Пока весна не наступит вновь

      Солнце едва взошло, когда Лили пристроила седельную сумку на спине лошади. Она погладила животное по голове, мысленно поблагодарив за неизменную верность с тех пор, как она покинула отчий дом, и потянула за поводья.       Ей предстояло остановиться лишь однажды, прежде чем она покинет Хогсмид навсегда.       Через полмили она вошла в скромную гостиницу, в которой остановились Мародеры. Молодой человек, видимо, служащий, сонно зевал, но, увидев ее, тут же вскочил.       Лили одарила его своей самой милой, но все же сдержанной улыбкой и протянула конверт. − Не могли бы вы оказать мне услугу и передать это постояльцу по имени Ремус? Если не ошибаюсь, он остановился в комнате номер четыре. − Конечно, миледи. Это молодой человек с черными растрепанными волосами? − Нет, − сказала она, стараясь не обращать внимания на боль, которую вызвало это описание. Она легко вспомнила мягкость прядей меж своих пальцев. – Ремус – это молодой человек с каштановыми волосами, самый высокий. − А! – сообразил служащий. – Тот, который со шрамами. Говорят, он проклятый монстр. Мы сдали им комнату лишь потому, что они заплатили вперед. − Он не монстр, − решительно заявила Лили. Она не знала историю Ремуса, но ей было известно, что шрамы – лишь следствие давно пережитой болезни. – Ремус – один из самых добрых людей, кого я знаю, − она глубоко вздохнула. – Вы не могли бы передать ему конверт? Вот, − она протянула ему монету. – Это за хлопоты. − Я… я передам, миледи. − Спасибо.       Она отвернулась, наконец, стерев с лица улыбку и позволив ярости и безнадежности взять верх. Не будь люди такими ограниченными, настолько готовыми верить в реальность мифов… В то время как настоящие монстры прячутся за стенами замка, очаровательно улыбаются и холодно реализуют свои амбиции…       К своему удивлению, в дверях гостиницы она увидела Сириуса. Он скрестил руки на груди и прислонился к стене, глядя на неё. Она подумала, что он наверняка слышал её разговор со служащим. − Доброе утро, Эванс, − сказал он, сочувственно улыбаясь, что было ему совсем не свойственно. – Отрадно тебя здесь встретить. − Привет, Сириус, − она остановилась, чтобы взглянуть на него. Он выглядел таким же усталым, как и она, будто тоже не спал ночью. Она остановилась, наконец, сообразив, кого он ей напоминает. – Или мне следует сказать «Блэк»? − С твоего позволения, я предпочту остаться Сириусом, − ответил он, ничуть не удивившись. – Сириус Блэк был напыщенным аристократом, лучше всего ему оставаться мертвым. − Конечно, − согласилась она, у неё аж ноздри раздулись, когда она почувствовала знакомую волну раздражения. Лили всю ночь металась в постели, разрываясь между отчаянием и гневом. – Вы все так хорошо притворяетесь мертвыми.       Он поднял брови, явно не впечатлившись. − Моя ситуация в корне отличается, так что я был бы тебе крайне признателен, если бы ты не судила о том, чего не знаешь.       После этого последовала короткая пауза. Лили прикусила губу, её плечи поникли, когда она поняла, что он прав. − Извини. − Ерунда, − он рассеянно махнул рукой, направляясь вместе с ней к лошадям. – В дороге успеем наговориться. − Что? − О, а я не сказал? Я еду с тобой! − Ты? Но зачем? Я думала, в Гриффиндор отправится только Ремус… Это значит… − Нет, − тут же прервал он, и Лили поняла, что он прочел у неё на лице надежду, которой не следовало вспыхивать. «Он не вернется, Лили». – Здесь только я и Ремус. Он выехал раньше, чтобы собрать вещи, потом мы встретимся в дороге… Если ты не против подождать. − Нет, − быстро ответила она. – Я больше не могу здесь оставаться. Я просто хочу вернуться домой. − Дом – это не всегда место, − пробормотал Сириус. Почувствовав её взгляд, он пожал плечами. – Недавно один человек мне сказал то же самое. − Ну, сейчас дом для меня это Гриффиндор. − Тогда я отвезу вас домой, миледи, − заявил он, напыщенно выпятив грудь, как наверняка делал это целую вечность назад, и так насмешливо ей поклонился, что Лили почти улыбнулась. – И посмотрим, что ждет нас в пути.       Она кивнула. Они сели на лошадей, и Лили не удержалась и оглянулась в последний раз. В душе она ждала, что он появится. Никто не появился.       Это была глупая надежда. Даже лучше, что Джеймса здесь не было, что он убежал далеко-далеко. Поскольку она собирается выйти замуж за другого человека, лучше ему этого не видеть.

