Доппио со сливками

— Что? Боже, конечно же, нет! — возмутился Азирафаэль и тут же повернулся лицом к Кроули, моментально застигнутый жгучим стыдом при виде такого знакомого, и, чего уж там лукавить, дорогого ему лица, отчего тут же осекся и замолчал. Кроули выжидательно уставился на него в ответ. Настроение демона не могли скрыть даже темные очки, по обыкновению присевшие ему на нос – после стольких веков бок о бок ангел знал его лучше самого себя. Кроули злился. Причем злился не потому, что являлся демоном и воплощал силы зла, а из-за одного непутевого ангела, который, по идее, был полной его противоположностью и должен был нести в мир добро и счастье. Но, как оказалось, Азирафаэль был не обычным ангелом, что доказывал даже тот факт, что он умудрялся испортить такие хорошие вещи, как многовековая дружба. Азирафаэль поерзал и потер ладонями штаны, продолжая молчать. Демон смотрел на него в упор, почти не моргая. И чем дольше он смотрел, тем выше поднимались его брови и тем сильнее становилась паника Азирафаэля. Святые угодники, он и не думал, что это будет НАСТОЛЬКО тяжело. — Ну как… д-дела? — с виноватой улыбкой таки выдавил ангел, и Кроули, раздражённо застонав, откинулся на спинку скамейки, запрокидывая голову назад. Пения соловьев не было. Только кряканье уток. — Ты только за этим меня позвал? — устало поинтересовался Кроули, не отрываясь от созерцания голубого купола небес над головой. Ему искренне хотелось полюбоваться местом, где создавали таких, как Азирафаэль. — Нет, — честно признался ангел, чувствуя себя грешником, медленно поджариваемым на адском огне. — Тогда зачем? — спросил Кроули и снова замолчал. О, нет, он точно не собирался помогать ангелу начать разговор. Напротив – демон планировал наблюдать за нервическим дерганьем Азирафаэля столько, сколько ему будет угодно. В конце концов, в этот раз Кроули был совершенно ни при чем – его белокурый друг решил сам принял такое решение, сам сделал демону ручкой и сам же исчез в известном направлении, не оценив ни предложение быть вместе, ни поцелуй. И нет, пусть даже Кроули и целовался впервые за все свое существование, но он, в конце концов, был демоном, а значит искушение было у него в крови, как и крайне верткий раздвоенный язык, поэтому он точно знал, что это должно было… нет, даже обязано было быть хорошо! Но Азирафаэль все равно выбрал свои заоблачные идеалы, и теперь Кроули мог в полной мере насладиться его мучениями. Ведь демоны, в отличие от ангелов, никогда не были особенно хороши в прощении. Кроули, разумеется, не стал бы переступать границ своих принципов и каким бы то ни было образом указывать Азирафаэлю на идиотизм и недальновидность его поведения, но демону, впрочем, и не нужно было этого делать. Ангелы на то и ангелы, что сами способны извести себя своей моралью, ибо нет более страшного суда, чем суд человека над самим собой. Посмаковав это ощущение, Кроули все же смилостивился и снова повернулся к ангелу лицом, ожидая, когда того все же прорвет. Азирафаэль обиженно хмурился и беспрестанно вертелся, то складывая руки в замок, то оправляя ими жилет. Но эти неловкие действия были не бесконечны, и ангелу приходилось все повторять и повторять их заново, от чего его милые светлые брови хмурились все сильнее и отчаяннее. Ангел явно не продумал концепцию их разговора и теперь паниковал, боясь сделать еще хуже, а демон, наблюдающий за его безмолвной мукой, с каждой секундой все отчетливее понимал, как сильно на самом деле Азирафаэль нуждается в нем. Это было гораздо приятнее, чем извинительный танец. — Прости, — выпалил Азирафаэль именно в ту самую минуту, когда Кроули окончательно уверился, что ничего кроме роллов урамаки не способно разомкнуть ангелу рот. Демон с интересом приподнял бровь. — Прости меня, Кроули. Я сам не ведал, что творил. Ты мой лучший друг. Ты... ты мой единственный друг. Я не представляю, как жить дальше без тебя. Мы были рядом целую вечность, с самого сотворения мира. Я просто не знаю, как существовать в мире без тебя. — Зачем? — осведомился Кроули, с удивлением замечая собственные смягчившиеся интонации. Черт побери, этот ангел способен буквально веревки из него вить. — Что значит – "зачем"? — переполошился