Стать миссис Манобан

Солнце - самое вкусное янтарно-жёлтое, которое Дженни когда-либо видела. Последние тридцать минут она лежала в постели, улыбаясь, не совсем уверенная, что делает её счастливее - прекрасный вид на восход или воспоминание о прошлой ночи. Она не могла понять, как один человек может так сильно разозлить тебя и без каких-либо усилий сделать тебя таким поражённым, таким счастливым, таким... Господи, таким очарованным. Лиcа могла быть самым спонтанным человеком. Она помнила, как в одну минуту она выносила мозги, а в следующую вытирала испачканный рот Ким, а в следующую снова стала ледяной и холодной, не будем даже начинать о том, что произошло после этого. Перепады её настроения были очевидны, но ещё более очевидной была её доброта. Чем больше она злилась, чем больше выходила из себя, чем больше проявлялась её властная сторона, тем больше Дженни могла видеть женщину с сердцем. Она злится, потому что ей не все равно, она контролирует, потому что не хочет, чтобы с Джен что-то случилось, или что бы она там ни несла, она пытается исправить идеи, которые у неё в голове. Ей не было все равно, потому что она не хотела, чтобы с ребёнком что-нибудь случилось. Некоторое время назад Ким думала, что она помешана на контроле, потому что у неё просто была сильная потребность обладать всем и всеми вокруг неё, она думала, что Манобан была жёсткой, взволнованной и у неё не было места для любви, и она также думала, что та была невоспитанной. Но через пару недель Дженни смогла исправить свои неверные показания. Она была самой забавной и самой очаровательной женщиной, которую она когда-либо встречала. Дахён рассказала ей, как Лиса приютила её, когда у неё ничего не было, она потеряла своих родителей, братьев и сестер, и всё их имущество в трагическом пожаре. Лиса нашла её на улице, всё могло выйти из-под контроля, если бы Манобан не вмешалась, чтобы спасти её. Она заплатила за медицинское обслуживание, предложила дом и работу, чтобы помочь Дахён восстановить жизнь. Она была доброй, очень милой, питала слабость к детям и была уверена, что где-то глубоко внутри неё скрывается нечто большее, чем кто-либо мог себе представить. Чувства, которые она испытывала, напугали её до смерти, она была Икаром, летящим слишком близко к солнцу, но она ничего не могла с этим поделать. Чем больше Ким игнорировала чувства, тем сильнее они становились, и тем больше она не могла контролировать свои эмоции. Просто посмотрите, как она пялилась на губы Манобан прошлой ночью, это было так отвратительно. Она закрывает глаза, её желудок скручивает от глубокого смущения, когда она вспоминает события прошлой ночи. Лиса, вероятно, думала, что та сошла с ума. Вам никогда не приходило в голову, что ваши чувства никогда не будут взаимными? Лиса Манобан не возится с женщинами! Её подсознание упрекает её, но прежде чем она успевает остановиться на каких-либо мыслях, желудок снова скручивает, и на поверхность всплывает слишком знакомое чувство. Ким быстро вскакивает с кровати и бросается в ванную, прежде чем опустить голову и выпустить всё в унитаз, держа одну руку на сиденье унитаза, а другой придерживая волосы. Джен благодарна, что они могут пойти к доктору Пак сегодня, она хотела убедиться, беременна или нет. Таким образом она была бы уверена, что добилась какого-то прогресса в этом плане. Вероятность того, что Ким беременна, была довольно высока, она погуглила большинство симптомов, которые испытывала, и, похоже, все они согласовывались с тем фактом, что маффин пекся в духовке. Ладно, может быть, маффин не был подходящим термином прямо сейчас, тесто кажется более подходящим. В этом месяце у неё не было менструации, её грудь была такой нежной, как никогда прежде, а её мочевой пузырь мог быть неиссякаемым фонтаном. Она никогда не была так счастлива, что не видит месячных. Она планировала поделиться этой новостью со своей предполагаемой женой, когда та вернется из Австралии, но их воссоединение оказалось не таким уж идеальным, к тому же она дала ей ключ к разгадке наилучшим образом - своими собственными устами. Она снова покраснела от смущения, когда вспомнила негигиеничное происшествие, бедного Пьера. Дженни встает с холодного кафельного пола туалета и смывает рвотные массы. Она даже не была уверена, почему её рвало или, самое главное, от чего её рвало - она ничего не ела последние десять часов. Её желудок урчит при воспоминании о её пищевых привычках, обо всём, что теперь должно было измениться. Она быстро принимает душ и одевается, завязывает волосы в хвост, так как только в этом состоянии они как бы остаются прирученными. Она одета в нежно-розовое платье и сандалии, Ким наносит немного туши, немного красноватого блеска для губ и завершает свой образ обручальным кольцом, прежде чем выйти из комнаты. Она отправляется на поиски Лисы в столовую и обнаруживает, что её там нет, а стол ещё не накрыт. Странно, думает она про себя, продолжая осматривать дом в поисках Манобан. Что непростая задача, учитывая огромное пространство. Наконец она просовывает голову в кухонную дверь и находит её у блестящей металлической барной стойки, затерянной в утренней газете. Она была так красива, её волосы были совершенно мокрыми, но по-своему восхитительны. Бицепсы выпячиваются под обтягивающей спортивной рубашкой, а пот, напоминающий утреннюю тренировку, блестит под лучами золотого солнца, пробивающегося сквозь окна. Дженни сглатывает, размышляя о красоте её существа, внешность была слишком велика для неё. Ким идёт к ней, и та поднимает свой взгляд, услышав, как сандалии Дженни хлопают по полу, её весёлая утренняя улыбка вернулась и сердце Ким делает тройное сальто назад, прежде чем снова забиться так сильно, как никогда прежде. - Доброе утро, миссис Манобан. - она сияет, выдвигая серебристый кожаный барный стул и плюхаясь