затянувшийся октябрь

      Приглушенные звуки музыки из соседней комнаты и редкий шум машин за окном не мешали сонной голове настраиваться на дремоту, даже наоборот, наталкивали еще больше. Осаму лежал на плече у такой же сонной Акико, которая готова была уснуть в любой момент, но сил, чтобы разобрать постель и выключить свет, ни у кого из них не было. Они лишь сползли вниз по кровати, продолжая лежать рядом, не в силах пошевелиться.       Алкоголь из организма практически выветрился, оставляя неприятную слабость в теле и сухость в горле, сопровождаясь резкими покалываниями у висков. Жизнь за пределами тихой комнаты тоже постепенно сходила на нет, музыка играла значительно тише, а шум и разговоры других были слышны не так отчетливо.       Йосано громко зевнула, прикрывая рот рукой. Они лежали в тишине вот уже полчаса, просто потому что кто-то из них проваливался в небольшой пятиминутный сон, но сразу же просыпался как ни в чем не бывало. Девушка еще в начале дня рождения всем заявила, что спать будет с Осаму, чтобы остальные не напрашивались устроиться в ее прохладной и тихой комнате на мягкой кровати. Дазай моментально согласился — ночевать на диване среди нескольких человек не хотелось. Все ворочаются, толкаются и шумят, когда пытаются тихо встать по своим делам. Он мог бы и уехать, но был уверен, что Акико его не бросит на полу среди пьяной молодежи, которая, как и он, не хотела поздно ночью ехать к себе домой на редко работающем транспорте. — Это так здорово, — начала говорить девушка, вновь зевнув и сладко потягиваясь. — Что? — Они думают, что мы с тобой спим, — она сделала паузу, выражаясь точнее. — Не в привычном смысле слова спим. — Сексуальные партнеры, я понял, — Дазай кивнул головой, соглашаясь с Йосано.       Многие считают, что они друзья с привилегиями, но скрывают это по своим причинам. Акико сначала отрицала, как и Дазай, такие разговоры ни к чему, да и мало ли что подумают их будущие партнеры или партнерши, наслушавшись таких мнений. Но вскоре стало все равно. Иногда они даже пользовались этим, Осаму умело играл ее парня, если у Йосано удавалось до ужаса неудачное свидание и отвязаться было просто невозможно, да и Акико помогала тем же. — Боятся зайти и потревожить нас, — девушка тихо засмеялась и ткнула его локтем под ребро. — А мы с тобой действительно спим, — Дазай засмеялся в ответ, ситуация правда комичная, из них сексуальные партнеры как из Ацуши строгий преподаватель. — Еще минут пять, и я усну, пока буду говорить. — И я, — Осаму начал зевать, Йосано недовольно ткнула его куда-то в область живота и вновь начала зевать, да так, что слезы скопились в уголках глаз.       Им следовало бы закончить диалог и разложить постель, хотя бы просто снять покрывало, но было ужасно лень даже шевелиться. Дазай, лежа на плече девушки, практически не двигался, казалось, что он даже не дышит, грудь вздымалась лишь тогда, когда он зевал. У него затекла шея от неудобного положения, но он продолжал лежать с прикрытыми глазами, открывая их только когда начинал говорить. Акико точно отлежала себе плечо, голова у Осаму была нелегкой, но ей нравилось находиться именно в этом моменте, когда никто их не трогает, не шумит, когда ты вроде бы с кем-то, но в то же время совершенно одна. — Можно вопрос? — Дазай приоткрыл глаза, поворачивая подбородок в ее сторону, но разглядеть лицо не мог, да ему и не нужно было, чтобы понять, что Акико практически спит. — Ага, — девушка сонно промычала в ответ. — Они тебе надоели? — он кивнул головой на дверь, не зная, поймет ли его Йосано, но, когда она начала говорить, голос ее казался уже не таким сонным, даже бодрым. — Можно и так сказать, — хмыкнула. — Невежливо выгонять гостей на ночь глядя, но хочется от них отдохнуть, — день рождения был слишком затратным днем для собственных сил и эмоций, вроде бы не хочется праздновать в одиночестве, но и от других тошно. Настолько, что хочется закрыться в комнате посреди праздника и никому не открывать. Осаму кивал на ее слова. Он сам то их праздновать не любит, собирается с несколькими людьми, чтобы не было так тоскливо, а вечер проводит в одиночестве, дабы не обременять других своей еле натянутой улыбкой. — Если хочешь, я могу поспать на коврике, — говорит не из вежливости, правда уйдет, если нужно. Даже если совершенно не хочется. — Расслабься, на тебя не распространяется, — она вытянула свою руку к нему, ища наощупь его плечо и слегка похлопывая по руке, чтобы тот и не думал никуда уходить. — Теперь моя очередь задавать вопросы. — Вперед, — парень хмыкнул, прикидывая в голове, какие вопросы его ожидают. — Ходишь последнее время так, будто не здесь вообще. Все время думаешь о чем-то, может и о ком-то. Поделишься? — Почему бы не поделиться, — Осаму не сомневался, что разговор затронет Чую.       