А за окном горели фонари

«На чьей ты стороне, мой ангел хранитель? Союзника во мне искал, но не видел В любви, как на войне, копил, но не тратил На чьей ты стороне, мой ангел предатель?»

Если бы можно было добровольно отдать свое тело на временное пользование кому-нибудь другому, Тася сделала бы это не задумываясь. Все, что угодно, лишь бы оказаться подальше от этого дома, от этих людей. От этого кошмара. Но женщина боялась лишний раз вдохнуть, поднять руку и вытереть мокрые щеки. Она не знала, что будет дальше, она не знала, что с Витей. Где-то в глубине души она почему-то думала, что не увидит его больше. Они просто убили его… или он умер для нее? От незнания, переживаний и стресса заболела голова. А может это от того, что в спину ей упирается пистолет? Ни закричать, ни позвать на помощь. Только покорно идти в след за людьми, от которых теперь зависела ее жизнь. Идти и слушать, как они разговаривают о своих делах. Произносят имена, которые ничего ей не говорят. Но одна фраза заставила Пчелкину прислушаться. — Не зря все-таки послушали этого мусора. И земляк его тему говорит, уничтожить этих щенков можно только изнутри. Вовремя он собрался к ним метнуться. — Заткнись, чурбан, — шикнул на говорившего товарищ, бросив короткий взгляд на Тасю. На улице мужчины чертыхнулись. Поперек дороги стояла машина. Мотор тихо урчал, внутри явно кто-то был. И если для людей Гурьянова это была лишь досадная помеха, для Таси это был луч надежды. Надежды на спасение. Потому что она узнала эту машину! Черт, она бы узнала ее из тысячи! Это была машина Космоса. И в тот же момент, когда к Тасе вернулась надежда, дверь машины открылась. Они стояли друг против друга: Саша Белый, с лица которого медленно сползала улыбка при виде жены его лучшего друга в окружении стада буйволов, и Тася, с мольбой в глазах смотря на него, умоляя помочь ей. Помочь Вите. Исправить хоть часть того, что он заварил. – Какого хера? — с другой стороны показалась мордашка Космоса, который эту ситуацию тоже не понял. — Вот блядство, — выругался один из бандитов, выхватывая пистолет, но Кос оказался проворнее. Двор содрогнулся от звука выстрела. Тася, воспользовавшись суетой, рванула в сторону от обидчиков, отбегая как можно дальше, прячась за дерево и прислоняясь к нему спиной, часто и рвано дыша. Не то от облегчения, не то от пережитого шока, колени подогнулись, и женщина рухнула на землю, тихо глотая слезы. Еще выстрел. Она вздрогнула, притянула к себе колени и спрятала в них лицо, заходясь в истерике. Ее самообладание рассыпалось в прах. Силы иссякли, все накопленные эмоции за последнее время нашли выход в слезах. Сколько она так просидела, Тася не знала, весь мир вокруг нее как будто замер. Даже страх за Витю притупился. Она просто хотела раствориться в этой летнем воздухе, пропасть, скрыться от всех. Даже от мужа. Сердце защемила тоска. Витенька. Как он там? Надо ведь идти, помочь. Но ей было страшно. За него. А еще она боялась, что, когда снова взглянет ему в глаза, уже не сможет смотреть на него, как прежде. Как бы он не пытался, чтобы он ей не обещал — с ним она всегда будет как на пороховой бочке. Однажды она уже приняла решение, что ее это не пугает. Но что, если она ошиблась? В реальность Тасю вернули чьи-то руки. Знакомый голос, пробиваясь сквозь дымку, звал ее. — Тася, — это был Космос. Он стоял на коленях рядом с ней, крепко, но бережно сжимая ее плечи, ласково, но тревожно звал ее, -Таська, посмотри на меня. Ты цела? Тебя не задело? Тася! Ему пришлось прикрикнуть на жену лучшего друга, чтобы прекратить ее истерику. Кос не узнавал ее: всегда улыбчивая, светящаяся, сейчас она была белая как полотно, ходила ходуном в его руках. — Ты цела? — рядом возник Саша. Он тяжело дышал, но, кажется, был невредим. Обидчиков поблизости не наблюдалось. — Сбежали, суки. Но