прикоснись

      Чимин остановился около многоэтажного здания почти рядом с его собственной квартирой. Ему даже такси вызывать не пришлось, просто обойти пару других высоток — и вот он набирает на домофоне номер квартиры. — Кто? — Юнги спрашивает резко, звук выходит почти лающим, Чимин немного пугается. Ему, кажется, не слишком здесь рады. — Это Чимин, мы же догова… — Чимин не успевает договорить, как раздаются мерные гудки и звук открывающейся двери. Юноша закатывает глаза, предполагая, что такой жест он повторит за сегодня ещё очень много раз.       Когда Чимин поднимается на лифте на девятый этаж, дверь необходимой квартиры уже была открыта. — Эй, Юнги! — Чимин проходит в плохо освещённый коридор и щурится. — Я в зале. Дверь закрой. Два оборота. — Юнги делает довольно чёткие паузы между предложениями, Чимин хмыкает и послушно закрывает дверь. Актёр ожидал худшего, например то, что с порога всё будет чёрное и мрачное, а тут было всё довольно аккуратное, в сдержанных тёплых оттенках и совсем не пугающе.       Зал найти было не сложно, стоило пройти просто по широкому коридору прямо и Юнги обнаруживается на полу, среди многочисленных непонятных чертежей. — Чай будешь? — Юнги собрал свои длинные волосы в небрежный пучок, умиляющий юношу, и сосредоточенно прочерчивал что-то с помощью линейки. Чимин не долго думает и отвечает: — Буду. Только не говори, что следующее, что ты ответишь будет: сходи и сам налей! — Чимин падает в кресло и ему кажется, что у него галлюцинации: Юнги ухмыльнулся. Этот художник казался ему грозным, вечно хмурым и очень грубым. Приятно будет в этом разубедиться. — Нет, так я не отвечу, это невежливо. Какой будешь? Есть всякий, скажи, может и найдётся. — Юнги поднимает взгляд и смотрит в упор. Чимин не знает, какой у него любимый чай, потому что это не алкоголь, с ним всё проще, поэтому отвечает по-простому: — Давай обычный чёрный.       Юнги кивает и легко поднимается с пола, уходя, видимо, на кухню. Чимин удивляется чужой силе и гибкости ног, остаётся в зале и осматривается. Квартира, скорее всего, была огромной, как и все в этом районе, но настоящих размеров и количество комнат назвать точно нельзя было. В зале были высокие просто покрашенные в серый цвет потолки, два кресла и диван, обтянутые бордовыми чехлами для мебели, журнальный столик, стол под телевизор и шкаф со стеклянными дверцами, совершенно не вписывающийся в общий интерьер комнаты. На полу был плетёный ковёр, Чимину такие не нравились, потому что были жутко жёсткими, лучше уж что-нибудь ворсистое и мягкое, но за такими сложнее ухаживать, а у Юнги, наверное, как и у всех художников, не было особенно много времени на такие глупости.       Юнги долго чем-то шуршит на кухне, пока не приходит с двумя кружками чая и корзинкой с конфетами. Он ставит их на журнальный столик и придвигает его к креслам. Чимин молчит, смотрит за этим юношей, потому что Юнги словить и рассмотреть как следует до этого момента возможности не представлялось. У этого парня были достаточно сильные руки, аккуратные тонкие пальцы с въевшейся под ногти краской, длинноватые чёрные волосы, непослушно падающие на лицо и невероятно бледная кожа, с просвечивающимися синими венами. Чимин находил это очень красивым. И он почти убедился, что то, о чём ему рассказывали о Юнги было ложью. — Ну…с чего начнём? — Спрашивает Чимин, когда Юнги пять минут молча пьёт чай, изредка прерываясь на то, чтобы взять конфету или печенье. Парень перед ним пожимает плечами. — Не знаю. Я думал, что ты знаешь. — Юнги вообще не особо, кажется, переживал по поводу их совместной работы, хотя по переписке складывалось совсем другое ощущение. — Я вообще актёр, откуда мне знать, что нужно во дворе и холле, если я и в универе-то появляюсь раз в год! — Чимин со злостью ставит чашку с чаем на стол. Юнги тихо посмеивается. Юноша думает, что это необыкновенно прекрасный звук, и резко