решающую роль, и этого человека Чонгук очень скоро смог назвать своим первым другом-альфой.       Впрочем, им не приходилось пересекаться слишком часто — Чонгук днями пропадал в университете, вечерами делал домашнее задание, посещал тренажёрный зал и часы напролёт зависал в офисе отца, закопавшись в бумаги. Прямо будни юного бизнесмена.       Чоны и Паки наладили тесное сотрудничество по поставке и реализации продукции в Корее, и, главное, укрепились на международном рынке. Общий проект стремительно раскрывал крылья и обретал огромные масштабы, однако офисы их компаний располагались в разных районах, поэтому регулярные деловые встречи, если это не совещания, проходили у Чонов дома. Вот тогда-то они с Чимином и имели возможность поговорить хотя бы несколько драгоценных минут.       Один раз Чонгуку довелось побывать в доме семейства Пак. Их жилище разительно отличалось от светлого, просторного коттеджа Чонов, который был построен в сосновой роще. Дизайн внутри дома, в котором Чонгук живёт уже семь лет, был выполнен в стиле модерн — бежевые тона, натуральное дерево, элементы лепнины и панорамные окна с шифоновыми шторами. А так как папа очень любит редкие, красивые цветы, то их дом местами похож на райский сад. Действительно райский, ведь с недавних пор на первом этаже живёт самый настоящий попугай какаду! Чонхун подарил его Ханбину на юбилей, ведь папа давно мечтал об этом белоснежном пернатом красавце. Но, чтобы получить свой заветный подарок, Ханбин сдавал мужу самый настоящий экзамен по уходу за птицей, ведь господин Чон не хотел губить неумелыми руками редкое создание. Чонгук в своё время, чтобы заслужить собаку, тоже сдавал подобный экзамен. И не то что бы господин Чон разбирался в собаках и птицах, он лишь проверял степень желания и готовности заботиться о братьях меньших, а потом уже давал добро. Так что к белоснежной самоедской лайке, которая носится по их по двору уже два года, присоединилась экзотическая птица.       Но вот дом Чимина не имел ничего общего с привычными Чонгуку бежево-золотыми комнатами. Его особняк оказался ультрасовременным хай-теком, смешанным с минимализмом. В некоторых комнатах, особенно в санузле, омеге казалось, что он очутился в настоящем киберпанке — настолько там всё было автоматизировано или подсвечено неоном. Однако семейство Пак отдало дань и корейской культуре — несколько комнат в доме, включая комнату самого Чимина, были выполнены в традиционном стиле: никаких стульев и высоких кроватей, только тёмное дерево, чёткие, прямые углы, низкие столы, подушки и отъезжающие в стороны двери. Эта часть дома выглядела не броско, но со вкусом, было заметно, как дорого стоит каждая деталь интерьера.       Чонгук погостил в доме семейства Пак полдня — Чимин сам предложил ему задержаться после работы. А через неделю он позвонил омеге и предложил поужинать: альфа пропустил день рождения младшего из-за командировки, однако считал своим долгом хотя бы отдать подарок. Чонгуку тоже очень хотелось встретиться с ним, но в более уютной атмосфере, поэтому он предложил кофейню, как раз недалеко от офиса Чимина. Альфа без вопросов согласился. Вечер провели за непрерывной болтовнёй про студенческие годы — Чимин вспоминал свои, не так давно минувшие (он хоть и сын богатых родителей, однако, подобно Чонгуку, всю жизнь вкалывал, покоряя вершины своим умом), а младший увлечённо рассказывал про то, что происходит в родном университете сейчас.       Чимин подарил ему набор масляных красок «Lefranc & Bourgeois»! Они известны своими изысканными оттенками, составом редких минеральных и органических пигментов, которые долго и кропотливо подбирались мастерами. В дополнение шла целая стопка самых разных льняных холстов, которые остались в машине Чимина. Омега был очень смущён. Надо же, Чимин правда слушал каждое его слово… Он даже запомнил, о какой марке красок он мечтает и подарил большой набор, а ведь их достаточно сложно достать в Корее. «Жду фотографии твоих новых шедевров», — попросил альфа. Время пролетело одним мгновением. Кофе был вкусным, настроение приподнятым, Чонгук не переставал болтать и улыбаться. Чимин сам отвёз его домой — прерывать разговор не хотелось.       После того вечера они взяли за привычку переписываться. Не часто, но обязательно раз в день хотя бы желали друг другу спокойной ночи. Однажды Чимин скинул ему видео, где наигрывал на флейте быструю, переливчатую мелодию, сидя разодетым в красное хаори* в своей «традиционой» комнате. У него правда хорошо получалось. Чонгук в ответ отправил аудио со своим кавером на «We don`t talk any more», записанное на профессиональный, студийный микрофон — на что тоже получил горку всяческих похвал. Очень приятно.       Один раз они пообщались по видео связи. Чимин был после душа — раскрасневшийся и с пушистыми волосами, которые смешно торчали во все стороны. Он лежал на футоне, одетый в халат, и показывал Чонгуку татуировки на руках. Рёбра показывать не стал. Омега плохо относится к бахвальству альф (а ему есть, что показать на своём торсе помимо «Nevermind»). Чонгук тоже не попросил — они не слишком близки, чтобы попросить «бро» распахнуть свой халат.       Да и… Омега ведь не дурак, он знает, что истинное отношение Чимина к нему дружбой не пахнет. Альфа старается вести себя доброжелательно и нейтрально, однако он регулярно проявляет знаки внимания и заботу, в которой сквозит лёгкий романтический интерес. Чонгук же делает вид, что ничего не замечает. Не сопротивляется ухаживаниям, принимает комплименты, всегда поддерживает разговор, но никак не реагирует на флирт, без которого, очевидно, Чимин общаться не может…       У них всё странно. Он пока недостаточно знает Чимина, не понимает своих чувств к нему (хоть признаёт, что они есть и иногда волнуют сердце). Но даже если есть чувства и положительный настрой к человеку, то это всё равно не значит так уж много. Не изменится тот факт, что Чимин — альфа. А этот пол никогда не был объектом его внимания.       Пока Чонгук пустил всё на самотёк и просто наслаждается общением, ведь с Чимином всегда есть о чём поговорить. Он удивительно чуткий и эрудированный человек, умеющий слышать собеседника. Советы он даёт дельные, на вопросы отвечает мудро и честно. Нельзя к нему не проникнуться…       Следующая их встреча наметилась снова с лёгкой руки Чимина. В пятницу, во второй половине дня, сидя на паре, Чонгук получил SMS:       «Могу позвонить?».       Живот тут же скрутило волнением.       «Через полчаса, хён. Матан в процессе жестокого нападения на мои нервные клетки ;(».       «Ok, жду. Дай ему сдачи».       Ледяные пальцы омега подносит ко рту. Почему же он так реагирует…       Чимин никогда не писал ему со смайликами или скобками. Его текст лаконичный и грамотный, словно у них деловая переписка. Но Чонгук знал, что стоит ему взять трубку, как он услышит доброжелательный, эмоциональный голос, которым можно случайно заслушаться и утерять нить разговора. Так случилось однажды. Чимин рассмеялся и был очень довольным, когда Чонгук признался, что заслушался. Конечно, он ничуть не обиделся. — Привет, — раздаётся рядом с ухом через полчаса. — Привет, хён.       Парень трёт уставшие глаза. Голос Чимина тоже не звучит бодро. — У тебя впереди ещё одна пара, я посмотрел на сайте, а у меня работа до полшестого. Предложение: ты можешь подождать меня полчаса в универе, пока я оставлю машину на парковке и доеду до тебя на такси, а дальше мы можем поесть и выпить в одном заведении. Это рестобар, — спешно поясняет альфа, — Довольно спокойное место, там есть бар и ресторан… — Я знаю, что это такое, — Чонгук закусывает улыбку. Это мило. Чимин сразу бросается оправдываться, что не ведёт его в подозрительное заведение. — Там есть столики с мягкими креслами и ширмами — самое то после трудной недели. И мы не будем много пить, просто отшлифуем вкусный ужин и разговоры чем-нибудь некрепким. Как мысль? — Хорошая, — на самом деле нет ни одной причины не согласиться. Мозгу нужен отдых. — Тогда звоню водителю, чтобы он не приезжал. — Скажи родителям, что мы задержимся, но я доставлю их драгоценность домой в целости и сохранности. — Ладно, — улыбку больше не спрятать. — До встречи, — мягко говорят ему на ухо.       Пробирает до мурашек.

