Другая жизнь. Одинокий путь

***

      Вэй Усянь медленно приходил в себя, словно постепенно возвращался издалека на голос, который все звал и звал его по имени: — Вэй Ин, пожалуйста, открой глаза? Поговори со мной? Ты ведь слышишь, правда, Вэй Ин? Милый. Хороший мой. Вернись ко мне? Не оставляй вот так, ладно? Я очень старался верно рассчитать и правильно выполнить. Не может быть, чтобы что-то пошло не так. Все должно быть в порядке. Вэй Ин, пожалуйста, открой глаза? — Лань Чжань, — шепнул Вэй Усянь. — Лань Чжань, ты чего так расшумелся? Случилось что? — Вэй Ин… — Лань Ванцзи обнял ладонями лицо Вэй Усяня и нежно приник к его губам. — Вэй Ин, — повторил он и снова наклонился поцеловать.       Вэй Усянь чуть дрожащей рукой притянул его за загривок, не давая отстраниться, целуя в ответ. Довольство позволило ему не ощущать собственной слабости и слабости Лань Ванцзи, который лежал поверх него.       Однако, как бы ни был пленителен и долог их поцелуй, в конце концов он прекратился, и Вэй Усянь ощутил силовое поле, при чем не сигнальное и не защитное, какое-то другое, довольно сложное. — Лань Чжань, что происходит? — Не волнуйся. Все хорошо, — отозвался тот, выдохнув эти слова ему в шею и снова чуть тронув губами. — Я люблю тебя.       Услышанное лишь заставило Вэй Усяня сосредоточиться на своих ощущениях. Те правда не сообщили ему ничего подозрительного. Совершенно привычное для него, немного ленивое утреннее состояние. Привычное. Но такое ласковое обращение спросонья и круг силы… Или он все-таки не спал… — Лань Чжань, посмотри на меня? — попросил Вэй Усянь, немного тормоша его.       Лань Ванцзи чуть приподнялся, потерся щекой о его щеку, но потом снова опустился, как был. — Лань Чжань? — позвал Вэй Усянь настойчивее.       Тот вздохнул, снова приподнялся и, наконец, взглянул на него. В обрамлении пушистых черных ресниц на сяньшэна глянули угольно черные расширенные зрачки в тонком окаймлении рубиново-алой радужки.       Вэй Усянь сглотнул, подавив первый импульсивный порыв. На удивление ему удалось мигом погасить бурю эмоций, он лишь чуть сильнее прижал Лань Ванцзи к себе и осторожно спросил: — Ну? Какого цвета у меня глаза сегодня? — Серые, — ответил Лань Ванцзи.       Вэй Усянь снова проявил чудесную стойкость, только на миг опустил и снова поднял веки, проронив: — Точно? — Абсолютно, — заверил Ханьгуан-цзюнь вместо обычного в таких случаях краткого «мгм». — Расскажи мне, пожалуйста, — произнес Вэй Усянь, перебирая в пальцах длинные волосы Лань Ванцзи. — Что ты сделал?       Лань Ванцзи отвернулся и снова опустился на него сверху, как на самую удобную и желанную в мире постель. — Лань Чжань? Что с тобой? Тебе нехорошо? — Нет-нет, — заверил тот. — Напротив. Мне просто хочется побыть с тобой так. — Будь на здоровье. Как тебе нравится. Только объясни наконец, что происходит? — терпение все же начало изменять Вэй Усяню. — Что за поле вокруг? Для какого заклинания сделано? — Ритуал добровольного принесения себя в жертву темной сущности, — проговорил Лань Ванцзи. — Что?! — хрипло прошептал Вэй Усянь. Он бы выкрикнул это, только голос изменил ему. — Не беспокойся, пожалуйста, — спохватился Лань Ванцзи. — Я изменил его. Это не жертвоприношение в чистом виде. Просто… Я подумал, мы ведь с тобой — одно целое. И если ты в этом целом стал духом, полным иньской ци, я могу стать душой — полной энергии янь. В совершенствовании, в молодости наши пути как раз и были такими. Потому что у тебя быстрее и лучше наполняется дух, а у меня — душа. Благодаря этому