Бессмертный

      Интересно… Это и есть печать Кьюби но Йоко?       Оказавшись в добровольном заточении, вампир решил провести время с пользой, пусть он и не мог использовать чакру, так как его новое тело не было человеческим и, следовательно, не имело СЦЧ, но в нем была запечатана сила биджу. По сути это была одна и та же чакра, просто с неким особым оттенком. Поэтому ему нужно было найти злобного демона и принудить того к сотрудничеству. Всего бы ничего, да только Валуа не был столь радушен с другими бессмертными.       Чакра биджу заполняла все пространство печати, соединенную с гранью его сознания. Он неоднократно ощущал слабые отголоски всякий раз, когда злился, но не обращал на сие внимание, ибо искра не могла сравниться с бушующим пламенем.       Найдя Кьюби не по следу чакры, а по огню сознания, вампир предстал в своем взрослом облике перед демоном. Если изначально биджу и джинчурики должны были делить одно тело и СЦЧ, а прутья клетки должны были служить неким разделителем, что помогали тюремщику сдерживать яростную бурю чакры биджу, то теперь все полностью изменилось. Комната содержания, где находился Кьюби представляла собой бескрайний простор с туманным горизонтом, окружающим со всех сторон. Валуа бросил короткий взгляд в ту даль, откуда доносился глас разума биджу.       — Кто ты такой…       Грохочущий раскатистый баритон ужасающе вибрировал на барабанных перепонках, Валуа ощутил бы дискомфорт из-за тонкого слуха, но это было нематериальное пространство, поэтому все попытки как-то воздействовать на органы чувств были заведомо обречены на провал.       Высокий худощавый блондин в красном костюме черной рубашке и с белым галстуком смотрел на скрытый силуэт девятихвостого совершенно без капли страха. Безмятежное лицо, чуть вздернутые уголки губ, полуприкрытые голубые глаза. Несмотря на кажущийся внешний безобидный вид, вампир источал ужасающую ауру, что до селя Кьюби не видел за прошедшую тысячу лет. Это не было намеренным подавлением или же показателем превосходящей силы, это был тот самый ореол силы, что непреднамеренно источали могущественные существа.       — Твой хозяин.       Совершенно не вызывающий ужаса голос, мелодичный, спокойный. Слова вампира разозлили лиса, но тот не решился сразу же броситься на неприятеля, лишь его звериная натура показала свое недовольство в виде низкого рычания.       — Пока ты существуешь внутри печати, находящейся на моем теле, ты принадлежишь мне.       Валуа не стал разбрасываться альтруистичными, уважительными речами перед бессмертной формой жизни, состоящей из энергии. Он уже сталкивался с демонами и знал, что ничего кроме силы или же выгодного контракта их не интересует. Принудить к сотрудничеству их можно только этими двумя способами, а вампир не желал договариваться с ним.       — Паскуда, я не твоя ручная животина!       Из тумана показались алые хвосты, демон распустил их на подобии цветка лотоса, разгоняя дымку. Показавшаяся фигура не то лиса, не то гуманоидного гибрида вызвала короткий смешок. Валуа с интересом осмотрел строение тела демона. Нижние лапы походили на таковые лисьи, но тазовый пояс, как и остальная часть тела лиса, кроме головы, были гуманоидными.       — Что же за эксцентричная личность создала тебя?       Валуа был уверен с первых секунд их «знакомства», что Кьюби но Йоко был не демоном, а химерой. Качественной в том смысле, что создана она была с сильным разумом и энергетической оболочкой, что позволяла ей воплощаться в материальном мире, исчезать и возрождаться. Но у него не было души. Незавершенный проект, не ставший живым существом. Также он видел в его энергетической оболочке примеси чужеродной энергии, находящейся у основания его естества. Агрессивная энергия, походящая на хаос имматериума и жизненную силу драконьих жил.       Вампир сложил руки на груди, вздернув подбородок. Его голубые глаза сверкнули интересом ученого. Эретайн был инженером био-техником. Создание механизмов и химер была его специальностью. В большей степени обе эти отрасли имели общий базис основных законов физики и химии, упуская специализированные науки.       