Другая жизнь. Одинокий путь

***

      Вэй Усянь действительно вскоре заснул.       Но на этот раз лекарства он принял слишком мало, и его сознание не погрузилось в темноту. Вместо этого оно подбрасывало ему хаотичные образы тех, о ком он ни минуты не переставал думать, даже если сам себе не признавался в этом.       Он спал беспокойно вздрагивая, поворачиваясь, резко меняя позы, раз даже чуть не свалился с уступа, служившего кроватью.       Сюэ Ян ругался сквозь зубы, подхватывая его и возвращая на место, но метаться от этого Вэй Усянь не перестал. Разбудить его, чтобы дать еще лекарства, не получилось. Пришлось продолжать сидеть рядом и присматривать.       Сяньшэн так катался по постели, что Сюэ Ян уже было подумал связать его, чтоб унялся, однако вовремя спохватился, поняв, что такой метод лечения мертвяк и мальчишка не поддержат, а, значит, будут стараться не оставлять их больше наедине.       Такой вариант заклинателя не устроил: — Погоди только, — негромко огрызнулся он. — В следующий раз я расскажу тебе, что здесь к чему. Закачаешься.

***

      Только вот сбыться этому самому разу оказалось вовсе не суждено.       Вэй Усянь чувствовал себя плохо. Резкие всплески темной ци повторялись уже несколько раз. На возвращение к равновесию уходили почти все еще малые после ранения его силы. Теперь он лежал в постели не потому, что не хотел, а потому, что действительно не мог подняться.       Сюэ Ян, все еще подозревающий его в притворстве, как-то улучил момент и прямо сказал сяньшэну, что от изменения качества ци в меридианах тот все равно не умрет. Вэй Усянь лишь утвердительно кивнул в ответ. Дальнейшего разговора у них не сложилось, так как рядом появился Лань Чжимин.       И все же близкое присутствие Сюэ Яна и те его слова заставили Вэй Усяня начать бороться. Ведь, сдавшись темной ци, он действительно не погибнет, зато может стать серьезной угрозой, а рядом с ним только внимательные нечужие ему люди. Нельзя позволить им пострадать, пусть остались из них считанные единицы. Ни в коем случае больше нельзя умножать число тех, кого не сберег.       Сердце сяньшэна бесконечно мучилось этим. Казалось бы счастье — отыскать хотя бы одну родственную душу. У него есть Лань Ванцзи. Но, даже когда нашел его после долгих поисков, пройдя долину бурь, преодолев Иньские горы, он сказал ему: " Я обещал себе, что запомню главное. Главное — это ты. Но и не только.» Беспечное его сердце оказалось заполнено множеством привязанностей, каждая из которых за годы жизни сделалась только крепче. Каждая гибель близкого человека уничтожала в нем что-то. По частям. И теперь ему казалось, что живого в нем почти нет, что он будто сосуд, который почти осушили.       Что мог бы он сделать, чтобы вновь наполнить его? К чему он стремился, но так и не смог достичь?       Вырвать шицзе из оборота перерождений, заставить одного из самых дорогих своих людей вернуться к нему прямо сейчас. Она прожила долго. Но все равно мало. А ее дочь — Цзинь Жудао. И Мин-эр....       В конце прошлой осени он ушел к тяньци, но так и не достиг его. Он собирался отправиться один, но не смог бросить любимого человека, тот продолжал следовать за ним, не смотря ни на что. Но сейчас его не было рядом, и Вэй Усянь мог осуществить задуманное еще тогда. Тем более что теперь этих дорогих душ, что ушли, некоторые слишком рано, их стало несколько. Ради них сяньшэн хотел поспорить с законами бытия. На самом деле просто потому, что не в силах оказывался смириться с их безвременной гибелью.       