ангел. — Когда я не прав, я просто обязан извиниться! — Зачем тебе существовать в мире без меня? Азирафаэль замолчал, привычно поджимая губы, и искоса взглянул на демона, пытаясь понять, шутит он или нет. — Серьезно, Ангел, — с хрипотцой протянул Кроули и у Азирафаэля все тело покрылось мурашками. Никто не мог пронести слово «ангел» так, как он. — Меня вообще-то не вычеркнули из Книги Жизни, чтобы стоило так переживать. Ну да, подумаешь, ты всего лишь бросил меня ради высшей цели, позволил Метатрону навешать тебе лапши на уши, да еще и простил меня за мой же поцелуй. Пара тысяч лет, и об этом вообще никто не вспомнит… — Но я не хочу ждать пару тысяч лет! — искренне возмутился ангел, в порыве эмоций кладя руку Кроули на плечо, но опомнившись, тут же неловко ее одернул, а затем вздохнул и грустно отвернулся к уткам. Утки сочувствия не выказали. — Просто... Пойми, что в сложившейся ситуации мое желание не имеет принципиального значения. Я теперь категорически обязан находиться именно на небесах. Кроули закатил глаза. После сегодняшней чашки кофе он вспомнил все, и теперь точно знал, что именно он тот, кто обязан находиться на Небесах. Не зря он никогда не любил сливки. Если Гавриилу хотя бы хватило ума поместить себя в инородный предмет, вроде мухи, то Кроули был так недальновиден, что заблокировал воспоминания обычным сливочным вкусом. Мало ему, значит, было яблока с Древа познания Добра и Зла, опять на еду потянуло. Ничему-то его жизнь не учит. Демон покосился на ангела. Какая ирония, теперь он мог дать Азирафаэлю именно то, о чем он тогда просил — совместное возвращение на Небо, куда Кроули, впрочем, все так же не хотел и не собирался, но вот придумать способ деликатно рассказать ангелу о том, что он и есть Бог, стоило как можно быстрее. К тому же Азирафаэль мог неоднозначно отреагировать на заявление о том, что Бог является демоном. Впрочем, это действительно многое объясняло, не удивительно, что этот мир – Земля, Небеса и даже Ад – таков, когда у него подобный Бог. — Да ладно, Ангел, в глубине души ты же всегда хотел вернуться назад, — пробормотал Кроули, слишком отягощенный своими мыслями, чтобы оказывать Азирафаэлю психологическую помощь. Безусловно ему было приятно слышать, что старый друг не мыслит без него жизни, но в данный момент у них были проблемы поважней. — Хотел, — согласно выдохнул Азирафаэль и искоса посмотрел на Кроули. Его друг был таким же, как и прежде, собственно они и расстались-то буквально пару недель назад, но только сейчас Азирафаэль осознал, как сильно он скучал по давно привычной ему компании демона. Кроули был незыблемой константой его жизни, тем, кто не изменял себе никогда. Демон, как и любой бессмертный, мало менялся внешне, однако, в отличие от того же Азирафаэля, тяготился статики, стараясь соответствовать человеческой моде. Он всегда был одет и пострижен по последнему писку и не выделялся из разношерстной толпы лондонцев, как сам Азирафаэль. Ангел любил классику, Демон — современность. Азирафаэль тяготел к покою и безмятежности, Кроули предпочитал активные действия и постоянный стресс. Они представляли собой Свет и Тьму. Они были полностью противоположны друг другу, и в то же время никто не понимал Азирафаэля лучше, чем его адский друг. Наверное, именно поэтому ангелу сейчас было так хорошо. Все было так, словно ничего не случилось, словно они до сих пор были предоставлены самим себе и могли жить, как им вздумается. Проводить дни в беседах, обедать в "Ритце" и наслаждаться компанией друг друга. Однако Метатрон приходил действительно не зря, и теперь Азирафаэль должен был сообщить другу чудовищную новость, которая поставила бы на их дружбе большой жирный крест. Если бы Кроули до сих пор был ангелом, все было бы иначе. Но как Азирафаэль должен был признаться демону в том, что он... Бог? Поэтому Азирафаэль продолжал глазеть на уток, стараясь оттянуть момент неизбежного признания. — Почему ты не сказал, что тебе негде жить? — ангел решил пока сменить тему. — У меня полно места, ты мог бы жить со мной. — Ангел и демон под одной крышей? — скептически протянул Кроули, с не меньшим энтузиазмом ухватившийся за возможность беседы, но не желающий признаваться, что