заклинанию… я надеюсь, что у меня получилось уравновесить наши сущности. На самом деле ты уже делился со мной своим духом, в долине бурь. Я не понял тогда и не смог защитить тебя. Ты серьезно пострадал из-за этого. Поэтому до твоего возвращения в долину бурь прошло несколько сезонов, успел вступить в свои права очередной год… — Ты ждал меня все это время? — не сдержавшись, спросил Вэй Усянь. — Я не ждал, — тихо и виновато проронил Лань Ванцзи. — Я же все позабыл. Для меня не существовало ничего кроме снега, инея, гор и меня. — Ты не виноват, — погладил его по голове Вэй Усянь. — Это все озеро. Не вспоминай о нем сейчас, ладно? Лучше продолжай рассказывать о заклинании, которое ты создал и исполнил. — Я постарался вернуть внутреннее равновесие каждому из нас за счет другого. Но я учитывал также особенности наполнения. Поэтому сейчас в тебе дух слабее души, а у меня наоборот. Но это вскоре исправится, — заверил Лань Ванцзи. — Ты точно не стал полностью мной, случайно? — поинтересовался Вэй Усянь почти всерьез. — Замахиваешься на невозможное. Вытворяешь то, о чем нормальные люди и помыслить бы побоялись. Действуешь в одиночку. — Все может быть, — притворно серьезно согласился Лань Ванцзи. — Эй, не шути так! — взмолился Вэй Усянь. — Прости, пожалуйста, — извинился Ханьгуан-цзюнь. — Ты прав. Нам обоим нужно быть осторожными и бережными со своими духовными сущностями, в первое время особенно. Тогда все будет в порядке. Все будет хорошо. Я просто не мог позволить себе потерять тебя, понимаешь? — Конечно, — подтвердил сяньшэн. — Конечно я понимаю тебя.       У него перехватило дыхание и он замолчал. Что еще стоило бы говорить? Что может быть правильным сказать в такой ситуации. — Лань Чжань, как ты? Тебе точно не нужна помощь? — Я в норме. Нужно дождаться, пока силовое поле полностью рассеется. И мне просто хочется держать тебя вот так, как можно ближе к себе, — признался он. — Еще бы… — прошептал Вэй Усянь. — Еще бы… Я с тобой, — добавил он громче. — Будем вместе, сколько ты захочешь. Не отпуская друг друга.

***

      Для воплощения в жизнь своего плана Лань Ванцзи выбрал остров по соседству с тем, где они разместились, прибыв на Западное море. Вэй Усянь не сразу понял, почему Ханьгуан-цзюню приглянулось это место, но вскоре он обнаружил поблизости оставленное святилище. На самом деле и люди по-прежнему жили здесь, только переселились в другую часть этого, довольно просторного, острова.       Вернувшись на птичий остров, сяньшэн первым делом обнаружил Дунхая, все также на песке у кромки воды, только теперь он не лежал, а сидел, по-прежнему неподвижно, не обернулся, хотя не мог не заметить их появления.       Даже когда Вэй Усянь, оставив в стороне заклинателей Лань, приблизился, дракон не посмотрел на него. В позе для медитации, опустив веки, он напоминал точеную темную статую. Гладь воды и воздух были здесь невозмутимы, потому в облике Дунхая действительно не было ни малейшего движения. — Ао-Гуан, как Вы? — спросил Вэй Усянь.       Он протянул руку, коснувшись его плеча, дракон открыл глаза, но сяньшэн уже не видел этого, обернувшись. Он заметил, как Лань Ванцзи покачнулся, а Лань Чжимин подхватил его, помогая присесть. — Простите, — не глядя бросил сяньшэн и устремился к Ханьгуан-цзюню. — Лань Чжань! Что случилось? Тебе нехорошо? — Вэй Усянь подбежал к нему и опустился на колено рядом. — Ничего-ничего. Все нормально, — ответил ему Лань Ванцзи. — Когда ты рядом, все хорошо.       