одного я все-таки подстрелил. Мы к ним еще вернемся, — мрачно заявил он, присаживаясь на корточки перед женщиной, -Тася, где Витя? — Дд-дома, — давя в себе истерику, стараясь дышать глубоко, выдавила Пчелкина, -Они избили его. — Кос, звони Валере, будьте тут, пока я не крикну. А, и позвони доку, пусть едет сюда. С Таси глаз не спускай! Белов перезарядил свой пистолет и кинулся в подъезд. Кос тем временем помог Таисии подняться на ноги и повел в машину. Усадил на сидение, ни на секунду на выпуская из своих рук ее пальцы. С облегчением отметил, что видимых повреждений на ней нет. А тихие всхлипы — ну что ж, вполне человеческая реакция, учитывая все произошедшее… Главное, что жива и невредима. Чего нельзя сказать о Вите… Сознание отключилось всего на несколько минут, но тут же вспыхнуло, когда до слуха его донеслись громкие хлопки. Даже в таком состоянии он легко узнал звук выстрелов. Внутри все похолодело. Тася. Пчела попытался перекатиться на бок, встать, дойти до двери… сделать хоть что-нибудь! Но острая боль в ребрах не давала ему даже вдохнуть полной грудью. Все попытки прерывались болезненным кашлем. Минуты текли как кисель, Вите казалось, что прошли часы прежде, чем он услышал, как входная дверь со всей дури ударилась о стену. — Пчела! — ох уж этот голос, требовательный и взволнованный. Саню ни с кем не спутаешь. Внутри Пчелкина немного ослаб узел страха. Если Белый здесь, значит… Саша, практически выбив входную дверь, влетел в квартиру с пушкой в руках, готовый выбивать дерьмо из всех, что встанет у него на пути. А вместе с дерьмом и мозги. Но квартира была пуста, посторонних в ней не было. Он быстро прошел вперед и заметил Витю, лежащим на полу большой комнаты. Лицо его было в крови, он болезненно постанывал. Саша отложил пистолет в сторону, упал рядом с другом и помог ему сесть. — Живой? — тревожно спросил он, роясь в карманах в поисках чего-нибудь, чтобы открыть наручники, -Говори, Пчела! Живой? — Живой, — громкий голос Саши болью отдавался в голове, в ушах звенело, -Сань…там Тася. Они ее… — С ней все хорошо, она с Косом, — тут же успокоил побитого друга Саша, -Цела, невредима, только напугана. Витя кивнул. Белый кинулся к столу, нашел там скрепку, разогнул ее и стал ковыряться в замке. Все-таки в армии кое-чему научился. Несколько попыток, и замок поддался. Откинув ненужные браслеты в сторону, Белый подхватил Витю под руки и помог добрести до дивана, укладывая его. Быстро пробежал глазами по травмам Пчелкина. Неприятно, но жить будет. Самое страшное миновало. Открыв окно, он свистнул Косу, что путь свободен, а сам вернулся к Вите. И пока Холмогоров не торопясь вел Пчелкину в квартиру, Витя успел в паре слов обрисовать Сане ситуацию. — Уебки, — выругался Саша, -Ничего, я этого так не оставлю. Кровью харкать будут за то, что на нас полезли. Брат, прости, — он сжал руку Вити, -Я клянусь, я исправлю все. Витя хмыкнул и прикрыл глаза. Исправит… как же. В коридоре раздался тихий голос Космоса, который завел Тасю в дом и запер дверь. Только оказавшись в квартире, где все случилось, Тася пришла в себя. — Витя, — прошептала она и сорвалась с места, чем даже Космоса напугала. Влетев в комнату, Тася пробежала глазами по полу, не увидела там того, чего боялась увидеть больше всего. Холодное тело мужа. Вместо этого увидела его, принимающим сидячее, а потом и неустойчиво стоячее положение. Он морщился и держался рукой за бок, но упрямо сделал шаг ей навстречу. Слезы с новой силой потекли по щекам, Тася даже не видела, куда она бежит. Она просто врезалась в Витю, который так крепко сжал ее в своих руках, что его обдало новой волной боли. Плевать. Он заслужил боль в десять раз больше этой за то, что пришлось пережить его жене. Его хрупкой, но такой сильной малышке, которая сейчас ревела ему в плечо, сжимая в