Он крепко ухватился за эту мысль и намерение.       Появившаяся цель помогла ему справиться. Но вместе с тем он полностью отстранился от тех, кто продолжал заботиться о нем, выбрав путь притворства, в котором с самого начала подозревал его Сюэ Ян.       Взяв под контроль движение энергий в своем теле, он также мог разыгрывать всплески темной ци, но уже без ущерба для себя. Однако он понимал, чтобы уйти, ему нужно унять тревогу целителей, к тому же физическое состояние было не скрыть, силы возвращались. Сяньшэн явно шел на поправку, притворяясь лишь более слабым, чем был на самом деле. Его отстраненность несложно было оправдать.       Вскоре он начал вставать и понемногу гулять, ходил вместе с Вэнь Нином собирать целебные травы. После подсмотрел, как варится аконитовое зелье. Изменив пропорции и состав, неживой потомственный целитель сделал лекарство, которое помогало уравновесить ци, не погружая при этом в сон.       Вэй Усянь понимал, что такое средство может очень пригодиться ему в пути, поэтому однажды он прямо попросил Вэнь Нина научить его правильно готовить этот отвар, мало ли когда и где он может понадобиться.       Вэнь Нин охотно согласился, радуясь, что лаоши чем-то заинтересовался.       Как только опекать сяньшэна стали чуть меньше, он решил, что время пришло. Он действовал довольно прямо и очевидно. Ему на руку работало то, что, находясь в сознании, он ни разу не обмолвился ни с кем о своих планах, а то, что он во сне говорил, перебирая имена недавно ушедших в тяньци, никаких подозрений не вызывало.       Уговорив с утра Лань Чжимина и Вэнь Нина спуститься в город развеяться, Вэй Усянь дождался, пока они уйдут и, собравшись сам, мимоходом бросил Сюэ Яну, что тоже намерен прогуляться. Все необходимое и даже меч сяньшэн спрятал в мешочек цзя-кунь. Непочтительно по отношению к личному оружию, но тому было не впервой терпеть от вольного нрава своего хозяина.       Покручивая в пальцах флейту, Вэй Усянь нарочито неспешно направился к выходу из грота. Но Сюэ Ян не дал ему уйти восвояси, увязался за ним. — Чэнмэй… — протянул сяньшэн. — Не беспокойся, я не заплутаю в этих местах. Позволь мне пройтись в одиночку? — Черта с два, — не послушал его Сюэ Ян, сразу почувствовав неладное, хотя изначально он был намерен лишь кое-чем поделиться с Вэй Усянем, но теперь сердце дрогнуло неясным еще подозрением. — Упрямец, — беззлобно бросил Вэй Усянь и ускорил шаг. При чем настолько, что он вроде бы все еще шел, а Сюэ Яну пришлось перейти на бег, чтобы не отставать от него. — Эй, падаль! — рявкнул он. — Ты что удумал? — Побег, — неожиданно для самого себя признался сяньшэн. Ему вдруг захотелось развлечься напоследок. — Рискнешь попытаться удержать меня?       Они были уже снаружи на склоне горы. При свете дня вспыхнувшие алым глаза Вэй Усяня не выглядели столь впечатляюще, как в темноте.       Сюэ Ян хмыкнул, дернув углом рта. Темная ци не ощущалась, и заклинатель без труда понял, что его просто-напросто водят за нос. Однако, похоже и это было сделано намеренно, ведь Сюэ Ян остановился, а Вэй Усянь тем временем оказался уж очень близко к скальному обрыву. В этой части склон уходил вниз отвесной стеной и высота была приличной. — А, ну-ка стой! — рявкнул Сюэ Ян. — Не вздумай, слышишь?! — А то, что? — поинтересовался Вэй Усянь, поворачиваясь к обрыву спиной, а к Сюэ Яну лицом, делая при этом еще полшага к краю. — Не смей! — прорычал заклинатель. — Напрасно только расшибешься, да переломаешь половину костей! Думаешь, те двое не найдут тебя и не выходят снова?! Охота продолжать валяться в постели? Имей в виду, уж я позабочусь, чтобы тебя впредь обезболивающими зельями не баловали! — Посмотрим, что вам удастся найти, — усмехнулся Вэй Усянь, скользя к самой кромке обрыва.       