Перфекционизм

      В тему последнего урока Рен не могла вникнуть, как ни старалась. Органическая химия и без того был для неё сложным и неинтересным предметом, а тут она ещё и в фрустрации летает, не понятно ничего.       После инцидента с Акаши Эномото хотела стукнуть себя по голове. Даже спустя пару дней видеть его в школе не хотелось. Это было одно из самых нелепых проявлений её прямолинейности. Больше всего удивляло отношение самой Рен к ситуации: почему она переживала так сильно? Раньше её прямолинейность ей тоже боком выходила, но она не виновата, что все такие неженки. А в нынешней ситуации она не неженка, а просто хамка. Ужасно неловко и некрасиво получилось, учитывая то, что он ей помог. Нужно перед ним извиниться. Будет ли это уместно после случившегося или же Рен просто ищет повод поговорить с ним и глубже заглянуть в этот омут? С каких пор она вообще ищет предлог для беседы с ним? И почему её так волнует отношение Акаши к произошедшему? У него столько дел, что он забыл уже об этом. Хотя, если брать в расчёт его характер, то забыть что-то он в принципе не мог. Ну вот, опять придумывает себе образ человека, абсолютирует, а потом случаются конфузы подобного характера.       — Эномото-сан, к доске.       Сердце у Рен ёкнуло от неожиданности. Ну приплыли, только мэкать у доски и блистать своим незнанием по химии ей для хорошего настроения не хватало.       Рен подошла к доске, беря в руки мел. Ей пришлось приложить титанические усилия, чтобы не начеркать на доске крупными буквами слово «help». Хотя, может как раз новое вещество откроет и избежит неуда по химии. «He» это гелий, а дальше как получилось.       Послушно ожидая слов учительницы, она мельком взглянула в её сторону.       — Слушаем условие задачи. Смесь цис- и транс-изо­ме­ров эти­ле­но­во­го уг­ле­во­до­ро­да общим объёмом 1,568 литров при нормальных условиях про­пу­сти­ли через из­бы­ток вод­но­го рас­тво­ра пер­ман­га­на­та калия, в ре­зуль­та­те об­ра­зо­вал­ся двух­атом­ный спирт мас­сой 6,3 грамм. Уста­но­ви­те мо­ле­ку­ляр­ную фор­му­лу уг­ле­во­до­ро­да, изоб­ра­зи­те струк­тур­ную фор­му­лу транс-изо­ме­ра и на­пи­ши­те урав­не­ние его ре­ак­ции с под­кис­лен­ным рас­тво­ром пер­ман­га­на­та калия.       Послу учительница протянула Рен условия задачи, но это слабо помогло ей, так как Эномото просто прочитала условие ещё раз и в очередной раз поняла, что ведьм и знахарек в её роду явно не было . Она просто записала дано и начала гипнотизировать задачу пустым взглядом.       — Давай с начала. Что такое цис -и транс- изомеры?       — Изомерия — это явление существования веществ, которые различаются по строение, но имеют одинаковый состав. Цис-изомерия имеет большие заместители по одну сторону, а транс- — по разные, — протараторила Рен теорию учебника.       — Верно. Напиши мне общую формулу этиленового углерода. Все помнят, что этиленовые углероды это и есть алкены.       Рен начертила формулу, и приписала также перманганат калия.       — Перманганат калия это окислитель, — проговорила Рен. — а если алкены окисляются, то образуются двухатомные спирты.        — При условии? — спросила учительница, внимательно оглядывая класс зеленоватыми глазами.       — Мягкого окисления? — неуверенно ответила Рен.       — Да, отвечай смелее, никто тебя не съест. Под мягким окислением алкенов подразумевают действие на них нейтрального холодного водного раствора перманганата калия. Давай дальше.       — В результате такого окисления образуются вицинальные диолы — двухатомные спирты с двумя ОН-группами при соседних атомах углерода в молекуле.       — Всё верно. Дальше.       А вот дальше хотелось только сесть за парту. Теорию-то выучила, пересилила, девочка хорошая, молодец, но толку от этого, как от козла молока. Если хоть подумают, что старалась, уже праздник. По факту всё понятно, по сути ничего. И как это решать, Рен вообще не знает. И первое действие не напишет; на доске дано, а ей не дано.       — Садись, неуд. Базовую задачу решить не могут, беспредел.       И Рен просто послушно села. Спасибо, что отпустила, дальше хоть жалуйся директору.       «Единственная химия, которая мне позарез как нужна — бытовая. Мне на твои алканы и алкены с высокой колокольни не только плевать, но и много чего ещё».       Дальше вызвали к доске пацанёнка и Эномото просто писала дальше с доски всё, что надо. Ну старалась писать.       На химии чудесные знания Момотаро-сенсей ей не переходили, передаваться не хотели, насколько сильно любят они преподавателя, зато резко пришло равнодушие. Просто смысл так напрягаться, если всё равно тот же Хасигава видит в химии свой смысл и счастье. Ну и пусть дальше заполняет он ячейки в таблице Менделеева, а не Рен. И все втроем счастливы, кто больше не понятно правда, наверное Дмитрий Иванович.       — Напоминаю, что через пару дней у вас будет контрольная, темы и примеры задач отправлены вам в личный кабинет, готовьтесь хорошо. Все свободны.       Наконец прозвенел звонок, осовобождающий Эномото от тщетных попыток преподавателя зачать разум химика в её голове. Складывать эту тетрадь от глаз подальше — самое приятное чувство, что испытывала Рэн к этому предмету.       — Она так неприятно с тобой обошлась, — прокомментировала Акита.       — Абсолютно всё равно. Я не хотела у доски стоять и не думаю, что все хотели на меня полюбоваться, пока напрягаю две извилы, которые алкуны и алканы отличают, но путают.       — Разве? Тебя не пугает тот факт, что тебя могут начать травить?       — Мы что, в сериале? У нас точно есть богатенькие ребята, которые даже химию от молекулярной физики не отличат, но учатся ведь как-то. Не так, как другие, но всё же. Зато у меня есть запись матча. Но сечас мне кажется, что это очень глупая идея. Стоит отнести обратно.       — Ты серьёзно? Обратно? Надо будет посмотреть, ты что!       — Раз ты так хочешь. Но как-то настроения нет, глянь без меня.       — Да почему?       — Просто нет желания, может, потом появится.       — Тогда как появится, посмотрим вместе. Тогда у нас новая актуальная проблема: химия.       — Эта проблема приследует меня уже который год. Мне не нравится этот предмет, если я наберу больше 50, считайте, что я гений.       — Ты с ума сошла, тебе же голову оторвут за такое! Да и тем более не так уж это и сложно. Чуть-чуть посидеть и всё будет супер.       — В этот то и проблема, что я не хочу даже чуть-чуть уделить этому предмету время. У меня на него предмет буквально аллергия. Больше урока химии мне не нравится только домашка по химии. Возможно конечно, я соблагозволю что-то подготовить, но мне так впадлу, честное слово.       — Ты преувеличиваешь свою неприязнь.       — Вполне себе. Просто у меня такие ужасные ассоциации с этим предметом, даже вникать не хочу. В средней школе преподавательница была просто ненормальной и не любила меня. А не любила по одной простой причине, что у моей сестры был с ней скандал из-за итоговой оценки. Бесконечно ко мне придиралась. Как вспомню, так вздрогну, и то от злости.       — Но это не повод просто взять и похоронить свой рейтинг.       — Честно, я лучше пойду в сценке сыграю или с математикой помогу кому-то, чем буду булки просиживать над бензольными кольцами. Срать уже на этот рейтинг. Раньше даже как-то хотелось, а сейчас я поняла, что мне нужно, а что нет, и поэтому не вижу смысла напрягаться. Атмосфера тут всё-таки влияет. Ладно, ты куда сейчас? Писать свою статью по истории?       — Бинго. А ты?       — А я не знаю. Я просто рада, что уроки закончились и хочу вприпрыжку бежать домой. Но мне надо решать математику с Цукишимой-сан и остальным народом. Можно я скажу, что у меня третья нога болит, и я не пойду никуда?       — Ага, четвертую лодыжку судорогой свело. Иди давай, почему только я должна страдать?       — Ты сама выбираешь этот путь.       — Какой ещё путь? Путь воина-самурая?       — Вообще, на самом деле, в психологии очень хорошо работает мысль, что очень многое ты неосознанно выбираешь сам из-за неэффективных шаблонов поведения и вторичной выгоды. Например, девочки, которые постоянно натыкаются на придурочных парней, каким-то образом сами выбирают стоить отношения с ними. Но и они выбирают себе в девушки жертву. Это никак не оправдывает ни тех, ни других, но нужно отдавать себе в этом отчёт.       — Мать, ну ты конечно сказанула. Жертвы изнасилования же не выбирают изнасилование?       — Вот это как раз таки спорный вопрос и категорично ответить «Да, именно» язык не поворачивается. Тут скорее извращенцы подбирают их. В любом случае, насильников никто не оправдывает вообще никак. В их психологии море нюансов, и они тоже определённых жерв выбирают, и тут скорее в них дело.       — Ты точно ушла из этого своего психологического клуба? Мне кажется, тебе всё-таки стоит его вести.       — Нет. Я думала, но у меня пока ноль идей, я без понятия, чем мне там заниматься и как это можно реализовать весь свой потенциал на практике. Просто моноложить лекции никому вообще не нужно, всем итак нравоучерий и воды в жизни хватает, на той же химии. Дебаты по вопросам устраивать — не факт, что кто-то такой тут открытый, да и кому нужно практиковать мастерство оратора там, где это никто не увидит?       — О. Помнишь, мы делали упражнение с тобой, где рассказывали друг про друга, но от чужого лица? Ещё и руки специально клали на плечи. Или рисовали вместе один рисунок, дополняя? Можно проводить раз в недельку встречи и делать разные прикольные упражнения. А потом как раз дискуссии проводить.       — Слушай, а тема рабочая. Ну ты креативщик конечно, я буду только за. Если всё детально продумать, то вполне выйдет что-то сносное. Другое дело найти в себе ресурст, чтобы первое время всё на мотивации тащить.       — Найдёшь, я в тебя верю, больше чем суеверые люди в приметы на предстоящий день. Та что дерзай. А я ухожу, иначе оподаю.       — До завтра! Я надеюсь, мне я не получу от тебя сообщения, где ты потерялась в эпохе Мэйдзи?       — Нет, я Эдо сейчас изучаю.

***

      — Рен-чан, сколько у тебя баллов? — спросила Акита, с сожалением смотря на равнодушную Рен.       — Сорок восемь.       — Сколько?! Боже, ты вообще ничего не делала?       — Ну почему, я пыталась. Я честно хотела посмотреть как решаются эти задачи. Но как я только я открыла файл, мне стало плохо, и я благополучно уберегда своё ментальное здоровье от душевной болезни.       — Кошмар. Ну ты даёшь. Спросила бы преподавателя или кого-то попросила бы помочь.       — Честно, я к этой женщине подходить боюсь. Я не знаю от неё ожидать, мало ли за что она на меня накинется с криками: «Это же элементарно, как тебе не стыдно такие вопросы задавать?!», а потом сожрёт.       — Если и сожрёт, то подавится. На всё у тебя оправдания.       — Что поделать, если на моем желании вообще держится моя жизнь.       — Пойдём уже, фея желаний. Нам так место не останется на улице.              Теплая майская погода скрашивала жизнь, одним своим существованием заставляла настроение подниматься вверх по шкале. Солнышко было очень тёплым, ветер был в меру прохладным. Идеальный баланс, считай, что в дораме.       — Я подсяду? — спросил у девочек симпотичный юноша с темными лисьими глазами и тонкими губами.       — Куросава-сан, какие люди, — отозвалась Акита, добродушно улыбаясь. — Садись.       — Приветик, — помохала Эномото парню, кладя в рот немного кимчи.       — Эномото-сан, ты в этот раз всех удивила своим рейтингом, я в коридоре регулярно слышу, как кто-то шушукается.       — Нашли сплетню однако. Ну пусть пообсуждают, зато хоть что-то интересное в жизни у людей произойдет. Но честно, уже раздражать начинает. Что им, химиков в школе не хватает?       — Не в этом дело, — сказал Куросава Ота, открывая бенто с токояки и онигири. — Тебя вроде как собирались на олимпиаду между школами записать, а из-за понижения в рейтинге, этого сделать не смогут. Вот все и сидят, думают, что же будет дальше?       — Дальше я точно буду в отчаянии. Похоже, что слухи сейчас для меня не самая актуальная проблема, печально, печально. Придётся ещё и выслушивать не только от Акиты.       — Эй! А что? Кого надо было сдушать? Я говорила, я была права, — едва улыбнулась Ханаё.       — Грустно конечно, зато не нужно на эти отработки ходить и домашки допом делать.       — Твой нездоровый оптимизм меня пугает, — ответил на заявление Куросава.       — У меня как раз он здоровый. Это вы трясётесь из-за каждого балла.       — Ты сама бегала исправлять девяносто девять по геометрии на максимум.       — Там была всего лишь опечатка в ответе. И тем более, ради такой красоты не жалко. Ну повыделывалась я, захотелось, разок простительно.       — Иногда я думаю, как Земля тебя носит, — отпивая лимонад, проговорила Акита.       — Не так уж со мной и сложно, а вполне себе наоборот. Я в меру проблемная, а это идеальный баланс для жизни. Так что Земле-матушке со мной легко живётся, даже если сяду ей на шею.       — Тебя возможно заставят переписывать. Набрала бы ты хотя бы пятьдесят, было бы проще, — отозвался Ото. — Ладно. Акита, у нас опять на антиплагиат статья не проходит. Семьдесят четыре процента, а надо минимум восемьдесят.       — Да они задрали. Я! Я из своей головы пишу, на основе того, что я знаю, и они находят какую-то не то летопись, не то что, где совпадает пол предложения, буквально пару иероглифов. А предложение уже никак не переделать, весь смысл и красота текста теряются, я не могу использовать там азбуку или новый иерглиф придумать. Сколько можно так издеваться? — топая ногой от злости, Ханаё нервно вздохнула.       — Как хорошо, что у меня нет этой головной боли, — улыбнулась Рен, на что получила пронзающий взгляд от ребят. — Ладно, у меня тоже участь незавидная. Ту же химию взять. Да и твоя идея с интересными заданиями прямо засела у меня в голове и не даёт покоя. Так что будь начеку, я ещё плакаться к тебе прибегу.       — Если всё-таки решишься реализовать эту самую идею. Тебе ещё нужно заявление написать, возможно, поговрить с самим директором или Акаши.       — Акаши и есть директор. Владыка этой школы. — саркастично произнёс Куросава. — А вообще, у нас есть Имаи, поговори с ней.       — Точно. Придётся побеспокоить важных персон своими бытовыми трудностями. Там что одного вылавливать, что другого.       — С директором не помогу, а вот Имаи, если не на очередном мероприятии, либо в зоокружке, либо в библиотеке, либо в кабинете Студсовета, — сказал Ото, дожёвывая онигири.       — Разносторонне, конечно. Бегать из одного крыла школы в другое. Но посмотрим, может, оно того не стоит, шило в заднице мне не поможет, и я буду сидеть смирно.       — Попытка не пытка, если это не химия. Особенно актуальноа твоём случае, — улыбнулась Ханаё.       — Без ножа режешь.       Далее ребята сидели какие-то время молча и разговор у ребят не особо клеился, хотя бы потому, что Акира регулярно смотрела в сторону громко болтающих одноклассников и не вникала в разговор.       Эномото всё-таки заставила себя отправиться на поиски главы студенческого совета после школы и сейчас шагала в направлении зоокружка Ракузан. Попробовать отыскать там одного человека Рен очень надеялась, как-никак, зря пол школы оббегала?       В один из моментов Рен настигла мысль, что лучше всё же не прерывать уход за животными, которые, к сожалению или счастью, посторонних не любят (умные зверушки, молодцы) и заставлять их слушать всякие человеческие проблемы не очень. Да и тащиться в такие дали ради этого много чести, так что Эномото решила попытать удачи и настигнуть Имаи-сан в кабинет Студсовета. Не пошлют ли её оттуда куда следует, это уже другой вопрос, всё же не проходной двор, а центр координации всех и вся этой школе.       Интуиция превзошла факты, поэтому, Имаи-сан сидела в кабинете вместе с Акаши-сан и Нисикавой-сан.       — Добрый вечер, — поклонилась Рен всем. — У меня тут несколько вопросов.       — У каждого, кто в этот кабинет заходит, вопросы, — холодно ответила Нисикава.       — Ну надо же как-то подвести к диалогу, не с порога же о помощи молить— бойко ответила Эномото. — Я к Имаи-семпай. Можно?       — Можно, —устало вздыхая, ответила Чоу. — Можно я только воды себе налью, а то язык уже высох на вопросы отвечать.       — Всё ради вас, могу даже сама вам налить, кулер ко мне ближе.       Имаи улыбнулась.       — Чувствую, вопрос будет непростым.       — Может быть. Я просто всё же вам немного польщу, как-никак привелегии и статус должны быть оправданы.       — Понятно, — улыбнулачь Чоу, смотря на недовольное лицо Нисикавы.       — Ты кстати химию завалила. — угрюмо ответила Такэ, — И я как староста выслушала уже за тебя.       — А, тогда понятно, что за вопрос. Ловко ты конечно. Но как я могу помочь?       — Неа, вопрос вообще не про химию, она меня не беспокоит. Нисикава-сан, мне правда жаль, что тебе пришлось выслушивать это, я бы тоже не хотела.       — Что там такое? — поинтересовался Акаши.       — Ничего интересного, химию не люблю и не знаю, а это теперь нонсенс для всей школы. Даже в газете писать не нужно, — ответила Рен, протягивая стакан воды Чоу.       — А сколько баллов у тебя? — спросила Имаи.       — Сорок восемь.       — М-да. Ты же понимаешь, что это плохо?       — Мне также грустно, как и вечером, когда я решила открыть примеры задач для контрольной.       — Это не может быть что-то нерешаемое, тем более, для стобальницы по математике, — ответила Нисигава.       — Дело не в том, что это что-то непреодолимо сложное, хотя есть момент. Я просто не могу заставить себя решать, у меня душа сопротивляется. Всеми фибрами пыталась, но мне легче кусок мыла проглотить.       — Это не тот подход для старшей школы нашего уровня, — строго отозвался Акаши. — Фибры души нужно уметь контролировать и чётко понимать, что и для чего ты делаешь. Нужна дисциплина, а не настроение или мотивация. Такими темпами тебя отсюда выгонят.       — Я в любом случае пойду пересдавать этот предмет, — серьезно ответила Эномото, — Хочешь-нехочешь, нужно минимум пятьдесят. Но я не собираюсь набирать восемьдесят пять и более по этому предмету только потому что у меня сто по математике или восемьдесят два по истории. Мне не нужно призовое место в рейтинге.       — Ты выбрала не ту школу с такой позицией.       — Это не вам оцнивать. Давайте обьективно. У нас есть ребята, которые и пятьдесят набирают с трудом. Но учатся же здесь.       — Но ты не эти ребята. Ты была в топе лучших и просто так от него отказываешься.       — Так получилось, я не стремилась к этому вообще. Мне не нужен он. Я работаю над какими-то предметами и уделяю им много времени, а на что-то бесполезное я тратить часы не собираюсь.       — У тебя хромает буквально один предмет. Все остальные у тебя в пределах нормы или более, — настаивал Акаши.       — Да, я знаю. Ну исправлю я его, сдам химию на девяносто, что мне это даст?       — Нужно стремиться к лучшему, особенно когда среда способствует и поощеряет это. Тут уважают тех, кто выкладывается на максимум.       — Я уважаю людей не только из-за числа в рейтинге, которое так легко меняется. Ханаё буквально рыдала, когда не попала в пятёрку лидеров по баллам по истории. Ей было так плохо, у неё была истерика, пришлось пить успокоительные. А её балл снизился на два с прошлого раза, буквально потому, что она угробила уйму времени на подготовку английского языка, который даётся ей сложно и который ей вообще не нравится. Но она себя заставляла. И это всё стило того? Нет. Она всё также в числе лучших по истории и все это знают. И таких примеров просто море, у всех и каждого в этой школе. Люди тратят всё своё время на то, что они терпеть не могут просто, чтобы в них не тыкали пальцем. Они не спят ночами, пишут бесконечно статьи для дополнитпльных оценок, живут в лабораториях и питаются таблетками ради двух-трёх баллов по какому-то ненужному им предмету, но который определит их номер. Поверьте, ни один не заслуживает того, чтобы его поливали грязью и ни один рейтинг такого не стоит.       Рен смотрела прямо в глаза Акаши, которые ничего не выражали.       — Я наверное зайду к вам позже, Имаи-семпай. Извините за беспокойство. Извините.       Рен поклонилась всем сленам студсовета и удалилась.       — Честно, — сказала Чоу, — она права во многом. Мне иногда так не хватает этой презвости.       — Мне всё же кажется, что Ракузан это не та школа, где такая позиция работает, но вот в жизни, — ответила остывшая Нисигава.       Акаши просто промолчал.       — Интересно, что тогда она хотела? — произнес он, спустя несколько минут.