***

      Рестобар, как Чимин и обещал, оказывается вполне приличным заведением. С долей официоза, но с расслабляющей атмосферой — приглушённый свет, отчего на лица посетителей падают тени, приятная музыка с густыми, низкими ритмами. Они выбирают уединённый столик. Плюс в том, что им не придётся каждый раз ходить к барной стойке, ведь здесь есть меню и официанты. Какой же кайф. Вечер обещает быть отличным.       На столе зажигают свечу — становится таинственно. Прибывает долгожданная еда и они распивают первый лёгкий коктейль. Настроение уносится в небо. — Как учебная неделя?       Алкоголь ещё не чувствуется в голове, но Чонгук уже улыбается, абсолютно беспричинно. — Сентябрь — тяжёлый месяц, так что пока трудновато.       Лицо Чимина, подсвеченное огоньком свечи, выглядит идеально гладким, его тёмные глаза блестят. — Я уже поскорее хочу закончить учёбу, хён. Мечтаю заниматься работой и хобби. — Да, обучаясь, мы, иногда тратим время в никуда. Конспекты для зачётов, например. Уходит уйма времени, а в мозгах мало что остаётся. Хотя ты умный парень, наверняка всё схватываешь на лету.       Вот оно, снова комплименты. Чонгук не знает, как отвечать на них, не знает… Но так не хочется быть бесчувственным, вечно принимающим тюфяком, которому все что-то должны… — Я думаю, ты тоже учился на отлично. По тебе заметно, что в твоей голове библиотека знаний.       Комплимент на комплимент — хороший выход из положения, особенно, когда есть, что сказать. Чимин тоже не чурается ответить улыбкой. Такие слова всегда приятны. — Не прям уж университетского масштаба библиотека, но домашняя вполне себе, — шутит альфа.       А ещё Чимин чётко знает свои возможности и имеет здоровую самооценку. Рядом с таким человеком сам становишься уверенней в себе и точно знаешь, что самодостаточная личность не будет утверждаться за чужой счёт. Даже если ты ментально слабее. — Как твоя работа, хён? — Бывают проблемы, бывают хорошие дни — в целом, нормально. С понедельника работаем в офисе твоего отца, всю неделю. — Да, знаю, тоже там буду после пар. — Значит, в ближайшее время есть вероятность каждый день вместе ужинать. — Я не против.       Чонгук пропустил момент, когда так легко стал на всё соглашаться.       Не замечает он и то, как они уговаривают по второму коктейлю. И на вкус они исключительно приятные. Чимин сам выбирает, чтобы потом не штормило. — Работа, учёба — это всё понятно. Расскажи мне, как у тебя на личном.       И даже на это Чонгук стал реагировать спокойнее. Чимин не лез дальше, чем его пускали. Не хочешь отвечать, не надо. Один раз, когда они болтали по видеосвязи, то снова заговорили про отношения, но не о том, кто с кем спал, а об их сути. Омега горячо ратовал за равноправие, вернее, за рациональное распределение обязанностей и полную взаимность в паре. Чимин его поддержал. Он опять говорил искренне, было видно, что он тоже много об этом размышлял. — Ничего на личном… Я пока не успел что-то предпринять. У меня любовь с кроватью. — Так же, на самом деле. — Никто не цепляет? — Чонгук впервые сам задаёт личный вопрос. Но ему действительно стало интересно, какой опыт есть у Чимина. Сам Чимин знает о нём всё. — Я встречаю много красивых людей, а вот чтобы интересных и при этом без крутой консистенции дерьма внутри — это редко. Прости за выражения, но хочется называть вещи своими именами. — А как же свидания на одну ночь — в клубах или за деньги, например? — А ты сам такое практикуешь, да? — Чимин собирает губы бантиком, что заостряет линиии его скул, и выдаёт лукавый прищур. — Представляю: брутальный красавчик-омега с татуировками, подводкой на глазах и в дорогих кожаных шмотках. Завсегдатай баров, но при этом весь из себя джентльмен с большими, честными глазами и хорошими манерами — ты сто процентов сразу привлекаешь внимание омег. Я бы повёлся. — Хён, я не встречаюсь за деньги… Я люблю общаться с людьми, узнавать их. — И бонусом спать.       Чонгук ничего на это не отвечает. Чимин прав — ему дают за красивые глаза и милое общение. И за бесплатный номер в хорошем отеле. — Но мы ведь говорим об отношениях? Чонгук, я сейчас прозвучу, как сорокалетний старпёр, но я уже нагулялся. Эти свидания про пресловутое сунь-высунь, а я это перерос. Сам не заметил, как. — Много гулял? — хмыкает омега и утыкается взглядом в тарелку. С чего вдруг эта догадка доставляет такой ощутимый внутренний дискомфорт?.. Чонгук ведь сам не святоша, но он ещё очень молод и занят, у него было не так уж много возможностей попрыгать по койкам. Он потерял девственность в девятнадцать лет. — Да, гулял прилично.       Понятно… Но Чимин хотя бы не строит из себя ангела. По фактам, в его стиле. — Но я чист, если что.       Если что… — Ты поник. Тебя расстроило, что я много занимался сексом? — Я не… — Пойми, что когда ты не обделён внешне и при деньгах, то шанс переспать с кем-нибудь предоставляется почти всегда. А когда ты молод и импульсивен, и не видишь ни одной причины, почему «нет», то пользуешься этими шансами. Получаешь опыт. Но я не считаю себя блядуном — снова прошу прощения за французский — мне старательно прививались семейные ценности, которые я всем сердцем одобряю. Утолив голод, можно идти дальше, строить серьёзные планы. В будущем я хочу супруга и двоих-троих детей — свой дом. Мне понравилось смотреть на любовь твоих родителей, у моих такой не было. В тот вечер, на дне рождения твоего папы, я подумал, что хочу так же. Мне важно найти своего человека и когда я полюблю, то уже не захочу смотреть в сторону других. Это я проверил. — Хочешь супруга? — слово само зацепилось за ухо. — В последнее время всё больше смотрю на парней-омег. Девушки прекрасны, у меня много друзей и знакомых-девушек, но сердце выбирает мужчин.       Какое совпадение. Но, стоп… — В каком смысле? — Ты ведь тоже либеральных, толерантных взглядов, Чонгук-и, поэтому жду спокойную реакцию. Я предпочитаю спать с мужчинами…       То, что он собирается сказать — быть не может! — … в активной или пассивной роли.       