Memento mori

      Сет садится на постели и вытирает рот. Не избавиться ему вовек от привкуса желчи и цветов.       — Ублюдок, — шипит Сет и трёт лицо. — И я ублюдок.       В воздухе не осталось дыма от благовоний. Сет вдыхает. Пахнет трупным разложением. Сет чихает и свешивает с постели ноги. Вечерние солнечные зайчики расплываются перед глазами. Сет делает шаг, другой, запинается и выплёвывает ругательство. Слишком много трупов тут накопилось, и до стола что-то далековато. Сет ступает осторожнее. Смердит всё сильнее каждым шагом. Оказывается, его постель настолько пропиталась пролитым алкоголем, что туда этот запах проникает слабо. Сет добирается до стола и шариться по кувшинам, отбрасывая пустые.       Ничего. Ничего Ничего!       Сет рычит и швыряет последний кувшин в стену. Пустой. Они все пусты!       — Ненавижу, — воет Сет и хватает стол. Мощным движением он отправляет стол в стену. Щепки и куски дерева разлетаются во все стороны. Знойный вечерний воздух проникает в образовавшуюся дыру, выдувая остатки благовоний и застоявшийся трупный смрад.       — Почему? — тихо спрашивает Сет у Солнца, опускаясь на колени. — Почему всё так обернулось? Я не понимаю. Сколько бы я ни думал, сколько бы ни вспоминал, я не понимаю. Что я сделал не так? Неужели я был им недостаточно хорошим братом? Почему они меня предали? Почему же?       Сет всхлипывает и трёт щёки. Мокрые, ну конечно же мокрые. Сет смеётся, запрокидывая голову.       — Чтобы вам всем сгнить вовек. Ненавижу.       Солнце опускается за горизонт, оставив за собой лишь кроваво-красное марево. И в этот момент издалека доносятся звуки флейты. Им вторят свист и бой тамбуринов. Тихого шороха систра и мената отсюда не услышать, зато арфа ещё немного звучит.       Сет выдыхает и трясёт головой. Караван идёт. Он окидывает взглядом тела. Большая часть уже разлагается, но некоторые ещё хранят отголосок черт лица женщин. И эти лица напоминают Сету об Исиде, этой!..       Сет задыхается остротой эмоций и вскидывает руки. В полуразрушенном храме завывает самум, подхватывающий тела, вытягивающий из них остатки влаги и превращающий в прах. Сет сидит, запрокинув голову, мешая прах с песком и прессуя их всё сильнее и сильнее, до плотности песчаника. Этим песчаником он и закладывает дыру в стене, восстанавливает стол и кувшины.       Когда Сет опускает руки, от разрушений не остаётся следа. Но это ненадолго, совсем ненадолго.       — Куда же ты спряталась, тварь? Куда забилась? Я иссушу всё и всех, чтобы тебя найти. Не будет тебе покоя, пока не объяснишь, почему ты нас прокляла!

