Смущенная невеста 2

Пришел я в себя, от яркого света и шума в чужом доме. Подружки невесты меня постепенно надевали на невесту, и я снова ощутил волнующее ощущение, когда тебя наполняет и слегка распирает изнутри прекрасное девичье тело. Прикосновение ее бархатистой кожи к моей атласно-кружевной, снова будило во мне волны сладкого томительного наслаждения. Она опять нежно коснулась рукой, затянутой в атласную перчатку к моему бантику и это, отдалось волной неописуемого счастья, а затем погладила мои пышные буфы. От этого я уже не мог удержаться в вышине, мой взор сразу перестал парить и сразу вернулся в платье. Когда приятные ощущения немного отпустили, я снова мог наблюдать за невестой со стороны и сверху. Сама свадебная церемония была очень помпезной, хоть гостей было совсем немного, около трех десятков. Жених оказался почти на голову выше невесты, щеголеватым пижоном с нагловатым выражением лица и бегающими глазками типичного афериста. Он мне сразу не понравился. А еще судя по эмоциональному фону между молодоженами царила не только натянутость отношений, но сквозила какая-то холодность и безразличие. Лиза, полностью упакованная в меня, включая и две вуали, думала о чем-то своем женском и тешилась тем, какой чудесный у нее свадебный наряд, а ее будущий избранник думал о чем-то своем, совершенно не обращая внимания на нее и при этом смотрел каким-то странным взглядом на парней в толпе гостей. Девочка надела атласный белый хиджаб, словно мусульманка. Я не знаю зачем она это сделала, может не хотела делать прическу, а может назло ему чтобы обратить еще больше внимание гостей на себя, но жениху было на это совершенно плевать. И если бы ей, подружки невесты позволили закутаться в паранджу, которая шла в комплекте с платьем, ему бы тоже было совершенно безразлично на это. Потом свадебная церемония закончилась, и молодожены должны были поцеловаться. Жених, приподняв одну за другой две вуали, начал целовать невесту, при этом его взор смотрел куда-то в сторону гостей. Сам поцелуй был какой-то неестественный, словно он целовал не красивую девушку, а пластмассовый манекен. Потом был банкет и танцы. Невеста почти все время была со своими подружками, а жених со своими друзьями и вели они себя крайне странно, словно мало знакомые чужие люди. На этой свадьбе была и Белль, самый близкий человек для Лизы, поскольку, как я позднее узнал, у нее не было ни отца, ни матери. Они погибли в авиакатастрофе несколько лет назад. — Лиза, ты бы могла выбрать кого-нибудь получше. — Тетя, а чем этот жених плох, для выполнения миссии. Завтра я получу бабушкино наследство, а он свои проценты, и мы с ним расстанемся как в море корабли. Он довольно мил и сексуален, если получится, я смогу, наконец, лишиться своей девственности. — В последнем моя дорогая, я очень сомневаюсь. — Почему тетя? — Он совсем не тот. — Крестная, по-моему, он идеален, как мужчина… — Девочка, никто не идеален в этом мире. Тем более этот червивый самец… — Не знаю тетя, если бы имелось времени в достатке, может даже я в него влюбилась бы. Хотя нет… или может быть да…. Впрочем, тетушка, ты ведь сама хорошо знаешь, что лучший мужчина — это женщина. — А если бы все же существовал идеальный мужчина, каким бы ты хотела его видеть?  — Крестная, ты прекрасно знаешь, как выглядит мой идеал самца, как и то, что в природе, его в принципе, не может существовать. — И все же Лиза? Что у него должно быть такое, чтобы он был полностью твой. — Ну, наверное, грудь больше второго размера, изящная фигурка, ухоженное красивое личико, нежные руки с идеальным маникюром, в которых он бы держал полуметровый член, а еще хорошие манеры, кроткий, покорный характер, чтобы служить своей госпоже. Но увы…. — А если бы существовал такой мужчина, ты хотела бы, как в той наивной свадебной клятве, с ним идти по жизни в радости и горе? — спросила серьезно Белль. — Ты шутишь тетя? Таким мужчиной может разве что, быть женщина с пристегнутым страпоном? — Лиза, какие здесь могут быть шутки? Я имела в виду именно мужчину. Девочка моя, главное уметь правильно загадывать желания. А они имеют свойство сбываться не только под новый год, но и в другое время, например, в день свадьбы и полнолуние… — сказала задумчиво женщина, а затем вдруг сердито добавила:  — Пойди скажи своему «мужу» пусть ведет себя прилично, а не так открыто демонстрируют свое безразличие, иначе ему не только не видать его процентов, но я ему сама лично откручу «шары»! Из всего сказанного я мало что понимал. Потом застолье неожиданно закончилось, и гости начали расходиться по домам. А затем случилось то, чего я меньше все ожидал и то, что меня больше всего расстроило, как платье. Подружки невесты, завели Лизу в огромную спальню и принялись меня снимать с невесты. Вскоре я был по частям аккуратно и бережно разложен на огромной кровати, включая фату, перчатки и две вуали. Лиза