Бессмертный

      С момента проверки потенциала прошло немногим больше полгода. Прошла зима, растаяли снега, деревня вновь начала жить и дышать полной грудью. Весна не самое прибыльное время года, не на всех землях континента восстановились дороги, пути, где можно было безопасно пройти.       Жизнь детей в приюте также изменилась. С начала марта Академия Шиноби объявляла активный набор студентов, а с первого апреля уже начинались занятия. Дети что прошли проверку должны были сдать экзамены, дабы попасть на распределения. Тем, кто получил «средний» ранг, не мог рассчитывать на класс выше В, ибо А - это были наследники или перспективные выходцы кланов. Был и иной способ попасть в А класс, но в деревне было мало гражданского населения, способных дать взятку в таком размере, поэтому и коррупция в этом деле была низшая. Также этот ребенок должен был сдать идеально все экзамены и только тогда мог поступить в А класс.       Он также сдавал вступительные экзамены. Тесты и развернутые вопросы касающиеся истории были весьма сложны. Из-за того, что история была гуманитарной наукой, требующей большого внимания и усидчивости от ребенка, Он не мог полно изучить местные трактаты. Смотрелось бы это чересчур вызывающе, что шестилетний ребенок с интересом читает фолианты и старые мемуары. Что касалось точных наук - все было однозначное просто, не вызвав ни малейшего затруднения, тем более экзамены были специально упрощены для детей приюта, ибо они не могли получить должного образования, как наследники кланов.       Учительскому составу было известно, что один приютский ребенок попадет в А класс, но не из-за родословной или выдающихся способностей, а потому что так пожелал Хокаге. Это могло бы вызвать недовольство среди персонала и высших чинов, но посвященные знали кто этот ребенок и почему он должен быть там, поэтому никаких ярых противников данного решения не было. А показанный уровень знаний Узумаки Наруто еще больше снижал градус недовольства, как и его потенциал «выше среднего», что также практически сводил на нет.       Выданная квартира не отличалась ни убранством, ни новизной. Все здесь было старым, но пригодным для использования. Начиная с бытовой техники: газовая плита, холодильник, заканчивая душевой, туалетом, кроватью и шкафом. Для него ничего из этого не было нужным. Его физическое тело обходилось без сторонней подпитки, да и сон был вообще ни к чему. Также Он не был склонен к бесполезной роскоши, поэтому условия проживания в этой квартире он считал приемлемыми.       Вся методическая литература выдавалась Академией, оставалось купить только письменные принадлежности. Размер пособий был небольшим, но достаточным для месячного проживания. Так как пища ему не требовалась, как и большинство второстепенных расходов для жизнедеятельности, он подсчитал, что может экономить на этом добрую половину.       ***       Ах… Что за странные люди. Все смотрят на меня, хотя я скрыл свою сущность. Не думаю, что даже с этой силой они могут меня почувствовать. Что им нужно? Даже покурить негде.       Празднество первого апреля собрало огромное количество людей разных слоев населения во дворе академии. Здесь были как Хьюга в серых одеяниях, так и Учиха в темно-синих кимоно. Инузука, что не славились чопорной традиционностью, так и Нара, Яманака, Акимичи. Множество гражданских в пестрых цветастых кимоно. Черно-белым пятном на их фоне был Он. Его странная одежда бросалась в глаза, но никто не смел и слова сказать, так как осуждать одеяние шиноби было моветоном.       Он также был там и тихо наблюдал со стороны. Стоя за массивным деревом, Он осматривал всех присутствующих. Гражданские лица, в чьих семьях появился шиноби, были не шибко интересны. Обычные люди с обычными замашками. Также его не сильно привлекали одеяния этого народа. Как и у всех, кто выше по статусу носил гораздо более изысканные, дорогие наряды. Он понял, что в этой культуре роскошь в виде золота и драгоценных камней не приветствуется, но если и есть такие индивиды, то их попросту игнорируют. Эти люди, если можно так выразиться, более скромны и больше уделяют внимание эстетической составляющей.       И все же они странные. Каждый из них имеет при себе оружие, а от некоторых так и разит кровью.       Его внимание больше всего привлекли люди из кланов шиноби. От них веял замытый запах крови. Будь то пятидесятилетние старики или же совершенно юные парни и девушки. Помимо этого, Он видел блеск металла в рукавах кимоно, запах стали резал нос.       Окидывая взглядом делегацию из клана Учиха, он заметил нетипичный оттенок чакры у этих людей. Причем, многие представители, в той или иной мере имели одинаково голубой цвет, а вот, как показывает его положение среди подчиненных, глава - Фугаку Учиха, имел четкий фиолетово-голубой оттенок, когда его супруга, женщина что стояла подле него, а также двое сыновей, чистую голубую энергию.       Что это такое?       Вспоминая о том, что Он успел услышать в деревне и прочитать в справочниках, в голову приходили только их улучшенные геномы. Шаринган. Он не знал всей информации об этих глазах, он не знал, как они работают, знал только то, что шаринган - особенность клана Учиха. Также, как и бьякуган. Бросив взгляд на делегацию Хьюга, он также не заметил ничего нетипичного. Однозначно только белые бесцветные глаза, которые ему были противны, так как навеивали неприятные воспоминания о знакомстве с представителями иномирного племени, что имели белую, как мел кожу и бесцветные как плотные туман глаза. Но такая же голубая чакра, отличающаяся только своей плотностью и количеством - все. Стоит заметить, что у Хьюга чакра гораздо более плотнее, даже ненормально плотная, отличающаяся ото всех. Но цвет оставался неизменным.       