Это по работе

— Чего это ты лежишь весь в слезах и орешь? — Это по работе.

Когда ноутбук пиликнул на всю квартиру уведомлением о новом письме, Чжоу Цзышу принимал душ. Он поборол искушение сразу же выключить воду и продолжил спокойно растирать кожу мочалкой. Вылил на ладонь несколько капель светло-голубого шампуня, нанес его на волосы, аккуратно взмылил. Встал под горячие струи, позволил воде смыть ароматную пену. Потянулся за бальзамом и… К черту! Больше ждать было невыносимо. Выскользнув из душевой кабины, Чжоу Цзышу набросил на плечи халат и заспешил к компьютеру, оставляя на паркете мокрые следы. Пришел текст новой главы маньхуа, над которой он сейчас работал. Его не терпелось поскорее прочитать. Глава оказалась даже больше, чем он надеялся, и как читатель Чжоу Цзышу предвкушал. Конечно, потом ему предстоит сломать еще немало копий в попытке впихнуть все это великолепие в несчастных тридцать страничек, но сейчас его больше интересовал сюжет. Зачитавшись, Чжоу Цзышу чуть не упустил время обеда и с проклятиями бросился собираться. На еще влажное тело джинсы натягивались с трудом, а с отросших волос капала вода. Но на фен денег — опять — не хватило, так что пришлось обойтись полотенцем. Из квартиры он выскочил, надеясь, что не успеет простыть, ибо погода, как назло, была ветреной и не самой уютной. Текст новой главы он, тем не менее, успел бережно сохранить на телефоне, надеясь дочитать за едой. В кафе Чжоу Цзышу влетел в три сорок пять. Основной зал оказался, как обычно, полон, Чжоу Цзышу в отчаянии завертел головой. Если он сейчас не найдет свободного столика, то имеет все шансы упустить время бизнес-ланча и остаться вовсе без обеда. С тех пор, как он променял хлебную, но противную его сердцу работу госслужащего на ремесло художника, походы по ресторанам в любое другое время, кроме акционного, стали ему не по карману. — Кого я вижу! — услышал он справа от себя веселый мужской голос. — Мистер Прекраснейшие-в-городе-лопатки! Рад снова тебя встретить. Чжоу Цзышу со скорбным выражением обернулся на звук. Ему махал самый надоедливый парень на свете и кричал: — Ты сегодня припозднился, пришел в самый аншлаг. Боюсь, сейчас ты не найдешь свободного стола. Если хочешь, присоединяйся ко мне! Чжоу Цзышу с надеждой осмотрел зал снова, но чуда не случилось. Так что пришлось тащиться в самый угол, где сидел надоеда Вэнь Кэсин, как он представился пару встреч назад. Раза три, на самом-то деле, так что забыть уже не получалось, как бы он ни пытался. Вэнь Кэсин засиял как начищенный юань и начал подгребать к себе свои тарелки, чтобы освободить ему место. Столик был маленький, за ним с трудом могли уместиться двое, и с отчаянием Чжоу Цзышу понял, что им придется весь обед сталкиваться коленками. Юркой змейкой перед ними нарисовалась Гу Сян — официантка, одна из немногих, кто был способен выживать в бизнес-ланчи и не терять заказы, всегда точно зная кому, чего и сколько. — Вам как обычно, господин Чжоу? — Да, — кивнул Чжоу Цзышу, наконец-то сумев уместиться так, чтобы касаться Вэнь Кэсина как можно меньше. Тот же, наоборот, вытянул свои длиннющие ноги и всячески ему мешал. — Сегодня у меня явно счастливый день! — просиял Вэнь Кэсин широченной улыбкой. — Таинственный красавец, который игнорировал меня столько недель подряд, наконец-то за моим столиком. Мне кажется, это повод познакомиться поближе. Я Вэнь… — Вэнь Кэсин. Представь себе, я помню. — О, мне это льстит, и все же тебе не кажется, что это немного несправедливо? Ты знаешь мое имя, а я твое — нет. Как же тебя зовут, господин Чжоу? Чжоу Цзышу на секунду задумался. Представляться доставучему сталкеру не хотелось. С другой стороны, возможно, получив желаемое, тот наконец замолчит и позволит спокойно поесть и почитать. — Чжоу Сюй, — бросил он первое пришедшее в