***

      Ремус окончательно вымотался к тому времени, как собрал наконец их вещи и покинул Визжащую Хижину. Они с Сириусом долго обсуждали прошлой ночью, как быть с безумным королем, но так и не смогли прийти к единому мнению.       В дороге, конечно, они еще поговорят, но у Ремуса сложилось впечатление, что импровизировать они будут гораздо больше, чем ему хотелось бы.       «Что такое жизнь без небольшого риска?» − он слышал голос Сириуса в своей голове. Ремус закатил глаза, отвечая воображаемому другу, а тот лишь расхохотался.       Был уже почти полдень, когда Ремус покончил с делами в Хогсмиде и отправился на восток, в сторону королевства Гриффиндор. В животе слегка заурчало, и он достал один из купленных на дорогу бутербродов, не желая останавливаться, чтобы поесть. Сириус и Лили уехали за несколько часов до него, нужно спешить, если он хочет воссоединиться с ними в старой таверне в дне пути. А спустя еще день они окажутся в одной из деревушек в королевстве Гриффиндор.       Его мысли перенеслись к Джеймсу, он гадал, где может находиться друг. Ремус не видел его ни в деревне, ни в Хижине, да еще Сириус упомянул о какой-то размолвке между ними, но вдаваться в подробности не пожелал. Ремус хотел было расспросить, в чем же дело. Ему было любопытно, он никогда не видел, чтобы Сириус и Джеймс ссорились, но что-то в выражении лица Сириуса заставило его передумать. Однако о причине «размолвки» догадаться было нетрудно: Сириус отправился в королевство Гриффиндор с Лили Эванс, а Ремус знал, что Джеймс никогда не вернется…       Его отвлек стук копыт позади. Ремус обернулся, и увидел Джеймса, мчавшегося к нему на коне, будто Ремус призвал его своими мыслями.       Джеймс выглядел растрепанным и запыхавшимся, будто сам бежал, а не скакал на лошади. − Годрик милостивый, думал, не догоню тебя! − Что ты здесь делаешь? − Ищу тебя! Я обыскал деревню, но никто тебя не видел, а Сириус, насколько мне известно, уехал несколько часов назад… − Он выехал на рассвете с твоей подругой, − заметил Ремус, глядя на его реакцию. Как и следовало ожидать, Джеймс нервно взъерошил волосы. − Я… я знаю. Ты едешь к ним? − Да. И я знаю, что ты собираешься сказать, но мы решили так, и мы не можем… − Нет, нет, − на лице Джеймса появилось несвойственное ему застенчивое выражение, он редко смущался. – Вообще-то я хотел отправиться с вами. − Что?!       Конь Джеймса аж отступил на шаг. Джеймса явно тоже озадачила реакция Ремуса. − У меня было… откровение. Тайное желание сердца. Видение, сошедшее с небес в облике облачного льва. − Что ты несешь? Ты что, пьян? − Ты же знаешь, я не пью, когда езжу, − напомнил Джеймс.       Да, Ремус знал. Большинство правил они не соблюдали, но это чтили неукоснительно. Выпив, всегда возвращались пешком, ведя лошадь за собой, если это было необходимо. − Сириус думал, ты будешь напиваться в углу в какой-нибудь забегаловке в Хогсмиде, − заметил Ремус. – Я заглянул в «Кабанью голову», но Аберфорт тебя не видел. − Нет, я ночевал в лесу, − покраснев, признался Джеймс. Он был единственным из их компании, кто мог свободно спать под открытым небом, в частности посреди леса. – Проснулся поздно, обошел Хогсмид, даже в Хижину заглянул… − Я сперва пошел туда, − подсказал Ремус. − Да, я заметил. Ты её опустошил.       Ремус отвел взгляд, думая о причинах, подвигнувших его это сделать. Казалось, пришло время выполнить данное себе обещание. Интуиция подсказывала: вне зависимости от того, как пойдут дела в королевстве Гриффиндор, они не скоро вернутся в Визжащую Хижину.       А если Джеймс поедет с ними, то вряд ли они вообще туда вернутся. − Ты действительно хочешь вернуться в Гриффиндор?       Джеймс задумчиво посмотрел на дорогу, будто вопрос Ремуса был многогранным, но ответил коротко и просто: − Да.       Ремус знал: с Гриффиндором у Джеймса давняя история. Но, если Джеймс не хочет делиться, Ремус не станет совать нос в чужие дела. – Сириус и Лили опережают нас на несколько часов. Мы договорились встретиться в таверне мадам Паддифут. − Это место не заметить трудно, − скривился Джеймс. − Сириус подумал, твоя подруга захочет переночевать в приличных условиях, а других гостиниц по пути нет. Он чувствовал себя виноватым за то, что заставил её спать под открытым небом. − Насколько я знаю Лили, она предпочтет ночевку под дождем таверне мадам Паддифут, − отозвался Джеймс с нежной улыбкой, его чувства к Лили были неоспоримы. Сириус упоминал о какой-то «размолвке». Но, что бы между ними ни произошло, чувства Джеймса были по-прежнему очевидны.       Ремус лишь надеялся, что еще не слишком поздно. − Тогда в путь, − произнес он и, когда они поехали рысью по дороге, максимально небрежно добавил: − Она кое-что оставила для меня сегодня утром. − Что? – спросил Джеймс, снова ероша волосы.       Ремус достал конверт из кармана старого дорожного плаща и протянул Джеймсу. − Она не знала, что мы отправимся с ней, так что… Думаю, она оставила его мне потому, что я сказал, что прежде кольцо принадлежало моей матери.       Джеймс ничего не ответил. Взглянув на него, Ремус увидел, что друг сжимает в пальцах серебряное ожерелье, отчего кольцо раскачивалось, будто гипнотизируя его.       Учитывая жаждущее выражение лица Джеймса, Ремус подумал, что он уже зачарован. − Я все испортил, Лунатик, − вздохнул Джеймс, сжимая кольцо, как талисман на удачу. – Не знаю, простит ли она меня. − Ты возвращаешься. Она же этого хотела? − Да, но… − Джеймс украдкой взглянул на кольцо. – Мне кажется, она во мне разочаровалась. Я бы не стал её винить. − Это просто кольцо, Сохатый. Возможно, она просто хотела все отпустить. − Это кольцо… оно всегда было чем-то большим, чем просто украшение, − вздохнул Джеймс. – Это было обещание. − Предложение руки и сердца, − под взглядом Джеймса Ремус улыбнулся. – Она мне рассказала. − В общем, да. Сейчас это крайней маловероятно. − Из-за того лорда, за которого она должна выйти замуж? Если ты вернешься… − Она не передумает только из-за меня. Уже не передумала. − Что ты имеешь в виду?       Джеймс не ответил, он продолжал смотреть на дорогу, неведомая тяжесть давила ему на плечи. − Верь, Джеймс, − наконец, посоветовал Ремус. Было странно хоть раз проявить оптимизм, но Джеймс поддерживал Ремуса столько раз, нельзя было не поддержать его. − Только это мне и осталось, − ответил Джеймс.       В это мгновение Ремус подумал, что, пожалуй, стоит отдать кольцо, которое он выкупил сегодня утром на все свои сбережения. Нужно отдать Джеймсу его семейную реликвию.       Но он говорил о возвращении, о семейном троне Джеймс не сказал ни слова. Тогда Ремус лучше еще немного подождет.