он просто постеснялся прослыть в глазах ангела неудачником. — Твоим бы это не понравилось, да и моим тоже… — А я-то все ломал голову, зачем ты возишь с собой растения. Думал, что это новые, которые ты купил, но не успел отвезти домой. — Я правда купил новые, — признался Кроули. — Как только вернулся в свою квартиру, не смог устоять и увеличил коллекцию вдвое. — Мне нравится, что в твоей квартире так зелено, — поддержал Азирафаэль. — Как будто ты взращиваешь вокруг себя свой собственный Эдемский сад. Кроули покосился на ангела, но промолчал, ангел привычно улыбнулся ему в ответ. Они оба выдохнули и сели комфортнее, совсем незаметно сдвигаясь чуть ближе на любимой скамье. — Было так странно заходить в свой собственный магазин, когда за ним присматривает Мюриэль, — признался Азирафаэль, скрадывая паузу разговором. — Она говорила, что ты приходил каждый день. — Если торчание на улице перед дверью можно считать «приходом», — закатил глаза Кроули. — Я так и не смог войти внутрь, зная, что там нет тебя. Неожиданное признание заставило ангела просиять смущенным румянцем искреннего удовольствия. Он сдвинулся еще на пару сантиметров ближе и посмотрел на Кроули. — Знаешь, я рад, что ты меня поцеловал. Сказанное настолько огорошило Кроули, что он задрал очки на лоб, чтобы взглянуть на ангела глаза в глаза. Азирафаэль сиял на него небесной голубизной безыскусной наивности и даже не моргал. Он не лукавил, о лукавстве Кроули знал все, ангел был искренен, как и всегда. Демон сглотнул. — Но ты же сказал «Я прощаю тебя»… — Святые угодники, ты действительно решил, что это относилось к поцелую? — Азирафаэль накрыл руку Кроули своей. — Разумеется, нет! Это было... это было куда лучше, чем экклские слойки, и эклеры, и вафли на меду... Это было замечательно, Кроули! Кроули приподнял брови, и очки упали обратно на нос. Черт его знает, что случилось с Азирафаэлем на Небе, но он стал выражаться гораздо прямей. После этого заявления Кроули больше всего на свете хотелось повторить этот самый поцелуй, и желательно несколько раз. Он уже начал было склоняться ближе, но Азирафаэль внезапно убрал руку и удрученно нахмурился. — Я прощал тебя за то, что ты не пошел со мной, Кроули. Это был уже второй раз, когда ты делал выбор не в мою пользу, при этом говоря, что мы можем остаться на одной стороне… — И когда же был первый? — В тот день, когда ты пал. Демон устало выдохнул. Нет, он определенно переоценил прогресс Азирафаэля, раз уж ангел до сих пор так сильно зависел от блага Всевышнего, что теперь проецировал обиды Бога на себя. — Это был внутренний конфликт, Ангел. У каждого существа бывает момент экзистенциального кризиса, когда его тянет на какие-то глупости. Я просто... психанул. — Но ты отвернулся от Бога! — Скорее, от самого себя. — Кроули, ты отвернулся именно от меня! – Азирафаэль набрал в грудь побольше воздуха и храбрости, и таки выпалил. – Потому что я и есть Бог! Вместо ответа демон засмеялся. Он откинулся на спинку скамейки и захохотал во весь голос, распугивая уток и прохожих. Когда они остались совершенно одни, Кроули выразительно тряхнул головой. — Нет, Азирафаэль, это безусловно забавно. Я рад, что ты нашел свой подход к чувству юмора, но правда состоит в том, что это я – Бог! И ушел я тогда, потому что вся эта лицемерно-возвышенная небесная канцелярия меня чертовски достала! — Что? — недоверчиво пробормотал Азирафаэль, сильнее поворачиваясь к Кроули. О конспирации можно было забыть, но она им сейчас была и не нужна. — Кроули, это ведь невозможно! Как тебе вообще взбрела в голову настолько нелепая идея? Ты демон, в конце-то концов! — И что? — А то, что демон — суть зло, а значит он просто не может быть Богом! Допуская саму мысль об этом, ты уже святотатствуешь, мой друг. — Святотатствовать – это моя работа, — спокойно ответил Кроули, тоже поворачиваясь к Азирафаэлю лицом. Он вальяжно закинул одну длинную ногу на другую и подпер ладонью лицо. — Ну давай, расскажи мне о том, что небесный ангел суть добро и не может стать демоном. — Ты не понимаешь, это другое! — беспомощно возразил Азирафаэль, — Ангел это ангел, а Бог это Бог! Кроули и не думал, что его брови могут подняться еще выше, но ангел ему