На пути прошлого

      Троица сидела на кухне и горячо обсуждала новости, которые принесла Гермиона. Уже наверняка завтра, весь Лондон будет в шоке читать свежий выпуск «Пророка». — Я не понимаю, как такое вообще возможно! — Рон возмущённо махал руками, — куда смотрит Министерство? Допустить пожирателя смерти к студентам! — Бывшего пожирателя смерти. Его оправдали, — уточнил Гарри. — Плевать, это не отменяет того факта, что он последний мерзавец, — Уизли посмотрел на поникшую Гермиону, которая сидела напротив и рассеяно мешала чай в кружке, — иди ко мне, — сказал он. Девушка медленно встала и поплелась к Рону, она села к нему на колени и обвила шею руками, уткнувшись ему в шею. — Малфой — старший в последнее время вёл себя очень тихо, а теперь так резко заявил о своём существовании, — Гарри провёл ладонью по задней части головы, взъерошив их, — очень похоже на затишье перед бурей. — Согласен, Гарри, — Рон обнял Гермиону ещё крепче, — милая, я думаю, тебе всё-таки не стоит там учиться, что тебе даст этот последний год?       Гермиона, которая до этого почти что всё время молчала, теперь резко обрела дар речи. — Ну уж нет, я не сбегу, не теперь. Я думаю, что нам не помешает человек в замке, который сможет узнать хоть какую-нибудь информацию о том, что замышляет Малфой. И этим человеком буду я. Даже если Министерство работает вместе с ним, это не значит, что у него нет своих личных мотивов. — Да, ты права. Всё это держалось в тайне до сегодняшнего дня не просто так, если бы я знал раньше, я бы поговорил с мистером Гилбертом, — Поттер встал со стула и стал наматывать круги вокруг стола. — А что сказала профессор МакГонагал? — со вздохом спросил Рон. — Она не сказала ничего определённого, якобы какое-то секретное задание, суть которого Министерство не объяснило даже ей, либо она не хотела рассказывать мне, — ответила Гермиона.       За окном послышалось совиное уханье и взмахи крыльев. Крупная сова с сероватым гладким опереньем приземлилась на подоконник, держа в клюве письмо. — Ах, Клиффорд, у тебя письмо, — Гарри открыл окно и взял письмо из клюва птицы, — думаю, это от Джинни. — Он распечатал конверт и развернул лист бумаги. — Да, так и есть, она пишет, что уже сильно скучает … — Ой, избавь меня от подробностей, — Рон скорчил недовольную гримасу, — значит по тебе она скучает, а по родному брату нет. — Рональд, прекрати, — Гермиона в шутку хлопнула его по плечу. — Хорошо — хорошо, я понял, — Гарри пробежался по строкам письма, — ещё она пишет, что видела как сегодня прибыла группа людей, среди которых был Грегори Хилл … Она слышала как профессор МакГонагал вместе с Люциусом Малфоем обсуждали их проживание в замке. Вы случайно, не знаете кто этот мистер Хилл? — он вопросительно посмотрел на парочку. — Я знаю, кто это, — Гермиона приподняла голову. — Если я не ошибаюсь, это один из самых известных учёных историков. Недавно читала его интервью в «Пророке», там было даже фото. Какой — то очередной фанатик, занимающийся изучением старинных книг и магических артефактов. — Только что ему делать в Хогвартсе, — удивился Рон. — Кажется это мне и предстоит выяснить. Завтра у меня как раз «Заклинания». Посмотрим, чему может научить мистер Малфой, — подытожила Гермиона. * * *       Утром следующего дня Гермиона медленно тащилась по лестницам замка на четвёртый этаж. До начала занятия оставалось пару минут и, кажется, она опаздывала, почти что первый раз в жизни. Ещё вчера девушка решила, что никакой пожиратель смерти не нарушит её планов спокойно окончить Хогвартс в этом году. И если она не хотела опаздывать, то ей придётся поторопиться.       «Даже не хочу представлять, какие колкости он начнёт бросать в мой адрес, если я опоздаю хотя бы на минуту!» — подумала Гермиона и прибавила шагу.       