голову, демонстративно доставая телефон и утыкаясь в него. — А-Сю-ю-юй, — протянули рядом мечтательно. — Красиво. Тебе подходит. Он решил проигнорировать столь наглый переход на личное обращение, тем более что его все равно звали иначе. И можно было легко сделать вид, будто это зовут не его. Так что, найдя в телефоне вкладку с новой главой, Чжоу Цзышу попытался углубиться в чтение. Но ему мешали. Вэнь Кэсин смотрел пристально, ногами едва заметно, но всё же задевал ноги Чжоу Цзышу, и от этого хотелось либо отодвинуться, либо вовсе встать и уйти. Но еда была заказана, а некоторые сцены из прочитанного так и просились на бумагу. Чжоу Цзышу уже представлял, как будет их рисовать, его руки почти подрагивали от нетерпения. И, чтобы не свалиться в голодный обморок, сейчас ему следовало поесть. — У тебя очаровательная улыбка, тебе уже говорили? — сообщил Вэнь Кэсин, наклоняясь ближе. — Неужели есть надежда, что тебя так порадовало мое соседство? «Улыбка?» — удивился Чжоу Цзышу, почти сразу осознав, что действительно улыбается. Глава оказалась слишком хороша. Автор, которого он считал практически гением, превзошел самого себя. Он вообще был на редкость талантлив. Иногда Чжоу Цзышу удивлялся, что тому в напарники дали его самого — начинающего художника. Однажды, не то повинуясь любопытству, не то заскучав без продолжения, Чжоу Цзышу решился даже поискать его в сети: почитать другие работы писателя хотелось просто до ужаса. Результат разочаровал. По запросу находился лишь безликий профиль на Инкарьер*, не имевший даже фотографии. Скорее всего, псевдоним был совсем новым. Возможно, автор, давно сделавший себе имя, не хотел пятнать его работой над слишком откровенной BL-маньхуа. Выбор в качестве иллюстратора человека почти без опыта тоже выглядел абсолютно логичным. Браться за истории «восемнадцать плюс» могли себе позволить или отчаянные, или начинающие, ведь никогда не знаешь, утопит тебя такой проект или, наоборот, вытянет на вершины. — И не надейся, — раздраженно бросил Чжоу Цзышу. — Я улыбаюсь телефону. Вэнь Кэсин едва заметно, но все же расстроился. Но тут принесли еду, и Чжоу Цзышу решил проигнорировать этот факт, не имевший к нему никакого отношения. Тем более что одновременно есть и смотреть в телефон, стараясь уместиться на маленьком столе, было сложно. Но ничто не могло оторвать Чжоу Цзышу от чтения. Чужой взгляд, казалось, не отлипал. Осознав, что Вэнь Кэсин буквально смотрит ему в рот, Чжоу Цзышу отложил приборы в сторону и спросил: — Тебя не учили, что пялиться на людей во время еды неприлично? — Учили, мой дорогой а-Сюй, но ты слишком прекрасен, чтобы удержаться от искушения. — А больше заняться тебе нечем? Проверь рабочую почту, коллегам напиши. — Ну уж нет, — Вэнь Липучка-доставучка Кэсин расслабленно откинулся на стуле. — Я только что доделал все свои сегодняшние задачи и до вечера совершенно свободен. Кстати об этом, не хотел бы ты... — Нет! — Чжоу Цзышу демонстративно уткнулся обратно в экран телефона. — Что бы ты ни предложил, ответ — нет! У меня, в отличие от всяких бездельников, рабочий день в самом разгаре! Вэнь Кэсин надулся. Остаток обеда прошел в молчании. Тяжелом, нарушаемом ежеминутными сокрушенными вздохами Вэнь Кэсина, но совершенно, на взгляд Чжоу Цзышу, благословенном. Это позволило наконец дочитать главу. В голове уже роились образы того, что стоило нарисовать в первую очередь. Конечно, следовало заняться раскадровкой, но Чжоу Цзышу не сомневался: автор простит ему лишний день промедления. Тем более что эти сцены точно должны были войти в главу, уж больно любовно их выписали. Поэтому Чжоу Цзышу машинально расплатился за обед и, игнорируя скорбный взгляд в спину, поспешил домой, где его ждал планшет. * InCareer — китайский аналог linkedin. *** Лю Цяньцяо опаздывала, и Вэнь Кэсин размышлял о