даже сняла свадебное белье. Из разговоров я понял, что она должна будет отвезти Белль в аэропорт и посадить на самолет, поскольку женщина прямо со свадьбы отправляется в Европу, на какой-то показ мод в Париже, где ко всему прочему, она должна будет заключить какие-то договора. Вскоре все ушли, я же остался в гордом печальном одиночестве лежать на кровати, белыми кусками материи. Мой взор свободно парил по темной комнате, но дальше магия заключения мне не позволяла проникать. И вскоре моя ментальная проекция лениво сползла вниз на кучку нижних юбок и немного повздыхав, зарылась в гуще тафта, шелка и кружев, а затем задремала. Проснулся я от какой-то возни, а также звуков похожих на довольное поросячье хрюканье. А когда громко раскатисто перднули, моя ментальная проекция, испугавшись, быстро воспарила под самый потолок, моментально вынырнув из кучи тафты и кружев. Зрелище, которое я увидел было гадкое и отвратительное. Двое мужчин посреди комнаты на мягком ковре долбили друг друга в зад. Один из мужчин был жених Елизаветы, а другой парень был пухленький с нежной розовой попой, как у поросенка и маленькими поросячьими глазками. Именно он стоя раком издавал эти хрюкающие звуки. Другой мужчина долбил его неутомимо в зад, словно дятел сосновую шишку. Он раз за разом вонзал в него свое длинное «копье» словно экзорцист в вампира осиновый кол. Нет я ничего не имел против геев, но зрелище трахающихся мужчин мне было мерзко, поэтому я снова сполз в кучу нижних юбок, чтобы не видеть этой мерзости. Но вот оградить себя от издаваемых ими томных звуков я не мог. Стоны, вздохи, хрюканье и снова пердеж, а потом они вместе бурно кончили, при этом один из них завизжал по поросячьи, а другой чуть ли не по волчьи взвыл. «Ну как прикажете это понимать? Это как в сказке про трех поросят! Волк задавил Ниф-Нафа или это был Нуф-Нуф…». А потом я почувствовал грубые прикосновения и всепроникающую влагу, которая начала моментально впитываться в меня. Оба мужчины вытерли об мои нежные нижние юбки свои гадкие отростки. Все это решительно мне не нравилось, а потом ко всему прочему, было то, что меня напугало. Один из мужчин вскрикнул: — Джек, кажется меня платье укусило! Кровь! Черт возьми я могу получить заражение!  — - Ты придурок Сэм, как тебя могло укусить платье за хуй. Ты укололся булавкой, которую портной случайно оставил в одной из юбок. При этом второй мужчина попытался выхватить у него нижнюю юбку, чтобы удостовериться и тоже укололся. — Блядь, через тебя я тоже уколол палец! Ну где же эта проклятая булавка. Молодой человек покрутив в разные стороны и не найдя чем он укололся, швырнул нижнюю юбку на пол и взял другую, осторожно осмотрел ее и начал мягким кружевным кончиком промокать палец из которого капала кровь. Сэм последовал его примеру и взяв следующую нижнюю юбку платья, приложил осторожно к кончику члена из которого выступила кровь и несколько капель семени. Я просто негодовал от такой дерзости. А потом произошло то что меня полностью взбесило. Свадебное платье коим я и являлся со всеми аксессуарами бесцеремонно побросали на пол. Даже фату сбросили. Я конечно протестовал, но что я мог поделать, я ведь совершенно беспомощная вещь, хоть и очень красивая. Двое мужчин улеглись на кровати и потягивая с бутылки шампанское, начали тихую беседу, я же от негодования снова воспарил под потолок, точнее моя ментальная проекция. Мне хотелось удушить этих ублюдков, а за окном была теплая, июньская, ясная ночь. В небе плыла огромная, полная луна. — Джек, зачем ты так жестоко обошелся с платьем, что оно тебе сделало, оно ведь такое красивое и нежное. Твоя подруга была очень красивой невестой из таких получаются хорошие жены. — Эта феминистская курица мне не жена, а лишь расходный материал. Мы завтра будем на Гавайях и скоро поженимся с тобою Сем. Если тебе любимый нравится тряпка под названием свадебное платье, я тебе ее охотно куплю, какую только пожелаешь. Теперь к этому средства располагают. — Ты оставишь бедную девочку без гроша? — Мертвым шлюхам деньги не нужны. — Ты что, ее убьешь или застрелишь? — Зачем так жестоко Семи. Есть хорошо проверенные средства. Завтра вечером она тихо умрет во сне от остановки сердца. Никто ничего не заподозрит, потому как яд через несколько часов полностью распадется. В ее крови обнаружат лишь незначительное повышение сахара. Курица очень любит шоколад и не толстеет. Ну что ж. Это будет последним ее удовольствием в жизни в этом доме, «угощение» для нее уже приготовлено…. — Тогда нужно отсюда поскорее убираться! — Успокойся, она не сможет вернуться раньше, завтрашнего утра. Об этом я тоже позаботился. Больше чем уверен, мне даже не придется контролировать, приняла ли она «лекарство», которое начнет действовать после засыпания. Услышанное меня очень поразило и мне по-настоящему стало страшно за девушку, в которую я влюбился с первого