Он рассказал ей все с самого начала. Она поймет, не будет задавать вопросов, спрашивать, почему он решил заниматься с ним или почему так зациклился. Дазай рассказал и том, как видит его, как восхищается, глядя со стороны. Рассказ его все же был ленивым и сонным, мелочи он упускал, но всю суть передать смог. –Он тебе нравится? Как парень, я имею в виду, — уточнила Акико. — Как парень он мне нравится… — задумался юноша.       Чуя действительно хорош собой. У него приятная внешность. Осаму не знал как это объяснить, но черты его лица казались правильными, словно его лицо высекали из мрамора, создавая идеальную скульптуру. Его безупречный внешний вид, он будто бы сошел с картин. Настолько казалось нереальным само его существование. — Но не в плане симпатии, — добавил Осаму, покачав головой. Чуя прекрасен, но все это не о симпатии. Он не хотел думать о таких вещах. Девушка понимающе кивнула. — Он мне интересен как потенциальный друг, не более, — и парень не врал. Все его восхищение и интерес не планировали переходить дружескую черту, ему просто хотелось познакомиться с ним ближе. — Ты не думал, почему он тебе понравился среди всех остальных? — Йосано наклонила голову в его сторону, с интересом уставившись на Дазая. — Да нет… — парень задумался, но сам и не знал, какой ответ дать. Внутри что-то само по себе ответило, когда он увидел Чую, а потом интерес разрастался все больше, но это первоначальное чувство никуда не делось, просто Осаму не знал, что оно означает. — Возможно, он кого-то мне напоминает, не знаю, — парень неопределенно повел плечами. — Может, просто впервые встретил кого-то интересного за несколько лет, — но почему Дазай решил, что Чуя интереснее остальных, он так понять и не смог.        Вроде бы ничего особенного, но при этом другие ни разу не вызвали и доли таких чувств, которые одним своим появлением привнес Накахара. Осаму лишь покачал головой, давая понять, что и сам с этим не разобрался, но зудящий ответ сидел где-то внутри, не давая понять, что именно его привлекало в Накахаре Чуе. ***       Дазай никогда не называл себя честным человеком и по необходимости лгал. А необходимость присутствовала часто. Где-то недоговорить и обойтись несколькими фразами, а где-то переврать всю историю, добавив не больше процента правды, чтобы было реалистичнее. Он врал постоянно, все чаще замечая, что лжет даже там, где не следовало бы, да и можно было бы обойтись правдой.       Но ему никогда не было особенно неловко или стыдно за свою ложь. Он не придавал ей особого значения, да и как таковой проблемы она никому не доставляла. Осаму лгал в чем было нужно, обманывал других, но им никогда не было от этого горячо или холодно. Никого это вранье не касалось, разумеется, кроме него самого.       Дазаю вновь приходится врать, а он кажется и не рад. Очередной план Осаму по выстраиванию дружбы с Чуей равносилен очередному вранью. А чего еще было ожидать? Все их знакомство началось с этого, а когда что-то начинается со лжи, то остается либо продолжать тот же путь, придумывая вранье поизворотливее, либо признаться и вывалить всю правду наружу. Для последнего было рановато.       Осаму стоял в коридоре на третьем этаже университета, в один из редких дней, когда они пересекаются здесь. Дазай не знал его расписания, просто запомнил, что именно по понедельникам он видит его рыжую макушку, заходящую в аудиторию. Накахара долго не появлялся на этаже, Осаму даже охватило сомнение, не перепутал ли он день недели и все это время это был не понедельник, а вторник или пятница. Но стоило Дазаю рассмотреть эту версию, как Чуя появился в дверном проеме, направляясь прямиком в аудиторию. Осаму спешить и окликать его издалека не стал, решив проследовать за ним в аудиторию. До начала пары все равно еще есть время.       