(Не) Соло на праздники|(Not) Solo For the Holidays

      — Рей? — Финн удивляется точно так же, как и По, почти комично. Почти.       — Вы, мальчики, действительно не знали, что твой жених, — Лея указывает на По, — и твоя девушка… — а затем на Бена, — соседи по квартире?       Жених?       Жених?!       Что Лея имеет в виду? Неужели она не знает, что означает слово «жених»? Это кажется маловероятным, но, конечно, более правдоподобным, чем альтернатива.       Почему никто больше не волнуется? Почему никого из них не смущает неправильное употребление слова?       Но опять же… Разве Бен не использовал его ранее?       — Думаю, он и жениха с собой прихватит.       Жениха.       По качает головой.       — Я даже не знал, что Бенни с кем-то встречается.       Кажется, что лицо Бена побледнело.       — Я никогда не был у Рей дома.       — Как тесен мир, не правда ли? — смеется Хан.       — Чертовски микроскопичен, — ворчит Бен.       — Какой приятный сюрприз, — Лея отпускает руку Рей и один раз хлопает в ладоши, но не от радости, а чтобы привлечь внимание. — Бен, милый, почему бы тебе и Рей не поднять свои вещи в твою комнату, а потом мы сможем отправиться в путь. В этом году на ферме деревьев Андора множество прекрасных елей.       Бен, движения которого все еще скованы шоком, тянется к ручкам чемоданов, но Финн оказывается намного быстрее, ловко перехватывая их.       — Бен, дружище, почему бы тебе не остаться здесь и не пообщаться с семьей? — он улыбается, но обнажает слишком много зубов, словно скалится. — Я помогу Рей поднять багаж.       — Нет, — Бен энергично качает головой. — Я не могу просить тебя об этом.       — Пожалуйста, — выдавливает Финн. — Я настаиваю.       Бен снова смотрит на Рей. В его глазах застыл немой вопрос, который она не может понять. Девушка слегка пожимает плечами. Что еще им делать?       — Хорошо, — соглашается Бен, неловко улыбаясь. — Только не задерживай ее слишком долго.       Путь наверх проходит в полной тишине, что только усугубляет ситуацию. Пока Финн ведет ее по коридору в одну из комнат, Рей замечает, насколько напряжены его плечи. Он злится.       — Какого черта ты здесь делаешь, Рей? — произносит Финн, захлопнув за ними дверь. Его голос похож то ли на шепот, то ли на шипение.       — Бен пригласил меня, — она старается вести себя естественно и говорить непринужденно.       — И откуда… — Финн начинает вышагивать по комнате, что является его отличительной чертой, когда он на взводе. — Откуда ты знаешь Бена Соло?       — Мы встречаемся? — произносит Рей.       Самая важная часть их обмана звучит гораздо менее уверенно, словно вопрос, словно она сама еще не знает.       — Вы что? — удивляется он. — С каких пор?       Рей вспоминает историю, которую они с Беном придумали по дороге сюда, пока не доходит до самого начала.       — Не так давно. Мы познакомились в Тиндере несколько месяцев назад и начали общаться…       — Ты удалила Тиндер, — перебивает ее Финн.       — Ну, я установила его снова, — произносит Рей, сжимая челюсти, чтобы сосредоточиться, а затем продолжает: — Мы встречались несколько раз, и, поскольку у меня не было никаких планов на праздники, Бен предложил поехать с ним. Очевидно, я не знала, что ты будешь здесь.       — Очевидно, — соглашается Финн, выразительно закатывая глаза. — Итак, вы тайно встречались. Почему ты мне ни о чем не рассказала?       — Я не знаю… — Рей смотрит в сторону, отчаянно пытаясь отмазаться. — Не было подходящего момента.       — Не было подходящего момента… — повторяет Финн, изображая пальцами кавычки. — Ты не умеешь лгать мне, Рей. Я очень хорошо тебя знаю. Почему ты скрывала отношения?       — Почему Лея назвала тебя женихом По?       Глаза Финна расширяются, его рот приоткрывается, он делает шаг назад — и это все, что требуется Рей для осознания.       — О боже!       Слезы наворачиваются на глаза, и она не предпринимает никаких попыток остановить их. Чудо, что ей удается найти кровать, прежде чем ее ноги подкашиваются, и она оседает. Рей делает глубокий вдох, когда опускается на матрас, но это не помогает заглушить боль, медленно разливающуюся в груди.       — Боже мой! Вы помолвлены?       Финн осторожно приближается к ней. Его поступь смягчает пушистый ковер, лежащий на деревянных половицах. Он садится справа от нее, кровать прогибается под его весом.       — Я собирался тебе рассказать.       — О, собирался? — усмехается она. — Как заботливо.       — Рей.       — Что? — она поднимает взгляд, и Финн вздрагивает, словно получает пощечину. В его глазах тоже застыли слезы. Чувство вины пробивает стену боли, образовавшуюся вокруг ее сердца, но лишь на самую малость. Однако не настолько, чтобы заставить ее отступить. — Как долго?       — Неделю.       Неделю. Ее лучший друг, ее брат, помолвлен уже целую неделю и ничего ей не сказал. Рей чувствует себя опустошенной. Выпотрошенной.       — Поздравляю.       — Рей, пожалуйста. Я собирался сказать тебе, клянусь. Я тоже ждал подходящего момента.       Что это вообще значит?       — Ты планировал устроить парад? Или пресс-конференцию?       — Я просто…       — А Роуз знает? — Рей не дает ему закончить предложение.       — Нет, — быстро отвечает Финн. — Мы рассказали только семье.       Рей становится больнее. Она прикрывает рот ладонью, чтобы подавить рыдания.       — Я думала, я твоя семья.       — Так и есть, — Финн обхватывает Рей руками и притягивает ее к себе. Она не сопротивляется, хотя маленькая ее часть норовит вырваться. А вот крошечная, грустная девочка, которая все еще ждет у входа в магазин, хочет, чтобы ее обняли. — Ты моя семья, Рей, — он утыкается носом в ее макушку. — Я просто пытался подобрать правильные слова.       — Правильные слова? — хмыкает Рей.       — Когда мы с По поженимся, я съеду.       Ох.       Разумеется, съедет. Это очевидно, даже если Рей сразу не подумала об этом. Финн съедет, а ей придется искать другое жилье. Или нового соседа, поскольку она не сможет самостоятельно оплачивать такую большую квартиру.              Может быть, она переедет к Роуз или Роуз переедет к ней? Но все равно это временное решение. Рано или поздно Роуз выйдет замуж. Может быть, за Армитажа, может быть, за кого-то другого, но потом тоже съедет от Рей.       — Я не хотел, чтобы ты думала, что я бросаю тебя.       — Я так не думаю, — говорит Рей. — Ты просто пытаешься жить своей жизнью.       А она останавливает его. Почему Рей вечно удерживает своих друзей? Почему она заставляет их чувствовать, что они должны пожертвовать своими интересами ради нее? Почему она настолько ничтожна?       — Рей… — Финн кладет обе руки ей на плечи и поворачивает ее так, чтобы она посмотрела на него. — Я хочу, чтобы ты знала, что я никуда не денусь, хорошо? Даже если съеду. — А он обязательно съедет. — Все равно… — Финн делает паузу, его голос дрожит, а слезы катятся по щекам. — Все равно будем ты и я. — И По. — Мне нужно, чтобы ты это знала.       — Я знаю, — говорит Рей, потому что чувствует, что должна. — Я так рада за тебя, — произносит она, потому что действительно рада, а затем, чтобы усилить свои слова, протягивает руку. — Ну, дай мне посмотреть.       — На что посмотреть?       — Лучше бы он подарил тебе кольцо, — усмехается Рей, шмыгая носом.       Яркая улыбка озаряет лицо Финна. Своим теплым светом она поднимает настроение Рей. Ее лучший друг влюблен. Он собирается связать себя узами брака. Финн протягивает ей левую руку, и Рей несколько раз прокручивает тонкое золотое кольцо на его безымянном пальце.       — Это кольцо его мамы, биологической матери, — Финн рассматривает кольцо, и на его глазах появляются новые слезы. Но в этот раз от счастья. — Он сказал, что ждал подходящего человека, чтобы подарить его, и наконец нашел.       — Вы оба нашли своего человека.       Финн всегда мечтал обрести вторую половинку, найти того единственного. Такой безнадежный романтик. Какая-то часть Рей, ревнивая и чрезмерно привязывающаяся, которую она запихивает глубоко внутрь и не любит показывать, надеялась, что… возможно, она могла бы стать его человеком. Платонически, конечно.       Но им стал По. Рей знала это с тех пор, как познакомилась с ним, с тех пор, как Финн впервые привел его домой с сердечками в глазах и с такой улыбкой на лице, какой она еще никогда не видела.       — Так и есть, — соглашается Финн, кивая дрожащим подбородком. — Мне так жаль, что я не сказал тебе сразу, Рей. Надеюсь, ты сможешь меня простить.       Рей легонько касается его плеча своим.       — Я уже простила, — фыркает она и смахивает слезы. — Просто не скрывай от меня такие вещи, пожалуйста.       — А ты не скрывай от меня своих парней, — парирует Финн.       — Это другое, — говорит Рей. Поскольку это действительно так, во многих отношениях. — Но да, хорошо.       — У нас все отлично?       — Конечно.

