Не Шахерезада.

      Брок конечно не думал, что после единственной, проведенной вместе ночи было бы приятно проснуться вместе, но пустое ложе вызывало раздражение. Терзать себя сомнениями — уж увольте. Ион был великолепен и считать всё, что случилось ошибкой, он бы точно не стал. А вот повторить бы хотел. Обязательно. Вот только кто ему позволит?       Фыркнув, он отмел сопливые размышления, усмехнулся своему взъерошенному отражению на поверхности воды в каменной чаше для умываний. Прохладная влага приятно холодила разгоряченную кожу. Умыв лицо, гладиатор с остервенелой злостью вылил остатки воды из ладоней на затылок, пытаясь смыть следы страстной ночи. Со временем с тела исчезнут все следы, не так быстро, но всё же, а вот в душе еще долго теперь будут скрестить кошки, выворачивая нутро.       Одеться в кожаный костюм для тренировки заняло ровным счётом несколько минут. Сапоги и платок заняли своё место. Оружие им всегда выбирала хозяйка. Она же заставляла их попотеть, выбивая всю дурь из голов. Дойти до знакомой рощи — не успеешь и оглянуться, но, заметив его домина Наталия отметила:       — Слишком долго спишь, ленивец. Отработаешь вдвое больше.       Поклонившись и тайком пожав плечами, Брок молча взял предложенный гладий в одну руку и кинжал — в другую. Толика разочарования ещё бурлила в крови. Смотреть в насмешливые глаза легионера не хотелось. Только заняв свою позицию, он гордо вскинул голову. Ион был спокоен. Как ни пытался, бывший гладиатор не мог понять или рассмотреть хоть что-то– никаких эмоций.       Их тренировочный бой вместо обычного противостояния превратился в постыдную мышиную возню. Они кружили по площадке, делая выпады, дразня, ища возможность уколоть соперника остриём. Наталия подбадривала их, но ей быстро надоел этот ужасный фарс.       — Всё, хватит! Не знаю, какая муха вас обоих укусила, но я бы на вашем месте лучше подумала о том, что вечером мы выезжаем в дозор вместе с алой Иона. И не смотри на меня так, — хмыкнула она на укоризненный взгляд друга. — Ты прекрасно знаешь, что в городе зреет смута. Варвары на подходе, а эти попытки императора оказать давление на племена увеличением военной мощи в провинциях ни к чему толковому не привели. Стоит самим проверить, что к чему.       Покачав головой, легионер молча собрал вещи, двинулся в дом под насмешливым взглядом домины.       — Брок, не думай. Просто делай то, что считаешь правильным, — обронила женщина направившись следом. — Возможно, Ион и думает что я слепа, но это не так. Подожди немного. Со временем всё станет понятно.       Если слова, брошенные мимоходом, должны были успокоить, то этого не произошло. Гладиатор ещё больше занервничал, понимая, насколько легко можно было прочесть его мысли. А он-то всегда гордился своим умением скрывать чувства.       Сборы заняли намного меньше времени, чем рассчитывал Брок. К сумеркам домина забрала его и безлюдными переулками повела к казармам легиона. Ион, ушедший туда ещё в обед, ждал у ворот. Махнув служке, эвокат приказал привести приготовленных для них коней. Довольно жмурясь, Наталия обняла морду вороного жеребца. Животное ткнулось женщине в плечо и тихо заржало.       — Да, ты застоялся, мой хороший. Ничего, побегаешь всласть. Хочешь яблочко? Вот, держи, — из переметной сумы появился краснобокий плод.       Захрустев сочным фруктом, конь тут же запросил добавки. Засмеявшись, Натали провела по лоснящейся шерсти:       — Нет-нет-нет, хватит. Разбаловала я тебя. Подожди немного.       — Выдвигайтесь за город, — сказал легионер, внимательно следя за солдатами во дворе. — До отправки ещё пара часов. Подождите в оливковой роще, а когда ала будет проходить мимо, примкнёте. Здесь небезопасно. Слишком много лишних глаз и ушей.       Отмахнувшись от него, домина с удовольствием продолжала гладить коня:       — Лучше доберёмся до места сами, поверь, так будет проще. Нам невпервой. Так будет спокойнее и мне, и тебе. За два дня у реки отдохнём, а там и ала подойдёт.       — Приказали двигаться без остановок. Вам не придется отдыхать, — отрицательно покачал головой мужчина. — Хорошо. Езжайте. Встретимся где условились.       Махнув на прощание, он развернулся и двинулся к казармам, на ходу раздавая указания.       — Какой серьёзный воин, — скривилась патрицианка. — Поехали.