***

      По утрам в кабинете Осириса была полутень. Западная сторона. Сет время от времени заглядывал сюда, перед тем как отправиться на очередную войну. Осирис звал, чтобы объявить об этом. Странно было находиться тут в одиночестве.       Сет обошёл кабинет, окинул взглядом все растения и взмахнул рукой, засушивая их. Он не верил ничему, выращенному рукой Осириса.       Сет подошёл к шкафу и стал по одному вынимать папирусы, читая их содержимое. Налоговые сборы, разбивка земли, территориальные споры, разлив Нила. Сет едва ли смыслил в этом хоть что-то. Он читал папирус за папирусом, постепенно понимая, как мало слов различает. Вокруг него накопилась уже приличная стопка бумаг, в кабинете стало светлее, когда дверь открылась. Сет вскинул голову.       Это был тучный мужчина с одутловатым лицом в жреческих одеждах. Сет поднапряг память и различил в нём жреца мера, но личность его не распознал. Он такие мелочи не запоминал, слишком уж быстро менялись эти смертные.       — Владыка Сет, — жрец попытался склониться, но ему помешал живот, — я ждал вас.       Сет выгнул брови.       — Меня? И почему же?       Жрец быстро взглянул на него и выпрямился.       — Ведь вы теперь Владыка Египта. Я буду рад служить вам, как служил вашему брату.       Сет окинул взглядом количество папируса в кабинете.       — Расскажи, что ты делал для него. И я подумаю.       Жрец снова попытался поклониться.       — Конечно. Я, Ур мер Акил, сановник Владыки, веду учёт дел Египта. Вам нужно только отдать распоряжение, и я его выполню. Сколько вы желаете собрать зерна, сколько вы желаете рабов в свои храмы, кого возвести в сановники, а кого уволить.       — Рабов? — Сет похолодел и отложил папирус. — Каких рабов хотел мой брат?       Сановник оживился.       — О, самых экзотичных. Мужчин со светлой кожей и необычными яркими цветами волос. Это было весьма трудно, но я исправно выполнял свои обязанности.       У Сета к горлу подкатил комок. Его затошнило. Мужчины со светлой кожей в Египте встречались нечасто. И теперь Сет понимал, почему Осирису могли они понадобиться. Его затошнило.       — В таком случае, — Сет поднялся. Картинка расплывалась у него перед глазами. — Выполняйте то же самое, что и при нём. Кроме рабов. Мне они ни к чему.       Сет пошёл на выход, и Акил склонился, пятясь. Он раздражал Сета своим подобострастием.       — И ещё, — на самом пороге Сет замер, — найдите Исиду. Моя сестра куда-то пропала. Это самое важное сейчас.       У Сета кружилась голова. Возможно, ему стоило задержаться, но тошнота становилась всё сильнее.       Его брат никогда не был таким мудрым и справедливым, каким Сет его придумал. И Сету было страшно задумываться о том, что ещё он придумал. Он медленно брёл по коридору и вспоминал детали. Это было сложно, ведь Сет никогда не был особо внимательным. И Сет не знал, с кого начать. С кем первым отношения начали портиться? С Исидой?       Сет попытался вспомнить, когда это было. Когда она вышла за Осириса? Позднее? Когда её отношение стало более жестоким, когда её стало тянуть причинять ему боль. Сет понял, что не знает. Теперь казалось, что Исида всегда была такой. Резкой на язык, начинающей диалог с насилия, готовой обвинить его в любом грехе в любую минуту. Сет просто не помнил её другой и не заметил, как она стала такой.       От этого осознания у Сета закружилась голова. Он огляделся. Ноги по привычке несли его в сторону восточного крыла. Вот только Сет туда не хотел. Слишком близко Анубис, слишком много воспоминаний в супружеской спальне.       Сет сменил пункт назначения.       