Maybe one day...

Голова кружится от количества выпитого. Вино было просто потрясающим и я не могла отказать себе в удовольствии насладиться пряным напитком. По венам растекается горяча кровь, дурманя сознание. Огонь желания и похоти вспыхнул в медово-карих, вынуждая свести ноги, чтобы унять пульсацию между ног. Поясницу пронзило возбуждение, ноги с трудом держали мое тело, а между ног стало невыносимо влажно и тепло. Выпитое за ужином вино должно было вызвать аппетит, но никак не похоть, томившуюся во мне долгие месяцы. — Черт... Нахожу в себе силы подняться вверх по лестнице. Ступенька за ступенькой, волнительно. Касаясь босыми ногами прохладного дерева, чувствую как бедра трутся друг о друга, возбуждая до предела. Тонкие трусики с трудом сдерживают теплую влагу, почти жалею что надела их, знала, ужин закончиться именно так. Он уехал слишком быстро, ничего не объяснив. Обидно. «— Объясни, наконец, что происходит! — Тебя это не должно волновать. Ложись в постель, я вернусь через пару часов.» Падаю на кровать, тяжело вздохнув. Жидкий огонь плавно растекается по всему телу, скапливаясь внизу живота. Перекатываюсь на живот, подползаю к тумбочке, бесцеремонно отодвигая верхний отдел. Закусываю губу, выуживая вибратор темно-синего цвета и смазку со вкусом вишни. Стягиваю трусики, откидываю их на пушистый ковер. Спускаю бретельки шелкового платья, обнажая упругую грудь. Щелкаю круглой крышечкой, выдавливаю немного содержимого на промежность. Прохладная субстанция холодит клитор, вынуждая меня прогнуться в спине. Шумно выдыхаю, когда пальцы касаются взбухшего клитора, усиленно стимулируя. — Ох, — Включив вибратор на среднюю мощность, касаюсь им клитора, вскрикнув от ощущений, — да, восхительно. — Неужели я тебя не удовлетворяю? — Птица стоит в дверном проеме, сложив руки на груди. На нем идеальный черный костюм, подчеркивающий все его достоинства. Сердце заходится от мысли о том, что он наблюдал за мной все это время. Ни говоря ни слова, шире развожу бедра, медленно ввожу в себя игрушку. Хнычу, сжимая левую грудь, а Птица нервно сглатывает. Он возбужден, я знаю. Знаю, он не может долго наблюдать за этим, знаю, он заставит меня заплатить за это. Поддавшись искушению, Птица сокращает расстояние, забираясь на кровать. Ползет ко мне медленно, облизывая губы. Ну красивый же. Мягко убирает мою руку, но игрушку не вынимает. — Я повторяю свой вопрос, — Птица устраивается между моих разведенных ног, расстегивая ширинку, — неужели не удовлетворяю? Нервно сглатываю, предвкушая горячий и чувственный секс, однако Птиц не спешит, склоняясь надо мной. Горячий язык скользит по шее, яремной впадине, взбухшим соскам, ведет ниже, натыкаясь на преграду в виде шелковой ткани. Он злится, а я упорно молчу, лишь обнимаю своего мужчину, притягивая к себя для поцелуя. Языком провожу по нижней губе, Птица покорно открывает рот, позволяя мне проникнуть языком. Провожу языком по зубам, кончиком языка касаюсь неба, стону в поцелуй, обхватываю его бедрами, вынуждая прижаться ко мне. Я чувствую как дрожит его тело, он напряжен. Чувствую его горячий член, упирающийся в мое бедро, хочу потереться о него. — Да что с тобой такое! — Птица отстраняется, рассматривая мое раскрасневшееся лицо. Зацелованная, возбужденная, с возрастающим желанием в глазах. — Я люблю тебя... — шепчу как в бреду, прикусывая мочку уха и он вздрагивает. — Ты пьяна, — так же тихо шепчет Разумовский, но не останавливает, наслаждаясь лаской, — хочешь поговорить об этом? — Нет, хочу заняться с тобой любовью. — Ты говорила, секс в нетрезвом виде не безопасен, — вскидывает бровь, вглядываясь в мое лицо, — не хочу, чтобы ты думала будто я пользуюсь твоей минутной слабостью. — Минутной слабостью? Мои чувства не минутная слабость, Птица. Птица целует ложбинку между грудей, обхватывая руками мою талию. Сжимает, тяжело дышит, ведет языком по груди, кончиком языка описывая темно-розовый ореол. Предвкушающе улыбаюсь, знаю зачем он это делает. Проявляет нежность, чтобы потом взять так как ему хочется, с моего согласия, разумеется. — Осторожнее, — запускаю руку в его рыжие волосы, массируя кожу головы, — не кусай. — Овуляция? — Да, слишком чувствительной становиться грудь. — Кусать не буду, только посасывать. Больше не останавливаю, наслаждаюсь лаской. Влаги становится больше, я чувствую. Чувствую, как вибратор стимулирует напряженные стенки, вызвая приятное покалывание в промежности. — Птиц, — глажу его по голове, а любимый обнимает меня так нежно, что ты мое сердце разрывается от нежности и любви к этому рыжему чуду, — пожалуйста. Разумовский утыкается носом в мою шею, шепчет о том, как сильно любит и хочет это доказать. — Любимая... Целую его в щеку, прошу о большем, двигаю бедрами. — Как ты хочешь? — Ты знаешь, чего я хочу. Птица касается меня там, массируя большим пальцем взбухший клитор. Мягко извлекает игрушку, проникая пальцами. Давит на переднюю стенку, уткнувшись в шею. Ему мало. — Войди, Птица, я хочу. — Так? — Птица входит медленно, мучительно медленно, заполняя собой. Чувствую, как его член распирает изнутри, впиваюсь пальцами в его плечи, не сдерживая стоны. — Да..ааа, вот так, глубже, жестче..... Стону в его губы, чувствуя глубокие толчки. Задыхаюсь от напора и грубости его движений. С губ Птицы слетают едва слышные стоны, я мокну еще сильней, прикусывая кожу на его шее, когда он вжимается в меня. — Куда? — На бедра. — Финал наступает неожиданно ярко. Птица покидает мое тело, изливаясь на бедра и живот. Я продолжаю постанывать, наблюдая за Птицей. Густое и горячее семя касается влажной кожи, приводя в восторг. Приподнимаю бедра, подрагивая в нетерпении. — Я не кончила. — Знаю. Его руки сжимают бедра, подтягивая ближе. Резкое проникновение и не менее резкие движения. Его член сводит меня с ума. — Птица... — Кончай! Мышцы сжимают его пульсирующую плоть. Меня выгибает под ним, едва ли могу контролировать свое тело. Его поцелуй заглушает мой крик, мясистый член продолжает двигаться во мне, заставляя кончать снова и снова. — Мне нравится, когда ты сжимаешь меня так, — его губы сводят меня с ума. Он сводит меня с ума. — Восхитительно! — Моя птичка довольна? — Птица тяжело дышит продолжая двигаться во мне. — Да, пожалуйста. Птица касается моих губ нежно, влажно, доводя до исступления. — Ты такая красивая, — хрипло шепчет Разумовский, разглядывая мое лицо, — Вика... — произносит мое имя так будто не существует больше ничего вокруг. Улыбаюсь, хочу снова заняться с ним любовью. Прижимаюсь к нему, вдыхаю его запах.