рядом с Лисой. - Доброе утро, Дженни. - она осматривает её с ног до головы и многозначительно ухмыляется, заставляя её щеки нагреваться. - Ты выглядишь очень мило. Должна сказать, мне очень повезло, что я заполучила такую красавицу. - она подносит чашку кофе ко рту и игриво шевелит бровями. Дженни издаёт фыркающий смех и быстро закрывает рот ладонью - её щеки покраснели от волнения. - Не надо. Я нахожу фыркающую женщину весьма привлекательной. - она хихикает, ставит чашку и медленно облизывает нижнюю губу. Дженни закатывает глаза. - Ты сама не так уж плохо выглядишь. - она бегает глазами туда-сюда к загорелым рукам, восхищаясь прекрасно сложенным телом, Лиса могла бы заменить статую бога из греческой мифологии, и никто бы и глазом не моргнул, и бровью не повел. - О, это? - она поднимает руки в воздух, складывает ладони в кулаки и хвастливо напрягает мышцы. - Я просто не могла больше терпеть, когда тебя так пугала твоя внешность. Мне нужно было взять дело в свои руки. - Манобан дуется, изображая печаль. Боже, она могла идеально снять любой образ без всяких усилий. - Для того, кто не интересуется женщинами, ты, кажется, знаешь, как использовать своё обаяние на них. - бормочет она, удерживая свой теперь очень пристальный взгляд, вспоминая бедную Сакуру из ресторана, она была так очарована ею. - Так я очаровываю вас. - голос Лисы стал хриплым, а глаза темными и прикрытыми, из-за чего Дженни терялась между вдохами. Её подсознание даёт ей язвительную пощёчину, и она быстро восстанавливает самообладание, прежде чем шутливо рассмеяться над Лисой. - Я понимаю, что ты почти не поучаствовала в игре, но ты хочешь. - она усмехается и видит тень улыбки, играющую на её губах. Её глаза танцуют от удовольствия, и очевидно, что она наслаждается их кратким обменом слов. Перед тем как кто-либо из них успевает продолжить разговор, входит Дахён. У неё самая широкая улыбка, которую только можно себе представить, и сегодня её волнистые и очень длинные волосы свободны. Она сердечно приветствует их, прежде чем спросить, что бы они хотели на завтрак. - Можно мне омлет? - Лиса весело улыбается ей. - Конечно, миссис Манобан. - она возвращает ей улыбку. - А как насчёт вас, миссис Манобан? - она направляет свой взгляд на Дженни, которая, кажется, не определилась. - Может быть, французский тост? - Дахён милосердно приходит ей на помощь и одобрительно кивает, прежде чем женщина бросается в процесс приготовления еды. В мгновение ока их еда доставляется к барной стойке для завтраков, и они принимаются опустошать свои тарелки. Дженни спрашивает о дворецком Джине, понимая, что она не видела его с того дня, как она приехала, и Лиса сообщает ей, что он в отпуске, так как его мать заболела. Они продолжают есть в тишине, и после того, как они закончили, она предлагает загрузить их тарелки в посудомоечную машину. - Итак, что ты собираешься делать сегодня? - говорит Лиса, откладывая газету в сторону и обращая внимание на Дженни. - Я думала, что мы должны были увидеть доктора Пак сегодня для подтверждения беременности? - Да, я имею в виду после. Дженни вздыхает. - Ну, - она кладёт обе руки на металлическую барную стойку и нервно смотрит на поверхность. - Если мне ещё разрешат, я хотела бы появиться на работе в свою дневную смену. - Лиса бесстрастно смотрит на неё и несколько секунд ничего не говорит, отчего Дженни ещё больше беспокоится о её ответе. Это могло пойти в обе стороны - она могла либо обрушить ад, либо принять тот факт, что она не могла просто сидеть дома, лениво глазея на неё целыми днями. - Дженни, я понимаю, что ты хочешь быть занятой, но ты должна пообещать мне, что будешь осторожна, когда находишься одна. - она говорит со вздохом, как будто неохотно принимает это решение. Дженни удивленно поднимает голову, её зрачки расширяются, и она рада, что на этот раз худшие надежды не оправдались. - Спасибо, спасибо, спасибо... - она не осознает, когда выбегает из-за барной стойки и обнимает Лису. Лиса напрягается от её прикосновения, но Ким всё равно, хочет ли та, чтобы её обняли или нет - она слишком обрадовалась. - Я ещё не закончила, Дженни. - она говорит утвердительно, изо всех сил пытаясь встретиться лицом к лицу с Дженни в её крепких объятиях. Дженни наконец отпускает Манобан и позволяет ей лучше рассмотреть свою широкую улыбку. - При одном условии. Как только все о тебе узнают, я не уверена, когда это произойдет, но, когда это произойдёт, тебе придётся взять отпуск. - она констатирует, её взгляд всё ещё бесстрастен. - Лиса… - Ким пытается возразить. - Дженни. Пожалуйста, ты должна пойти мне навстречу в этом вопросе. Мне не очень нравятся наши разногласия. Дженни вздыхает, она решает, что должна просто согласиться с тем, что она предлагает. Это было лучше, чем вообще не работать. - Хорошо, Лиса. Хорошо. - мягко говорит она. - Спасибо. Видишь, как легко нам принимать решения, когда мы выслушиваем друг друга? – Дженни застенчиво улыбается и закатывает глаза. - Отдохни немного, чтобы я могла принять душ. Я скоро спущусь, и мы поедем в больницу, хорошо? Дженни понимающе кивает, прежде чем Лиса целует её в щёку и уходит, чтобы привести себя в порядок. Вскоре Лиса заканчивает собираться и встречает Дженни в гостиной. На ней футболка для гольфа цвета морской волны, темно-синие джинсы и кроссовки. Её волосы гладко причёсаны для разнообразия, и она наполняет воздух своим дорогим ароматом. Дженни наслаждается её привлекательностью. Если подумать, она была бы не против сидеть и пялиться на неё девять месяцев. Манобан была настоящим зрелищем. - Ты готова? – её голос прерывает блуждающие мысли, Ким кивает, и Лиса обязуется проводить её до машины. Поездка тихая, как обычно, хотя напряжение в машине неоспоримо обеими сторонами. Раз или два Лиса кидает на неё взгляд с улыбкой и та каждый раз отвечает ей в ответ - им не нужно было говорить, всё, что нужно было сказать, как будто уже проявлялось в их поведении. Их аномальное дыхание, напряжённо сжатые челюсти Лисы, раскрасневшиеся щёки Дженни и, не говоря уже о вездесущей жаре, которая разливается по её телу просто от того, что она находится так близко к ней. Им не понадобилось много времени, чтобы добраться до больницы. Их встречает персонал больницы и направляет в кабинет доктора Пак. Она рада их видеть, и в течение нескольких минут Лиса болтает с ней, прежде чем они успокоятся и обсудят достигнутый прогресс. Дженни жалуется на свои симптомы, и врач, кажется, согласен с тем, что она действительно может быть беременной. Лиса довольна гипотезой доктора и с оптимизмом ждёт, пока Розэ ведёт Дженни в отдельную комнату для осмотра, где берут образец её крови для анализа. Через некоторое время доктор Пак возвращается и проводит её обратно в кабинет, где терпеливо сидит Манобан. - Я пришла с хорошими новостями. - она приятно посмеивается, надевая очки и плюхаясь на свое место. - Ваш уровень ХГЧ идеален, миссис Манобан. Это указывает на то, что ваш эндометрий, к которому прикрепляется эмбрион во время имплантации, сохраняется. Проще говоря, вы определённо беременны, миссис и миссис Манобан, поздравляю. - она сияет восхитительной улыбкой и очень счастливо пожимает Лисе и Дженни руки - без сомнения, она также была довольна тем фактом, что успешно выполнила свою работу. Лиса, самая счастливая из них двоих, благодарит доктора, и прежде чем они уйдут, Розэ предлагает Дженни домашние средства, которые помогли бы ей справиться с тошнотой во время беременности. Судя по всему, крекеры сработали как по маслу. По пути в кофейню Лиса сообщает Дженни, что Розэ будет приходить в дом для плановых осмотров, и что она наняла высококлассную акушерку, которая будет рядом с ней в любое время. Дженни тихо кивает, всё ещё в шоке от того, что она действительно беременна. Всё становилось таким реальным, таким быстрым. Она была замужем и ждала ребёнка. На мгновение у неё упало сердце, но она старалась не позволять этому беспокоить её, первая зарплата была на подходе, и когда Наён получит заслуженную операцию, всё будет хорошо, всё это того стоит. Лиса останавливается у входа в кафе и глушит двигатель. Дженни тянется, чтобы схватить свои вещи, а затем исчезнуть, но прежде чем она успевает открыть дверь, она чувствует, как рука Лисы обхватывает её руку, и поворачивается к ней лицом. - Эй, ты точно в порядке? Ты действительно не сказала ни слова, и у тебя то самодовольное лицо, которое всегда бывает, когда что-то не так, - она тянется к подбородку и поднимает его, чтобы лучше видеть глаза, как будто именно там и скрывался ответ на её вопрос. - Я в порядке, я всё ещё немного в шоке от того факта, что я на самом деле беременна, но со мной всё будет в порядке, - Ким улыбается и освобождает свою руку, она знает, что нельзя больше лгать этой женщине, это было бессмысленно. Лиса могла читать её, как открытую книгу. Точно так же, как Дженни читала её, и они обе не могли спрятаться друг от друга, как бы они не старались. Лиса медленно кивает: «Я понимаю». - Ты можешь? – она фыркает и качает головой, и Лиса снова тянется к её лицу, сжимая её щёку. - Послушай, я могу не знать точно, что ты чувствуешь, но у меня есть довольно хорошая идея. Поговори, я здесь ради тебя, и мне нужно, чтобы ты это знала. - её голос такой же мягкий, как бархат, и её глаза сострадательны, когда она проводит пальцами нежным щекам, и на мгновение Дженни отдаётся стихии вселенной. Её глаза ненадолго закрываются, а губы приоткрываются, когда она изо всех сил пытается сделать как можно больше вдохов. Она тянется, чтобы коснуться рукой своего лица, её сердце бешено колотится, а кровь течёт со скоростью, неизвестной человеку, в то время как Лиса продолжает ласкать лицо в руке - её глаза снова выглядят прикрытыми, грудная клетка часто поднималась и опускалась под рубашкой. Автомобиль, кажется, кишит вездесущей энергией, которая связывает одного из них с другим, заполняя расстояние между ними и пронизывая их тела. Прежде чем Дженни успевает совладать со своими нарастающими эмоциями, из её глаз выкатывается капля слезы и падает на руку Лисы, и её прикосновение лишь усиливают рыдания, и она разливается миллионами слёз. - О, мой малыш. - Лиса отпускает руку на её лице и заключает в крепкие и страстные объятия, гладит волосы и осыпает их нежными поцелуями, пока Ким продолжает безудержно плакать в грудь, заливая рубашку слезами. - Всё в порядке. Я поняла тебя. Ты в порядке. - шепчет Лиса в её теперь совсем красные уши. Несколько минут она плачет в рубашку, а Лиса в отчаянии опускает голову при виде эмоционально плачущей Дженни. Это была её вина, она поставила её в такое положение. Если бы она могла, она бы просто заплатила ей двадцать миллионов долларов и сказала, чтобы та не беспокоилась о рождении ребёнка. Она чувствовала себя мужчиной, разрывающимся между двумя вариантами, и не видела лёгкого выхода. Видеть боль Дженни - это то, к чему она не была готова, и ей казалось, что кто-то воткнул кинжал ей в сердце и продолжал крутить его внутри. Дженни поднимает голову, чтобы встретиться с ней, её глаза бегают со скоростью миллион миль в секунду, вокруг теперь очень напряженного лица Манобан, в замешательстве, прежде чем она прибегает к тому, чтобы смотреть в глаза в поисках какой-то подсказки. - Это не твоя вина, ты не можешь корить себя за это. Я пришла сюда сама, я приняла это решение сама, - шепчет она теперь уже очень уставшими губами, когда тянется к её лицу и направляет его к своему. - Посмотри на меня. Это я приняла твоё предложение. Это решение, которое мы оба приняли, и как бы мне не хотелось это признавать, я не думаю, что смогу сделать это самостоятельно. Итак, мне нужно, чтобы ты перестала