***

Брок уже и забыл, насколько это приятно, когда ветер обдувает лицо, а крепкий конь несёт тебя прочь от смрада города всё дальше и дальше. Доставшаяся ему лошадёнка была, конечно, не чета жеребцу домины, но неслась так же резво, почти не уступая тому в скорости. Над горизонтом забрезжил рассвет, когда Наталия, откинув капюшон плаща, махнула на рощу. Видимо, она бывала в этом месте, так как, спешившись, уверено повела их к небольшому ключу, бьющему из-под огромного валуна. Явно рукотворное углубление идеально подошло для того, чтобы напоить коней, а поляна — чтобы хоть немного размять ноги и отдохнуть. — Когда-то за тем холмом была вилла, — махнула Наталия в сторону горизонта. — Небольшой виноградник и пастбище для скота. Потом пришли имперцы и владельцев наказали за неповиновение. Семью продали в рабство, а хозяйство разорили. Теперь остались руины, почти ничего не напоминает, что здесь был цветущий край. Ненавижу этих скотов, — маленькая ступня зло впечаталась в слежавшийся песок. — Ничего ценнее, чем собственное брюхо, для них нет… — Почему же тогда живёте среди них? — Брок задал вопрос не столько из любопытства, сколько для поддержания разговора. Сбросив плащ на землю, Наталия села, устремив невидящий взгляд в даль. Немного помолчав, она пожала плечами, но ответила скорее себе, чем спутнику: — Так принято. Если хочешь достичь определенных высот, то самое лучшее место для этого - это столица. Город переполнен ремесленниками, рабами, торговцами и только единицы из них добиваются успеха. Становятся востребованными и знаменитыми. Всё остальные теряются в общей массе. Среди них есть настоящие самобытные личности, которые делают уникальные вещи. Если ты не заплатил кому надо, не подложил дочь под сенатора, не выполняешь дорогостоящие заказы за гроши — тебя втопчут в грязь. Это тоже принято. Наталия смолкла, а гладиатор не знал, что и сказать. Она была права. Имперцы привыкли жить именно так. Решать вопросы через родню, дорогостоящие подарки чиновникам, да и детей было не жаль, если от этого зависело достойное существование целого семейства. Его мачехой была одна из таких девчонок, благодаря родителю занявшая достойное место среди знати, а потом сменившая не одного покровителя. Её подложили под отца семейства, а тот решил, что она сможет заменить его детям родную, рано умершую, мать. Не сложилось. По крайней мере - для Брока. Он не мог сказать, что случилось после с его младшими братом и сестрой, его увезли рабом на одну из вилл. Мог только надеяться, что их не выкинули на помойку.

***

      Видимо домина выбрала другую дорогу, так как к вечеру они выехали к реке. На обоих берегах римляне разбили лагерь. Ровные ряды палаток разместились вдоль русла, в воздухе витал запах дыма, готовящейся еды и крепкого конского пота. Брок мог конечно и не согласится с последним, так как большинство воинов воняло так, что искупав их в той самой реке, можно было превратить ее в болото.       Часовые, обходившие лагерь по периметру, заметили их приближение. Преградив путь, один из них затребовал вверительные грамоты. Наталия протянула свёрнутый трубкой пергамент и попросила найти эвоката Иона.       Легионер явился сам, словно давно ждал их у ближайшей палатки. Кивнув солдатам, он повёл вновь прибывших к месту, которое закрепили за ним.       — Вы долго, — высказал он своё недовольство, как обычно ограничившись парой слов.       Домина широко улыбнулась и подмигнув Броку ответила:       — Ездили любоваться забытыми всеми развалинами. Хорошо там, спокойно. Я бы купила тот участок. Нравится мне такая атмосфера.       Ион молча оставил их у стоящей немного особняком палатки. Нат кивнула гладиатору и, оставив его одного, исчезла за хлопнувшей занавесью из шкур. Есть хотелось зверски, но идти рыскать по лагерю без сопровождающих не хотелось вдвойне. Его могли принять за лазутчика и без разговоров перерезать горло.       — Еда, — миска с горячей кашей появилась в руках Брока совершенно неожиданно.       