Неспособная

Маленький дом, стоявший на окраине Гримкрайса, на самом высоком холме, всегда притягивал к себе любознательных Алларун и Лилит. Обычное, казалось бы, на первый взгляд строение таило в себе немало загадок и тайн, которые так сильно увлекали сестер. Легенду этого старого дома малышки Харпер знали наизусть, а все благодаря их матери, которая частенько им рассказывала страшные истории на ночь. - Вперед, Рунни, мы уже почти добрались. - задорно кричала светлая девчушка, размахивая руками и забираясь по высокому склону. Ее волнистые волосы развевались на ветру, пока Лилит продолжала ловко и уверенно подниматься все выше к своей цели. Та девочка, что была поменьше, и чьи золотистые локоны были убраны в аккуратные хвостики еле передвигала ногами и слишком тяжело дышала. Руна уже несколько раз пожалела, что последовала за скользящим, потому что Лилит частенько пользовалась своей способностью, чтобы обогнать сестру. - Давай, Ру, ты сможешь. - подначивала сестру Ли, стоя на вершине холма. Девочка уже успела осмотреть дом, отметив про себя, что здесь, наверху, он не кажется таким заброшенным, как все говорят, да и не похож он на гробницу страшных рассказов о старухе-сумасшедшей, что похищала детей и обгладывала их сладкие тельца до костей. Руна недовольно буркнула себе под нос, в сотый раз проклиная эту затею, но все же скрепя зубами и недовольно укутавшись в шарф, забралась на вершину холма, оказавшись по уши в грязи и сухих листьях, прилипших к ее одежде. - Ты такая чумазая, Рунни.- по-доброму засмеялась Лилит, подойдя к сестре и начиная отряхивать ее от комков сырой земли. Старшая Харпер всегда заботилась о сестре, хотя та даже не просила помощи, ссылаясь на то, что уже взрослая девочка и в свои одиннадцать лет сама может отряхнуть свою одежду. - Это нечестно! - обиделась Руна, надув пухленькие губы и нахмурив брови. - Ты использовала магию. - Тоненький голос ребенка вдоволь был пропитан завистью и грустью, когда Ру подытожила свои слова топотом ноги, скрестив при этом руки на груди. Лилит рассмеялась, еще больше потешаясь над своей сестрой и качая головой в разные стороны, словно не принимая высказывания Алларун. Она сперва ничего не ответила, продолжая приводить младшую в порядок, а лишь немногим позже посмотрела на девочку, беспечно потрепав ее по голове и улыбнулась, не скрывая своего горделивого собой взгляда: - Я не виновата, что у тебя нет сил, глупышка. - пожала плечами Лилит, разведя руки в стороны и снова рассмеявшись в лицо обиженной девочки. Она махнула рукой, непринужденно и так легко, словно этот жест и ее слова ничего особенного не значили, а потом развернулась в сторону дома, к которому они добирались с полутора часа. На самом деле Лилит всегда вела себя таким образом: хвасталась тем, чего не было у сестры и постоянно напоминала ей, что она лучше. Быть первенцем в семье огромная ответственность, которую Ли поняла не совсем так, как хотелось бы самой Руне, потому что их разговоры всегда приводили лишь к баснословным успехам Лилит и бесконечным проигрышам самой Ру, словно у той не было ничего, чем она могла бы гордиться. И в действительности это было так, потому что никто не мог объяснить, почему идет уже одиннадцатый год с момента рождения Руны, а у нее до сих пор не проявились способности, словно девочка не владела магией и не была способной, которой являлась ее сестра. Алларун закатила глаза, по-детски надувшись, и последовала за старшей, ничего не ответив на ее комментарий. Вблизи дом, являвшийся центром многих городских легенд, выглядел не так, как ожидали сестры. Он казался обжитым и даже в какой-то степени живым. Его темные издалека стены сейчас отдавали пурпурным оттенком, а страшные, заброшенные окна были просто занавешены плотными шторами. - Готова? - аккуратно поинтересовалась Лилит, беря сестренку за руку. Девочка не сводила своего пристального взгляда с дома, словно ожидала что вот-вот злая старуха распахнет скрипучие двери и побежит в сторону сестер. Алларун снова ничего не ответила, сильнее сжимая потную ладошку Лилит и прижимаясь ближе к старшей Харпер. - Ты трусишка, Рунни. - снова засмеялась Лилит, придерживая живот одной рукой. Она повернулась к сестре, положив обе ладони ей на плечи, и заглянула в ее темные глаза. Они обе завидовали друг другу: Ли мечтала о таком же глубоком, коричневом оттенке глаз, как у Алларун, а Ру в свою очередь хотела быть похожей на их маму с таким же ярким, фиолетовым оттенком. Почувствовав, что Лилит начала отдаляться, Руна еще крепче сжала ее ладошку, чтобы только удержать зрительный контакт и отсрочить встречу со страшным домом, но вместо привычной насмешки в глазах сестры, перед глазами Ру стали пробегать яркие картинки, напоминавшие воспоминания. - Эй, Нейтан, догоняй! - звонко смеялась Лилит, выбегая из леса на небольшую, открытую полянку в центре леса. Вслед за девчонкой, что радостно кружилась на месте, подняв голову к небу, выбежал черноволосый мальчишка с россыпью веснушек