том, заказывать ли ему еще один бокал или все же домучить этот. Впрочем, мартини там оставалось на два глотка, да еще несчастная оливка, выкинуть которую не позволяла жадность. Лю Цяньцяо влетела, дробно стуча каблучками. По перестуку Вэнь Кэсин понял: не у него одного день не задался. Впрочем, с ее боссом в ином состоянии она и не приходила. Наверняка опять дефилировал перед ней с женой, кобель некастрированный. — Мартини? — спросил Вэнь Кэсин, отодвигая стул у барной стойки. — Или сразу виски? — Джин-тоник, — мрачно ответила Лю Цяньцяо. — Без тоника. Двойной. — Тебе надо бросить свою работу. И мужика. — Надо, — бармен поставил на стойку бокал, и Лю Цяньцяо осушила его одним махом. — А тебе найти. — Но-но-но! У меня все есть! — А-Син, парень, которого ты видишь во влажных снах и с которым не решаешься заговорить, за нормального мужика не считается. Ты даже не знаешь, как его зовут. — Устаревшая информация! Его зовут Чжоу Сюй, — Вэнь Кэсин проиграл собственной жадности и теперь, морщась от отвращения, пережевывал оливку. — Ты к нему подкатил?! — Лю Цяньцяо радостно захлопала в ладоши. — Взял телефончик? Позвал на свидание? Предложил к тебе переехать? — Не так быстро, ми аморэ, телефона мне еще не дали, но я работаю над этим. Вэнь Кэсин жестом попросил бармена повторить и достал мобильник. Экран блокировки кольнул разочарованием. Никаких уведомлений за все это время не приходило. — Ждешь правок, мой милый Хатико? — ехидно поинтересовалась Лю Цяньцяо. — Скорее очередной критики, — мрачно отозвался Вэнь Кэсин. — Ты же знаешь, этот тип не выбирает выражений. — Не помню, чтобы хоть одно его замечание оказалось мимо, — аккуратно указала Лю Цяньцяо, подхватывая второй стакан с джином, но в этот раз отпив лишь мелкий глоток. — Я не против критики. Но можно сказать другими словами! — Что, тебя опять потопили, как утлое суденышко? — Скорее готовятся прикопать на дне морском, — поморщился Вэнь Кэсин. Оливка раздражала одним своим видом, и потому он сунул ее в рот сразу же, чтобы было чем запить. Какая гадость… — Он никогда не молчал так долго. — Кто знает, возможно, даже у твоего художника есть личная жизнь, — подначила его Лю Цяньцяо. — В отличие от тебя. Твой парень явно не горит желанием быть твоим, несмотря на весь убогий флирт. — Ты даже никогда не слышала, как я флиртую! — Какое счастье, что боги меня миловали, — пробормотала Цяньцао, и Вэнь Кэсин пожалел о съеденной оливке. Бросить ее в Лю Цяньцяо было бы куда лучшим применением. — К тому же художнику наверняка лет сто. Судя по комментам — это старый дед. Пердящий, вредный.... — Но все равно более востребованный противоположным (ну, или своим) полом, чем ты! — Лю Цяньцяо придирчиво потянула Вэнь Кэсина за прядь. — Тебе пора в салон, ми аморэ. Корни отросли, да и цвет пожелтел. Я предупреждала: платиновый блонд требует ухода. — Пойду, как только сдадим новую часть и получим гонорар. Надеюсь, прекрасный а-Сюй не столь внимателен, как ты, и не сможет разглядеть такие подробности. — О, не переживай, я сомневаюсь, что он вообще на тебя смотрит. — Твоя жестокость ранит меня в самое сердце. Вэнь Кэсин снова достал телефон и грустно повздыхал над пустым экраном. — Оставь деда в покое! — Лю Цяньцяо с громким звяком ударила своим бокалом о бокал Вэнь Кэсина. — Лучше удели внимание мне. Тебя мы обсудили. Настало время моих жалоб. Вэнь Кэсин устроился поудобнее и приготовился слушать. Не то чтобы в жизни Лю Цяньцяо происходило что-то новое: когда ты спишь со своим начальником, да еще и женатым, все напоминает бег по замкнутому кругу. Но если озвучить это ей прямо, то Вэнь Кэсин рисковал выйти с расцарапанным лицом, а на завтра были планы. Конечно, у него нет столько свободного времени, чтобы караулить каждый бизнес-ланч, но должно же ему повезти. Хоть раз. Телефон завибрировал новым