Как они с Нефтидой сошлись? Сет вроде бы помнил долгие прогулки под луной и вырезанные из песчаника цветы, что он ей дарил. Но о чём они говорили? В принципе о чём они говорили? Сет помнил смех Нефтиды. Ему всегда удавалось её рассмешить. Помнил, как в тяжёлые дни после затяжных войн ложился головой на её колени и Нефтида долго гладила его и перебирала волосы. Было ли этого достаточно, чтобы она его любила? Было ли этого достаточно, чтобы она тоже хотела ребёнка? Сет не был уверен.       В дверь погреба он едва не врезался. Едва успел остановиться.       Сет взмахом отворил дверь и вошёл. Тут остро пахло вином. Сейчас ему очень хотелось напиться.       Сет сел посреди комнаты и подал себе песком сосуд. Нужно было вспомнить про Осириса. Сета тошнило от этих воспоминаний. Но он сдержался и запил привкус желчи вином.       Неужели Осирис никогда не был ему добрым братом и мудрым правителем? Сет начал припоминать, о чём же они говорили той страшной ночью.       Осирис упоминал, что именно это чувство привело его на трон. Значит, он хотел этого многие тысячелетия? У Сета вновь закружилась голова, и он обнял себя руками. Всё это время Осирис хотел его так касаться, против его воли? А только ли хотел? Сет начал вспоминать, сколько же раз он оставался у брата в павильоне. Выходило много, слишком много. Но он никогда ничего не замечал. Может, ничего не было?       Сет схватил сосуд и сделал несколько больших глотков. А потом понял. Вино. Вино с цветочным привкусом! Был ли в нём нектар, было ли в нём снотворное? Чтобы он не просыпался, как бы Осирис его ни касался.       Сет склонился, упираясь ладонью в пол, и его вывернуло. Мучительно и долго, рвотные позывы появлялись снова и снова, пока желудок не опустел окончательно. Сет с трудом выпрямился, его трясло.       Сколько же тысячелетий Осирис так использовал его тело? Как он мог не замечать? Сет вытер рот внешней стороной ладони и сделал глоток вина, прогоняя мерзкий привкус.       Сет считал этого ублюдка братом. И они всё ещё были связаны кровью. Как жаль. Сет растёр ладонями лицо и продолжил пить.       Но как же Осирис успел подготовиться? Откуда он знал, что всё пройдёт по его плану?       «Я не мог рисковать тобой».       Стоп.       Сет резко выпрямился. Ну конечно же. Вот зачем Осирису нужны были рабы! Он проверял на них свои зелья. И, скорее всего, пытался заставить этих несчастных смертных зачать.       Сет вскочил на ноги. Некогда было себя жалеть. Он должен прекратить это противоестественное надругательство. Немедленно.       Сет побежал назад в кабинет Осириса. Ему казалось, что он опаздывает, уже опоздал. И в кабинет Сет ворвался с ударом ноги.       Акил за столом вздрогнул и поднял взгляд.       — Владыка Сет?       Сет прошёл в кабинет и ударил ладонью по столу. Акил вздрогнул повторно.       — Ты говорил, что Осирис просил привозить ему рабов. Куда?       Акил моргнул. До чего же он медленно соображал. А Сет так торопился.       — Прошу прощ…       Сет сформировал чёрный клинок и приставил его к горлу Акила.       — Куда? — повторил он с глухим рычанием.       Акил резко побледнел и покосился на клинок.       — Только в самые крупные храмы. В Джеду и Абидосе. Только туда.       Сет хрипло выдохнул и кивнул.       — Ты!.. — в голосе Сета звучало рычание. — Если я узнаю, что ты снова возишь рабов, я снесу тебе голову. Ясно?       Акил очень осторожно кивнул. Его сотрясала крупная дрожь.       Сет развернулся и бросился прочь из кабинета.       Первым делом он отправился в Абидос. Крупнейший центр поклонения Осирису. Направляясь туда на своей песчаной колеснице, Сет мучался сомнениями. Участвовали смертные в этом или нет? Нужно ли у них спрашивать?       