К её великому счастью, в кабинет она залетела буквально за минуту до девяти часов, плюхнувшись на соседнее место рядом с Джинии. Полумна и Невилл сидели напротив, по другую сторону от учительского стола. Все студенты взволнованно перешёптывались в ожидании нового профессора, если его вообще можно было так назвать. Утренние лучи солнца мягко светили через вытянутое окно посередине класса, которое было единственным источником света в помещении. — Гермиона, ну наконец — то! Я уже думала, что ты вообще не придёшь, что вообще — то не в твоём стиле, — произнесла Джинни со вздохом. — Но я пришла, — девушка улыбнулась подруге и стала раскладывать книги с пергаментом на столе.       Дверь в класс широко распахнулась, на пороге стоял не кто иной, как Люциус Малфой. Студенты тут же затихли. Мужчина внимательно оглядел кабинет, изучающий взгляд серых глаз встретился с карими глазами Гермионы всего на секунду, как будто он искал только их, после чего ухмыльнулся и прошёл вглубь класса. — Что ж, доброе утро всем, — Люциус подошёл к столу и скрестил руки на груди, — не думал, что окажусь на этом месте, он выдержал паузу. — Но знаете, никогда не стоит недооценивать безжалостность судьбы, она любит поиздеваться, чувствуя свою власть над людьми.       Гермиона ощутила приятный запах дорогого парфюма. Другого впрочем, у Малфоя и быть не могло. Аромат довольно специфичный, немного сладкий, но в тоже время свежий, в котором улавливались нотки хвойных. — Не думаю, что нуждаюсь в представлении, знаете всё — таки слава идёт впереди меня …       «Действительно. И эта слава отнюдь не положительная» — пронеслось в голове у Гермионы. — … попрошу никаких «профессор», звучит ужасно, — блондин скривился, — предпочитаю «мистер Малфой», всем понятно? — обратился он к аудитории.       Семикурсники закивали головами в подтверждение, только Гермиона сидела неподвижно.       «Что за позёрство! Он не выносим». — Мда-а, мебель я бы, несомненно, поменял, — он оценивающе провёл по блестящей лакированной поверхности учительского стола, будто проверяя на наличие пыли. — Пожалуй, начнём. Учебники можете сжечь, они вам не понадобятся. Сегодня я бы хотел рассказать вам о ментальных заклинаниях. Как вам известно, если вас хоть чему-нибудь научили до меня, то ментальные заклинания это заклинания, направленные на вмешательство в работу мозга жертвы и подчинение его воли, — Малфой небрежно провёл правой рукой по платиновым волосам, убирая маленькую, мешающую прядь у лица. — Способность проникать в сознание другого человека, видеть его воспоминания в виде мелькающих картинок, отделять их друг от друга, даже помещать свои видения в чужую голову, всё это может осуществить опытный маг с помощью легилименции.       Люциус обошёл стол и встал к нему спиной, наблюдая в окно за парящими под облаками птицами. — Возможно, вы знаете, что Тёмный Лорд в совершенстве обладал легилименцией, он почти всегда знал, когда ему кто — то врёт. А когда узнавал -жестоко пытал круцио, — бывший пожиратель смерти немного отвлёкся от темы, его ладони сжались в кулаки так, что костяшки пальцев стали почти что белыми.       Гермиона почему — то отчётливо представила эту картину перед глазами. Гарри рассказывал насколько это больно, как будто тысячи кинжалов разом вонзаются в тело, от этой боли хочется лишь умереть. Она была почти что уверена, что Тёмный Лорд использовал это непростительное заклинание на Люциусе Малфое. — В противодействие легилименции существует окклюменция — способность преграждать путь к своему сознанию. Благодаря окклюменции можно запутать даже самого опытного легилимента, так что он не распознает вашу ложь, принимая её за правду.       «Надо отдать ему должное, Малфой отнёсся серьёзно» — отметила Гермиона.       