сообщением, и Вэнь Кэсин тут же его разблокировал. Краем уха он услышал возмущенное восклицание Лю Цяньцяо, но все отошло на второй план, потому что художник наконец ответил. Вичат с тремя личными сообщениями немного пугал, но Вэнь Кэсин все равно нетерпеливо нажал на цифру, раскрывая окно диалога. И замер. На него смотрели его собственные персонажи. Ни единой строчки диалога еще не было вписано, но Вэнь Кэсин и так прекрасно помнил, что тут происходило. Персонажи с каждым кадром словно двигались, дышали и жили своей жизнью, а он мог смотреть на них с экрана телефона, затаив дыхание. Кем бы ни оказался этот художник, столетним ли дедом или молодым ядовитым привередой, неоспоримо было одно: рисовал он божественно. Перед лицом сухо щелкнули пальцы, вырывая из размышлений, и Вэнь Кэсин поднял расфокусированный взгляд на Лю Цяньцяо. — Я так понимаю, тебе все-таки ответили? — приподняла она брови. Уголки ее губ подрагивали в улыбке. Вот за что ее любил Вэнь Кэсин, так это за умение не обижаться, когда он выпадал в работу. — Да! Он! Нарисовал! — воздуха не хватало, и Вэнь Кэсин помахал перед ее носом телефоном, пытаясь найти слова для того восторга, что его переполнял. Лю Цяньцяо бесцеремонно выдрала телефон из его хватки и сунула в него нос. — Ого! — выдохнула она. — Да, это стоило всех ожиданий. Какой горячий тут маг, м-м-м… Твой художник явно знает, что делает. — Да, руки у него растут из нужного места. Ты посмотри, какая у вора задница! А детали! А фоны! — Полегче, ми аморэ, не закапай слюной стол. Ты так радуешься его письмам, как не радовался, даже выяснив имя своего а-Сюя. Уверен, что влюблен в красавчика из кафе, а не в старого вредного деда? — Фу-у-у, — Вэнь Кэсина передернуло, — не приписывай мне извращений. Это ты у нас предпочитаешь постарше. Я просто счастлив, что сегодня он ограничился лишь картинками. Видать, на утреннике внука слишком занят, времени на фирменное ехидство не найти. Словно в ответ на его слова, вичат маякнул новым сообщением. Вэнь Кэсин кликнул по красной единичке. Изображения сменились текстом. Пару минут они с Лю Цяньцяо молча читали. — М-да, время на ехидство он все-таки нашел, — покачала головой Лю Цяньцяо. — Но, а-Син, ты правда написал, что в средневековом Китае герои выращивали картошку? Вэнь Кэсин покраснел. — Слушай, у нас очень сжатые сроки. Я не всегда успеваю искать в интернете матчасть. Рад, что для тебя это так же очевидно, как для деда. Это тебе твой дед-начальник рассказал? Или пенсионерские знания передаются половым путём? — Ну, то, что корова пишется через «о», даже такие тридцатилетние дети, как ты, должны знать. Вэнь Кэсин залпом допил мартини и поднялся. — Эй, ты что, обиделся? — Лю Цяньцяо ухватила его за локоть. — Я же любя, куда собрался? — Домой. Править текст. Заканчивай со своим джином и пошли. Продолжим вечер вином из коробки. — Ладно, зануда ты трудоголичная. Хоть сэкономим. *** В комнате раздался изумленный возглас, а затем грохот. Чжоу Цзышу вздохнул: судя по звуку, не планшет, значит, можно было не бежать. Он и так знал, что там случилось: его помощник и стажер наконец-то добрался до отрисовок и увидел содержание новой главы. Как Чжан Чэнлина занесло в отдел с высокорейтинговой BL-маньхуа, знал один лишь Главный. Но восемнадцатилетний ребенок, красневший при виде намека на обнаженку, в первое время и вовсе пытался упасть в обморок при виде постельных сцен. Сейчас хотя бы просто ронял мебель — прогресс налицо. Вытащив из микроволновки два куска пиццы, Чжоу Цзышу пошел в комнату — кормить ребенка и заставлять его работать. Стыдливостью тот точно себя не прокормит. — Ши-ши-шифу, — Чжан Чэнлин держал в руках распечатки новых картинок. Листы заметно подрагивали. — Это о-о-очень красиво. Вы гениальны. Мне так нравится. — Ага, я вижу, как тебе нравится, — Чжоу