Чонгук даже не старается скрыть удивления и сразу бросается в анализ. Почему же быть не может? По Чимину следовало бы всё понять: он ухоженный, использующий косметику, тщательно следящий за внешним видом, манерный и абсолютно свободный в своих взглядах. Он необычный альфа, это было ясно сразу. — Понятно, что семью лучше создавать с омегой, так проще родить детей, ведь в пассивной роли я мало чем помогу этому процессу.       Как же вовремя на столе оказывается третий коктейль… Чонгук сразу к нему прикладывается. Чёрт! На самом деле что-то подобное про Чимина всегда маячило в его сознании, теперь всё встаёт на свои места. Чимин прекрасно понимает омег, потому что сам был на их месте. И, судя по всему, опыт у него положительный.       Надо же… Чонгук, омега, никогда ни под кого не ложился. А Чимин уже попробовал всё. Изменилось ли мнение о нём? Нисколько. Последний пазл встал в картинку. Стало ещё интереснее. — В последнее время, буквально в последние несколько недель, я думаю о новом виде отношений. С омегой, но в универсальных ролях.       Чимин смотрит на него в упор, приподняв брови. А взгляд игривый, на губах улыбка. Вот это уже флирт в открытую, безо всякой аккуратности.       Чонгук смотрит в тарелку, делает вид, что ничего не понял. Чимин же идёт напролом: — Раньше моими партнёрами «сверху» были альфы и беты, но это потому, что я не встречал омег, которые были готовы на подобное. Хотя технически всё то же самое, главное, чтобы чем и куда.       Щёки румянятся от жуткого смущения. И вместе с этим становится грустно. Вот и всё. Точка невозврата в их отношениях достигнута — Чимин, можно сказать, ему признался. Его настрой был и так понятен, но пока он не озвучивался, можно было делать вид, что ничего не происходит и дружить дальше. Теперь же есть вероятность потерять даже эту их непонятную «дружбу»…       Как Чимин среагирует на отказ? — Появился омега, который готов?.. — Теоретически он мог бы, если я ему, конечно, нравлюсь. Нравлюсь?       Чонгук поднимает испуганные глаза. Он ненавидит чувствовать себя уязвимым, но именно сейчас ощущает себя малым дитём, как в тот день, когда арабские мужчины пришли по его малолетнюю девственную задницу… — Эй, ты чего? — тон альфы с игривого вмиг сменяется на мягкий, проникновенный — таким обычно общаются с детьми, которых нужно успокоить. — Чонгук, ты боишься меня?       Чимин придвигается к нему и теперь говорит абсолютно серьёзно. — Я же не собираюсь ни на чём настаивать. Ты нравишься мне, но если я тебе нет, то всё в порядке, так и скажи. Это нормально — кому-то не нравиться. — Нет, всё не так, — Чонгук отмирает после ступора. Ещё не хватало Чимину наделать выводов о том, что он ему не нравится! Так неправильно, это нечестно. Он и как человек приятен, и как потенциальный партнёр. Но Чонгук не видит себя снизу. Даже под ним. — Ты сказал про универсальные роли, но я этого не хочу. Хён, я не хочу быть чьим-то омегой, я… Не раздвину ноги, не стану рожать тебе детей. Ты должен принять это. Если меня оплодотворят, я посчитаю это самым страшным унижением. — Но я тебе нравлюсь? — Ты знаешь ответ.       Знает. — Скажи мне. Хочу услышать. — Нравишься, — почти шёпотом. Самые честные признания произносятся едва-едва вслух, чтобы лишние не услышали…       Чимин поплыл, не стал скрывать. — И останавливает только мой гендер? — голос стал ещё мягче. — Да. — Но, Чонгук, мы тут с тобой говорим о семьях и родах, но прежде чем жениться, нужно хотя бы повстречаться, — Чимин начинает тихо смеяться, разряжая обстановку. — Мы с тобой говорим про секс, хотя даже не целовались. Не хочешь снизу — не надо, есть уйма способов сделать друг другу хорошо, было бы желание. — Мне обязательно давать ответ сейчас?.. — Кушай и расслабься. Разговор был к тому, чтобы понять, взаимны ли мои чувства. Я рад, что взаимны. Только не закрывайся от меня после этого вечера, ладно?       Чонгук кивает, возвращаясь к еде. Он аж вспотел в своей лёгкой рубашке. Но гора с плеч свалилась. Хорошо, что поговорили.       Парень выпил ещё коктейль — после этих открытий-признаний захотелось кондицию покрепче, ведь самые разные мысли так и лезли в гудящую голову. Чимин пить не стал, расплатился, не слушая возражений, и вызвал им такси.       Вот в такси-то и стало понятно, что последний коктейль был лишним. В глазах поплыло, связные мысли совсем покинули голову. Салон красивой машины, которую Чонгук толком не успел рассмотреть, был с тонированными задними стёклами и шторками, отделявшими пассажиров от водителя. Они с Чимином словно остались наедине.       Альфа не трогал его, а вот слегка опьяневший Чонгук умудрился чувствовать разочарование по этому поводу. Он только недавно расстался, а ему снова хочется близости. Не секса, о нём омега не думает вообще, он мечтает о прикосновениях: объятия, поцелуи в губы и ещё куда-нибудь. Так хочется… Наверное, в этом дело: у него не было проблем с постелью, как и у Чимина, но неподдельную симпатию редко к кому доводится испытать, а по-настоящему влюбляются люди и вовсе один-два раза за целую жизнь. Он изголодался по чувству влечения, природной тяги к человеку, которых у него никогда не было.       К Чимину есть. Именно сейчас парень это осознаёт. Поэтому он и чувствует при нём смущение — он не знает, как себя вести, будучи потерянным среди этих сильных чувств.       Они доезжают до дома в полной тишине, каждый в своих мыслях. Чимин обнимает его на прощание и, удерживая за руку, снова просит: — Не игнорируй меня.       Чонгук обещает, что не будет. И держит слово. Они по-прежнему желают друг другу спокойной ночи в чате, каждый день ужинают вместе после работы, правда, в компании господина Чона, и один раз выбираются в кино. Тему отношений не поднимают, Чимин слишком загружен рабочими вопросами, чтобы успевать думать о чём-то ещё, а Чонгук помалкивает, не хочет портить дружескую атмосферу напряжением.       Но через две недели после ужина в рестобаре напряжение в мозгах само подскакивает до тысячи вольт, потому что в четверг Чимин пишет:       «Привет. Какие планы на вечер пятницы?».       