В действительности если бы один из камней предательски выскользнул из-под ноги в этот момент, он рисковал взаправду сорваться в пропасть, потому что еще и сделал вид, что невольно покачнулся под порывом ветра.       Чэнмэй инстинктивно бросился к нему.       Он не ожидал, что сяньшэн сделает то же самое, при чем с перекатом, сшибая таким образом с ног и заставляя лететь к тому самому краю обрыва, у которого только что стоял сам. — Падаль! — прорычал Сюэ Ян, теряя равновесие и летя боком на камни.       Он не сорвался вниз. Это могло бы случиться только если бы Вэй Усянь подпустил его ближе к обрыву. Сюэ Ян понял в этот миг, что тот действительно намерен сбежать и выиграл для себя время. Пока он откатился подальше от края скалы, вскочил на ноги и оглянулся, Вэй Усяня уже будто и след простыл. Хуже всего было то, что Сюэ Ян не засек направление, в котором скрылся сяньшэн, шум от собственного падения заглушил для него все прочие звуки. — Мразь бессмертная! — выругался заклинатель и рванул вверх ко входу в грот.       Тропа до него проходила поблизости и вниз по ней было видно далеко. Если Вэй Усянь направился этой дорогой, его могло получиться засечь.       Даже не добежав до места, Сюэ Ян понял, что если сяньшэн всерьез собрался скрыться и улизнуть отсюда, едва ли он выбрал самый очевидный путь. При наличии меча он мог бы и вовсе подняться в воздух и уйти в любом направлении.       Правда, когда он сообщил, что пошел прогуляться, меча при нем точно не было. Но это не означало, что он не взял его с собой, спрятав.       Сюэ Ян заметался. Сяньшэн оказался очень быстрым и провел его слишком легко. В душе заклинателя клокотал гнев: — Псих! Слетел что ли наконец с катушек?!       Продолжая ругаться, он рванул в грот и конечно же не заметил, что промчался в шаге от Вэй Усяня, который укрылся за выступом камня, используя игру света и тени. Когда звук шагов Сюэ Яна достаточно отдалился, сяньшэн вышел наружу и встал на меч.

***

      Лань Чжимин и Вэнь Нин вернулись к пещерам Лань Я через несколько часов, когда Чэнмэй перестал не только бегать в поисках Вэй Усяня, но и даже ругаться.       Подавленный и даже обиженный он сидел у входа в грот. — Смотался твой наставник. Не уследил я, — глухо проговорил заклинатель, ни на кого не глядя.       Лань Чжимин вскинул взгляд на Вэнь Нина. Тот чуть виновато покачал головой. Это значило, что он не мог ощутить присутствия своего лаоши, тот был уже слишком далеко.       Лань Чжимин опустился на колено рядом с Чэнмэем и тронул его запястье: — Вы не ранены? — участливо спросил он.       Сюэ Ян обжег его взглядом и чуть было не оттолкнул прочь. Лучше бы справедливо негодовал, чем проявлял такое участие. От этого заклинатель почувствовал себя еще большим ничтожеством. Не справившись с собой, он все-таки вырвал у Лань Чжимина свою руку, гневно полыхнул глазами, вскочил на ноги. — Чэнмэй? — обратился к нему целитель.       Сюэ Ян резко развернулся и пошел прочь вниз по тропе. — Чэнмэй? — позвал Лань Чжимин еще раз. — Оставь его, — Вэнь Нин положил руку ему на плечо. — Вернется. Осмотримся в гроте?       