***

      К удивлению Лили, Сириус оказался тихим спутником. Он не производил впечатление человека, который может подолгу молчать и не доставать её вопросами, на которые она предпочла бы не отвечать. Но не считая насвистывания приятной мелодии, гармонировавшей с пением птиц вокруг, он не произнес ни слова.       Наконец на закате она нарушила молчание. − Эта таверна далеко? О которой ты упоминал? − Заведение мадам Паддифут? Нет, всего в паре миль. Ты правда никогда о нем не слышала? − Нет, я сперва отправилась на север. У меня нет путеводителя по всем гостиницам Хогвартса. − Вечно я забываю, что ты книжный червь.       Лили пожала плечами, не обращая внимания на поддразнивание в его голосе. − Чтение помогло мне больше узнать о мире. − Как насчет того, чтобы увидеть мир своими глазами? − Я видела. Знаешь, меня дважды пытались убить. − Всего дважды за три месяца? Я это называю легким сезоном.       Лили рассмеялась, хоть не могла с ним согласиться. − Ну, мне и покушений хватило. − Говоришь ты складно, но я знаю это выражение. − Какое? − Приключенца. В этом вы с Джеймсом очень похожи, оба не созданы для жизни в закрытом замке, − Сириус наблюдал за ней, и Лили не стала скрывать гримасу, когда он якобы случайно упомянул имя Джеймса. Это все еще было больной темой, она явно не хотела это обсуждать. – Я тоже.       Она мысленно поблагодарила его за то, что он предоставил хорошую тему в качестве отвлекающего маневра. − Значит, Сириус Блэк? − Сириус Орион Блэк, из древнейшего и благороднейшего дома Блэков, − презрительно продекламировал он. – Он мертв. − Так сказал твой брат.       Сириус улыбнулся. − Регулус всегда хорошо следовал указаниям своей мамочки. − Своей?       Он взглянул на неё. − Сириус Блэк мертв в смысле «совсем мертв». Я им не был уже слишком давно.       Она почувствовала, как внутри растет знакомое раздражение. − Как ты мог это сделать так легко? Забыть свое прошлое… − Для меня это было легко. У меня нет ни одного хорошего воспоминания о прошлой жизни. Я не был счастлив. Сбежав, я впервые глотнул свежего воздуха, пусть и не всегда сознавал, что делаю. Потом я познакомился с Ремусом, и все начало обретать смысл. А потом мы нашли Джеймса, и моя семья стала полноценной.       Лили отвела взгляд, почувствовав себя уязвленной сильнее, чем когда-либо.       «У него была семья, − подумала она. − Его отец умер, но у него все еще была я».       Сириус вздохнул, сообразив, что её гнетет. − Для меня это было совсем не так, как для Джеймса.       Она недоверчиво взглянула на него. − Похоже, он тоже считает семьей вас с Ремусом. − Потому, что мы братья. Семья – это не только кровь. Но я имел в виду, что мы никогда не заменяли его семью. Джеймс никогда по−настоящему не забывал о них, понимаешь? Ты. Его отец. Его родина. В этом-то и кроется наше главное различие. Я похоронил свое прошлое, он живет в окружении своих призраков. − И какое это имеет значение? – настаивала она, расстроенная такой трактовкой. – Он всю жизнь так и будет жить с призраками, но не взглянет в лицо своему прошлому. − Это его выбор, но вот что я тебе скажу: его это тоже не радует. Я все еще думаю, что он может вернуться. Если не ради Гриффиндора, то ради тебя.       Она продолжала смотреть вперед. − Это нехорошо, Сириус. − Я не хотел вселять в тебя ложную надежду. Просто… Я давно знаю его, Джеймс никогда не смотрел ни на кого так, как на тебя.       Она вздрогнула, её рука потянулась туда, где висело кольцо. Если она закроет глаза, то перед её внутренним взором предстанет Джеймс, смотревший на неё с такой нежностью и тоской, будто она нужна ему больше, чем сам воздух.       Лили открыла глаза. Нет смысла теряться в мечтах, которые не станут реальностью, особенно учитывая, какое будущее её ждет. − Это не имеет никакого значения, − стараясь говорить ровно, сказала она. – Теперь у нас разные дороги. − О, брак по расчету, − усмехнулся Сириус. – Ты же понимаешь: мы не допустим, чтобы ты вышла замуж за того, за кого не хочешь. − Может, я хочу. − За слизеринского лордёныша? Хочешь жизни в Слизерине? Тебе бы там не понравилось.       Она позволила себе ухмыльнуться. − Вообще-то для женщин Слизерин одно из лучших королевств, тебе это известно? К их мнению там прислушиваются. − О, я знаю, у меня же была мать, − мрачно ответил Сириус. – Мой брат говорил, вроде внесли кое-какие изменения, но… в целом, слишком много правил. И тебе бы пришлось жить слишком уединенно. − Я найду свой путь. Я хорошо умею приспосабливаться к ситуации. − В этом я не сомневаюсь. Но будь уверена: если у нас все получится в Гриффиндоре, если мы сможем что-то изменить, возможно, тебе не придется выходить замуж.       Лили моргнула и обернулась к нему: − Ты правда думаешь, что у нас что-то получится? Время почти вышло. Гриффиндор остался один, и, что бы ни планировал король, это скоро станет реальностью. − Тьфу! – закатил глаза Сириус, одарив её своей самой лучезарной улыбкой. Очень утешительно. – Здесь Мародеры, Лили, мы все исправим.       «Не все, − мрачно подумала Лили. − И шалость здесь не поможет». − Но если у вас не получится, − тихо ответила она, стараясь говорить беззаботно, − я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить Гриффиндор. − Хм. Посмотрим.