Накахара сел на первый ряд ближе к стене. Студентов практически не было, кто-то еще не вошел. Тем лучше, Осаму прошел через полностью пустой ряд и присел рядом с парнем. — Чуя, — Дазай позвал парня, который что-то печатал в своем телефоне, не сразу заметив его. — Прости, что отвлекаю. Можно тебя на минутку? — Привет, — Накахара удивленно посмотрел на Дазая, вспоминая, что занятия у них по средам, а он пришел до него, так еще и вживую. — Что-то случилось? — У меня сегодня сочинение у Доппо. Подскажи мне, как лучше оформить содержание, пожалуйста, — он свел руки вместе в молебном жесте, глядя с надеждой на Накахару. Тот тут же кивнул, оглядываясь по сторонам аудитории. — Давай здесь, пока людей немного, — Осаму достал свои наброски, показывая несколько вариантов, говоря, что не уверен, раскрывают ли эти пункты плана главный вопрос и будет ли Доппо этого достаточно.       Чуя включился в работу моментально, он заправил выбивающуюся прядь за ухо и склонился над черновиками. Дазаю оставалось только наблюдать за сосредоточенным юношей, который изредка писал на листе карандашом, внося свои поправки. Почерк у него был округлый и красивый, очень похожий на учительский, понятный и разборчивый. Таким бы писать на доске. Накахара ненадолго задумывался, хмуря брови и покусывая губы, но просидел над работой недолго. Дело было пятиминутное и не слишком то серьезное. Чуя справился быстро, объясняя Дазаю все свои пометки. Он рассказывал ему о том, как считает нужным сделать, но советовал писать так, как ему самому покажется верным. Не слишком придерживаться его пометок.       Осаму не сводил с него глаз, лишь изредка упирался взглядом на листочек, когда Накахара поворачивался посмотреть на него, все ли ясно и слушают ли его вообще. Дазай спешно кивал, стараясь создать видимость того, что он весь во внимании. Но стоило Чуе отвернуться, как взгляд скользил уже по рыжеволосому прекрасному юноше, на которого было приятно смотреть, когда он сосредотачивался, улыбался или наоборот хмурил брови. В общем-то, смотреть на него всегда было приятно, а главное происходило это само собой, что Осаму не сразу замечал, как его глаза вновь уставлены на Чую. — В целом мне все нравится, только воды не лей, он этого не любит, — парень отодвинул бумажки в сторону Дазая и вернул карандаш. Осаму хотел поблагодарить его, думая, что они вот-вот расстанутся, все-таки дело сделано, задерживаться ему больше незачем, если он сам не придумает повод, но Чуя начал первым. — Ты волнуешься? — Дазай удивленно похлопал глазами, не зная, что ответить. — Да… — замешкался. — Немного, — слова выскочили быстрее, чем он успел продумать ответ. Парень вновь соврал во всем, в чем только мог. Он же ни капли не переживает, проучившись тут два года Осаму привык к Доппо, к его строгому тону и давлению, которые совершенно не действовали на юношу. Преподаватель действительно мог вызывать панику и тревожность у других, Дазай и сам был свидетелем того, как у мальчиков и девочек трясутся руки и дергаются глаза от напряженных нервов. — Не переживай, он, конечно, внешне пугающий, но не съест же тебя, — у Осаму непроизвольно появилась на губах улыбка, да такая, что скрыть невозможно, обнажая зубы и скрытые ямочки.        Он уставился на Чую со всей нежностью во взгляде, которая только могла в нем быть. Это было очаровательно! Он чуть было вслух не сказал о том, как это мило, но вовремя проследил за своим языком. Осаму с каждым днем удивлялся Накахаре все больше, это удивление граничило с восхищением, которое разрывало район груди от каждого мимолетного жеста или слова. Узнавать людей действительно странно. Чуя, заметив, что парень на него смотрит, пытаясь подавить улыбку, слабо улыбнулся в ответ, отводя глаза в сторону, подальше от Осаму. — Главное напиши все сам, чтобы не к чему было придраться. — Да, конечно, — Дазай постарался сохранить серьезность, но успокаивающая речь Чуи грела душу, заставляя давить в себе улыбку все больше. Для него хотелось улыбаться, а больше всего хотелось, чтобы он делал это в ответ. Даже если слабым движением кончиков губ.       