Довольно быстро они обнаружили, что Вэй Усянь забрал с собой меч и флейту, а также запасы аконита и сыти, из которых Вэнь Нин варил для него лекарство. — Неужели уже тогда?.. — проронил лютый мертвец. — Он ведь попросил меня научить его… — К лучшему, — заверил его Лань Чжимин. — Если подумал позаботиться о себе, значит, не гибели ищет. Уже хорошо. — Надеюсь, что так, — кивнул Вэнь Нин. — Куда же он? Один и ничего не сказал нам…       Единственный ученик сяньшэна раздумывал недолго. — К тяньци, — догадался он. — Что?.. Но это ведь почти что то же, что умереть… — заволновался Вэнь Нин. — Может быть, да, может быть — нет. Мы не знаем. Но если минувшей осенью он направился туда из-за Цзинь Яньли, то теперь причин у него куда больше. Цзинь Жудао погибла совсем юной. Сердце Вэй Ина ни за что не смирится. Она ведь так похожа на мать… — напомнил Лань Чжимин. — Ты прав, — согласился Вэнь Нин. — Но разве же можно на такое дело совсем без поддержки? — Нельзя, — согласился с ним младший целитель. — Но он и раньше хотел уйти так. Ханьгуан-цзюнь не позволил, не оставил его. Только ведь после шифу потерял его в тех горах и наверняка думает, что многие последующие бедствия связаны именно с этим. Поэтому он и отправился один. Чтобы никого не потерять больше. — Жаль, что ни один из нас не знает дороги туда, — огорчился Вэнь Нин. — И никого из тех, кто смог вернуться из долины бурь, нет рядом. — Ханьгуан-цзюнь вполне может быть еще в Пристани, — предположил Лань Чжимин. — Я отправлюсь туда. — Чэнмэй едва ли согласиться идти, — покачал головой Вэнь Нин. — Останься с ним, — сказал младший целитель. — Ты нужен ему. Без Хуань Шэня здесь ему придется трудно. — Я стал совсем бесполезен для лаоши, — вздохнул Вэнь Нин. — Конечно же нет, — попытался утешить его Лань Чжимин. — Все это время он рассчитывал на твое внимание и заботу к этим людям: к Чэнмэю и младшему сыну Цзэу-цзюня. — Ты почти прав, А-Мин. Почти. Лаоши собрал нас троих, чтобы мы помогали друг другу пережить боль утрат: Чэнмэй потерял тех, с кем путешествовал по миру. Оба даоцзана ушли из жизни у него на глазах. Никто так и не понял, что за странная болезнь подкосила Сяо Синченя. А его кончина убила и Сун Ланя. Чэнмэй остался один. Примерно в то же время Лань Йинлэй лишился матери, а я — старшей сестры. Лаоши верно угадал, что мы хорошо дополним друг друга. Не зря же А-Лэй поклонился Чэнмэю. И не сдался, как бы тот ни отталкивал его, пока не привык. У А-Лэя легкий характер. Он похож на моего двоюродного брата, родного отца А-Юаня, каким я запомнил его. Но вместе с тем мальчик вырос сильным, умным, целеустремленным и отзывчивым, в свою матушку. Несмотря на юный возраст, он многое сделал для нас. Как будто случайно сведя нас вместе, лаоши оказал нам всем большую помощь и поддержку. В эти дни, видя, как сам он не находит себе места и мучается, я могу лишь сожалеть, что оказываюсь не в состоянии хоть немного отплатить ему за то, что он сделал для меня. Наш Хуань Шэнь наверняка смог бы снять хотя бы часть тяжести с плеч лаоши. Жаль, что они разминулись. Я надеялся, что они смогут встретиться в твоей школе Чжэньянь, — рассказал Вэнь Нин. — Я надеюсь, что мне удастся застать Хангуан-цзюня в Пристани Лотоса и вместе мы сможем напасть на след шифу, — ответил Лань Чжимин. — Я надеюсь, что все мы сможем однажды обнять друг друга и продолжить путь с легким сердцем. — Я полагаюсь на тебя, — согласился Вэнь Нин. — Постарайся, пожалуйста, присылать мне вести. — Я постараюсь, — пообещал младший целитель.