С виду действительно все было в порядке. Глаза Второго нефрита Лань оставались привычного светлого оттенка. Сяньшэн было протянул руку проверить его пульс, но неожиданно Ханьгуан-цзюнь перехватил его за запястье и потянул себе за спину. Захваченный врасплох Вэй Усянь подчинился этому жесту и лишь потом обернулся.       Оказывается, Ао-Гуан решил последовать за ним. Наверное, чтобы продолжить разговор. Но сейчас остановился. А Лань Ванцзи поднял руку, прикрывая Вэй Усяня. — Лань Чжань, не нужно, что ты? — проговорил тот, накрыв ладонью его плечо. Но Лань Ванцзи не уступил.       А дракон тем временем опустился на одно колено там, где стоял, и поднял руку к груди в клятвенном жесте: — Сяньшэн, — позвал он. — Я даю тебе слово в том, что никогда не искал и не жаждал для себя бессмертия. Клянусь, я вовсе не планирую воспользоваться тобой. Я хочу помочь по мере сил и не только тебе. Я тоже хочу вернуть справедливость и равновесие в Мир. Ведь Инари не стало. Он не был мне другом, как вам, но я успел оценить его по достоинству и понимаю, что его гибель — большая утрата, с которой смириться нельзя. Сегодня мне придется уйти. Позже, ты всегда сможешь найти меня, если тебе это потребуется. Лань Чжимин и Юэлиан хорошо заботились обо мне все это время. Я благодарен.       Лань Ванцзи опустил руку. — Дунхай! — Вэй Усянь вскочил на ноги и сделал шаг вперед.       Но дракон не стал слушать его и тоже поднялся. В одно мгновение он оказался у кромки воды.       Сяньшэн побежал за ним следом, но тщетно. Оттолкнувшись от берега, Дунхай взмыл ввысь и, развернувшись, скользнул в воду, ни капли не потревожив зеркальную гладь.       Вэй Усянь даже не заметил, что бежит за ним уже по колено в воде. — Семнадцать, восемнадцать… двадцать… двадцать три, — одними губами шептал Лань Ванцзи, глядя ему вслед.       Лань Чжимин было тоже бросился за драконом, но обернулся и увидел, как Ханьгуан-цзюнь поднял руку, потянув за ворот одежд, как если бы ему перестало вдруг хватать воздуха. Целитель поспешил к нему.       Лань Ванцзи смотрел только на фигуру Вэй Усяня в брызгах воды, который тот поднимал на бегу. — Вэй Ин… — Держитесь! — крикнул ему Лань Чжимин, поняв его. — Я мигом!       Он помчался со всех ног, догоняя Вэй Усяня. — Шифу! Стой! Вернись назад! Вода еще слишком холодная! Тебе нельзя простудиться сейчас! Шифу!       Сяньшэн наконец обернулся, посмотрел на Лань Чжаня и бросился обратно, к нему.       Подбежав, он обхватил его за плечи: — Тебе становится плохо, когда я отхожу от тебя? Почему не сказал? — Я не был уверен, — возвращая себе дыхание, проговорил Лань Ванцзи. — Прости. Это, должно быть, из-за меня. Тогда, когда ты… — он помедлил, подбирая слова. — потерял сознание, я повел себя неучтиво с Ао-Гуаном и сейчас — тоже. — Неважно, — отмахнулся сяньшэн. — Главное сейчас — это ты. Что с тобой происходит? Что ты чувствуешь? Рассказывай.       Лань Ванцзи молчал. — Лань Чжань? — поторопил его Вэй Усянь. — Мне сложно подобрать слова. Прости, пожалуйста, — поспешил сказать тот. — Как будто отдаляясь ты натягиваешь невидимую нить. Очень сильно. Поэтому часть меня рвется следом за тобой, буквально готовая отделиться. — Это часть моего духа, которая досталась тебе, — предположил сяньшэн. — Ты ведь говорил, что у тебя сейчас дух сильнее души. Это пройдет со временем. Мы исследуем это и решим. Хорошо? — Конечно, — кивнул Ханьгуан-цзюнь.       Вэй Усянь вспомнил, что дни, которые они провели на другом острове, Лань Чжань действительно постоянно держался подле него и вообще норовил быть поближе. Сяньшэн отругал себя за невнимательность.

