Neon Blue

В ванной комнате на удивление пусто, лаконично, минималистично — Хенджин к такому не привык. В их тесной ванной полки всегда были заставлены огромным количеством уходовых средств, принадлежавших разным гибридам, и иногда трудно было найти свободное место, чтобы поставить свой шампунь. Он роется по шкафам, пока набирается вода, и находит в одном из ящиков упаковку запасных бритв, завалявшихся там, видимо, ещё с тех времён, когда у Чана не было неприлично дорогой электробритвы. На полке прямо в душевой гордо примостился шампунь-бальзам-гель для душа «3в1», а возле зеркала над раковиной — флакон лосьона после бритья. Это до смешного нелепо — одна только ванна со встроенным джакузи в этой комнате стоит как месяц работы Хенджина, если не больше. Оборудовать такую стильную ванную комнату со всей этой элитной черной плиткой и зеркалами с подсветкой наверняка стоило баснословных денег, а Чан моется в ней сраным 3в1, купленном в ближайшем супермаркете, видимо, даже не подозревая о существовании солевых скрабов для тела, кокосового масла и кондиционера для волос. Куда он попал, боже. Это точно квартира миллионера? Ладно, с кислой миной вздыхает Хенджин и выливает практически половину бутылки шампуня в воду, если его даже не могут обеспечить нормальной пеной для ванны, придется сделать её самому. Слава богу, что ему не нужно нигде бриться — хозяин ещё в четырнадцать лет оплатил ему курс лазерной эпиляции во всех местах, в которых она могла бы ему понадобиться. Если бы не это, он, наверное, сильно зарос бы за эти месяцы в хостелах. Так что Хенджин просто позволяет себе поваляться в горячей ванной впервые за последние несколько месяцев, радуясь тому, что у него есть больше, чем двадцать минут, и за дверью не стоит очередь из других питомцев, которым тоже надо в душ перед сменой. Он включает джакузи и наслаждается тишиной, одиночеством и расслабляющим бурлением горячей воды.

***

Утро выходного дня. Точнее, уже полдень, но это все ещё раннее утро для него. Он слышит чужие шаги за порогом и торопливый топот кроссовок Чана в прихожей, затем — лёгкий скрип открывающейся входной двери. А после — знакомый голос, от которого сердце Хенджина на секунду в неверии замирает, хотя он и был об этом визите предупрежден и сам на него согласился. — Привет, Чанни-хён! До этого лениво развалившийся на большой мягкой кровати в гостевой комнате, Хенджин быстро заворачивается в одеяло, как в кокон, и забивается в самый дальний угол, прижимаясь спиной к стене. — Он явно напуган и чувствует себя не в своей тарелке, к тому же, наотрез отказывается идти к врачу. Может, ты смог бы… Немного поддержать его, Ликси? Думаю, твое присутствие его расслабит. — Я постараюсь сделать все, что в моих силах. Он трет глаза, чтобы казалось, будто они припухшие после плача, и натягивает самое настороженное свое выражение к моменту, когда трое мужчин приближаются к дверям его комнаты. Они тихо переговариваются, но Хенджин все равно может разобрать их речь, и через несколько секунд раздается тихий стук. — Джинни? — зовёт его Чан из-за двери. — К тебе гость. Можем мы войти? Хенджин слабо выдыхает «да», зная, что Феликс и так его услышит. Дверь слегка приоткрывается, и Феликс скользит внутрь, тут же со вздохом бросаясь к нему. — Боже, Хенджин, что с тобой приключилось? — воркует он со страданием в голосе. Его мягкие руки обвиваются вокруг напряженных плеч Хенджина, его знакомый запах окутывает Хенджина, как одеяло, и он крепко