Цзышу забрал у него листы и вручил вместо них тарелку с пиццей. — Ешь давай, и за работу. Сроки, как всегда, горят, времени на твое стеснение нет. — Спасибо, шифу, я не голоден. — Ешь, говорю, давай. Нам еще всю ночь работать. Я не хочу отвлекаться на китовые песни твоего желудка. Ребенок послушно принялся за еду. Ну то есть как принялся… Скорее накинулся. Чжоу Цзышу покачал головой, сделав себе мысленную пометку проследить за тем, не забывает ли его стажер обедать. Он и сам прекрасно помнил, что, когда одновременно учишься и работаешь, на заботу о самом себе почти не остается сил. — Шифу, — Чжан Чэнлин в мгновение ока сточил оба куска и поднял на Чжоу Цзышу неуверенный взгляд, — мы сегодня будем п-п-порно рисовать? Чжоу Цзышу на секунду задумался. По-хорошему, Чжан Чэнлин уже давно напрашивался на мастер-класс рисования «горячего», но Чжоу Цзышу никак на это не решался. «В следующий раз, — пообещал он себе, — как только запасы нашатыря в аптечке обновлю». — Я — да. Ты — рисуешь фоны. На лице Чжан Чэнлина отразилась сложная гамма чувств. От облегчения до неудовольствия. Да, фоны были скучными, но без них не обойдется ни одна маньхуа. А сроки и правда горели: редактор решил внести несколько правок, из-за чего треть главы пришлось переписать. Маньхуа выходила всего ничего, но уже начала обрастать фанатами. И редактор считал нужным учитывать их мнение. Иногда даже слишком. Взяв в руки планшет, Чжоу Цзышу углубился в работу. Ему нравились персонажи и их взаимодействие — да, в жизни он бы ни за что не бросился в омут страсти с головой, но рисовать это оказалось приятно. К счастью, пока все оставалось довольно стандартным, никаких тебе специфических кинков, но автор вскоре обещал что-то поинтереснее. Чжоу Цзышу предвкушал и в то же время морально готовился к головной боли. Не на все позы у него нашлись бы нормальные референсы. — Ш-шифу, а мне точно надо снижать детализацию кровати? — Нам нужно, чтобы читатели смотрели на персонажей, а не думали про выбор аксессуаров к себе в спальню, — рассеянно ответил Чжоу Цзышу. Он внес последние пару штрихов в только что отрисованный лист и придирчиво его осмотрел. Результат ему понравился. Нестерпимо потянуло поделиться им с автором. Чжоу Цзышу вынул из заднего кармана домашних шорт телефон, открыл вичат и замер. Навязчивым быть не хотелось. В последнее время они стали общаться больше. Обсуждали грядущий сюжет, внесенные редактором правки, реакцию читателей. Это почти походило на нормальное общение — не в пример первым неделям притирки, когда они так часто ругались, что оказались выселены Главным в отдельный от остальной команды чат. Сейчас они научились говорить друг с другом почти спокойно, и все же их отношения оставались далекими даже от приятельских. А Чжоу Цзышу хотелось подружиться. Не потому, что он был жадным до общения человеком. Вовсе нет, будь его воля, он бы вообще ограничил собственные контакты с внешним миром по максимуму, но автор странным образом вызывал у него симпатию. Чжоу Цзышу импонировал и его характер — вспыльчивый, но отходчивый, — и несгибаемое упрямство в желании отстоять собственное видение, и захватывающий текст, что выходил из-под пера. Так и не сумев справиться с искушением, Чжоу Цзышу снова вытащил мобильник и быстро — пока не передумал — отправил лист. ЧЦШ: Рисую порно. От помощника толку ноль. Нежная фиалка. Лишь краснеет. Ответа не было так долго, что Чжоу Цзышу успел пожалеть о своем решении. Он знал, что не самый удобный собеседник, но все же иногда ему просто хотелось надеяться, что есть люди, которые могут не обращать на это внимания. Что ж, значит, не судьба. Вместо того чтобы корить себя, лучше бы он просто продолжил молча рисовать. Телефон завибрировал, показывая, что пришло сразу несколько сообщений. Чжоу Цзышу схватил его, раскрыл