До самой смерти и даже дальше

Тэхён ещё раз шепчет себе под нос список продуктов, которые, Чимин сказал, нужны для булочек. Убедившись, что он ничего не забыл, омега подхватывает свою сумку и фонарь и начинает аккуратно подниматься по лестнице из погреба. Пара десятков ступеней в полутьме пугают, поэтому Тэхён поднимается долгие пять минут, но выбирается в дом-амбар без потерь. Закрыв за собой дверь прямо в землю, Тэхён убирает ещё заранее отложенную муку в свою сумку и наконец выходит на солнечную улицу. Совсем скоро солнце уже не будет так чувствоваться на коже, а потом и вовсе пойдет снег. Тэхён мечтательно представляет, как будет ходить в шерстяных варежках по деревне и смотреть на облепленные снегом сосны вокруг. Потом возвращаться в теплый дом, долго-долго раздеваться и отогреваться у печки с вкусным чаем, который они с Хосоком сейчас сушат. А пока Тэхён замечает коричневую шерстку, выделяющуюся на мху. Шерстка замечает его в ответ и подбегает ровно к моменту, как омега аккуратно опускает сумку на пол. Сонха идеально вмещается выгнутой спинкой под ладони омеги, довольно то ли пищит, то ли визжит и крутится вокруг себя, жаждет получить как можно больше теплых прикосновений. Тэхён с тихим смехом садится прямо на землю и не скупится на ласку для малышки, созданной для такой любви. — Тэхён, привет! — Её мама, Лиюн, стоит по ту сторону площади и с улыбкой смотрит на них. — Как она тебя достанет, ты свистни, я заберу. — Сонха не может надоесть, — Тэхён недовольно цыкает и кидает улыбчивый взгляд на Лиюн, продолжает наглаживать мягкую спинку. — Приводи её в гости, как захочешь отдохнуть с Дживоном, ладно? Я с радостью повожусь! Лиюн медленно обходит колодец посередине, и в десятке метров от Тэхёна Сонха замечает маму, сразу начинает снова активно вилять хвостом и бежит к ней. Улыбнувшись от её милости, Тэхён поднимается на ноги и кивает уходящей в другой сторону женщине — его уже, наверное, заждался Чимин. А ещё Чонгук. Вряд ли, кончено, заждался, ведь он не знает, что Тэхён собирается к нему вечером со свежими булочками, чтобы отвлечь от работы. Но вот Тэхён встречу уже предвкушает, даже желает, чтобы она была как в прошлый раз: с теплыми объятиями, откровениями и делами одними на двоих. Дела с Чонгуком кажутся особенно интересными и важными для Тэхёна. Куда интереснее всего, что ему доводилось делать для стаи. Снова за мыслями о Чонгуке омега забывается и возвращается обратно, лишь когда пугается хватки на локте. Не ожидавший такого, Тэхён едва не подпрыгивает на месте и тут же оборачивается на незнакомого ему омегу. — Привет, Тэхён, — молодой паренек улыбается во все зубы, а Тэхён, напротив, — скукоживается и робеет, боится вздохнуть слишком глубоко. Впервые кто-то так открыто знакомится с ним. Это трепетно и отчего-то страшно, сердце тут же начинает колотиться в горле, а Тэхён едва ли не пищит робкое “привет” в ответ. — Пойдем к нам, ты же не торопишься? Сегодня у омег дел особо нет, нужно ловить такие дни, — парень даже не представляется, но Тэхён не догадывается спросить его имя. Как-то его слишком яркая улыбка сбивает с толку, отчего омега лишь согласно кивает на предложение. Минута, и вот Тэхён оказывается на незнакомой ему поляне. Дома, как и все в деревне, стоят далеко друг от друга, отчего между ними образовался большой прямоугольник, заполненный мхом и соснами, с тропинками по краям, ведущими к домам. Прямо в центре расположилась стайка из почти что десятка омег — Тэхён, конечно, видел их в деревне, но не знает никого по именам или делам. — Привет! Наконец