Почему у него присутствует фиолетовый оттенок энергии?       Будучи знакомым с теорией своего древнего друга, он знал множество цветов энергии и что они значили. Например, зеленая энергия - означает исцеление, болотная - разложение, красная - огонь, синяя - вода, бледно-голубая - ветер, коричневая - земля, белая - молния. Золотой цвет жизни или же жизненной энергии, а черный - смерти. Такие оттенки, как фиолетовый были ему не известны. Иногда этот оттенок появлялся в магии использовавшей душу, а иногда был связан с разумом.       Общим цветом магической энергии являлся - голубой, но вот общий цвет ритуалистики - фиолетовый. Да только как ритуалистика связана с глазами?       В его голове проскочила мысль, дабы выкрасть этого человека и изучить. Но было много нюансов. Во-первых, Фугаку - одарен властью, его пропажа будет замечена сразу. Во-вторых, вменяемого места не было для исследования. Третье и, пожалуй, самое незначительное. Он давно зарекся использовать людей так низменно. Он уже давно изучил их тела вдоль и поперек, еще когда миры сопрягались и дверь между реальностями отворилась.       Нда… Что-то я до сих пор не отошел от фазы квазижизни. Нужно привести эмоции в порядок.       Проведя ладонью по волосам вдоль, до затылка, Он смахнул упавшую на лицо челку. Лай собак Инузука привлек внимание. Бросив на них короткий взгляд, он изумился тому, что в столь слабых существах была эта сила.       Неужели чакра может пронзать тела даже «полуразумных»? Что за странная энергия.       Нинкены злобно косились и скалились в его сторону. Интуитивно животные понимали кто здесь высший хищник и боялись его, хоть Он и мог повелевать их инстинктами, приказывать и манипулировать по своему усмотрению. Но эти собаки были странными и весьма злобными. Вместо того, чтобы бежать, они скалились и закрывали своими телами хозяев.       Как пониманию, все что связано с «шиноби» априори странно.       На его губах появилась саркастическая полуулыбка. Плотно сжатые губы вздернуты вверх, нарисовав полумесяц, да играющие блеском черти в голубых глазах древнего существа, что старше самого рода шиноби.       ***       По просьбе Хокаге, Хатаке Какаши также присутствовал на церемонии поступления, но не как гость, и не как член учебной комиссии, даже не как охранник, а как сторонний наблюдатель. Сероволосый шиноби не понимал зачем его позвали на столь тривиальное событие.       Мужчина был занят, как всегда своим мыслительным процессом «ни о чем», статистически регулярными тренировками, заточкой и перепроверкой оружия, а также, самым важным для существования бюрократической системы - написанием отчетов, что он проклинал каждый раз, как садился за стол. Помимо того, что ему приходится рисковать жизнью на миссии, он гробит здоровье за написанием талмудов, где должен описать каждый шорох трахающихся белок, ссущих собак и срущих котов.       Из-за всплывшей в памяти недоделанной работы, он нахмурился, сводя брови к переносице. Какаши занял весьма премиальное место среди всего скопа народа. Лежал на самой большой ветке дерева, растущего рядом с дверями Академии. Ему прекрасно были видны все люди, да и вся процессия учителей и готовившегося к выступлению перед народом Хокаге.       Закинув руки за голову, мужчина скучающим взглядом осматривал всех собравшихся. Хьюга, что не отличались ни цветовым разнообразием, ни дизайном своих кимоно. Гражданские, что наоборот пестрили всеми видами и типами вышивши. Скучающие физиономии Нара, что казалось стоя спали. Акимичи, что прятали в широких рукавах кимоно разные закуски. Здесь были даже Учихи, что редко выбирались на общественные мероприятия. Но все же сегодня второй принц клана поступает в Академию, как же они могли не прийти. Он увидел множество знакомых лиц и товарищей по бывшей работе в АНБУ. Итачи стоял рядом с братом с застывшей маской хладности, присущей всему клану. Даже все еще юный Саске не отличался эмоциональностью, но все еще с трудом держал лицо максимально безразличным. Мастером в этом деле можно было назвать Фугаку. Столь неприхотливая рожа с высеченным надменным выражением так и просила, чтобы какая-нибудь зловредная птица пролетела над головой.       — Ха-а-а-а!       Какаши шумно зевнул, хоть его голос и потонул в гомоне толпы. С задних рядов послышался лай нинкенов Инузука. Хатаке знал насколько дресированы эти собаки и насколько те были умны, чтобы не устраивать хаоса на мероприятиях. Его заинтересовала причина данного поведения в этой ситуации бессмысленного ожидания чего-то.       Как же хлопотно… Чего они там расшумелись?       Собаки странным делом скалились и лаяли в одну сторону. Их поведение и положение тел говорило о том, что они были готовы защищать своих хозяев. На некоторых породах шерсть топорщилась от напряжения. Какаши перевел взгляд в сторону, куда было обращено внимание нинкенов.       Как-так?       