***

      Скрывшись от Сюэ Яна и покинув горы Лань Я, Вэй Усянь довольно быстро удалялся на север, лишь немного отклоняясь к западу.       Поначалу он не намеревался держаться малолюдных, пустых мест, но в конце концов ему пришлось сделать это, потому что он то и дело терял контроль над темной ци, особенно по ночам.       Медитации не давали заметного эффекта.       С одной стороны сяньшэн понимал, что внутреннее равновесие — важно. С другой — преобладание темной ци не особенно тяготило его. Он не слышал голосов, призывающих его убивать или мстить, как это было в бытность у него Стиггийской тигриной печати. Он ясно помнил, зачем и куда направляется. Изменяющийся уровень внутренней ци лично ему навредить никак не мог, он был опасен лишь для окружающих, угрожая существенно нарушить внутренний ритм. Таким образом можно было нанести серьезный урон заклинателю, а простого человека — и вовсе ненароком убить.       Вынужденный обходить стороной селения, Вэй Усянь добывал пропитание и развлекал себя охотой.       Однажды он поймал себя на том, что стал любить вкус мяса с кровью, лишь чуть обработанного огнем. Это наблюдение было насторожило его, но вместе с тем он заметил, что уже пару оборотов светил не ощущал всплесков энергии. Прикинув про себя, что это скорее к лучшему, он вскоре зашел в небольшой поселок, купил вина и заночевал наконец в постели, как человек.       Мясо с кровью — невеликая цена. Сам он не ощутил, как иньская ци стала преобладающей, ведь его тело было привычно к ней. И меч продолжал его слушаться.       Еще через несколько дней он обнаружил, что больше не нуждается в отдыхе. Спать совершенно не хотелось. Коротая ночь, он играл на флейте. Это помогало ему дисциплинировать мысли лучше медитации.       Чем ближе он подходил к своей цели, тем спокойнее становилось у него на душе и чище делался разум. Окружающий мир существовал для него лишь как ресурс. Он забыл обо всем, представляя лишь источник тяньци впереди, будто тонкая нить спускалась оттуда и притягивала его к себе — и сяньшэн двигался вперед все быстрее, днем и ночью, не ощущая усталости, питаясь лишь кровью зверей.       Его глаза стали такими же алыми, как свежая кровь, но он не мог заметить этого. Да и заметив, не удивился бы, ведь его глаза нередко меняли цвет радужки в разное время его жизни.       Большая желтая река впереди говорила о том, что до долины бурь и предгорий Хеланьшань буквально рукой подать. Несмотря на опускающиеся сумерки, Вэй Усянь не стал откладывать переправу и собирался продолжать путь.       Широкая и полноводная Хуанхэ шумела волнами. Сойдя с меча на твердую землю на другом ее берегу, сяньшэн не обратил внимания, что рокот воды за его спиной изменился. Это уже не имело значения, ведь цель была впереди, а что пройдено — то миновало. Вэй Усянь быстро шагал прочь и не видел поднявшегося из глубин вод дракона.       Дунхай Юйгуан опоздал совсем немного с тем, чтобы преградить ему путь на большой желтой реке. Ища его, дракон напал на след Лань Чжимина и Ханьгуан-цзюня. Заклинатели рассказали ему о случившемся, и он поспешил вперед по руслам рек. Догнать сяньшэна оказалось даже для него непростой задачей, с каждым днем тот преодолевал все большее расстояние, а после и вовсе перестал отдыхать.       Дунхай недоумевал, не понимая, что творится с Вэй Усянем, сомневаясь, что лишь обретенное бессмертие сделало человека столь могущественным. Даже дракону не хватило сил поравняться с ним. Хоть он и уступил самую малость, но все равно уступил и вместе с тем почувствовал — темная ци. Эта энергия наполняла и переполняла сяньшэна, создавая иллюзию легкости, позволяя без устали и почти не подкрепляя сил двигаться вперед, лететь все быстрее, будто мотылек на огонь — прямиком к неминуемой гибели. Ведь единственная причина, по которой сяньшэн смог фантастически долгое время продержаться живым в долине бурь в прошлый раз — внутреннее безукоризненное равновесие между энергиями инь и янь. Сейчас, исполненный лишь одним видом ци, он ничем не отличался от тех, кто навсегда пропал в долине бурь, ступив по ней не более ста шагов. Злобным ветрам не придется долго биться, чтобы разметать его сознание в клочья. И даже если после каким-нибудь чудом его тело удастся спасти, к жизни Вэй Усяня это уже ни за что не вернет.       Необходимо остановить его любой ценой. А, значит, нужно снова выйти из воды. И бежать вдогонку.

