Серьезно, Северус? Зелье времени?

      Наутро после бала Северус парил в облаках.       Гермиона выглядела потрясающе и танцевала со мной всю ночь.       Я танцевал с девушкой на балу. Не просто с девушкой, а со своей ведьмой.       Моей блестящей, доброй, веселой, красивой ведьмой, которой я нравлюсь.       Больше, чем просто нравлюсь. Незадолго до комендантского часа она до потери сознания целовалась со мной в Общей комнате.       Казалось бы, этот день уже не может стать лучше, но сегодня состоится слушание об исключении Блэка. К концу недели он навсегда исчезнет из моей жизни.       — Ты насвистываешь? — простонал Драко. — Почему ты насвистываешь в такую рань?       — Уже почти девять, а ты — соня, — ответил неспособный остановить свой довольный свист Северус.       — То, что ты запустил руки под платье Грейнджер, не значит, что ты можешь нарушать мой покой.       Северус хихикнул.       Я ничего подобного не делал, я был идеальным джентльменом. Я не против зайти дальше поцелуев, но решение останется за Гермионой и явно не касается Драко.       — Глянька, это заставило его заткнуться, — засмеялся Блейз. — Серьезно, Снейп, уноси отсюда свою веселую задницу, у некоторых из нас похмелье.       Северус понял намек и пошел в Общую комнату, в которой уже толпились, сплетничая и играя во взрывающиеся щелбаны, младшекурсники.       — Доброе утро, красавчик, — проворковала Гермиона, подходя к нему сзади и обнимая его за талию. — Хорошо спалось?       — Трудно сказать, когда реальность лучше самых лучших снов, — прошептал он, поворачиваясь в ее объятиях и целуя ее еще один раз.       Она позволила мне поцеловать ее прямо посреди Общей комнаты, и не только… Она поцеловала меня в ответ. Это невероятно. Как это стало моей жизнью?       — Милли вчера вечером немного переборщила с сидром, поэтому она все еще спит. Я так понимаю, Питер, Драко и остальные твои сокурсники тоже?       Северус потерся носом о нос Гермины.       — Да.       — Ты нервничаешь из-за сегодняшнего дня?       Северус не мог придумать ни одной причины, по которой должен нервничать.       Занятия отменены в рамках празднования Хэллоуина, поэтому эти выходные длинные. Я держу в объятиях свою ведьму, и ничто не может испортить мой день.       — У Сириуса слушание, — пояснила Гермиона. — По поводу исключения. Профессор МакГонагалл и Дамблдор уже ушли. Думаю, профессор тоже там.       Северуса словно окунули в леденящее зелье, его хорошее настроение как рукой сняло.       — Точно, я забыл.       — Я не знаю, как… — проговорила Гермиона. — Я не спала большую часть ночи из-за этого. Не думаю, что справлюсь, если его восстановят.       — Его могут исключить, — попытался успокоить ее Северус.       — Я просто хочу быть готовой к худшему сценарию.       — Какие у тебя планы на сегодня?       — Я обещала помочь Невиллу и Парвати с эссе по зельям, хочешь присоединиться?       — Не особенно.       У Северуса не было проблем ни с Невиллом, ни с Парвати, но там, где появился один гриффиндорец, сразу же появлялось еще полдюжины других. И по итогу тихая учебная сессия превращалась в собрание по интересам или, что еще хуже, в беседу о квиддиче.       — Ты не будешь возражать, если я не присоединюсь?       Гермиона ухмыльнулась и поцеловала его в щеку, отвечая: — «Нисколько. Но ты знаешь, где меня найти, если я тебе понадоблюсь».       — Учись, но не переусердствуй.       Она закинула свою сумку на плечо, не просто чмокнула, а поцеловала его и вышла из Общей комнаты.