В тени дерева, стояла одинокая фигура блондина в черно-белой одежде. Какаши не сразу узнал этого юнца. Он стоял боком, так что невозможно было рассмотреть лица, а подстриженные под каре волосы закрывали уши и часть профиля. Ему была видна только ехидная полуулыбка, да тонкие бледные губы вместе со светлой кожей. Парень по всей видимости заметил, что именно на него лаяли собаки. Какаши все еще не понимал почему столь дисциплинированные животные - нинкены, без причины лаяли на мальчика. Ведь даже он - ниндзя высшего уровня не мог ощутить какой бы то ни было угрозы от него.       Сложив печати для призыва, мужчина хлопнул ладонью по стволу дерева.       — Йоу! Звал, Какаши?       Появившийся в небольшом всполохе дыма рассеявшейся чакры, Пакун умилительно приложил лапу к виску, приветствуя призывателя. Хатаке погладил мопса по макушке, указывая пальцем в сторону нинкенов.       — Чего это они разлаялись?       Подозрительность в голосе мужчины чувствовалась даже без особой связи, что была между призывателем и призывным животным. Пес повернул голову в сторону «младших собратьев», но резко ощетинился, ощутив исходящую опасность от присутсвия здесь сверххищника. Мопс вскочил на все четыре лапы, а его шерсть вздыбилась, на морщинистой морде вырисовался тревожный оскал.       — Т-там… монстр…       Слова Пакуна вызвали тревожное удивление Хатаке. Серый глаз в удивление широко распахнут. Какаши поднялся из лежачего положение, сев на корточки. Ухватившись за ветку, он вытянул тело вперед. Он навострил свои чувства, но так ничего и не ощутил. Вообще ничего. Полный ноль, пустота. Но он доверял своему призыву, поэтому использовал другой метод. Свободной рукой он поднял повязку, убрав ее с левого глаза. Три томоэ быстро закружились на фоне алой радужки. Хатаке использовал тот максимум четкости, что он мог применить от неродного шарингана. Но результат был таким же. Полный ноль. Да, он заметил весьма большое количество чакры как для семилетнего юнца, а также ее алый оттенок. Кроваво-алый.       — Не понимаю, я ничего не вижу.       Какаши бросил взгляд на тревожно трясущегося пса. В глазах мопса был явный страх. Напрягшись всем телом, нинкен смог выдавить из себя слова.       — Это чувство на грани инстинкта выживания… охотника… и жертвы… Прости, Какаши, но вам - людям, не понять… ваши чувства сильно урезаны вашим разумом… Ха-а-аа…. Просто поверь. Это монстр.       Какаши на мгновение задумался, прежде чем вновь повернуться и посмотреть на золотовласого парня, но только чтобы встретиться с безразличным взглядом голубых глаз.              Что за? Не понимаю.       Даже встретившись взглядом с этим «монстренком», он не смог ощутить ни угрозы, ни толики страха. Удивительно было, что мальчик почувствовал его взгляд, но обостренные чувства не были большой редкостью. Они редко проявлялись, как нечто врожденное, они развивались с опытом и возрастом.       Юнец выглядел совершенно невинно, как совершенно обычный ребенок. Возможно черная сутана, да белая мантия без рукавов выделяла его на фоне всех остальных. Но в ней не было ничего необычного, ровно такую же одежду он видел на западе, в стране Птиц и стране Луны.       Покачав головой, Хатаке сделал зарубку в своей памяти. Он не собирался не верить своему призыву только из-за того, что его человеческое тело было неспособно воспринять ту угрозу, что ощущали нинкены своими гораздо более обостренными инстинктами, нежели собратья без чакры.       Процесс приветствия продолжился. На сцену вышел Хокаге с длинной идеологической речью. Инузука с трудом угомонили нинкенов, а златовласый юнец скрылся из тени дерева, уйдя подальше от собак. Хатаке внимательно наблюдал за его движениями, даже когда он скрылся за деревом. Шаринган видел след чакры. Парень сделал полукруг, огибая всех клановых, уходя в тыл гражданских.       — Черт. Все равно не понимаю, что в нем «такое»?       Какаши пробубнил себе под нос, поглаживая ощетинившегося мопса.       — Говорю тебе!       — Верю, Пакун. Но не могу же я «убрать» его.       Острый взгляд серого глаза говорил сам за себя. Мопс стушевался, покачав головой, а после пропал, вернувшись в свое измерение.       Через полчаса речь Хокаге была, «наконец», окончена. Сразу же после начали объявлять списки поступившись. Сначала назывался самый малочисленный класс - А. Он был только один, когда у других были номерные параллели: В1, В2, В3, С1, С2, С3 и так далее.       В списке звучали имена Учиха, Хьюга, Инузука, все кланы в этом году собрались в классе А, что было большой редкостью, но это не удивило Какаши несколько. Мужчина вернулся в лежачее положение, только в этот раз наблюдал за всеми, лежа на боку. Его удивило имя «Харуно Сакура», так как он никогда не слышал, чтобы в этой семье, что тридцать лет назад перебралась в Коноху и стала одной из самых крупных продавцов одежды для простолюдинов, были шиноби. Но как оказалась судьба так выбросила карты. Розоволосая девочка не обладала ни большим объемом чакры, что было логично, ни выдающимся телосложением. Миниатюрная, чересчур худая и максимально заметным цветом волос. Какаши посетовал на коррупционную составляющую в Академии. Все же, даже если она сдала все экзамены на высший балл, то просто по потенциалу не прошла бы.       Хатаке вспомнил блондина с аномально большим запасом энергии, которого он, к сожалению, больше не видел из-за толпы.       