Техниколор

      Вернувшись в Агентство, Ацуши коротко рассказал Куникиде о случившемся и, сделав себе кофе, сразу сел писать отчет. Он как можно подробнее описал способность Люси, основательно пересказал обстоятельства и ход их сражения — и на это ушло не более часа его жизни. Накаджима вздохнул и поднялся к принтеру, который уже начал печатать его файл, передал отчет Доппо и рухнул обратно за свое рабочее место.       Обеденный перерыв уже давно прошел, а до конца рабочего дня было еще слишком много времени. Ацуши со скукой листал запросы, которые люди оставляли на сайте Агентства, и все думал, может, взяться за какое-нибудь несложное дельце? Сбор информации о предприятии, которое, предположительно, занималось отмыванием денег — звучало труднее, чем являлось на самом деле. Накаджима связался с клиентом и покинул офис, чтобы сначала встретиться с ним, а потом раздобыть информацию о партнерах предприятия — через них можно было получить больше сведений, чем если бы он сразу начал со своей искомой цели.       Тяжелее всего было раздобыть поддельные документы, но у Ацуши был знакомый из налоговой инспекции... ну, по крайней мере, они были знакомы в прошлой временной линии. В любом случае тот человек, только увидев его удостоверение, с радостью вызвался помочь и раздобыл для него нужные документы как у нужного ему предприятия, так и у его партнеров. Данные их сотрудничеств не совпадали от слова совсем.       Ну а дальше этим должны были заниматься полиция и налоговая.       Накаджима вернулся к зданию, в котором располагалось Агентство, удовлетворенный выполненной работой и слегка уставший. Вместо того, чтобы подняться на четвертый этаж, он направился в кафе, намереваясь плотно перекусить перед тем, как вернуться в офис. Заметив Кеку, Ацуши удивленно вскинул брови, но все равно сел напротив нее за столик.       — Рабочий день вроде заканчивается через пару часов, нет? — спросил парень недоуменно, сбрасывая с плеча сумку.       — Да, — Кека кивнула, отпивая свой зеленый чай. Перед ней стояла пустая тарелка — она уже успела поужинать. — Почти всех отпустили пораньше. В офисе остались только Фукудзава-сан, Куникида-сан, Рампо-сан и Дазай-сан.       — А-а-а, понял, — Накаджима кивнул, и к нему как раз подошла официантка. Он сделал заказ и, тяжело вздохнув, откинул голову на спинку дивана. Внезапное собрание? Да еще и только у этих четверых? — Наверное, что-то важное обсуждают. Может, даже что-то по поводу Гильдии.       — Наверное.       И они замолчали. Ацуши не спрашивал, как Изуми провела день, а та в свою очередь не интересовалась, каким делом он сегодня занимался. Девушка сама по себе была немногословной и особо ничем не интересующейся; даже если Кека и говорила, то только по делу.       «Мне не хватает болтовни Дазая...» — уныло думал Накаджима, глядя на улицу через окно, а вскоре ему принесли его любимый отядзукэ. Вселенная, будто прочитав его мысли, исполнила его желание: и Осаму вошел в кафе, потягиваясь на ходу.       — О, вы здесь! — удивился он, усаживаясь рядом с уже взявшим в руку палочки Ацуши. — Как задание, Ацуши-кун? — поинтересовался он, жестом подзывая официантку.       — Все нормально, — Накаджима с тонкой улыбкой пожал плечами, принимаясь есть. — Завтра напишу отчет.       — Какой же ты работяга, — усмехнулся Осаму, потрепав его по волосам, и парень вздрогнул от неожиданного тактильного контакта. — Ты что, от Куникиды-куна понахватался?       — Даже если и так, вам тоже стоило бы, — проворчал Ацуши в ответ, стараясь не отвлекаться от своей тарелки. Дазай заказал себе просто черный чай, и Накаджима все-таки решил полюбопытствовать: — Что, внеплановое собрание?       — А-а-ага, — кивнул Осаму, положив локоть парню на плечо. — Обсуждали вступительный экзамен Кеки и Гильдию.       — Вступительный экзамен? — переспросила Изуми, подняв на семпая глаза.       — Да. Ты не являешься полноценным членом Агентства, пока не сдашь вступительный экзамен, — объяснил Дазай и взял в руку принесенную официанткой чашку. — В любом случае мы пока не знаем, где, как и когда он пройдет.       — Тогда что же вы обсуждали? — Кека непонимающе изогнула бровь.       Осаму поставил чашку на стол и приложил палец к губам, которые вытянулись в добродушной улыбке:       — Секрет. И, кстати, по поводу секретов, — Дазай перевел взгляд на Накаджиму. — Я так понимаю, война с Гильдией неизбежна, хотя их мотивы мне до сих пор не ясны. Сначала они хотели заполучить тебя, Ацуши-кун, а потом оказалось, что им вообще нужно было разрешение на законную деятельность эсперов... Зачем тогда Гильдии понадобился ты в первую очередь?       — Не знаю, — соврал парень, блаженно выдыхая от долгожданной сытости и отставляя от себя пустую тарелку. — Но, очевидно, это как-то связано с моей способностью.       — Поясни, — проговорил Осаму, продолжая непринужденно попивать свой чай.       — Им понадобился не просто какой-то сбежавший из зоопарка тигр, а непонятно откуда появившийся тигр из Йокогамы. Фицджеральд понял, что тут замешаны способности. Возможно, он даже знает о моей способности больше, чем я сам.       Накаджима уперся локтями в стол и положил подбородок на свои сложенные лодочкой ладони. Рука Дазая с его плеча никуда не делась, и место соприкосновения их тел горело праведным огнем неудовлетворенных чувств. «Обними, обними, обними меня», — все думал парень, едва сдерживаясь, чтобы не закусить губу от нетерпения, и надеясь, что Вселенная вновь услышит его зов. Но она, видимо, уже успела оглохнуть, потому что на его мольбы теперь не отвечала.       — Если бы Мафия нашла тебя раньше меня, ты уже был бы в руках Гильдии... — задумчиво проговорил Осаму, и Ацуши усмехнулся, отвечая:       — Нет смысла думать о том, что было бы, если бы что-то пошло не так. Я почти уверен, что вы спланировали нашу встречу, как только услышали о тигре.       И они столкнулись взглядами. Дазай смотрел... странно. То ли неверяще, то ли непонимающе, хотя и восхищенно. Любой другой человек сказал бы, что в выражении лица Осаму ничего не изменилось, но Накаджима знал эти глаза и понимал все то, что за ними таилось. Подозрение из них тоже никуда не делось. Это разбивало Ацуши сердце.       — Что ж, — Дазай кашлянул в кулак и убрал с плеча парня свой локоть, — так или иначе, теперь вы оба члены Детективного Агентства, и я надеюсь, что вы постараетесь в противостоянии Гильдии. Рассчитываю на вас.       — Спасибо, Дазай-сан, — ответил Накаджима, доставая кошелек.       — Так точно, — добавила Кека, тоже собираясь расплачиваться.       Перед уходом они поклонились Осаму и в тишине направились в сторону общежития. Не сговариваясь, пара не стала заходить в свою квартиру — Ацуши и Изуми оставили свои вещи у забора во дворе и продолжили вчерашнюю тренировку. В этот раз они сражались и агрессивнее, и вдумчивее. Кека старалась не давать Накаджиме доступ к своему оружию и пыталась застать его врасплох, ударить исподтишка, а сам Ацуши перестал сдерживаться, давил скоростью и силой, стараясь обмануть чужие ожидания и контратаковать в нужный момент.       Заслышав звуки битвы, из квартиры снизу вышли Наоми и Джуничиро и увлеклись чужой тренировкой. Они сели на траве, наблюдая за спаррингами новичков, широко раскрыв глаза. Брат и сестра видели множество сражений, но, следя за движениями Изуми и Накаджимы, они боялись представить, что те могли в настоящем бою.       — Не теряй равновесие, — объяснял Ацуши, в полуприсяде утирая кровь из носа. — Ноги шире плеч, колени согнуты. Я понимаю, это сложно сделать в кимоно, но...       — Поняла, — и Кека ослабила оби, чтобы ее ноги под тканью кимоно двигались свободнее.       