обнимает Феликса в ответ, утыкаясь лицом ему в шею. — Ликси, — всхлипывает он надрывно, так, чтобы Чан мог это слышать. А потом добавляет шепотом, только для кошачьего слуха различимо: — Помоги выпереть его из комнаты, я все расскажу. Он смотрит настороженно Ликсу за плечо, и тот оборачивается с самым укоризненным выражением к Бан Чану. — Можно нам минутку наедине? — О, да, конечно, — Чан заботливо прикрывает за собой дверь, но замирает у нее, не отходя далеко. Феликс оборачивается обратно к Хенджину с лицом, требующим объяснений. — Хван Хенджин, ты объяснишь мне, что происходит, прямо сейчас, — шипит он шепотом. — Я пришел в клуб две недели назад, а мне сказали, что ты сбежал! И не дал мне знать! Я волновался! И теперь Чан-хён звонит Бинни и говорит, что чуть не сбил тебя, что у тебя шок, что тебе надо в больницу, я прибегаю, а ты тут ломаешь комедию! Его чёрное ухо нервно дёргается, и взгляд пронзительных синих глаз направлен прямо на старшего кота, и тот невольно пригибает шоколадные ушки к голове. — Послушай, да, технически я действительно сбежал и скрываюсь от хозяина, — начинает он, хватаясь за маленькие ладошки Феликса своими длинными пальцами. — Я не знал, как с тобой связаться, и потому не рисковал появляться в центре, а жил в хостелах за городом. И Чан правда чуть меня не сбил, но я не пострадал, я в порядке. — Тогда что за концерт ты тут устраиваешь? Хенджин наклоняется к нему ещё ближе. — Просто пытаюсь забраться на богатый продюсерский член, — шепчет он едва слышно. — Хочешь, чтобы я умер в какой-нибудь убогой ночлежке от передоза углеводами? Чанни-хён любит чувствовать себя героем. Подыграй мне. Глаза Феликса шокировано расширяются, но секунду спустя озорная улыбка расплывается по губам. — Ты не случайно ему попал под колеса, так ведь? — наклоняется брюнет навстречу. — Ты его выслеживал и специально бросился под машину. Хенджин ничего не отвечает, но застенчивая улыбка говорит сама за себя. — Боже, это правда. Я угадал. Ты на голову отбитый, — вздыхает он восхищённо и прикрывает ладошкой рот. А затем бросается его обнимать изо всех сил. — Хенджин, ты…! Хитрый жук! Они обнимаются, покачиваясь немного из стороны в сторону, и Джинни, устроив подбородок у Ликси на плече, не может сдержать довольной улыбки от такого знакомого, родного тепла его лучшего друга. — Лучше расскажи, как тебе эти люди, — просит Хенджин. На Феликсе явно дорогая джинсовая куртка, так что очевидно, что денег на него Чанбин не жалеет. — Тебя не обижают? — Что? Нет! Бинни очень хороший, он так заботится обо мне! — лицо парня тут же озаряется нежной, блаженной улыбкой. Боже, ну и гадость. Но Ликси идёт счастье, он весь сияет — любовь смотрится на нем хорошо. — Он меня обожает, делает все для меня. Он собирается купить мне апартаменты, сказал, что я могу жить самостоятельной жизнью, но я пока не хочу от него уходить. — А вы…? Да, — Феликс смущённо тупит глаза. — Но я сам захотел. Он мне нравится. Что ж, это было ожидаемо и очевидно. — И какой он? Ну, ты знаешь, — Хенджин намекающе шевелит бровями. Действительно ли он хочет знать, каков в постели Чанбин? Не то, чтобы особо сильно, но посплетничать о таком — святое, он не будет собой, если не достанет Феликса. — Это пиздец, Джинни. Он очень толстый, — шепчет Ликс с озорной улыбкой, наклоняясь ближе к нему. — Сложно поверить, — хихикает Хенджин в ответ. Феликс возмущённо — но все равно не в силах сдержать улыбку — стукает его ладошкой по плечу. — Не успокаивается, пока