Стать миссис Манобан

Наён свесила руку над входом в кухню, наблюдая, как её сестра бегает по кухне в поисках чатни для соуса. Она покачала головой, глядя на Дженни, бутылка стояла прямо на кухонном столе, и Дженни уже раз пять проходила мимо неё, ища ту же бутылку, что стояла прямо перед ней, у всех на виду. Она была так рассеяна и отвлечена недавним. Наён закатывает глаза и решает избавить сестру от страданий. - Дженни. - она тихо зовет её, которая всё ещё отчаянно обыскивает кухню и даже не слышит Наён. - Дженни… - Мне нужно это проклятое чатни. Где, чёрт возьми, оно? - говорит она себе, распахивая шкафы. - Дженни, но это… - Соус - ничто без чатни, Наён! Мне нужно найти чатни! - она кричит и в отчаянии вскидывает руки в воздух. - Дженни! Какого чёрта, он прямо здесь! На столе! - Наён кричит на испуганную сестру, раздражённо указывая на бутылку с соусом. Дженни следует за длинным указательным пальцем Наён к столешнице, и как только её взгляд останавливается на бутылке чатни, которую она только что искала целую вечность, она начинает краснеть от смущения. Она делает глубокий вдох и мужественно переводит взгляд обратно на Наён, которая бросает на неё этот взгляд. Этот вид-с-тобой-что-то-происходит-и-ты-прячешь-это-от-меня. На протяжении всех лет, что Наён знала Дженни, она могла сказать, когда что-то преследовало её сестру, потому что Дженни становилась такой рассеянной и обезумевшей. Например, когда она потеряла любимые серьги Наён, она пришла в бешенство, как и сейчас. Она была так расстроена поисками блузки, которая оказалась на ней. Однажды, когда она потеряла свою первую работу и не знала, как сказать об этом Наён, она взяла ключи от своего грузовика и подошла к машине соседа, чтобы открыть её. Вы бы видели, как она злилась, когда ключ не подходил и дверь машины не открывалась. Если бы каким-то ангельским чудом дверца машины открылась, Дженни обязательно села бы и поехала на работу, даже бровью не поведя. Может быть, она поняла бы это к обеду или что-то в этом роде. Наён точно знала, что, поскольку история повторяется, и на этот раз так, как она никогда раньше не видела, Дженни не в порядке. Она скрывала от неё что-то большое, что-то, что, как надеялась Наён, не имело ничего общего с её частыми прогулками, новой работой, которую она получила, или тем фактом, что она прокрадывалась в дом в час ночи. - Что с тобой происходит, Дженни? - спрашивает Наён, скрестив руки и склонив голову набок. Дженни рассеянно смотрит на сестру, понимая, что она только что совершила серьезный промах. Чёрт возьми, ей нужно было взять себя в руки. Наён не могла узнать, как она собирается оплачивать её больничные счета, Наён никогда не позволит ей пройти через это. Она скорее умрет, чем позволит Дженни родить ребёнка и отказаться от него. - Джен, ты можешь мне сказать. - тихо говорит Наён. - Н-ничего, я просто очень хотела грёбаного чатни. - Дженни лжёт, прижимая ладонь ко лбу и качая головой. Наён строго смотрит на неё, прищурив глаза на сестру. Дженни, милая, милая Дженни. Я буквально вырастила тебя, а ты безнадёжно лжёшь. - Что это за новая работа? Где она? Кто твой босс? Хм? - она спрашивает сестру, но Дженни хранит молчание. - Дженни, я знаю, что ты не скажешь мне, пока не будешь готова. Просто знай, что, как я всегда говорила тебе, когда мы были моложе, ты всегда можешь сказать мне что угодно и рассчитывать на то, что я буду рядом с тобой. Ты мой лучший друг, и меня бы убило, если бы я знала, что ты по уши в дерьме, и я не могу тебе помочь. Просто будь осторожна, эта новая работа, твои привычки гулять и теперь ты пробираешься в свою комнату посреди ночи, меня это беспокоит. - она по-прежнему пристально смотрит на Дженни, которая больше не может смотреть ей в глаза. Хорошо сказано, Наён. Она подумала про себя, чувствуя себя хуже от того, что сестра только что сказала ей. Она изо всех сил пыталась сдержать слёзы, которые вот-вот вырвутся наружу. Ей не нравилось врать сестре, ей хотелось излить душу и закричать на весь мир, что она замужем и собирается продать своего ребёнка Лисе Манобан, чтобы та могла оплатить лечение сестры. Это