вичат, и на него сразу посыпались уведомления. Обычно немного раздражающая привычка дробить сообщения сейчас удивительным образом успокаивала. ЧЯ: Ого ЧЯ: Нет ОГО ЧЯ: И что я должен с этим делать? Где остальное? ЧЯ: Не смей отправлять мне такие сообщения на ночь глядя ЧЯ: Это жестоко ЧЯ: Как я должен идти спать мучаясь оттого что не увижу продолжения? ЧЯ: Скажи помощнику пусть рисует быстрее. Потом будет в обмороки падать ЧЯ: Я жду «Бесцеремонный! Наглый! Эгоистичный!» — губы Чжоу Цзышу сами собой растянулись в улыбке. Реакция собеседника вызывала желание раздраженно фыркнуть. А еще — счастливо рассмеяться, гордо вскинуть голову и, может быть, плеснуть себе в чашку из-под чая немного вина, чтобы отметить. Решив, что последнее будет как минимум не лишним, Чжоу Цзышу потопал на кухню и открыл холодильник, чтобы налить себе почти полную кружку вина из трехлитровой, купленной накануне коробки. Повинуясь внезапному порыву, он вытащил телефон, сфотографировал коробку и отправил ее автору, отмечая про себя, что общение с детьми, кажется, до добра не доводит. ЧЦШ: Вдохновляюсь на продолжение. Мобильник пиликнул ответом почти сразу же. Чжоу Цзышу открыл вичат и едва не уронил телефон на пол от неожиданности: с экрана на него смотрело фото тонконогого изящного бокала на фоне в точности такой же, как у него, коробки с вином. ЧЯ: Лол ЧЯ: Просто ЛОООЛ ЧЯ: Да мы с тобой родственные души ЧЯ: Не забудь налить помощнику ЧЯ: Вдруг поможет ЧЯ: Мне помогает ЧЦШ: В последний раз, когда я попробовал ему налить, он храпел всю ночь на кровати. Да, вышло достаточно продуктивно, но я не готов не спать вторую ночь подряд. ЧЯ: Твой рекорд бессонницы ЧЯ: ? ЧЦШ: Четыре дня. И нет, я не собираюсь это повторять. ЧЯ: Как ты понял, что я хотел предложить? ЧЯ: Ужсно ЧЯ: Ужасно* ЧЯ: Хотя нет, не надо так. Мне нужны твои рисунки во всей их красе ЧЯ: И у нас горят сроки, тебе некогда перерисовывать Чжоу Цзышу с трудом оторвался от телефона, чувствуя, что улыбается. Ему хотелось продолжать разговаривать, но он подозревал, что тогда точно будет вынужден не спать, чтобы успеть в срок. К тому же Чжан Чэнлин и без того усиленно клевал носом, пытаясь не уснуть на прорисовке всех складок на занавесках. ЧЦШ: Спокойной ночи. Я ухожу дорисовывать. ЧЯ: Ты хотел сказать "Горячей ночи"? У меня постельная сцена ЧЯ: Точнее не у меня ЧЯ: Если бы ЧЯ: У героев ЧЯ: Эй ЧЯ: Ты ушел ЧЯ: Ну вот ЧЯ: Блин ЧЦШ: Спокойной ночи. ЧЯ: Ага:( *** Вэнь Кэсин отложил телефон и обернулся к ноутбуку. На его губах играла широкая улыбка. Разговор с иллюстратором поднял ему настроение и вдохновил. — Чего такой радостный? — усмехнулась Лю Цяньцяо. — Горячая переписка с дедом? — Кончай гиенить, ми аморэ, не то вызову тебе такси до дома. — И оставишь несчастную, одинокую, встречающуюся с мудаком девушку плакать в подушку в одиночестве? — Несчастная девушка давно могла бы бросить своего мудака и найти мужика получше, — подколол Вэнь Кэсин. — А ты мог бы в принципе найти себе мужика. Но пока отыскал только деда, — отбила Лю Цяньцяо. — Ты, кстати, знаешь, что это может быть даже не дед, а бабка? — Пока этот дед или бабка рисует такие потрясные иллюстрации, мне без разницы. Ми аморэ, налей себе вина и позависай в доуине. У меня сроки горят. Мне главу надо закончить. Вдохновения от разговора с иллюстратором хватило аж на неделю. Тем более в этот раз его решили подкармливать уже готовыми страничками по одной, а не высылать сразу все, как раньше. Такая практика Вэнь Кэсину понравилась. Отлично поддерживала в тонусе. Но потом кто-то сверху решил прикрутить кран с плюшками и наступила черная полоса. Новая глава застряла почти на середине, не желая продвигаться дальше. Вэнь Кэсин то писал, то удалял абзацы, не в силах достичь хоть сколько-нибудь приемлемого результата. И а-Сюй, как назло, не