Снова волнение и сердце под горлом. Чонгук хочет ответить, что ужасно занят, что у него проблемы в учёбе-работе-в семье (у какого-нибудь двоюродного дяди по папиной линии, про которого Чимин знать не знает), лишь бы не соглашаться на дальнейшее предложение. Парень не знает, что именно выдаст альфа, но отчего-то ему совсем не хочется оставаться с ним наедине. Не во флирте дело, не в разговорах про отношения, о которых, к слову, Чимин так и не заговорил. Чонгук страшится именно своей реакции на контакт с этим человеком. Что там было в его пьяной голове… Поцелуи? Прикосновения?? О, эти навязчивые мысли крутились, как уж на сковородке! Это Чонгук выпил больше, чем следовало, это у Чонгука в груди разливалось тепло, а сознание обволакивали странные желания. Чимин его снова пальцем не тронул, за лишней рюмкой не потянулся, довёз до дома и передал с рук на руки. Так кто из них не держит себя в узде?       «Всё, больше не буду много пить», — решает парень, — «Мыслишки дурные тоже оставлю при себе».       И отвечает, задержав дыхание:       «Привет. Никаких».       «Приглашаю тебя на ужин к себе домой, то есть в квартиру около офиса», — всплывает новое сообщение.       «Поедим и можем дальше провести время, как тебе хочется. Домой отвезу», — сообщает Чимин дальше.       Оу. В его квартиру… Чонгук ожидал, что у него есть своё жильё, отдельно от семьи — не ходил же Чимин всю жизнь по отелям со своими пассиями. Но чего парень никак не ждал, так это приглашения «на рамён».       Так, маньяки ведь сначала втираются в доверие к жертве и уже потом уводят её в своё логово?..       И не пора ли Чонгуку лечить голову?       «Не зову куда-нибудь на нейтральную территорию, потому что я чертовски сильно устал на работе, Чонгук. В моём состоянии проблематично хорошо проводить время вне дома. Если хочешь, мы можем поесть и пойти прогуляться в парк, чтобы тебя ничего не смущало»       «Я снова говорю, как старпёр, хах»       Чимин, похоже, прочитал его мысли о маньяках. Становится даже неловко, что Паку приходится каждый раз оправдываться, приглашая Чонгука провести время вместе. Но альфы сами виноваты, что доверия к ним — ноль. На протяжении человеческой истории они делали всё, чтобы порядочные омеги боялись их, как огня, ходили и оглядывались, всех и всюду подозревая в дурных намерениях. Чонгуку иногда хочется спросить мужскую часть населения: не стыдно? Но он знает, что не стыдно. Кажется, они своей властью наслаждаются.       Чимину он отвечает:       «Хорошо. Где мы встретимся?»       «Заеду за тобой в универ и подожду. Хочу завтра раньше сбежать с работы»       На том прощаются. Чимин желает спокойной ночи, выходит из сети и больше не появляется. Наверное, правда устал.       Весь следующий день по телу бегает дрожь — предвкушение. Чонгук не хотел наводить марафет специально для вечерней встречи, но не выдержал и стал прихорашиваться. Подкрасил тенями глаза, брови, губы обвёл своей любимой персиковой помадой от «Nivea»; серёжки в уши, укладка волос, бежевая клетчатая рубашка и чёрное пальто, а вот на ноги любимые берцы и джинсы. Брюки — явный перебор, а он хочет обойтись без лишних намёков. В целом, внешний вид можно назвать «как обычно». Однако под конец сборов Чонгук вспомнил, что едет к Чимину домой, поэтому кинул в сумку одну из многочисленных белых футболок и запасные носки — он целый день проведёт в ботинках.       Родителям за завтраком сказал как будто невзначай: — Я после учёбы поеду к Чимину.       Отец не удивился, кивнул и спокойно продолжил есть, а вот папа включил папу и началось… — Вы уже встречаетесь? — спросил с хитрым прищуром. Ох этот его всезнающий взгляд. Вот всегда так! Стоит заикнуться, что он с кем-то планирует провести время, так всё — скоро свадьба и внуки. — Встречаемся, как друзья, — Чонгук строит из себя саму невозмутимость. — А мне показалось, что ты Чимину нравишься. Он глаз от тебя не отводит. Про презервативы не забудьте. — Что?! — Чонгук чуть не давится грейпфрутовым соком. — Я не лягу под него! — А кто сказал, что ты под него? — роняет папа, переводя игривый взгляд на мужа. — Моё дело предупредить.       Раскрасневшийся Чонгук утыкается в свою тарелку. У его семейства и этого Чимина что, жизненная необходимость его смущать? С каких пор папа ему инструктажи проводит? Парень доедает и сбегает в универ. Волнения только прибавляется.       Если Чонгук с внешним видом не особо старался, то Чимин этим вечером был как всегда неотразим. Подъехал к воротам на своём мерсе, опустил стекло и сверкнул белозубой улыбкой на пару с бликами солнечных очков. Вопреки ожиданиям, он был одет не в костюм: на нём была чёрная водолазка и кожаная куртка, довершение образа — природная стать и с годами приобретённый гонор. Доминантные альфы даже в пижаме будут выглядеть превосходно, что говорить про альф-модников… Хорошо, что Чонгук раньше сбежал с пары, люди бы точно подумали, что на этой крутой тачке его папик, а сам омега таки выполнил своё предназначение — потёк и раздвинул булочки…       Чонгук поспешно садится в машину, а Чимин так и не снимает очков, затапливая его в своём великолепии. — Привет, — получается очень неуверенно. — Здравствуй, — альфа совершенно спокоен. — Боже, наконец, этот момент настал. С утра думал, что вообще не доживу до вечера. — У меня тоже жуткий завал... — Вот давай и не будем о работе-учёбе, иначе прямо здесь впадём в апатию, а я планировал морально отдыхать с этой минуты и до понедельника. — Согласен.       Чонгук ради приличия всё-таки отводит от него взгляд. — Я заказал нам еду из ресторана, минут через сорок привезут, как раз доедем, поднимемся, вымоем руки.       Машина плавно трогается. Чонгук, кажется, тоже.       Квартира Чимина находится в элитном комплексе района Каннам: ворота, охрана, парковка — всё, как полагается. Среди сверкающих многоэтажек был расположен настоящий парк с искусственным водопадом и озером, плавно переходящим в широкий, длинный ручей, вдоль которого были вымощены ступеньки. Наверное, здесь альфа хотел с ним прогуляться. Чонгук не против — сегодня тёплый осенний вечер, должно быть, один из последних перед октябрьскими холодными ветрами.       