Новая Эра

«Рождаясь, люди ступают на холодную землю и растут, окруженные руинами некогда процветающей цивилизации и умирают в холодных помещениях во время очередной суровой зимы. Такова была жизнь тут – на Земле. Последние животные вымерли несколько десятилетий назад, а фермы опустели уже после первой волны голода. Мир стоял на краю погибели. Даже мне, десятилетнему мальчику это было понятно. Но отпускать руки при такой жизни было нельзя. Ни в коем случае. Я чувствовал, что понимаю это лучше других детей, поэтому изо всех сил старался поднимать всем настроение. Мы ходили за город, гуляли по заброшенным садам и паркам. Осматривали руины целых зданий и собирали различные ценности и книги. Книги прошлого были моей отдушиной в этом мире. Особенно мне нравились произведения Дугласа Корга, Филиппа Вэлы, Эрца Матьюиди и Уинстона Вернера. Жизнь определенно не была легкой, но назвать ее ужасной было нельзя. У меня есть семья и друзья. Есть мои книги и бескрайний мир наполненный неизвестностями. Мама часто рассказывала о своей жизни и о городах в которых побывала. От Нюрнберга до Кардиффа. От Хельсинки до Антальи. Я бы хотел увидеть все это. Думаю, это можно было бы назвать целью. Я, Алан Бэйман, своими глазами увижу все красоты всех миров» День, как обычно, начался с раннего пробуждения. Алан начал с утренней зарядки и легких тренировок попутно зевая. Он плохо понимал смысл всего этого, но Сара, мать Алана, нашла способ убедить мальчишку. После всего он вышел из комнаты и умылся из таза с холодной водой, а после прошелся по зубам мисваком [1]. Сара оторвалась от шитья и достала из старого шкафчика банку консервов и потянула за железную ручку, открывая ее с скрипучим металлическим звуком. Алан с улыбкой наблюдал эту сцену. В начале каждого месяца его мама открывала по одной консервной банке, которую привозили каждые три месяца. Каждый раз он старался растягивать удовольствие, но одной банки никогда не хватало дольше чем на неделю. Алан смаковал вкус печени трески, в то время как Сара с улыбкой наблюдала за своим сыном. Ее каштановые волосы блеснули под лучами солнца. Локоны медленно задрожали под дуновением ветра, раскачиваясь из стороны в сторону на фоне янтарных глаз. Сара выглядела очень молодо по сравнению со своими ровесницами все так же обращая на себя все мимолетные взгляды мужчин. Лично Сару это мало заботило. Никто из всех мужчин на этой планете не мог заменить эту тихую, утреннюю идиллию, которой она всегда наслаждалась. - Друзья тебя не заждались, Алан? – спросила Сара, отрываясь от своих мыслей. - И вправду, - отрываясь от еды ответил Алан. Он накинул на себя потертое пальто и надел сапоги из лавки дяди Гордона. - Я ушел! - Береги себя, - ответила Сара мягким голосом. Алан бежал по улице обходя людей с тележками и бежал к выходу из жилого района. Он свернул на узкую улочку и взобрался по выступам на скрытую дорогу, которую они с друзья соорудили еще два года назад. Он бежал по дощечкам находясь на высоте второго этажа прыгая с одной точки на вторую. Пройдя весь путь, он подошел к стене здания и дернул за металлическую проволоку. Перед ним появился канат, по которому Алан залез на крышу четырехэтажного здания. - А вот и ты, Алан, - объявил Эрик зачесывая назад свои темные волосы. Эрик был немцем, хоть и родился в Париже. У него были острые черты лица и выразительный взгляд. Даже слишком выразительный для двенадцатилетнего паренька. - Что у нас сегодня? – спросил Алан присаживаясь на железную табуретку. - Район D, зона номер 155, - коротко объявил парень с короткими кудрявыми волосами цвета пшеницы. Этим