К сожалению, потенциал в виде объема чакры ценится гораздо больше, чем умственные способности. Поэтому тебе, девочка, место в классе В1, но не А. Впрочем, в будущем ты и сама поймешь это.       Хатаке окинул шеренгу поступивших студентов класса А взглядом, ища черную макушку Учихи Саске. Парень обладал хорошим запасом для своих лет, а его родословная сама за себя говорила, что его будущее - это ранг джоунина. С такой наследственностью, властью, возможностями и наследием клана, он не сможет не стать джоунином.       Может быть даже пойдет по стопам брата, если Фугаку конченный идиот.       Какаши тяжело вздохнул, выдыхая весь воздух. Когда он собирался вдохнуть, озвучили последнего студента:       — Узумаки Наруто.       Дыхание Хатаке сперло, ему стоило больших усилий, чтобы не закашляться. Мужчина понимал кто это. И даже ощутил укол вины из-за событий минувшего прошлого. Но когда, словно тень, скользящая между плотных рядов гражданских, показалась златовласая макушка, Какаши все окончательно понял. Алая чакра принадлежала джинчурики и он помнил ту ужасающую силу, источающую девятихвостым. Но! Это была не она. Кроваво-алая, она не фонила злобой, не источала жажду убийства и не имела подавляющей ауры. Словно обычная чакра, да только необычного цвета.       Неужто влияние Кьюби?       Хатаке не знал, что думать по поводу этой аномалии. Но все факты были на лицо, если влияние Девятихвостого и было, то просто ничтожно и выразилось оно в объемах и цвете чакры. Ничего значительного и уж тем более стоящего подозрений. Чакра последнего Узумаки не бурлила, словно раскаленная лава в жерле вулкана, не металась злобным ураганом, она была словно горная река, буйная, но в тоже время спокойная. Не вызывающая страха. А зря.       ***       Он призвал сквозь материю реальности живое существо не демонического толка?       Он не показывал эмоций, оставаясь просто спокойным ребенком. Ни один волосок на теле не шелохнулся. Но внутри древний изумился, способностям этого человека, что внимательно, не спуская глаз, наблюдал за ним.       Помнится, Они тоже могли искажать грань реальности в угоду своим желаниям. Забавно. За тысячу лет человечество шагнуло далеко вперед. Возможно они могли бы сравниться с магами.       Он не знал специфику сражений шиноби, поэтому рассматривал их как полумагов, полумечников или же магических-мечников. Он также не знал, что способность призыва - это отнюдь не грань могущества искажения пространства, а просто распространенная техника, как отдельный, скорее даже, абстрагированный вид.       Интересно. Очень интересно. Надеюсь в здешнем образовательном заведении я научусь чему-нибудь новому.       На устах златовласого мальчика появилась довольная улыбка, ошибочно невинная и в тоже время очень красивая.       — Класс А, построились! За мной!       Молодой преподаватель Ирука Умино. Заурядная, неуверенная в себе личность на первый взгляд. Из-за большого жизненного опыта, Он мог практически безошибочно определить характер человека, заглянув в его глаза. Но это было совершенно ненужно и даже более - неинтересно, да и весьма самоуверенно, поспешно. Иной раз человек был не тем, кем казался на первый взгляд. За слабохарактерной личностью иной раз стояла большая сила духа, непоколебимые устои и высокая мораль. А это было гораздо важнее.       Ирука был молод и по всей видимости все еще по-детски наивен. Его голос звучал натянуто твердо. По всей видимости ему было в новизну командовать и учить, а на подчиняться и впитывать знания.       Шагая неровным строем по коридорам Академии, группа студентов перешептывалась, осматривая пустые скромные стены учебного заведения. На верхнем этаже, в конце восточного крыла была индивидуальная аудитория класса А. Просторная, хорошо освещенная, но такая же скромная, без излишеств. Зайдя в аудиторию, дети сразу же заняли бросившиеся в глаза места. Из-за небольшого количества студентов А класса, а именно тридцать девять человек, мест хватило с лихвой.       — В этой аудитории будут проходить все теоретические занятия. Физподготовка будет проходить на академическом полигоне, расписание занятий вы получите после ознакомительной лекции.       Он несколько некомфортно ощущал себя вблизи детей, так как их эмоциональный фон забивал его чувства. Также они были шумными и чересчур энергичным, что мешало наблюдению за общей картиной.       На задних рядах расположились самые неприхотливые представители этого маленького социума. Такие как Нара Шикамару, Акимичи Чоуджи, Кейхо Сарутоби, Джин Яманака и так далее. Он без труда запомнил их имена, но если говорить откровенно, лиц это не касалось. Ему все же нужно было более внимательно присмотреться к этим детям.       — Теперь я буду вызывать каждого по очереди. Представьтесь. Скажите, что вам нравится, что нет, о чем мечтаете. Это поможет всем быстро наладить дружеские отношения.       Ирука не знал правильно ли он поступает, так нагло заставляя клановых отпрысков знакомиться. Но так его учили в прошлом, также его главный наставник всей жизни Третий Хокаге говорил, что дружеские отношение - самая главная основа товарищества, взаимопонимания и взаимопомощи. Ведь все шиноби Конохагакуре - это семья.       