успокаивается. — Я также. Только долги сдаю. — Юнги кивает на чертежи на полу. — Мне Хосок подкинул пару идей. Обсудим, составим, дальше я сам. Мне помощь не нужна. — Чимин закатывает глаза. Второй раз. Если ему помощь не нужна, то зачем звал? Скучно стало? — Ладно. Сомневаюсь, что я буду хоть чем-то полезен, но вперёд! — Чимин потирает ладони, быстро меняя настроение. Ему, конечно, было удивительно, что Юнги может не посещать занятия, в его представлении этот человек необыкновенно собран, но, видимо, художник был обычным человеком без каких-то приписанных ему сверхспособностей. — Судя по твоему образу жизни, мне ты действительно едва ли будешь полезен. — Юнги берёт ноутбук себе на колени, пока Чимин захлёбывается возмущением. Только похвалил его в мыслях и вот оно! — Знаешь, моя личная жизнь тебя не касается. Не у всех так крышу рвёт, как у тебя. — Чимин обиженно отворачивает голову в сторону. Юнги, однако, только согласно кивает, а потом передаёт ноутбук парню, чтобы он посмотрел уже накиданные идеи проекта. — Честно, я думал, что ты живёшь где-нибудь в заднице города, в самом нищем районе каком-нибудь. — Признаётся Чимин, пока просматривает фотографии. Юнги удивлённо вскидывает брови. — Это от чего же такое мнение? — Художник хмурится. Чимин пожимает плечами, забавно прикусывая губу, когда задумывается. — Не знаю. Просто все же художники бедные, вот и подумал. — Юнги бархатно смеётся. Чимин перед ним поражённо замирает, всё ещё желая, чтобы этот звук повторялся чаще. — В этом университете учатся одни детишки богатеньких родителей. Ты думаешь, что я исключение? — Юнги кладёт голову на руки, прищуриваясь. Чимин краснеет от своей глупости. Ну конечно! Сюда попадали либо те, чьи родители имели деньги, либо Намджун со своим невероятным умом, об этом все были наслышаны, но на данный момент он такой один. Чимин немного завидовал, прекрасно осознавая, что сам он умом, увы, не выделяется. Такая себе была поддержка и опора родителей в старости. — Ну, оплошал, согласен. Ну вот ты что обо мне думаешь? — Чимин горделиво вскидывает подбородок. Юнги смотрит на пол какое-то время, потом переводит взгляд обратно на собеседника. — То, что ты избалованный болван, любящий только потрахаться и занюхать что-нибудь, не думающий о том, что думают и испытывают остальные люди. Ну, и о том, куда такой путь ведёт. — Лицо Юнги в момент речи не меняется, как и голос, словно ему самому всё равно, как на его слова отреагирует человек, сидящий перед ним. Чимин вскрикивает и отворачивается, больно прикусывая язык, боясь сболтнуть лишнего, из-за чего его вышвырнут из квартиры с позором. — Ну допустим. И что? Ты не в моём вкусе, когда я трезв, так что расслабься. — Шипит Чимин, зло сверкая глазами. Юнги долго-долго смотрит на парня, потом кивает. Его эмоции так быстро сменяются, но в основном он так сдержан, Чимин невольно восхищается. — И хорошо, а пить в своём доме я тебе точно не дам. Выбрал? — Юнги смотрит на экран ноутбука. Чимин ойкает, потому что совершенно забыл, зачем он вообще сюда пришёл. Он не ребёнок, чтобы с ним так общались и насмехались! Чимин наугад оставляет картинку и поворачивает к Юнги. Тот сводит тёмные брови к переносице и вздыхает. — Мне не нравится этот вариант, остановимся на третьем. — Юнги, не касаясь Чимина, перелистывает на нужное ему изображение. — Зачем тогда я вообще здесь? Поиздеваться да и всё? Я уже понял свою ошибку, шибко пьяный к людям не лезу, еду домой, что ещё нужно? — Чимин старается не звучать, как обиженный ребёнок, но именно так и выходит. — Чтобы наша с тобой куратор мне потом не высказывала, что я всё сделал один, вот и всё. — Юнги снова пожимает плечами и забирает ноутбук обратно себе на колени. — Да какого?! Тебе самому-то не скучно без людей? — Чимин сначала вскидывается на кресле, как змея перед броском, но потом падает обратно. Юнги хмыкает. — Скучно, но так хотя бы не больно. — Юнги уходит