Крылья и перья

      Вебби теперь не выключает свет.       Она не отводит взгляд от густой тени под столом и пытается заставить себя опустит глаза в потрёпанный фолиант – там бесконечные строчки тянутся чернильными побегами, в чьих нитях сплетаются все истории о семье МакДак.       Она знает их наизусть, но это ничуть её к ним не приближает.       Но это все же лучше мертвецки тихого особняка и мимолётных взглядов сквозь неплотно запертые двери – Вебби знает, что будет мешать, что разделять его одиночество ей не позволят, и от того никогда не заговаривает первой – возможно, когда-нибудь он сам что-то спросит, обратиться к ней по имени и подарит ласковый прищур.       Она знает, что её собственные страхи останутся только с ней – крики из другого измерения, странные колебания пространства, вечный взгляд из ночи.       И разорванный браслет в её руках – последний отголоск той, что растаяла во мраке.       А Скрудж наблюдает за её тенью – сломанной, потемневшей, с незнакомыми очертаниями – и хмурит брови.       Пока Вебби шепчет перед сном мольбы о помощи, заканчивая беззвучно его именем.       Он ловит её за локоть к коридоре тем же утром и долго вглядывается в глубину зрачков, встречаясь глазами с тёмным отблеском чего-то чужеродного и пропуская мимо себя её удивление, жар кожи под его пальцами и сбитый ритм потяжелевшего дыхания.       – Нам нужно поговорить, Вебби.       Он всё-таки делает это.       И закрывает за ней дверь, мягко указывая рукой на кресло напротив собственного, и взгляд его взволнован и мрачен.       Он начинает осторожно, не выпуская из рука её ледяные пальцы – о неправильности её тени, о живущем в ней тёмном отголоске, что опутывает, приследует, уничтожает сущность и носит лицо её подруги.       И не отстраняется, когда горячие слёзы касаются его ладони.       – Я могу помочь.       И это единственное, что Вебби необходимо услышать.