В Мафии ее чаще и интенсивнее обучали более скрытным и резким техникам, не подразумевающим активного использования всего тела. Девушка была опытной и могла справляться с атаками лоб в лоб, но победить столь же сильного противника, как Накаджима, она без своей способности не смогла бы. Наоми смущенно вскрикнула, ведь между полами ее одежды могли выглядывать не только ее голые ноги, но еще и белье, однако Ацуши это не смущало. Он повторил тот удар, который должен был сбить Изуми с ног, но та смогла успешно развернуться на пятках и дать отпор.       Этот последний спарринг длился дольше всех предыдущих. Кека совершенно не хотела уступать.       — Эй, что за... — подошедший к общежитию Куникида не дал себе закончить, глядя на то, как Изуми, оседлав Накаджиму и тяжело дыша, обеими руками держала клинок прямо над его сердцем.       — Колото-резаная... — сказала Кека, ловя ртом воздух, — рана... Грудной клетки... Повреждение, ха-а-а... Сердца.       — Вот видишь, — ответил так же тяжело дышащий Ацуши. — Главное — баланс. Фух...       — Да что здесь творится?! — привлек к себе внимание Доппо, и Танидзаки ответил вместо новичков:       — Они тренируются. Куникида-сан, вы бы это видели!..       Изуми слезла с Накаджимы и легла рядом с ним на траву совершенно без сил. Из пяти проведенных спаррингов она победила только в одном — этом. Справиться с обычными людьми ей не составляло труда, но вот обладатели способностей были уже на совершенно другом уровне. Кека и сама обладала способностью. Просто не могла ее контролировать и... использовать. А если бы использовала, она была бы лучше в бою?..       Пока Джуничиро и Доппо обсуждали их тренировку, Ацуши наконец собрался с силами, отозвал тигриные лапы и поднялся, протягивая Изуми руку.       Куникида не похвалил их, но и ругать не стал. После восторженного пересказа семьи Танидзаки об их спаррингах он просто сказал, что на сегодня с них достаточно и что отдых и правильное питание важны ровно так же, как и улучшение их боевых умений.       Кека вместе с Накаджимой вернулись в квартиру совершенно вымотанные. Они по очереди приняли душ, Ацуши помог Изуми обработать новые, полученные сегодня раны.       — Прости, — с виноватой улыбкой сказал парень, прикладывая смоченную спиртом вату к царапине на шее Кеки. — Я запаниковал. Если бы я задел тебя сильнее...       — Все в порядке, — ответила она, задирая голову. — Я знаю, ты не стал бы меня сильно ранить. В Агентстве все заботятся друг о друге, — повторила Изуми его вчерашние слова, и... в груди разлилось тепло. Она доверяла ему. Она доверяла членам Агентства. Это дорогого стоило.       Накаджима закончил наклеивать пластыри на ее мелкие раны и уже собрался рухнуть на свой футон в шкафу, как Кека схватила его за руку.       — Твоя... твоя способность... — начала она неуверенно, пряча взгляд и не решая задать гложущий ее вопрос. Ацуши сел на пятки и мягко улыбнулся девушке, потрепав ее по макушке.       — Моя способность — часть меня, — объяснил он. — Хочу я того или нет, — продолжил парень, судорожно подбирая слова. — Тигр причинил мне много боли в прошлом, но... если сейчас я могу использовать его, чтобы защищать дорогих и близких мне людей, я буду это делать.       Изуми крепко стиснула зубы, хотя выражение ее лица не изменилось. Накаджима ответил на ее незаданный вопрос, более того, он не стал говорить о ее собственной способности, которую она не могла контролировать, по поводу которой переживала, из-за которой думала, что она способна лишь на убийства. Опустив взгляд и тяжело сглотнув, Кека бросилась Ацуши в объятия, и тот мягко обхватил ее руками, ненавязчиво поглаживая по спине. Он так много всего хотел сказать, но в итоге предпочел не говорить ни слова. Последнее, в чем нуждалась Изуми, так это в давлении.       Она не сказала «спасибо», хотя его подразумевала. Накаджима еще раз погладил ее по голове и все-таки спрятался в своем шкафу, откидывая голову на подушку.       В квартире за стеной он не слышал чужого дыхания. Дазай опять где-то пропадал. Ацуши надеялся только, что тот не ввязывался в неприятности и не пытался покончить с собой.

