А за окном горели фонари

"Ведь я мечтаю о том, что и ты тоже Чтобы журавль в руках, а клинок в ножнах. Иметь дочурку и сына к тридцати, примерно... И быть не просто отцом, а быть примером!"

Декабрь 1991 года – Тась, а где мои часы? – крикнул Витя из спальни, пытаясь справиться с узлом на галстуке. Черт бы побрал эти костюмы! – Или в верхнем ящике комода, или еще в коробке, – супруга вошла в спальню, раскладывая на кровати пиджак, – Повернись, горе луковое, – она взяла Витю за плечи и развернула к себе лицом. Витя в который раз пробежался по ней глазами, но супруга так и не подняла взгляда. Сосредоточено поправляла галстук, разглаживала невидимые складки на рубашке. Если бы она знала, что каждое ее касание заставляет его изнывать от желания прижать ее к себе, запутаться руками в ее волосах, стянуть этот халатик, повалить на кровать и… Но был один весьма уже большой аргумент против. Пока Тася приводила мужа в божеский вид, он положил ладонь на ее округлившийся живот. Многие считают, что одним прикосновением можно определить, кто будет: мальчик или девочка. Витя уже который месяц мучился этим вопросом, но в самый ответственный момент, когда Катя уже готова была сообщить предполагаемый пол, Тася вдруг попросила не говорить. Витя тогда очень удивился. – Я хочу, чтобы это был сюрприз, – объяснила Пчелкина мужу и тетке. Катя была не против, а вот Витя сначала даже расстроился. Он хотел уже готовить детскую, накупить игрушек, одежды. Кроватку с коляской присмотрел. Только с цветом не мог определиться. А теперь, судя по всему, и не определится. Правда потом Витя понял для себя, что не обязательно знать пол ребенка, чтобы обустроить ему комнату. Новая квартира Пчелкиных приняла своих хозяев сразу после того, как Тася вернулась из Иваново. Витя за это время успокоился, наладил дела, смог даже частично простить себя. По крайней мере так думала Тася. Хотя прощением это было трудно назвать. Пчелкина не знала, что муж не просто смог простить себя. Он смог отомстить. Белый сдержал свое слово. На сделке с Хановым он полностью обличил действия Гурьянова. Эдуард Маркович воспринял историю спокойно, но все же его принципы такого не признавали. – Алексей Николаевич, это правда? – уточнил он у посеревшего Гурьянова. – Я в первый раз об этом слышу, – покачал головой тот, – Я такого распоряжения не давал. Да и зачем мне? Я и без таких грязных методов в себе уверен. – Значит кто-то из ваших людей действовал по собственной инициативе? – наигранно удивился Саша, делая вид, что верит. – Полагаю, что так, – согласился конкурент. – Значит, вы даже своих людей построить не можете. Как же вы собираетесь реализовать такой большой проект, как наш? – добил он. Гурьянов аж покраснел от возмущения. Белый откровенно насмехался над ним. Теперь с какой стороны не глянь, Гурьян в невыгодном свете. Или он трус, который решил захватить деваху и избить экономиста конкурентов, чтобы вывести их из строя. Или он слабый руководитель, который не может даже своих щенков построить, и они творят полный беспредел, прикрываясь его именем. Алексей нервно дернул воротник рубашки. – Мало того, что вы не можете держать своих парней в дисциплине, из-за вас и ваших людей пострадали мои люди. И дело не только в том, что это мой экономист и мой аналитик. Это мои друзья. Одна из которых – беременная супруга моего друга. Мы, знаете ли, расстроены, – он смотрел на Гурьянова в упор. Ханов слушал их молча, но с каждым словом взгляд его становился все мрачнее. – Алексей Николаевич, нехорошо. Женщин втягивать в бизнес, – он покачала головой и цокнул языком, – Еще и беременную. Уверен, вы были не в курсе, но Александр верно спрашивает: сможете ли вы вести проект, если у вас самовольство в тылу. – Я разберусь, – проскрежетал зубами Гурьянов, – Уверяю, виновные понесут наказания. Надеюсь, с супругой все в порядке? – он участливо обратился к Вите. Пчела чуть было не послал его в пешее эротическое путешествие. Ему было трудно усидеть на месте, когда это чмо пытается прикрыть свой зад. – Ээ нет, – покачал головой Белый, – Мы бы хотели сами с ним поговорить. Нам нужен только один человек. И больше к этой теме мы не вернемся. Более того, мы готовы предложить вариант сотрудничества, при котором и вы, и мы будем в выигрыше, – от этого заявления