***

      На самом деле во время того разговора с драконом о бессмертии и о том, что Сусаноо изменил судьбу сяньшэна, темная ци полностью взяла верх над Вэй Усянем. Просто его сознание не выдержало такой встряски. Тема, которую затронул Ао-Гуан, оказалась за пределами того, что он мог вынести. Дракон поведал ему слишком о многом сразу. Однако, благодаря этому, захваченный темной ци, Вэй Усянь не натворил бед, а всего-навсего отключился.       Несмотря на это, поняв, что случилось, Лань Ванцзи не сдержал сердца. Он же сам просил дракона остаться рядом с Вэй Ином, надеясь, конечно, что тот сможет помочь, а не столкнет сяньшэна в пропасть.       С другой стороны резко изменившаяся ситуация заставила Ханьгуан-цзюня спешно действовать, не раздумывая больше о том, как рассказать любимому о своей сумасшедшей затее и сможет ли тот принять, согласится ли.       По всему выходило, что так или иначе Дунхай помог ему.       Но Лань Ванцзи не пришел извиниться. У него просто не было времени подумать обо всем. А после он инстинктивно прикрыл Вэй Усяня от того, кто в прошлый раз полностью вывел его из равновесия. Заклинание, которое смог составить и реализовать Лань Ванцзи, дало сяньшэну шанс, но, если еще хрупкое его внутреннее равновесие снова будет разрушено, не оставалось уже никаких средств в очередной раз исправлять это. Лань Ванцзи не мог позволить себе рисковать после того, как приложил столько усилий.       Вэй Усянь сел рядом с Лань Ванцзи, прислонившись к нему плечом, как тот и сам делал нередко в последнее время. Он окинул взглядом гладкую поверхность озера Цинхай. Сапоги и полы ханьфу у него были все мокрые. Но влажные одежды не причиняли неудобств, да и вода на самом деле не была холодной. — Сейчас ведь уже не сезон зерновых дождей, верно? — спросил сяньшэн. — Сяомань, — ответил Лань Чжимин. — Не может быть! — воскликнул Вэй Усянь. — Целых полтора сезона прошло! Ты не шутишь? — Мы немного севернее привычных мест, шифу, — пояснил Лань Чжимин. — Стал бы он обманывать тебя, — вставил слово Лань Ванцзи. — И то верно, — согласился Вэй Усянь. — Ты ведь все это время оставался здесь, А-Мин? — почти без вопроса уточнил он. — Конечно, шифу, — подтвердил младший заклинатель. — Тебе нужно вернуться в Дун-Ин. Как только явится призывающий луну, попрошу его помочь тебе в этом, — распорядился Вэй Усянь. — Но, шифу… — было начал Лань Чжимин. — Какое там «но», ты разве не соскучился по А-Шэну или не понимаешь, что нужен ему? — воскликнул Вэй Усянь. — Я понимаю. И скучаю, конечно же. Но я отправляю ему вести. И Юэлиан навещал его. Все в порядке. Разве я не нужен вам здесь? — спросил целитель. — Ты — молодец, что держишь связь с ним, — похвалил Вэй Усянь. — Но по чести сказать есть другое важное дело, которое я хочу поручить тебе. — Какое, учитель? — оживился Лань Чжимин. — Инари, — ответил Вэй Усянь.       Целитель резко втянул воздух и невольно отвернулся. — А-Мин, ками рисовых полей — сильный дух. Люди продолжают верить в него, их искренность никуда не делась. И твоя школа создана в его честь. Может быть, этого достаточно, чтобы дух удержался в мире. Может быть, А-Шэн сможет помочь тебе удостовериться. Прежде чем отправлять Баошань саньжэнь скорбные вести, необходимо быть уверенными сполна. Честно говоря, я думаю, что он жив. Пусть этот повелитель бурь и набрался могущества, Инари тоже — не из слабых. — Хорошо, — запнувшись, ответил Лань Чжимин. — Я вернусь в Чжэньянь. Но, как же вы, шифу? Может быть, отправимся вместе?       «Если бы только бессмертие было более материальной сущностью, — вспомнил Вэй Усянь слова Ао-Гуана. — Я думаю, я знаю способ переправить его в воды реки забвения и растворить там… Воды этой реки питают озеро Цинхай, делая его все более солёным.»       