Сет колебался. Он не хотел трогать невиновных. Сначала нужно было всё выяснить.       Солнце опустилось за горизонт, когда он приземлился на верхнюю террасу храма Абидоса. Превратившись в песок, Сет проскользнул по орнаменту фризов до вогнутого карниза, а уже с него вниз по пилонам и внутрь храма.       Солнце уже зашло, и храм должен был пустовать. Многочисленные просители спали по своим домам, и даже высшего жреца тут не могло быть. Никто не совершает ритуалы во время змея. И тем не менее звучали голоса.       Сет сформировал своё тело и беззвучно двинулся по отделанному песчаником полу. Какая роскошь. Сету казалось, что смертные не могли себе этого позволить, но, видимо, для храма верховного бога было сделано исключение. Сет поморщился. Как же он мог не замечать?       Зазвучавший голос его вспугнул, и Сет переместился под потолок песчаным облаком.       — Вы уже приготовились? — спросил мужской голос. Между колоннами в соседнем помещении мелькнул свет свечи. Сет метнулся туда.       — Да, Воспевающий вечную жизнь.       По коридору шли два мужчины. Один в одеждах высшего жреца, второй носил на груди лену причётника херихеба и от него веяло магией. Сета их диалог невероятно заинтересовал.       — Хорошо. Великий Владыка Осирис уже несколько дней не отвечает на наш ритуал. Видимо, мы недостаточно усердны, — верховный жрец хмурился, шаги его были быстрыми и размашистыми.       — Но давить больше нельзя, — возразил херихеб. — Вы же сами знаете, что мужское тело не предназначено для этого. Поэтому следует действовать постоянно и по чуть-чуть.       Верховный жрец взмахнул рукой.       — Хватит. Я слышу это каждый день, а результатов всё нет. Только трупы.       — Если ускорить рост дитя, это разорвёт его живот. Как было с прошлыми. Мы поменяли один магический ритуал, в этот раз может получиться.       Сет замер на месте. Он наконец осознал, куда они двигаются. В святилище, самую важную и сакральную часть храма, к статуе Осириса. И там, перед его ликом, они собирались…       Как хорошо, что сейчас Сет был просто песком. Песок не могло вырвать.       Сет метнулся вперёд, чтобы опередить их, и ворвался в святилище. Прежде он никогда бы себе такого не позволил в храме другого бога, но не сейчас.       Святилище изнутри напоминало гробницу мастабу. Сет замер у плоской крыши, отделанной гранитом, и осмотрелся. Напротив входа стояла статуя Осириса. Сету стало нехорошо от того, насколько же она походила на настоящего Осириса. Слишком сильно походила. По четырём углам горели жаровни, а каждый ярус сужавшихся к верху стен был украшен религиозным орнаментом.       В центре же на широком алтаре лежал мужчина. Его кожа была очень светлой, возможно, он был варваром из-за моря, а волосы его и брови были покрашены хной в ярко-рыжий цвет. И пусть волосы Сета другого оттенка, разгадать, кого должен изображать этот раб, было не сложно.       Сету стало ещё хуже, и он немного опустился.       Теперь стало заметно, что у изголовья алтаря лежала курильница, от которой исходил наркотический дым благовоний. Но рабу от этого, кажется, легче не становилось. Он метался и шептал что-то, на его лбу выступили крупные капельки пота.       Рядом с алтарём суетились двое в одеждах хеку и сену. Целители. Сет предположил, что они оба удостоились титула Ур, ведь их допустили в сердце храма. Священное место, в котором во время змея творились противные мировому порядку Маат дела.       