Чтобы никого не ущемлять, Ирука вызвал не по высокому статусу и важности или древности, силе или славе клана, а по алфавитному списку. Дети быстро выбегали, говорили какие-то слова. В основном, если ребенок происходил не из знатного клана, чье имя было на устах всего мира, то мысли и желания их были просты, практически ничем не отличались от простых детей. «Мама, папа, брат, сестра», «хочу стать сильным шиноби и защищать свою семью и деревню». И наоборот, тот кто происходил из высокородных кланов говорил заезженные, клишированные фразы: «Стать сильным шиноби, достойным моего клана, защищать честь клана и безопасность деревни». Никакого собственного Я.       Он тяжко вздыхал про себя, вспоминая ровно такую же картину тысячу лет назад. Когда дети, отягощенные тенью великого рода за спиной, не могли быть такими же простыми и открытыми, как те же дети крестьян и простых торговцев. Весьма печальная картина, так как она потворствовала развитию скрытых комплексов, неуверенности в себе или же чрезмерной гордыни, чувства исключительности и собственного великолепия.       — Добрый день. Меня зовут Узумаки Наруто. Мне нравится солнце и луна, я люблю запах табака и дым сигарет. Не люблю глупость. Надеюсь мы подружимся.       Когда настала его очередь, Он уже знал, что будет говорить. Весьма незаурядная речь, играющая на чувствах старшего и непонимании младших. Несмотря на невинность детей, они были гораздо любознательнее и порочнее, чем то казалось со стороны. Дети с легкостью запоминали и копировали привычки старших. Так если перед ребенком постоянно появляются курящие взрослы, пьющие и ругающиеся матом, то он также отражает их поведение.       — Это…       Ируку перекосило от слов шестилетнего мальчика. Он, конечно, знал про разные девиации поведения у детей, но никогда раньше с этим не сталкивался. Курящий ребенок - это большая, нет, даже невообразимая редкость. Табак сам по себе был вещью не из дешевых, найти хорошие сигареты и то сложнее, также он горчил и пах очень резко. Детям не должна нравиться горечь сигарет и резкость табачного духа.       — Мы тебя поняли, садись.       На устах юного Узумаки появилась довольная улыбка от увиденного. Мальчик быстро зашагал по ступенькам аудитории, возвращаясь на место.       ***       В день празднества поступления Академия закрылась многим раньше, чем обычно. Дети разбежались по кланам, площадкам и группам. Утомившиеся взрослые также скооперировались в группы и разошлись по питейным заведениям. В Академии не горело ни одно окно, а в здании ни души.       Библиотека Академии также была заперта изнутри: двери, окна, форточки - все было закрыто. Нерадивым искателям наживы просто не оставалось возможности проникнуть без взлома. Но одному посетителю не понадобилось ни отмычек, ни ключей.       Белый, полупрозрачный туман без труда прошел сквозь маленькие щели в оконной раме, словно дым проходил через сетку. Быстро и незаметно стелился по полу, уходя вглубь в неосвещенной, темной библиотеки, чтобы через минуту образовать человеческую форму. Златовласый мальчик в черной сутане сделал несколько бесшумных шагов. Его голубые глаза блеснули в свете лунного луча.       Хм… По идее здесь не должно быть чего-то шибко интересного. Но мне даже хватит утвержденной литературы. Что же произошло в этом мире за тысячу лет!? Кто же такие шиноби и чему учат здесь помимо обычных наук.       На мгновение Он задумался, вспоминая все что увидел за эти годы. В голове мелькали несуразицы технического развития.       У них есть электричество, но все до сих пор ездят на примитивном транспорте. Челядь на повозках, а аристократия на каретах. Где самоходные кареты, где примитивные двигатели? Почему это не появилось? Признаю, что шиноби способны быстро двигаться на своих двоих ногах…       Он вспомнил ошеломительную картину, как эти «ниндзя» прыгали на десятки метров между крышами, а бежали быстрее тренированной, выведенной лошади. Несмотря на то, что в их телах содержалась эта непонятная энергия, она не могла дать людям силу, что могла бы нивелировать технический прогресс в транспортной отрасли.       У них есть электрические молоты в кузнях, прядильные станки. Бред и смех какой-то.       Ненароком он вспомнил свой род, что также был ограничен в техническом развитии, так как многие отрасли просто были ничтожны для тех, кто получал силу просто с увеличением срока жизни. Тех, кто мог оборачиваться туманом, летать в небе, двигаться быстрее ветра, использовать магию и даже более. Тем, кому не нужно было ничего для поддержания своего физического существования, для тех чья жизнь вечна, а смерть - лишь состояние физического тела.       Нам не нужен транспорт, так как ничто из созданного не может сравниться с нашими способностями. Может быть стационарный или переносной телепорт был бы полезен. Но на практике доказано, что для сего устройства нужно очень много данных, энергии и точная координация. Тот человек… Четвертый Хокаге использовал телепортацию, но это его личная сила, а не всем доступная технология. ХАх! Какая же несуразица!       В отличии от дневного образа, сейчас он был настоящим. В голубых глазах отражалась мудрость древнего существа, полный покой на лице, элегантные движения мимики, а также весьма пугающий блеск в глазах. Он стал медленно расхаживать по библиотеке, изучая стеллажи, осматривая корешки книг и деревяшки свитков. В голове уже формировался список литературы, которую он будет читать последовательно. Во-первых, хотелось узнать историю мира, во-вторых, географию, насколько изменился континент за тысячу лет, да и какие сейчас страны властвуют над землей, в-третьих, изучить достижения современной науки. Он, конечно, не надеялся найти обширные источники, связанные с силами и навыками шиноби, но все же желание оставалось.       