🎄🎄🎄

      Рей требуется несколько минут, чтобы собраться с мыслями, прежде чем она чувствует, что готова вернуться вниз, избежав расспросов. Ее глаза красные и опухшие, но это полбеды, труднее всего выровнять дыхание, подавить икоту и всхлипы, норовящие вырваться из горла.       Она отправляет Финна вниз вперед себя, чтобы он заверил остальных, что ей понадобится еще немного времени, что ей просто нужна секунда, чтобы освежиться. В последнее время ее переполняет ложь.       Поступь Рей по-прежнему тяжела, когда она спускается по лестнице. Девушка уже собирается извиниться за долгое отсутствие, как вихрь коричневого меха, мокрого носа и языка врывается в дом и упирается лапами в ее грудь, отбрасывая на пол.       — О боже мой! Привет! — смеется она.       — Прости, — Бен оттаскивает собаку за ошейник. — Рей, это Чуи, — но потом он поднимает глаза, и его улыбка спадает. — Все хорошо?       — Нет, — говорит она, потому что, видимо, единственный человек, которому Рей может сказать правду, — Бен Соло.       Его рука без колебаний находит ее колено.       — Ты хочешь уйти?       — Уйти? Куда?       — Домой, в отель, куда угодно, подальше отсюда…       Она снова обременяет другого человека своим неустойчивым эмоциональным состоянием, таща за собой во мрак.       — Боже, нет, конечно, нет, — отмахивается Рей и использует украшенные еловыми ветками перила, чтобы подняться на ноги. — Со мной все будет в порядке. Все будет хорошо.       Рей почему-то кажется, что она может читать Бена как открытую книгу, и он не верит ей, судя по его взгляду, изгибам бровей и губ. Возможно, Бен так же легко читает ее.       — Я хочу притвориться, что все в порядке. Пожалуйста. Позволь мне притвориться.       Хоть ненадолго. Пока все не вернется на круги своя.       Бен кивает и вздыхает.       — Хорошо, — он поворачивается и кричит: — Мама! У тебя есть лишние шарф и шапка для Рей?       — Конечно, дорогой, сейчас принесу, — отвечает Лея, прежде чем Рей успевает начать протестовать.       — Что? Нет, ни в коем случае.       Когда Бен снова поворачивается к ней, выражение его лица становится крайне серьезным.       — Рей, на улице десять градусов мороза. В одном только пальто ты там окоченеешь.       Тон его голоса не допускает никаких возражений, а Рей морально истощена, чтобы спорить, после разговора с Финном. Однако силы надуться все еще есть, что она и делает до тех пор, пока не сходит с лестницы и не принимает кашемировые шарф и шапочку у сияющей от радости Леи.       — Спасибо, миссис Соло.       — Брось, — Лея берет ее за руку. — Зови меня по имени.       — И меня не называй «мистер Соло», — подмигивает Хан. — Я сразу чувствую себя старым.       — Хорошо.       — Бен, Рей, — По трясет ключами, привлекая внимание. — Вы едете с нами.       — По, — хмурится Лея. — Тебе не кажется, что я хотела бы получить шанс узнать Рей получше?              Рука Хана ложится на плечо его жены.       — Впереди целых четыре дня, Лея. Ты не можешь все время удерживать ее и Финна возле себя. Отпусти детей.       — Ну ладно, — уступает она, закатывая глаза и притворно надувая губы. — Ты ведь знаешь, как туда проехать?       — Конечно же, не знаю, — бурчит По, открывая входную дверь. — Я ведь не посещал ферму Андора каждый год, начиная с двенадцати лет.       — С меня достаточно вашего сарказма, молодой человек. Идите уже.       Вернувшись на холод, Рей радуется, что надела шапку и шарф. Она натягивает ткань пшеничного цвета на нос, чтобы защитить его от переохлаждения. Запах сладкий и свежий, как от хорошего стирального порошка, смешанного с неярко выраженным ароматом дорогих духов.       На другой стороне озера находится навес для машин, и, чтобы добраться до него, им нужно перейти мост. По идет впереди, Финн чуть позади, поскольку дорожка слишком узкая для двоих. Они о чем-то шепчутся, и, когда По украдкой бросает взгляд через плечо, его глаза останавливаются на ней, а затем быстро устремляются вдаль. Рей догадывается, что именно рассказал ему Финн.       Она чувствует, как по ее ладони скользят длинные пальцы. Рей поднимает глаза и видит, что Бен пристально смотрит на нее.       — Ты не против? — шепчет он, взглядом указывая на их переплетенные руки.       Рей кивает, потому что это то, что они должны делать. Небольшие публичные проявления привязанности. Держаться за руки, периодически прикасаться друг к другу, целовать в щеку. Ведь именно так ведут себя люди, находящиеся в отношениях.       И на самом деле… она более чем не против. Для нее это опора, утешение и поддержка, в которых Рей не должна нуждаться, особенно от почти идеального незнакомца. Но она чувствует тепло руки Бена даже сквозь его кожаные перчатки и свои вязаные красные рукавицы и почему-то сжимает ее сильнее.       — Итак, — начинает По после того, как они все уселись в машину, а затем выехали на дорогу, — как давно вы вместе?       — Три месяца, — отвечают Бен и Рей почти в унисон, что было бы забавным, если бы не казалось немного подозрительным.       — Жутковато, — смеется По. — Почему никто из вас ничего не сказал?       — Малыш… — Финн касается руки По, обхватывающей рычаг переключения передач.       Даже с заднего сиденья Рей видит, как он взглядом умоляет своего парня — своего жениха — не задавать подобные вопросы.       — А что? — недоумевает По. — Я не то чтобы не рад за них, очень рад. Просто в восторге. Я пытался свести вас, но потом забросил это гиблое дело, ведь вы не хотели слушать мои доводы…       — Потому что однажды я уже согласился на свидание вслепую, организованное тобой, По. Помнишь Бомонта?       По хлопает по рулю ладонью и громко смеется.       — Конечно, помню. В свою защиту скажу, что в спортзале он вел себя вполне нормально.       Губы Рей растягиваются в улыбке, несмотря на темное облако, все еще висящее над ее головой.       — Бомонт Кин? Разве ты не пытался свести и нас, По?       — Дэмерон, ты самая настоящая угроза, — усмехается Бен, все еще обхватывая ее руку. — Рей, пожалуйста, скажи мне, что ты с ним не встречалась.       После этого настроение в машине заметно улучшается. Истории о неудачных свиданиях и смех свободно разносятся между тремя мужчинами. Рей улыбается, слушает и прижимается лбом к прохладному стеклу окна. Снаружи мелькает мир, белый, коричневый и зеленый, что мало помогает унять бурлящее в груди чувство злости-печали-растерянности-вины.       И тут она вспоминает, что забыла написать Роуз.