мы тебя поймали, — девушка, лежавшая прямо на земле, подскакивает на ноги и идет им навстречу, будто бы собирается обнять Тэхёна. Дружелюбный жест, но Тэхён лишь сильнее скукоживается в плечах. Рука паренька исчезает с его локтя, а девушка, видимо, заметив его реакцию, не прикасается. — Привет, — Тэхён бегло облизывает губы и снова обводит всех взглядом. Они все молодые, ровесники или немногим старше его самого и Чимина. Кажутся неплохой кампанией, отчего Тэхён старается улыбнуться и быть по-настоящему приветливым. Ему хотелось бы иметь добрые связи со всеми в стае. — Спасибо, что привели меня, — держа на губах улыбку, Тэхён смотрит, как от его слов некоторые будто бы хихикают. Это немного напрягает, отчего губы приходится силой удерживать в жесте дружелюбия. — А мы только рады, надо было раньше. Меня зовут Кёнхи, — девушка перед ним кажется всё же хорошей, отчего Тэхён позволяет ей взять себя за руку и утянуть в середину поляны. Буквально в середину — следом за Кёнхи, Тэхён перешагивает через еще одного лежащего на земле парня и утягиваемый женскими руками садится прямо на землю, положив сумку с продуктами около себя. — Как тебе живется в стае? — Кёнхи садится напротив него и снова легко улыбается, задавая вопрос. Тэхён немного расслабляется от этого и старается сосредоточить внимание именно на девушке, не смотреть на других, садящихся вокруг них омег. — Хорошо, — он отвечает осторожно. Отчего-то сейчас его не тянет быть искренним, как обычно бывает с теми же Чимином, Юнги, Хосоком и, конечно же, Чонгуком. — Тут совсем не так, как у людей. Но мне нравится. Он понимает, что интерес к нему может быть вызван именно его происхождением. Поэтому ждет вопросы о том, как живут люди, но Кёнхи лишь кивает на его фразу и никаких вопросов не задает. — А ты же проводишь время с Чонгуком, да? Расскажи нам, что ты делаешь, чтобы понравится такому альфе, — она продолжает мило улыбаться, а у Тэхёна всё внутри скручивается от напряжения. Интересен тут совсем не к нему. — Я не провожу с ним много времени, — Тэхён не лжет, ведь это действительно так: Чонгук куда больше времени проводит за делами, а не с омегой. Но голос Тэхёна становится жестче, он будто со стороны это замечает за собой. — Да брось, он с тобой времени проводит больше, чем с любой другой омегой. Нам просто интересно, какими надо быть, чтобы привлечь такого альфу, — паренек, что Тэхёна сюда притащил, будто бы невинно пожимает плечами, но смотрит с некой остротой во взгляде. — Может он человек, поэтому? — Кто-то сзади резко говорит, отчего Тэхён оборачивается через плечо, хочет найти этого оборотня взглядом. Но видит, как несколько других согласно кивают на высказывание. — Нет, — Тэхён робеет, ему хочется сбежать, но он смело смотрит всем по очереди в глаза и старается говорит четко, медленно, как это делает сам Чонгук. — Чонгук лишь раз проявил интерес к тому, где я родился, рос и чем отличаюсь от вас. — Тогда смазливый? Посмотрите, он такой небольшой, тощий и мягкий, совсем нет силы, — женский голос, где-то спереди. Тэхён снова не успевает заметить, кто именно говорит, крутится болванчиком между стайкой омег. Вокруг подозрительно нет альф, хотя каждый день мимо Тэхёна на пути к центру деревни проходило минимум три человека. Это немного пугает омегу, он хватает в руки сумку и хочет уйти — сам Тэхён на самом деле никому здесь не сдался, но его ловит за запястье Кёнхи, сжимает его до сильной боли и тихого шипения Тэхёна, вынуждает сесть на место. — Подожди, надо разобраться! У нас столько омег подстать