руках его футболку на груди. Его единственной девочке, которая бормотала его имя, вжимаясь в него, ища в нем поддержку и защиту. — Тасенька, — он покрывал поцелуями ее заплаканное лицо, макушку, волосы, снова обнимал и снова целовал, -Девочка моя, не плачь. Не бойся, все закончилось, не плачь, — шептал он. Саша с Космосом тихо наблюдали за этими двумя, каждый радуясь тому, что не случилось ничего непоправимого. Сейчас бы оставить их одних, но пока они не могут себе такого позволить. Надо было найти безопасное место и продумать план действий на завтра. Оставлять эту ситуацию безнаказанной никто из мужчин не собирался. — Витек, собирайтесь, а, перекантуетесь у меня, — предложил Космос, -Отца все равно нет, он со своей мигерой в Питере, хата пустая. Витя, все еще держа жену в объятиях, поднял на друга взгляд и кивнул. — Тась, сядь, — он попытался посмотреть ей в глаза. Лучше бы не смотрел. То, что он увидел, заставило его кожу покрыться мурашками. В глазах любимой женщины он видел не тепло и свет, как раньше. Он увидел пустоту. Пчела вдруг ясно осознал — это конец. Он перешел ту черту, которую переходить было нельзя. Он потерял ее. Хотя… может он накрутил себя? — Я соберу сумку, — вдруг произнесла Пчелкина. И что больше всего удивило мужчин, голос ее был почти спокоен. Хриплым после рыданий, но твердым. Женщина скрылась в спальне, Витя проводил ее грустным взглядом. — Пчел, она сильная, — Саша понял без слов, о чем думает друг, -Она поймет. Все будет хорошо, — Саша, как никто, понимал, чего так боится Витя. Он сам не раз уже боялся потерять жену. Но пока Бог миловал, Ольга все еще была с ним. — Не будет, Саш, — бесцветно ответил Пчела. За все ошибки рано или поздно приходится платить. И это была его расплата. Он и сам бы на ее месте давно собрал вещи и ушел, оставил все это дерьмо далеко позади. Но Тася как-то умудрялась находить в себе силы быть с ним, любить его, прощать ему все, что прощать не надо. Тася и сама не понимала, откуда у нее берутся эти силы. Сегодня она четко поняла, что на самом деле таит в себе мир ее мужа. И разум кричал, орал, что надо бежать. Пока не поздно, пока не стало слишком поздно. И слишком больно. Но слепое сердце… Ах, чертово сердце, лучше бы ты замолчало! Но оно обливалось кровью от мысли, что она уйдет. Покинет его, оставит в этом мраке. Одного. Лишится его тепла, его сильной поддержки, его нежной любви. Пчелкина стояла на распутье, которое должно было решить ее судьбу. Определить ее жизнь. И по всем законам логики, здравого смысла, она должна собраться и уйти из его жизни. Спасая при этом свою жизнь и жизнь своего ребенка. Но вот глаза ее находят простую фоторамку на тумбочке. А в рамке, в тусклом свете уличных фонарей, стоит свадебная фотография. С нее на уставшую женщину смотрят два счастливых человека: парень, такой красивый в этом черном костюме, обнимающий рядом стоящую девчонку. И нет на свете счастливее той девчушки, которая смотрит не в камеру, а на своего мужа. И смотрит так, как будто нет ничего важнее в этой жизни. Из глаз снова упала пара слезинок. Тася рвано вытерла их тыльной стороной ладони, распахнула шкаф и стала собирать вещи. Свои. И мужа. Кинув только самое необходимое, быстро переодевшись, она бросила последний взгляд на фото. Боже, пусть она примет правильное решение. В большой комнате мужчины тихо переговаривались, хмуро глядя друг на друга. Раздался звонок в дверь, отчего Тася подскочила на месте. Парни среагировали мгновенно. Саша потянул Пчелкину назад, подталкивая к Вите, который тут же завел ее за спину. Белый с Косом передернули затворы своих пистолетов и пошли в прихожую. Однако тревога оказалась ложной. Фил, услышав от Космоса новости, тут же сорвался к друзьям, по дороге заехав за штатным медиком, который не раз латал парней после сделок. Ему платили