заставит её чувствовать себя намного лучше, но в то же время Наён никогда бы этого не допустила. Она всё ещё смотрит на белый кафельный пол, виновато теребя пальцы. - Наён. Я знаю, что это может быть довольно трудно слышать, но мне нужно, чтобы ты мне доверяла. Ты мне доверяешь? - она сейчас смотрит вверх, чтобы видеть Наён, которая отчаянно кивает. - Конечно. Я полностью тебе доверяю. Заявление Наён даёт ей какое-то утешение, её вера даёт Дженни покой. - Хорошо, потому что это всё, что мне нужно от тебя. Твоё доверие. Я в порядке. - она говорит максимально убедительно. Наён ни на секунду не верит в это, но знает свою сестру достаточно хорошо, чтобы не заставлять её отвечать на вопросы, в своё время Дженни доверилась бы ей. - Хорошо, Дженни. Я тебе доверяю. - мягко говорит она, надеясь, что не совершила большую ошибку. Дженни слегка улыбается. - Я наняла для тебя сиделку. Её зовут Джихё, она милая девушка. Она скоро будет здесь. Наён улыбается ей в ответ, убирая руки с груди. - Спасибо, Дженни. Я ценю всё, что ты делаешь для меня, - искренне говорит она. - Не упоминай. Это то, что делают сёстры. - на этот раз Дженни искренне улыбается и крепко обнимает Наён, прежде чем прижаться губами к её густой шевелюре. - Я так тебя люблю, Наён. - она шепчет ей. - Я тоже люблю тебя, Дженни. - Наён отвечает, прежде чем вырваться из нежных объятий. Дженни стыдливо подходит к бутылке соуса чатни и берёт её. - Я должна быть где-то в ближайшее время, но я собираюсь пообедать, прежде чем я отправлюсь в путь. Спасибо за помощь с чатни. - она улыбается и протягивает бутылку Наён, которая хихикает и качает головой, не веря своим глазам. Дженни смотрит на себя в зеркало, её длинные каштановые волосы цвета кофе собраны в тугой хвост, на ней её любимые джинсы и топ цвета фуксии, которые Наён подарила ей на день святого валентина. Просто, может быть, ещё один мазок блеска для губ... И, может быть, дополнительный штрих туши. Она думает про себя, роясь в сумочке в поисках косметики. Её телефон жужжит в кармане, когда она наносит последний слой блеска на губы, пугая её в процессе. Она достаёт устройство из-за спины и смотрит на экран, цифры знакомые, цифры Лисы. Она даже не удосужилась сохранить её номер. Она вздыхает и берёт трубку. - Привет, Лиса. - она старается не произносить её фамилию дома, чтобы оставить Наён в неведении. Последнее, что ей хочется делать, это объяснять, какого чёрта у неё личные отношения с Лисой Манобан. - Здравствуйте, мисс Ким. Я припарковалась на нашем обычном месте. - Лиса говорит в трубку пустым голосом. - Хорошо. Просто дай мне минуту, и я скоро встречу тебя там. - она отвечает, прежде чем отключить вызов. Ким в последний раз смотрит на себя в зеркало, не понимая, почему её вообще так беспокоит то, как она выглядит. Может быть, дело было только в том, что она была в хорошем настроении из-за того, что смогла найти для своей сестры квалифицированную медсестру, которая будет присматривать за ней. Дела уже шли на поправку, и скоро Наён отправится на операцию. Она хватает свою сумочку из раковины в ванной и выходит из комнаты. Джихё уже приехала и занята сортировкой коробки с лекарствами и больничной аптечки, которую она взяла с собой. - Привет, Джихё, я просто хотела ещё раз сказать спасибо за то, что пришла. - Дженни улыбается, входя в гостиную. Джихё вежливо кивает. - Где Наён? - Она спит в своей комнате. Она сказала, что чувствует себя не очень хорошо, - говорит медсестра, продолжая возиться со своими коробками. - Хорошо. Меня не будет некоторое время, пожалуйста, сообщите ей, чтобы она не волновалась. Мой номер на кухонном столе на случай чрезвычайной ситуации, - заявляет Дженни, указывая в сторону кухни. Медсестра снова кивает, прежде чем Дженни выходит через дверь и продолжает свой путь. После пятиминутной прогулки она теперь может видеть машину Лисы, припаркованную у дороги. Она наклонилась к пассажирской стороне машины, Лиса была в белой классической рубашке, синих джинсах и чёрных конверсах. Она никогда раньше не видела её такой небрежно одетой за всё время, что встречала её; она всегда была одета в какой-нибудь обтягивающий деловой костюм и выглядела самой неприкасаемой женщиной в мире. Вид её такой непринужденной и расслабленной, с взлохмаченными в полном беспорядке волосами, показался ей странным. Она была так красива, а её дерзкое телосложение заставило её на секунду забыть, что в настоящее время она злится на неё за весь этот свадебный трюк. Она недоверчиво покачала головой, глядя на женщину. Лиса Манобан не любит женщин, она задница, и ты её глубоко ненавидишь. Она повторяла эту мантру про себя каждый раз, когда увлекалась её красивой внешностью. - Добрый день, Дженни. - она говорит, сверкая архаичной улыбкой, когда подходит к машине. - Мисс Ким. - она поправляет её. Лиса открывает дверь, чтобы сесть, и закатывает глаза. - Я думала, ты сказала, что мне не нужно беспокоиться о твоём поведении? - она пристегивает ремень безопасности, а Лиса садится на своё место и закрывает дверь. - Ты назвала меня Лисой прошлой ночью и сегодня снова по телефону. Ты нарушила свою собственную договорённость. - она говорит как ни в чём не бывало Дженни, которая весело качает головой. - Тц, - бормочет она, отвлекая внимание на окно. Тишина наступает, когда Лиса заводит машину и начинает ехать, и это продолжается ещё несколько минут, пока она не нарушает тишину. - Ты выглядишь прекрасно сегодня. Дженни поворачивается, чтобы посмотреть на неё, она открывает рот и пытается поделиться с ней своими мыслями, но затем закрывает его на секунду, прежде чем снова открыть. - Спасибо. - она переключает своё внимание обратно на окно. Лиса медленно кивает, удивлённая тем, что та не объявила ей войну за честный и бесспорно правдивый комплимент. - Пожалуйста. Она кратко смотрит на палец Ким и замечает, что она больше не носит кольцо. - Ты не носишь обручальное кольцо, - она бормочет. - Должно быть, я пропустила ту часть, где у нас была свадьба. - её взгляд остаётся прикованным к окну. Лиса тихо вздыхает. - Дженни, ты знаешь, что должна носить кольцо. Таково было соглашение, если это сработает, ты должна внести свой вклад. Она поворачивается к ней лицом, Лиса была права. Она вела себя как ребёнок, никто не заставлял её быть здесь. Она сделала выбор стать суррогатной матерью, отказаться от ребёнка, переехать к ней и стать её женой. Никто никогда не приставлял пистолет к её голове и говорил: «Либо ты сделаешь это, либо умрешь». Да, она ненавидела эту ситуацию, но было неправильно срываться на Лисе или ставить под угрозу их соглашение. Она вздыхает, достает из кармана кольцо и надевает его на палец. - Я попросила, чтобы брак был скрытым. Когда вы находитесь на публике, вы можете снять кольцо, но в доме и в кругу моей семьи и друзей вы должны носить его. Хорошо? - тихо говорит она, и Дженни кивает, прежде чем повернуться лицом к окну, побуждая Лису закончить разговор и сосредоточиться на вождении. Они были на пути в больницу, сегодня они собирались встретиться с доктором, который проведёт процедуру, и она собиралась проинформировать их о том, как сделать оплодотворение успешным. Они с Лисой уже добровольно приняли участие в серии медицинских осмотров, включая анализы крови, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо осложнений. Когда Лиса останавливается на стоянке у больницы, её охватывает приступ нервозности, и вскоре по её ягодицам стекает капля пота. Она закатывает глаза и вздыхает - не сейчас, пожалуйста. - Ты готова? - Лиса криво улыбается. Была ли на земле какая-нибудь возможность подготовиться к этому? Ответ был отрицательным. - Ага. - Ким улыбается ей в ответ. Они пробираются в оживлённую приёмную больницы, где медсестра направляет их в кабинет доктора Розанны Пак. В последний раз Дженни видела её, когда она пришла на медосмотр. Она была удивлена, узнав, что Лиса выбрала женщину-врача для процедуры, учитывая, что у неё была роль осеменения, которую, можно согласиться, лучше обсудить с врачом-мужчиной. Когда она спросила, почему Лиса выбрала Розэ, она сказала ей, что просто хотела, чтобы Ким было удобнее, так как это был её первый раз - как будто это было не впервые и для неё. Иногда она могла быть настолько задумчивой, что не