Поднялись домой. Чимин снял очки и куртку — стали заметны синяки под глазами, поникшие плечи и в целом его замученный вид. Альфа правда едва стоял на ногах. — Ты не против, если я приму душ? — он разувался, потерянный, посреди коридора, почёсывал лоб и отчаянно пытался собрать мысли в кучу. Ему бы поспать… Но Чонгук важнее. — Семь потов сошло во время вечернего совещания... — Не против. — Посиди пока в гостиной или осмотри квартиру. Хочешь тоже в душ, после меня?       Парень соглашается, и ему не помешает смыть с себя прошедшие сутки, проведённые за учёбой. Если отдыхать, то телом и душой.       Эта установка коснулась всего вечера, потому что вкусный ужин всё-таки разбавился вином. У Чимина дома обнаруживается мини-бар. — Я не алкоголик, — оправдывается альфа. — Видишь? Он почти полный, а пил последний раз с тобой же, две недели назад. — Боишься, что я плохо о тебе подумаю? — Чонгук увлечённо разглядывает немногочисленные дорогущие бутылки. Иногда алкоголь — единственный способ сбросить стресс. — Да, боюсь.       Парень выбирает вино отцовской фирмы — это знакомая территория и он точно не опьянеет до невменяемого состояния с половины бутылки. Пока Чимин сервирует стол и ставит чайник, Чонгук уходит в душ, где под горячими струями получает перерождение и вновь чувствует волю к жизни. Чимин переоделся в белую футболку и брюки-карго бежевого цвета — уютно, по-домашнему, омега первый раз видит старшего в таком образе. Сам же Чонгук получает от альфы чистые спортивные штаны, которые ему коротковаты, и благодарит свою светлую головушку за свежую футболку и носки.       На еду оба накидываются так яростно, словно приехали из голодного края и впервые в жизни попробовали сытную итальянскую кухню. Гулять не идут. Никакие красоты парков с ручьями и озёрами не заменят кайфа развалиться на диване после рабочей недели с бокалом вина и закусками. Чонгуку кажется, что в данный момент он чувствует счастье. Как мало человеку надо! Освежиться, вкусно поесть, осознать, что завтра и послезавтра никуда не надо и вуаля — вот оно, счастье. А если выпить в хорошей компании, тогда счастье вовсе перетекает в щенячий восторг. — Чего ты улыбаешься? — посвежевший Чимин стукает своим бокалом о его. — Отлично сидим, — когда у Чонгука вошло в привычку одаривать окружающих беспричинными улыбками? Где же тот образ серьёзного, опасного парня с татуировками и рваными джинсами? С человеком, который сидит напротив, сложив по-турецки ноги, просыпается его настоящая, дружелюбная, натура. — Согласен, атмосфера что надо. — Часто живёшь здесь? — Не так уж. Я недавно её купил, полгода назад доделал ремонт. Раньше жил в другом районе, в квартире, которую мне купил отец. Но как только заработал на жильё в Каннаме, то продал ту квартиру и вернул ему деньги. — Почему? У вас с ним были плохие отношения? — Скорее натянутые. Ко мне никогда не относились с трепетом. Мой отец был жёстким человеком и растил «настоящего альфу» под стать себе. Сестре не так доставалось, потому что она девочка, а вот мне прилетали даже побои. Например, за учёбу. И за личную жизнь. Он ударил меня кулаком по лицу до крови из носа и сотрясения после того, как без разрешения взял мой телефон и узнал, что я ложился под альфу. Я стал позором его семьи, который не подошёл под образ идеального сына. Декоративная косметика тоже была камнем преткновения. Но я делал огромные успехи в делах компании, а семейные разборки никогда не выносились за пределы домашних стен, поэтому он официально передал мне часть бизнеса. Я стал зарабатывать и вернул ему всё сполна. Наверное, это было в какой-то мере жестоко — вернуть деньги за подаренную квартиру, в которой я вёл «разгульную жизнь». Но мне показалось это достойным ответом на боль, которую он незаслуженно причинял. Я не ругался с ним, не скандалил, просто хотел показать, что, несмотря на то, что я «пидор» — с его слов, я всё равно чего-то стою. Так что, я в какой-то мере тоже жертва патриархата. — Хён, но ты ведь замечательный! Твой отец не был прав, когда говорил и делал всё это! — Я знаю. И мне приятно, что ты считаешь меня замечательным, — Чимин игриво ухмыльнулся, отчего омега тотчас отвёл взгляд. — Я провёл большую работу над собой, чтобы не стать моральным уродом после его мер воспитания и считаю, что смог остаться ментально здоровым. Никогда в жизни не стану попрекать детей за их выбор, кого любить и как выглядеть. — Ты говорил, что восхищаешься мной… — Ты запомнил, — улыбается Чимин. — Да. Так вот, я тоже восхищаюсь тобой! Отец всегда был для меня примером, теперь у меня есть ещё один. — Что ты со мной делаешь, м, Чонгук-щи?       Вау, Чонгук впервые видит, чтобы он смущался! — Завязывай с этим, иначе я буду краснеть и разрушу образ крутого бизнесмена. — Наоборот, мне очень нравится, что ты не строишь из себя брутальную крутизну, как полагается главе компании, а всегда показываешь мне настоящие эмоции. Это гораздо лучше. — Я покраснел, да? — Чимин тянется к бутылке, чтобы разлить по второму кругу. — Да. Это мило.       Вино заманчиво журчит, наполняя бокал. — Полвосьмого вечера, а мы уже пьём. — Самое время. И честно? Я бы с удовольствием напился до отключки, потому что моя нервная система не выдерживает. Но чтобы опьянеть, мне нужно опустошить пол бара, потому что организм на ура справляется с интоксикацией. И ты вряд ли оценишь мой невменяемый вид. — Буянишь, когда много выпьешь? — Не-а. Сначала философствую, а потом меня может потянуть на подвиги иного характера. — Какого? — Чонгук интересуется совсем невинно. Хотя он правда не понимает. В голове есть предположение, но это те самые мысли, которые восемнадцать плюс. И тут вспоминается, что каждый думает в меру своей испорченности. — Сексом хочу заниматься, Чонгук. И да, у меня пьяного встаёт. Сомнительный талант, конечно, но как есть.       