не только за помощь, но и за молчание. И его верность вопросов не вызывала. Однако Тася от помощи врача отказалась, уверив, что с ней все в порядке, и Вите помощь нужна куда больше. Супруг попытался было заставить ее, но наткнулся на требовательный взгляд и отступил. А вот ему помощь врача действительно не помешала бы. И пока его обрабатывали, Валера утешающе, по-дружески приобнял Тасю. Как всегда, ангел-хранитель, страж ее спокойствия. — Саша, — вдруг прервала она затянувшееся молчание, -Можно с тобой поговорить? Это заявление удивило всех. Сашу особенно. — Конечно, — он встал. Тася бросила взгляд на Пчелу, который он до конца не понял: в нем была и тревога, и решимость, и капля нежности. И было что-то еще… сожаление? Витя порвался было встать, пойти за ними и узнать, зачем его жена хочет поговорить с Белым. Но врач одним движением вернул его на место. Тася с Сашей зашли на кухню, и Тася плотно закрыла дверь. Саша стоял напротив, не торопя. Ему было даже интересно, что она хочет ему сказать. — Я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым, — произнесла она, — И думаю, отчасти это правильно. Ты сам это знаешь. Саша согласно кивнул. Он действительно чувствовал себя виноватым в том, что сегодня случилось с Витей. И чувствовал ответственность за то, что он мог потерять то единственное хорошее, что было в его жизни, из-за его, Сашиных, амбиций. И готов был на многое, чтобы загладить свою вину и хоть немного реабилитироваться в глазах Таси. — Так вот. Я знаю, что дело не только в вашем конкуренте. Ему вас заказали, хотят убрать вас чужими руками, — произнесла Пчелкина, -И хотят уничтожить вас изнутри. Я думаю, в вашей конторе есть предатель. Или очень скоро появится. Внешне Саша остался абсолютно невозмутим. По большому счету, чего-то такого он ждал. Криминальный мир без подобного дерьма просто не может существовать. Но одно дело предполагать, догадываться, другое — столкнуться с этим лицом к лицу. Кто-то сильно точит на них зуб. Хотя почему на них? На него. Так будет правильнее. Вот только страдают все вокруг. — Откуда сведения? — спросил он. — Эти люди, — Тася обняла себя руками, -Я слышала, как они говорили про мента, который навел на тебя конкурента. И о том, что его человек хочет перейти к вам. Наверное работать, не знаю. Саша задумчиво кивнул, не отрывая от Таси внимательного взгляда. — Витя не виноват в том, что сегодня произошло, — внезапно сказал он, -Я вижу, что тебе сложно. Сложно верить ему, сложно уйти от него. И в этом есть часть моей вины, — он подошел к женщине ближе, медленно поднял руки и погладил ее предплечья, — Но он любит тебя. По-настоящему любит. И я не представляю, что с ним будет без тебя. Я не имею права о чем-то тебя просить, но все же я прошу: хорошо подумай перед тем, как принять какое-то решение. Слушай сердце, оно не обманет. Еще раз легонько сжав ее плечи, Белый хотел было покинуть кухню и оставить Пчелкину наедине со своими мыслями. Но его догнала внезапная фраза: — Я хочу работать у вас. Саша обернулся. — Зачем? Тася обернулась к нему. Глаза ее блеснули. — Кто-то хочет убить моего мужа и его друзей. Я не знаю кто, но уверена, что его можно будет вычислить. И я хочу помочь. — Витя никогда не разрешит тебе работать у нас, — покачал головой Белый, -Да и мне эта идея не очень нравится. Чем ты сможешь помочь? — Я аналитик, — напомнила Тася, -А анализировать можно не только цифры, но и людей. Саша задумчиво нахмурил брови. Они пробивают всех, кого принимают на работу. Проверяют всю подноготную. И если есть хоть малейшие сомнения, они, как правило, отказывают. Но что, если крот действительно есть? Глупо отказываться от любой возможности вычислить его. Хотя затея все еще была сомнительной, Саша кивнул. — Только Вите лучше не знать об этом, — добавила Тася, чем повергла Сашу в