***

      Лили не стала жаловаться, что «таверна», которую Сириус нашел, чтобы переночевать, оказались ни чем иным, как борделем, замаскированным под чайную. В конце концов, ей доводилось останавливаться и в гораздо менее респектабельных местах. Но гримасу отвращения скрыть все же не смогла.       Здесь все было ярко-розовое, отовсюду так сладко пахло, что её чуть не стошнило. − Это ужасно, − шепнула она Сириусу, когда они подошли к стойке бара, чтобы поговорить с мадам Паддифут – полной женщиной, сердечно их приветствовавшей.       Он согласно кивнул, вежливо улыбаясь мадам Паддифут, во взгляде которой можно было заметить удивление. − Я тебя помню, − сказала она ему, и перевела взгляд на Лили. – Нашел себе подходящую девушку? Мои девочки будут расстроены.       Лили нахмурилась, а Сириус рассмеялся лающим смехом. − Дорогая мадам, ни одна девушка не смогла бы покорить мое сердце. Нет, это… моя сестра. − Сводная, − добавила Лили, когда мадам Паддифут деликатно приподняла брови, явно не замечая никакого семейного сходства. – Мы снимем комнату на двоих. − Боюсь, её у меня нет, милая, − она смотрела на стену позади. Там висел лишь один ключ. – Есть только номер с двуспальной кроватью. − Мы его снимем, − спокойно сказал Сириус. – И я отдам его сестре. Я могу спать снаружи или… ну вы понимаете, − он подмигнул мадам Паддифут, та рассмеялась, а Лили постаралась скрыть смущение. В конце концов, не её дело, где будет спать Сириус… Если он вообще собирается спать.       Они расплатились за номер, и Сириус помог ей отнести вещи наверх. Еще одна лестница уводила на третий этаж, и Сириус ухмыльнулся стоящим на ней девушкам. − Я бы чувствовала себя виноватой, что займу твою кровать, − закатила глаза Лили, – но у меня сильное подозрение, что ты найдешь другую.       Он широко улыбнулся, оценивающе глядя на неё. − О, Эванс, дворяне меня всегда удивляют. К твоему сведению, я буду с Ремусом, он скоро приедет. Скорее всего, мы разобьем лагерь в лесу и вернемся за тобой утром. − Ой, − она покраснела от глупости своего ошибочного предположения. – Вы двое можете остаться здесь, вам не обязательно… − С нами все будет в порядке. А еще Джеймс стал бы зеленее твоих глаз от ревности, если бы узнал, что мы спали в одной комнате.       Она покраснела еще сильнее и притворилась, что поглощена борьбой с замком. Открыв дверь в номер, она не удержалась от вздоха. Комната была такой же розовой. − Его это никоим образом не касается, − заявила она Сириусу, пока он расставлял её сумки. − Ох, Лили, мы все слишком умны, чтобы играть в эту игру, − легко отозвался он. – Отдыхай, увидимся через пару часов, хорошо?       Она кивнула.

***

      Сириус приподнял брови, увидев, что Джеймс и Ремус вместе сидят за столом, распивая хороший чай с коньяком, но от иных проявлений чувств воздержался. − Вы опоздали, − сказал он, взяв пиво у бармена и сев рядом. − Ну, мне надо было кое-что купить по дороге, − легко ухмыльнулся Ремус. − Это я заставил его поторопиться, − добавил Джеймс. – Ты же знаешь, какой он «шустрый». − Я обожаю живописные поездки, − отозвался Ремус. – Я не спешил, мы бы добрались до вашего отъезда. − Прости, что мне не понравилось ночевать в лесу. − Но тебе понравилось, − смеясь, напомнил Сириус. – И тебе предстоит ночевать там же, если только… − Почему? Только не говори, что ты примчался и даже не снял комнату. − Ой, да на здоровье, наверху комнат полно, − ухмылка Сириуса навевала на мысли о неприятностях. – Ты оскорбил меня в лучших чувствах, Сохатый. Пока вы с Ремусом скакали наперегонки по лесам, я здесь искал комнату для твоей принцессы. Она наверху. − Упс, − Джеймс взъерошил волосы, не зная, что ответить. Это было глупо, он же знал, что Сириус уехал с Лили, и все же… он нервно покосился на лестницу, в любой момент надеясь увидеть Лили. – С ней все в порядке? − В смысле, простила ли она тебя за вчерашнюю глупость? − Кто сказал, что я… Ладно, − признался Джеймс под понимающим взглядом Сириус. – Я сглупил. Так простила или нет? − Ну, она расстроена. Кстати, что случилось?       Джеймс отпил чай из чашки, понимая, что их не обмануло его спокойствие. − Я сделал ей предложение. − Что?! – воскликнул Сириус. − Опять? – уточнил Ремус.       Джеймс закатил глаза. − Я был застигнут врасплох… Это твоя вина! Вас обоих!       Ремус и Сириус обменялись озадаченными взглядами. − Разве мы виноваты, что ты сделал предложение девушке, которая уже помолвлена? Опять? − Ну, вы такие романтики, соблюдаете целибат и приличия. Это ты, − Джеймс ткнул указательным пальцем в Сириуса, − сказал мне, что Ремус никогда ничего не, пока не женится на своей любимой Нимфадоре, что мне оставалось делать? − Минуточку, − медленно произнес Сириус. – Я сказал тебе, что Ремус не стал бы тащить в кровать мою кузину до свадьбы. − Вы правда обсуждали эту тему? – закатил глаза Ремус. – Не слышали о границах? − Не сейчас, Ремус, у нас важный разговор. − Моя личная жизнь… − Короче, ты целовался с Лили?       Джеймс вздохнул. Он бы предпочел вернуться к обсуждению личной жизни Ремуса. − В общем, да. − И все? Один поцелуй, и ты почувствовал себя достаточно виноватым, чтобы сделать ей предложение? − Я не почувствовал себя виноватым, я просто хотел сделать все по правилам! И поцелуй был не один, а несколько… Черт, зачем я тебе это рассказываю? Ремус прав, давайте не забывать о границах… − Джеймс, я видел вас обоих голыми, для границ уже слишком поздно, − спокойно заметил Сириус. На его лице расцвела ухмылка, как у собаки, получившей кость. – Так вот почему ты вчера был голый! − Голый? – аж подскочил Ремус. – Боже правый, Джеймс, вы двое, что… − Успокойтесь, я просто был без рубашки. Вы худшие сводники на свете, − он хмуро взглянул на них, но ни Ремуса, ни Сириуса это, похоже не впечатлило. Джеймс понимал: просто так они не отстанут. – Слушайте, у нас было… почти, понятно? И я понял, что мне этого мало. Я хочу всё. − Ты такой романтик, Сохатый, − мечтательно вздохнул Сириус. − Кто бы мог подумать? – кивнул Ремус. − Почему мне кажется, что вы издеваетесь? – покачал головой Джеймс. – В любом случае, я просто предложил. До того, как… ну, все пошло по… Мы поссорились, потому что… вы знаете почему. − Ничто не может так спровоцировать ссору между влюбленными, как предложение руки и сердца, − теперь Сириус однозначно издевался. – Но, раз ты здесь, то, полагаю, уже пришел в себя. Так?       