размышлять и была рядом со мной. Можешь сделать это для меня? - она устало улыбается. Лиса ободряюще кивает и криво улыбается. - Извини за рубашку. - Дженни хихикает, пытаясь собрать волосы в хвост. Лиса смотрит на рубашку, промокшую от туши и слёз, и хмурится. - Ты действительно должна перестать уничтожать мою одежду, Дженни. Я без одежды - это не то зрелище, на которое твои глаза могут смотреть. - Ким хихикает и закатывает глаза. - Ты не обязана идти на работу, если не хочешь. - Я хочу, это предлагает мне столь необходимое отвлечение. - она достаёт из сумочки носовой платок, которым Лиса вчера её вытирала. В последнее время он очень пригодился. - Я могу зайти за тобой на поздний обед. Хочешь? - спрашивает Манобан своим бархатным голосом. - Э-э… - Забудь об этом, я заберу тебя на поздний обед. - она бормочет, вспоминая кусочки французских тостов, которые Дженни съела этим утром. - Но я не такая голодная, и я могу просто взять бенье из кофейни. - она протестует. Лиса приподнимает бровь. - Над моим мёртвым телом ты когда-нибудь снова сделаешь такое заявление. - она упрекает её, и выражение раскаяния пробегает по лицу Дженни. Вероятно, это звучало так по-идиотски, говоря это всего через час после того, как ей сказали, что она ест за двоих. - Ты будешь уделять больше внимания своим привычкам в еде, если не хочешь, чтобы я назначила вам личного диетолога, который превратит твою жизнь в диетический ад. - она ухмыляется, зная, как сильно Ким ненавидит, когда ей говорят, что делать. Диетолог сведёт её с ума за несколько дней. - Хорошо, обед в четыре. - она хмурится. Действительно, вечно контролирующая Лиса вернулась. - Хорошо. Приятного тебе дня и береги себя. - Лиса изображает ухмылку на лице, прежде чем Дженни закатывает глаза, снимает кольцо и выходит. Она давала Лисе слишком много власти над ней, теперь её толкали то в одну, то в другую сторону. Как бы ей ни хотелось послать её к черту в большинстве случаев, она не хотела жертвовать этим новым механизмом выживания, который они нашли, только ради нескольких мгновений злорадной славы. Лиса была счастлива, она не кричала, не злилась - они шли навстречу друг другу, и всё шло хорошо. Если быть в покое означало, что ей пришлось немного отказаться от своего неприступного поведения, тогда она не возражала. Она заходит в кофейню с сумкой на плече. Сегодня клиентов намного меньше, и Джой стоит у прилавка и смотрит на неё. - Что ж, и тебе доброго утра. - Дженни приподнимает бровь. - Так вот почему ты так опаздываешь на работу в последнее время. Она игриво прищурилась и постучала по щеке указательным пальцем. Дженни бросает на неё невежественный взгляд. - Не притворяйтесь дурой, мисс. Вы не собираетесь рассказать кто она? - её глаза теперь широко распахнуты от интереса. - Она никто, она просто предложила меня подвезти, и я согласилась, - слава богу в машине тонированные стекла. - Правильно, потому что Дженни Руби Джейн Ким, я знаю, просто подвозит кто угодно. Мужчины переворачиваются друг через друга, чтобы поговорить с тобой здесь каждый день, и ты никогда не обращаешь на них внимания, но вдруг ты теперь автостопщик? - она смотрит на неё с притворным недоумевающим взглядом. Дженни вздыхает, всё в её жизни, кроме этой кофейни каким-то образом было связано с Лисой Манобан. Она просто хотела сбежать от всего этого и погрузиться в работу, но нет, Джой не собиралась этого допускать. - Джой, мы можем поговорить об этом в другой раз? - умоляет она. - О, поверьте мне, мы это сделаем, юная леди. - она хихикает и утвердительно кивает, прежде чем исчезнуть за дверями кухни. Дженни качает головой, глядя на Джой, она была слишком умна, когда не была под кайфом. Теперь она догадалась, что Сонджэ выпал из поля зрения, а это означало, что Джой, вероятно, будет занята своими делами, отлично, как раз то, что ей было нужно - ещё один нос, чтобы отвлечься от своих дел, ещё один человек, которого следует избегать. Она вздыхает, накидывает фартук и начинает убирать прилавок. Она пополняет подносы свежеиспечёнными пончиками с кухни и избавляется от несвежих бенье. Вскоре входит Венди и тепло приветствует её и Джой, одновременно извиняясь за то, что вчера прогуляла свою смену - очевидно, её младшая сестра прогуляла школу и была арестована. Дженни совсем не возражала и сказала Венди не беспокоиться об этом. У неё не было много друзей, но Венди была самым близким другом, который у неё был, ну, и Джой тоже, когда она была достаточно трезвой, чтобы узнавать любого из них. Венди была нанята первой из троих, она тепло приветствовала Дженни и помогала ей с основами, когда она понятия не имела о жизни официантки. Она была интровертом, не могла работать под давлением, ничего не понимала в многозадачности и очень остроумно беседовала с клиентами, когда они думали, что могут переступить через неё, потому что она молчала. Достаточно сказать, что она была очень дрянной и холодной официанткой. Венди помогла ей немного расслабиться, предоставив ей необходимое пространство. Она никогда не заигрывала с ней и была очень терпелива. Джой присоединилась к ним последней, она была в полном беспорядке, когда попала сюда - она была в оскорбительных отношениях, имела дело с алкоголизмом и наркоманией, и миссис Пак потребовалось всё сострадание в мире, чтобы нанять её. Однако Джой была отличной официанткой, она была прирожденным кондитером и очень быстро стала очень учтивой - клиенты любили её. Ей удалось разорвать оскорбительные отношения, и Венди каждую неделю сопровождала её на сеансы групповой терапии, пока она находилась в реабилитационном центре. Ей стало лучше очень быстро, пока не появился Сонджэ и снова не заставил её употреблять, но на этот раз, к счастью, всё закончилось марихуаной и ничем другим. Дженни и Венди могли справиться с ней, когда она одна была под