Безвоздушная тревога

Мессенджеры, сообщения, видеозвонки, десятки тысяч фото, комментарии и грёбаные лайки, лайки, лайки, на которых люди помешались. В редкие моменты, рассуждая о современном мире, который стремительно катился в самую задницу, Ривай чувствовал себя единственным умеющим плавать пассажиром, стоящим посреди стремительно тонущего корабля. Кругом, сука, ненавистные гаджеты. Смартфоны даже в руках детей, едва выскочивших из утроб матерей, и стариков на последнем издыхании, которым важно поделиться со всеми своим старческим маразмом. Ривая это раздражало. Пока светофор горел красным, сидящий в соседней тачке мужик так активно размахивал руками и орал в телефон, что грозился выбить себе глаз. Ривай поморщился и перевёл взгляд на девушку, которая перебегала дорогу по зебре и быстро печатала в своём смартфоне наверняка очередное сообщение, не несущее никакого смысла. Как и девяносто пять процентов всего хлама, что каждую секунду обрабатывалось и передавалось в этих маленьких коробочках. Ривай любил живое общение, несущее в себе много преимуществ. Разговоры с глазу на глаз всегда получались куда более эффективными, когда речь заходила о вопросах, что требовали незамедлительного решения. Аккерман умел смотреть так, чтобы у оппонента не осталось ни малейших сомнений в правильности сделанного выбора, что был выгоден Риваю. Он воздействовал на людей на каком-то особом уровне, хотя, справедливости ради, даже не всегда делал это намеренно. Но так у собеседника оставалось меньше шансов солгать ему или найти сотню отговорок. Он зевнул и резко тряхнул головой, старательно прогоняя накатывающую дрёму. Спать хотелось жутко, бессонная ночь, проведённая в рабочем кабинете за кипой бумаг, давала о себе знать. Но обстоятельства не позволяли ему развернуть машину и поехать домой, чтобы лицом в подушку вырубиться до завтрашнего дня. Обязанности, заложником которых Ривай являлся последние годы, диктовали свои условия, заставляя Аккермана плясать под дудку отлаженной схемы, что существовала задолго до его рождения. Когда ты появляешься на свет в преступном мире с уже заранее отведённой тебе ролью, приходится с этим смиряться и учиться подстраиваться. Когда ты являешься правой рукой и по совместительству племянником человека, заправляющего половиной незаконного бизнеса на всём Западном побережье, собственные хотелки отходят на второй план, уступая место «так надо» и «это необходимо». Астон Мартин затормозил резко, колёсами взметнув пыль с мостовой. Ривай накинул на плечи кожаную куртку и нехотя вылез на улицу, сразу поморщившись, когда прохладный ночной ветер взлохматил его волосы и незваным гостем пролез под одежду. Ривай поплотнее запахнул куртку и, громко топая подошвой ботинок, направился в сторону импровизированного автодрома, раскинутого на окраине города. Полулегальная часть бизнеса, которую Кенни буквально впихнул в руки Ривая год назад и любезно сообщил, что он теперь несёт ответственность ещё и за это. Будто у него не было других дел, кроме как стабильно раз в пару недель переться к дьяволу на рога и контролировать развлечения зажравшегося молодняка, решившего испробовать все прелести гоночного трека. Бизнес был прибыльным, на ставках они получали много, а онлайн-трансляции пользовались популярностью у недалёких придурков, что сидят у себя на диванах с банкой пива между ног и болеют за таких же придурков, подвергающих свои жизни опасности. Аварии случались часто, участники получали травмы. За то время, что за гонками присматривал Ривай, два столкновения закончились летальным исходом. Но полиция на всё закрывала глаза, отсчитывая свои проценты, что бурной рекой текли прямо в карманы борцов за правосудие.       — Майк! — пришлось прокричать, чтобы перекрыть шум машин. Захариус увлечённо трындел с каким-то парнем, но, завидев приближение шефа, приветственно махнул рукой и подошёл к нему. — Как обстановка? — Ривай быстро пожал протянутую ладонь и сунул руку обратно в карман, продолжая морщиться и недовольно зыркать по сторонам, как нахохлившийся воробей.       — Да всё заебись, — Майки задумчиво почесал свою жиденькую бородку и для наглядности даже принюхался. Чуйка на неприятности у него была феноменальной. — Сегодня восемь участников, правила все знают, никаких форс-мажоров… ну, наверное. Риваю захотелось втащить ему в целях профилактики, но он сдержался по старой дружбе. Майк мужиком был хорошим, несмотря на лёгкий пофигизм, работу свою выполнял исправно. Тоже из бывших военных, хотя непосредственно на службе Ривай с ним пересекался всего пару раз. Эрвин познакомил и помог завербовать.       — А ты чего такой хмурной? Случилось что-то?       — Жизнь, — лаконично ответил Ривай и усмехнулся. Захариус его подобие шутки оценил и своей огромной лапищей хлопнул Аккермана по плечу.       — Понимаю, мужик, сам в этом говне варюсь… Блядь, куда вы понесли?! — вопрос предназначался работникам, которые тащили большие скрученные тросы. Ривай понятия не имел, зачем они предназначались, и позволил Майку разбираться самому. Серые глаза начали сканировать территорию, задержавшись на участниках. Разношёрстные автомобили стояли у старта и издавали громкие рычащие звуки, от которых болела голова. Возле них толпились болельщики и любители ставок, создавая фоновый шум. Дополнял ночную идиллию ветер, свободно гуляющий по открытому пространству. Ривай вновь поморщился и приподнял воротник куртки, спрятав в нём половину лица до кончика носа. При взгляде на девчонку, вышедшую на середину дороги, стало ещё холоднее. Короткие джинсовые шорты и майка на тонких бретелях больше обнажали, нежели скрывали стройное тело. В руке она держала красный платок, как в лучших традициях фильмов начала двухтысячных. Порой от банальности и клишированности происходящего Ривая тянуло блевать, но менять что-либо он не собирался. Если всем этим идиотам нравится подобная вульгарность, пускай наслаждаются. Пока они готовы платить, Риваю глубоко наплевать на детали, являющиеся частями пазла, приносящего доход бизнесу. Девчонка высоко подняла платок над головой и резко опустила руку. Прозвучал протяжный громкий свист, оглашающий начало гонки. Моторы взревели, и автомобили ринулись вперёд, оставляя на дороге чернеющие следы покрышек. Где-то рядом продолжал тарахтеть Майк, раздавая указания, а толпа болельщиков бесновалась, вжимаясь в металлическую ограду и выкрикивая слова поддержки своим фаворитам. Ривай же ногой лениво пнул маленький камешек и впервые пожалел, что не обустроил себе здесь хоть какое-то подобие кабинета. Сейчас он был согласен даже на палатку, лишь бы была возможность просто сесть и позволить себе ненадолго отключиться. Жутко клонило в сон, веки слипались, и держать глаза открытыми с каждой минутой становилось труднее. Не хотелось себе в этом признаваться, но поэтому, наверное, он даже немного обрадовался, когда привычный ход вещей стремительно начал меняться. Автомобили заходили на второй круг, но раздавшиеся звуки выстрелов отвлекли внимание толпы от происходящего на треке. Сон как рукой сняло. Ривай резко обернулся, глазами впиваясь в чёрные внедорожники, стремительно приближающиеся со стороны мостовой. Тело на инстинктах заработало быстрее, прежде чем мозг успел осознать происходящее. Ривай вытащил из кобуры пистолет и, крепко сжимая ствол оружия, побежал в сторону сваленных в высокую кучу покрышек. На широком пространстве автодрома это было практически единственное укрытие.       — Что у вас там происходит?! — плюхнувшийся рядом Майк заорал в наушник. Ривай с его вопросом был полностью солидарен, потому что как охрана, расставленная по всему периметру, умудрилась пропустить тачки с вооружёнными противниками — загадка на миллион.       — Вы проебались. И нюх у тебя дерьмовый, — сухо констатировал Аккерман, проигнорировав виноватое выражение, вспыхнувшее на лице Майка. Потом будут виновных искать, сейчас в приоритете было выжить, потому что пулемётная дробь начала свистеть над головами. Ривай краем глаза заметил разбегающихся во все стороны людей. Они громко кричали, разнося вокруг ядовитые пары паники. Нет ничего хуже страха, парализующего сознание и лишающего трезвости ума. Ривай давно это усвоил, когда под градом пуль впервые полз по горячему песку пустыни, думая лишь о том, как не допустить появления лишних дырок в своём теле.       — Никаких форс-мажоров, да? — выплюнул он в сторону Майка.       — Да кто ж, сука, знал! — Захариус высунулся со своей стороны и начал отстреливаться. Неразумно вот так подставлять свою лохматую голову под открытый огонь, но и выбора у них особо не было. Если позволить нападавшим объехать их вокруг, они окажутся перед ними прямо на блюдечке. — Это Галлиарды.       — Я максимально счастлив, — прошипел Ривай. Он приподнялся и отодвинул одну из покрышек, освобождая себе немного пространства. Так было лучше видно, с какой именно стороны по ним стреляли. — Во второй тачке Леонхарт.       — Гонишь?       — Без неё они бы не сунулись. При упоминании блондинки с лицом выброшенной на берег дохлой рыбы у Ривая внутри всё закипело. На свете было не так много людей, к которым Аккерман испытывал ненависть, предпочитая не размениваться такими сильными чувствами зря. Но Энни, будучи одной из лучших боевых единиц марлийского клана, вызывала у него эмоции, которые раскалённой магмой текли по венам и, добираясь до сердца, заставляли его биться быстрее. Ривай когда-то давно поклялся самому себе, что убьёт её. Медленно и мучительно, чтобы показать ей все грани удовольствия, что испытывает человек, после долгих пыток наконец получающий желанную смерть.       — Они здесь за тобой, Ривай, — озвучил очевидное Майк, с тревогой смотря на застывшего Аккермана. — Убирайся скорее, мы с парнями прикроем.       — Моя машина на другой стороне, — он досадливо поморщился, мысленно ругая себя за непредусмотрительность. Это было ожидаемо, что отлаженный механизм рано или поздно даст сбой. Стоило подготовиться, обеспечить полную безопасность на гонках, а не позволять подчинённым самим со всем разбираться. Но он так смертельно устал в последнее время. Просто выдохся. Возможно, у него банально не было мотивации двигаться дальше и что-то делать. Он остановился, застыл в одной точке и, как пчела, барахтался в тягучей медовой субстанции относительного спокойствия, манящего своей сладкой приторностью. Ему нужен был стимул. Хоть что-то, любая мелочь, способная вытащить его из коматозного состояния. Знак, что ему пора идти дальше. Визг тормозов на несколько долгих мгновений перекрыл все остальные звуки. Ривай, не скрывая удивления, уставился на ядовито-зелёного цвета спорткар, остановившийся прямо напротив их импровизированного убежища. Эта машина совершенно точно участвовала сегодня в гонке, Ривай видел её на старте. Стекло со стороны водителя плавно опустилось вниз, а вместе с ним и челюсть сидящего рядом Майка.       — Приплыли, блядь, — прежде, чем Захариус успел направить пистолет на водителя, Ривай перехватил его руку и крепко сжал, останавливая на полпути. Из салона Мазерати на него с толикой любопытства взирали два больших, чуть раскосых глаза практически того же цвета, как и сам автомобиль.       — Ну, ты едешь или как? — Эрен спросил это совсем непринуждённым тоном, будто прямо сейчас вокруг не разгоралась очередная битва в рамках войны, длящейся десятилетиями.       — Ривай, это ж пиздец! Именно, Майки, это самый натуральный пиздец в обрамлении каштановых прядей волос. Кругом продолжали свистеть пули, изредка прерываемые громкими вскриками людей, а Ривай только и мог, что таращиться на сопляка, о котором думал последние дни. Самому себе признаваться не хотел, а сейчас вдруг вырвалось случайно. Здравый смысл буквально орал, что нужно принять предложение Йегера и скорее уехать, пока есть такой шанс и марлийцы их не окружили. Инстинкт самосохранения нашёптывал на ухо, что пацан с кривоватой улыбкой и невероятными глазами цвета разбитого бутылочного стекла — последний, к чьей помощи стоит прибегать. Он сулил неприятности. Он сам являлся одной огромной проблемой, и по всем законам жанра Ривай должен избавиться от этой проблемы раньше, чем она успеет пустить корни. Должен. Так ведь? Он на мгновение прикрыл глаза, а пришёл в себя, уже сидя в салоне чужого автомобиля. Стоило захлопнуться двери, как Мазерати тронулась с места и стремительно полетела по пустой трассе. Следом направились марлийцы — кто бы сомневался. Ривай покрепче перехватил беретту и уставился в боковое зеркало, пытаясь понять, как много они выиграли по времени.       — Поторопись, если успеем заехать в черту города, оторваться будет проще, — он по привычке отдал распоряжение, ни на секунду не сомневаясь, что его выполнят. Однако он не учёл, что сейчас рядом находился не один из его подчинённых. Йегер вёл машину спокойно, небрежно обхватив руль одной рукой. Второй он потянулся к приборной панели и увеличил громкость музыки, словно таким образом тонко намекая, чтобы Ривай заткнулся и не пыхтел ему на ухо. Аккерман на такую наглость лишь приподнял бровь.       — Что ты делал на гонке?       — Внёс залог и участвовал. Или туда тоже только с твоим приглашением можно? — Эрен улыбнулся, лениво так, как кот, оказывающий услугу глупому человеку. — Пристегнись, — посоветовал он и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Два чёрных внедорожника продолжали следовать за ними, сокращая расстояние. Третья машина, в которой, судя по всему, находилась Леонхарт, скрылась из виду. Главная цепная ищейка марлийцев отказалась от преследования — что-то новенькое и максимально подозрительное. Выкрученная на сто процентов паранойя Ривая завопила ещё громче. Мазерати ускорилась. Эрен втопил педаль газа и неожиданно вывернул руль так, что Ривая плечом вжало в дверь. Он выматерился, но его слова утонули в громких басах музыки и речитативе Кендрика. Эрен же чувствовал себя прекрасно, тарабаня пальцами по рулю и напевая себе под нос. Йегера хотелось пристрелить. Приложить дуло к его виску и выпустить всю обойму, чтобы мозги золотого мальчика разлетелись по салону дорогой тачки, наверняка подаренной отцом. Такой шедевр абстракционизма был в состоянии утихомирить Ривая и возместить ему моральный ущерб, который наносил Йегер одним своим присутствием. Ривай попытался отвлечься. Насколько это было возможно, сидя рядом с источником головной боли. Он осмотрел салон, подмечая все детали, и пришёл к неутешительным выводам, что свиньёй Йегер не был. К сожалению, а ведь так хотелось пополнить копилку его минусов. В машине было чисто, ничего не разбросано и не валяется, все поверхности блестят. В сравнении с салоном Ханджи, в который Ривай лишний раз старался не садиться, чтобы не подхватить какую-нибудь инфекцию, Мазерати Йегера можно было хоть сейчас использовать в качестве операционной. Не считая одной мелочи, которую Ривай заметил не сразу. На поверхности приборной панели, ближе к бардачку, красовались белые разводы с остатками порошка. И вряд ли это была сахарная пудра. Звонок телефона вырвал Ривая из раздумий. Не глядя на дисплей, он приложил гаджет к уху, о чём тут же пожалел.       — Что за херня у тебя там происходит?! — драгоценный дядюшка ревел разъярённым медведем, чью берлогу в разгар спячки посмел кто-то потревожить. Ривай скривился.       — Передай Закклаю, что он проебался. Если он не способен вовремя засекать марлийцев в городе прежде, чем они попытаются превратить меня в решето, нам с ним не по пути.       — Ты цел? — прозвучало после небольшой заминки.       — Твоими молитвами, — отмахнулся Ривай, ни на секунду не поверив в напускную искренность в голосе Кенни. — Скоро буду… — в боковое зеркало угодили пули, и оно разлетелось на части. — Ну, или постараюсь, — так же спокойно договорил Ривай и сунул телефон обратно в карман. — Два квартала езжай прямо, потом сверни направо. Он посмотрел на Эрена, ожидая подтверждения. Йегер бросил на него взгляд, в котором чёрным по белому читалось сомнение, но спорить не стал и кивнул. А зрачки огромные, почти перекрыли изумрудную радужку. Ривай хмыкнул. Когда этот обдолбанный засранец не выебывался, с ним даже почти комфортно было взаимодействовать. За рулём Эрен смотрелся… классно. Расслабленный и уверенный в том, что делает, он сидел, откинувшись на спинку, и совсем не был похож на человека, за которым гнались боевики из другого клана. Его глаза внимательно следили за дорогой, подмечая все препятствия, которые Мазерати с лёгкостью объезжала. Ривай откровенно пялился на него, прекрасно понимал, что тупо разглядывает, но отвернуться не мог. Загорелые руки с выступающими мышцами привлекали внимание и гипнотизировали, а растянутая брендовая футболка сползла на груди преступно низко, обнажая острые ключицы.       — Нравлюсь? — его голос вторгся в сознание, вспарывая мысли, как нож подтаявшее масло.       — Раздражаешь, — честно ответил Ривай и зажал кнопку на двери, опуская стекло. — Готов?       — Всегда, — Эрен улыбнулся. Впереди замаячила развилка. Ривай понадеялся, что управляться с машиной у Йегера получается лучше, чем участвовать в переговорах. Отстегнув ремень, Ривай приподнялся и ногами упёрся в сиденье так, чтобы иметь точку опоры.       — Давай! Эрен выкрутил руль, почти филигранно вписавшись в поворот. Машину чуть занесло, но он успел среагировать и выровнять движение. Ривай на ходу высунулся из окна по пояс и, двумя руками обхватив пистолет, прицелился. Он не знал точно, кто из двух Галлиардов сидит за рулём тачки, которая подобралась к ним ближе, но, судя по хаотичному виляющему вождению, младший. Его прикончить хотелось не меньше, чем Леонхарт. У Ривая были пара секунд и один выстрел. Он попал. Разумеется, он попал, разве могло быть иначе? Пуля пробила колесо, и машина завертелась. Она врезалась в припаркованное у тротуара такси, создавая грохот, эхом отскочивший от стен домов и магазинов.       — Юху-у-у! — воскликнул Эрен, улыбаясь широко и впервые рядом с Риваем так искренне, что можно было осветить всю улицу. В проявлении мальчишеской радости он казался ещё моложе, и Ривай вновь завис, невольно его разглядывая. Красивый до пиздеца, как оружие массового поражения. Умом понимаешь, что рванёт и мокрого следа от тебя не оставит, но оторваться не можешь, потому что сердце требует. Смотри на него, не моргая, жри глазами это великолепие, сулящее тебе миллион проблем, и просто дóхни от осознания, что, кажется, вмазался по самые уши. Вот так с разбега сиганул в пропасть, со дна которой заранее разит проигрышем. Но игра стоит свеч. Определённо, когда он так улыбается.       — Это было круто, — Эрен вновь посмотрел на него, едва не подскакивая на месте от рвущегося наружу энтузиазма.       — Слюной только не начни капать, — Ривай сунул пистолет в кобуру, ни на секунду не задумавшись о том, что рядом, вообще-то, всё ещё сидит представитель другого клана, с которыми у них крайне сомнительное перемирие. Кенни за такую халатность точно бы обматерил. — До «Сигансины» подкинешь?       — Только за дополнительную плату. Ривай выразительно выгнул бровь, требуя объяснений. Он продолжал рассматривать Йегера, пока тот загадочно улыбался. Только сейчас Ривай обратил внимание на маленький камешек, красующийся прямо в ямочке между ключицами Эрена. Микродермал отбрасывал блики на свету всякий раз, когда Йегер поворачивался в сторону Ривая. Абсолютное блядское совершенство, обрамлённое деталями, дополняющими картину. Настолько явное великолепие, что на зубах скрипело.       — В следующий раз, когда я приду в твой клуб, ты не станешь меня прогонять.       — Это была вежливая просьба пройти на выход, сопляк. Прогоняю я обычно иначе — со сломанными конечностями.       — Так мне ещё и повезло, я счастлив. Эрен фыркнул, но настаивать дальше не стал. Ривай не сомневался, что засранец наведается в «Сигансину» ещё раз. И ещё, до тех пор, пока у него будет такое желание. Как он сказал? Все всегда потакают его хотелкам? Сомнительное заявление, учитывая законы мира, в котором они живут. Ривай прикрыл глаза. Адреналин схлынул, и сонное состояние вновь начало накатывать. В салоне Мазерати приятно пахло цитрусами, как и от самого Йегера. Ещё, пожалуй, кардамоном и самую малость кедром. Риваю был знаком этот парфюм. «Мансера» — одна из лучших разработок французских домов. По иронии судьбы, в жизни Ривая уже когда-то был человек, пользующийся этими духами.       — Что ты думаешь о марлийцах? — голос Эрена нарушил тишину. Ривай нехотя открыл глаза и посмотрел на Йегера, который больше не улыбался, а выглядел сосредоточенным.       — Что они меня заебали, — честно ответил Аккерман, пальцами потирая переносицу. До «Сигансины» оставался один квартал, он просто хотел скорее оказаться в своём кабинете и расслабиться.       — Знаешь, когда-нибудь я убью их всех, — Эрен сказал это так спокойно, не меняя интонации, словно рассуждал о том, что ему заказать на ужин. — Мне просто нужно немного времени. Наверное, любого другого человека — адекватного — такие слова бы как минимум удивили, а максимум испугали, но Ривай и не был обычным.       — Смелое заявление, — Ривай пристально посмотрел на него, за маской равнодушия пытаясь разглядеть настоящие эмоции Эрена, но тот оставался непробиваемым. Удивительная способность — смеяться и радостно улыбаться, а уже через пару минут всерьёз рассуждать об убийствах. — Ну, типа желаю удачи, постарайся сам не сдохнуть в процессе. Мазерати затормозила аккурат напротив «Сигансины». Ривай задумчиво пожевал губу и открыл дверь. Он собирался уйти молча, считая, что и так сказал уже слишком много, но что-то заставило его остановиться. Аккерман наклонился и заглянул внутрь через опущенное стекло.       — Ты появился в городе очень не вовремя. Нам не нужен герой, они сейчас мрут пачками.       — Кто сказал, что я герой? — Эрен улыбнулся. Ривай не стал отвечать. Он молча развернулся и ушёл, направляясь к дверям клуба, где его уже ждали ребята. Обстановка накалилась ещё больше, и это сулило обоим кланам большие неприятности. Он спиной ощущал тяжёлый взгляд, сверлящий в нём дыру. И лишь когда раздалось тихое урчание мотора, а следом шорох колёс об асфальт, Ривай остановился и обернулся. Глядя вслед удаляющейся Мазерати, он только сейчас осознал, что не давало ему покоя всё это время. В салоне едва уловимо пахло черничными сигаретами.