Начнем, пожалуй, с момента образования Конохи и ее истории, а дальше от противного.       ***       Хатаке не мог избавиться от противоречивых чувств. Наследник учителя не вызвал той щенячьей радости, как лик его учителя, ставшего почти отцом. Минато был тем человеком, что поддержал, обучил и наставил. Для Какаши он был одним из тех, за кого он бы без вопросов, колебания отдал бы свою жизнь и забрал бы жизни врагов.       Наруто, конечно, был его наследием. Но Какаши не был так глуп, чтобы из-за человеческих отношений идти против воли Хокаге и правительства деревни. Было решено, что джинчурики будет расти до определенного момента, как круглый сирота без родителей, клана и наследия, чтобы никто не смог посягнуть на его имущество, его жизнь и никто не стал мстить ребенку из чувства ненависти к его родителям. Серый Пес понимал, что за всей благородной ширмой был темная дымка корысти и желания присвоить наследие Четвертого. Ни дом и деньги, накопленные Минато их интересовали, а свитки, техники и знания, оставленные мастером печатей фуиндзюцу не из клана Узумаки.       Им нужен был секрет Летящего Бога Грома, а также ключ от той печати, в которой таится девятихвостый демон. Каким бы кощунством это не было по отношению к герою и его светлой памяти - это был факт. Мертвому не нужны ни почести, ни сила, ни знания. Смерть - это конец всей жизни и всего жизненного пути. В смерти нет наследия, нет чувств, нет памяти и уважения.       Если бы Хатаке хотел, возможно, он бы смог выбить опекунство над Наруто. Но он не хотел вешать эту ношу себе на шею. Не из-за лени, а из понимания того, что он не сможет позаботиться о ребенке. Ведь тогда ему было всего пятнадцать лет. Жалел ли он когда-нибудь о своем решение. Сказать - да - солгать, но и «нет» будет ложью. Это было то необходимое решение, что подарило Конохе покой в отношении «Джинчурики и последнего Узумаки, единственного сына Желтой Молнии».       Сегодняшние слова Пакуна не давали покоя. Он четко прокручивал момент, когда он жил в доме Минато. Кушина была джинчурики и ни Пакун, никто иной из его псов не реагировал так на Кушину, как Пакун сегодня на Наруто.       Сверххищник. Что за бред?       Сероволосый не мог уснуть из-за этих мыслей, ворочаясь с боку на бок. Не мог сконцентрироваться на книге и все думал о том, что было сегодня. Нинкены тонко ощущали опасность. Очень тонко. Их чувства сверхостры, острее чем у любого животного в природе из-за того, что они звери чакры.       — Техника призыва.       Из белого облачка появился сонный мопс. Почесав за ухом задней лапой, пес зевнул.       — Зачем звал, Какаши?       Мужчина встал с постели, быстро одеваясь. Ему хотелось вновь увидеть этого «монстра». Если он и в этот раз ничего не сможет почувствовать, то это значит, что-либо он, как и сказал Пакун, ограничен, либо… кое-кто кое-что скрывает. Вывести на открытую провокацию человека легко, а хищника еще легче.       — Пойдем. Навестим кое-кого.       От спокойного и кажется обыденного безраличного голоса сероволосого мужчины по хребту мопса пробежали мурашки. Плохое предчувствие заставляло тихо скулить.       — Снова ты меня ввязываешь меня в какие-то передряги.       Джоунин посадил нинкена на руки и через настежь распахнутое окно выпрыгнул на улицу, быстро переместившись на верхние пути, прыгая по крышам. Мопс почесал за ухом, раскрыв пасть.       — Так куда мы премся?       Какаши недовольно прищурился, всматриваясь в окрестности района, где было общежитие, в котором жил Наруто.       — К тому, кого ты назвал «сверххищником».       Висячие уши мопса встали торчком от прошедшего сквозь маленькое тельце ужаса.       — Куда! Нет! Нет! Нетнетнетнетнет! Какаши, нет! Пожалуйста, нет! Я еще слишком молодо, чтобы умирать! Не хочу!       — Пакун, успокойся, я тебя защищу.       — Нет! Нетнетнетнет не сможешь! … сильнее. Чудовищно сильный монстр! Ты не сможешь, никто не сможет!       — Хах, почему ты так дрожишь, старый друг?       — Как-каши… ТЫ не понимаешь. Не понимаешь и не поймешь! Это чувство, сравни ЯКИ. Он всем своим естеством излучает жажду крови! Все живые - лишь пища для него! Смехотворные жертвы!       — Прям как биджу?       — Биджу - это твари из чакры! А это биологический сверхвид! Биджу - демоны, а это монстр, рожденный в ходе эволюции!       — Почему ты так уверен!       — Потому что биджу пугают только чакрой! Когда мы были молоды, Кушина-сама, даже в припадке, не внушала такого ужаса. Нет, она была ужасна… точнее ужасала! НО не ТАК! Тот страх это скорее понимание, что тебе не одолеть! А это… Это ощущение того, что ты просто жертва. Просто добыча, пища - ничего большего.       Хатаке внимательно слушал мопса, пытаясь в голове нормально представить то, о чем говорил нинкен, но удавалось крайне погано. Он не испытывал такого страха, даже когда появился Кьюби. Он боялся его, так как понимал, что не победит. Но если нужно сражаться, он бы дал бой без колебаний. Пакун неоднократно проходил с ним через тропу смерти, встречал легендарных шиноби и ощущал их Яки, но он никогда так себя не вел.       Что же он такое?       