на лице. - Ты очень быстрая для девчонки, Лилит Харпер. - запыхавшись, прохрипел Нейтан, свалившись в невысокую траву и тяжело дыша. Смех старшей Харпер снова заполонил поляну. Девчонка упала рядом со своим другом, беря его за руку и аккуратно опуская голову ему на плечо. - А ты очень медленный для мальчишки, Нейтан Спирриган. - передразнила она Нейта, закрывая глаза и слушая, как мальчик пытался отдышаться после долго забега. Алларун отдернула руку, тут же уводя взгляд в сторону и пытаясь понять, что именно она только что увидела. Внутри постепенно нарастала паника, заполняя собой легкие и вытесняя воздух. Руна сделала несколько напряженных вдохов, прижимая ладонь к груди и делая маленький шажок назад. Было ли это воспоминание сестры? Или это видение? Может быть Руна могла видеть будущее, предсказывать то, что будет в скорейшем времени? У девочки не было ответов на эти вопросы. Для нее такое явление было сродни чуду: чем-то необычным и немного пугающим. Однако, Алларун имела смутные представления, что ее магия наконец пробудилась. Не может быть, чтобы ей показалось. Картинки были такими яркими и четкими. Руна чувствовала запах леса после дождя, теплое солнце, которое согревало своими лучами Лилит и Нейтона, она слышала их смех и разговор, словно сама стояла неподалеку. Нет, Руна была уверена, что это ее магия показала ей воспоминания сестры. Теперь она будет как все дети, и теперь Академия будет знать о такой храброй малышке Ру. В тот же день перед сном Алларун пыталась убедить свою маму, что она теперь тоже способная и ее магия, спустя небольшую задержку, наконец-то проявилась. Но дети в таком возрасте выдумщики и фантазеры, придумают все, лишь бы привлечь внимание своих родителей. - Но я правда могу видеть прошлое! - ее возмущенный голосок был на несколько тонов выше, чем обычно. Руна надула губы, словно обиженный ребенок, который не получил желанную игрушку, а светлые брови были упрямо сведены к переносице. Каждый раз, когда Ру была недовольна, на ее лице проскальзывала похожая гримаса. И в этот раз ее расстраивало неверие своей собственной матери. Теплый смех Далии заполонил маленькую, прохладную детскую, единственную комнату в доме, где были обои. Семье Харпер всегда было тяжело в финансовом плане. Когда отец Ли и Ру ушел из дома, оставив за собой лишь нелюбимых детей и брошенную жену, все в жизни семьи пошло под откос. Далия не справлялась с нагрузкой и воспитанием детей, разрываясь между несколькими работами, а также поиском подходящей няни для малышек. Но все было безуспешно. Никто не хотел ехать на самый край Обскура за полсотни баксов, чтобы посидеть с двумя неугомонными девчонками, что вечно доставляли проблем. С каждым разом попытка найти оплачиваемую работу проваливалась и создавала все больше и больше трудностей, пока в конечном итоге, Далию не взяли посудомойкой на придорожное кафе. Ей удалось снять заплесневелую и довольно крохотную квартирку для себя и дочерей, пожертвовав последние сбережения на ремонт детской комнаты, чтобы хотя бы малышки жили в уюте и комфорте. - Это называется “воспоминание”, милая. Мы все видим прошлое, потому что помним, что с нами случилось. - ласково произнесла женщина в фартуке, подойдя к дочери и присев на одно колено, чтобы быть на одном уровне с Руной. Она провела грубой и мозолистой от постоянной работы ладонью по шелковистым волосам девочки, которые непослушными кудрями падали ей на плечи, едва ли скрытые старой ночной рубахой, доставшейся ей от сестры. Алларун недовольно дернулась, отстраняясь от матери, и, гордо подняв подбородок, сложила руки на груди, вдобавок топнув маленькой ножкой, в разорванном на большом пальце носочке. - Нет, я могу видеть прошлое других людей! - не унималась Руна, снова показательно надув губы и сжав руки сильнее, словно пытается защититься от Далии, которая предпринимает еще одну попытку успокоить девочку, мягко коснувшись губами ее макушки. Алларун уверена, что это были не ее воспоминания. Она никогда не видела Нейтана Спирригана, да и на той поляне ей запрещено гулять, потому что она довольно далеко, в чаще леса за городом. Почему-то Руне так хотелось, чтобы мама поверила ей, потому что кроме нее Ру некому рассказать о своих силах. Но очередная улыбка на лице Далии дала Руне четко понять, что никакой поддержки от матери она не получит. Ей не верят, считают обычным ребенком с богатым воображением и завистью к своей старшей сестре. Нет никакой магии, и никаких воспоминаний Руна не видела - вот, что читалось в серых глазах напротив. - Темной ночи, Алларун. - нежно произнесла Далии, наклонившись вперед и чмокнув девочку в носик, прежде, чем выйти из комнаты, закрыв за собой дверь и выключив свет. В тот момент Руна отчетливо почувствовала, что она одна: в этой комнате, в этом городе и в этом проклятом мире, потому что никому нет дела до ее сил, ее правды и ее самой. Для них всех она простая девочка без магических сил, и таких как Руна, называли одним словом: “неспособная”.