Чонгуку есть, нужно же, чтобы у него был достойный рядом. Помоги нам, ради счастья вожака. Тэхён едва не задыхается, когда чувствует на своих плечах ещё одни руки. Но он даже не пытается выкрутиться или понять, зачем его трогают, лишь посмотрит перед собой и видит, как начинает расплываться мир. Эти омеги заметили, что Тэхён привлек внимание Чонгука, но даже не предположили, что он может выбрать Тэхёна своим омегой, что Тэхён достоин понравится такому альфе по-настоящему и глубоко. И действительно — с чего бы ему? Слабому, тощему человеку. — Наивность! Посмотрите, он почти ревет, поверил что ли, что вожаку приглянулся, — очередные слова подливают больше боли. Тэхён нервно крутит плечами, скидывают шарящие по ним руки и с силой трет лицо, чтобы отогнать слезы. Потому что он действительно «почти ревет», навзрыд так. — Эй! — Громкий вскрик заставляет Тэхёна подпрыгнуть на месте. Он замечает, как между домов выходит более взрослый омега, кажется, Ильсан. — Что вы творите? Парень, который привел Тэхёна, тут же подскакивает на ноги и поворачивается к идущему омеге. Он, наверное, скалится и тихо, по-волчьи, рычит. — Тебе знать не нужно, — каждую согласную давит из себя так, что у Тэхёна начинают бежать противные мурашки. А еще он начинает чувствовать легкое давление в голове, как уже было с ним дважды. Нервно сглотнув, Тэхён крепче сжимает ручки своей сумки и поднимается на ноги, но парень-омега резко оборачивается на него. — Сидеть! — Рычит по-настоящему, а следом за словами у Тэхёна в голове будто тиски сжимаются. Он терпит, облизывает губы и не торопится сесть, потому что помнит, как потом плохо ему было после такого. Сейчас совсем не хочется повторять те дни, Тэхён бы сбежал, но что-то в глазах вцепившегося в него взглядом омеги пугает. Они всё ещё карие, как у людей, но вовсе не выглядят больше человеческими. На Тэхёна смотрит хищник. — Твою ж мать, Мёнсу! — Уже совсем близко Ильсан тоже рычит. Он не останавливается, когда доходит до круга омег, не обращает внимание, что они все подскакивают на ноги и начинают скалиться на него. Ильсан идет ровно к Мёнсу, с силой толкает его в плечи, а пока тот не опомнился — оказывается уже рядом с Тэхёном и берет его за запястье. — Идём, тут нечего делать, — Ильсан будто с теплом улыбается Тэхёну, мгновенно перестав рычать. Мёнсу, видимо, растерялся — у Тэхёна голова становится чуть легче, и он податливо кивает, сразу начинает семенить, когда Ильсан уводит его из этого круга. Они едва успевают отойти на десяток метров, как позади раздаются шумные шаги, а после Тэхёна отдергивают за плечо с такой силой, что он теряет равновесие и падает на мох. Старший омега успевает его потянуть за руку на себя, Тэхён не бьется бедрами о землю, но теряется в снова начавшей болеть голове. Он размытым взглядом следит, как Ильсан сдергивает с себя рубаху, следом за ней летит вторая, а после старший хватает Мёнсу точно также за плечо, как тот до этого схватил Тэхёна, и силой уводит на пару метров. Воздух снова наполняет низкий рык, но он быстро прерывается, а после раздается с новой силой: поверх спавшей с тел одежды стоят два волка. Оба чуть присели, вздыбили шерсть на холке и агрессивно рычат, будто бы готовы подраться. Тэхён не хотел бы, чтобы из-за него в стае был разлад и кто-то пострадал, но он боится не то что вмешаться — даже вдохнуть глубоко, чтобы не привлечь внимание разъяренных животных на себя. Мёнсу дергается в сторону от омеги, пытается проскочить к Тэхёну — а тот вовсе не хочет этого, понимает ведь зачем, — но Ильсан реагирует и