могла примирить образ бесчувственной дуры из гостиницы с образом стоявшей перед ней женщины. Доктор Пак - высокая и стройная женщина лет двадцати с небольшим. У неё волнистые светлые волосы и большие зелёные глаза за очками в серебряной оправе. Она встает, чтобы поприветствовать Лису и Дженни рукопожатием, прежде чем засунуть руки обратно в пальто и сесть на своё место. - Рада снова вас видеть, миссис Манобан. - она сияет теплой улыбкой Дженни, которая нервничает в ответ. Это первый раз, когда кто-то назвал её женой Лисы, она почти подумала, что доктор Пак разговаривает с другим человеком в комнате. - Я тоже рада вас видеть, доктор Пак. - Лиса воркует, когда они с Дженни тоже садятся на свои места. Розэ достаёт папку из шкафа, открывает её и поправляет очки. - Итак, прежде чем мы начнем, я хотела бы поделиться некоторыми результатами предыдущих тестов. Она делает паузу, и тишина заполняет комнату, пока она ещё немного просматривает файл, прежде чем поднять глаза и посмотреть на молодоженов. - Лиса, нам определённо не нужно собирать твою сперму самостоятельно. У тебя нормальный сперматозоид, и я верю, что у тебя не будет проблем с эякуляцией, - бесстрастно констатирует она, и Дженни забавляется её заявлением. Она украдкой смотрит на Лису боковым зрением и тут же замечает, что Лиса делает то же самое. Черт! Она быстро переводит взгляд на доктора, который теперь неловко смотрит на неё и на Лису, но, тем не менее, продолжает - И Дженни, тебе понадобится немного ХГЧ*, чтобы вызвать овуляцию примерно за 24-36 часов до процедуры, но твои яйцеклетки, кажется, развиваются отлично. - она делает паузу, а затем продолжает. Пак слегка наклоняется вперёд, чтобы лучше видеть их. - В связи с чем возникает вопрос. Какого чёрта вы, ребята, интересуетесь искусственным оплодотворением, когда вы можете просто сделать это сами? - доктор пристально смотрит на них, её лицо в состоянии недоумения. Комнату наполняет неловкая тишина, и воздух становится тяжёлым. Дженни приклеилась к своему месту от дискомфорта. Она бросает панический взгляд на Лису, молча призывая её найти способ объяснить доктору, зачем они здесь. Лиса взволнованно садится и улыбается. - Доктор Пак, моя жена и я поклялись хранить девственность. Заявление Лисы заставляет Дженни захлебнуться слюной на своём сиденье, и в конце концов она находит момент, чтобы сдержать свой неизбежный кашель. Через несколько мгновений она извиняется, а затем призывает Розэ, которая всё ещё находится в шоке, продолжать. - Хорошо, понятно. Если это так, то нам лучше разобраться, как будет работать эта процедура. Доктор меняет позу в кресле на более расслабляющую. - Нам нужно, чтобы вы предоставили образец вашей спермы, миссис Манобан. После чего этот образец будет подвергнут процедуре промывки и обработки для удаления потенциально токсичных химических веществ, снижения вероятности возникновения у миссис Манобан аллергической реакции, а также для избавления от семенной плазмы. Затем сперма будет сконцентрирована, чтобы максимизировать шансы на зачатие. Когда все это будет сделано, можно будет ввести сперму. - она сияет улыбкой, когда закрывает папку, лежащую перед ней. Дженни поражена тем, как Розэ удаётся уместить свои самые большие страхи в несколько предложений. Она представила процедуру настолько простой, что Дженни чуть не расслабилась в этом вопросе. - Как скоро вы сможете предоставить нам образец спермы, миссис Манобан? - голос Розэ возвращает Дженни к реальности. Лиса, которая сейчас играет с кольцом на пальце, рождает на губах лукавую улыбку. - Сразу, док. - она говорит с ухмылкой. Дженни закатывает глаза, когда доктор Пак направляет её в другую комнату. Она вздрогнула, представив, что происходит за дверью. Ким не могла поверить, что сидит здесь, в этой комнате, и говорит о внутриматочной инсеминации. Если бы пару месяцев назад кто-нибудь сказал ей, что она станет суррогатной матерью или выйдет замуж за Лалису Манобан из Нью-Йорка, она бы никогда им не поверила - ни за что на свете. Но вот она, через пару дней, как будет оплодотворена чужими сперматозоидами. Она слегка смеётся про