Все репетиторы так делают, это нормально. Они все проявляют малейшую заботу, когда дело касается твоих экзаменов и уровня знаний. Осаму слышал это от своих репетиторов, когда готовился к поступлению в институт. Учительница литературы, улыбчивая и добродушная женщина среднего возраста, с которой Дазай встречался по два раза в неделю, тоже беспокоилась о его экзаменах. Улыбалась, когда слышала о хорошем результате, советовала не беспокоиться и поддерживала перед сложными вступительными, но даже от ее слов Осаму не чувствовал себя так, как сейчас. Было безумно приятно видеть Накахару таким. Не привычно спокойным и сохранявшим дистанцию, а позволявшим себе выразить хоть немного дружелюбия в адрес Дазая. В эти моменты Осаму все больше понимал, что и Чуя внутри себя что-то скрывает, что он не ошибся на его счет. Есть в нем что-то притягательное. — Я не думал, честно говоря… — парень задумался, прежде чем сказать, обдумывая, стоит ли озвучивать такие выводы. — Что? — парень выгнул бровь, глядя на Чую с неподдельным интересом. Сегодня все складывалось куда лучше, чем Осаму планировал. Он надеялся пересечься хотя бы для работы и постараться завязать хоть какой-нибудь диалог на собственной инициативе, но никак не ожидал, что Накахара будет разговорчивее обычного. — Что ты волнуешься, — Чуя пожал плечами. Видимо сегодня они сумели друг друга удивить. Осаму не вписывался в его виденье, а Накахара в его. Разве что один из них сегодня очень много врал, он не хотел, но продолжал, потому что ему ничего не оставалось. Мысленно извинялся, не представляя, как будет объясняться перед ним, если они подружатся, но продолжал начатую ложь: — Бывает иногда, — хихикнул Дазай. По телу прошла неприятная дрожь, отдавая резким спазмом в желудке. Ему было ужасно неловко, он не знал, что из-за своей лжи захочет провалиться сквозь землю. Осаму правда не хотел начинать дружбу с вранья, ему просто ничего не оставалось. Да и до дружбы, честно говоря, ему еще идти и идти. — Я уверен, у тебя все получится. ***       Сочинения Дазаю всегда давались просто. Еще в начальной школе, когда их только учили этому, Осаму уяснил, что главное не то, что он думает, а что от него хотят. Писать замороченные сочинения, в которых парень раскроет свое мнение на выбранную тему, не имело смысла. Пускай это будет интересно читать, но баллов за оригинальность увы никто не добавляет. Поэтому парень писал так, как было нужно. Он использовал то мнение о произведении, которое закладывали в школе и институте, даже если понимал его иначе.       Дазай не любил излагать иную позицию на листе, лучше уж там будет сплошное клише, которое не вызовет вопросов у преподавателей и явно даст хорошую оценку. Что не сказать об Осаму, который любил поговорить. Здесь он уже позволял себе выразить иное мнение насчет всей литературы, которую они изучали, разумеется, если это готовы были слушать. С преподавателями, с которыми обсуждение было ни к чему, Осаму сидел молча, но не все были такими скучными и с методичкой в руках. Поэтому на большинстве пар, посвященных литературе, он заявлял, что в корне не согласен со всем, с чем только можно было не согласиться. А его преподавательницы, имея хоть и другую точку зрения, слушали его с неподдельным любопытством.       Это сочинение не было исключением, он написал его без особой сложности. Куда тяжелее было выносить внимательный взгляд Доппо на себе, который так и жаждал увидеть у него какую-нибудь шпаргалку или телефон. Осаму вышел из аудитории изрядно уставшим, сдавать раньше времени не хотелось, дабы не нарваться на лишнюю работу, поэтому он просидел все оставшееся время, упираясь глазами в лист и думая о своем.       