прямо зубами цепляется ему в основание шеи, куда-то в плечо, откидывает назад. Мёнсу валится на бок, продолжает рычать, а у Тэхёна сердце в очередной раз замирает, когда он замечает, что шерсть у того мокрая. Лишь бы не от крови. Пару секунд вокруг не происходит ничего, кроме этой драки двух омег-волков. А после Тэхён слышит шум, оборачивается на него и видит, как некоторые другие омеги тоже стягивают с себя верх, а через мгновение оказываются уже на четырех лапах и бегут в сторону драки. На Ильсана другие волки не кидаются, но встают позади Мёнсу, тот снова стоит напротив Ильсана и скалится с рыком. — Тэхён, отойди дальше! — Святая Тэлике, — Тэхён скулит, как волчонок — Чонгук прав, называя его так, — когда слышит знакомый голос. У него сразу появляются силы подскочить на ноги, ринуться в сторону Чимина и едва не сбить его с ног объятиями. Друг реагирует, обнимает коротко в ответ, но после разворачивает Тэхёна за себя, лицом к щетинящимся волкам и заглядывает в глаза: — Отойди, чтобы не стало плохо, — просит, а после отпускает и тоже стягивает свою рубаху. Тэхён шмыгает носом, когда видит, как коричневый Чимин за пару секунд подбегает к Ильсану и встает в точно такую же позу, плечом к плечу, рычит и дыбит шерсть. — Она будет скулить, не обращай внимания, — за спиной снова раздается голос, а в следующее мгновение Тэхён замечает в руках малышку Сонха, правда, скулящую и сжимающуюся в калачик. Лиюн, как и Чимин, замирает на мгновение, чтобы скинуть одежду и обратиться, присоединяется, и Тэхёна за своей спиной прячут уже трое волков. Голова гудит от их давления, хотя Тэхён стоит в паре десятков метров от волков, отчего он делает маленькие шажочки спиной вперед, чтобы отойти на безопасное для себя расстояние. Но Чимин в прошлый раз ударил его этим куда сильнее. Это немного успокаивает — значит волки не испытывают той ярости и злости, какую испытывал Чимин, когда напал на Чонгука. Возможно, все не так уж плохо. На очередную попытку Мёнсу пройти к Тэхёну на него кидается уже Чимин. Он меньше размером, но напрыгивает на соперника почти полностью, валит его на землю и также цепляется куда-то в шею, как Ильсан до этого. На них почти тут же кидаются разом другие волки, Тэхён не различает происходящего в водовороте шерсти, но это быстро кончается и вот уже трое его знакомых снова стоят спиной к нему, защищают собой. Пятерка волков перед ними рычит, но после Мёнсу первым замолкает, клацает громко зубами и разворачивается, уходя к своим друзьям, которые подобрали с земли одежду и ушли на другую сторону поляны. Один за одним волки уходят, пока трое Тэхёновых так и стоят на месте, дожидаются, пока вокруг не останется никого. Тэхён вежливо отворачивается, когда они обращаются прямо там в людей. — Из-за чего хоть конфликт? — Лиюн первой подает голос, пока Тэхён мягко гладит ее дочь между ушек, чувствует, как она трясется. Тоже, наверное, почувствовала давление старших. — Они обижали Тэхёна, — Ильсан, наверное, единственный слышал случившееся. — Я их догоню, — Чимин, конечно, снова рычит. Тэхён слышит возню и, обернувшись, с улыбкой замечает, как Ильсан держит его поперек талии, еще полу-голого, и не дает сорваться следом за стайкой омег. Лиюн же подходит с легкой улыбкой ближе и забирает Сонха к себе. Она выглядит, словно только что не было драки и ей не пришлось сцепиться с собственной стаей, а Тэхён лишь поджимает губы. Возможно, для оборотней такое — это нормально? — Да отпусти! Я им хвосты понадкусываю! — Чимин брыкается, кажется, очень активно. Его желание защитить