Роуз

_________

Прибыла в Набу. Познакомилась с семьей Бена. Я в безопасности. ✉️

      Ответ приходит мгновенно. ✉️ Откуда мне знать, что это действительно Рей? ✉️ Мое второе имя?

🙄 ✉️

Мари ✉️

И в прошлом году ты была влюблена в профессора Джарин ✉️

Мисс Тико ✉️

✉️ Мы же договорились никогда больше не упоминать об этом ✉️ И Бен определенно назвал бы меня «мисс Тико»

Ведь ты так хорошо его знаешь ✉️

✉️ Я разбираюсь в людях ✉️ Как дела?

Его родители встретили меня очень радушно, так что, думаю, неплохо ✉️

✉️ Отлично!

Сейчас мы едем на ферму выбирать рождественское дерево ✉️

✉️ Серьезно? Финн написал мне, что тоже поехал с семьей По за елью. ✉️ Забавное совпадение       Рей не хочет быть той, кто расскажет Роуз, но она должна. Ведь так или иначе все тайное станет явным.

Кстати ✉️

Об этом ✉️

Финн… со мной ✉️

Как оказалось, По брат Бена ✉️

      Три точки появляются в нижней части экрана, а потом исчезают. Проходит целая минута, а затем еще одна. ✉️ ЧТО?!

Мне пора ✉️

Прости ✉️

Мы приехали ✉️

      Не обращая внимания на множество входящих сообщений, Рей убирает телефон в карман. У нее нет сил разбираться с последствиями взрыва этой конкретной бомбы. Поэтому она закрывает глаза и сосредотачивается на медленных, ровных вдохах и выдохах, пока машина не останавливается.       На стоянке довольно много автомобилей. Рей никогда бы не подумала, что столько людей нуждается в елке почти в канун Рождества, но Бен объясняет, что на ферме проводятся и другие мероприятия: встреча с Сантой для детей, выставка-продажа украшений ручной работы, ярмарка ремесленников, а еще находится множество лавочек со вкусностями.       Они находят Лею и Хана возле киоска, в котором продаются шоколадные и мятные крендельки.       — Джинн рассказал мне, что в этом году они выставляют на продажу несколько потрясающих пятнадцатифутовых елей, а потолок в гостиной определенно достаточно высок для такой красавицы.       Погладив Чуи, Хан приподнимается с корточек.       — И кто же, по-твоему, будет тащить эту громадину, Лея? — ворчит он.       — Естественно, наши доблестные рыцари, — отвечает она, подмигивая Рей.