***

      Когда Лань Чжимин вернулся в Пристань Лотоса, Лань Ванцзи был еще там. Его рана затянулась, но заклинатель оставался ослабленным. Несмотря на обретенное бессмертие, его силы восстанавливались медленно. Причина крылась в том, что он ощущал беду. Ему не сказали, что Вэй Усяня подвергли линчи, но вскоре узнав о жертвах сражения близ Пристани Лотоса, Ханьгуан-цзюнь и так понимал, в каком моральном состоянии находится его любимый человек. Потеряв сознание из-за ранения, Лань Ванцзи не мог быть с ним рядом, хоть и оставался совсем близко. А теперь он не мог отправиться к нему из-за горечи, сжимающей сердце и мешающей прийти в себя. Как ни старался Второй Нефрит Лань подавить эти чувства, они не утихали. Видя, как Ханьгуан-цзюнь удручен, никто не посмел рассказать ему всего о том, что случилось в Пристани Лотоса, в то время пока он оставался без памяти.       Скрепя сердце, представ перед ним, Лань Чжимин сделал это.       Лань Ванцзи опустил веки и долго молчал, очень долго. Но целитель и единственный ученик Вэй Усяня вооружился терпением и смиренно ждал. — Мы должны пойти следом, — наконец проговорил Ханьгуан-цзюнь. — Но… Вы еще не вполне окрепли, — осторожно заметил Лань Чжимин. — Отстанем слишком сильно, если станем ждать, — возразил Лань Ванцзи.       Целитель упрямо склонил голову. — Не беспокойся, — заверил его Второй Нефрит Лань. — Теперь я хотя бы точно знаю, что он жив. Мне будет легче. Я поправлюсь в пути. Твое предположение о том, куда Вэй Ин идет, скорее всего верно. Минувшей осенью все развивалось схожим образом, только медленнее. Сейчас то, что испытывает его сердце, — куда тяжелее. Вероятно, он действительно мог снова решить поспорить с устройством мира. Нельзя оставлять его наедине со всем этим. Он ведь и так уже терял контроль над внутренним течением ци. — Шифу в пути уже несколько дней, — напомнил Лань Чжимин. — Будет непросто догнать его. Но мы окажемся хотя бы поблизости. Земли на северо-западе пустынны. Никак не получить помощь, если нет попутчиков, — объяснил Лань Ванцзи. — Так что давай собираться в дорогу? Договорим об остальном по пути.       Целитель уступил. Тем более что в резиденции ордена Цзян все было спокойно. Но вместе с тем она навевала тягостные чувства. Лань Чжимину не хотелось задерживаться здесь.       Встретившись перед уходом с Цзян Исином, заклинатели из ордена Лань покинули Пристань Лотоса в тот же день.       Они двинулись прямиком на север, вдоль одного из левых притоков большой Янцзы. Ханьгуан-цзюню нужно было хорошо отдыхать и питаться. По берегам притока могучей реки довольно часто стояли города и селения, заклинателям без труда удавалось получать хорошую пищу и кров.       Лань Чжимин не обходил вниманием и лавки целителей, покупая лекарственные травы, а заодно набирал их сам, если выпадала возможность.       Благодаря заботам целителя, своевременному питанию и отдыху Лань Ванцзи действительно довольно быстро восстанавливал силы в пути.       Ханьшуй, приток Янцзы, по которому они следовали, вывел их к хребту Цинлинь у своего истока, где их ждала довольно внезапная встреча.       Именно здесь и настиг путников повелитель драконов Восточного моря — Дунхай Юйгуан. В реке этот водяной змей выглядел совершенно гигантским. Лань Чжимин в очередной раз поразился внушительным и вместе с тем грациозным видом дракона. — Где твой учитель? — спросил его Ао-Гуан, едва выйдя на берег. — Мы и сами ищем его, дедушка, — ответил целитель, делая шаг навстречу. — Здесь многое успело случиться. — Честно говоря, я надеялся, что он с вами, — проговорил дракон.       Лань Чжимин инстинктивно подхватил его под руку, по наитию чувствуя, что тот нуждается в поддержке: — Дедушка, что с тобой? Ты ранен?       