парнем был Марк. Он был первым, кто предложил заниматься этим. И именно он был тем, кому нравилось это больше всех. - Ты же знаешь, что тебя никто не понимает? – пожаловался Эрик. - Я ведь составил схему и даже нарисовал карту! – возразил Марк. - Да ладно вам, парни. Просто идемте уже, - скучающим голосом объявила Елена. Ее русская кровь была заметной. Она была голубоглазой блондинкой. Елена ходила рядом словно вынуждая себя делать это, но всегда радовалась больше всех, когда находила различные вещички среди развалин. - Значит сегодня к руинам Пантеона? – уточнил Алан глядя на Марка. Трое остальных молча взглянули на Алана, а после на Марка. Тот сделался невероятно эмоциональным. - Ты помнишь, Алан! – зарыдал Марк, обнимая Алана. У Алана была удивительная память, поэтому вспомнить нарисованную от руки карту Марка не было проблемой. Проблемой было понять, что и где на этой карте, поэтому Алан скорее угадал место назначения, нежели понял это по карте. Группа Алана весь день была на раскопках. Они искали различные ценности среди которых были бритвы, зубные щетки и железные термосы. Они до краев заполнили свои рукотворные рюкзаки и отправились обратно в жилой район. - Дядя Гордон! Дядя Гордон! – кричали дети, тормоша за воротник рубашки человека в преклонном возрасте. Дядя гордон был искусным сапожником и фактически обувал всех людей в жилом квартале. Он считался самым старым человеком в городе в свои 55. - Мы принесли крутые вещички! – крикнул Эрик выворачивая сумку и сбрасывая весь хлам, что они успели собрать за весь день. - Опять принесли гору бесполезного мусора! – жаловался Гордон. - Но вдруг тут есть что-нибудь суперкрутое, - Эрик с сияющими глазами смотрел на Гордона и тот заметил такие же взгляды от других детей. - Боже мой. Дайте мне минуту. Гордон зарылся в гору всяких вещей и временами кивал себе головой делая какие-то умозаключения. - Два куска хлеба за все, - объявил Гордон. - Всего два? – жаловался Эрик. - Мы с благодарностью примем вашу оплату, - спокойным тоном произнес Марк. - Но ведь было весело, - закинув руки за голову объявил Алан. Елена на это лишь слегка расслабила свое вечно хмурое лицо, что можно было расценивать как улыбку. - Пока, дядя Гордон! – кричали дети, удаляясь от его лавки. Гордон перетащил некоторые вещи в свою лавку и после всего снова сел на свой стул у лавки и задремал. Алан вернулся домой и тут же отправился на кухню, где сидела Сара. Пойти пообщаться с мамой, после целого дня на руинах было его традицией. Они обсуждали прошлое Сары и сегодняшние находки на руинах. До тех пор, пока не услышали звук открывающейся двери. - Папа! – крикнул Алан и побежал в сторону коридора. - Привет, Алан, - усталым голосом ответил на его приветствие. - Добро пожаловать домой, дорогой, - улыбнулась Сара. Ричард, отец Алана, прошелся по всей квартире, пока не дошел до спальни и упал лицом в кровать. Алан вошел в комнату и повторил жест отца. Так они и лежали в течении часа, пока Сара не позвала их на ужин. Это была еще одна традиция для Алана, но вынужденная мера для Ричарда. Теперь уже Ричард с Сарой слушали рассказы Алана сидя за столом. После ужина Алан отправился в свою комнату и вытащил из рюкзака книги, найденные сегодня. - «Праздник, который всегда с тобой», Эрнест Хемингуэй. Приступим! – объявил Алан открывая книгу. Так проходили дни Алана один за другим, пока один день не изменил его жизнь полностью. *** Спустя месяц начало холодать и Ричард слег с болезнью. Зимы были очень суровыми, а лета очень жаркими. Ричард часто болел, но в этот раз он заболел намного сильнее обычного. Сара заботилась