Менеджер по связям с реальностью

Внутри стояла невообразимая вонь. Даже если бы там разлагался труп, вряд ли это заметит хоть кто-то. В том числе хозяйка помещения. Она сейчас, признаться, мало что соображала. Сивилла и в трезвом состоянии была далека от бесед о высоком. Однако сегодня превзошла себя. Четыре бутылки хереса, пару литров огневиски, наркотики, зелье от головной боли, курительные травы, стресс... Тем самым, если бы она не умерла так, как сделает это через пару минут, Мисс Треллони вполне могла бы скончаться от отравления. Более убийственной смеси подобрать было трудно. Говоря о смерти этой особы, стоит лишь упомянуть, что именно вонь стала толчком к нахождению тела в коридоре Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Нашёл провидицу Северус Снейп. Зельевар, как выяснилось, обладал феноменальным чутьём и смог вычленить запах пропитавшегося под кожу женщины алкоголя, будучи в другом крыле замка. Сивилла Треллони больше всего на свете опасалась умереть от руки Темного Лорда, постигая его гнев и месть за развоплощение. Однако лишилась жизни, оступившись на лестнице, ведущей в собственную башню. Вероятно, она предвидела подобный исход, но это знание забылось и растворилось в алкогольном дурмане сна и реальности. Весьма нелепая смерть. И лестница тоже весьма неудачная. Остаётся лишь надеяться, что новая хозяйка тела будет более осмотрительна и внимательна к выбору интерьера. Это, как мы выяснили, основа выживания в волшебном мире.

***

Антонина Семёновна об этом пока не думала. Она скорее размышляла о том, как помочь ученице окончательно не испортить макароны. Всё таки не зря в школах ввели предмет "Технология", пусть юные хозяйки научатся азам кулинарии здесь, у Антонины под крылом, чем взорвут кухню будущей свекрови, желая приготовить яичницу. – Танечка, ну это же не маршмэллоу. Не нужно разводить костёр под кастрюлей. Убавь огонь, да, теперь хорошо. Она ласково потрепала белокурую девчонку по голове. Та фыркнула, смущаясь, и с преувеличенным вниманием стала следить за языками пламени. – Теперь аккуратно помешивай, чтобы не слиплись. Миссия по спасению макарон завершилась успешно, поэтому Антонина, окинув взглядом сосредоточенных девчонок, дала пару советов по поводу соли и перца и направилась к холодильнику. По пути её взгляд невольно зацепился за яркого вязанного слона на полке. Толстый розовый гигант был настолько же мил, насколько несуразен в своих формах. Стеллаж был забит подобного рода поделками детей. Что-то осталось после ярмарки, что-то приносили неравнодушные ученики, желавшие сделать приятное Антонине Семёновне. Она бережно собирала всё и хранила на самом видном месте. Некоторые списывали такие порывы сентиментальности на возраст, хотя Антонине едва перевалило за сорок пять. Большую часть этих лет женщина посвятила детям, наверное поэтому так до сих пор не обзавелась своими. Ностальгию Антонины прервал тонкий девичий крик, раздавшийся из коридора. Женщина в страшном предчувствие подбежала к двери, но не успела выйти, как в кабинет ворвался мужчина. Антонина приоткрыла рот, увидев оружие в его руках, и успела только пискнуть: – Не надо... Он с размаху ударил её прикладом в висок. Женщина сползла на пол, оглушенная пульсирующей болью в голове, вокруг кто-то кричал, ругался, пока она лежала там, пытаясь подняться. В нос стал проникать противный въедливый запах алкоголя. Наполовину ослепленная женщина часто моргала, сгоняя пелену. Мужчина в чёрном стоял над девочками, её ученицами, и что-то очень четко проговаривал. Дети в страхе сжались в одну кучу, они дрожали и плакали. Антонина ничего не чувствовала: ни страха перед нападавшим, ни ненависти, ни уверенности в собственных силах. Заметив, что мужчина злится и тычет автоматом в учеников, Антонина поняла, что пора действовать. Он нависал над ними, кричал и требовал чего-то. Его палец опасно соскользнул на курок. – Только тронь...