помог. Логика Азирафаэля воистину была выше всяких похвал. — То есть, по-твоему, Бог всесилен, всеведущ и всемогущ, — с ехидцей осведомился демон, — и чтобы он ни замыслил, все мы просто не в состоянии понять всей глубины его Божественного замысла? — Конечно. — Значит он может быть где угодно, кем угодно и когда угодно! Ты противоречишь сам себе, ангел. Если Бог может быть кем угодно, он может быть и демоном! — Но... зачем ему это? — опешил Азирафаэль. — Природный нигилизм? — пожал плечами Кроули, издавна известный своим умением задавать неудобные вопросы. — Откуда я знаю, я сам обнаружил это только сегодня. А что у тебя? С чего ты вообще решил, что это ты – Бог? Азирафаэль оправил пиджак и выровнял бабочку, прежде чем с достоинством ответить. — Мне рассказал Метатрон. — Ооооууууу, понятно, — протянул демон, кивая самому себе головой. — Старый хрыч устал прозябать на Небе и после бегства Габриэля не нашел ничего лучше, чем запудрить тебе мозги… — Да с чего ты взял…? — обиженно начал Азирафаэль, но Кроули внезапно прильнул к нему так близко, что они почти соприкоснулись носами. — С того, что я знаю тебя, и знаю чертовски хорошо! Ты хороший ангел, только слишком доверчивый, дорогой мой Азирафаэль. Манипулируя чувством долга, они смогут замуровать тебя на Небесах навсегда, усадив решать пачки накопившихся у них проблем! — Но ангелы так не делают! — Но так делает Метатрон!!! Мне напомнить тебе историю с Антихристом?? Азирафаэль отвернулся и снова уселся ровнее, чуть-чуть сдвигаясь подальше от демона. Кроули развалился на скамейке, но повторил тот же маневр. Пропасть между ними ширилась и виной тому был чертов Метатрон. — Он не ангел, он глас Божий, — напомнил Кроули, не желая снова ругаться с ангелом. — А если Бог отсутствует, он и вообще может рулить всем в свое удовольствие. В любом случае, Азирафаэль, сам подумай, если ты Бог, то кому и чем ты обязан? Тебе незачем возвращаться на Небо и разбираться с тем балаганом, который они там без тебя наворотили. Ну же, Ангел, если ты Бог, ты можешь просто послать их ко всем чертям… Азирафаэль посмотрел на Кроули с выражением муки крайнего искушения. — Я же ангел, я не могу так, Кроули. — Но я-то демон. Хочешь, я вместо тебя пошлю их до самых границ мироздания? Азирафаэль хихикнул. — Мне кажется, это стоит обдумать, — резонно заметил ангел, вставая и поправляя жилет. — Мы можем вернуться в мой магазин и обсудить возникшие соображения. В конце концов, мы неоднократно находили способ спасти мир именно в его стенах. Ты со мной? Кроули однозначно был с ним. Те времена, когда демон еще был способен махнуть рукой на ангела, миновали слишком давно, и он совершенно по ним не скучал, поэтому демон тоже поднялся со скамьи и первым двинулся по дорожке, ведущей к выходу из парка. Не было ничего удивительного в том, что при виде их обоих Бентли тут же приветливо распахнул дверцы. Автомобиль Кроули любил ангела не меньше, чем его хозяин. Стоило только дверцам захлопнуться, а двигателю удовлетворенно заурчать, как самая эффектная на весь Лондон модель Бентли влилась в автомобильный поток, направляясь в сторону книжного магазина, а радио сухо щелкнуло и в салоне раздалось знакомое: «…Can you hear me you peers and privvy counselors I stand before you naked to the eyes I will destroy any man who dares abuse my trust I swear that you'll be mine Seven seas of Rhye…» Кроули не дослушал. Он раздраженно махнул рукой в сторону приборной панели и звук исчез, поглотив сам себя. Азирафаэль невольно поджал губы. Находиться так близко от своего самого любимого врага и близкого друга было одновременно и больно и хорошо. — Думаешь, мы смогли бы устроить наш собственный мир на Альфа Центавре? Маленький Рай с семью морями? — Определенно, — кивнул головой Кроули.