Кьюби злобно зарычал, его алые глаза горели ненавистью, а яростная чакра создавала потоки горячего ветра, что развеивались в этом мире тумана, не достигая ни хозяина, ни даже земли. Демон ощущали инстинктивный трепет перед превосходящим хищником, но он был разумным и мог действовать также обособленно от инстинктов.       — РРААА!       Взревев, демон раскрыл пасть, собирая массив биполярной чакры. Заметив знакомый ему прием, Валуа усмехнулся, склонив голову к плечу.       — Хочешь подраться? Будь по-твоему, мне все равно в ближайшие шесть лет нечего делать.       Вампир напряг пальцы, немного согнув. Горизонтальный взмах когтистой ладони создал пяти алых лезвий Витэ. Брошенная навстречу призрачным клинкам крови незавершенная бомба хвостатого зверя встретился с чужеродной энергией. Бомба распалась на пять частей, что поочередной в следующий момент детонировали.       — Это только начало.       Вампир растянул губы в оскале, обнажая ряд острейших клыков.       ***       После заточения джинчурики, клан Учиха праздновал бессмысленную победу над Хокаге. Старейшинам, как и высшим семьям были известны намерения Сарутоби поступить с мальчишкой. Выступив с обвинением представительство Учиха добилось подобающего наказания, чтобы надменный блондин не смог дальше развивать свои силы, находясь в карцере, запечатанный на нижних уровнях катакомб АНБУ.       Но это была лишь минутная, призрачная победа, не значащая ничего в массе своего. Шрамы на лицах боевиков Учиха не заживали и не сходили. Фугаку остался инвалидом до конца своей жизни. Их разбили и раскидали, как незрелых детей и сделал это не менее незрелый джинчурики. Их - владельцев легендарных глаз, способных подчинить биджу.       Фугаку не стал таить подробности той стычки и поведал клану о том, что джинчурики был невосприимчив ни к одному гендзюцу, даже величайшему Цукуеми. Старейшины опровергали его заявление, доказывая, что когда-то давно Мадара подчинил себе волю Кьюби именно мангеке шаринганом, так как джинчурики мог быть невосприимчив к этой силе? Они наоборот ссылались на то, что это Фугаку был слаб и не смог использовать потенциал величайшего додзюцу клана на полной мощи. В прошлом, за такое высказывание даже этот старик не избежал бы сломанных костей, ибо открыто сомневался в нем. Сейчас было не так и они это понимали. Фугаку был чуть сильнее рядового гражданского и слабее любого генина. Его гниющая СЦЧ одаривала ужасными болями, дискомфортом и слабостью, что не ведал ни один живущий в мире шиноби, не перенесший эту пытку.       Перед кланом встал вопрос - кто должен занять место главы. У Фугаку было много противников среди высших семей, а это значило одно - у Итачи не было поддержи. Пока был цел его отец, позиция первого наследника была закреплена за ним, но теперь все изменилось. Ни по возрасту, ни по силе, ни по званию, ни по образованию, ни по славе Итачи не мог претендовать на пост главы клана. Если место Фугаку займет двенадцатилетний сопляк - это уничтожит гордость клана окончательно. Первым претендентом на этот пост был старший сын первого советника бывшего главы - Иошидо Учиха. Амбициозный молодой человек со вспыльчивым нравом, развитым тайдзюцу и сильными техниками катона. Развил свой шаринган до третьего томоэ в семнадцать лет, всего за четыре года с момента пробуждения глаз. Не выдающийся показатель, но на это можно было закрыть глаза. Семья Йошида имело как капитал, так долгую историю, личную силу и связи. Остальные претенденты уступали в одном или нескольких параметрах. Поэтому спустя несколько недель активных «переговоров» старейшины поставили на должность главы клана Иошидо и теперь его наследники могли получить сей титул. Фугаку вместе со всей семьей пришлось покинуть особняк главы клана и переехать в родовой дом Микото.       Иошидо был не женат и ему требовалось обзавестись невестой в ближайшее время и одна девушка уже была у него на примете. Ту что хотел весь клан.       ***       Иошидо не постеснялся прийти прямо на рабочее место к Акине. Он понимал, что явись перед ее порогом, она бы просто захлопнула дверь и была бы в праве, а ему нужно было не это. Нужно было место достаточно людное для свидетельства и в тоже время то, где она была чаще всего. Охотница на монстров за годы своего изгнания не прослыла азартным игроком, развязной девой или же пьяницей. Она была трудоголиком, за что ее уважали и боялись одновременно.       Прибыв в отдел охотников, Иошидо довольно растянул губы в ухмылке, сразу же найдя будущую жену.       — Акина Учиха, как хорошо, что я нашел тебя.       Иошидо не знал насколько быстро распространилась весть, что теперь он глава клана. Вполне могло быть, что Акина не знала об этом, так как давно не интересовалась жизнью в клане. Молодой человек пытливым глазом осмотрел привлекательную фигуру охотницы, ощущая как в груди зарождается пламя страсти. Девушка по всей видимости не узнала его, но по церемониальным одеянием клана и специфической внешности сразу поняла, что сей индивид из высокородных.       — С Учихами я дел не веду.       Брезгливо бросила реплику Акина, возвращаясь к справочнику. Йошида предполагал такую реакцию, поэтому его нисколько не задело.       — Я же не просто так пришел. У меня к тебе предложение руки и сердца. Акина, будь моей женой. И тогда я освобожу джинчурики.       Голос молодого человека звучал уверенно и громко, что даже погруженные в работу клерки подняли головы, дабы посмотреть на экзотическую сцену жестокой расправы над нахальным женихом. Последнее предложение Иошидо проговорил тихо, так чтобы услышала только она. Девушка нисколько не поменялась в лице.       — Нет, нет и еще раз нет.       Акина без задержки ответила отказом, даже не удосужившись помедлить для приличия, чтобы показать, как ей жаль томящегося в заточении. На самом деле Акина знала, что нахождение Валуа в застенках - это его решение, никакое не вынужденное стечение обстоятельств. Если бы он хотел, то давно бы поубивал стражу и сбежал. Обескураженный молодой человек помедлил, прежде чем сказать что-то в ответ:       —… Как-то ты чересчур безразлична к своему подопечному.       Слова Иошидо должны были давить на больное и Акина это понимала, поэтому невольно становилась актером этого театра.       — Хм… А что ты можешь сделать? Отозвать решение суда? Обратиться с прошением о помиловании к Хокаге?       — Акина, должно быть ты еще не знаешь, но теперь я - глава клана Учиха и мое слово значит гораздо больше, нежели решение обычного суда.       Охотница практически ударила локтем нахальную рожу, что приблизилась к ней со спины, но сдержалась. Девушка понимала, что сие томное желание обладать ей отнюдь не из теплых чувств, а из-за ее мангеке. Но как показала практика, лучше поиграть на чужих чувствах, чем позволять кому-то играть на своих.       — Уверена, что Наруто будет крайне зол такому исходу.       — Тебя не беспокоит что этот юнец проведет практически целую жизнь за решеткой?       — Не стоит на него так смотреть, он гораздо развитее своих сверстников.       — А ты гораздо более жестока, чем я себе представлял.       Иошидо замолчал, размышляя чтобы он мог преподнести вопреки, дабы склонить ее к свадьбе. Использовать насильственный метод глупо, особенно против обладателя мангеке. Может она и не овладела даже частью этой силы, но в порыве эмоций может высвободить мощь, доставшуюся их клану от предков. Акина тоже задумалась, что данная ситуация является обоюдно острым клинком для нее и для вампира. В ее голове шестеренки завертелись с небывалой скоростью.       — Ладно. Давай сделаем так. Я выйду за тебя замуж, если ты победишь его.       — Всего-то? Хочешь, чтобы я дрался с сопляком?       Оишидо услышал в этом укор своей гордости, но сдержался. Акина понимала, что напыщенное чувство самомнения - это семейная черта высокородных Учих, поэтому чтобы ее «план» вошел в действия, его нужно было опустить с небес на землю.       — В тот день и Фугаку, и Шисуи, и Итачи, и даже те полицейские тоже так думали. Ничтожный сопляк. Но ты и сам знаешь, что в итоге произошло.       Акина развела руками, будто говоря, что сей результат лучшее доказательство того, кто на самом деле - ничтожен.       — Джинчурики вышел из-под контроля.       Вопреки словам девушки, Учиха высказался радикально, рубя с плеча.       — Хочешь верить в эту официальную версию - дело твое. Но столкнувшись с ним в бою, ты поймешь разницу сил.       Акина говорила бесцветно, не стараясь напрямую подогревать желание молодого человека к стычке. Она не должна показаться провокатором в этом деле, потому как в конечном итоге Учиха вновь разразятся жуткой вонью и будут таскать ее вместе с вампиром по судам.       — Бред какой-то.       Раздраженно дернул он плечами, бросая взгляд на справочник, что закрыла Акина, дабы не встречаться с ней взглядом. Девушка понимала, что этот наглец может попытаться уйти, но ей было бессмысленно лавировать.       — Если проиграешь, то твоя семья из личного бюджета выделит Узумаки сто миллионов Рё, а также ты, как глава клана, попросишь помилования для него.       Ее слова, словно гром среди ясного неба погрузил отдел в могильное молчание, даже Иошидо от запрошенной суммы вздернул брови, раскрыв в шоке глаза.       — Много хочешь.       — То есть, я ставлю себя, а тебе жаль жалких бумажек? Вот как ты оцениваешь свою возможную невесту.       — Акина, если бы не твой поганый характер, ты бы давно была замужем.       — Если бы не он, я бы сгнила в стенах твоего богопротивного клана.       — И в итоге вернешься туда.       — Гордыня сделала из Фугаку, некогда великого воина и выдающегося шиноби, калеку, слепого и немощного дряхлого мужика преклонных лет. Будь добр, проветри голову, а после скажи свое решение.       Надоев терпеть препирательства, Акина взмахнула рукой, останавливая бессмысленные пересуды. Девушка собиралась отвернуться и вернуться к своим делам, как ее внимание привлек решительный голос дурака, клюнувшего на ее удочку.       — Тут и думать нечего. Я принимаю твои условия. Можешь готовиться к свадьбе.       Иошидо довольный заключенной сделкой развернулся и покинул отделение охотников на монстров, не замечая, как его провожают десятки шокированных, полунасмешливых и полусочувствующих глаз. Даже сама Акина снисходительно окинула фигуру жертвенного глупца, зная исход наперед.       Валуа говорил, что ослепленные гордыней, они сами себя пожрут. Видимо это сбудется не в ближайшую сотню или тысячу лет. Гораздо раньше.       Акина с трудом сдержала довольную улыбку, вернув бесстрастное выражение лица.       ***       В конце дня, когда работа уже была завершена, Сарутоби устало откинулся на кресло. К нему пришли порядка пяти церемониальных писем от старейшин Учиха, подтверждающих полное право Иошидо на главенство кланом. Но помимо этого было еще одно, личное от новоиспеченного главы. Хирузен не подозревал, что за простецкой оберткой конверта скрывается то, что в скором времени введет его в ступор.       Достав письмо, Сарутоби без интереса прошелся глазами по символам, не особо вчитываясь в содержание, пока глаз не зацепился за слово «джинчурики», тогда-то Хирузен резко вернулся в начало и стал вчитываться в каждую закорючку. Старик в этот момент был больше похож на рассерженного козла, чем на правителя деревни.       Я, Иошидо Учиха, как глава великого клана Учиха, прошу хранителя деревни, господина Хокаге, Сарутоби Хирузена засвидетельствовать церемониальный поединок между мной, Иошидо Учиха и джинчурики девятихвостого демона, Узумаки Наруто.       Сим поединком я желаю очисть опороченное имя моего предшественника, Фугаку Учиха и связать себя брачными узами с Учиха Акиной. В случае своего безоговорочного проигрыша и бесспорной победы Узумаки Наруто нижайше прошу о помиловании последнего и дарую ему из бюджета Учиха ичизоку компенсацию в размере ста миллионов Рё.       — Они там ебнулись в край?