***

      Северус немного побродил по комнате, пытаясь найти себе хоть какое-то занятие, но не нашел ничего, что могло бы отвлечь его беспокойный ум. Предпочитая быть продуктивным в стрессовой ситуации, он решил пойти в профессорскую лабораторию и сварить какое-нибудь зелье.       Ему не разрешалось там находиться без разрешения Профессора, но обереги не могли отличить одного Снейпа от другого, и Северус не боялся этим пользоваться. Лаборатория его старшего «я» была лабораторией его мечты, хорошо укомплектованной и аккуратной. Именно так Северус всегда мечтал обустроить свою собственную лабораторию.       По крайней мере, одна из его мечт сбылась во взрослой жизни.       Теперь у Северуса были новые мечты. Лаборатория зелий и восхищение со стороны сверстников — вот и все, что было нужно прежнему Северусу, чтобы поверить в то, что он живет хорошей жизнью. Теперь же он хотел настоящего будущего. С Гермионой на его стороне, когда он будет бороться с миром. А в какой сфере будет эта борьба, в исследовательской, промышленной или даже академической, Северусу было все равно, лишь бы она была с ним.       Юный волшебник насвистывал, доставая ингредиенты и готовясь варить зелья для Больничного крыла. Мадам Помфри всегда ценила дополнительный запас наиболее часто используемых зелий.       Прошло несколько часов, прежде чем Северуса прервал грохот, за которым последовал взрыв, а затем глубокий горловой рев.       Северус схватил свою палочку, приготовился к нападению и осторожно открыл дверь в кабинет Профессора, где увидел человека, разбрасывающего вещи.       — Я так понимаю, Блэк вернется?       Профессор прекратил бойню и, резко обернувшись, посмотрел на незваного гостя. Глаза его были налиты кровью, а по лицу текли слезы.       — Я не давал тебе разрешения входить в мои личные покои. Что ты здесь делаешь?       — Зелье варю, — пожал плечами Северус. — После вчерашнего бала и в ожидании сегодняшнего слушания я был переполнен тревогой и просто захотел что-нибудь сварить.       — Ах да, гребаный бал с твоей драгоценной гребаной грязнокровкой, — усмехнулся профессор.       — Не называй ее так! — Крикнул Северус.       — Не указывай мне, что делать. Ты… ты… ты ублюдок.       — Если я ублюдок, то кто тогда ты? — Северус не мог поверить, что профессор так себя ведет.       После того, что случилось с Лили, он никогда не употреблял слова на букву «г». Что произошло на слушании?       — Пожиратель Смерти, — профессор бросил в пламя хрустальный флакон. Северус не знал какое зелье в нем не содержалось, но огонь вспыхнул ярко-фиолетовым, а затем вернулся к своему обычному цвету.       — Проклятый Пожиратель Смерти, который за всю свою жизнь не сделал ничего хорошего, — профессор бросил в камин еще одно зелье, и на этот раз огонь вырвался наружу, подпалив пол.       — В то время как ты… Почему ты получил это?       — Получил «что»? Оскорбление от своего старшего охреневшего «я»?       — Почему это был ты?! Я тоже варил то зелье, и что я получил? Шрамы! Лето под одной крышей с Тобиасом! Весь шестой курс я провел, отчаянно пытаясь пробиться в люди, но Люциус Малфой так зарекомендовал меня каждому уважаемому Мастеру зелий, что они даже не захотели смотреть на мое заявление. На меня насылали порчи, мне угрожали, на меня напал оборотень. А что есть у тебя? — Прорычал он.       Гермиона. Друзья. Счастье. Надежда…       Профессор не стал дожидаться ответа и продолжил: «После многих лет мучений от рук Петтигрю, Люпина, Поттера и Блэка я ни разу не получил извинений! Они ни разу даже не вздрогнули от чувства вины. Но меньше чем через шесть месяцев Сириус, проклятый Блэк, принесет тебе искренние публичные извинения за свои преступления!»       — Он извинился?       — И имеет ли это вообще значение, черт возьми? Конечно, нет, — продолжил профессор, как будто Северус и не задавал вопроса. — Потому что Блэк — студент. Он подросток. Что бы ни решил Совет управляющих, у него все еще есть будущее. У тебя есть будущее. А у меня нет ничего!       — Ты… Ты ревнуешь.       — Конечно, черт возьми, я ревную! Это должен был быть я. Это я должен был провести лето, учась быть анимагом. Это я должен был подружиться со слизеринцами. Это я должен был…       — Тебе не нужна Гермиона, — ледяным тоном сказал Северус. — Тебе нужна Лили, но она мертва.       — Ты думаешь, мне нужна твоя девушка? Нет, — прошипел профессор.       — Ты просто хочешь мою жизнь.       — Убирайся.       — Если уж на то пошло, мне искренне жаль, что твоя жизнь сложилась так, как сложилась. Но это все равно не дает тебе повода оскорблять мою девушку.       — Убирайся. Убирайся. Сейчас же.       Северус выбежал из кабинета и в коридоре столкнулся с Гермионой.       — Северус, что случилось? Я знаю, что это не идеальный исход, но я думала, что ты будешь хотя бы немного счастлив…       — А?       — Сириус. Он отстранен от занятий по крайней мере до следующего семестра, возможно, до следующего года, пока не пройдет курс лечения, — пояснила Гермиона. — Разве не это так тебя напугало?       — Профессор типа… взорвался.       Ее глаза расширились.       — О нет, это же случилось перед третьим курсом с тетей Гарри. Нужно ли нам достать гигантскую иглу и выпустить воздух?       — Нет, не такой взрыв, но мы обязательно вернемся к этой истории. Поттер взорвал свою тетю?       — Ты говорил о профессоре.       — Верно. Он вернулся со слушания и громил свой кабинет, просто ломая вещи.       — Что? Профессор Снейп ломал вещи? Это на него совсем не похоже.       — Да, и я… — Северус был уверен в том, что профессор не захочет, чтобы он раскрывал Гермионе «их» секреты, но он не знал, к кому еще обратиться. — «Иди сюда», — он затянул ее в соседний класс и на всякий случай наложил на комнату сигнальное и заглушающее заклинания.       — Северус, что случилось? Ты можешь мне все рассказать, ты же это знаешь?       Гермиона погладила его по руке, и только тогда он понял, что дрожит.       — Я никогда не видел его таким. Он напомнил мне… моего… нашего отца.       — О, Северус, — ее голос был полон сочувствия, но ему была не нужна ее жалость. Он отмахнулся от Гермионы.       — Он говорил ужасные вещи, — Северус не знал, должен ли рассказать ей, каким ужасным словом назвал ее профессор.       Нет, Гермиона слишком его уважает, я не могу позволить этому неприятному моменту повлиять на ее впечатление о нем.       — И… я чувствую себя виноватым.       — Почему ты чувствуешь себя виноватым, когда это он пытается справиться со своим эмоциональным моментом?       — А?       — Ты упомянул, что профессор бросался вещами, как это делал ваш отец, верно? Я полагаю, что он зол, а он плохо справляется со своим гневом. Высказывается неадекватно. Я предполагаю, что он использовал красочные и полные ненависти выражения.       Уши Северуса вспыхнули жаром, но он кивнул.       — Ты — не он, а он — не ты. То, что делает он, не отражает тебя, и наоборот, — уверила его Гермиона. — У вас может быть общее прошлое, но в тот момент, когда ты попал в это время, ваши пути разошлись.       — Спасибо. Думаю, мне нужно было это услышать.       — В любое время. Я здесь ради тебя, Северус, — она обняла его, и Северус расслабился в ее объятиях.       — Он завидует мне, — признался он через некоторое время. — И я не виню его за это, моя жизнь удивительно хороша по сравнению с тем, что пережил он. Я имею в виду… у меня есть ты.       Гермиона хихикнула.       — Ты чувствуешь себя виноватым, потому что на его месте чувствовал бы себя точно так же?       Северус пожал плечами.       — Он упомянул, что Блэк извинился перед ним.       Гермиона шокировано моргнула.       — Подожди, ты сказал, что Сириус Блэк извинился? Я не знала, что он на это способен.       — Верно. Я думаю, что это сломило Профессора.       — Бедный.       — Не жалей его, он сказал несколько отвратительных вещей.       Гермиона похлопала его по руке, полушутя спрашивая: — «Я так понимаю, это черта всех Снейпов?»       — Да, но он не извинился за это.       — Пока… не извинился.       — Если он извинится, я съем свою шляпу.       — Какую шляпу?       — О, ты не знаешь? Шляпу, любую шляпу, это просто выражение, Грейнджер.       — Теперь я снова Грейнджер, да?       — Только когда ты мне дерзишь.       — Тебе это нравится.       — Ты мне нравишься такой, какая ты есть.       — Ты мне тоже нравишься, Северус.       — Я понятия не имею, почему, но я не собираюсь с тобой спорить.       Гермиона рассмеялась и поцеловала его в щеку.       — Нам, наверное, пора идти. Драко заставил меня пообещать, что мы будем на ужине. Он будет произносить речь о махинациях Совета управляющих.       — Салазар, спаси нас от речей Малфоя.