Неизлечимая болезнь

      Спалось как-то спокойно. Бай Чжу даже не наблюдал видений. Все было укрыто милосердной тьмой и покоем. Потом в эту пелену прорвалось странное, очень приятное касание. Оно тут же пропало, а ему на замену пришло другое, немного щекочущее.       Все казалось таким призрачным, нереальным. Этих ощущений было мало для того, чтобы прорвать пелену колыбели.       Но вот что по-настоящему начало будить, так это попытка перемещения бренного тела.       — Бай Чжу-у, — и снова кто-то дразнил выдохом у уха. — У меня есть предложение.       — М-м? — не осознавая отвечал лекарь на полюбившийся голос.       — Ты меня... как бы это сказать, — по мере высказываний, Зандик принялся поднимать парня на руки. — Твоя строгость мне пришлась по вкусу. Предлагаю устраивать ролевые игры, где я отыгрываю пациента, а ты вот такой вот ответственный лекарь.       В ответ вместительное:       — М-м-м...       — Только подожди, — выровняшись с ношей на руках, учёный вкрадчиво продолжил: — Надо будет меняться местами. Потом я буду лечить, а ты, мол, очень слабый и беспомощный пациент.       — М-м... — прозвучало как-то хмуро.       — Да, согласен, отыгрывать врача, который хочет помочь я не смогу... — не долго думая, он сразу пожал плечами: — Так зачем далеко от правды уходить? Я безумный доктор, который тебя похитил, а ты умный подопытный, который вместо того, чтобы сбежать, решил меня соблазнить и получить всё на свете. Идеально.       — ....       — Вижу ты в восторге, я рад, — посмеявшись, Зандик сел на диван, умещая спящего на своих ногах. — Как так крепко спать можно? Бай Чжу-у, встава-а-ай. Полдень уже, ты чего? Все выходные так спишь что ли?       Призыв не сработал. Странно. Непривычно не видеть как Бай Чжу отзывался на любую фразу.       Пришлось пойти на крайние меры и поцеловать в висок. Потом ещё раз. Увидев, что реакции нет, кроме как мычания, Зандик смело накрыл чужие губы своими. Спустя пару секунд последовал неспешный ответ, рот приоткрылся, дав знак.       — Наконец-то! — ученый на радостях отстранился и тут же сник.       Змееныш спал как и прежде. Даже глаз не открыл. На притворство не похоже, потому что тело не напрягалось и отвечало только при взаимодействии. Спящий не думал двигаться.       — А если тебя вот просто кто-то другой придёт целовать? — возмутился учёный. — Ты где так дрыхнуть научился? Мне тоже... Нет, я передумал, так крепко спать страшно.       Пришлось снова проложить дорожку поцелуев от виска к губам. На них Зандик не задержался, опускаясь к шее. Он увлёкся, вдыхая запах мяты на коже, слегка цеплял зубами, чтобы оставить алый быстро исчезающий след и за ним следующий.       Положив Бай Чжу на подушку, Зандик навис над ним, продолжая безнаказанно исцеловывать. Он не спешил, не жадничал, зная, что всё сейчас подвалстно ему.       От Бай Чжу последовал выдох и слабый стон.       — Зандик... — призыв с невысказанной просьбой.       Тот не отреагировал, языком проведя по ключицам. Руки нырнули под спину, прижимая ближе к себе.       — Ты... проснулся я смотрю... — тёплые руки зарылись в голубые волосы, привлекая к себе внимание. — Ну хватит тебе уже. Я уже тоже не сплю.       Блаженно закрывая глаза от осторожных прикосновений, Зандик сжалился и отпрянул от светлой кожи. Глаза-янтари ещё сонные, но они блестят странной тоской и... нежностью?       Это выражение учёный запомнил навсегда ещё в лаборатории.       — Ты плакал? Снова? — расслабленность улетучилась за одну секунду.       — Что? С чего ты-       — Подумай прежде чем мне врать, — опередил тот, прищурившись. — Что случилось?       — Это...       