Ха! Чонгукова испорченность соответствует реальности. И с каких пор такие вещи его не смущают? Ответ воспринимается, как данность — встаёт и встаёт. Чимин постепенно его развращает или парень сам раздвигает свои рамки? — И что же, ты пристаёшь к омегам по пьяни? — Ху-уже.       Боже, он всё-таки маньяк? — Я, Чонгук-и, когда лет в двадцать напивался со своим бойфрендом, обычно ёрзал на его коленях и умолял взять меня погрубее. Ну, или что-то такое вытворял. Тайные желания, знаешь?..       Чимин с интересом наблюдает за его реакцией. — Я всё жду, когда ты назовёшь меня извращенцем, — понижает голос, будто делится с ним тайной. — Но это нормально, будучи пьяным творить то, что обычно ни за что не сделаешь, — в тон ему отвечает Чонгук. — Ты такой понимающий. — Ты тоже.       Говорят ни о чём. Приблизятся ли к сути? — Скажи честно, ты ведь любишь, когда партнёр выглядит более хрупко, чем ты? Поэтому всегда только омеги?       Чонгук кивает, загипнотизированный его взглядом. — Я ниже тебя и округлости имею там, где у альф их быть не должно. Захотел бы меня, не зная, какого я пола?       А вот и суть. — Ты чёлку стал носить, чтобы черты лица казались мягче? — Да. Я так выгляжу милее и невиннее. — Когда же ты понял, что хочешь понравиться мне?.. — Когда увидел тебя шестнадцатилетнего перед тем, как уехать с семьёй в Китай. Тогда я подумал: какой красивый сын у семейства Чон, жаль, что у меня нет времени даже заговорить с ним.       Так давно!.. Почему же он совсем не помнит Чимина? — А после первого визита в твой дом спустя столько лет я понял, что если этот красивый омега захочет меня поцеловать, то я буду совсем не против.       Чонгук ставит бокал на столик у дивана от греха подальше (мебель в гостиной светлая, вино её безнадёжно испортит) и сейчас он понимает одно — не алкоголь виноват в тех самых мыслях. Он не допил второй бокал, а мыслей гораздо больше, чем было в машине. Чимин его привлекает и спорить с этим бессмысленно.       Старший пододвигается ближе, тоже отставляя свой бокал.       Захотел бы его Чонгук, не зная, что он альфа?       Губы у Чимина очень мягкие, идеально гладкие. Внезапно умелые. Он отвечает на поцелуй так, что не остаётся сомнений и мыслей о том, чтобы отстраниться. Только не сейчас…       Чонгук думал, что, целуясь, они будут бороться за доминирование, однако альфа во всем ему уступает — сперва проникает языком в его рот, чтобы младший даже не думал подольше помяться, но дальше обнимает его за плечи и просто поддаётся. Чимин будет послушным, он же обещал.       Они касаются аккуратно, даже нежно. Некуда спешить, они просто пробуют друг друга и вкус вина на языках. Знаете, как хорошо бывает, когда целуешься с человеком, к которому тянет непреодолимой силой?.. Чонгук не знал и теперь его сердце уязвимо подскакивает под горло, не будучи готовым к таким насыщенным, ярким чувствам.       Влажно и мягко, в груди плавится, перед закрытыми от удовольствия глазами бархатная темнота. Внизу… Там стекается истома, сворачивается клубками удовольствия. Чимин зарывается пальцами в его волосы, перебирая, второй рукой оглаживает подкаченное плечо и целует глубже, крепче, но только после того, как Чонгук сам кладёт руку на его затылок. Прикосновения Чимина оказываются неожиданно нежными, ладони гладкими, горячими. Сам он пылает.       Оба трогают друг друга, изучают. Руки слабеют, а в голове приятное ничего и так хочется в горизонтальную плоскость, что оба скоро падают на диван. Никто не оказывается снизу — ложатся на бок, лицом к лицу и сплетаются ногами, чтобы теснее и ближе, чем есть уже.       Проходит время. Сколько — не сосчитаешь. Чимин первым отстраняется, с таким сладким чмоком, от которого ёкает в паху. — Нравится? — тихо спрашивает, облизывая слюну с блестящих губ. Чонгук не может отвести от них взгляд. Эти пухлые губы… Они так хорошо умеют доставлять удовольствие. — Ты еще и в поцелуях мастер… — Пожалел бы, если бы не попробовал? — Однозначно.       Тёмные глаза Чимина притягательно сверкают. Он шепчет прямо в миллиметре от чужих приоткрытых губ, щекочет своими. — Ещё одна причина встречаться со мной. Хочешь ещё?       Чонгук хочет, Чимин ему даёт.       Целовались долго и по всякому: тягуче медленно, глубоко и жарко, трогая руками под футболками, а после переходили на лёгкие чмоки, которые оставляли ниточки слюны. Среди таких почти невинных поцелуйчиков Чимин умудрился обхватить губами язык омеги и сделать несколько абсолютно бесстыжих возвратно-поступательных движений, словно он сосал кое-что другое. А после игриво куснул губу, провоцируя на более дерзкие прикосновения.       С трудом друг от друга оторвались. Чимин лениво предложил посмотреть фильм, чтобы вечер не пропадал, раз уж собрались, но разомлевший Чонгук, у которого разбушевались гормоны и растворили его бедные мозги в каком-то особом виде удовлетворения, предложил лечь спать, назвав сон самым лучшим видом отдыха. Чимин удивился, но поддержал. Они сытые, поддатые, разморенные близостью — в такой момент одеваться, чтобы довезти Чонгука на такси домой, за город, казалось чем-то невозможным. Лишние телодвижения способны рассеять магию их момента.       Альфа стелет свежую постель, пока омега отправляет папе сообщение, что остаётся у Чимина на ночь. Они по очереди чистят зубы, переодеваются, чтобы улечься под одеялом, и снова оказываются лежащими в обнимку. Целоваться хочется чертовски, особенно, когда оба это хорошо умеют и никак не могут насытиться. Чонгук снова тонет в самом приятном из всех ощущений, что когда-либо испытывал. Приникает к Чимину всем телом и уносится куда-то вверх, отдавая свои губы на самое сладкое растерзание.       Спустя долгое, тягучее время альфа гладит его спину под футболкой и долго смотрит в глаза, прежде чем спросить едва слышно: — Хочешь, я тебя поласкаю? Рукой, — добавляет.       Чонгук же закрывает глаза, пряча смущение. Он не может так сразу… Поэтому: — Может, потом? А сейчас спать?..       Чимин улыбается. — Хорошо, — соглашается тихим шёпотом.       Гладит его по волосам и щеке, чмокает в губы и желает спокойной ночи.       Оба отодвигаются на свои стороны кровати.       А, может, стоило согласиться?..