все присутствующие уставились на Сашу. Витя сначала не поверил своим ушам. Белый только что использовал всю эту ситуацию, чтобы обеспечить им этот договор? И кто теперь прикрывается бабской юбкой, Саша?! И откуда у него вообще взялось предложение для двоих? Какую игру он ведет? Но все эти мысли перекрыла другая: если сейчас Белый выбьет им Ивана, Витя на все закроет глаза. Пока что. – Вот и пошел бизнес, - шепнул Кос Филу, наблюдая за всем этим со стороны. И ведь Белый своего добился. Гурьянов, не без злости, все же вызвал Ивана на ковер. Ко всем троим. И пока будущее тело добиралось до места встречи, Саша действительно предложил схему, с которой в шоколаде будут все. А Ханову была двойная страховка. От Саши и от Алексея. Старого бандита такой расклад устроил. Но все же, главным он оставил Белого. А потом начался звездный час Вити. Ханов со своими людьми уже покинули точку, почти все люди Гурьянова тоже разъехались. Остались бригадиры, Алексей и один его телохранитель. Когда Иван вошел в здание, дверь за ним плотно закрылась на ключ. Об этом позаботились люди Белого. Его ждали в зале. Половину ламп выключили, стол оттащили в сторону. Посреди опустевшего пространства стоял один стул. У стенки, возле окна, стоял Гурьянов, скрестив руки на груди и угрюмо смотрел на уже бывшего подчиненного. – Вызывали, Алексей Николаевич? – Иван сделал несколько шагов вперед и остановился. – Что ж ты, Ваня, полез, куда тебя не просили, – вздохнул Алексей, отлипая от стены, – Ты же сам себе могилу вырыл. Не надо было на Белого лезть, – тихо прошептал он ему, – Говорил же, не слушай Каверина. Теперь пусть земля тебе будет пухом, - он два раза хлопнул мужчину по плечу и, не оборачиваясь, удалился. В тот вечер Пчела опробовал свой новый пистолет. Старый в квартире так и не обнаружился, отчего Витя сделал вывод, что его все же нашли люди Гурьянова и забрали с собой. Вместо потерянного парни утром подогнали ему самозарядный кольт 45 калибра. И этого мальца Витя решил всегда держать при себе. Второй раз облажаться он не имел права. Вчера вечером, после разговора с женой он понял: второго шанса у него больше не будет. Когда в помещении остались только Иван и бригада Белого, Витя поднялся, не обращая внимания на самочувствие, снял пиджак и закатал рукава рубашки. Парни стояли молча, поглаживая в руках свои стволы. – Ну что, Иван, пообщаемся? – Витя подошел к стулу и постучал по спинке, – Да ты присаживайся, в ногах правды нет. Иван, не будучи дураком, уже все понял. Что ж… он прожил неплохую жизнь. Он сел. Он ждал что его свяжут, но нет. Витя встал перед ним. Смотрел ему в глаза, снимая ствол с предохранителя. Холодная рукоять оружия приводила в экстаз всех его внутренних демонов. Витя чувствовал в своих руках власть над жизнью этого человека. Вероятно, не будь тут личной заинтересованности, Вите бы даже было его жалко. Но все это меркнет, когда он вспоминает бледное, испуганное лицо Таси, когда он слышит ее полный слез голос, когда ее уводили неизвестно куда. И все это вскипает в крови чистой яростью. Ладонь крепче сжимает ствол, щелкает затвор. Палец ложится на курок. Щелк. Громкий выстрел. И вот уже тело обидчика падает на мраморный пол. Витя опускает руку, спокойно наблюдая, как под головой Ивана быстро скапливается лужа крови. Был бы у него дробовик, сейчас бы стены украшали ошметки мозгов. Но так более эстетично. Демоны внутри довольно заурчали, получив свою темную подпитку. Понадобилось больше месяца, чтобы вернуть этих демонов в спящее состояние и наконец получить возможность вернуть семью. Пока Таси не было в Москве, Витя быстро нашел новую квартиру и почти полностью собрал их вещи, подготовив все к переезду. И как раз на кануне нового года они переехали с маленькой съемной квартирки в хрущевке на Ленинский проспект. И пока Пчела закрывал бухгалтерские дела «Курс Инвеста» перед новым годом, Тася дома старалась сделать эту квартиру более уютной. Витя категорически запрещал ей заниматься сборкой мебели, даже элементарной, даже шторы вешать не давал. Только коробки разбирать, и то понемногу. Его гиперопека уже начинала нервировать Тасю. Он возвел ее в ранг фарфоровой куклы и буквально сдувал с нее пылинки. Каждый вечер, возвращаясь домой, он превращался из экономиста-любителя в