– едва слышно выплюнула Антонина и набросилась в отчаянной попытке защитить. Она вцепилась в автомат, словно львица, пока мужчина пытался сбросить помеху. Женщина, тростинка, не больше шестидесяти килограмм, боролась с огромным противником, которому двумя руками приходилось удерживать оружие. Антонина ничего не ощущала, словно это была не она, только горячая хватка на холодном металле удерживала её в реальности и запах, от которого кружилась голова. Наконец мужчина отпустил одну руку, автомат опасно покачнулся, уставился дулом в грудь учительницы, и тот нажал на курок. Два глухих выстрела. Рядом кто-то пронзительно завижжал. И снова ни боли, ни страха. Лишь ужасающее осознание происходящего: он примется за детей. Антонина прикрыла глаза, падая спиной в объятья учеников, когда окна на первом этаже школы разбились, и в кабинет Технологии ворвались оперативники. Женщина моргнула буквально на долю секунды, прежде чем оказалась в положении лёжа. Она куда-то стремительно направлялась. В голове бойко отдавались чьи-то чеканные шаги, а запах стал ещё невыносимее, причиняя реальную головную боль. Мысли путались, хотелось просто отключиться от реальности, что в скором времени, будто по щелчку, она и сделала.

***

Северус Снейп матерился сквозь зубы, пока летел через весь замок в больничное крыло, левитируя за собой полутруп провидицы. Поттера ему не хватало, так теперь ещё и эта пьяница на голову свалилась! Северус ни сколько не будет горевать, если вдруг та откинется раньше, чем Помфри окажет помощь. Так пить мог только Годрик, да и тот умер в самом расцвете сил. – Мадам Помфри, спасите или добейте. – провозгласил мужчина, влетая в больничное крыло. Он взмахом руки уложил тело женщины на кушетку и принялся вливать нужные зелья. Помфри вскочила, охнула и, кажется, прокляла кого-то. Снейп краем глаза наблюдал за действиями коллеги. Пока одной рукой медиведьма выводила диагностическое заклинание, другой уже приманила тазик и полотенца. – Северус, выводите токсины, я займусь травмой, – скомандовала она. – Токсины?! Вы так назвали ту лошадиную дозу хереса, которую всосала эта женщина или обозначили виды магловской травки, которыми она укуривалась до потери сознания? – едко поинтересовался мужчина. Помфри шикнула, но опровергать не стала. Что уж тут скажешь, когда всё и так понятно. Ох, Сивилла...

***

Героиня этих событий проснулась совершенно естественно на следующий день. Она приоткрыла глаза, зажмурилась от яркого света, зевнула и помотала головой, сбрасывая сонный морок. В ушах слегка звенело. – ...ох, уж этот Альбус!.. Подвергать такому риску ребенка!..Нет, чтоб отправить ко мне с самого начала, так он его два часа мурыжил в кабинете!.. Ну попадись мне этот..! Спросить он его хотел! О приключениях! Вот я покажу всем приключенцам, куда клизму вставляют... Из-за белой ширмы слышалось ворчание женщины и звон стеклянных флакончиков, перебираемых в руках. Антонина завозилась на постели и присела, окидывая взглядом больничную палату. Значит, это был не кошмар. – Извините, дорогая, где я нахожусь? – слегка хрипловато спросила она и замерла в ужасе. Голос мало того, что был другим, так ещё и вместо понятного русского языка предложение прозвучало на английском. С каких пор она начала его понимать? Тем временем медсестра вышла из -за ширмы и недовольно уставилась на пациентку. Её слегка пухлое уставшее лицо сделалось строгим и недовольным, а кудряшки угрожающе топорщились в разные стороны. – В больничном крыле Хогвартса, милочка.