Больших доказательств Сету не было нужно. Каждый день они изменяли тело этого несчастного смертного, мучая его и истязая, пытаясь заставить выносить дитя. Это ли не злодеяние?       В святилище вошли верховный жрец и херхеб. Сет не стал ждать более.       Песчаник вздыбился, заключая всех четверых в оковы.       Сет спустился вниз, формируя своё тело, и встряхнул свободными от маски волосами.       — Владыка Сет, — голос верховного жреца сипел. Сет не удостоил его и взглядом. Он подошёл к алтарю и положил ладонь на лоб несчастного смертного. Тот лихорадил.       — Ты хорошо и достойно сражался за свою жизнь. Но теперь, — Сет сформировал кинжал из чёрного песка, — тебя ждут другие битвы. Твоя ненависть и жажда отмщения обидчикам будут утолены сполна.       Один удар в сердце: мгновенная милосердная смерть. Вот высшая милость, которую он мог сейчас оказать этому несчастному. И теперь на одну чёрную песчинку в его владении стало больше.       — Владыка Сет, прошу… — заговорил сбивчиво Ур сену. Сет поднял на него пылающие яростью глаза. Целитель, он должен был врачевать, а не калечить!       — А вы все недостойны стать частью моего меча, — выдохнул Сет, вкладывая в эти слова всю свою ярость. Стены святилища треснули, и эти трещины пошли дальше, по всему храму. — Вы будете погребены здесь, в месте сосредоточения Ка этого ублюдка!       Потолок рухнул.       А Сет уже спешил в Джеду. Он уже знал, что найдёт там, в дельте Нила, куда часто приплывали варвары. И хотел с этим покончить до конца времени змея.       К восходу Ра два главных храма Осириса лежали в руинах, по Египту пронеслась весть о кровожадном владыке Сете, убившем брата и даже уничтожавшем его культ, а Сет спешил изо всех сил домой. Пусть не заметил он, но кто-то другой должен был. Хотя бы Нефтида! К счастью он знал где её искать.       Сет ворвался в темницы с яростью самума.       — Ты знала?! — вокруг него песчаник шел трещинами.       Нефтида вздрогнула и обернулась. Она слегка осунулась, а косметика на её красивом лице размазалась.       — О чём ты, Сет? — тихо спросила она. Её голос был слабым, дребезжащим. Вот только сейчас Сету было не до сочувствия. Перед глазами его стояли тех двух истощённых, мечущихся в лихорадке смертных, которым он сегодня даровал освобождение.       — О том, что он творил, Нефтида! Что этот ублюдок вытворял в своих храмах.       Нефтида прерывисто выдохнула.       — Ты об Осирисе?       — А сразу не ясно было о ком я? — с потолка посыпался песок.       Нефтида отвела взгляд.       — Нет, Сет, — произнесла она, комкая запачканное светлое платье. — Я никогда не задавала вопросов. Мне не положено было... — по щекам Нефтиды потекли слёзы, ещё сильнее размазывая косметику. — Мне нужно было лишь улыбаться на праздниках и даровать людям покой и утешение. На большее я не гожусь.       Все силы, все эмоции покинули Сета. У него опустились руки.       — Но почему ты это терпела?       Нефтида закрыла лицо ладонями и всхлипнула.       — Потому что боялась, Сети. Осирис ясно дал понять, что сделает с теми, кто не будет надлежаще исполнять свою роль и только свою роль. Ведь вопросами мы нарушаем священный установленный порядок.       Нефтиду трясло. Меж её ладоней просочились мутные от косметики капли слёз и упали вниз, на подол.       — Я боялась, я так его боялась!       Сет с присвистом выдохнул и сделал шаг вперёд.       — Ты могла сказать мне. Я бы решил вопрос. Я уже его решил.       — Потому что тебя никогда не было рядом! — голос Нефтиды зазвенел в этом крике, а потом охрип. — Ты всегда был где-то далеко. Даже тут, дома, ты словно разумом и сердцем отсутствовал. А я оставалась тут одна. Что мне было делать? Нарушить правила и подставиться под наказание? А когда ты снова сбежишь на войну, пострадать от его гнева? Нет, Сети, я не могла, я просто не могла.       