🎄🎄🎄

      Ферма представляет собой похожую на лабиринт рощу вечнозеленых деревьев разной высоты, густоты и расцветки. Хотя они начинают поиски вместе, группа в конце концов разделяется на пары с обещанием крикнуть, если найдут ту единственную, и так Бен и Рей оказываются одни в проходе между сине-зелеными еловыми ветвями.       — Хочешь поговорить? — спрашивает Бен, переминаясь с ноги на ногу, снег хрустит под его ботинками.       — О чем?       — Почему ты плакала? — продолжает он. — Тебе не обязательно делиться со мной. Я отстану, если не хочешь рассказывать.       — Меня переполняли эмоции, — воображает Рей, как будет лгать. — Я удивилась, увидев Финна и По. Даже испытала шок.       Все это правда, но истинной причиной является совсем другое.       Рей подходит к ближайшему дереву и делает вид, что осматривает его ветви.       — Финн не сказал мне, что По сделал ему предложение, — признается она, растирая несколько иголок пальцами.       — Ох, — удивленно реагирует Бен.       — Финн… — Как описать их отношения? Как сказать, что они словно две горошины в стручке? Рей рада, что стоит спиной к Бену, поскольку снова не может сдержать слез, но он, скорее всего, все понимает по ее жалобному сопению. — Мы росли в одном доме… — она не хочет говорить о том, каким ужасным приемным отцом оказался Ункар Платт. Не хочет вспоминать о его пренебрежительном отношении и жестокости. Прошлое должно оставаться в прошлом. — Все складывалось не очень хорошо. Но мы поддерживали друг друга. Всегда.       — Только ты и я, — сказал бы он. — Шоу Финна и Рей.       — Финн самый близкий мне человек… И он не сообщил, что помолвлен…       — Почему?       — По той же причине, по которой Роуз пыталась отменить свои планы, чтобы остаться со мной, — Рей действительно хрупкая. Словно ваза, разбивающаяся слишком часто, ее осколки держатся вместе с помощью какого-то фантастического клея и силы воли. А близкие друзья стоят у ее одинокого основания с подушкой в руках, чтобы смягчить падение. — Они переживают за меня. Рождество — грустный праздник для меня… Уверена, что тебе плевать…       — Рей… — Тяжелая рука осторожно опускается на ее плечо и заставляет повернуться. — Мне не плевать.       — Я самый худший друг в мире.       — С чего ты взяла?       — Близкий мне человек помолвлен… Это фантастика! Я должна радоваться за него, но не могу перестать грустить…       Нахмурив брови, Бен просто смотрит на нее печальными глазами в своей задумчивой манере.       — Можно тебя обнять? — спрашивает он.       Очень нуждающаяся в объятиях Рей мгновенно кивает.       — Конечно.       Руки обхватывают ее за плечи и притягивают к крепкой груди, источающей тепло. Рей глубоко вдыхает с приглушенным всхлипом, уткнувшись заплаканным лицом в мягкую ткань пальто Бена. Она чувствует его запах. Чистый. Мужественный. С нотками кедра, бергамота, амбры и зубной пасты. Он проникает в нее, растапливая заледеневшие внутренности.       Когда Бен начинает говорить, то задевает подбородком небольшой помпон на шапке Рей.       — Я не очень хорошо тебя знаю, но уверен, что ты неплохой друг, уж точно не самый худший в мире. Не думаю, что кто-то может упрекнуть тебя за то, что ты немного обиделась.       — Финн не хотел причинить мне боль.       — Но это не значит, что тебе не больно.       Рей немного отстраняется, чтобы посмотреть ему в лицо. Оно у него очень симпатичное. Приятное. Она не часто думает о мужчинах как о «приятных», но Бен такой. Симпатичный и приятный, с темными добрыми глазами и полными губами. Она отводит взгляд, чтобы не пялиться на него.       — Мы не сможем найти подходящее дерево… — он оглядывается, ухмыляясь. — Ни одно из них недостаточно высокое для моей мамы. Как ты смотришь на то, чтобы позволить им сделать всю тяжелую работу, а самим пойти перекусить… Ты голодна?       Рей кивает. Жизнь, проведенная практически без еды, выработала у нее привычку никогда не отказываться от пищи. И она не ела с самого самолета.       За пределами хорошо организованной и тщательно ухоженной рощи они находят небольшое скопление ларьков, расположенных вокруг зоны отдыха. Высокие уличные обогреватели стоят между столами, растапливая снег вокруг них.       Некоторое время они прогуливаются, причем Рей идет впереди, а Бен, похоже, предпочитает следовать за ней по пятам, пока она охает и ахает над различными зимними лакомствами на праздничную тематику. В конце концов она останавливается на горячем шоколаде с пряностями — изысканном, как гласит вывеска — и покрытой глазурью теплой булочке с корицей размером с ее лицо.       — Знаешь, я не всегда такая, — говорит Рей, когда они располагаются за одним из столиков.       Когда она отрывает кусочек от булочки, поднимается пар, наполняя ее нос сладковатым ароматом.       — Какая? — спрашивает Бен, делая глоток простого, черного кофе.       — Вот такая, — отвечает она, указывая на свое лицо. — Плаксивая. Прости, что испортила всем вам праздник.       — Да? А я и не знал…       — Да. Ты же мечтал провести день с размазанной по пальто тушью.       Бен усмехается.       — Оно темное, и ничего не видно.       — Просто… — Рей вздыхает. Почему он так спокойно ко всему этому относится? — Мне жаль…       — Знаешь… — он делает еще один глоток. Пар вьется в воздухе вокруг его лица. — В моей семье не всегда все было так хорошо. Мы с родителями постоянно ссорились, особенно на праздники. В один год я так сильно поругался с отцом, что ударил его, заехал прямо по лицу. Сломал ему нос, а себе — руку. Нам пришлось провести Сочельник в отделении неотложной помощи.       — Зачем ты мне это рассказываешь?       Бен пожимает плечами, ухмыляясь.       — Рождество в семействе Соло не считается удачным, если проходит без происшествий.       — Ах вот как, — фыркает Рей, пряча улыбку за бумажным стаканчиком из вторсырья.       — Ты ничего не испортила и не испортишь.       Он неуверенно накрывает ее руку своей. Тепло распространяется по телу Рей, наполняя грудь и расцветая на щеках. Она рада пронизывающему холоду, по крайней мере, им можно оправдать румянец, вероятно, появившийся на ее лице.       Рей по-прежнему чувствует себя не очень хорошо, но боль утихла. Ей больше не кажется, что она вот-вот развалится на части. Словно Бен каким-то образом сшил ее обратно, а может быть, просто любезно предоставил нитку и иголку.       — Ах вот вы где! — голос По разносится по зоне отдыха, заглушая болтовню других гостей. Рей отдергивает руку, как будто они с Беном занимались чем-то совершенно вопиющим. — Пойдем, мама нашла «ту самую».

