затянувшийся октябрь

      В жизни Осаму ничего не поменялось. Он все так же вставал на час раньше, чтобы никуда не спешить. Шел на занятия в университет, где в перерывах между учебой заводил разговоры с множеством людей, среди которых всегда был Ацуши, а после шел домой, проводя оставшийся вечер либо совсем непримечательно, либо настолько активно, что желание контактировать с людьми и появляться на публике отсутствовало напрочь. И так каждый день, ничего примечательного и интересного, за исключением разве что действительно приятных для него событий, которые, может быть, и не несли в себе никакого смысла, но придавали гораздо больше радости, чем что-либо еще. И в эти практически однообразные будни добавился еще один пунктик, который можно было бы отнести в мелочи, но чертовски приятные мелочи, из-за которых улыбка непроизвольно появлялась на лице, даже если была ни к месту.       Дазай честно старался не придавать значения появившемуся в его жизни новому виду досуга в виде Накахары Чуи, объясняющему ему уже вторую неделю материал по анализу литературы. Но как только Осаму начал улыбаться с утра пораньше в среду, назначенный день для их занятия, он понял, что не обращать внимания не получится. Ему смертельно интересно и самое ужасное, что с каждым днем все больше. Было бы пол беды, если бы Дазая устраивало созерцать Чую со стороны, любоваться и продолжать слушать на занятиях, делая вид, что ничего не происходит. Но ему хотелось гораздо больше, чем Осаму мог себе позволить.       Будучи ребенком, Дазай думал, что можно подойти к такому же как он маленькому мальчику и предложить дружить, начиная разговор с какой-нибудь ерунды. «У тебя красивый пенал!» или «Вау! У меня такая же игрушка, хочешь покажу?» Или просто сказать, как есть, что стало интересно, а можно сделать комплимент и предложить стать друзьями. Все банально просто, а главное, что работало. Но уже взрослый Дазай, который старался сохранять стратегию маленькой копии себя, понимал, что он не в состоянии подружиться. Он смеялся сам над собой. Впервые за годы хочет с кем-то просто подружиться, искренне заинтересовавшись в человеке, а не может подойти и заговорить. Или может? Может.       Но Чуя Накахара холодный и прекрасный, как ожившая скульптура, не позволяет ему спешить в своих желаниях. Не зря парень отстраненный и хмурый, наверняка с ним пытались завязать общение, но он обрубал его раньше, чем оно могло завязаться. Осаму бы сильно удивился, если бы узнал, что Чуя одинок не по собственной инициативе.       После первого занятия Дазай даже не сразу понял, что Накахара знает его в лицо, потому что тот продолжал молча проходить мимо и никого вокруг не замечать. Чуя ни разу не дал намека на то, что запомнил его, что они занимаются вечерами по видеосвязи и разговаривают часами, пускай только о литературе. Осаму в какой-то момент показалось, что ему просто все приснилось, и он ходит, как ненормальный, жалуясь про себя на то, что с ним никто не здоровается. Дазай решил поздороваться сам. Никто же не сочтет это чем-то из ряда вон выходящим? Между прочим, вежливые люди обычно говорят «здравствуйте», а иногда даже спрашивают, как друг у друга дела, даже если это из той же вежливости.       Длинная очередь в маленьком магазине напротив университета была как никогда кстати. Голодные студенты, которым хотелось перекусить бежали сюда, образовывая столпотворение. Он стоял прямо за Чуей, покупая себе банку энергетика и булку с сыром для Ацуши, который попросил его заскочить в магазин. Накахара держал в руках банку с холодным капучино и маленькую шоколадку. Когда очередь начала продвигаться быстрее, Дазай все-таки решил бросить короткое «привет», чуть наклонившись в сторону юноши. Тот обернулся, не будучи уверенным, что обращаются к нему. Но посмотрев на Осаму, в его глазах не было удивления или растерянности, он кивнул в знак приветствия и махнул рукой. Дазай на многое и не рассчитывал, но судьба решила сама избавить их двоих от неловкости разговора. Чуя начал оплачивать свои покупки, прикладывая карту к терминалу, и через минуту испарился из маленького, тесного магазинчика, словно и не появлялся тут. Нечего скрывать, Осаму и сам обрадовался, что так вышло, потому что дальше приветствия он ничего не планировал, но было бы странно стоять в очереди несколько минут вместе и поздороваться просто так только под конец.       