попадался. Может, встреча с ним и хоть небольшой, но разговор помогли бы вернуть вдохновение… Все в мире явно было против него. Завтра наступал крайний срок, когда Вэнь Кэсин мог отправить главу иллюстратору. Но все, что у него было, — это куцый огрызок сюжета, за который ему просто оторвут голову. Так что, топая на обед, Вэнь Кэсин отчаянно молил всех богов послать ему хоть какую идею, даже самую плохую, лишь бы сдвинуть главу с мертвой точки. В ответ же получил лишь прекрасную спину уже уходящего а-Сюя. Вэнь Кэсин с досадой остановился. Будь это иной день, он непременно бы догнал: просто чтобы перекинуться парой слов. Но сейчас, когда даже на обед его выпнула Лю Цяньцяо со словами, что без топлива голова точно работать не будет, он просто не имел права тратить время на личные прихоти. Пришлось заворачивать в кафе и, сделав заказ, бессмысленно смотреть в открытые заметки на телефоне. — Ты что-то поздно сегодня, — Гу Сян сгрузила перед ним тарелку с острой лапшой, — твой идеальный красавчик уже ушел. — М? — Вэнь Кэсин нехотя оторвал взгляд от телефона. — Слушай, как ты думаешь, что могут сделать маг и вор, чтобы взобраться на высокую башню? — Взлететь на драконе? — Нет, — Вэнь Кэсин покачал головой. — Драконов в этой части мира не водится. — Тогда на ковре-самолете? — А? — Ну, ковер-самолет! Как в Алладине! — Что? Нет! — Принцесса скинет им косу? — Гу Сян, очевидно, решила перебрать все сюжеты мультфильмов Диснея. Вэнь Кэсин вздохнул. — Спасибо, Гу Сян, хорошая идея, — девушка просияла. — Ты заслужила двойные чаевые. — Тройные! Сегодня я выяснила, что у прекрасного господина Чжоу никого нет. В любой другой момент Вэнь Кэсин такой информации бы порадовался. Да что там, он пустился бы по ресторану в довольный пляс! Но сегодня все его мысли крутились вокруг зависшей намертво истории. — Если я не напишу эту главу, то меня уволят с работы, я потеряю свой источник дохода, опущусь окончательно и умру где-нибудь под мусорными баками, — сказал Вэнь Кэсин и в три глотка доел лапшу. В горле моментально вспыхнул пожар, и он смахнул выступившую от перца слезинку. — И тогда у господина Чжоу меня тоже не будет. — Ты справишься, — искренне пожелала Гу Сян, и от этого немного полегчало. Быстро доев все остальное, Вэнь Кэсин отправился к себе. На грани сознания то и дело мелькали какие-то идеи, но они либо уже были использованы кем-то другим — тот же пресловутый ковер-самолет — и вызывали ненужные ассоциации, либо… были просто ужасно скучными. Да, он писал порно, но в нем сохранялся сюжет! Оставалось только снова его найти. Лю Цяньцяо ничем не могла помочь, лишь кидала непристойные картинки. Это отвлекало, так что он просто отбросил телефон в сторону, сосредоточившись на экране монитора перед собой. Предложения не складывались, хотелось неиронично отправить героев через главный вход, но все это попахивало дешевыми шпионскими романами. Да и не те у него персонажи, которые могли открыть дверь с ноги в лучших традициях боевиков. Часы показывали три утра, и Вэнь Кэсин с ужасом понял, что у него кончились идеи. А также люди, которым он мог написать, чтобы спросить совета. Сам же отбросил телефон в сторону, нет бы сразу сделать среди друзей опрос на лучшую идею, так понадеялся на себя, как обычно! Единственным значком онлайн в вичате был контакт художника, и вот уж к кому точно не стоило идти за советом. Если он надеялся оставаться писателем, конечно, потому что собирать попранную после разговора уверенность в себе ему не хотелось. Вэнь Кэсин убрал телефон в карман, вернулся к нотбуку, положил руки на клавиатуру. Мысли в голову не шли. Он написал пару фраз. Удалил их. Попытался отвлечься на новую сцену. Удалил и ее. Перечитал все написанное за день. Едва сдержался, чтобы не начать стучать лбом о столешницу. Не выходило ни-че-го. В отчаянии