– едко заявила медсестра.– Надеюсь вы, Профессор Треллони, ещё не забыли как оно выглядит? Хотя с таким режимом питания удивительно, как вы помните своё имя. Кудрявая женщина фыркнула и поджала губы. Она казалась очень раздражённой и опасной. – Вы кто..?– слегка жалобно спросила Антонина, глубоко вдыхая. Она обхватила себя руками в попытке успокоиться. Матерь Божья, что с ней происходит... – Ну всё, Сивилла! С меня хватит!– тучная женщина бурей надвигалась вперёд. – Если я ещё раз увижу тебя с бутылкой или, ни дай Мерлин, ты захочешь снова принять эту магловскую дрянь, я за себя не ручаюсь! Мой гнев будет виден не только через магический шар! Она угрожающе ткнула в пациентку пальцем, сунула той в руки бутылек с зельем и приказала выпить. – Я ничего пить у вас не стану...– пролепетала женщина с большими глазами. Ей было до ужаса страшно, но голос разума твердил, что не стоит пить всё, что суют тебе англичане. Проверено ещё два года назад на корпоративе, куда первый и последний раз пригласили учительницу по английскому. – Не хочешь пить– и не надо. Для кого стараюсь только? С того света её вытащили, а она: «Пить не буду!», – медсестра вновь принялась ворчать вполголоса, рассортировывая свои склянки.– Конечно, ночами вас тут выхаживаешь, выхаживаешь, а потом ни слова благодарности. – Спасибо...– всё также растерянно. – Да иди уже, Сивилла! Видеть не могу, как вспомню, какой тебя Северус принес!.. – А-а куда? Право слово, Антонина чувствовала себя совершенной идиоткой. Медсестра смотрела на неё со смесью презрения и жалости. Её губы поджались, брови наоборот взлетели выше, а сама женщина даже отложила флакончики. – Вот что, дорогая, нет у меня времени подтирать тебе сопли и нянчиться. Сегодня ночью Поттер, Уизли и Локконс нашли дракклову Тайную комнату!– Помфри всплеснула руками и вся затряслась от переполняющих чувств.– И вместо того, чтобы госпитализировать детей, Альбус приказывает мне лечить их своими силами! А я просто медиведьма!!! Даже не целитель! Я не умею высасывать яд василиска, не умею возвращать память и не могу избавиться взмахом руки от последствий контакта с тёмным артефактом! Слава Мерлину, я хоть синяки и царапины сведу! Вот на это я ещё гожусь! – выплюнула она, прошептав что-то недоброе. Антонина лишь хлопала глазами, а потом с небольшой заминкой протянула: – Может всё таки связаться с врачами? Звучит серьезно. – Да как?! Как?!– женщина чуть не плакала.– Прямой угрозы для жизни нет! А приказ от директора есть! Чтоб ему... – Помфри замолчала, переводя дыхание, пока Антонина пыталась переварить услышанное. Мозг цеплялся за знакомые слова «Поттер», «Уизли», «Тайная комната». Либо это всё какой-то дешёвый розыгрыш, либо она сейчас в коме и видит сон. Весьма реалистичный. – Да тебе вообще, Сивилла, какое дело до этого? – отчаяние медсестры сменилось подозрением. – Не смей даже думать о том, чтобы просить у меня что-то! Как же я могла забыть, что тебя одно интересует. – Нет, я же... – Всё, Профессор Треллони, вы свободны. – Строго отчеканила Помфри, заглянула за дверь и кого-то громко позвала. В палату вошёл высокий парень в странном балахоне поверх школьной формы с ярко синим галстуком. – Мистер Линк проводит вас до башни. Не утруждая себя ожиданием ответа, Мадам Помфри скрылась за другой белой дверью. Пребывавшая в шоке женщина перевела взгляд на парня, потом на свои руки, тихонько завыла и встала с кровати. Покачнувшись, устояла на ногах, закуталась поглубже в толстую шаль, пропитанную запахом алкоголя, и пролепетала: – Отведите меня пожалуйста домой, если вам не трудно. Ученик попался немногословный. Он кивнул, придержал перед профессором дверь и широкими шагами направился вперёд по коридору. Антонина семенила следом. Слишком реалистичный сон. Пока они добирались до жилища, которое все называли «башней», в голове Антонины одна теория стремительно сменяла другую, но ничего не давало полного и адекватного ответа, что происходит. И средневековый замок, где она скорее всего и жила, лишь добавлял вопросы. – Спасибо вам, Мистер..?