Маг по обмену

*Море призраков, 201г, 4Э, 19-й день Высокого Солнца, Лорлас, утро»

      Элейн открыла глаза и сонно осмотрелась, пытаясь отогнать из разума остатки тревожного сна. Она уже не могла описать, что именно она видела, кроме каких-то расплывчатых тёмных образов и жутких глаз. Но главное, что это действительно был сон и никаких чёрных щупалец в их каюте не наблюдалось.       — Проснулась? — услышала она мягкий голос Виллейна. Он сидел возле окна, за которым виднелось тяжёлое пасмурное небо, с книгой в руках на громоздком кресле. Он отложил увесистый том и подошёл к ней, присев на край кровати.       — Я долго спала? — Элейн сонно протёрла глаза, приподнимаясь с кровати, а Виллейн, наоборот, притянул девушку к себе и лёг рядом, заключив её в объятья.       — Тебя даже ночной шторм не разбудил, — с улыбкой в голосе ответил Виллейн, нежно целуя её в лоб, щёку и губы. Последние остатки кошмара покинули её мысли, и она просто позволила себе нежиться в тёплых объятиях любимого.       — Был шторм? — удивлённо переспросила она, удобнее укладываясь на его плече.       — Почти всю ночь, только под утро море успокоилось, — он отвечал, мягко поглаживая её по волосам.       — А скоро мы приплываем?       — Думаю, через час уже причалим к Вороней Скале.       — Так значит, мне уже пора вставать, — встрепенулась Элейн, пытаясь подняться, но Виллейн вновь поцеловал её и лишь крепче обнял.       — Немного времени у нас ещё есть, — он поцеловал её в шею, проводя руками по тёплым бедрам и талии. Девушка улыбнулась, отвечая ему такими же нежными прикосновениями.       Но потом вставать всё равно пришлось, как бы ни хотелось остаться в кровати подольше. Наскоро умывшись, Элейн, дрожа от холода, быстро оделась. Под одеялом было гораздо приятнее. Море призраков было одним из самых холодных и печально известно своими пронизывающими ветрами, гоняющими в тёмных водах огромные глыбы льда. Сотни кораблей были поглощены этим морем после роковых встреч с айсбергами. Видимо, поэтому ему и дали такое мрачное название.       Собрав все свои вещи, они с Виллейном вышли на палубу, зябко кутаясь в плащи. Местному климату явно было плевать, что по календарю был самый разгар лета. Элейн невольно затосковала по Шад Астуле, где погода была куда приятнее в это время года. Но потом её внимание привлекли проступающие из дымки очертания острова с густой растительностью и невысокими снежными пиками гор вдали и её тоска улетучилась. За последние два года она вместе с Виллейном объехала почти весь Морровинд, но она всё равно каждый раз чувствовала трепет, приезжая в новое место.       Их корабль повернул в бухту, где показался угрюмый облик Вороней Скалы. Это было небольшое поселение с мощной защитной стеной Бастиона вокруг низеньких, засыпанных белым снегом домов. Раньше это была просто шахтёрская колония, но после извержения Красной Горы Солстхейм стал убежищем для многих данмеров, бежавших сюда из Вварденфелла.       Пока их корабль неторопливо причаливал в порту, Элейн обняла Виллейна, а он прикрыл её своим плащом, чтобы согреть. Девушка слегка улыбнулась промелькнувшим в голове мыслям и воспоминаниям.       Она думала об их первой поездке. Но сейчас она больше вспоминала не их триумф с обнаружением Кузницы этерия, а то, что было после. Как она не могла разобраться в своих чувствах, как боялась посмотреть на Виллейна, когда они оставались одни. Его признание стало для неё большой неожиданностью, и хоть она его не отвергла, но ей было неловко, что в тот момент она не могла в полной мере принять его чувства и ответить взаимностью. Но стараниями Виллейна, проявившего терпение и понимание, постепенно лёд в её сердце тронулся. Сейчас она не могла представить и дня, чтобы они не были вместе. Он стал всем для неё. Тем, кого она видит впервые открывая глаза по утрам, и тем, в чьих объятьях она засыпает тёмными ночами. Тем, с кем она готова отправиться в любое самое сложное и далёкое путешествие, и тем, с кем можно просто провести уютный день, даже не покидая пределы одной комнаты. Он охотно делился с ней своими знаниями и учил новым заклинаниям, а она помогала ему во всех его научных работах.       Его книга «Затерявшееся в веках», основанная на их экспедиции к кузнице этерия, стала фурором в научных кругах всех двемерских исследователей. После её издания Виллейн получал десятки приглашений от желающих пообщаться с ним лично, устраивавших роскошные приёмы в его честь, куда стекалась вся местная знать. Элейн было на них некомфортно, но Виллейн каждый раз находил нужные слова убеждения, чтобы она не отказывалась сопровождать его на каждом из таких приёмов. Всё дело было в очень неоднозначном отношении представителей Великих Домов данмеров к её статусу возлюбленной Архимага. Где-то на приёмах она ощущала себя не больше, чем красивым манекеном для демонстрации этериевой короны, где личности самой Элейн не придавали никакого значения. Где-то, но очень редко, с ней общались на равных, с интересом слушая и её дополнения к истории. А где-то, а это случалось чаще всего, она ощущала стойкую неприязнь, замаскированную под жеманные улыбки, и злые перешёптывания у неё за спиной тех, кто только что любезно приветствовал её. В открытую при Виллейне ей не смели говорить ничего грубого, но легче от этого ей не становилось, поэтому после таких светских раутов она чувствовала себя эмоционально опустошённой. Виллейн, привыкший к двуличию некоторых представителей знати, хоть сам и стойко переносил скрытые нападки, но переживал за Элейн, каждый раз извиняясь, когда они наконец-то оставались одни, будто это была какая-то его вина.       