В девушке проснулось любопытство, и она уже не могла удержаться от вопроса: — А что на счёт вас? — смело произнесла она, поднимая взгляд. — Ах! Мисс Грейнджер, я знал, что вы не сможете просидеть всё занятие спокойно, девушка могла бы поклясться, что если бы он стоял к ней лицом, она бы увидела его самодовольную улыбку. — Всего лишь любопытство, — Гермиона, продолжала разговаривать со спиной Люциуса. — Любопытство не всегда хорошая черта, очень часто оно может привести к непоправимым последствиям, мисс Грейнджер, — Малфой наконец — то обернулся и его серые глаза встретились с её карими.       Весь класс увлечённо следил за их беседой как за чемпионатом по квиддичу. — Вопрос простой, — настаивала девушка. «Неужели вы сомневались в моих способностях?» — раздался его мягкий голос в голове. — Да как вы смеете?! Убирайтесь из моей головы! — попытка использовать защитное протего с крахом провалилась.       «Хм… А он не плох в этом, профессор МакГонагал не ошиблась» — подумала Гермиона. — Спасибо, я польщён, — девушка пришла в панику, понимая, что он теперь может узнать все её мысли. — Уходите, я всё поняла! Достаточно! — она затрясла головой и почувствовала облегчение от того, что её разум снова был свободен. — Думаю, что вы убедились, мисс Гнейнджер, — Люциус самодовольно прервал гробовую тишину в классе. — На сегодня закончили, можете быть свободны, — обратился он к остальным, — а вас, попрошу задержаться, мисс Грейнджер.       Гермиона могла запросто выскочить из класса вместе со всеми, но какая — то неведомая сила заставляла её дальше сидеть, прикованной к стулу. Кажется, это было проклятое любопытство, именно оно заставляло её дальше сидеть за столом и провожать взглядом сокурсников. — Итак, — начал Люциус, когда последний из юных волшебников покинул помещение, — хочу признаться, что тоже иногда страдаю излишним любопытством, и именно оно заставило меня сегодня попросить вас остаться, мисс Грейнджер. — И зачем же? — с искренним непониманием спросила Гермиона. — Вы изменились… — задумчиво протянул Малфой, проигнорировав вопрос и в очередной раз, пробежался глазами сверху вниз. — Было бы странно, если бы это было не так, — парировала Гермиона. — Не смею спорить. В нашу последнюю встречу нам не удалось должным образом поговорить, — блондин отошёл от своего рабочего стола и стал надвигаться в сторону её парты, как хищник, смотря в глаза жертвы, да, именно так он и выглядел большую часть времени. — А вы думаете, мне есть, что обсуждать с вами, мистер Малфой? — девушка не шелохнулась и не отвела взгляда, когда бывший пожиратель смерти подошёл вплотную к столу. — Знаете, мисс Грейнджер, я думал вы умнее… вернуться сюда, после произошедшего, — выдал мужчина после недолгой паузы, — надо быть либо невыносимой всезнайкой с болезненным перфекционизмом, либо безумной. Надо же, как удивительно, прошлое всегда манит нас вернуться к нему, и порой эта тяга оказывается сильнее нас, — со вздохом произнёс он. — И как вы думаете, кто я? — манящий аромат, бил в нос, что немного путало мысли. — Склоняюсь к первому, потому что на безумную вы не похожи, — Люциус вздохнул, — хотя и этот вариант, не сказать, что очень хороший. — Сочту за комплимент, — саркастично ответила Гермиона. — Знаете, я тоже думала, что вы умнее, в Хогвартсе вам долго не продержаться, — она встала из — за стола и стала собирать книги в одну стопку. — Это решать не вам, — опять эта самодовольная ухмылка. — Пожалуй, но не забывайте, вы уже поняли насколько я любопытна, так что я приложу все силы для того чтобы разузнать цель вашего пребывания в замке. — О, Мерлин! Хочу посмотреть на выражение вашего лица, когда вы поймёте всю тщетность ваших попыток уличить меня в чём — либо незаконном, — совершенно спокойно произнёс Люциус. — А то, что вы применили на мне свои способности к легилименции … — Гермиона замолчала, подыскивая нужные слова, — это было просто возмутительно, — закончила она, упрямо уставившись на мужчину, ожидая его ответа. — Я думал, вы подберёте более подходящее слово для такого мерзавца как я, учитывая вашу неприязнь, — ироничная усмешка снова проскользнула на его лице. — Вот именно, учитывая мою неприязнь, мистер Малфой. Легилименция — это низко! — она взмахнула руками, подтверждая свою возмущённость. — Даже для меня? — невозмутимо продолжал новоиспечённый профессор.       