У Сета потемнело перед глазами. Он сделал несколько шатающихся шагов назад, а потом позорно удалился прочь. Ему нечего было ответить.       Сет шёл, не разбирая дороги. Думать не хотелось. Но в голове упорно возникали всё новые и новые мысли.       Неужели слепцом был только он? Неужели только он считал их семьёй?       «Если бы не ты и твоя неуёмная жажда играть в семью, ничего бы не произошло!»       А Исида знала? Знала, какое чудовище у неё в мужьях? Почему она тогда так разозлилась тогда? Он ведь освободил её, разве нет?       — О чём задумался, котёночек? — голос Сехмет ворвался в его размышления. Сет создал чёрный клинок и лишь потом нашёл её взглядом. Она сидела в оконном проёме величественная и грациозная. Восходящее солнце окутывало её силуэт ореолом.       — Не твоё дело. Убирайся.       Сехмет рассмеялась и соскочила на пол.       — Дай я отгадаю. Ты думаешь об Исиде, верно? Знала ли благоверная жена, чем занимается её муж во время змея? Её ли колдовское искусство помогало ему? Такие важные и сложные вопросы.       Сет скрипнул зубами, но возразить ему было нечего.       — Это я могу узнать только у неё.       Сехмет прошлась по коридору, а потом обернулась к нему.       — И не особо хочешь узнать, верно?       — Я приказал искать её всеми способами. — И вновь раздался треск песчаника.       Сехмет рассмеялась и запрыгнула на окно.       — Разве всеми? Ты забыл ещё об одном.       И она со смехом растворилась в знойном утре.       Сет уронил руки.       Ещё один способ.       Насколько широки сети работорговцев? Ведь Осирису они поставляли рабов только определённой внешности. А Исида? Исиду они быстро отыщут?       Сет отпустил клинок, и тот развеялся. Дальше он шёл в задумчивости ещё более глубокой, чем прежде. И теперь у него была цель.       Сет и не подозревал о ней, пока не обнаружил себя перед дверью в кабинет Осириса. Точнее, не совсем в его кабинет. Сет занёс руку, но сразу опустил её.       Должен ли он так поступать? Низводить сестру до статуса рабыни?       «Ублюдок!»       Сет потёр фантомно горящую щёку. И решительно толкнул дверь, входя в кабинет. Акил уже был тут. Он поднял взгляд от документов и сразу вздрогнул.       — В-владыка Сет?       Сет рассеянно кивнул.       — Моя сестра, Исида. Я хочу её видеть как можно скорее. Найдите её или любую женщину, похожую на неё. Используйте все свои связи, даже среди работорговцев. Но кто бы о ней ни заявил и откуда бы вы ни достали такую женщину, обращайтесь с ней уважительно и бережно. Я понятно изъясняюсь?       Судя по широко распахнутым глазам и открытому рту Акила, недостаточно.       — Мне повторить? — спросил Сет, начиная раздражаться.       — Н-нет, владыка, — поспешно ответил Акил. — Я сейчас же отдам приказания. Ваши слова будут исполнены в точности.       Сет снова кивнул и развернулся, но на пороге задержался.       — О, и вот ещё что.       — Да, владыка?       — Подготовьте мне новые покои в западном крыле. И принесите туда вина и благовоний. Я вернусь к вечеру сюда же, и ты мне их покажешь.       Не дожидаясь ответа, Сет пошёл прочь. Сейчас он хотел только, чтобы настойчивый гул мыслей и предположений в голове затих. Может быть, когда Исида найдётся, она сможет ему ответить и успокоить его разум? Сету оставалось на это только надеяться. Как и на то, что благовония унесут его тревоги. А пока в пустыню. Алые пустынные пески приносили покой и давали силу.