— Ты действительно уверен в том, что ты Бог? — Я это чувствую, Кроули. Кроули снова кивнул. — Как и я. Бентли полночно-черного цвета 1926 года выпуска, скрипнув тормозами, остановился на неизменно свободном парковочном месте возле кофейни «Дай мне кофе или дай мне смерть», но в этот раз из него вышла не только долговязая фигура демона Кроули, но еще и сияющий всеми оттенками кремового Азирафаэль. Нина, наблюдающая их второе пришествие через огромную витрину своей кофейни, замерла на полпути, невольно подумав «Прямо как доппио со сливками». А затем двинулась дальше, грустно подмигнув взглянувшему на нее Кроули по пути. Что ж, хоть кому-то из них повезло, теперь «Мистер доппио без сливок» будет приходить к ней не только за кофе, но еще и за слойками для своего сластёны. Какой-никакой, а доход. — Кстати, Азирафаэль, — при виде грустной улыбки Нины внезапно вспомил Кроули, — а ты случайно не в курсе, куда пропала Мэгги? Азирафаэль почему-то порозовел. — Знаю, но прошу тебя, Кроули, давай сперва войдем внутрь. Ангел сунул ключ в замочную скважину и повернул его дважды, как делал это много сотен лет. Демон без заминки переступил порог следом за ним, не испытывая в этот раз ни малейших терзаний. — Ты что, запер Мюриэль в магазине? — удивился демон, наконец понимая, почему она с такой надеждой смотрела на него из окна. Как будто Кроули каким-то образом смог бы попасть внутрь, пересиль он себя. — Разумеется! Ты что, думал, что я оставлю новичка без присмотра? А если бы она действительно начала продавать мои книги?! — прошипел Азирафэль и тут же развернулся в другую сторону, возвращая на лицо привычную улыбку. — Добрый день, Мюриэль! — Здравствуйте! — улыбнулась от уха до уха ангел 37 порядка, одетая все в те же форменный костюм и белый шлем. — Могу я вам чем-нибудь помочь? — Конечно, можешь, — все тем же ласковым тоном ответил Азирафаэль, подходя ближе к окну, чтобы через штору, украдкой взглянуть на кофейню Нины. — Сядь пока в одно из кресел и посиди. Молча. Нам с Кроули надо поговорить. — О да, нам точно надо поговорить, — пробормотал демон. Он скользнул взглядом по невзрачно-белой одежде Мюриэль и щелкнул пальцами. — Напомни, что бы в следующий раз я принес тебе журнал мод. Чтиво поинтереснее твоего Шекспира. Ангел продолжал смотреть в окно, и Кроули подошел ближе. — Ну? Мы внутри! Ангел прикусил губу, поправил штору и все же замялся. — Понимаешь, с Мэгги есть одна проблема. Она... Она как бы не обычный человек… — Судя по тому, что она торговала нужным только тебе хламом, она скорее была ангелом терпения и бездарем финансового дела. Никто не покупал ее пластинки, кроме тебя. — В том-то и дело… — Азирафаэль шумно вздохнул и виновато сморщился. — Похоже, это я ее создал. — Что??? — Кроули снял с глаз очки и сунул их торчать из нагрудного кармана, — Как это «похоже»? Ты должен точно знать, создал ты ее или нет! — Все не так просто, — пробормотал ангел, отходя от Кроули подальше. Он случайно наткнулся взглядом на Мюриэль, которая смотрела на них во все глаза. — Сперва я полюбил музыку, ты же знаешь. Но в те дни пластинки были повсюду и мне не нужно было особо их искать. Я слушал музыку, перечитывал Джейн Остин и думал о том, что хочу узнать, каково это было бы… полюбить. А потом ты в очередной раз зашел в мой магазин, и я понял... понял, что уже это знаю. На следующее утро я завернул за угол и увидел, что в дальней части моего магазина появился еще один — магазин пластинок. Там я познакомился с Мэгги, которая думала, что работала там всегда. Она тоже любила старинные вещи и тоже хотела любви. — А еще была белокурой, добродушной и наивной… Кого-то мне это напоминает, — задумчиво произнес Кроули и посмотрел на Азирафаэля. — Ну, как минимум, это объясняет то, почему порой она выражалась оборотами из викторианских романов. Но это не объясняет другого — какого черта ты вообще ее сотворил! — Я не хотел, Кроули, честно, — продолжая отступать, огрызнулся ангел. — Я боялся любви, ну, кроме чистой любви к мирозданию. Я сублимировал свое влечение как умел! — И когда ты понял, что она такое? — Когда она смогла пригласить демонов в мой магазин. Это мой магазин, Кроули, никто не имел права приглашения, кроме меня самого. Кроули выдвинул на середину свое любимое кресло и вольготно рухнул в него, закидывая ноги на подлокотник. — Тогда все вообще легче легкого. Просто верни ее назад. — Думаешь, я не хотел? Думаешь, это не первое, что пришло мне в голову, когда я увидел грустную Нину? Я правда хотел, но у меня не получается! — И ты еще заявляешь, что ты Бог, — саркастично протянул Кроули, но потом спустил ноги на пол и спросил уже серьезно. — И