Прибыв к общежитию, Хатаке первым делом всмотрелся в окна. Наруто жил на верхнем этаже, соединенном с чердаком. Небольшая квартира, но с большим просторным балконом. В окнах не горел свет, да и сквозь темноту невозможно было увидеть какие-нибудь очертания.       — Что-нибудь чувствуешь?       Мужчина задал вопрос своему главному радару, так как использование шарингана в данный момент грозило полным рассекречиванием себя. Впрочем, его чувства были уже достаточно развиты, чтобы компенсировать половину силы доступной ему шаринганом.       — Нет. Его здесь нет.       Мужчина кивнул, доверившись нинкену. Перепрыгнув с крыши противоположного здания на крышу общежития, мужчина спустился на балкон квартиры Узумаки. Дверь была не заперта. Достав из внутреннего кармана связку универсальных отмычек, он в первую очередь попробовал те, что подходили под старые замки, похожие на эти. Вообще приходилось делать отмычки каждый раз новые, но так как в прошлом количество построенной жилплощади превалировало над качеством, а безопасность обеспечивалась самими жильцами, то и замки были соответствующего уровня.       Открыл.       Через приоткрытую дверцу, он тенью скользнул внутрь. На кровати никого не было, да и присутствия он не ощущал. Квартира выглядела чересчур… необитаемой? Не было бардака, свойственного детям, не было лишних следов присутствия, не было мусора и пыли. Кровать аккуратно заправлена, а немногочисленные вещи аккуратно сложены.       Походив немного, Какаши пытался найти какие-нибудь отличительные следы этого «сверххищника». Но ничего вызывающего не было. Хатаке покачал головой из-за разыгравшейся паранойи.       — Сможешь найти его?       Мопс хотел бы отказаться, но знал каким призыватель может быть настойчивым. Вопрос поиска состоял лишь в том, как это сделать? Найти по подавляющему чувству ужаса или привычному способу - запах?       — Да.       Пес принюхался, пытаясь поймать запах хозяина этого места. Обычно квартиры, в которых жил только один человек, пронизывались запахом хозяина и найти его не составляло труда.       — Там в нижнем ящике сигареты.       Какаши кинул, открыв комод. Рядом с набором для шитья и лоскутами ткани лежали запечатанные пачки сигарет. Хатаке тоже обладал весьма тонким обонянием, поэтому без труда определил, что они не такого высокого качества, что он видел у Асумы - первого курильщика в их компании.       Зачем сверххищнику сигареты?       Если говорить откровенно, Какаши не знал, не понимал и вообще в душе не чуял откуда и куда, как и почему ему думать. Что есть сверххищник? Если это охотник, что стоит на вершине пищевой цепочки, которую занимают люди, то что это за чудовище. Обладателей чакры не относили к отдельному виду. А сами шиноби, изучая свою силу, понимали, что ее обладателями могут быть как люди, так и животные и везде где она проявлялась становились «лучше». Также история и археология показывали, что такому феномену не больше тысячи лет, а условно сложившаяся пищевая цепочка, где человек занимал верхнюю строчку рейтинга, сформировалась за десятки тысяч лет. Монстров, мутантов и так далее туда не относили.       Чем же может быть этот сверххищник?       Хатаке не был ученым или исследователем. Даже по долгу службы он редко выполнял миссии поиска, так как они были максимально хлопотными и раздражающими. Но сейчас он почему-то чувствовал странный азарт и интерес.       — Пакун, я рассчитываю на тебя.       — Хах! А когда было иначе?       Голос мопса звучал уверенным, даже чересчур. Но стоило им покинуть квартиру «сверххищника», как резкий, сильный запах сигарет попросту исчез. Точнее он вел только в его обитель, но не было и следа, куда мог направиться юный студент. Мопс понимал, что запах сигарет пусть и является сильным, но в тоже время он не «особый» и не относится к личному запаху тела хозяина. Понюхав постель, пол, даже ванную комнату, Пакун так и не смог вычленить какой-то особый запах.       Сверххищник даже запахов не оставляет. Как такое можно выследить? И главное кто решиться?       Но он не сказал об этом Хатаке. Он видел, как тот относился к его словам - верил, но не был уверен без явных доказательств. Ведь и сегодняшняя вылазка - это лишь попытка удостовериться в его словах. Это отношение нисколько не обижало Пакуна, так как он и сам понимал бедовость сказанного им самим. Что за сверххищник? Что значит стоит на вершине пищевой цепи и смотрит на всех, как на жертв, ведь это положение давно занимала человеческая раса?       Доверившись своей интуиции и инстинктам, Пакун указал направление. Хатаке быстро двинулся туда и чем ближе они были, тем сильнее возрастала тревога. На горизонте показалась Академия Шиноби.       Странно. Он же поступил сюда только сегодня? Как тем более он мог здесь оказаться без сопровождающего?       Хатаке знал о строгом режиме внутри Академии и знал, что все двери и замки запирали на ключ. Здесь не было секретных материалов или тайн воспитания ниндзя. Но это было очень важным административным учреждением.       Мопс указал на место, откуда исходила опасность. Хатаке кивнул, прищурившись, всматриваясь в кромешную тьму кабинетов и по всей видимости библиотеки.       Какая тяга к знаниям у монстра.       