К большому облегчению Элейн, со временем шумиха вокруг книги поутихла и подобные приглашения исчезли вместе с этим. Поэтому, когда Виллейн несколько дней назад получил письмо с гербом дома Телванни, Элейн поначалу напряглась, не очередное ли это приглашение на очень важный приём раздутых от величины собственного эго дворян. Но это оказалось письмо от «давнего друга», как выразился сам Виллейн, Нелота, являющегося лордом-магом Совета Телванни, ныне проживающего на Солстхейме и ведущего весьма затворнический образ жизни. Он обратился к Виллейну как к коллеге наиболее близкому ему по духу с просьбой дать свою оценку одной из «любопытных находок». Но о чём конкретно идёт речь, маг, по какой-то одной ему ведомой причине, умолчал.       Виллейн начал сборы в тот же вечер, аргументируя это тем, что Нелот не стал бы писать ему по пустякам. И вот Солстхейм был уже перед их глазами. Когда матросы спустили трап, Элейн с Архимагом сошли на причал. На суше было гораздо теплее, видимо, из-за особенностей расположения в бухте в Вороньей Скале не было сильных ветров.       Элейн провела рукой по деревянной балке на причале, припорошенной белым снегом, как и всё вокруг, и с удивлением обнаружила, что «снег» сухой и тёплый.       — Пепел, — прошептала она, разглядывая свою руку.       — После извержения Красной Горы юг Солстхейма регулярно засыпает пеплом, — печально ответил Виллейн, беря её руку и мягко отряхивая от пепла. Прошло почти двести лет с того рокового дня, но этого было недостаточно, чтобы заглушить скорбь любого данмера об утерянном величии Вварденфелла.       Тут она заметила какое-то движение и повернулась в сторону поселения — к ним на встречу шёл данмер в богатой одежде в сопровождении двух грозных стражников в жуткой тяжёлой костяной броне.       — Архимаг Виллейн Садрас, какой приятный сюрприз, — начал приветствовать Виллейна данмер. — Дом Редоран рад приветствовать такого почётного гостя на Вороньей Скале.       — Советник Морвейн, — вежливо кивнул Виллейн в ответ.       — Что Вас привело на Солстхейм? — Морвейн говорил вежливо и приветливо, но маячившая за его спиной стража резко контрастировала с его напускным дружелюбием.       — Я приехал по приглашению Нелота в Тель-Митрин. При упоминании древнего данмера лицо Советника чуть дёрнулось.       — Вот как, а я хотел пригласить Вас стать гостем в поместье Морвейн.       — Я высоко ценю Ваше гостеприимство, но Нелот дал знать, что его дело не требует отлагательств.       — Любое его дело не требует отлагательств, — недовольно пробурчал глава Вороньей Скалы. — Я уж молчу о печальной судьбе любого, кто согласится быть при нём управляющим его грибных домишек. Он буквально вчера прислал мне сообщение, что ему требуется новый управляющий. А прошлого он куда дел? Ест он их, что ли? У меня уже ни один житель в здравом уме не пойдёт к нему на службу, — кажется, у Советника накопилось много претензий к соседству с Нелотом.       — Сочувствую Вашим сложностям, — сдержанно, но вежливо прокомментировал его тираду Виллейн. Советник слегка смутился своему порыву эмоций и поспешил сменить тему:       — Что ж, не смею Вас больше задерживать. Позвольте оказать Вам помощь с дорогой до Тель-Митрина. Я предоставлю в Ваше распоряжение Силт Страйдера и прикажу проводить Вас двум редоранским стражникам. Порождение пепла в последние месяцы доставляют слишком много проблем.       — Премного благодарен, но, думаю, стража будет излишня. Двух опытных магов будет достаточно, чтобы справиться с возможной угрозой в пути. Только после упоминания двух магов Советник будто впервые увидел Элейн, игнорировавший её присутствие весь разговор.       — Ох, прошу простить мою невнимательность. Я Ллерил Морвейн, советник дома Редоран и правитель Вороньей Скалы. Рад приветствовать Вас, — представился он Элейн.       — Благодарю, для меня большая честь познакомиться с Вами. Меня зовут Элейн, я ученица Архимага, — она всегда предпочитала представляться таким образом, чтобы не смущать некоторых ортодоксально настроенных аристократов.       — Ваш транспорт ожидает вас сразу за стеной Бастиона. Если после визита Тель-Митрина у вас останется время, то помните, что двери поместья Морвейн всегда открыты для таких почётных гостей.       — Спасибо за оказанную честь и Вашу помощь, — вежливо поблагодарил Виллейн, и Советник в сопровождении стражи удалились.       — Ох, только не Силт Страйдер, — расстроилась Элейн. Она готова была пройти пешком по этим пепельным землям, сражаясь с порождениями, лишь бы не залезать на это странное ездовое животное, больше напоминающее гигантскую блоху на длинных тонких ногах. Места для пассажиров и грузов обустроены в выдолбленной верхней части хитинового панциря, там же располагается и специально обученный погонщик, управляющий животным, при помощи рычагов и штырей воздействуя на его чувствительные органы и нервные ткани.       Езда на Силт Страйдерах, наверное, единственное, к чему Элейн так и не смогла привыкнуть за годы, проведенные в Морровинде.       — Милейшие животные, не понимаю, почему они тебе не нравятся, — с улыбкой ответил Виллейн, которого забавляла боязнь Элейн.       — Надеюсь, путь будет недолгий, — вздохнула девушка, морально готовя себя к поездке.       Они быстро пересекли небольшое поселение, — большинство домов были приземистые, округлые, из панциря какого-то гигантского давно вымершего существа, — и поднялись на стену Бастиона — явно предупреждённая об их прибытии стража нисколько не препятствовала им. Пройдя по специальному мостику, ведущему прямо к спине огромного Силт Страйдера, они сели на пассажирские места и погонщик, угрюмый неразговорчивый данмер, погнал животное в нужном направлении.       