Хорошо было застать змееныша врасплох. После сна он плохо соображал и придумать отговорку не успел. Не давая шанса на раздумья, Зандик обхватил чужое лицо руками:       — Посмотри на меня, слышишь?       — .... — лекарь изгнул брови ломаной линией. — Я просто... Это сложно объяснить. Лучше ты расскажи как умудрился промокнуть до нитки.       Ладонь переместилась в лбу, откидывая назад короткие светло-голубые пряди.       — Температура ещё не спала, но выглядишь куда лучше. Ты ведь не просто промок, в твоей крови был концентрат зоны увядания. Я всё вывел, но её было смертельно много, как ты выжил не понимаю.       — Если бы умер, стало бы куда проще, да? — язвительно пошутил учёный.       И тут же пожалел об этом, потому что Бай Чжу посмотрел так, словно только-только вернулся с чьих-то похорон, не желая слышать про смерть. Он надавил на плечи больного сильнее, чтобы встать. Зандик мешать не стал только провел парня напряжённым взглядом.       То как его руки поправляли одежду после чужих поползновений.       То как он совершенно обыденно встал и пошёл на кухню.       Всё делалось спокойно, неспешно, без провокаций. Но Зандик подсознательно чуял, что пропустил нечто важное.       — Голоден? — донеслось с кухни.       — Да, — сухо ответил Зандик.       На некоторое время в доме воцарилась тишина. Удивительно, но ни один, ни второй ответов на прямые вопросы не дал, что ещё удивительнее — никто не стал добиваться правды.       — Мне надо будет заглянуть в академию. Ты будешь здесь? — перед Зандиком поставили тарелку с едой и отвар.       — Я с тобой пойду, — упрямо заявил тот.       — Зандик...       — Зачем тебе туда?       — К наставнику Хатше... — честно признался лекарь, уже предчувствуя чужое негодование.       — Не зачастили ли ваши встречи, м?       — Параноидальность тебя красит, но и здесь надо знать меру, — Бай Чжу без опасений сел рядом с парнем. — Ты же понимаешь, что ревность это продукт недоверия?       Психолог включился. Себе бы помог.       — Да не ревность это, — оскалился Зандик. — Я уже понял, что таких верных как ты днём с огнём не сыщешь.       Посмеявшись, Бай Чжу подмигнул:       — Сочту за комплимент. Так в чем дело?       — Просто с тобой пойти хочу, обязательно на каждое действие иметь определённую цель?       Ответ получился нервный. Лекарь понял, что кто-то попросту соскучился и признавать этого вслух не собирался. Но его всё устраивало, подобная почва куда более безопасна, чем "не хочу видеть тебя с другими" или "я не доверяю этому старику".       — Тогда я за Чан Шэн, ты доедаешь и мы идём, — улыбнулся Бай Чжу.       — Без неё слабо пройтись три шага? — ворчание не закончилось.       Другой уже у лестницы повернулся, без стеснения ответив:       — Да, слабо.       — Я не в том смысле! — Зандик заметил недобрую реакцию, когда лекарь прикрыл глаза. Он быстро подошёл к парню, хватая за руку. — Мне хотелось пройтись только с тобой.       Лицо Бай Чжу красноречиво задало вопрос:       «— Я не ослышался? Или это ещё мой сон?»       — Одним словом как твоё желание называется? — шутливо протянул Бай Чжу, в ответ поднимая их руки ближе к своей груди.       Не поиздеваться над несведующим в нежности и любви он не мог.       — Что за ребусы? Змею говорю дома оставь, — конечно Зандик всё понял, но продолжал медленно заводиться, демонстрируя всем своим видом, что лучше не продолжать.       Но Бай Чжу уже немало повидал сюрпризов от данного субъекта. Страх перед Зандиком всё равно что передача правления своей волей ему в руки. С ним следовало быть иногда грубым, иногда хитрым, вот лекарь и не брезговал методами общения.       — Мы бы мило прогулялись втроём, но тебе нужна не прогулка, — гнул своё Бай Чжу. — На свидание хочешь, да?       — А-а-а, заткнись! — ученый отпрянул от надоедливого змееныша, уже жалея, что разбудил его. — Почему ты все извращаешь?!       — Ну тогда я пошёл за Чан Шэн?       — Не-ет! — воскликнул тот.       — Тогда идём на свидание после того как мы увидимся с мудрецом?       — Нет!       — Ну раз так, — выдохнул печально Бай Чжу. — Придётся нам с Чан Шэн идти самостоятельно, а вредные больные сидят и лечатся в одиночестве.       — Ты мне условия ставить будешь? — Зандик рванул по направлению к лестнице.       Быстро среагировав, Бай Чжу буквально за секунду до того, чтобы оказаться в чужой хватке, побежал наверх. Пожалуй даже от проклятия он так шустро не нажимал на тапок. Через две ступеньки перепрыгивал, не желая попасться в руки разъяренного. Успел забежать в комнату и закрыть дверь, пока в неё настойчиво стучался Зандик:       — Попадись мне ещё! Шутник!       — Это элементарное общение в психологии, не злись, любимый.       — Я тебе такой сеанс устрою! И твоя роль в этих играх будет исключительно принимающая!       — Какие ещё игры? — улыбка сошла с лица, но ответа никто не дал.       Учёный видимо спустился доедать завтрак, пока за спиной послышалось ленивое:       — Какая шумная молодёжь нынче пошла.       На тех же подушках лежала белая змея, проснувшись от беготни людей. Бай Чжу нежно улыбнулся и протянул змее парочку мышей.       Всё же приятно смотреть на рептилию, не поддающейся мирской суете. Приняв подношение, та лениво спросила:       — Чего с утра пораньше такая суета?       — Уже день, милая, — поправил Бай Чжу. — Я хотел бы сходить к наставнику Хатше, угостить чем-нибудь. Он очень измотан. Ты с нами?       — "С нами" в смысле ты этого заморыша взять с собой решил? — в голосе проскользнуло недоверие. — Посмотрим на его поведение. Судя по всему, оно стало хуже со вчерашнего дня.       — Температура в голову ударила, вот и беснуется, — поддержал парень.       В уединенный разговор ворвался оклик с первого этажа:       — Бай Чжу!       — Да что ж такое, — тот обернулся. — Что с ним уже случилось?       — Иди-иди, слюнавчик дай, ага, — увидев, что человек решил спуститься, Чан Шэн недовольно фыркнула: — Не обязательно на каждый его каприз отзываться.       — Не сердись, всё хорошо. Мне весело к примеру, — улыбнувшись, Бай Чжу вышел в коридор, оставляя дверь открытой, чтобы рептилия могла спокойно передвигаться по дому.       Спустившись с лестницы, лекарь увидел Зандика, вроде целого, сидящего за своей тарелкой с наполовигу съеденным завтраком.       — Ближе подойди, — парень поманил длинными пальцами.       Прорвало на лёгкий смешок. Да, он мог бы проявить упрямство и постоять на лестнице, но хотелось рискнуть. Оставив расстояние в три шага, лекарь слегка наклонил голову в сторону:       — Внимательно слушаю, дрожайший.       — Это мясные рулеты, верно?       Бай Чжу немного сник, подумав, что завтрак пришёлся ученому не по вкусу.       — Да, а что?       Кажется Зандик нервничал. В нем била ключом какая-то гиперактивность, вызывающая у Бай Чжу радость и опасение одновременно. Скерстив пальцы в замок он выдохнул одной фразой:       — Отлично. Тогда мята зачем?       Может в этом всем прослеживалась своя логика или намёк, но лекарь не понимал. Пришлось отвечать как есть:       — М-м, это рецепт... Такой ответ устроит?       — ... — судя по тому как учёный прикусил внутреннюю сторону щеки, ответ его не удовлетворил.       — Тебе мята не нравится?       Резкий смешок и ответ на широкой улыбке:       — Без ума от неё. Особенно от того, кто в ней словно купается.       Похлопав глазами, Бай Чжу робко показал пальцем на себя:       — От меня мятой пахнет?       — Браво! — возликовал Зандик. — Ты с таким же успехом мог себя мне на завтрак предложить. Я бы не возразил.       Ага, значит мята у него вызывала двоякое ощущение. Теперь вдруг что, он может лекаря и слопать, не подавившись.       Маньяк, безумный учёный, людоед — какое счастье любить не такого как все.       — Хорошо, в следующий раз заверну в мясо конфеты, — язвительно протянул Бай Чжу.       Алые кварцы зажглись как сигнальные огни. Бай Чжу понял намёк и снова рванул к лестнице, за ним тут же подлетел учёный. В последний момент пришлось передумать идти на второй этаж — подняться не успеет, Зандик сейчас за один шаг все три ступеньки перепрыгнет. Парень лихо свернул с гостиной в коридор, да так, что чуть не занесло в стенку, открыл дверь в ванную, забегая внутрь.       Крепкая хватка злоказненной судьбы успела сжать дверной косяк, а вторая рука уперлась в дверь, не позволяя её закрыть.       — Теперь повтори мне свою угрозу, — Зандик победоносно сдул упавшую на глаз прядь.       Вот бы смолчать, но некое ребячество проникло и в его сознание:       — Буду кормить тебя мятным салатом, чтобы ты ко мне на расстояние пушечного выстрела не приблизился.       — И кто тебе до кухни добраться позволит, ты не подумал? — угроза вызвала смешок.       В ту же секунду Бай Чжу сцапали в объятия, вытаскивая из ванной. Его и без того взлохмаченные после сна волосы приводила в беспорядок требовательная хватка. Вторая рука прижимала пойманного ближе к победителю, надавливая на поясницу.       Зандик с протяжным мычанием провел дорожку лёгких, быстрых поцелуев от мочки уха к плечу. Носом вдохнул тот самый запах, обжег горячим выдохом и оставил ещё засос на соблазнительно вытянутой шее. Теперь привлекательная метка останется надолго. После он продолжил невесомо прикасаться губами к коже, уделяя внимание каждому миллиметру.       — Ты меня-то за салат не держи, — смеялся Бай Чжу, некоторые прикосновения щекотали.       — Считай, что игра уже началась, — дыхание сбилось, каждую секунду меняя свою частоту.       — А правила есть? — кажется чужую улыбку с лица уже не стереть никакими угрозами.       Налюбоваться подобным невозможно, но от поведения лекаря внутри Зандика всё больше разжигалась страсть. Её было много, размером с подземные туннели под песками пустыни. Он приблизился к обожаемому лицу, понизив тон до соблазнительного рокота:       — Ты соблазняешь безумного доктора, а он выполняет каждый твой каприз. Мы пропустили прелюдию похищения, но это неважно. Правило только одно – ты и я.       После насмешки последовал прямой поцелуй. Бай Чжу руками ощущал какая высокая температура у Зандика. Обычно пациенты вели себя вяло, но и нормальное состояние в подобных ситуациях встречалось. И всё же, пример перед ним бил все рекорды.       Языки переплетались, пытаясь перехватить инициативу, но чем сильнее была попытка одного, тем жарче отвечал другой. Бай Чжу сдался быстро, отдавая ситуацию в руки жаждущему власти ученому, позволяя рукам нырять под одежду, водить по спине, а поцелуям обжигать везде куда только дотянутся.        Во время очередного кратковременного перерыва, лекарь отыскал волю и положил на преступно-желанные губы свою руку.       — Хорошо, мятой кормить тебя не буду. Успокойся.       Лёгкий прищур глаз дал понять, что легко уйти не получится.       — Тебе надо беречь силы.       Горячий язык прошёлся по пальцам. Рефлекторно лекарь отнял руку и едва успел прикрыть свой рот свободной, чтобы пытка не возобновилась.       — Где ты видел, чтобы я силу применил? — часто-часто дыша, мурлыкал Зандик. — Не забивай себе голову.       