себя, когда за несколько недель её жизнь повернулась на триста шестьдесят градусов. Это было всё для Наён. Ещё одна мантра, которую она читала себе во времена сомнений. Её мысли прервал звук открывающейся двери офиса. Входят Лиса и доктор Пак. Ну, это было быстро, очень быстро. Лиса всё ещё по-мальчишески ухмыляется, садясь на своё место, и Дженни продолжает закатывать глаза. Если бы она долго оставалась рядом с этой женщиной, её глаза выпали бы и убежали. После ещё нескольких советов по поводу овуляции, Дженни отвели в комнату для осмотра и ввели хорионический гонадотропин человека, также известный как ХГЧ. Вскоре после этого она и Лиса благодарят доктора Пак и вскоре отправляются в путь. - Девственность? Это всё, что ты смогла придумать? - она хихикает и подшучивает над Лисой, когда они едут в её машине. - Что? Либо так, либо у меня были тайные сексуальные проблемы. - она оборонительно усмехается, глядя на неё с явным весельем. - Ну, так? - слова срываются с губ Дженни ещё до того, как она осознает это. Лиса делает паузу и приподнимает бровь. - Подожди, ты думаешь, у меня проблемы с сексом? Дженни, ты думаешь, поэтому я тебя наняла? Дженни смотрит на неё тупо, не зная, что ответить. - Может быть. -бормочет она. Лиса разражается смехом, проводя рукой по волосам, другая рука всё ещё управляет рулем. - Если я такая мисс Ким, почему я всего за пять минут доставила доктору Пак довольно большое количество своей очень здоровой спермы со стопкой журналов Playboy? – она говорит, её голос всё ещё наполнен неоспоримым весельем. Дженни качает головой. СТОП! СТОП! СТОП! Она подумала про себя. Теперь у неё в голове застряла очень тревожная визуализация Лисы. - Это очень отвратительно говорить мне, Лиса. - она хмуро смотрит на неё. - Ну, я надеюсь, что картинка, которая у тебя в голове, отвечает на твой вопрос, потому что я очень могущественна. - она до сих пор не верит что Дженни могла такое предположить. Дженни, с другой стороны, прибегает к тому, чтобы держать рот на замке до конца поездки, прежде чем она уедет с кучей неуместных изображений, на которых Лиса делает всевозможные вещи с этими бедными журналами. Вскоре после этого Лиса останавливается на их обычном месте, снимает кольцо и кладёт его в карман, прежде чем выйти из машины. - До свидания, миссис Манобан. - говорит Лиса, давая ей одну из своих неприятных ухмылок. Дженни качает головой. - Ты безнадежна. Прощай, Лиса. - она хихикает, закрывает дверцу машины и начинает уходить, оставляя Лису на её личное развлечение или что-то ещё, от чего у неё так чертовски кружится голова. Ей предстояло многое проанализировать, примерно через два дня она забеременеет, а после этого ей придется переезжать к Лисе. Как она могла справиться с ней, она невозможная, не говоря уже о… Она стряхнула эти мысли из головы, потому что не хотела перегружать себя. ~~~~~~ - Ты должна была хотя бы рассказать мне об этой поездке. - Наён закатывает глаза, глядя на сестру, помогая ей собрать волосы в слабый пучок. - Мне очень жаль. Это только что пришло, но я обещаю быть на связи, и Джихё в твоём полном распоряжении, - Дженни поворачивает голову то в одну сторону, то в другую, глядя в зеркало на свою новую прическу. Наён вздыхает и падает обратно на кровать. - Не в этом дело, Дженни. Я просто хотела бы знать, что с тобой происходит, или, по крайней мере, быть предупрежденной, прежде чем ты проделаешь эти сумасшедшие трюки. - Прости. Поверь мне. - Дженни оборачивается к своей сестре, которая всё ещё хмуро смотрит на неё. - Пожалуйста, не сердись. - Я не злюсь. Наслаждайся поездкой, работой или чем-то ещё, чем ты занимаешься. Кстати, как долго тебя не будет? Дженни вздыхает и складывает руки на талии раздражённая вопросами Наён. - Я не уверена. Я уйду на неопределённый срок. - она бормочет, и Наён недоверчиво смеётся, садясь на кровати. - Ты шутишь. - она говорит, но Дженни молчит. - Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь. - она продолжает, Дженни по-прежнему хранит молчание. - Дженни Руби Джейн Ким! - Наён кричит, ей надоели сюрпризы Дженни. - Наён-онни, пожалуйста. Мы это уже обсуждали, не