Элейн пыталась не думать, что находится под удобными мягкими сидениями, и старалась больше смотреть на окружающий пейзаж, который отлично просматривался с той высоты, на которой они были. Но особого удовольствия ей это не приносило: явно некогда красивый и зелёный остров сейчас представлял весьма унылое пепельно-серое зрелище. Особую мрачность добавлял тёмный силуэт вулкана, ежедневно выбрасывающий тонну пепла, из-за впечатляющих размеров которого его было видно и со Солстхейма через морской пролив.       Элейн печально откинулась на спинку сидения: увиденное зрелище лишь сильнее расстроило её. Виллейн взял её руку и мягко поднёс к губам, нежно поцеловав, утешая.       — Мне нужно что-то знать о Нелоте? — тихо спросила Элейн, пытаясь отвлечься разговором.       Виллейн сильно задумался, прежде чем ответить:       — Непростой вопрос. Он легендарный маг. Думаю, стоит начать с того, что ему большее четырёх тысяч лет.       — Сколько? — Элейн, которая была уверена, что для данмера прожить и триста лет был уже весьма солидный срок, не поверила услышанному. — Разве это возможно?       — Как видишь, для некоторых возможно. Хотел бы я знать, в чём его секрет, но он хранит его в тайне ото всех, включая его редких учеников, десяток которых он уже давно пережил. Может, всё дело в его любви к чаю из собачьего корня? — улыбнулся Виллейн.       — Кажется, Морвейну он не особо нравится, — осторожно заметила Элейн.       — Нелот выдающийся маг, однако при этом он… весьма эксцентричный. И многие сочли бы его характер скверным. Но после прожитых четырёх тысяч лет мне лично сложно его винить в этом. Мы уже долгие годы ведём научную переписку и дважды встречались лично. Не знаю, чем конкретно, но, кажется, я добился его расположения к себе.       Виллейн помолчал, а затем добавил:       — Если не хочешь его обидеть, то не называй Тель-Митрин грибами. И ни при каких условиях не соглашайся участвовать в его экспериментах. И советую с ним не спорить. И не переживай, я уверен, ты ему понравишься, — закончил Виллейн с улыбкой.       — Тяжело не пережевать перед встречей с такой древней личностью, — тихо пробурчала Элейн, мысленно решая преимущественно молчать.       — Кстати, вон в дали уже видно сам Тель-Митрин, — указал Виллейн рукой в сторону целой группы серых силуэтов: одного гигантского гриба даже выше Бастиона, окружённого десятком поменьше.       Она много слышала о традициях дома Телванни выращивать такие города из особых спор на энергии камней душ, но сама видела впервые. И зрелище было весьма впечатляющее. Несмотря на волнение, она радовалась, что у неё есть возможность посетить такое место. Сильных надежд на возможность пообщаться с великим магом она не держала, но даже просто послушать его разговор с Виллейном будет явно познавательно.       Тем временем погонщик остановил их Силт Страйдера у специального «причала» возле скалы и дальше они уже пошли пешком. С земли грибные дома казались даже больше: Элейн приходилось сильно задирать голову, чтобы целиком увидеть грибную шапку, служившую крышей.       Однако когда они подошли, то Элейн поняла, что Тель-Митрин называют городом весьма условно. На улице не было видно ни единой живой души. Нелот явно не держал здесь много слуг.       — Нас точно ждут? — тихо спросила Элейн, глядя на плотно закрытые круглые двери.       — О, не беспокойся. Здесь всегда так, — ответил Виллейн, спокойно шагая к двери главной башни по длинному пологому пандусу, образованному корнями гигантского гриба. Он не стал стучаться, а просто вошёл внутрь. Элейн ничего не оставалось, как последовать за ним.       Оказавшись внутри, она замерла от изумления. По центу комнаты располагалась руна, испускающая мягкий голубоватый свет наверх. Помимо этого нижняя комната была практически пустая, видимо, вся жизнь башни кипела наверху — в шапке гриба.       Виллейн взял девушку за руку и уверенно шагнул вместе с ней в сияющую руну, и они, подхваченные магическим потоком, полетели вверх. Если бы не Виллейн, державший её, она бы точно испугалась и вывалилась, бесславно разбившись в трубчатых, словно соты гигантских пчёл, стенах башни. Их подняло до огороженной перилами площадки, и девушка с облегчением почувствовала твёрдую опору под ногами. Оглядевшись, она поняла, что они попали в настоящую лабораторию мага, однозначно или гениального, или безумного. Бесчисленные стеллажи с алхимическими ингредиентами, груды сверкающих камней душ, полные полки зелий, столы зачарователя и самое удивительное — клетки с настоящими живыми спригганами внутри.       Где-то из дальних комнат раздалось старческое ворчание:       — Огни Обливиона, я мастер-волшебник дома Телванни, я не нанимался вытирать сопли жалкому глупцу, сующему свой нос куда не просят! И где, Молаг Бар вас забери, мой чай?       Из одного из дверных проёмов показался и сам обладатель сварливого голоса. Это был пожилой данмер с вытянутым морщинистым лицом, с острой треугольной бородкой, хмурыми бровями и совершенно лысой головой. Увидев Виллейна, он сначала от неожиданности вздрогнул, но быстро вернул себе самообладание.       — Виллейн? Не ожидал, что ты прибудешь так быстро. А хотя, это даже хорошо. Я больше и дня не выдержу соседства с этой проклятой книгой. Мало того, что мой ученик теперь только и может, что смотреть в потолок и пускать слюни, так ещё и моя управительница как сквозь землю провалилась. Я ещё не пал так низко, чтобы готовить себе чай самому, — фыркнул старый маг.       — Рад видеть тебя Нелот, однако мне жаль слышать, что мы застали тебя в столь скорбный час, — приветствовал его Виллейн. — Мы можем чем-нибудь помочь твоему ученику? Что с ним произошло?       — Ничего, придётся ещё месяцок повозиться, отпаивая его специальными настойками, а потом будет как новенький. Я слишком много времени потратил на этого бездаря, чтобы позволить ему так просто потерять рассудок. Хочешь знать, что случилось? Я покажу тебе, что случилось. Идём, — Нелот небрежно махнул рукой, приглашая следовать за ним. Он подошёл к запертой двери с угрожающе сияющими на ней защитными рунами, снял охранные заклинания, затем достал из кармана своей мантии громоздкую связку ключей и, бубня себе под нос проклятия, стал перебирать ключи, ища подходящий. Наконец злополучная дверь была открыта, и Нелот зашёл внутрь небольшой тёмной комнаты. Виллейн вместе с Элейн зашли следом.       На высоком пьедестале посреди комнаты, испуская жуткое зелёное сияние, лежала большая книга с пугающим изображением чёрного, сплошь состоящего из щупалец монстра по центру.       — Во имя заката и рассвета, это то, о чём я думаю? — искренне поразился Виллейн.       — Если я не ошибался на твой счёт, то, полагаю, ты думаешь, о чём нужно, — проворчал Нелот.       — Это Чёрная Книга. Откуда она здесь?       — Неважно, откуда, главная проблема, что она здесь.       — Что такое Чёрная Книга? — решилась подать голос Элейн, которая больше не могла сдерживать своё любопытство. Нелот, нахмурившись, посмотрел на неё, а затем обратно на Виллейна:       — Твоя ученица?       — Да, её зовут Элейн, — представил её Виллейн.       — Норд? Любопытно. Способная?       — Весьма.       — Тогда, думаю, у неё хватит способностей найти кухню и приготовить мне чай из собачьего корня, — выдал Нелот, отворачиваясь от неё.       Элейн не понимала, оскорбляться ей на такое обращение или подчиниться. Она непонимающе посмотрела на Виллейна, но тот лишь виновато пожал плечами. Видимо, придётся исполнить прихоть этого сварливого старика.       — Кухня в соседнем здании, — невзначай добавил Нелот, когда она, обиженно поджав губы, вышла из комнаты. Маг явно хотел поговорить с Виллейном без посторонних.       Элейн с опаской ступила в луч света, поднявший их сюда, но без труда смогла спуститься тем же способом, в этот раз даже получив некоторое удовольствие от ощущения парения в воздухе. Она ругала себя, что вмешалась в разговор магов, но при этом слабо утешалась мыслями, что Виллейн обязательно ей всё расскажет после. Она вышла из башни и огляделась, пытаясь понять, какой из этих грибных домов был ей нужен. Выбор пал на приземистый пухленький гриб слева от башни. Открыв круглую дверь, она сразу поняла, что не ошиблась. Внутри неправильной формы комнаты горели два очага, над которыми в котлах что-то кипело и булькало, стояло множество бочек и ящиков с припасами и прочей кухонной утварью. Над одним из котлов с половником в руках склонился пожилой данмер.       — Проклятый пепел! Псу под хвост все мои старания, — ворчал он, помешивая варево. Тут он наконец обратил внимание на замершую в проёме Элейн, обернулся и недовольно произнёс: — А ты ещё кто?       — Здравствуйте, меня зовут Элейн, я приехала с Архимагом Виллейном по приглашению мастера Нелота.       — Надеюсь, вы не рассчитываете на обед, у меня припасов и так еле хватает на всех, кто тут живёт, — проворчал данмер вместо ответного приветствия. Кажется, грубость и сварливость — отличительная черта всех обитателей Тель-Митрина.       — Нелот просит подать ему чай, — перешла сразу к делу Элейн, надеясь поскорее вернуться к чёрной книге.       — Собачий корень где-то там на столе, вода в котелке. Разберёшься, у меня и так дел по горло, — буркнул повар, снова возвращаясь к помешиванию. Найти корень не составило труда, но вот как его правильно заваривать, девушка не имела ни малейшего представления. Но при этом спрашивать у ворчливого данмера ей не хотелось. Придумает что-нибудь сама.       Элейн мелко порезала корень на разделочной доске, где он и лежал, затем нашла заварочный чайник, наполнила его черпаком водой из котла и поставила на маленькую горелку. Высыпав туда измельчённый корень, Элейн осмотрелась и нашла несколько баночек, в одной из которых обнаружились сушёные чайные листья. Зачерпнув ложечку, она добавила их к корню. Там же рядом нашлись несколько палочек корицы. Немного подумав, Элейн бросила одну из них в чайник. Когда вода закипела, она сняла чайник с огня и, взяв несколько глиняных чашек, поставила всё на поднос. Нести в руках она это не собиралась, поэтому заставила поднос левитировать, следуя за ней. Только во время подъёма по магическому потоку, она держала его в руках, чтобы он не улетел куда-то в ином направлении и не пришлось всё делать заново.       Она очень тихо подошла к комнате с книгой, чтобы услышать о чём говорили Нелот с Виллейном.       — На меня эта книга не действует, я смог снять копию без всякого труда, но вот Талвас… Думаю, для всех будет лучше, если ты заберёшь её в Шад Астулу для изуч… А вот и ты, — Нелот резко оборвал свою фразу, завидев Элейн. — Вижу, ты принесла чай. Тогда лучше пройдём в общий зал, нечего зря торчать здесь.       Нелот вывел их из комнаты, вновь закрыв дверь на ключ, и провел в соседнюю комнату с несколькими креслами, большим диваном и маленьким столиком. Пока Нелот располагался на хозяйском кресле, Элейн поставила поднос на стол и осторожно налила горячий чай в кружку и поднесла её магу. Тот, нахмурившись, придирчиво понюхал напиток, внимательно осмотрел содержимое, чуть ли не окунув свою густую бровь в чай, и только потом сделал небольшой глоток. Элейн с опаской ждала вердикта, садясь на диван рядом с Виллейном.       — Ты спрашивала, что такое Чёрная Книга, — вместо комментария о чае начал Нелот. — Никто не знает, откуда они взялись. Говорят, некоторые из них были написаны в далёком прошлом, другие, судя по всему, из будущего. Спросишь, как такое возможно? Что ж, очевидно, для даэдрическими принца судьбы нет существенной разницы между всеми этими временными рамками. Могу лишь точно сказать то, что Хермеус Мора всегда пытался заманить смертных к себе на службу запретными знаниями.       — Это и случилось с вашим учеником? — осторожно спросила Элейн.       — Не думаю, что Хермеусу Море нужен был этот болван. Но чтение Чёрных Книг неподготовленными часто приводит к подобным последствиям.       — Значит, это весьма опасно, — заметила Элейн. — Зная это, никто бы по своей воле не подошёл бы и близко к ней.       — Опасные знания — всё равно знания, и они тоже полезны. Более того, по моему опыту, такие знания — самые полезные, — важно ответил Нелот, делая очередной глоток чая. — Осторожная, вежливая и делает сносный чай. Виллейн, может, оставишь её у меня? Меняю её на Талваса. Уверяю, через неделю он уже сможет делать простейшие вещи, а через месяц оправится полностью, — неожиданно переменил тему Нелот.       — Сам знаешь, как сейчас сложно найти достойного ученика. Боюсь, я не могу принять твоё предложение, — с лёгкой улыбкой ответил Виллейн, явно не считая, что Нелот говорит всерьёз.       — Жаль, но забрать книгу ты согласен?       — Да, я найду для неё безопасное место в стенах моей Академии.       — Прекрасно. Что ж, мне пора вернуться к своим делам. Располагайтесь в гостевых комнатах. Надеюсь, вы не планируете задерживаться тут? — произнёс образец гостеприимства в лице Нелота.       — Я думал отправиться в обратный путь завтра утром. Надеюсь, мы не сильно стесним тебя, оставшись здесь на ночь? Если нет, то Советник Морвейн, любезно предложил свое поместье в Вороньей Скале, — ничуть не смутившись, ответил ему Виллейн. Он явно привык к эксцентричным выходкам мага.       — Я не позволю, чтобы такой ценный артефакт оказался в доме этого редоранского пройдохи. Оставайтесь до утра. Я прикажу Улвесу накрыть для нас стол к ужину.

*Тель-Митрин, Солстхейм, 201г, 4Э, 20-й день Высокого Солнца, Сандас, ночь*

      Чтобы не нервировать старого Нелота, Элейн и Виллейн поселились в разных комнатах.       Вопреки её ожиданиям, вечер в Тель-Митрине прошёл весьма интересно: Нелот, пусть и не без пустого ворчания, пустил её в свою личную библиотеку. Столько уникальных книг, собранных в одном месте, она не встречала ни в Коллегии, ни в Шад Астуле. На какой-то миг ей даже самой захотелось остаться здесь подольше, но этот миг улетучился так же быстро, как и появившийся будто из ниоткуда Нелот, потребовавший заварить ему ещё свежего чая. Но бегло прочитать несколько любопытных книг ей всё же удалось. А одну она тайно стащила себе в комнату, намереваясь прочесть до сна. Когда весь Тель-Митрин погрузился во тьму и тишину, Элейн достала экземпляр «Апокриф, апокриф», призвала маленький магический огонь и погрузилась в чтение. Это была единственная книга, где упоминался Хермеус Мора, и она надеялась в ней узнать хоть что-то ещё о загадочной Чёрной книге.       Но, к её разочарованию, книга была совсем об ином.       «Даже когда их плоть истлеет, им будет дозволено перелистывать бесконечные тома и свитки, быть посвящёнными во все тайны, которые когда-либо были и когда-либо будут существовать. Самая счастливая из судеб.»       Не став читать дальше, Элейн захлопнула книгу, погасила магический свет и укрылась одеялом, решаясь наконец-то немного поспать. Но сон совсем не шёл к ней: стоило ей только закрыть глаза, как её окутывали странные       шорохи и еле различимый тихий шёпот, к которым добавлялся испуганный стук её сердца.       Может, это Талвас в соседней комнате? Она мельком видела этого беднягу, бездвижно лежащего на кровати, устремив пустой взгляд в потолок, его губы постоянно слабо шевелились, будто он пытался сказать что-то.       Девушка поднялась с кровати и осторожно выглянула за дверь своей комнаты. В общем зале было темно и настолько тихо, будто кто-то выключил все звуки этого мира. Но тут по её телу прошёл неприятный холодок, а сердце испуганно затрепыхалось: дверь, так тщательно запираемая Нелотом, была приоткрыта, а сквозь тонкую щель пробивался мрачный зелёный свет.       Её первым порывом было плотно закрыть дверь и вернуться в свою постель, но сжигаемое её изнутри любопытство не дало ей этого сделать. Она ни при каких обстоятельствах не притронется к книге, но просто посмотреть же можно — оправдывала она саму себя, пока на цыпочках приближалась к источнику таинственного света. Дверь уже была совсем близко, и на ней не было ни следа магических защитных рун, хотя она сама видела, как Нелот накладывал их. Может, древний маг сам внутри этой комнаты?       Элейн осторожно заглянула внутрь, но не увидела никого. В комнате была только Чёрная Книга. Зелёный свет испускала пугающая печать на обложке, отбрасывающая на стены сумрачные тени, жутко шевелящиеся во тьме.       Она взялась за холодную металлическую ручку, чтобы поскорее закрыть дверь и уйти, но вдруг что-то резко подняло её в воздух. Она попыталась вскрикнуть, но не смогла издать ни звука: рот сдавило будто невидимым кляпом. Чёрные, будто сотканные из самой тёмной бездны, щупальца обвили её тело, не давая пошевелиться. Она чувствовала их холодные пульсирующие прикосновения на своей коже, но могла лишь задыхаться от страха, не в силах вырваться или даже позвать на помощь.       Её втащило внутрь комнаты, а дверь за ней громко захлопнулась. Это точно должен был кто-то услышать! Виллейн, да хоть Нелот. Пусть хоть кто-нибудь спасёт её! Тут на её глазах Чёрная Книга медленно поднялась над своим пьедесталом. Она раскрылась, и её страницы с леденящим кровь шелестом начали перелистываться одна за другой, будто подхваченные безумным порывом ветра, а затем резко остановились, замерев ровно на середине. Книга поднялась ещё выше, отблески жутких пентаграмм зелёными огнями отражались в испуганных глазах Элейн. И тут на страницах книги закрутилась чёрная воронка, быстро увеличиваясь в размерах. Ещё миг, и из неё резко выскочили десяток новых тёмных щупалец. Они больно схватили её онемевшее от страха тело и утянули внутрь… Во Тьму.