Тэхёна согревает омегу изнутри и совсем прогоняет страх случившегося. Улыбнувшись в ответ Лиюн, Тэхён подходит к Чимину и держащему его Ильсану и крепко обнимает первого. Омега тут же расслабляется и перестает брыкаться, между их животов исчезает рука старшего, а Чимин обнимает также крепко в ответ. — Спасибо, — Тэхён шепчет, благодарный не из-за того, что его спасли из этого круга омег, а от радости, что кому-то настолько сильно важен, что за него буквально готовы драться. — Ты не заслуживаешь такого отношения, — Чимин смешно пыхтит в волосы, будто бы все ещё пытается вырваться и пойти раздать всем по заслугам, но на деле лишь обнимает Тэхёна в ответ и ворчит. — Что они тебе наговорили? — Что я смазливый, тощий и наивный, поэтому Чонгук проводит со мной время, — слова даются тяжело, едва различимым шепотом от сдавленной глотки. — Тэхён, это не так, — из-за спины Чимина Тэхён слышит голос Ильсана, но сил открыть глаза и посмотреть на него совсем нет. Тэхён лишь крепче жмется к обнимающему его Чимину, а тот зарывается небольшими пальцами в волосы в ответ. — Пойми, Чонгук — самый завидный свободный альфа в стае, потому что он очень красив, умен, силен и выше всех остальных волков. Каждая свободная омега хотела бы стать его парой и надеяться, что у них появятся чувства друг к другу. Дело вовсе не в тебе, они не хотели обидеть тебя — они хотели подняться в собственных глазах и убедить себя, что у них еще есть шансы на Чонгука. — Всё равно, что они хотели. Нельзя зажимать никого и говорить такие отвратительные вещи. Пусть только попадутся мне, — Чимин шепчет совсем уж тихо, но Тэхёна снова тянет улыбаться от его защиты. — Вы, — найдя в себе силы, Тэхён всё-таки выбирается из укрытия в лице Чимина, и оглядывается на троих своих омег-защитников. — Не поранились? Я, кажется, видел кровь. — У меня царапина, но послезавтра уже пройдет. Пустяк, — Ильсан отмахивается и улыбается, глядя на Тэхёна. — Не говори об этом Чонгуку, хорошо? — Почему? — Внутри сразу все холодеет, потому что Тэхён уверен, что как только бы он сказал альфе о случившемся, его бы утешили нужным образом. А ещё Чонгук бы сделал выговоры этим омегам. Тэхён не относит себя ко мстительным людям, но внутри что-то радуется, когда он думает, что своими же действиями они лишь отдалили себя от цели понравиться Чонгуку. — Это омежьи дела, и если он еще будет переживать об этом помимо всего остального, то разорвется. — Да и ему не понять, на самом деле, он ведь не омега, — Чимин тяжело вздыхает и хлопает Тэхёна по плечу, будто бы понимает его желание разделить все с альфой. — Будь у Чонгука пара, эта бы омега занималась такими делами? — Тэхён вопрос задает робко и не то чтобы для себя, скорее уж так, для общего понимания укладов стаи. — Думаю, что да, — Лиюн внезапно подает голос, напомнив, что она тоже здесь. Сонха уже стоит сама на мху, но не отходит от матери, будто боится, что снова что-то произойдет. — Наверное, его омега разделит обязанности по стае так же, как по дому. — Мы не знаем, у нас не было еще так, как с Чонгуком. Поэтому, как будет с его омегой, мы тоже не знаем, — Ильсан пожимает плечами, — а пока пусть всё это не касается его. Ни к чему. — Ладно, — Тэхён соглашается, хоть на душе и становится тяжело от этого. Даже перспектива приготовить вкусное для Чонгука больше не особо греет. И, кажется, Чимин это замечает, потому что выдает: — Пойдем посмотрим на тренировку альф. Тебе понравится! Чимин даже не стал слушать возмущения Тэхёна, поэтому, не дав толком еще раз поблагодарить Ильсана и Лиюн, просто