усложняй. Думаешь, мне это нравится? Нет. Я просто… - она делает паузу и вздыхает. - Мне просто нужно, чтобы ты продолжала верить в меня. Доверься мне. - она продолжает, подходя ближе к кровати и обнимая Наён. - Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Дженни. Я дам тебе презумпцию невиновности, потому что доверяю тебе. - Наён шепчет в ухо сестре. Дженни отчаянно кивает, всё ещё уткнувшись головой в плечо Наён. Через несколько минут в кармане у Дженни начинает звонить телефон. Она знает, что это Лиса, и она ждет её, поэтому не удосуживается взять трубку. Она быстро собирает остальные вещи и выходит из своей комнаты в гостиную. - Позвони мне немедленно, в случае чрезвычайной ситуации. Хорошо? - она говорит Наён, когда они выходят из дома и спускаются по лестнице на крыльцо. - Хорошо, мама, - Наён говорит Дженни с хихиканьем. - Я буду здесь перед операцией. Будь хорошей девочкой и не доставляй Джихё никаких проблем, ладно? - Дженни продолжает инструктировать Наён, которая теперь хмурится из-за того, что её младшая сестра командует ею. - Да, да, как угодно. Где твой транспорт? - Припарковался в паре кварталов отсюда. - Дженни говорит, её телефон снова начинает гудеть в кармане. - О, хочешь, я тебя провожу? - спрашивает Наён, задаваясь вопросом, почему тот, кто вёз Дженни, не приехал прямо к её дому. - Нет, я в порядке. Я скоро позвоню тебе, пока! - она берет свой маленький чемодан и машет Наён, которая машет в ответ с широкой улыбкой на лице. Она идёт с чемоданом так быстро, как только может, и вскоре замечает хмурую и явно сердитую Лису. Её руки скрещены на груди, а глаза горят от разочарования, когда она замечает приближающуюся к ней Дженни. - Какого чёрта, Дженни! У тебя больше нет телефона? Ты не видела мои пропущенные звонки? - она кричит на неё. - Расслабься, я уже была в пути. - она закатывает глаза, и это подпитывает гнев Лисы. - Расслабься? Я ждала тебя почти тридцать минут! Скажи спасибо звёздам, что я не знаю, где ты живешь или… - Или что? А? Или что? Ты собиралась постучать в мою дверь и сказать, что ты ищешь свою суррогатную мать, которая не отвечает на телефонные звонки? Пожалуйста, возьми себя в руки и направь всю свою злость на то, чтобы помочь мне положить чемодан в машину! - она кричит ей в ещё большем гневе. Она была постоянно на пределе. Каждый раз, когда ей предстояло встретиться с Манобан, она уходила из дома такой же веселой, как всегда, но постоянно находила способ испортить себе настроение. Она не собиралась позволять Манобан ругать её, никогда. Лиса зажимает переносицу, закрывает глаза и глубоко вздыхает. Последнее, что ей хотелось делать, - это ссориться с Дженни. Если между ними всё получится, то ей нужно найти способ проявить к ней терпение. Она ещё даже не была беременна, а уже была в ужасе, она была в ужасе от того, как всё будет, когда Ким станет более эмоциональной. Она делает, как Дженни говорит, и кладёт вещи в багажник машины, прежде чем они сядут внутрь и умчатся прочь. В машине Лиса мысленно размышляет, как извиниться перед Дженни, хотя знала, что совсем невиновна. Она не хотела, чтобы Ким думала о ней как о высокомерной, она не хотела подтверждать ей то, что та могла слышать по телевизору или в журналах. Её очень беспокоило то, что она заботилась о том, как о ней думают, она прошла через жизнь, не заботясь о том, какой люди её воспринимают или как они её называют. Она никогда не чувствовала потребности защищаться или оправдываться перед кем-либо, ничьё мнение о ней не имело значения до той ночи, когда Дженни Ким вошла в её офис. Она сделала её более осведомленной о своём отношении и, прежде всего, очень чувствительной. То, как она кричала на неё, вызывало у Манобан раскаяние, и это было чувство, которое она не слишком хорошо знала. С тех пор, как Лиса встретил её, она начала сомневаться во многих вещах в своей жизни, но в одном была уверена, что Дженни превращает её в кого-то другого - кого-то, кем она никогда не думала, что может быть. - Прости, что я накричала на тебя, Дженни. Я не хотела выходить из себя. - она медленно говорит, поворачиваясь, чтобы мельком