Ао-Гуан стоял ровно, но, касаясь его, целитель отчетливее ощущал, что тот превозмогает себя. — Не беспокойся, это тело не основное. Все в порядке, — заверил его дракон. — Но ведь оно все равно нужно тебе, — заметил Лань Чжимин. — Нужно, — согласился тот. — Дракон, увы, не владеет речью и по суше не ходит. Да и в целом среди людей быть человеком сподручнее. Приходится так. — Тогда, пожалуйста, не упрямься, дедушка? — целитель коснулся его плеча. — Как ты меня называешь, глупый ребенок? — усмехнулся дракон, больше чтобы сменить тему. — Отец моего отца — мой дедушка, — пояснил Лань Чжимин. — Отец — тот, кто выкормил, а не тот, кто дал жизнь, — возразил Ао-Гуан. — Я лишь польстился очарованием твоей бабушки. Да, и то не самым честным путем, говоря правду. По характеру она была вовсе не из тех, кто готов разделить ложе с первым встречным, пусть и драконом. — Отец стал тем, кем был, лишь благодаря частичке твоего духа в нем, — не согласился Лань Чжимин. — Он ладил и с людьми и тварями одинаково хорошо, оберегал и тех, и других, помогая жить в мире и не вредить друг другу. Он отличался от окружающих, но был внимателен и добр, за это его ценили и почитали, как защитника. — Быть непохожим — нелегкое испытание, — ответил Ао-Гуан. — То, что он смог использовать свой дар во благо — не моя заслуга. Довольно об этом. Где Вэй Ин? Куда вы направляетесь, разыскивая его? — К тяньци, источнику душ в Иньских горах, — кратко ответил ему Ханьгуан-цзюнь. — Это место не существует, — процедил дракон.       Лань Чжимин ощутил, как тот сразу напрягся, а Лань Ванцзи увидел, как зеленые глаза Дунхая сверкнули недобрым огнем. — За долиной бурь ничего нет! — резче бросил он. — Все это сказки! Хозяин ветров был наказан за буйный нрав и приставлен охранять и без того неприступные горы цепи Хеланьшань в негостеприимных северных землях. Байки про тяньци сплетены для него. Старшая сестра, водящая по небу солнце, так отомстила младшему брату, посягнувшему на ее честь. Но ей нужны были люди, чтобы хозяин ветров не сомневался и слепо верил, продолжая обманываться, а заодно развлекая себя. Люди тоже верят легко. И гибнут просто и беспечно. Все потому, что человеческое сердце, исполненное стремлением, наиболее могущественно, но вместе с тем и наиболее уязвимо!       Эта негодующая речь отняла у него больше сил, чем он мог предположить. Теперь ему действительно пришлось опереться на руку Лань Чжимина, который все еще поддерживал его. — Дедушка… — он обнял его, помогая стоять. — Ничего-ничего, — проговорил Ао-Гуан спокойнее и тише. — Если бы в свое время удосуживался вылезать на берег почаще, был бы выносливее. — Присядь? Я осмотрю тебя, — снова предложил Лань Чжимин. — Прислушайтесь к нему, — поддержал Лань Ванцзи. — Он — хороший целитель. — Принять помощь — не унизительно, — продолжал уговаривать Лань Чжимин. — Любому иной раз требуется поддержка и опора.       Ао-Гуан прислонился к нему плечом и медленно втянул воздух. Он позволил целителю усадить себя, но тут же двинулся отстраниться, наперекор тому, чего на самом деле хотел в глубине души. — Не нужно. Останься так? — попросил Лань Чжимин, не отпуская его. — Я подержу тебя. Расслабь мышцы. Дай себе отдых. Не превозмогай больше.       Лань Ванцзи заметил, как пальцы Дунхая ухватили, крепко сжав, край широкого белого рукава одежд Лань Чжимина, но тут же ослабли, и Ао-Гуан обмяк, приникнув к плечу целителя. Его веки закрылись. Ханьгуан-цзюнь предположил, что он потерял сознание. Иссиня-черные волосы Дунхая, спадающие крупными волнами, скрыли лицо.       Лань Чжимин аккуратно отвел и переложил пряди, чтобы не мешали: — Вот так. Все в порядке. Все хорошо. Не волнуйся так сильно, пожалуйста. Постарайся ровнее дышать, это пойдет на пользу телу.       Лань Ванцзи присел рядом с ними. Раз целитель продолжает говорить с ним, значит, Ао-Гуан в сознании.       Будто в ответ на эту мысль, дракон открыл глаза и посмотрел на Ханьгуан-цзюня. — Ваше тело ослаблено с тех пор, как…? — было спросил Второй Нефрит Лань, но осекся.       