И все-таки после этой маленькой спонтанной встречи что-то изменилось. Чуя начал кивать ему в ответ, когда они проходили мимо друг друга. У Осаму пропало чувство того, что все это было лишь сном, который пошатнул его сознание. И теперь он мог себе позволить поздороваться, кивнуть и даже улыбнуться, махнув рукой, когда вновь видел Накахару у магазина или идущем в свое привычное место для курения. В университете они так часто не встречались: основные аудитории находились на разных этажах, из-за чего встречи были очень редкими, но регулярными, так как их пути часто лежали в одно и тоже место.       Чуя махал рукой и удалялся под пристальным взглядом Дазая. Он уже не казался таким озлобленным, как при первой встрече, скорее просто хмурым или же моментами слишком отстраненным с лицом, выражающим буквально ничего. Все такой же до жути идеальный на людях и позволяющий себе вольности во внешнем виде на занятиях. Его рыжие волосы всегда было видно издалека и даже в моменты, когда Осаму о Чуе вовсе не задумывался, его голова мелькала среди толпы, привлекая внимание. Выбивающиеся пряди, которые он без конца заправлял за ухо, уже были настолько привычны взгляду, что стоило любому объекту, цветом похожему на рыжий, появиться в поле зрения Дазая, как тот вспоминал о Накахаре.       Осаму нуждается в разговоре с ним, хоть небольшом. Его интерес сожрет его же самого, не жалея. Он хотел зацепиться хоть за какое-нибудь слово на их занятии, за фразу, сказанную просто так, но ничего не находил. Чуя был строг и в своей речи. Ничего лишнего, все только по делу и никаких отступлений, а главное никакой информации о себе, которая могла бы случайно вылететь из его уст, но рассказать хоть что-нибудь о Накахаре. Нет, парень честно отрабатывал полуторачасовые занятия, как прекрасный репетитор по филологии, рассказывал все четко и понятно, но ничего из этого не говорило и слово о нем. Это еще больше подпитывало интерес Дазая, который так и желал выудить хоть что-нибудь. И на третье занятие ему не удалось, а просто повезло, что стечение обстоятельств и его быстрая реакция на сказанные слова позволили им поговорить хоть о чем-то постороннем, хоть и связанным все с тем же университетом. — Как дела с учебой? — интересуется Чуя, глядя на немного заспанного и зевающего Осаму. Их занятия обретали постоянство, и по мнению Накахары положительный результат. В работах, которые Дазай сдавал ему все еще были ошибки, но не такие существенные, как были на первом. — Хм, — парень перестал зевать и тут же включился в диалог. Осаму был совершенно удивлен и старался придумать, что ответить как можно скорее, чтобы не говорить стандартное «нормально», после которого на разговоре можно ставить крест. Он старался не показывать нервозности и удивления, а быть все таким же расслабленным и заспанным, как в самом начале занятия. — Есть один профессор. — показательно вздыхает. — Его лекции даются тяжелее всего… — Доппо? — перебивает его Чуя и улыбается уголками губ, ожидая подтверждения своих догадок. Он подвинулся ближе к экрану ноутбука и с интересом ждал ответа. Дазай расплылся в улыбке и закивал: — Его так тяжело слушать, — захныкал парень, закрывая лицо руками. — Он такой…нудный! — Осаму подбирал слово, которое могло бы лучше описать профессора, но понял, что даже не может подобрать общего описания для такого как он. — Агх, он такой докучающий, — согласился Накахара, устало потирая переносицу.       Видимо на последнем курсе ничего не поменяется, и профессор со своими необъятными амбициями будет продолжать придумывать пытки для изнеможённых студентов, которые после каждой работы высматривают новую седую прядь на голове или нервный срыв с последующей истерикой после объявления о пересдаче. — В его лекции можешь и не вникать, все равно в билетах будет другое. — Осаму усмехнулся и кивнул, он уже не первый год учится и на собственной шкуре проверил. Правда отлынивать от пар или сидеть на них в телефоне тоже не разрешалось, так что слушать его вынуждали обстоятельства. Но это было и неважно, если большая часть информации была на недоступном для студентов языке.       