взглянуть на Ким, прежде чем вернуться, чтобы сосредоточиться на дороге. Дженни, которая, как обычно, смотрит в окно, глубоко вздыхает. - Всё в порядке, я должна была взять трубку, когда ты звонила. Мне тоже жаль. - она тихо говорит, и Лиса кивает, принимая извинения. Они едут молча, пока не прибывают в больницу. Их проводят в кабинет доктора Пак, сегодня в больнице меньше людей. Процедура осеменения проходит быстро и безболезненно, как и обещала ей Розэ перед её началом. Ким просто попросили лечь на спину, вставили какой-то пластиковый инструмент, называемый зеркалом, и сперму подготовили для введения. Сперма помещается прямо в её матку с помощью шприца и тонкого катетера, после чего в неё вставляется цервикальная губка, чтобы удерживать сперму на месте. Затем ей советуют сохранять своё положение в течение следующих пятнадцати минут, после чего доктор Пак улыбается ей и говорит, что она может идти. Дженни потрясена тем, как быстро проходит процедура, и благодарна за то, что это совсем не больно. Она и Лиса благодарят доктора Пак, доктор советует Дженни вынуть цервикальную губку через несколько часов, и вскоре они отправляются в путь. Сегодня был день, которого она боялась и с нетерпением ждала. Она боялась этого, ей нужно было пойти, чтобы убедиться, что её сестра получила необходимое лечение, и она с нетерпением ждала этого, потому что это означало, что её планы были приведены в действие. Достаточно скоро она сможет позволить себе операцию Наён. Они продолжают ехать в тишине, пока Лиса, наконец, не сбавит скорость, приближаясь к грандиозным воротам своего впечатляющего баронского дома. Охранники немедленно проверяют её личность, и высокие ворота автоматически открываются. Через несколько мгновений Лиса останавливается на подъездной дорожке, и появляется дворецкий, которого она называет Джином, чтобы забрать багаж Дженни. Он добрый молодой человек, и Дженни тронута вежливостью и теплотой, с которой он её приветствует, хотя её смущает тот факт, что все продолжают называть её миссис Манобан. Ей просто нужно привыкнуть к этому. Лиса ведет её в главный дом, который состоит из вестибюля, где встречают посетителей, очень просторной гостиной, нескольких спален, столовой, кухни и её кабинета. Дженни никогда особо не обращала внимания на то, что она была здесь, но теперь, когда она это сделала - видя, что это будет её дом на следующие девять месяцев, это было действительно захватывающе. Потолки во всём доме были вылеплены в красивые узоры из гипса. Красивое ниспадающее хрустальное освещение освещало пространство, в её гостиной стояли диваны из золотого материала, а полы были выложены прекрасной белой плиткой. Величественная лестница вела от основания гостиной на другой этаж, где скрывалось бог знает что. Стены были белыми и украшены различными произведениями искусства, наградами и сертификатами, а также семейными фотографиями. Она даже заметила одну с Джису, как обычно, в чёрном. Почему фотография её адвоката висела на стене в гостиной? Прежде чем она успевает закончить осмотр комнаты, Лиса сообщает ей, что спальня готова. Она направляет её в большую комнату землистых тонов, в углу стоит большая кровать, покрытая бело-серым бельём. С одной стороны кровати стоит большой металлический книжный шкаф из серой стали, а с другой стороны стоит тумбочка из тёмного дерева, которая открывается в туалетный столик, а рядом с ней стоит удобный серый табурет. В другом углу небольшой серый диван украшен декоративными подушками нейтрального цвета, а прямо напротив кровати стоит деревянный комод, который заканчивается прямо у двери, ведущей в ванную, единственная другая дверь ведёт в широкую гардеробную. Комната может похвастаться высокими потолками, открытой планировкой и большим количеством света, проникающего через белые ставни, закрывающие окна. Она на мгновение греется в его красоте, прежде чем вмешивается голос Лисы. - Это довольно мрачно, но ты можешь делать всё, что хочешь, чтобы скрасить это. - говорит она, осматривая помещение. Дженни смотрит на Манобан. Она была сумасшедшей? В комнате было просто отлично. Ей нравилось лёгкое