кайфом. Однажды она решила, что больше не хочет употреблять наркотики, и попросила Сонджэ уйти, если он любит её. Что ж, Сонджэ действительно ушёл - он прекратил отношения. Венди сосредоточена на приготовлении кофе, Дженни обслуживает, а Джой сегодня работает на кухне. Это медленный день, и только несколько человек приходят каждые полчаса. Кофейня вскоре пустеет, и Венди и Дженни сидят за прилавком со скрещенными ногами и космополитическими журналами, поглощая свежеиспечённые кексы с подноса для закусок. - Боже, ребята, вы когда-нибудь слышали поговорку - не накуривайтесь на собственных запасах? - говорит Джой, хмурясь, когда входит к ним. Венди хихикает, а Джой хмурится ещё больше. - Это не смешно, Венди. Я потратила целую вечность на то, чтобы сделать эти кексы, а теперь у тебя уже половина двух порций. - её палец неуклонно указывает на почти пустые подносы с закусками. - Эй, у меня было только два, Дженни практически напала на остальные. - она указывает на Дженни, которая поднимает голову от журнала, когда упоминается её имя. - С каких это пор ты любишь кексы со вкусом капучино, Дженни? Ты практически называла их отвратительными, когда я делала их в последний раз. - Джой хмурит брови. Дженни виновато смотрит на неё и улыбается. Джой вздыхает и кладёт руки на талию. - Вы двое, - она проводит указательным пальцем между Венди и Дженни, её вьющиеся тёмные волосы развеваются из стороны в сторону. - Держитесь подальше от моих подносов. Она поворачивается, чтобы уйти через кухонные двери, но её останавливает звук распахнутых дверей магазина. Она оборачивается, и Венди вместе с Дженни выбегают из-за прилавка, чтобы обнаружить источник шума. - П-почему ты это делаешь? - злоумышленник шатается к ним. - Приходи домой, Джой. Ты н-не можешь без меня, без него. - он нервно шаркает ногами по комнате. - Сонджэ, какого черта ты здесь делаешь? Тебе нужно уйти. - Джой идёт к нему, а Дженни и Венди в замешательстве смотрят на происходящее. Сонджэ выглядел ужасно, его светлые волосы были влажными от пота, от него пахло наркотиками и алкоголем, он был бледен, а его глаза были красными. - Ты думаешь, это ч-чего ты хочешь? Это не ты, Джой, ты принадлежишь мне. - Я никому не принадлежу. Я просила тебя сделать выбор, и ты сделал, а теперь убирайся! - она огрызается на него. Его глаза темнеют от гнева, и он хмурится, прежде чем броситься ей на шею и яростно напасть на неё. Дженни быстро выбегает из-за прилавка, а Венди кажется нетерпеливой и вместо этого перепрыгивает. - Я люблю тебя, Джой, не заставляй меня выбирать. - он сердито кричит, хватая Джой за воротник и ударяя её о стену. - Отпусти меня, Сон… Венди быстро хватает Сонджэ за шею и сердито тащит его так, что впечатывает его в противоположную стену. Сонджэ смотрит на неё в ужасе, поскольку Венди теперь очень раздражена и в ярости, что это пугает даже Дженни и Джой, которые стоят на приличном расстоянии от драмы. - Здесь у тебя есть два варианта, но уверяю тебя, друг мой, чего у тебя нет, так это времени. Либо ты уходишь сейчас и никогда не вернёшься, либо я прослежу, чтобы ты ушёл отсюда и действительно никогда не возвращался - только на этот раз ты не выживешь. Ты не будешь ходить. Ты даже не будешь дышать. - она ядовито шипит сквозь стиснутые зубы на Сонджэ, который энергично кивает. Венди хватает его за горловину рубашки и без особых усилий выбрасывает его за двери, заставляя Сонджэ рухнуть на улице, прежде чем встать и быстро уйти, время от времени поворачиваясь, чтобы оглянуться назад - каждый раз, когда он встречал яростный взгляд Венди. - Джой, ты в порядке? - она быстро бросается к ней, пока глаза осматривают её шею. - Я в порядке, у него действительно не было такой сильной хватки. - она вздыхает. - Спасибо, Венди. - Мне нужно подышать воздухом. Я скоро вернусь, - это всё, что бормочет Венди себе под нос, прежде чем выйти из кофейни. Дженни вопросительно смотрит на Джой, и Джой пожимает плечами, прежде чем оставить её в покое. Оставшуюся часть своей дневной смены она сосредотачивается на том, чтобы доесть то, что осталось от её заначки с маффинами, и читать свои журналы. Приходит ещё несколько клиентов, и она без проблем справляется с этим без какой-либо помощи ни Джой, ни Венди, которая всё ещё находится в самоволке. Ровно в четыре часа она замечает слишком знакомую машину, подъезжающую к кафе. Она рада, что Джой на кухне, и быстро прощается, прежде чем взять свои вещи и выйти через двери. - Добрый день, миссис Манобан. Как поживаете? - здоровается Лиса, пока Дженни садилась на пассажирское сиденье рядом с ней. Неудивительно, что она переоделась, теперь она полностью одета в темно-синий костюм. - Я в порядке, а ты? Ты хорошо выглядишь. - она хихикает, когда Лиса усаживает её на место и пристегивает ремень безопасности. Она смотрит на неё. - У меня есть ещё один костюм и лишняя пара туфель в багажнике на всякий случай. Дженни смеётся, когда Лиса заводит двигатель и уезжает. Вскоре они приходят в ресторан, который не слишком далеко от The Mug and Bean. Он более современный, чем другой ресторан, и он не такой повседневный, все здесь, казалось, носили дорогой жемчуг и дорогие костюмы, сшитые на заказ. Дженни не могла чувствовать себя более неуместной, чем она уже чувствовала. Элегантно одетая Лиса, соседствующая с ней, подняла значение оксюморона на совершенно новый уровень, когда она входит в пятизвездочный ресторан в сандалиях за двадцать долларов. Цена её сандалий не могла дать ей и соломинки, чтобы не говорить о выпивке в этом месте. Лиса улыбается и кладет руку ей на поясницу, пока она ведёт её к зарезервированному столику с карточкой, на которой смело написано «Манобан». Официант быстро и с энтузиазмом обслуживает их. - Добро пожаловать снова, мисс Манобан. - мужчина широко улыбается. Лиса здоровается с ним, прежде чем мужчина