– Антонина обернулась к ученику, стоя перед висячей лестницей, ведущей в люк на потолке. Видимо, ей туда. – Мистер Линк, – парень кивнул, так что прядь его волос забавно подпрыгнула. – До свидания, Профессор Треллони, скорейшего вам выздоровления. – Благодарю...– растерянно прошептала она, рассматривая хлипную веревочную конструкцию. – Вперёд, Тоня... Аккуратно переставляя ноги и руки, женщина то и дело поправляла складки чересчур длинной и объемной юбки. Наконец она забралась наверх, оказавшись на полу огромной комнаты. Плотные тёмные шторы настолько хорошо прикрывали окна, что было невозможно понять, ночь на улице или день. Лишь тусклые настенные фонарики позволяли увидеть хоть что-то. Это действительно её дом? Всё помещение оказалось заставленным каким-то столиками, пуфиками, застлано яркими коврами и тяжёлыми портьерами. Воздух был спертым, тяжёлым, поэтому у Антонины сразу же разболелась голова. Аккуратно ступая по каменному полу, женщина поднялась на этаж выше, где располагалась, видимо, спальня. Вдоль стены стоял небольшой книжный шкаф, большую часть полок которого занимали странные хрустальные шары. Антонина присела на мягкую упругую кровать, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Она свернулась клубком на постели, укрываясь безразмерными юбками, как одеялом, и незаметно уснула. Очередное пробуждение было эффектным. Кто-то настойчиво звал её писклявым голосом, бормоча что-то о пире, директоре и освобождении. Распахнув глаза, Антонина вскрикнула и отползла в другой угол кровати, она мгновенно запустила в лысое сморщенное существо с большими ушами подушкой. Снаряд в точности поразил цель. – Н-не трогай меня, прошу! – воскликнула женщина. Перепуганный домовик молча хлопал глазами и прикрывал уши лапками. – Это всего лишь сон... Это всего лишь сон... – Профессор Треллони, Динки хотел лишь сообщить послание от директора, Динки не хотел пугать. Госпожа, прошу, простите глупого Динки. – А-ага-а...– всё ещё пялясь на существо протянула она, но вторую подушку держала при себе. – Т-ты кто такой? – Динки, мадам. Домовой эльф Хогвартса. – Гордо представился тот. – Мгм.– Отрывисто и подавленно кивнула Антонина. Конечно, это сон, что же ещё? Сон во время комы, так бывает. Как у Алисы из Страны Чудес. Или как в последнем фильме Сумерек. Не реальность. Ну какой Хогвартс? Это всё сказка, история, выдуманная английской писательницей, которую читают дети. А она, Антонина Семёновна, сейчас лежит в больнице под капельницей. Всё логично. – Димка, значит... – Как угодно, мадам. Динки пришёл сообщить, что директор Дамболдор приглашает вас спуститься на праздничный ужин в Большой зал. Говорят, что с Ужасом Хогвартса покончено. – Точно... Вторая книга, наверное. – Сама себе бормотала женщина. Когда пришла уверенность, что окружающая реальность– часть её фантазии, воспринимать мир стало проще. – Хорошо, раз надо, я спущусь. Антонина не без труда вылезла из горы тряпья, разложенной на постели в виде её юбок, простыни, покрывала, одеяльев, пледов. Её всё ещё колотила небольшая дрожь, а мир казался каким-то неестественным. Она понятия не имела как себя вести и что делать, а главное: сколько это продлится? Антонина помнила всё урывками: вот они готовят на уроке, вот врывается мужчина, вспышка боли, а дальше смазанные пятна детей и террориста. Наверное, попала под пулю. Господи Иисусе, она же могла умереть... Что ж, глюки– меньшее из зол. – Профессор Треллони готова спуститься?