Вэнь Кэсин снова сунулся в вичат. Единственным бодрствующим контактом по-прежнему оставался его иллюстратор. Иллюстратор, костерящий его за орфографические ошибки и исторические неточности. Иллюстратор, замечающий любые нестыковки. Иллюстратор, и без знания о постигшем его неписце наверняка считающий Вэнь Кэсина бездарностью. Иллюстратор, лучше всех других знакомый с создаваемой ими историей. «Ладно, — решил Вэнь Кэсин, — гуй с ним. Пошлет меня — так тому и быть». ЧЯ: Прости, если отвлекаю, но мне сейчас очень нужна помощь с нашим сюжетом Он нажал кнопку «отправить» морально готовясь к игнору или сарказму. Спустя пару мгновений телефон маякнул новым сообщением. ЧЦШ: Без проблем. Слушаю. С минуту Вэнь Кэсин тупо смотрел на ответ, даже зачем-то потрогал экран, словно иероглифы могли мигнуть и измениться на «отвали». Но те остались. То есть иллюстратор его не послал, а… правда согласился помочь? Опомнившись, Вэнь Кэсин бросился торопливо набирать. ЧЯ: Запутался сюжете, не могу продолжжитб ЧЯ: Им нужно проникнть в чертову библиотеку, а книга на самом верху ЧЯ: Но туда никто не пускет ЧЯ: Пускает* никого* ЧЯ: Чертовы ошибки… ЧЦШ: Не торопись, я все равно не пойду спать, пока мы не закончим. ЧЦШ: В чем проблема? ЧЯ: Я не знаю, как они попадут наверх ЧЯ: Все такое скучное и замыленное Вэнь Кэсин начал было набирать «я бездарь», но потом опомнился и стер. Еще не хватало использовать иллюстратора как жилетку. И так снова выставил себя дураком неграмотным. ЧЦШ: Я могу посмотреть на то, что уже написано? Так мне будет легче ориентироваться и что-то предлагать, чтобы тебе не пришлось из-за этого переписывать. Вэнь Кэсин без раздумий скинул файл с главой и все же не удержался, напечатал: ЧЯ: Все равно придется переписывать там полная хрень ЧЯ: Не за что зацепиться ЧЦШ: Сомневаюсь в этом. И ни одного грубого слова. Пока его иллюстратор молчал, читая, Вэнь Кэсин не мог найти себе места. Он мерил шагами комнату, подумал даже о том, чтобы выпить, но потом отказался от этой идеи. Сейчас алкоголь скорее отвлек бы, чем помог. А на просто надраться не было времени. Наконец вичат мигнул сообщением, и на Вэнь Кэсина буквально вывалилась простыня текста. Как этот человек умудрялся печатать так быстро и не совершать глупых ошибок? Он тоже так хотел. Глаза выхватывали фразы вроде «хорошо написано», «очень понравился этот момент», «пару глав назад ты упоминал» и прочее, и прочее. Закрыв глаза, Вэнь Кэсин глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, и начал читать внимательно. Замер, перечитал снова. Принялся суматошно печатать, пытаясь ответить на вопросы и не растерять всего того, что пришло в голову. Они переписывались еще час, и Вэнь Кэсина захватил знакомый азарт. Он спорил с иллюстратором, сам же отбрасывал свои идеи, и они возвращались к началу. Но у него не было ощущения бессмысленности. Казалось, ответ вот-вот найдется. ЧЦШ: Да пусть они эту книгу им сами вынесут. В дар магу. Вэнь Кэсин замер и расхохотался. Он представил себе лицо своего персонажа, переполненное возмущением, восхищением от ошеломительной наглости своего напарника, и загорелся. Эту сцену он хотел. Безумно. Значит, оставалось просто к ней привести. ЧЯ: И-де-аль-но ЧЯ: Высший пилотаж вора: украсть книгу, не крадя ее ЧЯ: Заставить остальных поверить мага как в единственного спаситедя ЧЯ: Спасителя* ЧЦШ: Да. И очень в его характере. Внутри пузырился восторг, такой же, как всегда, когда он ловил мысль за хвост. Сцены сами разворачивались перед глазами, и не броситься сразу их записывать помешала элементарная вежливость. Его иллюстратор столько для него сделал, следовало как минимум поблагодарить. ЧЯ: Спасибо ЧЯ: Правда спасибо ЧЯ: Ты меня просто спас ЧЯ: Ушел писать, вернусь с текстом ЧЯ: Придется тебе читать с ошибками :) ЧЦШ: Уверен, я это переживу.