поворачивается, чтобы поприветствовать Дженни. Ей лучше привыкнуть занимать второе место всякий раз, когда она встречается с этим греческим богом. Лисе требуется несколько минут, прежде чем она, наконец, заказывает им утиный и миндальный террин с жареным инжиром, и в мгновение ока их еда доставляется. - Как прошёл день? - сухо спрашивает она, переводя внимание с тарелки на лицо Дженни. - Событийный. - бормочет она в ответ, вспоминая инцидент в кофейне ранее и то, как Венди буквально ушла в ярости. – Ты пошла на работу? - Неожиданная встреча. - она недовольно хмурится. - Чем ты вообще занимаешься? Я имею в виду, в каком секторе бизнеса ты участвуешь? – спрашивает Дженни, делая глоток фруктового сока, специально заказанного Лисой. - Ну, мой отец был довольно разносторонним в его начинаниях. Я занимаюсь различными видами бизнеса, от фармацевтики до автомобилестроения и банковского дела, но основное внимание я уделяю телекоммуникациям - это моя область, это то, чем я занимаюсь, - она откидывается на спинку стула и хвастливо улыбается. - Это очень амбициозно. - Дженни хихикает. - Ну, ты не рождаешься Манобан без амбиций, - рассеянно констатирует Лиса, как будто её заявление вызвало какое-то воспоминание. - Значит, твоя сестра тоже часть семейного бизнеса? Лиса издаёт лёгкий смешок. - Мунбёль? Она почти как молчаливый партнёр в большинстве предприятий. До замужества она работала в банковской сфере, но всего один отпуск во Франции, и она стала преданной своей жене. Дженни коротко хихикает. – Ты не согласна с её выбором? Лиса сначала молчит, она задумчиво смотрит на неё, прежде чем наклониться вперёд и положить локти на стол. - Нет, совсем нет. На самом деле я просто сбита с толку ими. Немного сбивает то, чем люди готовы пожертвовать ради любви и семьи. - она говорит тихо, и тишина продолжается, поскольку они обе погружаются в состояние задумчивости. - Значит, ты не стала бы делать то же самое? - Дженни отвечает через несколько секунд. - Это дело приоритета, Дженни. Просто нужно знать, что самое главное в жизни. - Лиса говорит тонким тоном. Дженни медленно кивает, дожёвывая остатки еды. Итак, каковы её приоритеты? Определенно не любовь и не маленькая семья, тихо думает она про себя. Она пытается притвориться, что то, что она только что сказала, не было никоим образом обидным, но горькая правда заключалась в том, что это было так. Её привлекала женщина, которая никогда не хотела бы от неё ничего, кроме ребёнка. Мобильный телефон пищит и прерывает её унылые мысли. Она вытаскивает его из сумки и отвечает. - Привет? - Дженни? - из динамика раздается знакомый голос. - Кай? - она старается не казаться слишком удивленной, и теперь Лиса пристально смотрит на неё. - Да. Я просто хочу убедиться, что мы всё ещё будем ужинать сегодня вечером. - он говорит слишком бодро. Чёрт! Её глаза расширились от удивления, она совершенно забыла об их свидании за ужином. Она хлопает себя по лбу в отвращении к своей рассеянности, она даже не строила соответствующих планов и, что хуже всего, даже не сообщила Лисе. Брови Лисы теперь нахмурены, поскольку она продолжает смотреть на неё с гораздо большим интересом. - Ты там? - спрашивает Кай. - Да. Я тут. Как насчёт семи? - она нехотя вздыхает. Она никак не могла ему отказать, он просто продолжал давить и давить. Нет не существовало в словаре Ким Чонина. - Идеально семь. Мне забрать тебя из дома? - Нет! - она кричит от страха и, к сожалению, привлекает слишком много внимания к их столу, поскольку люди теперь смотрят на них, а Лиса, чьи челюсти теперь сжаты от разочарования в неизвестности, теперь становится нетерпеливой. Её щёки покраснели, и она смотрит на неё извиняющимся взглядом. - Я имею в виду, что я там больше не живу, и я могу встретиться с тобой в ресторане, так что тебе не о чем беспокоиться. - она пытается исправить ситуацию, которая могла быстро обостриться. Последнее, что ей было нужно, это чтобы Кай появился на пороге её дома и сказал Наён, что он здесь, чтобы привести Дженни на ужин. Наён разберётся с её игрой всего за десять секунд. - Хорошо, тогда увидимся. - Кай говорит странным голосом, вероятно, сбитый с толку её ответом. Она прощается и быстро заканчивает разговор. - Что случилось? - сразу же спрашивает Лиса. Боже, успокойся, думает она про себя. - У меня сегодня свидание за ужином, о котором я совершенно забыла. Лицо Лисы озаряется удивлением. - С кем? - Старый друг из колледжа. Она хмуро приподнимает бровь, и её тело напрягается. Чёрт, вот и настал полноценный армагеддон. - Могу ли я напомнить вам, Дженни, что вы женаты на мне и что, поскольку этот брак устроен, вы обязаны хранить верность? - Она произносит с намеренной осторожностью к тону. Дженни закатывает глаза. - Успокойтесь, сэр, - произносит она слово «сэр». - Это не романтическое свидание. Мы просто встречаемся, я не видела его со времен колледжа. Ким видит, как в её глазах мелькает облегчение, и снова садится в кресло. - Я надеюсь ты закончила? - спрашивает она, её поведение внезапно изменилось, и теперь она находится в напряжённом состоянии. У Дженни было ощущение, что даже если она не поест, Лиса всё равно схватит её за руку и потащит в машину, поэтому она кивнула и избавила себя от драмы. Лиса требует счёт и оставляет щедрые чаевые очень счастливому официанту, прежде чем они уходят. Пара папарацци фотографирует их, когда они подходят к машине, садятся и уезжают, но Лиса эффективно заслоняет Дженни от посторонних глаз и гарантирует, что ей не о чем беспокоиться, хотя она всё ещё в ужасе от мысли о том, что её лицо будет в завтрашних утренних газетах. ~~~~~~ Дженни высвобождает последнюю прядь волос из застежки на щипцах для завивки, прежде чем положить стержень и отступить, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Впервые за долгое время её волосы выглядели