Выходя из кабинета, он оказался в компании однокурсников, с которыми диалог завязался на темах сочинения, но уже через пару минут перешел в совершенно другую область. Времени до следующей пары оставалось достаточно, а после такого напряженного занятия следовало снять стресс. Он в компании двух парней и девушки направился покурить, попутно что-то рассказывая одному из них. Просидев молча полтора часа, Дазаю хотелось говорить, неважно, о чем или с кем, просто нести всякую чепуху. Он так заговорился, что не сразу понял, что идет прямо за Накахарой, который направлялся, по всей видимости, туда же, куда и они. — Чуя, — Осаму громко окликнул юношу, прервав свое повествование. Никто не ожидал, что Дазай так резко сменит тему, и удивленно посмотрели на него, а потом и с любопытством на того, кого он позвал.       Накахара развернулся в его сторону. Он уставил глаза на Осаму, но тут же перевел взгляд на компанию позади него. Парень кинул на них равнодушный взгляд, возвращаясь к нему. Чуя вопросительно кивнул головой, ожидая ответа. Дазай бросил краткое «я вас догоню» и подошел к Накахаре поближе, ожидая, пока компания направится в другом направлении. — Спасибо, ты мне правда очень помог, — улыбнулся парень. — Это ничего, что я подходил с вопросом во внеурочное время? — с надеждой спросил Дазай. Он конечно думал, что своими пятиминутными вопросами не отнимет много времени, но вдруг для Чуи это некомфортно? Следует уточнить. — Все в порядке, — Чуя слабо и довольно устало улыбнулся, видимо, сегодняшний день для него тоже оказался непростым. — Можешь подходить, если что-то неясно. Или писать, — только сейчас Осаму заметил, что Накахара выглядел действительно уставшим. Под глазами не было синевы или отеков, которые сопровождают лицо после недосыпов, да и глаза не красные, но было что-то в его внешнем виде такое, что прямо кричало о том, что парню следует отдохнуть. То ли растерянный, полупустой взгляд голубых глаз, то ли голос, который по ощущению стал ниже и захрипел.       Осаму хотелось спросить, все ли в порядке. Даже если на это он получит стандартный ответ. Он бы и рад помочь, да только что он может сделать? Попросит отдохнуть немного или предложит разобраться с делами за него? Наверняка на нем висит не одна работа однокурсников, которые заплатили за это. Только Дазай знает, что не может. Они не друзья. Это его спугнет. Поэтому Осаму молчит, даже не замечая, как помахал вслед уходящему Накахаре. ***       Дазай лежал на кровати, совсем выбившись из сил. Все изрядно надоело, все планы на этот вечер он отменил, сославшись на то, что немного приболел. А все предложения о прогулке, ужине или о совместной поездке отклонял. Даже Ацуши, которому не имел привычки отказывать, он ответил нет. У Осаму не было никаких планов, ни одного, он просто лежал, уставившись глазами в потолок, зацепившись за еле заметное серое пятно на потолке, которое скорее всего было паутиной, которую Дазай никак не мог убрать.       Желудок неприятно урчал, он так и не пообедал после прихода домой. Ничего, отпустит. И его самого тоже скоро отпустит. Сегодня ведь…23 октября? Через три дня день рождения его самого близкого человека. Друга. Значит, станет полегче. Обязательно станет. Всегда так было, и в это 26 октября не изменится. Осаму напишет ему краткое поздравление, при всей красноречивости написать больше одной строчки он не умел, отправит сообщение за неимением встретиться и все наладится. Благодаря нему, всегда все налаживалось, значит, и в этот день полегчает. Пускай, их встречи слишком редкие, но мысленно Дазай никогда не оставался без его поддержки. А в день рождения эта связь почему-то укреплялась с новой силой.       Воспоминания о школе ведь тоже связаны с ним. Быть может, если бы не он, то и Дазай не оказался там, где есть сейчас, и здравую голову на плечах не обрел при всей не глупости. Да, такие моменты до сих пор отчетливо всплывают у него в голове, все в подробностях, в деталях. Вплоть до цвета штукатурки на стенах и цвета рубашки в тот день.       Осаму сидит в просторном пустом кабинете. Он обставлен не так, как привычный учебный, здесь нет парт и стульев для учащихся, а только два огромных стола, поставленных по разные концы помещения. Неприятный желтый цвет стен делает кабинет еще более пустым, да и учительская никогда не отличалась особым уютом. Но каждый раз, когда Дазай попадал сюда, он видел все больше отталкивающих деталей, которые делали это место невыносимым. Но это еще не кабинет директора, который находился прямо за дверью, вот там было действительно плохо. Маленькое помещение с темным цветом стен и минимальным естественным освещением, ведь окно было одно и выходило на северную сторону.       