не доведет меня до криков, — продолжает младший гибрид мечтательно. — Я в жизни так сильно не кончал. Они тихо смеются ещё минуту, глупо хихикая, и Хенджин счастлив, искренне счастлив за друга. — Лучше бы ему продолжать так же хорошо заботиться о тебе, — говорит он, устраивая голову у Ликси на плече. — Иначе мне придется его убить, похитить баснословную сумму с его банковского счёта, забрать тебя и скрыться где-нибудь в Аргентине. А я не очень хочу в Аргентину. — Думаю, все будет хорошо, — успокаивает его Феликс, ероша его волосы. — Уверен, у вас с Чан-хёном тоже все сложится. Я очень беспокоился, что ты можешь попасть в плохое окружение или к жестокому хозяину, но теперь я за тебя спокоен, он хороший человек. Может, даже слишком хороший. Тебе придется очень толсто ему намекать. — Надеюсь. Ладно, теперь сделай вид, будто ты меня уговаривал все это время сходить к врачу, — Хенджин хлопает его по спине, отстраняясь. Феликс кивает, берет обе его руки в свои и произносит громко, оборачиваясь к двери: — Можно заходить! Дверь с небольшим запозданием открывается, и этого времени достаточно, чтобы Хенджин успел сделать самое пустое и отрешенное лицо из всех, на которые он способен. Он тупит глаза вниз, на их руки, и Феликс мягко поглаживает его ладони. — Так что покажись врачу, хорошо? — говорит он так тихо и проникновенно, будто ему и правда огромных усилий стоило заставить Хенджина его слушать. — Ты сам знаешь, что ещё месяц, и… Ты знаешь. Хенджин заторможенно кивает головой, стараясь наклонить ее так, чтобы завеса спутанных блондинистых прядей практически скрывала лицо. Он чувствует пристальный взгляд мужчины, что ждёт их в дверях. Молчание со стороны Чана горькое и сочувствующее. Хенджин тяжко вздыхает, на этот раз по-настоящему. — Он согласен поехать в больницу, Чан-хён, но если я буду рядом, — оборачивается к мужчине с солнечной улыбкой Феликс. Он обнимает Хенджина ещё раз, гладит по спине. — А после больницы вместе покатаемся по магазинам, да? Выберем тебе новую одежду и хороший шампунь для шерстки. Я дам Чан-хену визитку салона, куда водит меня Бинни, там отличные грумеры, распутают и вычешут твой хвостик, будешь как новенький. Окей? И этот парень его ещё назвал хитрым жуком. Что ж, долгие годы их работой было профессионально разводить мужчин на деньги и подарки, и им с Ликси часто приходилось клянчить алкоголь, чаевые или дополнительные услуги друг для друга. «А чего Ликси без коктейля сидит, давайте вместе выпьем?» и «Смотри, как красиво танцует, старается специально ради тебя, давай оставим ему чаевые» и «Я не поеду один к твоим друзьям, мы с Джинни выезжаем только вдвоем, так всегда веселее, не так ли?». Это просто их способ так друг о друге заботиться. Хенджин ещё раз кивает и шмыгает носом. — 'Кей, — выдыхает он дрожащим голосом, немного гнусаво. — Здорово! — Феликс хлопает в ладоши и подрывается с кровати. — Тогда собирайся! Чан-хён, одолжи Джинни пока пару своих вещей, он любит уютные объемные толстовки, когда ему грустно. — А, да, хорошо, — Чан тут же скрывается в соседней комнате. Феликс, ослепительно улыбаясь, показывает Хенджину большой палец и подмигивает, пока тот пытается подавить ухмылку. Он выходит за дверь, и Джинни слышит, как друг разговаривает с Чанбином в гостиной в ожидании него. Его голос сладкий, практически приторный, до зубовного скрежета пропитан нежностью, как клубничным сиропом. Он надеется, что Чан сделает его таким же глупо счастливым и влюбленным.