действительно красивыми и оставались на месте без каких-либо проблем - надеюсь, так и останется. Она очень осторожно наносит жидкую подводку на веки, создавая при этом красивые крылья. Она не понимала, почему приложила столько усилий, чтобы переодеться - в конце концов, это был всего лишь Кай, но, тем не менее, она была взволнована, увидев его, и воспользовалась этим как возможностью напомнить себе, какой красивой она могла бы быть, если бы не была погружена в лживую жизнь Дженни Манобан. Иногда ей хотелось просто пойти домой, надеть спортивные штаны и съесть нездоровую пищу перед своим дешёвым телевизором. В своём доме она не чувствовала себя не в своей тарелке, ей не нужно было беспокоиться об этикете или о чём-то подобном, о чём беспокоятся богатые люди. Как бы она ни скучала по своей настоящей жизни, она знала, что не может просто уйти сейчас, потому что у неё есть цель. Она пришла сюда, потому что ей нужны были деньги, плюс было уже слишком поздно, так как она уже носила ребёнка. - Ты выглядишь красиво. - голос Лисы пугает её, она не слышала, как она вошла. Дженни улыбается, ещё раз взглянув в зеркало, она действительно чувствовала себя красивой. - Спасибо. - криво бормочет она, поворачиваясь к Лисе, которая стоит в нескольких дюймах от двери. - Это то, что ты оденешь? - она смотрит на длинный коричневый огромный свитер, который отвратительно накинут на неё, и Дженни хихикает над выражением её лица. - Нет. Абсолютно нет, это ужасно. Она всё ещё хихикает, глядя вниз на потёртый предмет одежды, и Лиса кивает в знак согласия, её лицо всё ещё выражает отвращение. - Ну что, ты решила, что наденешь? - она с интересом подходит к ней, лёгкая улыбка играет в уголках её рта. Дженни нервно прикусывает нижнюю губу. - Нет, но если вы присядете, вы сможете помочь мне принять решение. - она ухмыляется, и Лиса соглашается, присаживаясь на кровать. Она опирается на спинку кровати и скрещивает ноги, её глаза горят предвкушением. После нескольких мгновений перетаскивания Дженни выходит из гардеробной в простом чёрном платье с вырезом на шее, длиной до колен и достаточно облегающим, чтобы подчеркнуть её стройную фигуру. Она сочетает его с чёрными туфлями на шпильках с тонкими ремешками и простым браслетом. Лиса смотрит на неё в недоумении и через несколько секунд, не говоря ни слова, высказывает своё мнение. - Далее - это всё, что она говорит, смывая похотливое выражение со своего лица. Дженни задыхается. - Что не так с этим? - Слишком готично, - небрежно бормочет она. - Поверь мне, ты не захочешь появиться там в образе мрачного жнеца. - она хмурит брови, кривит губы и качает головой, глядя на Ким, прежде чем протянуть палец к шкафу, призывая её вернуться. Она вздыхает в агонии и уходит из поля зрения. Через несколько минут она возвращается с таким же простым платьем цвета морской волны, со слегка глубоким вырезом в форме сердца и черной лентой поперек. - Итак, что вы думаете об этом? - она снова вздыхает, глядя на платье под углом триста шестьдесят градусов, которое также подчеркивает её фигуру. Лиса некоторое время изучает её с головы до ног, делая вид, что принимает решение, а затем раздражённо встаёт с кровати. Она проходит мимо Дженни, которая стоит на своём месте, озадаченная тем, чего именно она пытается достичь. Платья были довольно простые и красивые, сделать выбор было не так уж сложно, почему она так колебалась? Лиса возвращается несколько мгновений спустя. - Как насчёт этого? - она поднимает вешалку перед лицом. - Лиса, не могу поверить, что ты выбрала это, а не те платья. - она смотрит на неё невероятно. Платье было простое, рвотно-зелёное, с длинными рукавами и высоким воротником, доходившим до щиколотки. В нем не было ничего необычного, и она даже не знала, почему оно до сих пор лежит у неё в шкафу. - Я думаю, что это очень красиво и очень хорошо скрывает. Ты хочешь оставить многое на волю мужского воображения. - она пожимает плечами и закатывает глаза. Так вот о чём всё это. Дженни хихикает. – Я надеваю чёрное платье, Лиса. Ты явно делаешь это, потому что боишься, что Кай будет на меня пялиться. - Она берёт у неё вешалку, бросает её на кровать и Лиса хмурится. - Прежде всего, знаешь, что может быть более отвратительным, чем тот свитер, который был на тебе? Имя, Кай. - она бросает выражение отвращения на лицо, прежде чем продолжить. - А во-вторых, я просто защищаю то, что принадлежит мне, от посторонних глаз развратных мужчин, таких как Кай. – она яростно подчеркивает имя, а Дженни просто стоит и смотрит на своё мини-платье - она была похожа на ребёнка, который вот-вот расплачется. Она знала, что Лиса имеет право на беспокойство, ведь на бумаге она была её женой и вынашивала ребёнка. Манобан хотела бы защитить её от опасности, и это было бы прекрасно, но она также была способна позаботиться о себе, и Лисе нужно было перестать относиться к ней иначе. - Кай не развратник, ты даже не встречалась с ним. - её руки теперь находятся на талии. - Лиса, я же говорила тебе, это не более чем встреча двух друзей. - она раздражённо вздыхает и уходит от неё в гардероб, чтобы переодеться, у неё не было времени на споры. - Я знаю мужчин достаточно, чтобы понять, что неважно, заинтересован ты или нет, они всё равно попытаются залезть к тебе в трусики. - почему она так себя вела? Неужели она должна была быть такой контролирующей? Разве Дженни не могла просто провести одну ночь нормальной жизни? Она распахивает дверь, чтобы найти Лису, дующуюся, она смотрит на неё сверху вниз и видит панику, когда её взгляд встречается с ней. - Пожалуйста, не надевай это платье, Дженни. - она говорит между глубокими вздохами, ошеломлённая её красотой - она не могла отпустить Ким вот так. Она умирает внутри миллион раз при мысли о том, что Кай и все остальные мужчины в непосредственной близости