Сяньшэн в душе сожалел, что обидел дракона незаслуженным подозрением, и также надеялся, что Дунхай ушел как раз для того, чтобы найти место, где мистическая река впадает в Бирюзовое море. — Ао-Гуан не рассказывал тебе о своих планах? — ответил вопросом Вэй Усянь. — Куда он собирался направиться? — Дедушка Дунхай говорил, что хочет встретиться с Вэнь Хосином, узнать новости, — поделился Лань Чжимин.       Вэй Усянь внутренне напрягся. «Вода и огонь… Чего же он всё-таки хочет? Буду верить, что не сразиться в одиночку…»       Он одернул себя, напоминая, что дракону больше тысячи лет. Совершая опрометчивые шаги, он бы столько не прожил. — Я думаю, мне стоит подождать его здесь, — сказал Вэй Усянь. — Но воду почти где угодно можно отыскать, шифу. Дедушка ведь сказал, что ты легко сможешь найти его, когда он тебе потребуется, — не уступал Лань Чжимин, которому не хотелось расставаться с учителем. — Нынешний Дунхай Ао-Гуан родом из этих мест, — вдруг проговорил Лань Ванцзи.       Вэй Усянь и Лань Чжимин, не сговариваясь, одновременно посмотрели на него. — Он немногое рассказал мне, — добавил Ханьгуан-цзюнь под их испытующими взглядами. — Его мать происходит из семьи драконов северного моря. Отец — предыдущий повелитель драконов восточного моря.       Издревле и далекое северное море и драконы, его создания, считались более всех приближенными к тайнам мироздания. Вэй Усянь подумал, что вероятно в этом причина того, что Ао-Гуан знает о течении реки времен. «Неужели его родная мать, добираясь сюда с севера, прошла ее водами?» — задумался сяньшэн. — Вэй Ин? — позвал Лань Ванцзи, видя, что он ушел в себя. — Нам стоит подождать его здесь, — повторил Вэй Усянь.       Больше никто не стал ему возражать.

***

      Ближайшей же ночью Юэлиан и Лань Чжимин отправились в школу Чжэньянь. Дух, призывающий луну, оказался очень воодушевлен предположением о том, что Инари мог выжить. Он тоже хотел помочь в его поисках.       Вэй Усянь был только рад этому, потому что на самом деле стремился остаться на острове наедине с Лань Ванцзи. Сделавшись немного терпеливее, он не стал сразу же беспокоить любимого человека своими новыми замыслами. Тому и так было непросто.       То и дело Ханьгуан-цзюнь просил сяньшэна держаться немного дальше, иногда сам отходил для проверки. Вэй Усянь заметил, что в отличие от него Лань Ванцзи как раз принялся вести себя менее сдержано. Это наблюдение натолкнуло его на мысль о том, что медлить на самом деле не стоит. — Лань Чжань, — попросил он. — Расскажи мне, пожалуйста, как можно подробнее о том своем заклинании? — О каком? — переспросил Лань Ванцзи, подозревая, и вместе с тем надеясь, что дело обойдется без очередного покорения невозможного. — Которое ты использовал, чтобы уравновесить нас, — размеренно ответил Вэй Усянь. — Вэй Ин, ты… что задумал? — не сдержавшись, выпалил Ханьгуан-цзюнь.       Вэй Усянь поджал губы и опустил голову, потом снова поднял взгляд, но слов так и не нашел, только посмотрел в глаза Лань Ванцзи. — Вэй Ин? — тот встряхнул его за плечо. — Не молчи, пожалуйста.       