взгляда. Я с печалью в душе понимал, что она никогда не сможет меня полюбить, ведь я уже давно перестал существовать. Я умер как человек пять лет назад, когда меня заколдовала ведьма, полностью превратив в набор предметов из белых нежных тканей и кружев. В предметы, даже если они очень красивые и нежные, очень редко влюбляются красивые девушки. Я всего лишь красивая одежда — эксклюзивное свадебное платье, но как вещь мне очень хотелось, чтобы она воспользовалась мною, хотя бы еще раз, полностью надев меня. Но этому теперь не суждено сбыться, скорее всего мы даже не увидимся. Вначале я заплакал от безысходности, как плачут платья чувствуя всю беспомощность бытия и неспособности вещи. Теперь я сильно жалел, что у меня нет тела. Может я не совладал бы с Джеком, но кто сказал, что с такими как он подонками, нужно соблюдать джентельменские правила, быстрый без замаха неожиданный удар с левой в подбородок, прекрасно поставит все точки над «и», даже если цена этому моя жизнь. Мне хотелось не просто прикончить этого урода, а проглотить его целиком как змея заглатывает свою жертву целиком. Это желание было настолько навязчивым, что я четко увидел себя гигантским доисторическим монстром змеем, белого цвета, который глотает этого негодяя, незадачливого жениха этой милой девочки. Потом я жутко матерился, творя многоэтажные словесные конструкции, бесполезно сотрясая ментальное пространство, а затем начал молиться Святой Немезиде, умоляя ее помочь несчастной девочке, а мне совершить месть. Но все было тщетно. Нужно было попытаться сообщить как-то Белль, но передвижение моей ментальной проекции строго ограничивалось магией платья в пределах этой комнаты. Ах, если бы я был полноценным привидением, в конце концов, можно было бы заставить сработать пожарную сигнализацию, как в кино. А наглец тем временем продолжал: — Этот дом я не смогу забрать… Но вот счета с несколькими миллионами, которые оставила старая пердунья и развратница, своей лесбиянке племяннице, я, обойдя все запреты, обчищу. Мною уже все подготовлено. Не спрашивай, как я это сделаю. Завтра в 9-00 с этих счетов все деньги уйдут на другие счета и после серий прогонок через разные банки, по придуманному мною алгоритму будут через пару дней куплены акции интересных для меня компаний. Мы Семи будем богаты. «Бедная, бедная Лиза! Эта крыса хочет не только ее ограбить, но и убить! — пронеслось опять в моей голове. Я бросился на лежащих мужчин на кровати, но что я мог поделать, моя бестелесная и бесплотная ментальная проекция ничего не могла с этим поделать, лишь скользить вплотную возле них и проникать сквозь них. А потом я сильно испугался, когда какая-то неведомая сила потащила меня к лежащей на мягком ковре куче белых, мятых тряпок, которые по сути сейчас были моей плотью. Когда я погрузился полностью в мягкую тафту и кружева нижних юбок, я услышал властный, повелительный голос: — Миллисента, приказываю тебе творить заклинание! — Кто-ты? КТО ТЫ? Ответом была тишина, а затем спустя несколько минут, в ментальном пространстве, снова послышался ледяной женский голос: — Ты меня звала, и я пришла! Твори немедленно заклинание! — Я… я… я… не знаю. — Тогда вечное забытье! — Кто ты? Ты ангел смерти? И снова тишина, а затем снова спустя несколько минут, голос продолжил: Я Немезида, та которая скована магией заключения на века, достигшая границ могущества. Твори заклинание девка, иначе ты не доживешь до рассвета, как и не доживет та, о которой ты молилась, до завтрашней вечерней зари. Полнолуние близится к концу… Твори заклинание, иначе умрешь, а вся твоя атласная плоть почернеет! Надеюсь, ты его не забыла?! — сказал тот же страшный женский голос. А потом послышался демонический хохот, от которого у меня затрепетала не только каждая кружевная оборка до самого кончина, но и каждая ниточка моего бедного атласно кружевного тела, а шелковое сердце похолодело от тихого ужаса. И я, повинуясь чужой невидимой воли начал произносить хорошо заученные фразы на латыни, которые выучил со своими подругами. Другого заклинания я не знал…. Эти непонятные слова, четко зажигаясь в моем сознании, ярко вспыхивали мириадами звезд и рассыпались в светящуюся золотистую пыль, которая наполняла не только мой разум, но и окружающие ментальное пространство ярким светом. Потом снова был демонический хохот загадочный женщины и яркий ослепляющий свет. Я вскрикнул от адской боли и мое сознание начало угасать. Проваливаясь в забытье, я услышал тот же голос женщины, который очень изменился и стал бесцветным голосом какого-то робота: Дистанционное соединение с магическим артефактом «Немезида» установлено…. Копирование информационной сущности началось… Стоп… Требуется близкий физический контакт, донора и носителя… активация транспортного заклинания…. Все это было произнесено на латыни, но что удивительно, скользя в черноту я понимал каждое слово.