от ресторана непристойно визуализируют её. - Лиса, я решила, и ты ничего не можешь сделать. Позор тебе за то, что пришла сюда с намерением позаботиться о том, чтобы я сегодня ужасно выглядела. - она хмуро смотрит на неё и грустно опускает голову. Лиса сидит на кровати с самодовольным видом, Дженни надевает крошечные украшения и в последний раз проверяет свой макияж. - Ты хочешь подвезти меня или вместо тебя должен сделать это Бэмбэм? - спрашивает она, торопливо натягивая туфли на шпильках, она опаздывала. Лиса приподнимает бровь. - О, я определённо подвезу тебя. - её самодовольный взгляд исчез, и его место занял серьёзный. Ожидала ли Ким, что Манобан упустит возможность встретиться взглядом с мужчиной, который якобы попытается залезть к ней в трусики? Нет. Она быстро достаёт пальто из шкафа и свою сумочку, прежде чем Лиса ведет её вниз по лестнице и сажает в машину. В конце концов она признаётся Дженни, как красиво она на самом деле выглядит, и та краснеет от признательности за её комплимент, а также от того факта, что её чувство стиля было милосердно восстановлено, когда она вспоминает об ужасном выборе Лисы. Лиса, которая всё ещё недовольна всей ситуацией, неохотно заводит машину и едет так медленно, как только может, до ресторана. Требуется довольно много времени и около пяти предупреждений от Дженни Лисе, чтобы она перестала быть такой мелочной и ускорила машину, прежде чем Лиса, наконец, остановилась у ресторана. Она была тихой и невозмутимой на протяжении всей поездки и совершенно очевидно, что ей не нравится идея Дженни пойти на это свидание с Каем. У Дженни было ощущение, что дело не столько в том, с кем она идет на свидание, сколько в том, что она идёт на свидание. Она не понимала, почему у неё всегда в голове была эта мысль, что всё и все вокруг неё должны поступать и быть именно такими, как она хочет. Она просто не могла смириться с тем, что всё идёт не по её плану, и это было видно по тому разочарованию, которое она испытывала в данный момент. Она старалась не раздражаться и не спорить с ней, если она что-то и узнала за последнее время, так это то, что око за око никогда ничего не решало. До вчерашнего дня в кофейне было бы проще просто обругать её и сказать, чтобы она отъебалась, но она пришла к выводу, что, отвечая на гнев ещё большим гневом, всё только усугубляется. Раньше она гордилась своей силой, трудная жизнь заставила её воспитать в себе очень смелое отношение, она всегда могла постоять за себя при каждой возможности. Но встреча с Лисой была как встреча с её двойником, копия её наглости и гордыни, но ещё хуже. Лиса была как ребёнок: чтобы понять определённые вещи, ей нужно было быть нежной, понимающей и чуткой. Она должна была внести какой-то баланс. - Ты знаешь, что должна доверять мне. Это не так уж и важно, как тебе кажется. - тихо говорит она, глядя в окно. - Дженни, пожалуйста, выйди из машины прямо сейчас, пока я слишком много не подумала об этом и не прибегнула к тому, чтобы увезти тебя подальше от этого места против твоей воли. - она отвечает смиренным голосом. Она быстро отводит взгляд из окна, чтобы посмотреть на неё, дыхание у Манобан учащённое, челюсти сжаты, и она отказывается смотреть на Ким - её глаза поникли, устремлены на дорогу, на которой они припарковались. Дженни уныло смотрит на неё, не было ничего, что она могла бы сделать или сказать прямо сейчас, что сделало бы её менее расстроенной из-за этой ситуации, кроме отказа от свидания, но этого не произошло. Это было неразумно, Лисе нужно было научиться доверять ей. Она моргает, хватает своё пальто с заднего сиденья и выходит. Она непростительно опоздала. Не прошло и секунды, Лиса уносится прочь. О, так внезапно она могла теперь увеличить скорость автомобиля? Она недоверчиво качает головой, когда входит в ресторан, в котором сейчас немного пусто. Кай сидит у противоположного окна с бокалом вина перед ним. Она кусает губу от вины, он, должно быть, ждал целую вечность. Прежде чем она успевает пройти половину расстояния, он поднимает взгляд от своего окна и видит её. Он дарит ей теплую и облегченную улыбку, сверкая идеальным набором зубов. Дженни рада, что он не расстроен, она не знает, как начать объяснять ему причины своего медлительного поведения. - Мне очень жаль, Кай. Я неизбежно задержалась на пути сюда. - она с сожалением улыбается ему в ответ, выдвигает стул и присоединяется к нему за столом. Кай до сих пор улыбается. - Всё в порядке, что случилось? - он спросил. Да, вы всегда можете рассчитывать на то, что мистер Ким никогда ничего не упустит, всегда готов к деталям. - Ничего важного. - она решает быть двусмысленной, если Кай решит не сдаваться. К её удивлению и облегчению, он действительно это делает и осмеливается напомнить ей, как он был счастлив, столкнувшись с ней в кофейне. Хотя иногда её раздражали навязчивые вопросы Кая и тот факт, что он всегда заканчивал за неё предложения, но это была довольно теплая встреча. Они много обсудили за вкусной едой – паста с сардинами. Кай рассказывает ей о своей новой работе в исследовательском агентстве и о том, как он возвращался в Нью-Йорк из Вашингтона, где жил раньше. Дженни рассказывает ему о своих попытках вернуться к докторской диссертации и о том, как всё это теперь было отложено, потому что дела у неё шли не слишком хорошо в финансовом отношении - она старается изо всех сил не допускать никаких разговоров о Наён и добивается успеха. Они продолжают есть и смеяться, погрузившись в ностальгические дискуссии, так что Дженни даже не замечает, как летит время. Несмотря на то, что Бэмбэм прибывает вскоре после того, как она начала расслабляться, она всё ещё благодарна за возможность повеселиться. Она крепко обнимает удивленного Кая и благодарит его за ужин, прежде чем исчезнуть в машине и погрузиться в сон, пока её везут домой.