***

      Следующий день не отличался ничем выдающимся. Они с Кекой пришли на работу, Накаджима начал и закончил свою бумажную работу, оставшуюся со вчера, а после его ждало сопровождение Изуми на ее первом задании. Парень отчаянно прятал стыдливый румянец за то, что ни в изначальной временной линии, ни в линии с Гарри он не сдержал инстинкты убийцы Кеки, которая, конечно, в итоге ничего плохого не сделала, но шуму навела много.       В этот раз, только заметив судью, Ацуши громко докричался до него, и передать ему улики удалось прямо на посту ошарашенной охраны.       — Я знаю, о чем ты думала, — сказал Накаджима, когда они стояли в очереди перед фургончиком с блинчиками. — Ты хотела передать документы любой ценой... В том числе ценой незаконного проникновения и даже чужих смертей. Но, в силу политики Агентства, у нас было лишь два варианта: случайно столкнуться с судьей или заполнить анкету и дождаться разрешения. И нам повезло, что сработал первый вариант.       — ...Поняла.       — ...Все хорошо, — сказал Накаджима, прекрасно ощущая чужой дискомфорт, и, когда подошла их очередь, быстро сделал заказ. — Ты привыкла к совершенно другим методам, — проговорил он, засовывая руки в карманы штанов. — Это не плохо, — Ацуши улыбнулся ей солнечно. — Самое плохое — это привыкать к новым условиям. Но я уверен, ты быстро адаптируешься.       Изуми безмолвно кивнула, и им подали их блинчики. Они свернули в сквер и уселись на лавочке, не разговаривая, не задавая друг другу вопросов — просто наслаждаясь пищей и удачно выполненным простым заданием.       И тут зазвонил телефон, висящий на шее девушки. Накаджима тяжело вздохнул, доел свой блинчик в два укуса и напрягся всем телом. Он устал от боли. Он не хотел боли. Но, если такова была цена за мир во всем мире, если так он мог вернуть себе Дазая...       Ацуши даже не вскрикнул, когда Золотой Демон проткнул его катаной со спины насквозь. Он не вздрогнул, когда Кое, исполнитель Мафии, наступила на него. Парень мог увернуться, схватить Кеку, сбежать, но соответствие временной линии интересовало его больше, чем моральное состояние Изуми, чем его собственное состояние.       Накаджима бросился на Озаки, прекрасно зная, что его вновь тяжело ранят.       Бросился, зная, что Кека, даже полная решимости, не сможет противостоять одному простому факту:       — Демон зарезал твоих собственных родителей.       И Ацуши сгорал от вины и стыда из-за того, что не мог раскрыть Изуми истину Снежного Демона, что не мог рассказать, что это лишь полуправда.       Подоспел отряд мафиози. Подоспело Детективное Агентство. Куникида поднял его за шкирку, причитая и вопрошая, почему такой сильный эспер продолжает безучастно лежать на земле с уже закрывшимися ранами, и Накаджима огрызнулся, не сдержав своей ярости от собственного бессилия:       — В этом нет смысла! Звоните Йосано-сенсей! Разве вы не видите?!       Он показал пальцем в небо, в котором едва были видны приближающиеся к поверхности земли члены Гильдии. Джон и Лавкрафт подошли на своих двоих. Твен, Мелвилл, Митчелл и Готорн жестко приземлились, хотя в итоге были совершенно целы и невредимы — видимо, благодаря способности Маргарет.       Этих шестерых хватило, чтобы справиться и с мафиози, и с детективами. За счет своей бешеной регенерации Ацуши очнулся первым. Забрал из рук Доппо телефон, который тот успел достать, но не успел хоть кому-то позвонить — сделал звонок сам, коротко и ясно описал ситуацию. Йосано должна была прибыть ровно через минуту.       Две минуты промедления — и смерть его коллегам была обеспечена.       Накаджима распластался на асфальте, беззвучно и безэмоционально плача. Крупные слезы катились по его щекам, забирая с собой грязь и кровь, скатываясь по шее под воротник; он не мог собраться с силами. Ацуши просто надеялся, что Акико прибудет вовремя, ровно так же, как и в прошлый раз. Надеялся, что временная линия еще стабильна. Что он нигде не напортачил. Что его действия не приведут ни к чьей смерти.       Он устал видеть безжизненные лица своих коллег. Устал печься обо всех событиях, выбирать слова, не иметь возможности хоть на что-нибудь повлиять. Но это пока. После трехстороннего конфликта должно было стать легче. Им просто был необходим Фицджеральд в качестве союзника, каким бы гнилым, самовлюбленным и самонадеянным человеком он ни был. Да, люди были для него всего лишь ресурсом... Но он стремился защищать своих людей. Хотя бы за это Накаджима мог хоть немного его уважать.       