И припал губами к костяшкам, зубами слегка кусая кожу. Терпения надолго не хватило, Бай Чжу и эту руку забрал, подпуская учёного к себе.       Когда поцелуи этого жестокого человека стали столь томительными и тягучими? От них и здравый рассудок куда-то уплывал. Перед возлюбленным лекарь вообще был максимально уязвим.       — Заходи обратно. Не бойся, больно не будет, — хрипло указал учёный, тут же целуя, чтобы не дать возможности другому возразить.       «— Нет-нет-нет! Я этого не переживу, я точно умру».       Осознание услышанного тут же заставило Бай Чжу жалостливо замычать в поцелуй. Он готов был потерять сознание от переизбытка чувств, но страсть не давала покоя. И Зандик даже не удосужился обратить внимание на молящий взгляд.       Они двинулись обратно в ванную.       — Совсем стыд потеряли, — вдруг возник голос Чан Шэн где-то под ногами.       Бай Чжу испугался, что они могут наступить на рептилию. Ему было привычно носить её на плечах, поэтому когда она не показывалась на виду, он очень сильно переживал. Следовало оглянуться, но рука, державшая затылок, намертво прислонила к горячим губам. Возможности освободиться не оказалось, а Зандик успешно игнорировал. Смущение видимо покинуло его, перед осознанием, что он может сейчас взять Бай Чжу.       Змея оказалась намного смелее и вероломно укусила несного мальчишку-кальпалата прямо в щиколотку.       Тот зашипел, прижал лекаря к себе ближе, поднимая ногу.       — Не наступай! — воскликнул последний, утягивая парня на себя.       Ругань, грохот и стоны смешались в одно, пока змея преспокойным кольцом наблюдала за человеческими страданиями.       — Я её убью, — Зандик поднялся с на локти, осматривая упавшего с ним человека. — Цел?       — Вроде бы, ещё не понял, — с ужасным кряхтением Бай Чжу сделал тоже самое. — Чан Шэн, ты не пострадала?       — Целее всех живых, спасибо что спросил, — показав язык та деловито вопросила: — Мы идём? За завтрак этого обортыша можете не переживать, я его съела. Было вкусно. Укусила без яда, поэтому панику не поднимать.       — Подавись, — выплюнул учёный в след уползающей рептилии.       — Не ворчи, она просто ревнует.       — Её не волнует, что ты был не против?       — Не-а, — посмеялся Бай Чжу, глядя на ярое недовольство. — Давай обработаю укус.       Уже в спокойной обстановке удалось привести пострадавшую конечность в норму. Весь сеанс Зандик сверкал убийствейнным намерением в сторону гостиной, пока лицо не оказалось в теплых руках:       — Насчёт моих слёз.       Всё внимание моментально обратилось к нему.       — Не переживай сильно, это просто эмоции, которые не находят словесной оболочки.       — Почему ты их льешь только после общения со мной, причём во сне?       — М-м, потому что ты есть камень преткновения моего самообладания, — без стеснения признался парень. — Но так же моя радость в твоей целостности. Береги себя и мне будет лучше. Не выматывай сильно долго бессонными ночами любимые мной глаза, не вреди себе сам, хорошо? И если что-то случится, дай позаботиться о тебе.       Прижимая бедовую голову с светло-голубыми волосами к груди, Бай Чжу невесомо погладил окаменевшее плечо.       Зандик весь подобрался, не зная откуда в человеке рядом с ним столько нежности. От каждого слова становилось сладко и при одной мысли, что он мог говорить это кому-то другому, дрожали руки. В противовес нежным прикосновениям, учёный обнял чужую спину крепко, сжимая пальцами ткань домашней одежды.       Он должен заставить Бай Чжу выслушать и его безумные мысли по отношению к нему. Казалось, будто лекарь не до конца понимал, как его светлая забота побуждала в чужой голове всё более тёмные стремления.