Гермиона замолчала, не зная как лучше ответить на его вопрос. — Не утруждайтесь, лучше скажите спасибо, что я не стал ворошить все ваши воспоминания, а лишь ответил на вопрос, мисс Грейнджер. — О, так я должна быть благодарной?! — девушка вопросительно вскинула брови. — Я думаю, что да… Ваша подруга уже заждалась за дверью, не смею более задерживать, — произнёс Люциус, после паузы, в очередной раз, заправляя за ухо выбившуюся прядь белых волос. — До встречи, мистер Малфой, — Гермиона последний раз немного робко взглянула ему в глаза, было непривычно вот так разговаривать с ним словно они и вправду были старыми знакомыми. Блондин выдержал зрительный контакт в течение нескольких секунд, после чего отвернулся, и девушка направилась к выходу из кабинета.       В его глазах определённо что — то изменилось, взгляд как будто не был таким враждебным и подавляющим, как тогда во время войны. В серых зрачках Гермиона уже не увидела того привычного холодного льда и стали. Конечно, он не оставлял попыток съязвить и задеть её за живое, но это было как-то не так унизительно, как раньше, он даже ни разу не назвал её грязнокровкой или маглорождённой. Неужели время и произошедшие события заставили его измениться в лучшую сторону. Нет, это же Люциус Малфой! Гермиона отогнала эти мысли подальше, он пожиратель смерти, который убивал и пытал людей, не мог он измениться. Только не он. Для его изменений было уже поздно. В смешанных чувствах она открыла дверь, за которой действительно стояла, поджидая её, младшая Уизли и покинула класс.       Не успели они дойти до гостиной Гриффиндора, как Джинни набросилась на ней с вопросами. — О чём вы говорили? Он залез тебе в голову? — она нетерпеливо шагала немного впереди, — ну же, Герми, отвечай! — Мы не говорили ни о чём интересном, он отпустил пару колких шуточек, пытаясь задеть меня, но у него это не вышло. По поводу легилименции, нет, ничего такого, тебе показалось, — Гермиона и сама не знала, почему она утаивала некоторые детали. На удивление Джинни перестала расспрашивать её, видимо такой короткий ответ вполне её устроил. * * *       Вечер хозяин мэнора проводил в тихой размеренной обстановке. Люциус босой сидел в кресле напротив камина в чёрной шёлковой пижаме. Верхние пуговицы рубашки были расстёгнуты, ворот распахнут. Яркие языки пламени отражались на стеклянной поверхности графина с коньяком, стоявшего на журнальном столике. Огонь в камине предупреждающе взметнулся вверх, сообщая о скором прибытии гостя в поместье. Спустя несколько секунд перед Люциусом стоял мужчина средних лет в чёрной мантии до пола и прикрывающий своё лицо капюшоном. Он оглянулся по сторонам, после чего скинул капюшон на плечи и кивнул хозяину мэнора в знак приветствия. — К чему такая конспирация, мистер Хилл? — Люциус поставил стакан с остатками янтарной жидкости на столик и протянул руку для рукопожатия. — Считаю, что она вполне обоснована, — историк коротко ответил на рукопожатие и раскинулся на свободном кресле слева от блондина, — уверен, Эндрю не обрадуется, когда узнает, что учёный, который был нанят Министерством, и, занимающийся исследованиями рукописей, в тайне навещает бывшего пожирателя смерти. — Это уже давно в прошлом, — Малфой одним глотком допил коньяк, плескавшийся на дне, и снова