почему же она исчезла? — Потому что, вознесясь на Небо, я запретил себе любить, — сухо произнес Азирафаэль и отвернулся, закладывая руки за спину. Заметив, что Мюриэль, изнывая от любопытства, сползла уже на самый краешек кресла, Кроули ей подмигнул. — Ну что, нравится тебе здесь? На Небесах такого не увидишь, там сплошные белые стены и тоска-а-а. Поэтому я оттуда и сбежал, — одними губами произнес демон, но Азирафаэль все равно его услышал. — Вот именно, что сбежал! Очень безответственно с твоей стороны, особенно если, как ты утверждаешь, ты являешься Богом. — Но ты утверждаешь тоже самое, — небрежно пожал плечами Кроули, выжидательно глядя на Азирафаэля, — так что, как минимум, один Бог на небесах остался. А Метатрон, случаем, ничего больше тебе ничего не сказал? — Нет. Откровенно говоря, он вообще почти ничего не говорил, просто напоил меня кофе. И я сразу все вспомнил. Это было очень странно, Кроули, ведь я никогда не пил ничего, кроме чая, который готовил сам. — Значит, во всем виновата Нина и ее кофе, — фыркнул Кроули. — Ох уж эти женщины, и имя им – коварство. Так ведь, Мюриэль? Мюриэль подскочила в кресле, не зная, что ей сказать. Она так хотела помочь, так хотела быть полезной и нужной, но ход беседы был слишком быстр и специфичен, чтобы она могла за ним уследить. — Мало нам было древа познания Добра и Зла, правда, Ангел? Если бы не одна любопытная женщина, ты до сих пор числился бы стражем врат, а я змеем-искусителем. — Она была ни при чем, — назидательно произнес Азирафаэль приподнимая брови. — Там был ты, ты ее и искусил. Если ты утверждаешь, что являешься Богом, то зачем было склонять Еву отведать запретный плод? — Пути Господни неисповедимы, — съехидничал Кроули, в полной мере наслаждаясь процессом. — Нет, Кроули, что-то не сходится, — поморщился Ангел. — Богом определенно не может быть демон. — Кажется, мы еще в парке выяснили, что Бог может все. — Демоны не всегда были демонами, — звонко прозвучало со стороны кресла. Мюриэль наконец-то нашла, что сказать. Кроули согласно кивнул и выразительно ткнул в ее сторону пальцем. — Вот, вот о чем я тебе говорю. Вспомни, как мы встретились, Азирафаэль. Я создавал этот мир. — Не ты один, — вклинился ангел. — Ведь именно я держал свиток, пока ты поворачивал стартер внутри. — А кто сказал «Да будет свет» и стал свет? — резонно заметил Кроули. В воздух взметнулась маленькая ладошка, торчащая из белого рукава. — Да, Мюриэль? — А кто сказал, что Бог должен быть один? — опасливо спросила ангел, стреляя глазами по очереди то в одного, то в другого. — Бог всесилен и непостижим. В одно тело он мог попросту не поместиться… Азирафаэль замер на месте и вытаращил глаза. Такое заявление было сложно пережить. Но вот Кроули, снова по-змеиному растекшийся на кресле, прижал палец к губам и стал задумчиво шарить по полу глазами. То, что сказала эта святая наивность, определенно могло иметь смысл. Определенно могло иметь… — …смысл, — закончил вслух Кроули и встал с кресла, упираясь в бедра руками. — Это могло бы многое объяснить. Начиная с того, что мы почему-то оказались на планете Земля вместе, заканчивая тем, что именно вместе мы сотворили чудо на 25 Лазарей. — Чудо на 25 Лазарей может сотворить и Архангел, — напряженно произнес Азирафаэль, — для этого вовсе не обязательно быть Богом. — Но это было маленькое чудо, ангел. Крохотное. Это было эхо чуда, настолько незаметное, что мы почти не задействовали свои силы, чтобы никто не смог нас заметить. И это микроскопическое чудо в итоге потянуло на 25 лазарей. Нет, Азирафаэль, не пытайся этого отрицать. Ангел действительно захлопнул рот, а Мюриэль наоборот его открыла. Теперь она подкралась к ним намного ближе, ведомая природным любопытством, любознательностью и интересом. По мнению Кроули, это был очень перспективный ангел 37 ранга, ангел, который не боялся задавать вопросы. — Думаю, что на самом деле никто не знает, как выглядит Бог, — робко предположила Мюриэль. — Даже архангелы не встречаются с ним лично, все послания доставляет Глас Божий Метатрон. Кроули закатил глаза. Похоже чертов Метатрон лишил его не только любимого друга и прекрасного поцелуя, но еще и покоя на обозримую вечность. — Но всем