об отце как могла, но лекарства были недоступными. Она рассказывала, как в детстве уходила в лес с отцом и собирала целебные травы, когда кто-то заболевал. Она хорошо знала название трав, какой эффект он дает и что нужно смешивать. Но сейчас эти знания оказались бесполезны, ведь все целебные травы уже давно не росли. Ричарду уже исполнилось 40, а значит ему осталось недолго. Алан очень часто слышал от своих друзей о том, что кого-то не стало в их семье. В книгах, которые он читал, уход человека из жизни всегда был очень тяжелым бременем. В таких случаях все друзья и родственники собирались вместе и оплакивали ушедшего. Алан никогда не слышал о том, что кто-либо делал подобное. Когда кто-то умирал, они просто относили тело в здание с заколоченными окнами и оставляли его там. На следующий день родственники приходили снова в это здание чтобы выпить супа с мясом в честь погибшего. Это была традиция, которой следовали долгие годы. Сара заметила, что Алан какое-то время стоял, уткнувшись глазами в пол и раздумывал о своем. Будто понимая, о чем он думает, она погладила Алана по голове сказав, что все обойдется и что папа очень сильный. Слыша, как Сара успокаивает Алана, Ричард приподнимал уставшие глаза, под которыми нависали тяжелые мешки и по-доброму смотрел на сына. Алан понимал, что слезами делу не поможешь, но и сделать что-либо было нельзя. От отчаяния он отправился на улицу побежав в сторону руин. Алан ушел достаточно далеко и начал оглядываться по сторонам. Единственным зданием, которое до сих пор стояло в этом районе был Собор Парижской Богоматери. Его стены были покрыты черными пятнами от давнего пожара, а внутри было темно, холодно и пыльно. Алан с ребятами тут когда-то уже были, но тогда он не понимал, что это за место и насколько оно прекрасным было когда-то. Алан сотню раз просматривал рисунок Нотр-Дам-Де-Пари и любовался его былым величием. Он часто встречал в книге слово «Бог» и слышал, что он был тем, кто помогает в трудную минуту. Алан не знал, как правильно это делать поэтому просто подошел к разбитым витражам на дальнем конце зала и поднял голову: - Я не знаю кто ты и ты, наверное, не знаешь кто я. Меня зовут Алан Бэйман. Мне 10 лет. Приятно познакомиться. Алан стоял молча минуту и решил продолжить: - Я живу вместе с мамой и папой в небольшой квартире. У меня есть друзья, с которыми я могу играть и изучать руины. Я думаю, что могу назвать себя счастливым. Но с тех пор как папа заболел мама не улыбалась. Видеть папу, который медленно угасает на твоих глазах… это… больно – Алан начал всхлипывать, но продолжил говорить, - поэтому сделай так… *всхлип* чтобы он… не болел… И тогда… мы с папой… снова будем валяться на кровати, а потом кушать вместе… Я не хочу… *всхлип* не хочу… *всхлип* чтобы он… Алан упал на колени и слезы побежали ручьем. Черные, волнистые волосы неприятно кольнули в глазах и вместе с потоком слез локон волос опустился вниз. Ком в горле никак не хотел покидать его, словно говоря, что легче не станет. Он протер мокрые глаза рукавом от рубашки, которую ему сшила Сара и направился на выход. Глаза Алана неприятно защипали от холода снаружи. Снег хлопьями падал с серого неба накрывая неровную брусчатку белым одеянием. Он поднял голову и почувствовал на себе несколько снежинок и наблюдал за тем, как падал снег. Хоть он и был в одной рубашке, Алан не чувствовал холода. Он поднял руку вверх к небу в ожидании, что бог подаст руку помощи. Алан так и стоял с вытянутой к небу рукой, но чувствовал лишь холод. В тот вечер, когда он вернулся домой, Алан внезапно осознал, что никакого бога нет.