наполнил стакан, — и вновь становиться на эту тропу я не собираюсь. — Как скажете, — Грегори безучастно пожал плечами, — не плеснёте? — он кивнул в сторону графина с алкоголем. — Норт, — позвал Малфой эльфа с большими голубыми глазами, — принеси ещё стакан. Через минуту малыш появился, держа в руках гранёный стакан и исчез. Люциус налил коньяк и отлевитировал его гостю. — Благодарю, мистер Малфой, так о чём вы хотели поговорить? — мужчина сделал обжигающий глоток. — Полагаю, команда уже приступила к изучению рукописей? — Да, сегодня мы начали перевод первого пергамента. Язык очень древний, думаю, перевод займёт много времени. Некоторые буквы поплыли или стёрлись, что усложняет задачу. Процесс идёт очень медленно. По первым предложениям мне стало понятно, что Экриздис владел парселтангом. — Хм… Это интересно, но особой ценности эти знания не несут. Парселтанг нельзя записать, а значит, на нём не может быть никакой литературы, — Люциус глубоко вздохнул и сделал ещё глоток.  — Вы правы, однако, это ещё раз доказывает, что магия и секреты создания магических артефактов, которые мы можем там найти очень и очень тёмные, — гость облокотился на подлокотник и потёр лоб. — Я думаю, что Министерство не осознает, какой опасности подвергает нас всех. Ведь всегда найдётся искушённый властью, кто захочет завладеть этими знаниями в своих целях. Если бы я решал, как поступить с найденными знаниями, я бы скорее их уничтожил, чем стал изучать… — Не смейте… даже… думать об этом, — Люциус, чётко произнёс каждое слово, в его голосе послышались нотки стали. — Мерлин! Что же вы хотите найти там? — удивлённо вскинул брови историк.       Люциус осел в кресле и закинул ногу на ногу, выдерживая паузу и обдумывая ответ, взвешивая все за и против. — Я хочу, чтобы отчёты о переводе вы в первую очередь приносили мне. Абсолютно всё, что вам удастся перевести, я хочу увидеть первым, — несмотря на количество выпитого алкоголя сознание Люциуса, на удивление, оставалось холодным и рассудительным. — Но, что именно я должен вам показать? — учёный понял посыл. — Возможно, вы слышали о камне видения или хрустальном шаре, как его ещё могут называть, — Малфой был серьёзен как никогда.       Глаза мистера Хилла расширились до таких пределов, что казалось, что они сейчас выпрыгнут из своих орбит. — Неужели… Вы задумали… — шокирующие предположения мелькали в голове мужчины одно за другим, — вы задумали вернуться в прошлое?       Молчание Люциуса Малфоя подтвердило догадки историка. В гостиной мэнора слышалось только размеренное потрескивание костра в камине. — Но это невозможно! Вы хоть понимаете, к чему могут привести подобные манипуляции со временем?! Да и чего вы решили найти секрет создания камня видения в рукописях Экриздиса? — мужчина вскочил с кресла и стал мерять шагами гостиную. — Сядьте, мистер Хилл и успокойтесь, я ещё не сказал, что собираюсь его использовать, — пришлось хитрить. — Зная вас и ваше прошлое, я могу предположить самое страшное — попытку изменить ход прошлого и вернуть Тёмного Лорда, — гость перешёл на шёпот. — Никогда! Никогда больше не смейте обвинять меня в подобном, — Люциус повысил голос, — я не стал бы… всем сердцем я ненавижу своё прошлое и Тома Реддла… — Да неужели? Не думал, что у вас есть сердце?! Тогда зачем? — на этот вопрос Люциус точно не собирался отвечать. — Думаю, что рассказал вам достаточно, не забывайте, у нас уговор, условия которого вы обязались выполнять, — на щеках Люциуса заиграли желваки. — Я не знал, на что иду, — возразил Хилл. — Вам и не нужно знать. Делайте свою работу за которую я плачу. Разговор окончен, — Малфой подпёр подбородок кулаком, — жду вас на следующей неделе с отчётом.       Мистер Хилл молча исчез в зелёном пламени камина, оставляя блондина на едине со своими мыслями.