Дазай старался задавать наводящие вопросы, чтобы поболтать с Чуей подольше. Ему понравилась непринужденность их разговора. Им однозначно было о чем поговорить! Да и свет клином не сошелся на одной только учебе в университете. Осаму считал себя хорошим собеседником, способным развить тему буквально с ничего и заболтать человека до вечера, да и Чуя казался интересным и образованным. С ним точно можно побеседовать о чем-то кроме филологии.       Но не успел Дазай среагировать, как Накахара вновь сел ровно перед камерой ноутбука и вмиг стал серьезным, показывая вновь свое привычное безэмоциональное лицо. В голубых глазах пропал блеск, который был, когда он улыбался, рассказывая о надоедливом Доппо, пропала и улыбка, вновь сменяясь на поджатые губы. Юноша успокоился и, взглянув на время в телефоне, перевел взгляд на Осаму: — Подожди, мы заболтались, — Дазай взглянул на время и готов был засмеяться, глядя на серьезность Чуи, но сдержался. Прошло не больше двух минут их диалога, который для Накахары, видимо, показался вечностью и тот прямым текстом намекнул, что им стоит вернуться к тому, почему они здесь собрались — к учебе. — С прошлой темой никаких проблем не возникло? — Нет, все в порядке, — Осаму, увидев, что Чуя вновь настроен исключительно на работу, добавлять лишних слов не стал, отговариваясь стандартным набором фраз. Он мог бы расстроиться, что их диалог не просто сошел на нет, а был намеренно прерван, но наоборот обрадовался тому, что состоялся хотя бы такой. Дазай постарался принять такую же серьезность и сосредоточиться на учебе, но улыбающийся минутой ранее Чуя не выходил из головы, заставляя скрывать все порывы к желанию улыбнуться и лишний раз на него взглянуть. — Ну и славно. Перейдем к следующей? — Осаму одобрительно кивнул, продолжая бегать глазами по лицу своего собеседника. Благо через камеру не так заметно, что твой собеседник глаз с тебя не сводит.       Парень все-таки улыбнулся, продолжая вспоминать в голове диалог, закончившийся несколькими минутами ранее. Он все еще возвращался к нему, запомнив настолько четко, насколько мог. Картинка стояла практически перед глазами. И самое ужасное, что Осаму этого было мало. Совершенно недостаточно. Он чувствовал себя точно так же, как во время голода из-за невозможности поесть. И если до этого юноша ходил просто голодным, мечтающим пообедать, и лишь мысли о еде было достаточно, то сейчас он перекусил конфетой, из-за чего аппетит разыгрался еще больше.       Осаму нравилось, каким милым мог быть Чуя, когда отпускал свою сдержанность и официальность, когда мог позволить просто поболтать, будто они были обычными знакомыми. На контрасте с отстраненным Накахарой, который все еще занимал всю личность Чуи, не позволяя отходить от темы и слишком мило и свободно беседовать со своими учениками, это казалось чем-то еще более интересным.       Безумно хотелось узнать его лучше, может он и вовсе не такой прекрасный, как о нем думает Дазай. Вдруг все это лишь облик, а за ним не стоит ничего существенного. Но пока Осаму не мог подступиться и придумать, как лучше познакомиться, Чуя вызывал у него интерес, а его недоступность и внешняя холодность лишь подогревали его интерес. — Осаму, — позвал негромкий голос. Дазай, задумавшийся о своем, растерянно посмотрел на экран, не понимая, послышалось ему или Накахара действительно к нему обратился. — Осаму! — голос стал громче с ноткой осуждения, этот раз парень уже не пропустил. — А? — он смотрит на лицо недовольного Чуи, который сощурил глаза и поджал губы. Накахара, понимающий, что Осаму его не слушал и тем более прослушал вопрос, который он задал, лишь устало вздохнул и посмотрел прямо на Дазая. Не успел парень ничего сказать, как Осаму спохватился разрешить ситуацию без кровопролития и протараторил: — Прости-прости, я задумался, — он невинно похлопал глазами и неловко улыбнулся, поднимая взгляд на Чую, смягчившегося после принесенных извинений. — Не отвлекайся, ладно? — Накахара смотрит на него, как на маленького ребенка, который в очередной раз совершает одну и ту же ошибку, но обещает, что такого больше не повторится, а Чуя не может на него злиться дите все-таки. Осаму в ответ лишь послушно и уверенно кивает, мол теперь он внимателен как никогда.       