* * *

      Элейн не решалась открыть глаза. Она больше не ощущала сжимающих тисков чудовищных щупалец, но страх всё ещё сковывал её тело. Она чувствовала тошноту и озноб, казалось, пошевели она хоть пальцем и её тут же вывернет наружу. Она лежала на холодном каменном полу, силясь вспомнить, были ли такие в Тель-Митрине… Нет, не были… Как и не могло быть там тихого плеска воды. Нет, не шума волн, а как если бы что-то поднималось на поверхность и вновь скрывалось в глубинах, оставляя лишь круги в мёртвых водах… Воздух тоже был совсем иной, пропитанный очень знакомыми запахами… Смесь пергамента, чернил и тлена, как если взять с библиотечных полок древний том с пожелтевшими страницами, сдуть с корочки слой пыли и раскрыть давно поблёкшую обложку…       Понемногу страх отступал, а внутренности перестало скручивать. Если бы что-то или кто-то хотел её убить, то он бы уже давно успел свершить задуманное. Элейн предприняла попытку приподняться на дрожащих руках и наконец открыла глаза. Но то, что она увидела, заставило её вновь зажмуриться и взмолиться о том, чтобы это был лишь дурной сон, наваждение или чья-то злая иллюзия.       Туманное небо, озаряемое яркими зелёными всполохами, во мгле которого тёмными тучами проплывали бесформенные чудища. Парящие прямо в воздухе древние свитки и пожелтевшие истрёпанные книги. Безумное сплетение чёрных витиеватых арок, лестниц и жутких статуй, изображающих существ, которых не могло быть в природе… И тысячи закрученных колон, сплошь состоящих из книг, посреди бескрайного моря с мутной тёмно-зелёной водой, над гладью которой вздымались и снова исчезали чёрные щупальца.       Она уже поняла, где оказалась, но отчаянно не хотела признаваться в этом себе. Апокриф. Царство Хермеуса Моры.       Какое бы отчаяние и страх сейчас ни овладели ей, но делать что-то придётся. Эта мысль немного отрезвила её разум, и она предприняла вторую попытку открыть глаза и подняться на ноги.       Она ещё раз огляделась, и тут в голову пришла не самая уместная мысль, что тонкое полупрозрачное ночное платье — не самая подходящая одежда для прогулок по царству одного из принцев даэдра.       Элейн обернулась в жалкой надежде обнаружить позади себя какое-нибудь подобие портала обратно в Тамриэль, но там не было ничего, кроме полукруглой кованой ограды, за которой были лишь бескрайние тёмные воды. Ничего не оставалось, кроме как двинуться вперёд, осторожно ступая босыми ногами по холодному каменному полу. Она подошла к одной из жутких статуй, в открытой пасти которого сиял зелёным огнём магический шар. Вдруг шар медленно вылетел из пасти и повис у неё над головой. Она сделала несколько шагов в сторону, и шар плавно последовал за ней, испуская мягкий зелёный свет. Что ж, ей хотя бы не будет темно.       В воздухе перед ней неспешно парили несколько книг, и девушка, не удержавшись, взяла в руки одну из них, в тяжелом красном переплёте, и открыла на первой странице. К её разочарованию, она не понимала ни единого слова в ней, она даже не могла предположить, на каком языке была написана эта книга. Отпустив первую книгу парить дальше, девушка поймала следующую. И, слава Девятерым, она была на тамриэлике. Но радовалась она не долго: это была всего-лишь поваренная книга. «Необычный вкус» красовалась золотая надпись на синем переплёте. Если уж она попала в Великую Библиотеку, то надеялась узнать что-то поинтереснее, чем рецепт суфле «Солнечный свет», поэтому и эта книжка отправилась в свободный полёт.       — Ищешь что-то особенное? — услышала она позади себя протяжный голос, усиленный жутким эхо.       Элейн обернулась, и представшее перед ней зрелище заставило её вскрикнуть от страха и отшатнуться назад, пока она не уперлась спиной в нависающую над ней книжную колонну.       В воздухе перед ней парило гигантское нечто, больше всего походившее на растекающееся в пространстве чернильное пятно, в котором то возникали, то пропадали, словно пузыри, жёлтые глаза и копошились чёрные отростки щупалец. В этом хаосе из глаз и конечностей лишь одно было неизменно: огромный центральный глаз с чёрным зрачком, напоминающий перевернутый символ бесконечности.       Глаз прищурился, разглядывая её, и затем снова раздался голос:       — Мой облик пугает тебя, смертная?       Онемевшая от страха Элейн зажмурилась и мысленно взмолилась Девятерым о спасении.       — Боюсь, они тебя не услышат здесь, — в этот раз голос звучал почти насмешливо. Элейн, пересилив себя, открыла глаза и попробовала вновь посмотреть на монстра, чувствуя подступающую к горлу тошноту от всего этого мерзкого копошения глаз.       — Что тебе от меня нужно? — охрипшим дрожащим голосом выдавила она из себя.       — Мне нужно? — будто удивлённо эхом откликнулось чудовище. — Может, попробуем поговорить, что нужно тебе от Хермеуса Моры?       — Мне ничего не нужно. Зачем я здесь? — быстро ответила Элейн, снова отворачиваясь, не в силах долго выносить кошмарный облик Даэдра.       — Разве ты здесь не потому, что ищешь знания? Разве не эта тяга заставила приблизиться тебя к моей Чёрной Книге? — эхо в голосе усиливалось, подгоняя и так бешено колотящееся сердце в её груди. Затем голос снова утих, перейдя чуть ли не на манящий шёпот:       — И я могу дать тебе это. Всё, о чём ты только можешь мечтать. И особенно то, о чем ты даже боишься подумать…       — Я ничего не хочу, — зажмурившись, шептала Элейн.       — Неужели? — голос прозвучал очень близко, Элейн сильнее зажмурилась и даже перестала дышать. — Хочешь, я расскажу, где ты ошиблась, нанося руны на своё запястье? И даже больше: я могу с лёгкостью исправить твою ошибку. Или… Тебе ведь интересны двемеры? Не так ли? Я могу рассказать, почему они исчезли. Забавная вышла история. А может… Может, ты хочешь узнать, кто твои родители?       От неожиданности Элейн выдохнула и повернулась, обнаружив центральный Глаз Хермеуса Моры прямо перед своим лицом.       — Мне ничего не нужно от тебя. Ты… убьёшь меня? — единственное, что смогла сказать она.       — Убью? — чернильное пятно с глазом удивлённо отпрянуло и прищурилось, будто задумалось. — Это не совсем мои методы, хотя порой… Но не будем об этом. Говоришь, тебе ничего не нужно от меня? Ты просто ещё не осознаешь, что я нужен тебе не меньше, чем ты мне. А может, даже и больше.       — Зачем я нужна тебе?       — Я хотел поговорить с тобой, Элейн.       — Поговорить? — повторила она, снова отворачиваясь и борясь с тошнотой.       — Кажется, мой привычный облик тебе не по душе? Лишь в знак моего гостеприимства я обращусь во что-то более привычное твоему взору. Теперь ты готова поговорить со мной в более спокойной обстановке? — последняя фраза прозвучала совсем иначе, без жуткого эхо и растягивания звуков, почти по-человечески.       Элейн повернулась и увидела перед собой высокого бледного мужчину с тонкими чертами лица в тёмно-зелёной магической мантии с изящными золотыми узорами. Но у него были абсолютно чёрные глаза без белков, а длинные тёмные волосы продолжали слабо извиваться подобно чернильным нитям.       Смена облика действительно подействовала — Элейн больше не ощущала такого сильного желания отвести взгляд.       — Ты выглядишь уставшей. Может, присядешь? — учтиво предложил он. Элейн уже хотела была ответить, но не успела озвучить свой отказ, как поднялась в воздух, а затем плавно опустилась на парящее над Апокрифом мягкое кресло. Хермеус Мора тоже воспарил вверх, зависнув перед ней на небольшом расстоянии, закинув ногу на ногу и чуть откинувшись назад, будто сам сидел на невидимом кресле.       — Так что тебе нужно? — стараясь унять дрожь в голосе, спросила Элейн. Она так крепко вцепилась руками в подлокотник парящего кресла, что костяшки пальцев побледнели от напряжения. Высоту она никогда не любила, а висеть над жуткими водами Апокрифа было вдвойне малоприятное времяпровождение.       Даэдра скучающе подпёр голову рукой и неспешно начал говорить:       — Представь себя в великой библиотеке, наполненной, казалось бы, бесчисленным количеством книг, тайн и знаний. И у тебя есть всё время мира, чтобы изучить все её дары. И ты с жадным энтузиазмом берёшься за это дело. Но проходит время. Года. Века. Тысячелетия. И ты начинаешь понимать, что эта библиотека не такая великая и книг там совсем не бесконечное количество. И вот остались какие-то жалкие крохи неизведанных знаний, а ты уже даже и не хочешь притрагиваться к ним. Ведь когда их не станет, всё твоё существование потеряет смысл. Ты понимаешь, о чём я?       — Возможно, — осторожно ответила Элейн, перебирая в голове все варианты, где кроется подвох в этой метафоре.       — Но это ещё не всё. Представь, что ты точно знаешь, что твоя великая библиотека не единственная. А там… Вот там действительно таятся бесконечные источники тайн Вселенной. Но проход туда для тебя закрыт.       — Положение не из приятных, — ответила Элейн, не зная, что ещё может добавить. На самом деле ей было трудно думать хоть о чём-то, кроме возвращения в Тель-Митрин. Хермеуса её безучастность явно разгневала. Его лицо исказилось, потеряло чёткость, быстро сменяясь с человеческого на монстрообразный глаз, волосы разлетелись в сторону, извиваясь, как клубок потревоженных змей. Он резко подлетел к её креслу, схватив и до боли сжав её руки на подлокотниках. Её кресло опасно запрокинулось назад. От страха Элейн зажмурилась и потеряла способность дышать.       — ТЫ ДАЖЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, НАСКОЛЬКО! Я ТАК ДОЛГО ИСКАЛ КЛЮЧ К ИНЫМ МИРАМ, И ТЕПЕРЬ, КОГДА ОН ПОЧТИ У МЕНЯ В РУКАХ, Я ЗАПОЛУЧУ ЕГО ВО ЧТОБЫ ТО НИ СТАЛО, — его голос звучал будто бы сразу по всему Апокрифу, со всех сторон.       А сознание Элейн сжалось до ничтожно малого вопроса: «Почему я?».       — Почему ты? — уже спокойно переспросил Хермеус. Её кресло перестало запрокидываться и вернулось в изначальное состояние. Девушка резко выдохнула и опять посмотрела на Даэдра. Он тоже вернул себе контроль над человеческим обликом и эмоциями, изящно поправил нависшую на лицо чёрную прядь и продолжил говорить:       — Потому что ключ — это ты. И не смотри так непонимающе, меня раздражает человеческая глупость. Мне прекрасно известно, что ты ничего не смыслишь в иных мирах. Но лишь из-за того, что эта смертная оболочка и тот жалкий орган, который вы зовёте «мозгом», не способен полностью запомнить даже то, что происходит с ним во время жизни, не говоря уже о прошлых воплощениях.       До Элейн наконец-то начало доходить, к чему клонит даэдра. Она даже почувствовала неуместный укол разочарования.       — Тебе нужна моя душа?       — Это звучит так избито, — недовольно поморщился Хермеус. — Но пусть. Да, мне нужна твоя душа. Твоя заблудшая в мирах душа, лишь случайно попавшая в Нирн. Как бабочка однодневка, ты появлялась лишь с целью исчезнуть и всё забыть, не осознавая своей истинной свободы. Но если остальные души тянутся обратно, к свету своего мира, то ты, по какому-то высшему замыслу или же, наоборот, от отсутствия такового, ни разу не оборачивалась назад. И вот ты здесь.       — И ты рассчитываешь, что я по доброй воле сейчас вверю тебе свою душу? — Элейн осмелела. Она вдруг поняла, что если она настолько нужна Принцу Даэдра, то он бы не стал вести с ней беседы, а уже давно бы разорвал в клочья её бренное тело, чтобы своими щупальцами вытащить её бессмертную душу и извлечь до последней капли любые сведения о том, как попасть в иные миры. Но этого не происходит. А значит, он просто не может этого сделать сейчас.       Лицо Хермеуса вновь исказилось, проявляя жуткий глаз, но в этот раз он быстро взял над собой контроль. И тут её кресло исчезло. Элейн ахнула, ожидая падения, но она просто зависла в воздухе. Хермеус Мора медленно подлетел к ней и, взяв за руку, притянул её пальцы к своему гладкому и мертвецки холодному лицу. А затем, придвинувшись ещё ближе и почти гипнотически смотря ей прямо в глаза, прошептал:       — Позволь мне властвовать над тобой, а взамен проси, что хочешь. Просто бойся меня, почитай меня, делай, как я говорю, и это я буду твоим рабом.       — Тебе нечего предложить мне, потому что мне ничего не нужно от тебя, — тихо ответила Элейн, уже ожидая новой вспышки гнева, но уже чётко решив, что будет отказываться до последнего. Даже если будет означать её гибель. Пусть лучше так, чем дать сгинуть своей душе в хищных щупальцах Князя Судеб.       Но гнева не последовало. Хермеус Мора лишь криво усмехнулся и молча опустил её на твёрдую землю, отстранившись.       — Я ждал так долго, но способен подождать ещё. Тебе не нужно ничего сейчас. Но сможешь ли ты всю жизнь отказываться от предложенного тебе дара? Когда стоит лишь прошептать своё согласие и все проблемы и беды сразу развеются. Устоишь ли ты перед таким искушением?       — Ты отпускаешь меня? — не веря своему счастью, спросила Элейн.       — Ты здесь не пленница. И никогда не будешь. Служба мне — не заточение. Можешь сейчас не верить моим словам, но я дам тебе сполна прожить эту жизнь, не торопя твою гибель. Я могу даже пообещать оберегать тебя, пока ты сама не будешь готова вернуться в моё Царство уже бесплотным духом. Ты не исчезнешь. Я отпущу тебя, как только получу то, что мне обещано. И ты будешь вольна делать, что выберешь сама. Оставайся в Апокрифе, снова лети забывать и рождаться или последуй за мной в иные миры. Ты согласна?       — Нет, — не собираясь так легко сдаваться, ответила Элейн. Ей уже почти удалось вырваться отсюда, это единственное, что сейчас её волновало.       — Я буду ждать тебя, — снова усмехнулся Хермеус, прежде чем позади неё раздался угрожающий плеск воды и два гигантских чёрных щупальца не обвили её и не потащили назад. Её крик оборвался, захлёбываясь в тёмных водах, тело обмякло, жизнь быстро покидала её…       Секунда, и она навзничь упала на деревянный пол, больно ударившись головой и жадно хватая воздух ртом, не веря, что всё ещё жива. Пьедестал с Чёрной Книгой мрачно нависал над ней. Она, не вставая и не отводя взгляда, спиной вперёд отползла от неё подальше. С трудом поднялась, держась за дверной косяк, и не в силах больше сдерживать текущие из глаз слёзы, выскочила из комнаты и почти бегом вернулась в свою постель.       Она не смогла сомкнуть глаз до самого утра.