Джеймса бросило в жар, но он кивнул. − Я пришел, чтобы остаться.       Сириус благодарно улыбнулся, в его взгляде мелькнула гордость, наполнившая сердце Джеймса удовлетворением. − Тогда, полагаю…       Предположения Сириуса, однако, Джеймса уже не интересовали. Его внимание привлекло движение на лестнице. Разумеется, это была Лили, она спускалась, по пути смеясь над шуткой одной из служанок чайной.       На мгновение все звуки смолкли, для него осталась лишь она в целом свете. А с тех пор, как они в последний раз виделись, миновала вечность. Наверное, дело было в его вере в то, что это была их последняя встреча. В чем бы ни заключалась причина, Джеймс видел, как её лицо светится от шутки, содержание которой было ему не важно, заметил ямочки на щеках… И вспомнил её губы на своих, их мягкость и сладость… и его трепещущее сердце пропустило удар.       Джеймс возвращался не ради неё, но он знал: больше он не хочет её покидать. Он улыбнулся, беспокойно взъерошив волосы, ожидая, когда она его заметит. Она же разделит его желание? А пока он любовался ею в длинном черном платье, подчеркивавшем её светлую кожу и фигуру. Перед его внутренним взором пронеслось обещание в её глазах, её реакция на него… Лили хотела его так же сильно, как он её…       Лили была далеко, но он точно знал, когда она его увидела – с её лица сползла улыбка, а в глазах промелькнуло недоверчивое выражение. Джеймс ухмыльнулся, надеясь, что это её успокоит, но Лили развернулась на каблуках и вышла из чайной через черный ход. − О, я ошибся в прогнозах, − прокомментировал Сириус, его голос вернул Джеймса к реальности. Он поднялся и бросился вслед за Лили. – И не забудь извиниться!       Джеймс не забудет.

***

      Кто-то схватил её за руку, Лили резко обернулась, потянувшись к рукояти кинжала. Конечно, это был просто пьяный посетитель чайной. − Ты красивая, − сказал мужчина, бесстыже оглядывая её с ног до головы.       Лили не стала даже улыбаться. − Я здесь не работаю, сэр, − сквозь стиснутые зубы сказала она, вырвав руку.       Мужчина немного смутился. − Тогда что здесь делает такая прелестная молодая леди?       Она многозначительно взглянула на его руку, на которой поблескивало тонкое золотое кольцо. − А что здесь делает женатый мужчина? – холодно спросила она и отвернулась, не дожидаясь ответа.       Лицемерить у Лили настроения не было. На глупых принцев, отрицающих свою сущность, тоже сил не было. А принц появился аккурат тогда, когда она уже смирилась со своим будущим, и вселил в её сердце глупую надежду. Ведь если Джеймс здесь, то он на полпути к королевству Гриффиндор. А раз так… Он собирается вернуться, помочь Гриффиндору, в конце концов…       И вот она вновь радуется встрече с ним, будто это что-то изменить. − Лили! – услышала она его голос, проклиная себя за то, как тут же заколотилось сердце. Она немедленно вспомнила, как нежно Джеймс шептал её имя. – Лили, − окликнул он еще раз, преградив ей путь. Они недалеко отошли от чайной, единственный свет шел оттуда.       Он тяжело дышал, взгляд его карих глаз проникал ей в душу, а на губах играла робкая улыбка. Она старалась не смотреть на него: слишком хорошо она помнила его губы, щекочущую её щетину. Она старалась забыть, но тело помнило.       Она сжала кулаки, убеждая себя игнорировать эти воспоминания. − Ты, кажется, заблудился, Джеймс, − произнесла она, не утруждая себя оправданием. – Не слишком ли близко ты очутился к Гриффиндору.       Он прикусил губу, колеблясь, и она вновь заставила себя выдержать его взгляд. Не очень помогло: Джеймс выглядел лишь виноватым. − Я на это надеюсь. Я был бы еще худшим гриффиндорцем, если бы не мог найти дорогу домой.       Домой. От этого слова по телу побежали мурашки, и теперь Лили знала: скрыть их не удастся.       Она ненавидела себя за слабый голос и надежду: − Ты в самом деле хочешь вернуться? − Да.       Единственное слово не должно эхом отдаваться внутри, не должно вызывать столь радостных и теплых чувств. − Чтобы занять трон?       Джеймс огляделся, словно заметил какое-то движение, но Лили не сводила с него глаз. Когда их взгляды вновь встретились, он вздохнул. − Я не знаю… пока, − поспешно добавил он, когда она тревожно нахмурилась. – Сперва я поговорю с… со своим дядей. − Реддл не обрадуется твоему возвращению, Джеймс, − прошептала она. – Ты – угроза его притязаниям, он не просто… − Лили, − перебил он, его рука дрогнула, будто он опасался прикоснуться к ней. – Я заставлю его меня выслушать. Прежде чем стать королем, он был членом семьи. Я все исправлю. Поверь мне. − Как? – спросила она, пристально глядя на него. – Я не могу. Не могу продолжать ждать, пока ты определишься, ты Джеймс Поттер или нет, король или нет, хочешь ты…       Её голос замер, и на этот раз он не колебался. Он поднял руку, осторожно дотронулся до её лица, убрал прядь волос за ухо, но не придвинулся ближе. Лили понимала: он ждет знака, но не могла его подать. − Хочу, − пообещал он.       Она отвела взгляд, и его рука упала. − Просто… просто дай мне минутку побыть одной, Джеймс.       Она могла бы добавить «пожалуйста», но знала: не нужно. Он печально кивнул и ушел.       