утащил его в сторону дома Хосока. Альфы с самого утра нет дома, как и всех остальных в деревне — видимо, Чонгук и его забрал с собой на тренировки. Приземлив продукты в подвале, чтобы ничего не испортилось, Чимин снова против воли утягивает Тэхёна обратно в сторону деревни. А Тэхёну хотелось бы, на самом деле, побыть немного в тишине. Посидеть где-то в лесу, возможно, пойти к тому огромному дереву, по жилам которого течет сила, подумать о чем-то своем, но Чимина, удивительно, это вовсе не беспокоит. Он отчего-то верит, что знает, как можно помочь Тэхёну, хотя сам Тэхён сомневается, что подглядывание за тренировкой альф вернет ему душевное спокойствие. Почти что всю дорогу неизвестно куда Тэхён рьяно бубнил об этом, пока Чимин не шикнул “теперь молчи, а то нас услышат”. У омеги сразу кровь забурлила, стало отчего-то страшно, что их раскроют, хотя это даже не его идея прийти сюда. Идя след в след за Чимином, который бесшумно пробирается по лесу, Тэхён думает, что стоило бы спросить, что за такие тренировки Чонгук устраивает и почему там могут присутствовать только альфы. Естественно, первым Тэхён замечает именно Чонгука. И не потому, что только на него падает взгляд и он выглядит крайне особенным, когда сосредоточен и напряжен, а потому, что вожак сидит на крупном валуне прямо напротив кустов, в которые их чудом завел Чимин. Сев прямо на мох плечом к плечу с другом, Тэхён чувствует себя ужасным нарушителем и едва не хихикает под нос от нервов, но послушно придерживает веточки и смотрит берег реки. Альфы ушли тренироваться подальше от деревни, эти места Тэхён еще не видел. Только Тэхён собирался отвести от Чонгука взгляд, как альфа резко поворачивается в их сторону. Сердце у омеги застывает в испуге, он ждет, что Чонгук заглянет ему ровно в глаза, но, оказывается, внимание вожака привлекли вовсе не они, а волчонок, кажется, Хиджун, которого Тэхён спас. Маленький волк подбирается на полусогнутых лапах к камню, на котором сидит Чонгук, словно бы хочет напасть. Но Чонгук первым дергается в его сторону, через секунду одной рукой ловя ребенка за шкирку. Волчонок сразу же поджимает под себя лапы и скрючивается в калачик в воздухе, а альфа чуть улыбается и приземляет его себе на бедра. — Малышам нельзя тренироваться, но Чонгук не запрещает им смотреть, если хотят, — Чимин поясняет, заметив или догадавшись, за кем и чем в первую очередь будет наблюдать Тэхён. А может и сам любит смотреть, как Чонгук возится с детьми. Стая ведь души не чает в своем вожаке, и Тэхён, несмотря ни на что, действительно рад этому. Ближайшую половину часа они наблюдают, казалось бы, за хаосом, но почти тут же Тэхён находит в нем свой порядок. Около сорока мужчин, все альфы, упражняются друг с другом под взглядом Чонгука. Поделенные сперва по парам, потом по тройкам, четверкам и пятеркам, они в облике людей проигрывают раз за разом драки. С увеличением групп становится сложнее, Тэхён даже представить не может каково защищаться и атаковать одновременно нескольких противников, поэтому лишь с восхищением наблюдает за происходящим, отметив на другом конце поля Хосока, который сидит на траве и что-то делает из своих трав. Когда группы дорастают до шести человек, Чонгук присоединяется к одной из них. С его лица исчезла тень улыбки, которую поселил на губах волчонок, свернувшийся сейчас под боком у Хосока. Альфа выглядит как никогда серьезным, он быстро и резко двигается, нанося удары противникам, уворачивается от них, то пригибаясь, то почти падая на землю и снова взлетая над ней. В его команде