Дазай только перешел в среднюю школу, но учеба его резко пошла под откос. Даже не столько само обучение, сколько поведение, из-за которого в конце практически каждой недели мальчик оказывался здесь (не оказывался, если прогуливал). Он покачивал ногой, сидя на стуле, всем видом демонстрируя, что хочет получить выговор как можно быстрее и уйти, чтобы сотворить очередную пакость. Но директор человек несвободный, а значит Дазаю нужно прождать очередь, чтобы вновь получить не первое и не последнее предупреждение за эту четверть. — Что? Опять с кем-то подрался? — Осаму слышит справа подле себя. Голос низкий, взрослый видимо. Но звучит без привычного осуждения, скорее даже с улыбкой в словах.       Дазай поворачивается в его сторону. Он совершенно ошибся, до взрослого ему далеко. Старшеклассник, скорее всего года на три-четыре старше него. Весь из себя опрятный и мягкий, такой чистый, что не сравнится с вымазанной в чем-то и растрепанной рубашкой Осаму после очередной драки. Он ненавидел белые рубашки, которые пачкались от одного только прикосновения к ней, а еще эти ужасные неудобные пиджаки, которые будто бы были нацелены на то, чтобы дети не совершали лишних движений, а лучше бы вообще не двигались, только переходили из кабинета в кабинет и поднимали руку, когда надо ответить. — А что? Ты здесь тоже не просто так, — подметил Дазай, не скрывая колкости в голосе. Не мог он себе позволить вежливо общаться. Хотелось нагрубить каждому, кого мальчик встретит в этом кабинете. Он прождал уже двадцать минут из-за какой-то глупой стычки во дворе школы. Подумаешь, толкнули друг друга пару раз! Больше одежду вымазали, чем нанесли увечий. Такое даже дракой не назовешь. — Действительно, — парень улыбнулся. — Но я не за хулиганство, а помогаю, — он пожал плечами, видя неоднозначную реакцию Дазая. Мальчик встряхнул головой, убирая мешающую челку с глаз, и принялся рассматривать его ближе. Высокий, довольно взрослый, но из-за мягких черт лица было видно, что все еще подросток. Едва отросшая щетина, которую тот видно через день с утра пораньше брил. Каштановые, недлинные, слегка взъерошенные волосы. «Наверняка староста класса», — с усмешкой про себя подумал Осаму, — «Или будущий учитель». Он представить себе не мог лицо человека, который по доброй воле захочет помогать школе и вообще тратить на это свое собственное время. Но этот человек сейчас сидел прямо перед ним. И выглядел, честно говоря, идеально. Идеальный ученик, идеальный староста. Идеальный будущий учитель. Таких все вокруг любят. Они беспроблемные, не как Дазай, имя которого слышать уже никто не может. Они добрые и готовы всегда вызываться на помощь, причем совершенно безвозмездно. А еще такие отличники учатся без особых проблем, имея хорошие отношения со всеми учителями. — Тогда нам тем более друг друга не понять, — Дазай фыркнул себе под нос, отворачивая голову в другую сторону. И все-таки было в этом парне что-то, отличающееся от таких людей. У него были ужасно добрые глаза. Настолько, что Осаму поспешил прервать их разговор, чтобы не смягчить свой резкий неприветливый тон. Но парень от него не отставал. — Да, я правда тебя не понимаю. Зачем со всеми драться? — голос все такой же мягкий. Дазай его не видел, но понимал, что тот продолжает говорить с улыбкой на лице. Не с насмешкой или поддельной дружелюбностью. А с самой что ни на есть настоящей улыбкой. — А что мне, дружить что ли? — отозвался Осаму. Его удивляло, сколько у незнакомого человека может быть терпения и энтузиазма к разговору с ним. Многие бы не пожелали разговаривать с ребенком, имеющим столь скверный характер. Ему палец в рот не клади, он откусит. Мальчик начнет огрызаться еще раньше, чем к нему пристанут с расспросами, чтобы уж точно отбить любое желание тревожить его. — Дружить со всеми не получится. А вот проявлять дружелюбие можно. Поверь мне, это очень поможет, — Дазай и не сомневался, что это поможет. Наверняка, с хорошей репутацией на многое могут закрыть глаза, по крайней мере, на несерьезные проступки точно. Осаму же за любое лишнее движение готовы поднять на дыбы. Дазай может и проблемный, но не глупый ребенок.       