Лили смотрела ему вслед, прижав ладонь к сердцу. Она не хотела, чтобы он уходил, и теперь по телу разлился знакомый страх – вдруг он не вернется? Но она не могла отрицать: ей страшно и быть с ним рядом. Джеймс наивен, если полагает, что Реддл сядет дружески поболтать с истинным наследником престола и обсудить перемены в Гриффиндоре. Реддл не откажется от власти и планирования войны, от идеи, на реализацию которой ушли годы…       Если они столкнутся с трудностями, если Джеймс опять сдастся… Она не могла позволить себе надеяться, что с ним все наладится, не после того, как несколько дней назад он сбежал…       Кто-то схватил ее за руку, и она раздраженно обернулась. − Джеймс, я же сказала…       Только это был не Джеймс. Мужчина выглядел знакомым, но в полумраке Лили не могла вспомнить откуда. − Сэр, − начала она сквозь стиснутые зубы. Его хватка причиняла боль. – Я здесь не работаю и не заинтересована… − Вы посещаете странные места, леди Эванс, − прорычал мужчина, приблизившись. Ужаснувшись, Лили, наконец, узнала багровое лицо, испещренное царапинами. Глаза Мальсибера мрачно блеснули, когда он оглядел её фигуру. – Ну, вы же не настоящая леди, правда? Явно нет, раз останавливаетесь в таких заведениях.       Он кивнул в сторону чайной, не сводя с неё взгляда. − Отпусти, − яростно потребовала Лили, пытаясь освободиться. Кинжал был как раз под рукой, которую он держал, и если получится дотянуться до оружия… − С характером, − рассмеялся Мальсибер. – Северусу ты очень понравишься… Я не в восторге, но тебе явно повезло, что он от тебя без ума. – Он приблизился, теперь сжимая обе её руки. Её затошнило от исходившего от него запаха перегара. – Конечно, он будет разочарован, узнав, что его юная невеста уже не так невинна. − О, пожалуйста, скажи ему, − выдохнула она, − все, что угодно скажи, лишь бы он потерял ко мне интерес. − Пожалуй, я промолчу до первой брачной ночи, − рассудил Мальсибер. – Король Реддл щедро платит мне, чтобы я проследил, чтобы эта свадьба состоялась. И заплатит гораздо больше, когда я принесу ему голову принца. − Ч-что?       Он с удовольствием смотрел, как на её лице в кои-то веки отразился страх. − О, я слышал ваш разговорчик. Хотел его просто убрать, но услышал имечко – Джеймс Поттер. Разве он не мертв? − Он мертв, − горячо прошептала она. – Он просто ничтожный бродяга, слегка чокнутый… − И все же, расправиться с ним мне ничего не стоит. В забегаловке у меня есть несколько друзей, они всегда рады повеселиться… Эй! – его глаза злобно сверкнули, он выпустил её руку и вцепился в волосы. Было больно, но Лили не пыталась вырваться. Будь правая рука свободна, это имело бы смысл… − Этот недокоролек, похоже, очень к тебе привязан. Держу пари, он бы быстро примчался, если бы решил, что с тобой что-то случилось…       Она стремительно выхватила кинжал и полоснула его по лицу, едва не попав в глаз. Из раны брызнула кровь, он отшвырнул её, хватаясь за меч. − Ах ты, сука, − воскликнул он, обезумев от боли. – Мне похуй, кому ты нужна, я убью тебя… − Оставь её в покое!       Мальсибер обернулся, взмахнув мечом, Джеймс мгновенно отразил его атаку. И все последующие.       Лили видела различные эмоции на лице Джеймса с тех пор, как они вновь встретились. Но такой – никогда. Он был в ярости, в его глазах полыхал смертельный огонь, привычного веселья и мягкости не было и в помине. На лбу поблескивали капли пота, он плясал вокруг Мальсибера с вполне однозначными намерениями. − Так ты и есть мертвый принц? – ухмыльнулся Мальсибер, но дышал он уже тяжело. Из-за кровоточащей раны его лицо выглядело ужасно. – Парень, прежде мне не доводилось убивать членов королевской семьи. − А я имел дело с такими, как ты, − отозвался Джеймс, отражая очередной удар. – Ты все равно умрешь. − Я собираюсь выжить, − издевательски расхохотался Мальсибер. – И много чего сделать с твоей принцессой. Знаешь, как нам будет весело…       Лицо Джеймса исказилось от боли, и он двинулся вперед, но прием Мальсибера возымел нужный эффект. Джеймс неверно рассчитал свою атаку, Мальсибер её легко отразил, а затем его меч рассек воздух. Джеймс отскочил, но недостаточно далеко. Меч полоснул его по плечу, на несколько дюймов ниже горла. Лили поняла: эта рана глубже, чем та, которую она нанесла Мальсиберу.       От вида крови Джеймса её охватили ярость и отчаяние. Она рванула вперед, не обращая внимания на меч Мальсибера. Все, что угодно, лишь бы убрать эту бесячую ухмылку с его лица. Мальсибер посмотрел на неё с раздражением, не воспринимая серьезным противником, лишь схватил за руку, чтобы она снова не пырнула его ножом. И Лили этим воспользовалась: свободной рукой она изо всех сил ударила его в лицо.       Он сплюнул кровь, в глазах мелькнула злоба, он замахнулся мечом. − Я сейчас…       Но его голос оборвался, он упал лицом вперед, чуть не повалив Лили.       В его спине торчал меч.       Джеймс сглотнул. − Не очень благородно, − виновато признал он и тут же покачнулся.       Лили тут же бросилась к нему. Его лицо блестело от пота, а разорванная рубашка уже пропиталась кровью. − Перед лицом смерти не до благородства, − отрезала Лили, а Джеймс поморщился. Он с трудом фокусировал взгляд на её лице. – Пойдем, нужно обработать твою рану.       Она отвела его к мадам Паддифут, не обращая внимания на растущий страх. По пути Джеймс обмякал все сильнее. Она открыла дверь в чайную, оставила его у перил лестницы для опоры и отправилась на поиски Ремуса и Сириуса.       Из-за открытой двери донесся крик, Лили увидела поодаль несколько человек и сообразила: они увидели труп Мальсибера. − Джеймс, − в отчаянии окликнула она. Он был не в том состоянии, чтобы сражаться, друзей нигде не было, а выстоять против трех мужчин она не сможет. – Нужно немедленно подняться наверх.       Он взглянул на открытую дверь и вяло кивнул. Обняв его за плечи, Лили помогла ему подняться на второй этаж. Трое незнакомцев уже ворвались внутрь, Лили понимала, что у них с Джеймсом пара мгновений, не больше. Если Мальсибер описывал им ее внешность раньше, если они заметят состояние Джеймса – легко определить, что он только что дрался…       Мужчины шли к ним, и Лили понятия не имела, что делать.       А потом Джеймс пошевелился.       И прижал её к стене с силой, о которой она и не подозревала, накрыл её губы своими, крепко обняв её.       