Губы Хатаке дернулись в усмешке, скрытые маской они все равно оставались незаметны. Мужчина быстрыми и незаметными перебежками добрался до окна соседнего кабинета. Используя отмычки, как тонкое лезвие, что пройдет сквозь узкую щель между окном и рамой, он поддел замок, сбрасывая петлю с той стороны. Хатаке незаметной тенью просочился внутрь, уже действуя на рефлексах. Темнота ему была не помеха. Окон за собой он, конечно, закрыл. Если ему потребуется бежать, то он просто выбьет стекло, а если нет, то он спокойно проделает все манипуляции.       Отмычками он открыл замок на двери, выйдя в коридор и ровно тем же способом, открыл библиотеку. Входить с парадного хода было моветоном для шпиона, но иного пути не было. Если бы он полез через окно, то открылся бы для «монстра». Двери были хорошо смазаны - удача. Ни одного скрипа. Хатаке с мопсом на руках, максимально согнувшись, двигаясь по теням, зашел в хранилище знаний. Он всматривался в каждую тень, в каждую складку между книгами, перебегал из стороны в сторону, пытался найти нужный ракурс, дабы охватить взглядом все помещение. Ничего. Тихое покачивание головой говорило о том, что им не было ничего найдено, а чудовищная дрожь зверя на руках говорила о том, что сверххищних был максимально близко. Иной раз приходилось закрывать пасть Пакуну, чтобы тот не завизжал от страха.       Какаши проявил не дюжее терпение. Три с половиной часа, он то и дело таился и перебирался из одного угла в другой. Мопс на его руках не успокаивался, а это говорило об одном - он здесь.       Твою же мать! Бред какой-то! Почему я даже следов найти не могу!? Как такое возможно?       Хатаке не только ждал, он еще искал. Искал малейшие следы. Отпечатки пальцев, стертую пыль, мнимый запах или же отсутствие такого на давно не нужных книгах. Все что мог, но ничего - пустота.       — Какаши… сверху.       Пакун тихо прошелестел, так чтобы даже тени не услышали его голос. Хатаке понял и отступил к углу, на который падал лунный свет. Пусть он и не мог задрать голову, дабы убедиться в словах мопса, ведь похоже «сверххищник» обладал скоростью, превышающей его, а также скрытностью, интуицией и скверным чувством юмора. Если монстр продолжит прятаться в его слепой зоне, то стекла отблеском покажут это.       Заняв нужную точку, он поднял повязку, обнажая шаринган. Резкое движение, мужчина сделал кульбит на месте, развернувшись на триста шестьдесят градусов и сделав одновременно кувырок назад, но на такой высоте, что никто бы не смог прошмыгнуть под ним или уйти незамеченным рядом.       Как такое, блять, возможно!?       Ничего. Он абсолютно ничего не заметил. Ни отражения, ни тени, ни движение пыли, ни дуновение ветра, ни шелеста, ни шага.       — Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь. Он здесь…. Охотник, Монстр, Сверххищник…       Пакун зажался в угол между стежами и накрылся книгой, дополнительно он лапами закрыл глаза, ощущая как Он с явной злобой смотрит на него. Словно сам Шинигами режет твою душу. Пронзительный, ни с чем не сравнимый взгляд. Мопс затараторил, не зная, что еще может сказать.       От всего этого напряжения Хатаке также почувствовал тревогу. Будучи на взводе, он схватил пса и быстро покинул библиотеку, тем же маршрутом, что и пришел. Джоунин двигался на максимально возможной скорости. Он словно бешенная тень скакал по крышам домов, как будто убегая от погони.       — КАКАШИ!       Пакун завопил. Хатаке не смог почувствовать чьего бы то ни было присутствия. Мужчина резко затормозил, проехавшись ступнями по черепице дома несколько метров. Одной рукой он держал пса, а во второй уже держал кунай для обороны. Мопс же задергался, высвобождаясь из хватки.       — Смотри!       Пес запрыгнул ему на плечо, указав лапой в сторону красного здания общежития. Их разделяло расстояние более трехсот метров, но даже с такого расстояния он смог с легкостью рассмотреть одинокую фигуру златовласого парня, что склонился над перилами балкона. Легкий ветер трепал золотые локоны, а также край черной сутаны. Мальчик держал в руке тлеющую сигарету.       Хатаке осел на колени, не в силах сдержать накопившееся напряжение. По большим черным глазам Пакуна было ясно, что тот «монстр» именно там. Парень стоял неподвижно, словно высеченная статуя. Золотые волосы, как сегодняшним днем, закрывали половину его лица.       На губах Какаши появилась кривая усмешка.       — Я схожу с ума.       Он ничего не чувствовал. Шаринган ничего не показывал. Все его инстинкты закаленные в горниле войны и тысячах смертельных битв, его интуиция, что уберегала неоднократно от рук Шинигами - молчали. Тишина. Это просто обычный ребенок, простой мальчик, что поступил сегодня в Академию… Его чувства максимально противоположны чувствам Пакуна. Никогда такого не было.       — Пакун, другие ниндзя-животные тоже смогут это почувствовать?       Мопс не ответил, а после просто исчез. Какаши решил поступтить аналогично, скрывшись с этого места, уходя как можно далеко от жилого района там, где он сможет привести чувства в порядок. И лишь одинокая фигура на балконе никуда не делась. Если бы не удачное положение тела и света серебряного диска, Хатаке наверняка бы увидел саркастичную улыбку на лице парня, где из-под приподнятых губ отчетливо виднелись острые как бритва резцы и длинные, как колья клыки. Если присмотреться, то можно было увидеть, что весь задний ряд зубов также состоит напрочь из ужасающих клыков. Из-за них Он имел привычку улыбаться, не разжимая губ.