за своим скетчбуком. Чимин следит за ним, провожая сутулую фигуру взглядом. — Что… О чём ты? — Чимин заглядывает в другую комнату, где Юнги роется в своих вещах. — О том, что все люди уходят. Как сказал мой психиатр, остаток жизни я проведу в одиночестве. Мне требуется долгая и мучительная терапия, забота и поддержка, у людей столько её просто нет, да и никто и не обязан меня спасать. Хосоку уже тоже со мной надоедает, и я его нисколько не осуждаю. А отношения…ни один здоровый человек на такое не согласится. Чем такие отношения отличаются от дружбы? В чём вообще их смысл? Вот так я сам себя и спасаю. Не привязываешься к людям — не получаешь ножа в спину. — Юнги начинает что-то рисовать, сидя перед Чимином. Тот молча смотрит на художника, глупо моргая. Он такие речи слышал только в книге. — Неужели во всём мире не найдётся человека, который тебе поможет? — Чимину страшно. Юнги качает головой. — Вероятно нет. — И ты в это веришь? — Чимин не может представить, какой силы чувство одиночества может грызть человека, оказавшегося в такой ситуации, как Юнги. Сам бы он такого не смог вынести. — Увы, да. Больше ничего не остаётся. — Юнги говорит так, словно озвучивает приговор, с которым он сам смирился. — Всё, твоя задача здесь окончена, можешь идти домой. — Художник даже взгляда не поднимает, когда говорит это. — Не хочу. Хочу ещё чая. Где у тебя тут кухня? — Чимину хочется немного позлить Юнги, чтобы тот не сидел всё с одним выражением лица. — Первая дверь по коридору от выхода. Там чай прям на столе, в заварнике, найдёшь. Мне тоже налей. — Однако Юнги даже не думает прогонять Чимина. Приходится подчиниться. — Может, номерами обменяемся? — Предлагает Чимин спустя время молчания и скрипа карандаша о бумагу. Юнги удивляется. — Для чего? Соцсети для кого придуманы? Не люблю общаться посредством голоса. — Художник лениво поднимает взгляд от листа бумаги. Чимину невидно, что там изображено. — Ну просто. Мало ли, вдруг тебе моя помощь понадобится! — Чимин забавно дует губы. — Это мало вероятно. — Юнги опускает глаза обратно в скетчбук. — Или вдруг мне — твоя! — Восклицает Чимин, на что Юнги тянет уголок губ вверх. — Ещё более маловероятно. Сам видишь, я немощный. — А вдруг Тэхён потеряет телефон и не сможет позвонить Хосоку, а у них будет важная встреча, а у меня раз! и есть твой номер, я тебе звоню, ты звонишь своему другу и все счастливы. А если у меня его не будет, то они поругаются и расстанутся. Такого ты конца для всех нас хочешь?! — Чимин фыркает. Юнги поднимает брови, слегка улыбаясь. Что за бред несёт парень, сидящий перед ним? — Я могу дать тебе номер Хосока, и это всё упростит. — Юнги достаёт свой телефон, спешно вводя пароль. — Господи! Ну, а если рядом со мной Хосок, и он тоже потерял телефон, а позвонить нам срочно надо! — Чимин думает, что перед ним очень упрямый человек, но Юнги тихо смеётся и кивает. — Ладно, я понял, что тебе просто нужен мой номер телефона, не выдумывай глупостей, держи, только реально не звони по пустякам. — Юнги протягивает свой телефон, с открытым в записной книжке номером. — Не буду! — Чимин удовлетворённо переписывает цифры себе. — Ну всё, я пошёл! — Чимин поднимается на ноги и берёт свою джинсовку в руки. Юнги откладывает скетчбук и собирается проводить парня до выхода, чтобы закрыть дверь. — Спасибо, что пришёл. — Неловко говорит Юнги, и Чимин ему в ответ только улыбается и машет рукой на прощание, когда сбегает вниз по ступенькам. — Идиот, лифт же есть… — Качает головой художник, закрывая двери. Юнги идёт обратно в зал, раскрывая скетчбук. Вместо зарисовок дворика или чего-то такого на трёх страницах нарисован Чимин, сидящий в кресле в разных позах. Юнги чуть мечтательно вздыхает.       Чимин же был в восторге от их беседы. Юнги не был грубым или неприятным в общении, скорее просто немного замкнутым и травмированным, не более. Об этом стоило непременно рассказать Тэхёну!