Удивление от этого приема должно было заставить её замереть, но после секундного замешательства – за эту секунду Лили почувствовала, как его лихорадит, – она мягко поцеловала его, и он тут же ответил. Его рука гладила её затылок, а большой палец нежно ласкал лицо.       Но когда она приоткрыла губы, позволяя ему углубить поцелуй, Джеймс слегка отстранился. Их лбы соприкасались, его глаза были прикрыты. − Они ушли? – еле слышно спросил он, и Лили вернулась к реальности. Она огляделась по сторонам, но головорезов нигде не было видно. − Да. − Хорошо, − теперь он отстранился, открыл глаза, вид у него был взбудораженный, а губы дрожали. – Если мы выглядели просто как парочка…       Только теперь Лили обратила внимание: на другой стороне лестницы целовались другие пары. Она узнала нескольких девушек, работавших у мадам Паддифут. И тут же смутилась, сообразив, как именно Джеймс хотел отвлечь нападавших. Она хотела что-то сказать, но взглянула на его рубашку. Пятно крови увеличилось. − Пошли, − скомандовала она, волоча его наверх.       На них никто не обращал внимания. Лили было известно, что этажом выше находятся комнаты для уединенных свиданий. Она открыла дверь в свой номер, у неё дрожали руки, все же она почти несла Джеймса. Кое-как она втолкнула его внутрь и уложила на кровать. Что-то в его взгляде было не так. − Эй, не отрубайся, − строго велела она, роясь в сумке, пока не нашла бутылку огневиски, оставленную Сириусом.       «Никогда не знаешь, когда понадобится глоток хорошего Огдена, Лили», − с умным видом изрек он тогда, и теперь Лили постигла мудрость его слов. − Снимай рубашку, − приказала она, и Джеймс молча кивнул.       Лили вдруг вспомнила, как прошлой ночью он так же раздевался, но воспоминание быстро исчезло. Ситуация была совсем другой, и она сосредоточилась на его ране, заставляя себя игнорировать его хмурые взгляды, когда она все же её задевала. По крайней мере, она видела рану, почти прямую, прямо под ключицей. Она все еще кровоточила, но на поверку оказалась не такой глубокой. С такой раной Лили могла справиться.       Она вздохнула, и тут раздался стук в дверь. − Лили?       Она метнулась открывать. Это были Сириус и Ремус, облаченные в дорожные плащи, чтобы скрыть лица – довольно обеспокоенные. − Спасибо… Святой Салазар, ты что, ранена? – воскликнул Сириус, Лили проследила за его взглядом. Ну да, она вся в крови, ведь Джеймс к ней прижимался. − Это не моя, это…       Сириус уже увидел Джеймса в кровати и тут же переступил порог − Что случилось? – спросил Ремус, широко раскрыв глаза. Он сильно побледнел, на лице читался ужас. − Заходи, там находиться небезопасно, − она затащила его в номер и тут же закрыла дверь.       Сириус и Ремус подошли к кровати, глядя на Джеймса с явной тревогой, хотя Лили слышала, как он заверяет их, что в порядке.       Джеймс, раненый и полуголый, лежал на кровати в заведении сомнительной репутации. Рядом стояли его друзья, сжимая в руках маски животных. Джеймс уверял их, что все не так плохо. Отчего-то Лили захотелось смеяться. − Лили? – снова окликнул Ремус.       Она попыталась взять себя в руки, глубоко вздохнула и распихала их. Надо было заняться раной Джеймса. За делом она рассказала о случившемся. − Мы услышали про найденный неподалеку труп и узнали одного из рыцарей, который на тебя напал, − пробормотал Сириус, не отрывая взгляд от раны на плече Джеймса. Он выглядел странно спокойным. – Но этот был не один… − Надо уходить, − оглядываясь, произнес Ремус, будто ожидая нападения. – В деревне небезопасно. − Мы не можем уйти, пока Джеймс в таком состоянии, − сказала Лили, роясь в сумке. – Ему нужен отдых, я не знаю, сможет ли он ехать верхом. − Я в порядке, − ворчливо отозвался Джеймс, пытаясь подняться. Видимо, это было очень больно, поскольку он замер на полпути и позволил Лили уложить его обратно. – В порядке, − настаивал он, горящими глазами глядя на неё. – Если они тебя найдут… − Никто меня здесь не найдет, − она старалась говорить убедительно. – Мальсибер не знал, что я здесь, ему просто повезло. Его дружки решат, что он тупо влез в драку по пьяни. Никому и в голову не придет искать нас здесь. − Может, и не придет, − задумчиво сказал Ремус. – Но по дороге идти нельзя. Король мог отправить за тобой других… − Моя маскировка… − …нуждается в усовершенствовании, − договорил Ремус. На миг он замолчал, затем взглянул на Сириуса. – Прюэтты? – предложил он.       Сириус моргнул, на его лице мелькнуло понимание. − Наверняка они отправились Дорогой Хогвартса. Прямиком в гриффиндорский замок. − Если мы срежем путь через лес… − Да, далеко они на повозках не уйдут. Но сперва надо поговорить с ними. Хорошо бы они согласились.       Ремус ухмыльнулся, на его лице появилось несвойственное ему озорное выражение, отчего-то выглядевшее очень естественно. − Они всегда соглашаются. Это будет лучший фокус в истории. − О чем вы? – перебила озадаченная Лили. − Караваны, − прерывисто дыша, пояснил Джеймс. – Они предлагают отправиться в Гриффиндор с циркачами, которые едут на Весенний фестиваль. − Это сработает, − заявил Сириус. – В такой толпе вы будете выглядеть как еще одна парочка крестьян. − Никто не ищет меня, − напомнил Джеймс, закатив глаза. − Будем продолжать в том же духе, − Сириус бережно взъерошил волосы друга, когда тот все же встал. – Поеду я. Я хорошо отдохнул и найду их до темноты, − он перевел взгляд на Ремуса. – Завтра на закате, на Львином перевале?       Ремус метнул обеспокоенный взгляд на Джеймса, но тот кивнул. − Я прослежу, чтобы мы добрались вовремя. − Будь осторожен, − посоветовал Сириус, глядя на Джеймса. − Кто бы говорил, − ухмыльнулся тот.       Сириус подмигнул ему и открыл дверь. Затем выразительно посмотрел на Ремуса. − Я посторожу снаружи, − сказал он, старательно избегая взгляда Лили, когда отдавал ей свою сумку. Она знала: там он хранит целебные травы. − Ты можешь остаться, − предложила она. − Нет-нет, вы двое должны… Я буду там, если тебе что-нибудь понадобится.       Лили не успела возразить – он уже вышел из комнаты.