мастера-самоделкина. И все равно новоселье продвигалось постепенно. До нового года оставалось всего несколько дней, а у них еще даже елка не стояла. Но Витя обещал: проведут последнее совещание в этом году, сдадут все отчеты и до следующего года про работу он забудет. Собственно, сегодня и был его последний рабочий день. И он безнадежно опаздывал. – Ладно, черт с ними, – махнул он рукой, целуя жену в лоб на прощание, – Не скучайте, я постараюсь побыстрее, - он присел и прижался губами к ее животу, –Люблю вас, – шепнул он, надеясь, что его там слышат. Тася только с улыбкой наблюдала за этим ритуалом каждый раз. Он так менялся, когда дело касалось их ребенка. Пчелкина лишь надеялась, что, когда она родит, перемены эти станут постоянными и глобальными. И только в лучшую сторону. Витя усвистал в офис. А через час, как всегда за последнее время, приехал Валера. С очередной пачкой документов. Об этих визитах знали только трое: Саша, Валера и Тася. Белый все же задумался над тем разговором, который произошел у них с Таисией на кухне. И решил, что лучше перестраховаться. И искать шпиона даже там, где его нет. Пока нет. Тася с готовностью согласилась изучить дела всех, кто работает в компании. Но были аспекты человеческой жизни, в которые она не могла заглянуть. Тогда Саша решил привлечь начальника охраны и одного из немногих, кому он доверял, как себе. Валера, выслушав друзей, задумчиво барабанил пальцами по столу. – Я в деле, – решил он. – Только об этом не должна знать ни одна живая душа, – напомнил Саша. – Ну, я все еще Тасин друг. И она, между прочим, еще в каком-то смысле моя помощница. Я думаю, если что, мы придумаем, как отбрехаться. Но еще ни разу делать этого не пришлось. До сегодняшнего дня. Тася, услышав звонок в дверь, с готовностью пошла открывать. Только на пороге вместо Валеры стояла большая елка. – Ну что, мама-пчелка, - елка заговорила голосом Фила, – Принимай новых жильцов. Тася засмеялась и пропустила друга с ношей в квартиру. – Валер, откуда такая прелесть? – уточнила она. – Мы с Томкой подумали, как вы будете новый год без елки встречать? Вот, считай это предновогодним подарком, – Фил пристроил дерево возле стены. – А мы разве не у Космоса собирались отмечать? – удивилась Пчелкина. – Собирались. Но дома тоже праздник должен быть, – заявил Фил. И пока новая хвойная соседка обживала комнату, молодые люди перелистывали очередное личное дело. Но, как и в прошлые двадцать раз, ничего найти в нем не смогли. – Я вот тут еще кое-что раздобыл по прошлым гаврикам, – Валера протянул Тасе пару бумажек, – Прошлое у них пятнистое, но могут ли они быть крысами… Не знаю. – Валер, а может я ошиблась? – Тася потерла глаза, – Может я что-то не так поняла, и мы теперь сидим тут и ищем кошку в темной комнате, которой там нет? – Лучше перебдеть, чем недобдеть, – назидательно изрек Валера. Разговор прервал новый звонок в дверь. Тася вскинулась и удивленно посмотрела на Фила. – Ждешь кого-то? – уточнил он. Тася отрицательно покачала головой. – Иди, посмотри в глазок, но пока не открывай, – Фил тут же подобрался и вытащил из-за пояса Стечкина, переводя его в боевой режим. Тася послушно пошла к двери и тихонько заглянула в глазок. Протяжно выдохнула и жестом показала, что все в порядке. Отперев дверь, она скрестила руки на груди и сурово сказала: – Ты меня напугал. – Прости, малыш, ключи забыл, – извинился Витя, но тут заметил Валеру и уже теперь нахмурился он, – Вы чего это тут? Что-то случилось? – Случилось, – широко улыбнулся Валера, – Новый год уже вот-вот, а у вас ни елки, нифига. – Валера с Томой нам елку подарили, – подтвердила Тася с улыбкой, – Большая такая. Живая. Запах потрясающий! И пока Пчелкина показывала мужу подарок, Фил быстренько сгреб все документы со стола в кухне в папку. – Ну брат, – Витя явно расслабился и крепко пожал Филу руку, – Спасибо. – Вить, а почему ты вернулся? – на всякий случай уточнила Тася. – За бумагами. Саня попросил, – Витя порылся в коробках, – Я даже не помню, куда мог их засунуть. Тася старалась не показывать, что она нервничает. Они чуть не попались… Может, действительно пора все закончить? Она ошиблась, это очевидно. А врать Вите ей очень не нравилось. Хотя врала она лишь частично: она действительно готовила для фирмы ребят статистические справки