Однако, Дунхай понял его. Краешек его губ чуть дернулся, прежде чем он ответил: — Нет. Конечно же нет. Я все же не настолько никчемный. — Простите, Ао-Гуан, — извинился Лань Ванцзи. — Но как же тогда Вы пострадали? — Это долгий разговор. Я все расскажу, но не сейчас. Сперва мне нужно объясниться с Вэй Ином. Сказать ему, что дороги к тяньци из земного мира нет. Ему может быть вполне по силам пройти долину бурь и даже подняться к пикам Хэланьшань. Но едва ли после он смирится и решит вернуться ни с чем. Отыскать его в долине бурь будет сложно. Я не смогу сделать этого. — Его состояние шатко, — поделился Лань Ванцзи. — На него свалилось столько бед и потерь, что удерживать внутреннее равновесие он больше не в состоянии. Постепенно он теряет контроль над темной ци. — Это опасно, — оценил дракон, садясь ровнее. — Ему нельзя входить в долину бурь. Нужно остановить его. Помогите мне добраться до Хуанхэ. Река идет к северу с уклоном на восток и делает петлю, но в воде у меня по-прежнему много сил. Если достигнем великой реки за два оборота светил, у меня останутся неплохие шансы. Место я помню. — Тот ливень, — сразу же припомнил Лань Ванцзи, уловивший невольную оговорку. — Еще тогда мне показалась, что будто бы кто-то выплеснул нам на головы огромную бочку воды. — Немного было толку, — фыркнул дракон. — Я задержался в пути. Люди успели пострадать, многие — погибли. Надеюсь, хоть в этот раз смогу успеть вовремя. — Тебе сейчас самому нужна помощь, — вставил свое слово Лань Чжимин. — Ерунда, — отмахнулся Дунхай. — Чтобы добраться как можно скорее, нужно двигаться на мечах по воздуху, — пояснил целитель. — Оторвавшись от воды и земли. — Без разницы, — дракон мотнул головой. — Близость воды для этого тела не важна. Справлюсь. — Вы позволите? — спросил Ханьгуан-цзюнь, протягивая к нему руку, чтобы взять запястье и оценить пульс.       Дунхай молчаливо согласился.       Некоторое время Второй Нефрит Лань молчал, потом сказал: — Неустойчивый внутренний ритм опасен при полете на мече. Лучше снять этот риск, если есть возможность. Это поможет нам всем продвигаться вперед быстрее. Разрешите помочь? — Что вы можете сделать? Мы слишком различны. Это тело восстановится само, со временем, — не уступил Дунхай. — Дедушка, но мы ведь — родня, — напомнил Лань Чжимин. — Ты первым сказал мне об этом. Мой дух наверняка схож с твоим достаточно, чтобы… — Не смей! — резко оборвал его дракон. — Ао-Гуан? — обратился к нему Лань Ванцзи. — Я присмотрю за ним. Речь ведь не о том, чтобы вернуть вам полную силу. Человек конечно не справится с этим и ценой жизни. А-Мин поддержит Вас немного, чтобы ваш внутренний ритм стал устойчивым. После этого Вы и сами восстановитесь быстрее. Не переживайте о внуке. Я не дам ему пострадать.       Видя, что Дунхай все еще колеблется, Ханьгуан-цзюнь добавил: — Только связанный кровью, может вызвать дракона из темных глубин. Раньше я не вполне понимал смысл этих слов. Но, поверьте, среди людей кровная связь имеет большое значение, даже если вы не провели рядом годы. К тому же вы не безразличны друг другу. — Мальчишка денно и нощно торчал у моря, — припомнил дракон. — Конечно мне стало любопытно. — Ты пришел, потому что я просил о помощи, — сказал Лань Чжимин. — Я обидел тебя недоверием. Но ты после пришел опять, когда я из упрямства и от отчаяния не рассчитал свои силы. Обещаю, теперь я не допущу подобной ошибки снова. — Делай, что хочешь, — тихо произнес Дунхай.       Лань Чжимин обнял его за плечи: — Я хочу помочь тебе. И я хочу успеть помочь моему учителю, — признался он.       Дракон припомнил, что тогда у моря заклинатель был занят тем же: пытался помочь своему шифу, Вэй Усяню. Их связь очень глубокая и крепкая. Значит, нужно поскорее добраться до Хуанхэ и во что то бы то ни стало догнать Вэй Ина, перехватить его на желтой реке. — Делай, — на этот раз окончательно согласился дракон и, вскинув взгляд на Лань Ванцзи, добавил кратко. — Наблюдай.