известно, что Бог един, — неуверенно произнес Азирафаэль, и сам не поверил тому, что он только что сказал. — Един в двух лицах, ага, — саркастично произнес Кроули. — Теперь понятно, почему мы были обречены встречаться в каждом столетии. От себя ведь не убежать. — Это значит, что ты.. мы…? — пробормотал Азирафаэль, бродя кругами по комнате. — Это значит, ты и я…? Кроули молча кивнул, и ангел закрыл лицо руками. — И наша судьба всегда прикрывать друг друга крылом, — произнес демон, и следом задал очевидный вопрос. — Разве ты этому не рад? — Рад. Наверное, — честно произнес Азирафаэль, кусая губы. — Просто это так сложно. Я никогда не успевал за тобой, Кроули, и, видимо, не успеваю и сейчас. Я не знаю, что нужно делать, и, судя по всему, нам не у кого об этом спросить, кроме как у самих себя. Кроули немедленно вскочил с кресла и схватил Азирафаэля за плечи. — Ты гений, Ангел! Все так и есть! Мы действительно можем спросить обо всем у самих себя! Азирафаэль уставился на демона в молчаливом ужасе, Мюриэль в немом восхищении. Выждав паузу, Кроули понял, что нужно продолжить. Он разжал пальцы и широким жестом обвел своды забитого книгами магазина. — Азирафаэль, ты собирал эти книги всю жизнь. Ты берег их как зеницу ока и больше всего на свете боялся пожара, ты сам говорил, что не готов расстаться ни с одной из них. Ответы на наши вопросы должны быть тут. Такой Бог, как ты, определенно написал бы пособие для самого себя на самый крайний случай. Нам просто нужно его найти. Кроули еще раз обвел своды магазина взглядом и тихо хмыкнул. На то, чтобы перебрать все эти книги, у них уйдет целая жизнь. — Азирафаэль, пожалуйста, скажи, что ты все их прочел, — тихо попросил Кроули. Ангел посмотрел на книжные полки и удрученно поджал губы. — Да, я действительно все их прочел, но после того, как Гавриил навел тут свой уникальный порядок, я все равно не смогу найти ни одну из книг, даже если бы я знал, что искать. Но я не знаю, Кроули. Я не видел здесь ничего из того, что могло бы нам подойти. — Значит, будем искать, — безапелляционно заявил Кроули, и они разошлись по углам. Хмурое лондонское утро застало троицу на полу между кресел. Кроули лежал на спине и устало смотрел в потолок, Мюриэль неутомимо листала очередную книгу, а Азирафаэль изящно пил утренний чай, стараясь не помять в неудобной позе брюки. Для новоявленного Бога они пока справлялись со своими обязанностями крайне дурно. Даже книгу в магазине найти не смогли. — А что, если ее тут просто нет? — спросил Азирафаэль, привычно склоняясь в сторону пессимизма. — А что, если она тут все же есть? — спросил Кроули, лениво перекатывая голову в сторону ангела. — Ты самый ярый поклонник книг из всех, кого я знаю, Азирафаэль. Ты наверняка спрятал бы ключ именно здесь. — А что, если я вовсе не Бог? — снова спросил Азирафаэль, стараясь не поперхнуться кофе. — Тогда ты совершенно точно ангел, — улыбнулся ему Кроули. — Причем не по праву рождения, а по тому, какой ты есть. Ангел зарделся и наконец отставил чашку. Ему стало легче. Ему всегда становилось легче, когда Кроули был рядом. Демону были неведомы страхи или сомнения, казалось, что он всегда готов действовать, всегда готов ко всему и всегда найдет способ и добудет правильный ответ. Азирафаэль рассчитывал на Кроули куда больше, чем на самого себя. Кроули в это же самое время смотрел на ангела и удивлялся его мягкости. Азирафаэль, в отличие от большинства, не пытался казаться добрым, нет, он действительно им был. Он умел возлюбить ближнего, как самого себя, но при этом умел не быть близок с кем попало. Он принимал все слишком близко к сердцу, но за каждого, кого он знал, действительно болел душой. Только такой ангел и мог подружиться с демоном, хотя время показало, что Гавриил тоже не смог устоять перед привлекательностью демонических чар. Кроули ухмыльнулся при этой мысли. Возможно, у них с Азирифаэлем тоже был шанс. Мюриэль с хлопком закрыла очередную книгу. — Нет, если мы будем читать каждую, мы никогда ничего не найдем. Нам нужен план. Нам нужно решить, где именно Бог мог спрятать подсказку самому себе. Кроули сел и с удивлением воззрился на девушку. — Для ангела 37 ранга, ты на редкость талантлива, Мюриэль, — демон