***

      Плечо горело, медленные волны боли прожигали все тело. Наконец, Лили закончила промывать рану отваром из целебных трав. Джеймс прикусил язык, чтобы не выдать боли. Он видел, как Лили вздрагивает всякий раз, когда замечает, что ему больно. Он не хотел пугать её еще сильнее.       Одному Богу известно, сколько неприятностей он ей уже причинил.       Она плеснула ему на грудь огневиски и предложила немного выпить. − Будет больно, − шепотом предупредила она, и он увидел иглу, которую она держала над свечой. – Буду зашивать. − Я тебе верю, − отозвался он, зажмурившись и сделав большой глоток.       Он попытался сосредоточиться на обжигающем горло спиртном, вызвать в памяти аромат, который витал в воздухе две ночи назад, когда он танцевал с Лили. На миг это сработало. Джеймс мог поклясться: он вновь слышит песню, тихую балладу, звучавшую в ту ночь, когда они обрели свою любовь…       Прекрасные образы растаяли, когда на него обрушилась боль – она вонзила иглу. − Эй, − окликнула Лили, её голос был мягким, но он мог разобрать тревогу. – Поговори со мной.       Он сжал кулаки и постарался ответить погромче. − О чем? − О чем хочешь. Отвлеки меня. И себя заодно. − Что ж, − в голову ничего не шло. – Ты научилась вышивать. − Было бы неплохо, − нервно рассмеялась Лили. – Выйдет совсем криво. − Леди МакГонагалл бы тебя не похвалила. − Честно говоря, она учила меня вышивать на ткани, а не на теле, − пожала плечами Лили. – Я же тебе говорила, она одна из самых храбрых людей, кого я знаю. – Она слегка покачала головой. – Даже лошадь мне одолжила. − Она вас поддерживает? − Многие люди недовольны происходящих в Гриффиндоре, − кивнула Лили. – Профессор Дамблдор организовал орден… из тех, кто не согласен с правлением Реддла. − Это хорошо. − Этого недостаточно. Прости, прости, − тут же сказала она, когда Джеймс не смог сдержать стона. − Все в порядке. − Надо, чтобы кто-то разъяснил тебе значение слова «в порядке», − возразила она, остановившись, чтобы сделать глубокий вздох. – Давай поговорим о чем-нибудь другом. − Давай, − согласился он, чтобы её успокоить. Он следил за выражением её лица. Лили была сосредоточена на ране, её лицо было неподвижно, хотя губы дрожали. Он почувствовал знакомое желание прикоснуться к её лицу, ощутить мягкость её кожи. Она улыбнулась, он смог придвинуться ближе и… Но руку поднять сил не хватило. – Прости, что схватил тебя.       Она моргнула, взглянув на него. − Схватил? − Пару минут назад. На лестнице. − А, − при свете свечей он заметил, как она покраснела, это вызвало воспоминание о прошлой ночи. – Это… Я понимаю, зачем ты это сделал, в смысле, все… − В порядке? − В порядке – это не совсем подходящее слово, − ответила она, теперь её голос звучал чуточку спокойнее. – Но я серьезно. Хороший способ отвлечения. − Да, но… − он поколебался, потом все же тихо добавил: − Я бы хотел, чтобы все было по-другому. Чтобы мы целовались потому, что хотели.       Она прикусила губу и на миг замолчала. Ей было не до того, она продолжала шить, потом перерезала нить и принялась стирать кровь куском ткани. − Мы так целовались прошлой ночью, − наконец, прошептала она. − Нет. Прошлой ночью ты меня целовала потому, что убегала, − она хотела возразить, но Джеймс взял её свободную руку. – Только на одну ночь, но ты хотела забыть обо всем. Мне это знакомо. У тебя был такой взгляд. − Какой? − Человека, сбившегося с пути. У меня много лет был такой взгляд. − Был? − Я нашел свой путь. И точно знаю, чего хочу.       Её рука замерла, она уставилась на него, будто желая угадать, о чем он думает. − Ты же сказал, что не знаешь, чего хочешь в Гриффиндоре. − Нет, я сказал, что не знаю, хочу ли трон, − прошептал он. – Но я знаю, что не уйду оттуда, пока все не исправлю. Война, голод, король вредит народу, − внутри вспыхнула решимость сильнее любой боли. – Я обещаю.       Лицо Лили осветила радостная улыбка, её глаза лучились радостью. На мгновение Джеймсу показалось, что она его поцелует.       Но она встала. − Лили… − он слегка сжал её ладошку, хотя было очень больно.       Она не убрала руку. − Тебе нужно отдохнуть, Джеймс, − тихо сказала Лили с теплотой в голосе. – Спи. − Я… − он огляделся, наконец, поняв, где находится. – Это твоя комната, я не могу… − Просто отдыхай, прошу тебя, − она убрала пряди волос со лба и погладила его по щеке. Прикосновение обожгло кожу. – Я останусь с тобой.       Он ей верил. Он закрыл глаза, и видение Лили потихоньку растаяло. Джеймс слышал, как она пошла в ванную, как плескалась вода, как закрылась дверь. Потом тихий звук, и в комнате стало темно: она задула свечи.       Потом он услышал скрип кровати, почувствовал, как просел матрас, и она укрыла его одеялом. Джеймс ощутил тепло её тела. Ему вдруг захотелось прижать Лили к груди, заснуть, вдыхая аромат её волос – весенних цветов, напоминание о доме… Но тут же его одолела усталость, и он уснул, сжимая её руку.