***

      Чонгук сидит на парах и не может сосредоточиться — для него совсем нетипично… Наверное, у всех бывало, да? Все мысли об одном человеке, который появился слишком внезапно и занял своим присутствием всё пространство в голове. Чимин не пишет ему несколько часов и Чонгук еле сдерживается от зудящего в пальцах желания первым настрочить ему хоть какую-нибудь глупость. Но если парень может отвлечься от пары и помечтать о грядущем вечере пятницы, то Чимин вряд ли может позволить такую роскошь, работая, как лошадь в своём директорском кресле. Писать ему, слать фотографии, значит, лишний раз отвлекать, хотя иногда Чонгук не сдерживается и отправляет ему селфи, получая от Чимина что-нибудь забавное в ответ. Знают ли его подчинённые, как любит начальник милашничать на камеру? Скорее всего нет, на людях альфа — безупречный лидер.       В их диалоге достаточно фото и видео, чтобы в минуты особенно острой тоски не слишком сильно скучать друг по другу. Было время наснимать, ведь они встречаются уже целый месяц.       На самом деле, по меркам их действительных встреч, которых максимум две в неделю, — это катастрофически мало, чтобы называть себя парой. В возрасте Чимина и при его занятости люди довольно скоро съезжаются, потому что на пяти свиданиях в месяц отношений не построить, а так хоть есть возможность проводить друг с другом вечера и ночи. Именно поэтому получалось так, что на выходных, а чаще с пятницы на субботу, они оказывались в квартире старшего, где запирались от целого мира — вкусно ели, гуляли в парке, болтали часы напролёт. И целовались, очень много целовались.       Было хорошо, им друг с другом было великолепно, но ведь отношения не строятся только на приятных ощущениях. Чонгук по-прежнему отказывается ложиться под него, поэтому в унылой перспективе у них ничего не получится… — Как мы с тобой будем полноценной парой? — омега жаждал получить ответ на вопрос, который раздирал ему душу. Он нуждался в том, чтобы его обнадёжили, успокоили. — Ты думаешь, что я не получу удовольствие от секса с тобой в пассивной роли? — Чимин садится на диван, рядом с потерянным парнем. Минутой ранее он сидел у него на коленях и оставлял поцелуи на шее, даже не пытаясь сосредоточиться на кино. Но объясняться с Чонгуком хочется на равных, как мужчина с мужчиной, елозение на ляжках не соответствует серьезным разговорам. — Чонгук, ты хоть что-то знаешь о мужском теле, кроме того, что можешь использовать свой член?       Это должно было бы звучать, как наезд, обвинение в ограниченности, но из чиминовых уст вкупе с понимающим, проницательным взглядом звучит совсем иначе. Словно… Попытка разобраться? — Конечно. — И что же ты знаешь? — уточнят он, слегка улыбаясь, будто заигрывая. Хотя почему же «будто», альфа не скрывает, что его по-настоящему забавляет ситуация. — Что в мужском теле, у альф, бет и омег есть простата… И что её стимуляция доставляет удовольствие, — Чонгук пыжится с объяснениями, сведя брови. — Это не просто какая-то простата для удовольствия, это место, которое может показать тебе рай, — ухмыляется старший. — А ещё мы можем с тобой целоваться, изучать тела друг друга и старую добрую дрочку никто не отменял. Необязательно кому-то иметь кого-то, чтобы наслаждаться близостью.       Чимин видит, как омега покрывается пятнами смущения, но не собирается тормозить. — А если ты будешь двигаться внутри меня и при этом ласкать мой член, то оргазм будет такой, что не сравнится с банальным спусканием на чью-то поясницу. Не волнуйся, я покажу тебе, как сделать мне хорошо. И тебе тоже сделаем. — Хён… — Да, Чонгук-и? Поздно смущаться, ты сам завел разговор. И я, поверь мне, покажу тебе всё, как только придёт время. — Как ты получил свой первый опыт в этом? — Чонгук осторожно ступает на чужую территорию, раз уж тема зашла. Осторожничает потому, что территория хоть и дружелюбна, освещена солнцем, но это не значит, что на ней нельзя споткнуться о собственные же ноги. — В мои лихие девятнадцать. Универ, тусовка, моя влюбленность в хёна с ультра свободными взглядами, который, к тому же, всегда поддерживал меня в конфликтах с отцом. И вот мы сосёмся в коридоре его квартиры, а через пару дней мой зад лишается девственности. — И как тебе? — уточняет Чонгук, опять сведя к переносице брови. Ему всё ещё сложно такое представить. — Это же не ревность? — Чимин неверно считывает его странную реакцию. — Просто интерес. Глупо ревновать к прошлому. — Ну-у… Он сделал всё, чтобы я ещё не раз оказался в его постели. Мне было хорошо, почти не больно. — Не жалеешь? — О том, что я бисексуален и теперь смогу наслаждаться омегой, который мне нравится, не задевая его чувства?       Альфа цепляет взглядом глаза напротив. Смотрит долго, обещающе. — Я с нетерпением жду момента, когда ты пустишь меня в свою постель.

***

      Чимин сам залез ему в штаны ещё спустя два свидания. К этому времени Чонгук уже не думал сопротивляться. Преодоление смущения было лишь вопросом времени, и это происходит довольно быстро, если по-настоящему доверяешь человеку. У Чимина в квартире обнаружился полный арсенал: смазка, вибратор средних размеров и пачка презервативов. Последняя была отложена до лучших времён, остальное сразу в дело. Благодаря Чимину Чонгук открывал для себя новые способы занятия любовью.       Секс не всегда требует проникновения. Есть поцелуи и руки (которые у альфы просто космос), трение вибратора о самые чувствительные участки члена и имитация толчков пахом к паху, есть рот и язык, подушечки пальцев, которые в некоторых местах могут подарить особый вид оргазма. Петтинг — замечательный вид секса: не требует защиты, не причиняет боли и моральных неудобств.       В тот самый вечер они смотрели фильм, уплетали колбасную нарезку, которую родители Чонгука недавно привезли из-за границы, ели чипсы, запивая пивом, и вообще выглядели, как подростки, которые просто не умеют приготовить что-то съедобное и портят свои желудки. Альфа, не отвлекаясь от экрана, положил руку на живот омеге, погладил пресс, и сказал, уплетая очередной кусок нарезки: — Дай посмотреть на твою колбаску.       В штанах дёрнуло. Чонгук не подавился и даже не смутился, продолжая с максимальным вниманием смотреть кино. Пусть Чимин сам догадается, он же любит играть. А у альфы всё просто — отсутствие отказа, значит, призыв к действию. Рука нырнула под пояс и Чонгуку стало не до кино.       У Чимина золотые не только руки (довели Чонгука до сладкого безумия за считанные минуты), его рот тоже выше всяких похвал. Первый раз альфа отсосал ему в своей ванной — ворвался туда, когда младший едва успел снять штаны и, не слушая недоумённое «ты чего, хён?», опустился на колени, одним махом стащил трусы и без прелюдий взял в рот.       Смывая сперму с губ и пальцев, Чимин игриво подметил: — Это ты ещё главное не опробовал.       Его голос звучал ниже, чем обычно, недвусмысленно хрипел — наверняка саднило горло. Омега безысходно сполз по стене. Ноги не держали его после такого сладкого оргазма.       Но неужели всё было в одни ворота? — спросите вы. Нет, ведь у Чонгука тоже есть рот и руки, и территория ему знакома, он всегда ласкал мальчиков-омег. У альфы больше, чем Чонгук привык, но Чимин кончал, и ему всё нравилось, они быстро подстраивались под вкусы друг друга. Альфа оказался страстным и порывистым, омега был более спокойным, любящим долгие ласки и растягивающим удовольствие, чтобы к концу сорваться сделать его из него насыщенную, яркую вспышку. Обоих всё устраивало.       