Сяньшэн согласно кивнул: — Да. Сейчас. — Только не говори мне, что хочешь поступиться бессмертием… — прошептал Лань Ванцзи. — Хочу, — коротко подтвердил Вэй Усянь. — Но… Без него я бы не смог, наверное, совершить то, что сделал, — оторопело проговорил Ханьгуан-цзюнь. — Почему? — поинтересовался сяньшэн. — Разве обычным людям может быть такое доступно?.. — выдохнул Лань Ванцзи. — Почему же нет? К тому же ты — не обычный человек, ты — заклинатель! — напомнил ему Вэй Усянь. — Неужели только бессмертие дает тебе стремление преодолевать обстоятельства, гибкий ум и упрямство, чтобы рискнуть и сделать это? — Я не знаю… Бессмертие позволило мне делать то, на что не решился бы раньше: перелететь море на мече, да еще и с пассажиром. Создать и реализовать это заклинание… — перечислил Ханьгуан-цзюнь первое, что вспомнилось. — Ты уверен, что именно благодаря бессмертию ты совершил все это? — уточнил Вэй Усянь. — Оно придало мне сил, — утвердительно кивнул Лань Ванцзи. — По возвращении из долины бурь наш уровень ци действительно заметно вырос, — не стал возражать сяньшэн. — Только это можно объяснить и путем совершенствования тоже, потому что преодолевая становишься сильнее. — Может быть… — осторожно уступил Ханьгуан-цзюнь. — Только мне страшно ошибиться…       Вэй Усянь обнял его за плечи и притянул к себе: — Я не настаиваю, если ты не хочешь. Просто я все больше склоняюсь к мысли, что бессмертие — это тормозящий фактор, а не прогресс. У пути не должно быть венца. Культивация сил и равновесия заклинателя должна идти постоянно. Каждый день значит каждый день. Нельзя однажды остановиться и решить, что сделал уже достаточно. Если сделал, все, что хотел и мог, для чего в таком случае продолжать жить? — Я не знаю… — повторил Лань Ванцзи. — Расскажи мне, как составил заклинание? — еще раз попросил сяньшэн. — В любом случае я пока лишь только предполагаю, что удастся адаптировать его. Может, и не получится. — Ты непременно добьешься, если наметил цель, — проговорил Ханьгуан-цзюнь. — Так или иначе — мне нужно время. А ты сможешь пока что все хорошенько для себя взвесить. Ты не обязан соглашаться со мной и рисковать, разделяя мои устремления. Это действительно непростое и очень опасное дело, — высказался Вэй Усянь. — Твоя цель — и моя цель тоже, — заявил ему Лань Ванцзи.       Вэй Усянь пожал его плечо, обнимая крепче.

***

      На изучение и изменение заклинания ушли многие дни. Подходил к концу сезон колошения хлебов, приближалось летнее солнцестояние.       Как и всегда, Вэй Усянь уходил в работу с головой, ничего не замечая вокруг.       Лань Ванцзи привычно заботился о нем и поддерживал связь с Лань Чжимином. Поначалу целитель частенько присылал вести, но в последнее время пропал. Ханьгуан-цзюнь уже не на шутку обеспокоился, последняя весть дошла до него только в конце сяоманя, малого изобилия, и с тех пор — ничего. Он уже было намеревался поговорить с Вэй Усянем об этом, как новое сообщение наконец пришло. Совсем краткое. «Нашли!»       Сердце Лань Ванцзи задрожало от восторга, и он поспешил к Вэй Усяню, чтобы поделиться с ним радостной вестью.       Но тот неожиданно встретил его почти такими же словами: — Лань Чжань! Я нашел!       Ханьгуан-цзюнь замешкался в недоумении. — Я кажется нашел, как отделить бессмертие. Нужно только решить теперь, куда поместить его! — восторженно продолжал Вэй Усянь.       Лань Ванцзи присел рядом с ним: — Не волнуйся, пожалуйста, так сильно. Нам пока что нельзя… — Да-да, хорошо, — пообещал сяньшэн. — Я просто уже почти отчаялся собрать это заклинание воедино. — Ты уверен, что оно свяжет и заберет только бессмертие? — осторожно спросил Лань Ванцзи. — Ты спрашиваешь, не придется ли нам заплатить на этот раз жизнями? — прямо спросил Вэй Усянь. — Мне страшно, — повторил Ханьгуан-цзюнь. — Я бы ни за что не хотел потерять тебя. — Я обещаю тебе, Лань Чжань, что бы ни случилось, мы не расстанемся, — проговорил сяньшэн. — Как ты можешь обещать… — вздохнул Лань Ванцзи. — Я верю в это, — упрямо произнес Вэй Усянь. — И тоже не хочу разлучаться. Ни в коем случае. — Ты хочешь сказать, даже если придется умереть… — начал Ханьгуан-цзюнь.       