Заметив отсутствие подруги, Ион оставил вторую миску на травяной циновке. Сев рядом с Броком, он принялся уминать свою порцию, иногда поглядывая на сотрапезника из-под длинных ресниц. Молчание затягивалось, но Брок не знал, о чем говорить. Да и стоило ли вообще затевать бесполезный разговор, если не знаешь, как отреагирует на него случайный любовник?       Пустая миска осталась в стороне, а эвокат, захватив пальцами подбородок Брока, повернул его голову и коснулся губами его губ.       — Слушай, я думаю, что сейчас не лучшее время, чтобы… — попытался возразить гладиатор, едва оторвавшись от так манившего рта.       — Чтобы ни происходило — это правильно именно в тот момент, когда происходит. От нас зависят только последствия из-за выбора, который мы делаем после. Я хочу тебя. Тебя не устраивает такой расклад? — Окинул его насмешливым взглядом, спросил Ион.       — Хотел бы согласиться, но здесь... Орущая толпа на нужный лад не настроит, — хмыкнул Брок, успевший подзабыть дощатый закуток под Колизеем.       Отставив миску, он скользнул ладонями по горячим плечам легионера и, обхватив пальцами затылок, надавил, принуждая того придвинуться ближе. Стереть укусом осточертевшую ухмылку было куда как приятно. Жар, с которым они принялись целоваться, мог перерасти в настоящий пожар, если бы не одно «но».       — Кхм, дорогие мои, я, конечно, всё понимаю, но вы бы не нарывались– нравы в армии просты, — проговорила Натали где-то за пологом палатки.       — Мы на детей не похожи, чтобы выслушивать твои нотации, женщина, — прорычал Ион, отстранившись.       Столкнувшись лбами с Броком, эвокат тяжело вздохнул:       — Потом.       Не стоило им гневить богов самоуверенностью, этому «потом» не суждено было случиться.

***

      К ночи небо затянуло тучами и поднялся сильный ветер. Костры затухали под натиском холодных потоков воздуха. Распаренные дневной жарой, римляне с проклятиями кутались в плащи, пытаясь согреться. Смотря на этот разгул стихий, домина только печально улыбалась. Брок помалкивал, зная, что задавать глупые вопросы бесполезно.       Устроившись в углу, гладиатор пытался понять зачем его вытащили в этот поход. Телохранителя для Натали не требовалось. За городскими стенами она не церемонилась ни с простым людом, ни с высокомерием сенаторов. Могла ответить где крепким словом, а где и по зубам дать. Как сопровождающий, он тоже мало на что годился. Раб не мог быть свитой для знатной горожанки. Так зачем же его привели в это проклятое место?       То, что ночью произойдет что-то нехорошее он чуял. Невозможно было упустить такую возможность— легион, разделенный потоком воды, уже был хорошей добычей для нападения. Привыкшие воевать в строго выстроенных фигурах, в одиночном бою солдаты хоть и были сильны, но менее эффективны.       — Держи, — на колени Броку упали короткий меч и пара ножей. — Кассий приказал не ложиться спать. С темнотой мы отходим в небольшой лесок, а там будет видно.       Оружие легло в ладонь, как родное. Простая рукоять, обтянутая полосками бычьей кожи, смотрелась неказисто, но само лезвие гладия было выше всяких похвал. Брок присмотрел этот клинок ещё в первые недели тренировок, но Наталия настояла на том, чтобы он учился пользоваться различными видами оружия.       — Всё настолько плохо? — сидящая в другом углу домина подняла голову.       — Разведчики вернулись. Гунны стоят за тем холмом. Они не разбивают лагерь, просто ждут темноты, чтобы напасть.       — Не стоило им останавливаться здесь. Вот как раз в том самом леске было бы намного удобнее. Хотя, моё мнение вряд ли кого-то заинтересует, — хмыкнула патрицианка.       Легион не успел отступить. Не успели сумерки окутать землю, как на лагерь обрушился залп стрел с горящими наконечниками. Ткань палаток вспыхнула. Привыкшие к безоговорочному повиновению, римляне кинулись врассыпную, те же, кто не потеряв присутствия духа, сражались, вскоре погибали.       