Юнги, который ничуть не отстает в скорости своих движений вожаку, но почему-то именно от Чонгука Тэхёну не отвести взгляда. Он следит за его движениями, вроде опасными, но похожими на танец. Чонгук гибок, выводит двоих из группы, уложив их на землю, пока Юнги расправляется тоже с двумя. Они остаются один на один и пытаются нанести друг другу настоящие удары, захватить и повалить, но не уступают: Юнги грациозно и быстро крутится вокруг Чонгука, а тот вкладывает в свое тело больше силы, делает каждое движение четким и отрывистым. Тэхён мимоходом очерчивает других альф взглядом, сравнивает их с Чонгуком, но стоит снова вернуться именно к нему — омега сам застывает в напряженном восхищении. Перед Чонгуком хочется склониться, за его спину хочется встать и коснуться его мышц ладонью. В один момент все словно по команде останавливаются. Альфы разговаривают о чем-то, что омеге не слышно, а Чимин лишь бубнит что-то о том, что Юнги был лучше всех. Тэхён бы поспорил с ним, хотя потом может догадался, что для каждого омеги лучшим будет выбранный им. А значит, всё-таки, мнения у них одинаковые, и спорить-то и не о чем. Когда мужчины друг за другом стягивают рубашки Тэхён снова смотрит лишь на одного. Чонгук стоит спиной к ним и в момент, когда он стягивает с себя ткань, омега едва ли не давится — под теплыми лучами солнца видно точно очерченные мышцы, которые перекатываются от движения вдоль позвоночника. У Чонгука лопатки проступают, на спине отчетливо видны бугорки крепких мышц следом за выступающими косточками позвоночника, когда он чуть наклоняется вперед, а у Тэхёна в голове только одно — он ужасно сильно хочет, нуждается, быть за этой спиной. Касаться её пальцами, целовать в каждый позвонок, прижиматься лбом между лопаток. Так нуждается в этом, что кажется сердце вот-вот остановится и откажется биться без Чонгука перед собой. — Смотри, смотри! — Чимин шепчет едва слышно и толкает Тэхёна под ребра, указывая ладошкой прямо на Чонгука. — Какой красивый, скажи? Тэхён сказал бы, но отчего-то в душе становится неприятно, что Чимин говорит такое не о своем альфе. О его, Тэхёна, почти что альфе. Он едва успевает открыть рот, чтобы возмутиться, как замечает рядом с Чонгуком Юнги — на него Чимин, оказывается, указывал рукой. — Чонгук лучше, — Тэхён обводит ради приличия спину Юнги взглядом, но она вызывает в душе ровным счетом ничего. Только Чонгук одним лишь видом своего тела способен переворачивать все внутренности. — Пф, — Чимин фыркает, но не продолжает, потому что альфы раздеваются до конца. Тэхён успевает зажмуриться, увидев лишь поясницу Чонгука, а вот Чимин как-то странно и слишком шумно выдыхает, явно пялясь. — Глаза закрой! — Тэхён шепчет ему едва слышно и рукой даже попадает куда-то по Чимину, тоже тихонько шлепнув его. — Да что я там не видел! — Чимин в ответ шипит и тоже шлепает Тэхёна по плечу, как ребенок в ответ обидчику. А у Тэхёна едва ли пар из носа валить не начинает — как это «что я там не видел»? — Чонгука голого ты уже рассматривал? — Он задыхается от удивления, поэтому в голосе не проскальзывает ни капельки недовольства в адрес Чимина. — Глаза открой, они уже обратились, — Тэхён слушается и действительно видит, как много больших волков расходится по поляне, примерно на те же места, где до этого дрались. — Нужен мне твой Чонгук и все остальные. Я за Юнги посмотреть пришел! И как он побеждает. — Побеждает в сравнении чье тело лучше? — Тэхён фыркает, но по улыбочке Чимина понимает, что его шутка не очень-то и шутка. И лишь надеется, что мужчины не поворачивались