Чонгук водил языком по внутренней стороне щеки и старался игнорировать мысли о том, как пропускал волосы Чимина сквозь пальцы, пока головка его члена точно так же упиралась в щёку альфы. Вспоминать минет на паре — самое время…       Телефон вибрирует уведомлением. Парень только этого и ждал, поспешно достаёт его из сумки.       Там не сообщение, там фото. На первом влажные, пухлые губы Чимина, обхватившие большой красный чупа-чупс. Блять… На втором какой-то небольшой пультик, лежащий на рабочем столе, рядом с рукой альфы. И подпись: «Сегодня закупался в супермаркете и ещё кое-куда заехал, вечером расскажу».       Омега скорее блокирует экран и падает головой на стол. Он правда сосёт чупа-чупс в своём кабинете ради фотки? Но так, как должно было сработать — сработало. Учёба идёт к чёрту, в голове остаётся только Чимин.       А вечером Чимин привозит его в свою квартиру, что становится привычным, долгожданным обрядом, и на два месяца отношений у них случается первый секс. Этот извращенец сидел в директорском кресле с анальной пробкой в заднице, которая, к тому же, умеет вибрировать. Выяснилось после того, как оба поели, альфа первым сходил в душ и, столкнувшись с Чонгуком в коридоре, со странным выражением лица произнёс: — Не могу больше терпеть. Жду в комнате.       Чимин лежал на кровати полностью голым, пятой точкой кверху, смотрел на него поплывшим взглядом, крутя в пальцах тот самый маленький пульт. — Я мучаюсь с этим с середины дня. Не томи, приступай.       Чонгук забрался сверху. Территория знакома, хороший вид. Если не знать подробностей, то можно убедить себя, что под ним омега, подобный ему самому. Парень осторожно развёл округлые, плотные ягодицы упругие на ощупь. Поддетая пальцами влажная анальная пробка нехотя выскользнула из плотно сжимавших её мышц. Полностью выбритая промежность сжалась, не чувствуя больше давления. Чимин отозвался шумным вздохом.       Он так хорошо подготовился, учёл каждую мелочь…       И дальше случилось то, чего Чонгук боялся и ждал с замиранием сердца. Альфа предоставил ему полную свободу действий. Он был абсолютно расслаблен, наслаждался поцелуями в поясницу и позвонки, по его телу бежали мурашки от рук, гладящих его бёдра. С ним Чонгук понял, что альфы тоже любят прелюдии, если знать, где погладить и когда крепче обхватить. Чимин же знал, что этот мальчик будет очень нежным и на сто процентов ему доверял. Изредка направлял довольным стонами, когда омега приступил к растяжке, поощрял некоторые действия вслух и подсказывал: что, в какой момент и куда.       Неожиданно, но разницы с подготовкой омеги было не так уж много. Чимин был чист, смазан, растянут, нужно было немного поработать пальцами, чтобы усилить эффект. Хотелось полностью избавить от боли.       Разница ощутилась, когда Чонгук постепенно вошёл в него и едва не кончил от того, с какой силой его сжали плотные стенки. Это было на грани с болью. Пришлось вжаться лбом в его шею и стойко терпеть. У омег всё не так… Тело омеги предназначено для проникновения и родов, его мышцы более эластичные, податливые, они смазаны от природы, в конце концов, если его хорошо возбудить. У Чимина стояло давно и крепко, но он был невероятно тугим, травмировать его можно одним резким движением. — Стой, хён, подожди!.. — Чонгук почти взвыл, когда старший сам начал движение, поводя плавно бёдрами вверх и вниз. — Подожди, ах, мне надо привыкнуть… — Это я должен говорить, разве нет? — Чимин в коленно-локтевой находил время на шутки… Чонгуку было вообще не смешно.       Смазки парень не жалел, выдавливая на его промежность и свой член, не скупился на нежность и плавные, глубокие толчки, которые заставляли старшего стонать особенно долго и протяжно. Своей реакцией Чимин сразу давал понять, как ему хорошо.       Со стороны они похожи на двух бет — симпатичные парни с подтянутыми фигурами и прессом, с минимальной разницей в росте и телосложении. Даже там, где, казалось бы, у них должны быть очевидные различия — то есть между ног — разница не бросалась в глаза. Как-то раз, когда вдвоём лежали в огромной ванне, потягивая вино, они не удержались и, по-дурацки хихикая, словно школьники, услышавшие на математике слово «многочлен», сравнили своё мужское достоинство. У Чимина член немногим больше средних размеров, чуть длиннее и толще, чем у Чонгука — который тех самых средних. Эта минимальная разница должна была его уязвить, однако альфа счёл это чертовски возбуждающим, особенно, когда оба органа свободно поместились у младшего в руке. Длинные светлые пальцы обняли под бордовыми головками. Выглядело эстетично, ощущалось очень правильно, как будто так и должно быть. Окончательно стало понятно — Чонгук особенный омега, ведь даже природа согласна с тем, что он должен занимать активную позицию и иметь возможность доставлять удовольствие.       А вообще, любой мужчина, который действительно что-то может в постели, скажет — я рад своему толстенькому среднячку, ведь так пассив не будет страдать от боли, а правильная техника непременно доведёт его до оргазма. Есть руки, язык, внимательность и нежность. Дело не в размере, а в навыке. Правая рука омеги убедительно давала понять, что навык очень даже имеется. И здесь они друг другу подошли. Чимин ещё никогда не кончал от совместной дрочки. Ему понравилось…       Комната пропахла персиковой смазкой, феромонами и сексом. Вспотевший Чонгук продержался не слишком долго — успели сменить лишь две позы. И всему виной жаркая узость, приятные, вибрирующие стоны и сам Чимин, который очень красиво смотрелся, с ногами, раскинутыми на постели, и под ним.       Ему правда шло быть снизу, Чонгук понял тех мужчин, которым нравилась такая расстановка позиций. Его живот часто вздымался и опускался, очерчивая мышцы, ягодицы напрягались от толчков, на руках вздувались вены от напряжения, демонстрируя силу, которая сейчас была полностью подавлена, скрыта. Омега вдруг осознал, что альфа подчинился ему только потому что сам того захотел, а пожелал бы обратного, пришлось бы столкнуться со всей мощью, что заключена в его теле. Это одновременно и пугало, и завораживало. Чонгук немногим крупнее альфы, но на мгновение ему показалось, что Чимин физически гораздо сильнее из-за своей природы — настолько внушительно бугрились, сокращаясь, мышцы, натягивались жилы на его крепкой шее… Но проверять это Чонгук не хотел.       Он хотел кончить, потому что держаться не было сил, ведь Чимин даже снизу умудрялся самостоятельно насаживаться на него и активно участвовать в процессе. Он всегда так отдаётся страсти… Делает и не думает, лишь следует за чувствами...       Чонгук прижался носом к влажной шее — кожа так приятно пахла гелем для душа, Чимин подталкивал его за ягодицы, вжимая в свой таз. Это было так близко, так возбуждала эта открытость… И парень не выдержал. — Не могу больше, — загнанно, отчаянно промычал, отрывисто, чётко двигаясь. — Можешь внутрь, — горячо прошептали ему между развязными стонами на каждые толчки.       Оргазм накрыл с головой. Альфе пришлось помочь руками. Чонгук целовал его шею, прикусывал соски и быстро-быстро дрочил, выжимая из твёрдого органа смазку. Чимин с протяжным, скулящим стоном сквозь зубы излился себе на живот. Он был везде перепачкан: текло между ягодиц и капало с головки к паху... Оба упали на кровать — разгорячённые и счастливые.       Для первого раза нормально. Очень даже хорошо. Нигде ничего не болело, в теле было только удовлетворение.       Вытерли сперму и заснули в момент, ведь неделя была привычно тяжёлой. А у них впереди выходные и целая жизнь, чтобы всё постепенно распробовать.       Вот такая получилась дружба.