Воспользовавшись растерянностью, гунны ворвались в лагерь на конях, снося головы попавших под руку легионеров. Крики боли, команды центурионов, ржание лошадей и шум огня смешались, оглушая. Схватив Наталию за руку, Брок потянул её в сторону леса, о котором говорил эвокат. Им почти повезло покинуть пылающий лагерь, но до спасительных деревьев нужно было пробежать по полю.       — Брок, стой, — крикнула домина. — Иону нужна помощь! Без него я не уйду!       — Госпожа…       — Я сказала — нет! — Крикнула женщина.       В её руке был меч, а глаза светились, как у дикой кошки. Рыкнув, гладиатор направился к тому месту, куда показывала Натали. Там, спиной к спине сражались несколько ветеранов. Варвары кружили вокруг них, пытаясь достать римлян копьями. Один из легионеров был ранен. Рука висела плетью, а из плеча торчало оперение стрелы.       Когда копьё пролетело в опасной близости от головы Иона, Нат с боевым кличем бросилась в атаку. Сбросив плащ, она швырнула комок ткани в ближайшего гунна. Метнув кинжал — сняла другого. Ещё пара четких взмахов мечом, и конь третьего, споткнувшись кубарем полетел в огонь.       — Ион! —призывая легионеров двигаться за ней, Наталия побежала.       Помогая раненому, ветераны направились в сторону леса. Брок вздохнул было с облегчением, но буквально парой мгновений спустя домина упала в пыль, пронзенная копьём. Пытаясь сделать хоть один вдох, она удивлённо подняла голову, ища глазами друзей.       — Нат! — Крик эвоката ещё звучал в ушах Брока, а сам он уже упал на землю.       Пронесшийся рядом варвар вспорол ему живот, и гладиатор ощутил тупую боль, с удивлением поняв, что его внутренности сизыми водорослями лезут из живота.       — Ион, — прошептал он, но за шумом боя тот вряд ли услышал бы этот тихий всхлип.       Вместе с кровью из тела утекала и его никчёмная жизнь. Лёжа в пыли, Брок мог только смотреть, как легионер из последних сил отбивается от врагов. Видеть, как со спины к Иону подбирается варвар. Смотреть, как тот, защищая друзей и уже мертвую подругу, погибает от удара копья в спину.       — Прости… — Брок чувствовал, что сознание покидает его.

***

      Сознание вернулось рывком. Распахнув глаза, Брок увидел звёздное небо над головой, тучи развеял теплый ветер и над землёй завис тоненький серп молодого месяца. Совсем близко заржала лошадь и гладиатор повернул голову, пытаясь рассмотреть в кромешной темноте хоть что нибудь.       Ему показалось, что в ночных тенях мелькнул силуэт, но это был всего лишь конь домины, ищущий свою хозяйку среди мертвых тел легионеров. Подняв глаза к небу, Брок не смог сдержать рвущихся рыданий. Ночь разорвал крик отчаяния и боли. В этот момент гладиатору было всё равно, найдут ли его варвары, что рыскали по полю в поисках наживы. Он не мог забыть взгляд остекленевших глаз Наталии. Не мог забыть, с каким остервенением Ион отбивался от врагов, закрывая собой подругу. Они были мертвы, оба. Самые близкие, хоть и странные, люди в его жизни за последнее время.       — Брок, тише, — раздался голос Нат из темноты. — Сейчас все гунны сбегутся на твой вой.       Дёрнувшись, мужчина с трудом раскрыл глаза. Слипшиеся от крови и грязи веки едва приоткрылись. Над ним стояла домина. Её волосы были длиннее и собраны в косу, а лоб пересекал металлический обруч с большим рубином посередине. Плечи покрывала волчья шкура, бёдра — кожаная юбка.       — Не удивляйся. Всё идет, как должно, это я. Ион, тебя долго ждать? — Крикнула в темноту женщина.       Легионер появился за её правым плечом, по привычке занимая боевую позицию.       — Бери его, — кивнула Нат на Брока. — Скоро стервятники появятся и нас не должно быть здесь к этому моменту.       Подняв тело на руки, Ион так же молча понёс его в темноту. Брок же онемел, не зная, как понять происходящее. Стоило спросить о многом, ведь он собственными глазами видел, как эти двое умерли. Видел!        Ион был одет не менее странно, чем домина. Поверх рубахи из грубой ткани — кожаный нагрудник, высокие сапоги, плечи покрывала такая же косматая шкура, а на бедре болтались пустые ножны.       — Всему есть объяснение, — в голосе Наталии явно читалась насмешка. — Только верить или нет — решать тебе.       Сколько они шли, Брок не помнил. Он то проваливался в забытье, то возвращался в сознание под мерную поступь эвоката. Видимо, когда расстояние оказалось достаточным, они остановились. Брок лежал на шкуре, которую Ион сбросил с плеч, а тот собрав хворост, развёл небольшой костёр. Конь, следовавший за ними по пятам, пасся рядом, иногда поднимая голову, вглядывался в их компанию, будто искал хозяйку. Когда Натали успокаивающе заговаривала с ним, животное снова принималось щипать редкую траву.       Тишина затянулась. Домина и Ион сидели, уставившись в огонь. Наблюдавшему за ними Броку казалось, что эти двое общаются взглядами и жестами, понятными только им.       — А хочешь, я расскажу тебе сказку, воин? — иронично приподняв бровь спросила домина, посмотрев на гладиатора.       — Не уверен, что сказания пойдут мне на пользу. Да и на темноволосую красавицу из гарема восточного владыки ты явно не похожа, — прохрипел Брок.       Живот ещё болел, но голова уже не кружилась. Помедлив, он сел, опёршись спиной о камень. Это помогло не потерять равновесие и чувствовать себя более уверенно. Положив ладонь на живот, он понял что кожа чиста, через прореху с кровавыми краями, оставленную мечом варвара даже царапины видно не было.       — Знаешь, я мало похожа и на домину Наталию, если уж на то пошло. Меня зовут Нэтхаш. Я родилась в небольшом селении на берегу моря. Мой отец был вождём, и в своё время, после того как он ушёл к праотцам, я заняла его место. Скифы по своей природе кочевники. Только иногда мы задерживались на одном месте. Тот сезон был богат зверьём и урожаем ягод. Мы разбили лагерь на опушке леса недалеко от реки. Было сыто, а главное - никто не нападал. Припасов, запасённых в то лето, хватило бы на сытую зиму, до самой весны. Мы не рассчитывали, что зима будет лютой. От холода погибли многие. Соседние племена погибали кто от голода, кто он хищников. Ранней весной моё племя настигли варвары… Я и мои воины, — она кивнула на Иона, — держались, сколько смогли. Но ослабевшие воины, перенёсшие болезни, были лёгкой добычей. Они связали меня и оставили у столба посреди деревни– последней жертвой, смотреть, как умирает мой народ. Каким чудом нам удалось выжить мы до сих пор не знаем.       В ту ночь стояла кровавая луна. Огромный красный диск завис низко над землёй, зловещим светом заливая всё вокруг. Кровь моих людей текла рекой, а эти бесчинства творились не один час. Они привели ко мне и уже хотели обезглавить, когда случилось невозможное. Кто-то напал на них самих. Существо сильнее и быстрее любого воина. Тела уже мертвых врагов разлетались в разные стороны, как тряпичные детские куклы. Мы не могли понять что происходит, да и не успели сообразить, когда предводитель разбойников всадил нож Иону в печень. Он умер, а я не могла ничего сделать. Когда очередь дошла до меня, рука дрогнула, и, вместо того, чтобы перерезать мне глотку, он всего лишь скользнул острым лезвием, пустив кровь. Пытался убить меня, а погиб сам.       Темнота окутала меня, называя по имени. Тьма звала меня покорится и принять. Давясь собственной кровью, я прошептала «да». Острая боль пронзила тело и я потеряла сознание. Когда снова пришла в себя, то оказалось, что я это и не я вовсе. Рядом со мной лежал Ион. Живой и невредимый. А у позорного столба, рядом с моим обескровленным, лежало его мёртвое тело.       Что это было, мы догадались уже в следующую кровавую луну. Жажда человеческой крови была столь велика, что мы напали на торговый караван в поисках «чудодейственного» зелья. После пары глотков стало легче. Чтобы жажда была не настолько сильной и никто не страдал, нам пришлось пить кровь друг друга. Помогало это плохо, но давало передышку.       С той ночи прошло немало лет. Многое изменилось. Главным открытием стало то, что, умирая, мы воскресали вновь и вновь. Всегда в одном и том же виде. Как в первый раз. Мы не одни. Таких как мы много. Только необходимо подстегнуть их возможность возрождаться…       Молчавший всё это время Брок просипел:       — Я не хочу пить кровь… убейте меня насовсем.       — Глупый. Тебе не придётся. У тебя есть он, — едва обозначив улыбку, женщина кивнула на легионера. — Одна из особенностей таких, как мы, связана с парой. Выбрав её, ты можешь жить так же долго, как и твоя половина, однако и умрёшь вместе с ней в тот же миг.       Покачав головой, Брок заметил:       — Наталия, Нэтхаш, вы ошибаетесь. Какая пара? Какая вечная жизнь? Мне кажется, я схожу с ума.       Ион, безмолвно сидевший всё это время, Ион, как огромный кот, улёгся на край шкуры, на которой сидел гладиатор. Положив голову на колени Брока, он поймал его руку и положил себе на голову. Брок оторопело провёл кончиками пальцев по взъерошенным волосам.       — Ты же проговорил слова клятвы. Ты стал моим тогда. Согласился разделить кровь и жизнь, — прошептал легионер.       — Я не знал, — отрицательно покачал головой римлянин. — Не знал, что стану кровожадным монстром.       — В том, что мы такие, есть свои прелести. Ты не стареешь, не меняешься совершенно несмотря на то, какую жизнь ведёшь. Но и неприятные моменты тоже есть. Рано или поздно придется уходить из тех мест, где ты осел. Не больше десяти лет. Потом ты просто уходишь, или вот так, — кивнула домина в сторону, откуда они пришли. — Ты умираешь, но спустя какое-то время возвращаешься к жизни в новой оболочке. Откатываешься к тому моменту жизни, в который стал таким. Мне было двадцать. Иону тридцать пять. По меркам того времени почти старик. Пока ты живёшь обычной жизнью, ты неуловимо стареешь. Не так быстро, как другие, но всё же. После перерождения ты либо бежишь, чтобы тебя не объявили чудовищем, либо пытаешься объяснить, что ты «обычный» и тебе повезло.       Шершавые пальцы прошлись по подбородку Брока. Склонив голову, он заглянул в глаза Иону. Поймав руку гладиатора, легионер поцеловал середину ладони и слабо улыбнулся:       — Тебе решать, чего ты хочешь. Теперь для Рима ты мертв. Всё, что было до этого момента, стёрлось. Новая жизнь, новые возможности, новые места…       Их рассказ завороживал, Броку казалось, что вот сейчас он проснётся и всё, что было до этого момента, окажется просто страшным сном.       — Ущипни его, — хохотнула Нэтхаш. — Он просто не видел своё тело. Зрелище, скажу тебе, не для слабонервных.       Покачав головой, гладиатор всё же спросил:       — Сколько вам лет?       — Если измерять… Хотя нет. Слишком много, Брок. Слишком. Иногда мне хочется, чтобы моя жизнь окончилась в тот день у столба. Провидение решило иначе.       Поковыряв прутиком тлеющие угли, она пожала плечами:       — Наше время в Империи было на исходе. Не более пары зим. Потом пришлось бы убегать, как ворам. Эта вылазка стала возможностью спокойно уйти, не волнуясь, что будут искать.       — А как же?.. — удивлённо протянул Брок.       — Служанка? О ней позаботятся. Она свободна уже довольно давно, у неё есть деньги и исчезнуть она должна была в тот же вечер. В городе есть человек, который давно звал её в жены. Думаю, если ничего не изменилось, то она будет счастлива. Герой звал её в Помпеи. Там невероятно красиво. Так ты не ответил, пойдешь с нами?       Пропустив сквозь пальцы волну курчавых волос, Брок пожал плечами:       — Куда направляетесь?       Он не был уверен в правильности своего выбора. Внутри всё переворачивалось от ужаса и сладкого предвкушения. Надеяться на безоговорочное счастье не стоило, такое бывает только в сказаниях. А вот едва тлеющую искру любви, которую он гасил любыми способами, возможно, стоило подпитать страстью и нежностью.       — На острова. Там ещё много неизведанного. Легион только добрался туда. Говорят, небольшой городок Лондониум там растет и процаетает, как Рим здесь. Дорога дальняя, но интересная. Да и ничего не мешает нам задержатся на пару-тройку лет в понравившихся местах, — сказала домина, явно расслабившись.       — Острова так острова, — проворчал Брок, понимая, что без Иона далеко он не уйдёт.