и отчеты. И даже получала зарплату. Витя с этим смирился. И перестал бузить. Но Тася понимала: при первой же удобной возможности он выведет ее из этого дела. – Ну тогда забирай свои бумаги, своего друга и езжайте работать, – начала выпроваживать мужчин Тася, – А я пока займусь елкой. К вечеру в квартире Пчелкиных уже витало самое новогоднее настроение. Запах хвои и мандаринов смешались в приятный коктейль, наполняя собой все помещение. В темной комнате ярко мерцали разноцветные огоньки гирлянды, отражаясь от игрушек и бросая цветные блики на все вокруг. Сказка. Продолжилась она в новогоднюю ночь, когда друзья собрались дома у Космоса. На одну ночь парни опять стали простыми людьми, семейными мужчинами, балагурами и затейниками. Одной из главных тем вечера стали предположения, кем же все-таки пополнится жужжащее семейство. Женщины ждали девочку. Мужики – парня. И только Вите с Тасей было, на самом деле, все равно. В ту ночь даже ставки сделали. Женщины против мужчин. Проигравшая сторона проставляется в день рождения пчелки-младшей. Родители только качали головой на дурачества друзей. Это казалось еще таким нескорым… Но апрель 1992 года ворвался в размеренную жизнь бригады внезапным полуденным звонком Кати. Витя даже не сразу понял, что она быстро говорит ему в трубку. Мозг переклинило на первой фразе. «Таська твоя рожает». Вся остальная информация прошла мимо него. Витя пришел в себя, когда на той стороне уже были короткие гудки. Бросив все, он сорвался с места с такой силой, что отлетевшее кресло врезалось в шкаф. На ходу он залетел в кабинет Белого, пробормотал что-то про роддом и след его простыл. До роддома он ехал, кажется, невероятно долго. Его начинало мандражировать, мысли разбегались, он даже за дорогой следил из рук вон плохо. Тряхнул головой, заставляя себя сосредоточиться. Плотный поток машин взорвался гудками клаксонов из-за одного наглого и торопливого водителя, который в тот день нарушил целую кучу дорожных правил. Бросив машину на больничной парковке, Витя взлетел по ступеням и поспешил к регистраторской. – Пчелкина Таисия, – произнес он, – Мне сказали, рожает. В какой палате? Женщина проверила по базе, назвала номер палаты. Витя хотел уже было стартануть туда, но медсестра быстро остановила его, ухватив за рукав рубашки. – Молодой человек, – голос ее был добр и спокоен, – Во-первых, халат, – напомнила она, – А во-вторых, вы успокойтесь. Присядьте здесь, когда ваша жена родит, вам об этот тут же сообщат. Витя буквально заставил себя подойти и сесть на стул. Он не знал, куда деть руки, куда деть себя всего. Он хотел быть там, держать ее за руку, поддержать ее. Хотел быть рядом и увидеть свое маленькое чудо. Прошло уже больше часа, Витя давно выкурил всю свою пачку сигарет на улице. Тягостное ожидание нарушили Валера с Томой, которые узнали от Белого и примчались поддержать друга. Еще полчаса. Подтянулись Саша с Космосом. Группа поддержки покинула душный коридор и обосновалась на лавочках возле входа. Витя стрельнул еще несколько сигарет. Нервы его уже не выдерживали, он как загнанный зверь ходил туда-сюда. И вот в дверях появилась маленькая медсестричка. – Кто из вас Пчелкин? – спросила она. Мир для Вити остановился. Он шел за девушкой как в тумане. Как под гипнозом. Она проводила его в палату. Немного бледная, но с такой счастливой улыбкой на губах. Рядом стоит довольная Катя. Она махнула Вите рукой, предлагая подойти к жене. – Ну что, папаня, поздравляю. Мальчик. 3200. Рост 52. Здоровенький. Как и маманя, – довольно отрапортовала женщина. Сын. Витя аккуратно подошел к жене, присел на край кровати и взглянул на личико новорожденного сынишки. Пухленькие щечки розовым выделялись на фоне белой пеленки. Глазки плотно закрыты, немного причмокивает губками. Ничего более невинного Витя в жизни своей не видел. Ему с трудом верилось, что этот малыш – его плоть и кровь. Тася с улыбкой покачивала сына, поглаживая пальцем его лобик. – Мальчик мой, - приговаривала она шепотом, - Здравствуй. Смотри, вот и папа пришел. Витя наклонился и прижался губами к Тасиному виску. Спустился и поцеловал в щеку. Дотянулся до губ и запечатлел там самый нежный поцелуй, на который был способен. – Я люблю вас, - Тася в первые раз в жизни увидела в его глазах слезы, - Я так люблю вас.