– пропищало существо. Женщина запоздало кивнула, провела рукой по волосам, собирая спутанные лохмы в пучок, и подобрала какой-то плед взамен тому пропахшему платку. Следуя за мифическим существом, женщина добралась до огромных дубовых дверей. Она сглотнула и перевела взгляд на лысого сопровождающего. – Мне туда? – Совершенно верно, госпожа. Динки должен идти, профессор. – Мгм,– Антонина отрешённо кивнула и почти не удивилась, когда существо исчезло. Просто сон. Женщина аккуратно толкнула двери, и те легко отворились внутрь. Тут же какофония звуков обрушилась на неё. В огромном зале за четырьмя длинными столами сидели дети, а прямо напротив– странные люди в пёстрых одеждах. Дети смеялись, галдели и поедали что-то со столов, никто не обращал на вошедшую никакого внимания. Большинство было в пижамах, что только укрепило подозрение нереальности происходящего. Антонина топталась у входа, пока её вдруг не окликнул седой бородатый старик в чепце и цветном халате. – Сивилла, не стойте там, проходите. Вас редко удается застать на праздниках. – он добродушно усмехнулся в бороду. Антонина на нетвердых ногах добралась до "взрослого" стола и опустилась на самое крайнее место. При этом от неё не укрылось, какими презрительными взглядами её окатили многие. – Ешьте, Сивилла, не стесняйтесь! Сегодня ведь праздник!– этот дед продолжал излучать позитив. Его прервал сухой едкий комментарий мужчины в чёрном. – Кто-то уже отпраздновал вчера, Альбус, наши посиделки, – он выделил это слово, – боюсь, не настолько увлекательны, как бутылка хереса. Все промолчали. Антонина тоже не знала, что сказать. Это вообще ей адресовано? – Северус, не будь так строг,– мягко пожурил того старец. Северус, значит... Медсестра говорила, что её принес некий Северус. – Альбус, если бы я позволял себе находиться в подобном состоянии на уроках, пол Хогвартса бы взорвалось к Мерлиновой бабушке! Считайте, что нам повезло, ведь Мисс Треллони может управляться только со стеклянным шаром и колодой карт. Ну и бутылкой, разумеется,– колючий ядовитый взгляд на мгновение прожег дыру в Антонине. Она сглотнула и тихо произнесла: – Спасибо, что доставили меня в больницу. Он не удостоил женщину ответом, лишь скривил губы и отвернулся. Праздничный вечер продолжался. Взрослые о чём-то переговаривались, обсуждали, смеялись и ели. Только Антонина не принимала участие в происходящем. Женщина молча сидела, слушала, смотрела, но до сих пор её не покидало чувство неправильности происходящего. Она что-то упускает. – Какой реалистичный сон...– пробормотала вдруг. – Сон? Сивилла, придите наконец в себя,– рядом раздался сухой твердый голос женщины в остроконечной шляпе. Антонина дёрнулась от неожиданности. – Северус прав, вам пора прекратить. Это реальность, Сивилла, и никто, даже Альбус, не станет терпеть ваши пьяные выходки. Проснетесь, наконец, и поймите, что это не игра! Антонина смотрела на неё большими глазами, половина смысла слов терялась. Снова паника овладевала ей. Стало трудно дышать. – Пожалуйста...– она всхлипнула.– Скажите, что это сон... – Милочка,– ноздри собеседницы гневно раздулись. Она болезненно ущипнула Антонину за руку,– проспитесь, прежде чем показываться на глаза ученикам! Антонина потерянно переводила взгляд со своей руки к окружающим и обратно, дотронулась до пульсирующей точки и часто задышала. До ушей Макгонагалл донёсся горячий шёпот. – Все взаправду... Хогвартс, эльф, смерть, зелья... Матерь Божья, всё реально... Женщина позорно хлопнулась в обморок на глазах преподавателей и учеников.