Сяньшэн быстро повернулся, накрыл пальцами его губы, не давая договорить, а, убедившись, что тот замолчал, запечатал ему рот поцелуем, горячим и долгим. Жмурясь, он был готов и вовсе больше не отпускать его, но все же взял себя в руки. — Все будет хорошо, — сказал Вэй Усянь. — Ладно? — Ладно, — эхом отозвался Лань Ванцзи.       Под его ладонью, которую он опустил Вэй Усяню на бедро, оказался серебряный колокольчик Цзян. Он едва звякнул, когда пальцы Ханьгуан-цзюня скользнули по нему. — Это? — спросил сяньшэн. — Что? — не понял Второй Нефрит Лань. — Доверим наше бессмертие этому маленькому колокольчику? — уточнил свой вопрос Вэй Усянь. — Я не думал об этом, — признался Лань Ванцзи. — Но если ты хочешь… Это ведь память о твоей А-Ли… — Если верно, что она присматривает за мной… — произнес сяньшэн. — Я надеюсь, она тоже поможет нам проводить бессмертие в нужное русло. — Послушай, Ао-Гуан ведь так и не появлялся, — напомнил ему Лань Ванцзи. — Но ты говоришь так будто намерен действовать прямо сейчас. — К чему откладывать и испытывать ожиданием собственные нервы и внутреннее равновесие? — спросил Вэй Усянь. — Ты же сам недавно говорил, что слишком волноваться не стоит. — Но… — запнулся Лань Ванцзи. — Лань Чжань? — позвал сяньшэн. — Давай, просто сделаем это, ладно? Нанесем круг заклинания, устроимся в нем, объединимся и выполним всё, раз уж стало ясно, что и как следует делать? Придет дракон, вручим ему наш колокольчик — и пусть отправляется с ним сразу в реку времен. Зачем кормить его обещаниями и заставлять ждать? Может статься, у него и не будет такой возможности. Что тогда?       Лань Ванцзи шумно сглотнул: — В прошлый раз я ставил заклинание пять ночей. — Почему именно ночью? — поинтересовался Вэй Усянь. — Днями медитировал. Солнце хорошо помогает накопить энергию ян. — Отлично, — кивнул сяньшэн. — Так и продолжим. Управимся в три ночи вдвоем. Как раз к самой короткой успеем. — Х-хорошо, — немного запнувшись поддержал Лань Ванцзи.       Три дня тщательной самодисциплины и три ночи кропотливой работы окончательно примирили обоих заклинателей с целью, которую они поставили перед собой. Конечно, подступая к неизведанному на таком уровне, сложно сохранять полную невозмутимость: их сердца трепетали в волнении, но дух и душа исполнились решимости, которую уже невозможным стало поколебать.       В самую короткую ночь года, когда вечерняя заря обнимается с утренней, подстраивая работу заклинания под движение природы так, чтобы с первым лучом нового дня колокольчик полностью вобрал в себя две части единственной истинно бессмертной сущности в мире людей, Лань Ванцзи и Вэй Усянь творили самый невероятный и могущественный талисман.       Но увидеть его им не довелось.       Едва догорел последний луч заката, сверкнула ослепительная молния, раздался оглушительный гром, налетел неистовый, казалось, вовсе невозможный здесь, порыв ветра. В ответ воды озера Цинхай вздыбились до небес, окружая птичий остров. Волны завихрились, сужая круг, бурля пеной, поглощая свет.       Заклинателям пришлось приложить все силы, чтобы удержать концентрацию, не прерваться, не сбиться с ритма и продолжать.       Они не видели ни огромной, нависшей над ними грозовой тучи, ни потоков огня, которые скользили по внешней стороне гигантской, вознесшейся до самых небес водяной колонны, под защитой которой они находились. Вой, треск и грохот не достигали их слуха, они различали лишь шум кружащейся воды.       Напряжение превратило их души в предельно натянутую единую струну, которая лопнула с тонким пронзительным свистом — и оборвалась в непроницаемую тишину.