***

      Акил оказался расторопным малым. К вечеру новые покои были готовы. Невыносимо роскошные, с дорогими и редкими тканями и каменной облицовкой. Сет чувствовал, что задыхается тут. Хотя, возможно, причиной был запах благовоний. Сет не привык к ним и никогда не использовал, и сейчас ему было так странно ощущать, что сознание пустеет, цвета становятся насыщенней, а все проблемы отступают, становятся неважными... Выпитое вино ударяло в голову, размывало очертания предметов, отзывалось слабостью. Сет больше лежал, играя с песком, чем тренировался. Его это не волновало. Владыке Египта положено проводить дни в праздности, верно?       Первую девушку доставили спустя неделю. Сет оторвался от кувшина с вином, чтобы посетить её. Стены расплывались перед глазами.       Акир выполнил его задание точь в точь. Это была не Исида. Слишком грубые, стёртые тяжёлой работой руки для изнеженной богини. Но она была умыта, раны её исцелили и нарядили как царицу.       Она молчала. Сет поднял взгляд. Черты её лица расплывались перед глазами. Вот только глаза были яркими и чёткими.       Сет задохнулся.       Она смотрела как Исида. Как эта лживая тварь! Сет не раз вспоминал тот день: алкоголь делал его чётче, — и точно знал, какие эмоции отражались в этих глазах.       Это была боль предательства.       Как он её предал? Ведь предателем был Осирис, Исида.       Это была ярость.       Но почему на него? Что он такого сделал, чтобы её заслужить?       Это было презрение.       Сет остро ощутил запах вина и благовоний, пропитавший его тело, волосы и даже маску.       И Сет взбесился.       — Почему? — его голос звенел невыплаканными слезами. — Чем я заслужил твоё проклятие, Исида? Чем?       Сета затрясло, дыхание его стало тяжелее.       — Ты — предатель! — выкрикнула женщина. — Мы думали, ты — защитник, а ты коварный и завистливый братоубийца.       У Сета зазвенело в ушах и запылала щека.       — Я?!       «Ублюдок!»       — Я предатель?       «Мой Сет».       — По-твоему, я заслужил это проклятие после того, что он со мной сделал?       «Я боялась, Сети».       Сет занёс руку. В ней сформировался чёрный серп. Сет взмахнул им. Остро запахло кровью. На одну чёрную песчинку стало больше.       Сет не запомнил, что было дальше. Всё воспринималось урывками. Голос Акила, не связанные друг с другом слова, ярость и кровь, кровь, кровь. А ещё запах благовоний и вина.       Из этого вязкого забытья Сета выдернуло известие. В Хеммисе женщина исцелила кого-то взмахом руки. Это была Исида. Сомнений не было. Сет сорвался туда. Он ощущал внутренний подъём, какого давно не было. Наконец-то Исида. Он всё узнает точно и, может, даже передаст ей титул Владыки Египта. И уйдёт прочь, как можно дальше, где никому не сможет навредить. Может, даже за пределы пустыни, куда когда-то звало сердце.       Акил стоял перед ним на коленях, а закатное солнце слепило Сета.       — Вы пойдёте прямо туда? Тогда надо подготовиться…       Сет не слушал. С громким лязгом что-то упало. Сет стремительно обернулся.       — Х-хватит, папа! — Анубис стоял перед ним. Его трясло. У ног Анубиса лежал меч без лезвия. Давний подарок Сета. — Не причиняй зла госпоже Исиде!       Кажется, Анубис кричал. Сет слышал его издалека, словно через толщу воды.       Сет поднял взгляд вверх, ловя взгляд сына.       Глаза чёрные, словно безлунная ночь.       «Моя пустыня…»       Сет поднял руку.       «Мой песок…»       И хлестнул ей наотмашь.       «Мой Сет…»       Звук пощёчины звенел в ушах. Анубис лежал перед ним. Сквозь звон пробивались тихие всхлипы.       Сет замедленно осознал, что сделал.       — Больше не приближайся ко мне! Никогда! — рявкнул Сет и развернулся, догоняя сбежавшего Акила.       Попытку схватить себя за шендит Сет даже не заметил. В ушах его ещё звук удара.       — Акил! — рявкнул Сет, догоняя нерастаропного жреца. — Сделай ещё одно приготовление. В Хеммис должны привозить маленьких детей, смуглых темноволосых мальчиков с чёрными глазами.       Сет даже не посмотрел на него и не слушал. Он был опасен. Особенно для своего сына. Вот в чём заключалось проклятие Исиды. Каждый раз, видя его, Сет вспоминал ту ночь.       Он должен найти сестру, уговорить её снять проклятие и отпустить его как можно дальше.       В Хеммисе Исиды не было.       Переполненный яростью Сет разрушил храм Исиды.       Анубис пропал.       Вскоре перепуганные жители Хеммиса отправили к проклятым руинам первый караван смерти во время змея.