снова повернулся к Азирафаэлю. — Ты говорил, что не встречал тут книг, которые могли бы нам подойти. Значит, нужное нам должно оказаться в книгах, которые ты не читал. Подумай, Ангел, что в твоей библиотеке может быть из того, что ты в жизни не взял бы в руки? — Тут нет таких книг. — Пособие по рыбалке? Каталог из Икеи? Может быть, Плейбой? — Это букинистический магазин, а не киоск у станции метрополитена, — обиженно надулся Азирафаэль, и Кроули смилостивился. — Тогда Камасутра? А что, очень даже древний трактат о любви… — протянул демон, но ангел отчего-то выразительно покраснел. — Что??? Азирафаэль? Ты серьезно? Хочешь сказать, ты и ее читал??? — Не скажу, — поджал губы Азирафаэль, и Кроули расплылся в плотоядной улыбке. Их невинный флирт прервала Мюриэль. Все это время она смотрела то на одного, то на другого и безмолвно шевелила губами, вычисляя что-то в уме. — Если Бог не только Азирафаэль, а вы оба, то эта книга должна содержать что-то от обоих из вас. — Интересно, что, — протянул Кроули, — Я скорее меломан, чем книголюб. Да и книга должна была быть такой, чтобы на нее не польстился такой ценитель литературы, как Ази. Мюриэль закусила губу. — Скажи, Кроули, а что в этом мире ты любишь больше всего? Демон против воли тут же посмотрел на Азирафаэля. Разумеется, он не собирался произносить очевидное вслух, поэтому задумался. — Свой автомобиль, — понимание медленно расцвело в мозгу демона, и он вскочил с пола, жадно оглядывая стеллажи. — Точно, нам нужно руководство по эксплуатации Бентли 1926 года выпуска. — У меня нет такой книги, — уверенно произнес ангел. Через пятнадцать минут книга уже лежала у них на столе. Присутствующая в магазине троица разместилась кружком вокруг стола, опасливо взирая на потертую книжку в простой обложке. Ее углы давно истрепались и затерлись, и эта книга меньше всего на свете напоминала ту, в которой стал бы писать Бог. — Ну? — сказал Азирафаэль, — кто откроет? — Точно не я, тут нужен более высокий доступ, — привычно пробормотала Мюриэль. Кроули простонал. — Ты не на Небе, здесь нет уровней доступа. А, черт с вами, — закатил глаза демон и поддернув рукава, одним движением перелистнул первый лист. Книга открылась, но на распахнутом развороте было пусто. Только одно предложение убористым шрифтом было выведено посреди пустого листа. Демон склонился ниже. — «Если тебе нужно что-то починить, отправляйся в Даннет Хед». — Кроули взял в руки издание, повертел в руках и перелистал все страницы. Они были пусты. — Это что, какая-то шутка? Где остальное? Ему никто не ответил. Азирафаэль и Мюриэль взирали на пустые страницы в абсолютном молчании. — Скажи что-то, ангел, — воззвал Кроули и Азирафаэль медленно перевел на него взгляд. — Это не похоже на руководство по эксплуатации автомобиля, Кроули. Это именно тот знак, что мы искали. Так что у нас теперь только один путь. — Какой? — спросил Кроули, прекрасно зная, что ответ ему не понравится. — Воспользоваться руководством по назначению, — сообщил ангел, — то есть принять написанное за руководство к действию и отправиться в Даннет Хед. — Ты даже не знаешь, где это находится, — скептически протянул Кроули, наблюдая за тем, как ангел берет со стола шляпу. — Пока не знаю, но звучит очень по-шотландски, — улыбнулся Азирафаэль, — Кроули, нам понадобится твой автомобиль. Мюриэль догнала их уже в дверях. — Не надо больше меня запирать, — попросила она, и Азирафаэль, замерев на пару секунд, со вздохом вручил ей свой ключ. — Хорошо. Только пожалуйста, не продавай мои книги. — Конечно, нет. Если кто-то придет, просто скажу, что мне запретил Бог, — не растерялась Мюриэль, крепко сжимая в руке ключ. Нина уже открыла кофейню и разносила посетителям кофе. В этот раз, заметив ее взгляд, Кроули отчего-то поднял вверх большой палец, утверждая, что все будет хорошо. Будет ли оно хорошо на самом деле или нет, Кроули не знал. Он знал только, что из этого путешествия они с Азирафаэлем определенно не смогут вернуться прежними. Но в каком-то смысле даже это было уже хорошо. В конце концов, даже Боги имеют свойство ошибаться. Разница между Богами и смертными лишь в том, что Боги, совершив ошибку, всегда могут переселиться на Альфа-Центавру.