🎄🎄🎄

      — Вы приняли верное решение, — говорит Лея, замечая стакан горячего шоколада в руках Рей.       Финн и Хан стоят возле высокой ели с массивными ветвями, держа длинную пилу.       — Папа, что ты удумал? — Бен вздыхает и передает свой стаканчик Рей. — Не могла бы ты подержать, милая? Мой отец решил сорвать спину, снова.       Она задается вопросом, почему он использует именно это ласковое прозвище, да еще и так непринужденно. Неужели Бен обращался так ко всем своим девушкам?       — Определенно, верное, — ворчит Лея, забирая кофе Бена из рук Рей. Попробовав напиток, она кривит губы. — Никогда не пойму, как Бен может это пить. Он такой же, как его отец.       Она стоит рядом с пожилой женщиной, потягивая горячий шоколад, приправленный имбирем, корицей и мускатным орехом. Приторно-сладкая карамель, покрывающая зефирки, прилипает к зубам.       — Иногда хорошо быть в меньшинстве, — подмечает Лея, наблюдая за тем, как мужчины пытаются распилить толстый ствол дерева и связать ветви для более удобной транспортировки.       Рей не может не согласиться, сдержанно смеясь, когда По получает по лицу во время борьбы с особенно упрямой веткой.       В конце концов побежденное дерево привязывают к крыше внедорожника По. Ведь только его машина подходит для перевозки такой массивной ели, поскольку Хана возмутило даже предложение водрузить ее на отреставрированный раритетный автомобиль марки «Ford».       — Я не позволю разместить эту громадину на крыше Сокола, — сказал он, ласково потирая капот одной рукой, как бы успокаивая машину.       Затащить ель в дом та еще задачка. Входные двери особняка семейства Соло широкие, а вот фойе длинное и узкое. Но По настолько упрям, что ему удается протиснуть дерево внутрь под чутким руководством Рей.       Даже при высоте в пятнадцать футов — на самом деле, граничащей с шестнадцатью — возвышающаяся ель и близко не задевает сводчатый потолок и заснеженные мансардные окна.       Они принесли высокую стремянку из гаража, а коробки с украшениями спустили с чердака. Большинство из них выглядят так, будто являются частью какого-то огромного красивого набора: изящные стеклянные безделушки сверкают и переливаются одинаковыми оттенками красного, зеленого и золотого.       Хан снова зажигает камин, а Финн помогает По выбрать подходящий плейлист с классическими рождественскими песнями.       Лея улыбается, вытаскивая коробку с надписью «Бен & По» — амперсанд и второе имя написаны чернилами другого цвета.       — А вот и самое дорогое сердцу, — говорит она, снимая крышку.       Каждый предмет внутри аккуратно завернут в воздушно-пузырьковая пленку и пожелтевшую газету. Лея передает один из них Рей, которая начинает разворачивать его. Она обнаруживает фотографию в рамке из склеенных между собой палочек от мороженого, украшенную разноцветной бумажной гирляндой. На ней запечатлен улыбающийся мальчик с копной темных волос, из-под которой торчат уши.       На обороте написано: «Бен. Второй класс. 1997».       В коробке хранятся украшения столь же сентиментального характера. Пара глиняных коньков, явно сделанных ребенком, с надписью на подошвах: «По». Рей находит помятый и немного порванный бумажный венок, раскрашенный мелками, на котором слова «потому что мама и папа рядом со мной» выведены неаккуратным почерком под надписью «Почему я люблю Рождество».       — О, По! — Лея бережно держит в руках самодельную фоторамку в виде пары абстрактных крыльев. На фотографии запечатлены мужчина с глазами По и женщина с его улыбкой. Надпись «Кес и Шара, 1999» выгравирована на металлической ленте внизу. — Вот, золотце, держи.       — Спасибо… — он нежно улыбается, смотря на фотографию, а затем вешает ее на толстую ветку прямо на уровне глаз, на видное место.       — Финн, Рей, у вас есть праздничные традиции? — спрашивает Лея, указывая ворчащему Хану, как именно нужно вешать гирлянды       — О, нет, — качает головой Рей.       Разумеется, они есть, просто вряд ли эта семья захочет их повторять. Они не будут разогревать в микроволновке «Филе индейки с гарниром от Мари Каллендер», а затем выпекать в духовке «пряничные» домики из крекеров и быстрорастворимой глазури.       — Не скромничай, Рейби. Как насчет… Ого… — Финн замолкает, крепко вцепившись в стремянку, которая шатается под весом Хана. — Ты в порядке, старина?       — Да, спасибо, малец.       Кивнув, Финн продолжает:       — Мы с Рей всегда делали гирлянду из попкорна. Единственное украшение, которое мы могли себе позволить в первый год самостоятельной жизни, — смеется он. — Вообще-то, в тот первый год мы даже не могли позволить себе елку. Мы повесили гирлянду из попкорна на листья папоротника, которые Рей сорвала недалеко от дома.       Лея хлопает в ладоши, ее глаза загораются.       — Ох, как замечательно! Думаю, у нас есть немного попкорна… и клюквы, не так ли, Хан?       — Клюкву я собирался использовать для соуса.       Лея отмахивается от своего мужа.       — Мы купим еще, когда завтра поедем в магазин. Бен, дорогой, отведи Рей на кухню. Думаю, гирлянда из попкорна очень милая идея.       Отложив в сторону украшение, которое он укладывал под елку, Бен направляется в дальний конец комнаты и ждет у дверного проема, облицованного бревнами с реалистичной корой.       Рей подходит к нему, но замирает, когда слышит голос По.       — Эй, голубки, посмотрите вверх.       Они так и делают, почти синхронно, их лица медленно движутся вверх к декоративному бревну над головой, где они находят крошечный пучок зеленых листьев и маленьких белых цветов, свисающий с красной ленты.       — Ох… — Лея восторженно улыбается и постукивает ногтем по бокалу с вином, которое налила себе, как только они вернулись с фермы. — Омела!       — Ну же, целуйтесь! — смеется Хан с вершины стремянки, одной рукой закрывая рот, а другой держа звезду, которая должна будет украшать макушку дерева.       — Папа! — Бен грозно смотрит на отца, а затем переводит взгляд на Рей.       И… снова это чувство. Что-то похожее, если не то же самое, что было между ними, когда Рей впервые коснулась его руки в закусочной.       — Мы не обязаны, — шепчет он, слова звучат так тихо, что если она и слышит их, то пропускает мимо ушей.       Рей не знает, что ею движет — глупость, храбрость или убийственная смесь того и другого, — но она приподнимается на носочках, обвивая рукой шею Бена, и целует его.