к их кустам лицом и Чимин не начинал сравнивать Юнги с другими альфами по совсем иным критериям. — Зато ты уже не грустный, — друг шепчет в ответ и затаивает дыхание, потому что, кажется, на всю округу раздается рычание. В сравнении с ним то, что Тэхён слышал днем — детский лепет. Он едва успевает перевести взгляд на поляну, но уже видит один сплошной хаос из шерсти. Среди этого вихря Тэхён даже не сразу может найти знакомую, угольно черную шерсть. Чонгук кидается на другого волка и каждое его движение наполнено силой, совсем не той, с которой Тэхён видел сегодня драку. Чонгук двигается резко, так же мощно, как и человеком, но теперь Тэхён видит в нем настоящую угрозу. Чонгук может легко перекусить или разодрать шею, и это не выглядит для него сложным. Чимин оказывается прав — Тэхён абсолютно забыл о грусти и тяжелых мыслях. Он может думать лишь о рычащем в поле драки Чонгуке. От такого альфы мурашки бегут вдоль позвоночника, а Тэхён даже не сразу замечает, что тоже начинает сравнивать своего альфу с другими — вот Чонгук ловко увернулся, а другой волк сделать того же в ответ не смог; а вот Чонгук делает сильный выпад и сбивает противника с ног, но в ответ на такой же со стороны другого волка — устаивает на лапах и даже кидается в ответ. Тэхён затаивает дыхание и даже не понимает, сколько прошло времени и пора ли им возвращаться и готовить булочки. Всё его внимание занимает только Чонгук, который в какой-то момент отделяется от своей группы волков и отходит к тому же камню, где он сидел до этого. Через мгновение Тэхён замечает его, обратившегося обратно в человека, но севшего видимо на мох за камнем — Тэхёну его абсолютно не видно. Чонгук сидит там без движения, отчего Тэхён скучающим взглядом следит за волками, отмечая среди других Юнги — единственного ярко белого волка, тоже хорошо ведущего битву. Он выглядит совсем не таким, как другие волки, кажется, словно его лапы длиннее, а тело более худое. Остальных волков Тэхён вообще не узнает, хотя очень старается, ведь он кого-то видел в деревне и не раз. Даже когда они замирают и перестают сражаться друг с другом, Тэхёну все равно никого не узнать. Будто ведомые командой, некоторые волки отделяются от остальных и идут прямо в реку. Тэхён поджимает губы, когда замечает, что они начинают обращаться в людей, благо, скрытых по плечи или пояс водой. Тэхён скользит скорее взглядом к Чонгуку, но наткнувшись на альф — обращенных из волков, а значит абсолютно без одежды, — Тэхён едва ли не пищит. Он вот сравнивать Чонгука ни с чьим другим телом не собирался, в отличие от Чимина. Тем более ему буквально не с чем сравнивать, Тэхён же не видел никогда альф. А тут столько. Разом. Голых. — Чимин! — Тэхён пищит на высоте, которую не каждая певчая птица может взять, и почти тут же чувствует на своих губах руку, которой друг закрыл ему рот. — Тише! — Чимин шипит, а Тэхён перед тем как зажмуриться всё же замечает Чонгука. Кажется, ему будут сниться во снах крепкие ноги альфы. Благо, что лишь они, а не остальное. — Хосок нас заметил, — Чимин тяжело вдыхает, а Тэхён приоткрывает один взгляд и смотрит ровно туда, где сидел до этого лекарь. Чимин прав — Хосок смотрит в их сторону чуть прищуренным взглядом и едва заметно улыбается. Но Чонгук, слава небесам, в их сторону не смотрит и спокойно идет прямо в реку. Тэхён как-то даже облегченно выдыхает, когда альфа ныряет и с головой в воду, и сам падает на спину, нырнув в свои мысли. — Скажи, они шикарны, да? — Чимин падает рядом и тихонько смеется. А Тэхён вздыхает, потому что да.