Они оба сидели молча. Осаму, который на каждое слово находил десять, не хотел разговаривать вообще. Обязательно бы вышло обидно. Поэтому он лишь смотрел в противоположную сторону, надеясь, что его заберут на очередную казнь побыстрее, чтобы не было так неловко сидеть в тишине.       Его молитвы были услышаны. Через пару минут из кабинета выглянула женщина, она с шумным вздохом посмотрела на Дазая, но говорить ему ничего не стала. Да и Осаму по обреченному вздоху все понял, ему явно не рады. Помощница директора взглянула на поклонившегося ей юношу и приветливо улыбнулась, махнув ему рукой. — Заходи, — женщина кивнула Осаму, который не мог перестать елозить на стуле и качать ногами в разные стороны. Она спряталась за дверью, и парни вновь остались в одиночестве. Дазай поспешно встал со стула, надеясь пройти все эти формальные процедуры как можно быстрее. Он зашагал в сторону кабинета, но не успел дотронуться до ручки двери, как завис на пару секунд. — Я уверен, у тебя все получится.       Мальчик застыл на месте. На время ему показалось, что все это лишь сон, настолько эти слова выбили его из реальности. Они застряли теплым голосом в голове. Незнакомым голосом. Он даже не знал имя этого человека. Осаму нашел в себе силы, чтобы нажать на ручку двери сильнее и отворить. Но чтобы повернуться и взглянуть в его добрые глаза, дабы поблагодарить, не нашел. Он не может. Ему остается только скрыться, если не спрятаться за дверью в кабинет директора. *** — Можно вопрос? — спросил Дазай, глядя на хмыкнувшего Чую. Тот еще не начал занятие, поэтому Осаму, поспешив с приветствием, решил расспросить Накахару. Благо было о чем. Чуя ожидающе взглянул на него, придвинувшись ближе к экрану ноутбука. — Почему ты сказал, что я не похож на того, кто может нервничать? — выпалил парень. — Мне так показалось, — Накахара пожал плечами, он хотел что-то добавить, но лишь махнул головой и замолчал. Предчувствие Чуи его не обманывало, он действительно очень редко волновался, но ни разу из-за учебы. Никакие вступительные или итоговые экзамены не доставляли ему беспокойств. Это было неприятно из-за постоянных репетиторов, уроков, да и в школе продолжали нагружать, как не в себе, но не волнительно. — Хм, — Осаму понимающе кивнул. Ему ужасно хотелось сказать: «Ты прав. Мне, честно говоря, вообще насрать». Но он вежливо промолчал. Чуя этого точно не одобрит. Это еще нужно было додуматься соврать репетитору, а потом объясняться, почему ты лжешь, а самое главное, что одно вранье цепляется за другое. Рассказать только одно не выйдет. — Я не ожидал от тебя поддержки, — честно признался Осаму.       Показалось, что у Чуи на секунду блеснули глаза, в полном непонимании и удивлении. Он растерянно взглянул на Дазая, словно смущаясь за то, что наговорил тогда лишнего и поначалу не знал, что ответить. Парень неловко заправил выпадавшую кудрявую прядь за ухо, опуская глаза куда-то в угол. — Я и не поддерживал, — как ни в чем не бывало произнес он. Глаза все еще метались по полу, а руки неловко сжимались в замке, но уже через пару секунд он поднял взгляд обратно. Ничего не выражало в нем былой растерянности, да и казалось, если бы Осаму в этот момент моргнул, то и вовсе бы не заметил смену поведения. Наверное, ему неловко. — Ты действительно способный. — Могу я тебя отблагодарить? — Дазай и сам перестал себя чувствовать так уверено. На камере было не видно, но он измял все свои пальцы, пока разговаривал с Накахарой. Каждый сустав хрустнул, каждый ноготь был потерт, каждая костяшка была промассирована. Он сцепил руки в замок и с легким приливом адреналина ждал ответ Чуи. Он ни на что не рассчитывал, но все-таки маленький процент надежды в нем присутствовал. — Не нужно. Это моя работа. — Как официально! — выпалил Осаму и тут же тихо посмеялся. Чуя осуждающе выгнул бровь, бросая неоднозначный взгляд на Дазая. Он приступил к занятию, начиная искать в ноутбуке нужные файлы для работы, но Осаму заметил, что тот все-таки немного улыбнулся, стараясь опустить уголки губ вниз и не подавать виду.