Смерть и золото

Растение было небольшое — можно было бы и не заметить в густой траве, если бы не легкое свечение и монотонное гудение, будто кто-то неспешно водит мокрым пальцем по краю стеклянного бокала. Вейрен пальцами раскопал ямку в чуть мерзлой земле вокруг корня Нирна и выдернул его, затем отряхнул о траву и положил в мешок. Дело, собственно, было нехитрое: собирать корни Нирна его послал чудаковатый алхимик, пообещав какой-то загадочный эликсир, и Вейрен зачем-то согласился. — Ты даже не помнишь, что за эликсир он тебе пообещал, — резонно заметила Сарвейна, сгустившись из вечернего сумрака рядом с Вейреном — там, в самом уголке его глаза. — Не замечала в тебе особой тяги к монотонной работе за сомнительную награду. — Если ты не заметила, — Вейрен улыбнулся как-то отстраненно, подходя к еще одному корню Нирна и раскапывая его, — то я и Клинкам помогаю за спасибо, и то ждать приходится. Может, Вейрен и сам не очень-то знал, зачем это делает. Вокруг было множество других занятий, за которые платили — и иногда немало, только спроси у местного зеваки и сразу узнаешь, кто свой кошелек тебе в руки вывернет за очистку семейного склепа, возвращение фамильного меча или ловко разыгранное убийство. Вейрен все это мог, хоть и сам порой этому удивлялся, но теперь вместо героической погони за артефактами и опасных вылазок в бандитские логова он выбрал сбор непомерно большого количества каких-то корешков. Вечером в Черном лесу было слышно только шелест листьев, когда дул легкий холодный ветерок с севера, да шуршание травы под ногами. До ближайшего поселения — часов шесть ходьбы, так что Вейрен расстелил на самом сухом участке земли спальник, украденный в лагере бандитов на северо-западе, снял, наконец, с плеч тяжелый рюкзак и уже было собрался ложиться спать, когда услышал едва различимый знакомый звук. Корень Нирна обнаружился шагах в пятнадцати, у небольшой лужицы. Растение пульсировало голубоватым светом, и несколько секунд Вейрен просто любовался им, сидя рядом на корточках. — Ты с ума сошел, — фыркнула Сарвейна и исчезла, как всегда: раньше, чем Вейрен успевал устать от ее общества. Вейрен не до конца понимал, почему именно собирает корни Нирна, хотя точно знал, что на эликсир ему плевать. Тогда, в мягкой ночной тишине Черного леса, он на секунду подумал, что это задание — его шанс остановиться на минутку и просто смотреть, как живет этот мир, отчаянно нуждающийся в спасении, и начать понимать, почему этот мир нужно спасать. Смотреть, как облака плывут по голубому небу медленно-медленно, как бабочка, суетливо рябя цветастыми крыльями в воздухе, перелетает с цветка на цветок, и не думать больше ни о чем на свете. Затем Вейрен осторожно выкопал корень Нирна, положил его в мешок и отправился, наконец, спать.