Буквально через тридцать секунд к побоищу подоспела пара машин. Из одной торопливо выбежала Йосано, применила свою способность буквально на всех, в том числе и на мафиози, и перекинула руку Куникиды через свое плечо, оттаскивая его в автомобиль. Танидзаки подхватил Кенджи, Дазай взял на руки Кое, Рампо собирался помочь Ацуши, но тот поднялся самостоятельно, стремительно ретируясь, таща Эдогаву за собой за плечо.       Накаджима оказался в машине с Осаму. За рулем был Джуничиро, Ацуши сел с краю от Дазая и бессознательной Озаки и не отказал себе в удовольствии устало рухнуть на чужие колени головой.       — Ты как, Ацуши-кун? — спросил мужчина почти заботливо, вплетаясь пальцами ему в волосы на затылке.       — Устал, — выдохнул Накаджима. — Я очень сильно устал. Я больше так не могу...       Осаму вдохнул, будто собирался что-то сказать, но почему-то смолчал, продолжая гладить Ацуши по голове.       — Если повезет, мы выйдем из этой войны живыми, — сказал он пространно, и Накаджима замотал головой, невольно потираясь щекой о чужое бедро.       — Нет. Не повезет. Мы выйдем из этой войны живыми не из-за везения.       И Ацуши прижал к груди кулаки, широко распахнув свои слезящиеся глаза. Он тяжело дышал, глядя куда-то в угол обивки водительского сидения, он напрягся всем телом, мелко трясясь. Дазай отстранил от него руку. «Коснись меня, черт возьми! — зло думал Накаджима. — Мне нужна твоя поддержка! Мне нужны твои прикосновения!» Молча роняя слезы из глаз, Ацуши застыл со стеклянным взглядом, едва подрагивая.       Накаджима дернулся, резко выпрямился, усаживаясь с ровной спиной, и хлестнул себя ладонью по щеке, крепко стискивая зубы.       Бедра Осаму были такими теплыми... Его рука в волосах вызывала бегущий вдоль спины табун мурашек...       — Ацуши-кун? — нервно спросил Танидзаки, а Осаму мягко положил ладонь Накаджиме на бедро, пытаясь заглянуть ему в лицо. Парень отвел взгляд, боясь столкнуться с наставником глазами, вжал голову в плечи, закусил щеку изнутри до крови, ненавидя свои произвольно льющиеся из глаз слезы. — Ацуши, — сказал Дазай серьезнее, жестче. — Ты не мог предотвратить вражескую атаку.       «Нет, я мог!» — утонуло в налившейся тяжестью груди. Он не хотел еще сильнее травмировать Кеку, он не хотел, чтобы Куникиду и Кенджи ранили.       «Да, я не мог!» — проглотил он своим напряженным, стиснутым спазмом горлом, так и не приведя свое дыхание в порядок. Ведь это было одной из тех жертв, что необходимо было принести ради общего блага. Ради его блага под руку с возлюбленным.       Чужие пальцы сжались на бедре крепче.       Накаджима смотрел перед собой невидящим взглядом, слезы так и катились по его щекам, не собираясь останавливаться. Осаму только вдохнул, чтобы что-нибудь сказать, как Ацуши тут же прервал его:       — Заткнись. — Он не сразу понял, что сказал. Его голос звучал зло, отчаянно и совершенно отрешенно. Заметив свою потерю контроля, Накаджима постарался исправиться в более мягком тоне: — Я... Простите. Эта... Это нападение очень меня разозлило, и...       — Хех, что, хочется перегрызть им всем глотки?       И да, Дазай шутил. И Ацуши это понимал. Да, шутка была неуместной, даже вызывающей, раздражающей, злящей еще сильнее...       И Накаджима осознал, что сидит на коленях Осаму, тесно стиснув его бедра своими и крепко сжав его шею рукой, только на резком повороте, когда его слегка мотнуло в сторону.       Чуть разжав пальцы, но не убрав руку, Накаджима врезался лбом Дазаю в плечо, дрожа от беззвучного плача. Он ничего не сказал. Не смог. Медленно отпустил Осаму, вновь сел рядом, вновь уронил голову ему на бедра, трясясь всем телом. Истерика? Паническая атака? Или опять бьющие по нему снова и снова последствия изменения Книги? Ацуши не знал, что именно с ним происходило, но чувствовал себя последним мусором. Ни на что не способным ничтожеством.       Но Дазай снова принялся гладить его по голове. И Накаджима заплакал с новой силой, всем собой ощущая, как много ошибок он совершил, как много жертв допустил...       Как сильно он не заслуживал шанса, который подарил ему Гарри ценой собственной жизни.