Но парень не может не отвлекаться. Он всячески старается сохранить свое внимание на голосе Чуи и на том, что тот объясняет, но надолго его не хватает. Ему ужасно хочется поговорить с ним. Прилипнуть со своими глупыми расспросами и узнать любую деталь, которую ему позволят. Боже, марка сигарет уже была бы для него большим открытием. А какой он кофе пьет по утрам? А зубы чистит до еды или после? Когда домой идет, слушает музыку или витает в своих мыслях? Осаму буквально разрывался от невозможности узнать. Довольно часто он задавал подобные вопросы кому только пожелает, разве что кроме преподавателей, которые не оценили бы такого желания к учебе и посоветовали бы соблюдать субординацию.       Дазай готов хоть социальный опрос на улице провести и попросить людей ответить на какой-нибудь вопрос, но Чуя не входил в это число. Осаму так и чувствовал, что это обернется против него. Дазай понимал, что ему придется куда тщательнее все продумать, а самое главное не спешить, ведь все, что их связывает — занятия, которые Чуя может прекратить в любой момент, если ему что-то не понравится. Еще в магазине Осаму понял, что очередь в кассе лишь уберегла его от неловкого диалога, но никак не препятствовала началу общения. О Накахаре сложилось мнение как о вежливом, немного отстраненном человеке, который ходит сам по себе, и если общается с людьми, то по излишней необходимости.       Даже в самую их первую встречу Чуя испарился быстрее, чем Осаму успел моргнуть и понять, что к чему. Подошел он к Ацуши лишь для того, чтобы отдать конспекты и не более. Накаджима успел только поблагодарить, как тот уже двигался в противоположном направлении.       Дазаю кажется, что Чуя прекрасно научился игнорировать общество людей и выпутываться из ненужной с ними связи. Возможно, все его доводы абсурдны и неверны, но Осаму искренне не может поверить в то, что Накахарой никто не интересуется. Как можно не восхититься, придя на его занятие? Или, обучаясь с ним на одном курсе, как можно просто проходить мимо? Даже занимаясь на разных курсах с разницей в несколько лет, Осаму приметил его одного среди всех. Нет, Дазай действительно не понимает.       Он не делает выводов, что Чуя одинок, все-таки они учатся в основном на разных этажах и чаще всего пересекаются на улице или в магазине, но везде Накахара появляется один. Что-то ему подсказывает, что в своей группе парень точно также не обращает ни на кого внимания и сидит сам по себе, пока другие болтают о том, как будут праздновать выходные или смеются в своих небольших компаниях. ***              Осаму сидел среди группы однокурсников, в пол уха слушая, о чем они говорят. Несколько парней и девушек обсуждали предстоящий день рождения его приятельницы, с которой они были в неплохих отношениях. Она часто приглашала к себе, даже без компании, да и Дазай не раз звал ее к себе домой, на что всегда получал согласие. С Акико Йосано у них были исключительно дружеские отношения, хотя многие считали, что их интерес друг к другу не может носить приятельский характер. Особенность их отношений была в том, что не было нужды поддерживать постоянное общение. Она просто появлялась в его жизни, когда Дазай мысленно в этом нуждался, как и он находился рядом по случайному стечению обстоятельств, когда Йосано о нем вспоминала. Они не называли друг друга друзьями, но все же лежали в обнимку на диване после нескольких бутылок пива или кружек чая, разговаривали, куря у нее на балконе, о том, о чем другие бы слушать и не стали.       Акико не собирала очень много людей, в основном тех, с кем общалась в университете, находясь в более-менее приятельских отношениях. Она говорила о том, где все пройдет и во сколько нужно приехать, создавать группу не было смысла, многие либо не прочитают, либо захламят важную информацию бесполезными сообщениями. Дазай все никак не мог сосредоточиться хоть на чьей-нибудь речи и лишь кивал, когда кто-то заканчивал говорить. А сам сидел, упершись щекой в руку и просверливал дырку в преподавательском столе. Он вновь находился в компании. Вновь был окружен общением, в котором нуждался, но никак не мог выкинуть из головы тот факт, что все эти люди по-прежнему чужие. Он их не знает, и они его тоже, хоть и смеются с шуток друг друга и хлопают по плечу в знак приветствия каждый день. Осаму ведь способен на знакомства, а все еще мнется, чтобы подойти к Чуе. Парень думал о том, что не случится ничего страшного, если его отвергнут, но его осторожность, как и излишний напор тоже ни к чему не приведет. Нужно найти баланс. Быть может, стоит сменить тактику?