еще большее удивление, -Скажи ему, что берешь меня простым финансовым аналитиком. — Ты меня удивляешь, — губы Белого изогнулись в улыбке, -Парни говорили, ты никогда не врешь. А ты, оказывается, не так проста. Но Тася его радости не разделяла. Она все также серьезно смотрела на Белого. — Я не вру ему. Я хочу помочь тебе защитить его. Но ты должен пообещать мне, что ты приложишь все силы к тому, чтобы никто, — Тася подошла к Саше вплотную, -Никто из ребят не погиб, пока ты проворачиваешь свои дела. Может ты и гроза криминального мира, может ты и авторитетный человек в своих кругах, но это не дает тебе права рисковать жизнью твоих братьев, рисковать их семьями. Мы с Томой не заслужили стать вдовами. Наши дети не заслужили расти без отцов, — Саша был искренне удивлен такой речью, но принял ее, посмотрев на Пчелкину другими глазами. Да, она уже не та наивная девочка. Она — жена Виктора Пчелкина, известного московского бизнесмена с криминальной составляющей. А значит пора начинать кусаться. — Вите повезло с женой, — произнес Белый, -Я клянусь, что все мы будем жить долго и счастливо. Я костьми лягу, но добьюсь этого. Тася услышала то, что хотела. На этом разговор был исчерпан, и они вернулись в гостиную, где Витю уже полностью починили, накладывая последние повязки. — Что-то вы долго, — заметил Кос. — Рабочие моменты, — пожал плечами Саша, -Тася теперь официально работает в «Курс Инвесте», так что прошу любить и не жаловаться. — Черта с два, — тут же отреагировал Пчела, -Тася собирает вещи и уезжает. И это не обсуждается. — Мальчики, не оставите нас на минутку? — рыжая смотрела на мужа в упор. Мужчин второй раз просить не пришлось. Они тихонько покинули квартиру, сказав, что будут ждать у машин. — Тась, ты что? — Витя поднялся с дивана. Каждый шаг отдавался глухой болью в ребрах, но он продолжал идти, -Какая работа? Ты уезжаешь к родителям! На месяц, на два… а лучше на полгода, — добавил он. Сейчас, оставшись с ним один на один, Тася в полной мере ощутила весь спектр эмоций, который он вызывал в ней. Она ненавидела его за то, что с ним живет под дулом пистолета. Она боялась его и его жизни. Она боялась за него, боялась однажды получить звонок, оповещающий о смерти ее мужа. Она любила его, не смотря на все вышеперечисленное. Она верила в него, зная, что доброго в нем больше, чем он сам думает. Она нуждалась в нем, потому что он был ее ядом — тек по венам, заставлял сердце биться. Без него все померкнет, потеряет смысл. А еще они должны вырастить вместе своего ребенка. — Ты все решил за меня? — уточнила она. — Я буду многое за тебя решать, пока ты моя жена, пока ты носишь моего ребенка и пока я не смогу обеспечить твою полную, безоговорочную безопасность. Я обещал твоему отцу, что ты будешь счастлива. И я сдержу свое слово. Ты едешь к родителям. Так будет лучше. — Лучше для кого? — уточнила Тася, -Для тебя? Для меня? Может для ребенка? Вить, - она взяла его лицо в ладони и заставила посмотреть на себя, -Ты еще не понял? Мы не сможем порознь, — Пчелкина вздохнула, -Да, я испугалась. И да, наверное, мне было бы лучше уйти. Совсем. Но мы оба знаем — этого не будет. И я, может, пожалею об этом еще не один раз... Но я слишком сильно люблю одно несчастное насекомое, чтобы просто так его оставить. Витя взял руки жены и отвел от своего лица. Пчела иронии не оценил. Он уже все решил. — Тась, я не могу так. Я смотрю на тебя, и вижу только твое испуганное лицо. Я не могу тебя защитить. И не могу больше подвергать тебя опасности. Таисия поняла. Он сомневается. Но не в ней. Не в ее чувствах. Он сомневается в своих силах. Что ж, раз ему нужен перерыв, чтобы привести мысли в порядок… — Хорошо. Я дам тебе месяц. Месяц, чтобы подумать и понять, что вместе мы сильнее, — согласилась она. Что ж, это будет очень долгий месяц. Для них обоих.