ощущение, которое комната давала ей. - Всё в порядке, Лиса. Это прекрасно. Спасибо. - говорит она, идя по просторной комнате. - Тогда хорошо. Я позволю тебе освежиться. Скоро будет подан ужин. - она сияет улыбкой, прежде чем оставить её наедине с собой. Дженни быстро находит свой багаж и высыпает его содержимое в комод. Она кладёт свои туфли в шкаф и чувствует себя неловко из-за того, что её несколько пар обуви кажутся потерянными в огромном пространстве. Зачем кому-то может понадобиться столько места? Она думает про себя, закрывая дверь и направляясь в ванную комнату с кирпичной стеной, также оформленную в серых тонах, где она соответствующим образом расставляет свои туалетные принадлежности. После того, как Дженни обустроилась в своей новой комнате, она становится под успокаивающий душ, избавляясь от этой проклятой неудобной губки для шейки матки, и приводит себя в порядок. Ровно в восемь часов в её дверь стучат, она распахивает её и видит перед собой довольно пожилую женщину в какой-то униформе домработницы. Её длинные тёмные волосы с серебристыми прядями были собраны в тугой пучок, и на ней была табличка с именем Момо. - Добрый вечер, миссис Манобан. Миссис Манобан поручила мне проводить вас вниз, в столовую, где будет подаваться ужин. - говорит дама с сердечной улыбкой. Дженни кивает и позволяет даме проводить её в комнату, примыкающую к гостиной. Лиса уже сидит на одном конце великолепно накрытого стола. Дженни приветствует её и садится на другом конце, и вскоре Момо и молодая женщина, которая представилась как Дахён, поставили еду на стол. - Сегодня у нас будет окорочок с имбирным пивом, настоянный на ройбуше. - Лиса широко улыбается Дженни, призывая её копнуть глубже, и она соглашается. - Надеюсь, ты не возражаешь, но поскольку ты больше не можешь употреблять алкоголь, я попросила Момо проследить за тем, чтобы к каждому приёму пищи у тебя был свежевыжатый фруктовый сок. - она указывает на кувшин с восхитительно пахнущей жидкостью и ухмыляется, делая маленький глоток вина. Дженни усмехается. - Я не завидую вашему бокалу вина, миссис Манобан. Вообще-то я не большой любитель алкоголя. Разве вы не заметили этого в ресторане? Лиса пожимает плечами. - Кажется, ты наслаждалась тем коктейлем, если я правильно помню. - Это было один раз, и я уверяю вас, что это больше не повторится. - она бросает кусок мяса в рот и запивает его стаканом восхитительного ананасового сока сделанным Момо. - Ммм-хм, будем надеяться. - Лиса по-мальчишески подмигивает и снова смотрит на свою тарелку. Дженни забавляет её отношение, она была такой необычной, даже игривой. Она никогда не видела Лису такой счастливой, и впервые она расслабляется рядом с ней. Она вспомнила, как сегодня отложила в сторону свою гордость и извинилась перед ней, даже когда явно была невиновата. Это была не та Лиса, о которой она слышала, она была не той женщиной, которая была в том конференц-зале в отеле, и не той женщиной, которая, казалось, думала, что деньги могут решить все её проблемы. Она была чувствительной, очень чувствительной и доброй к тому же. Она держала её за руку во время процесса оплодотворения, и хотя это казалось странным, она знала, что лучше не слишком много думать об этом, она просто поддерживала. Может быть, просто может быть, она немного расслабится и перестанет быть такой зажатой с ней. Она уверяла её, что влюбиться - это последнее, что она может сделать, и она была в порядке с этим. Но Дженни знала, что тоже не может сделать это сама и не возражала бы против того, чтобы она была рядом с ней и поддерживала её. После ужина Лиса провожает Ким обратно в свою комнату и прощается. Комната Дженни находится всего в нескольких дверях от её собственной, и она просит её стучать, если что-нибудь понадобится. Что например? Она думает про себя, переодеваясь в розовую пижаму и скользя под удобные одеяла. Вскоре она засыпает. *ХГЧ – это гормон, который в норме вырабатывается только в организме беременной женщины и нигде больше. Другими словами, его не бывает в норме у небеременных женщин, у мужчин, детей, пожилых людей. Это один из листков будущего зародыша.