Другая жизнь. Одинокий путь

      

***

      Пещера, в которой теперь находился Лань Ванцзи тоже имела высокие своды, из-за чего звук внутри нее разносился особенно.       На этом, уже ставшим привычным, приятном свойстве сходство нового пристанища Ханьгун-цзюня и сяньшэна с прежним недавним местом их пребывания заканчивалось.       Здесь все было устроено куда уютнее, с заботой о комфорте. Имелись кровати, чистое белье и теплые одеяла, переносные очаги и один большой очаг в самом просторном общем зале.       Это место оказалось хорошо обжитым и гостеприимным.       Лань Ванцзи ни капли не сожалел, что из Облачных Глубин перебрался с Вэй Усянем прямо сюда, а Лань Вэньяна доставил перед этим в Илин к Баошань, Хуатоу и Инари.

***

      Весть о гибели главы ордена была воспринята семьей и всеми в клане Лань с глубокой скорбью. Но хуже оказалось то, что, не справившись вовремя с чувствами, Лань Тао, временно руководящий делами в Обители, встретился со своим дядей Лань Ванцзи и в сердцах потребовал вышвырнуть Вэй Усяня из резиденции ордена Лань в течение двух оборотов светил, ведь это он стал причиной тому, что Цзэу-цзюнь отправился на край света, аж к самому источнику тянь-ци и погиб там.       Ханьгуан-цзюнь даже не стал напоминать племяннику, с какой целью его отец на самом деле отправился в предгорья Хэланьшань и что в действительности делал там. Он просто пообещал оставить Обитель незамедлительно.       Лань Тао было спохватился и попытался извиниться, сказав, что вовсе не гонит родных из дому.       Но Лань Ванцзи не смягчился, собрался в считанные часы и ушел.       Лань Вэньяна он забрал из Облачных Глубин, потому что счел, что подле супруги в Илине тому будет лучше.       Лютнист тоже был ранен и большую часть пути от Иньских гор оставался без памяти. До прибытия к Баошань он также ни разу не пришел в себя.

***

      Из той бури в долине никто не вышел уцелевшим. Человеческие тела и духовные сущности слишком хрупки для схватки с высшими силами.       Пока Вэй Усянь искал Лань Ванцзи, помня предостережение Инари об опасности долины бурь, заклинатели Лань, возглавляемые Лань Сиченем осматривали окрестности.       Вскоре ками явился к ним с новыми вестями и тогда, оставив только самых смелых и самоотверженных, а также талантливых в своих рядах, заклинатели расположились вокруг грозной долины, с осторожностью ведя разведку.       Они ждали поблизости, чтобы при необходимости оказать помощь возвращающимся.       К ним вскоре присоединился Хуань Шэнь со своим учителем и сэчжи Хайцзы, а также Вэнь Нин.       Лань Вэньян и Хуатоу тоже конечно же не остались в стороне.       В отличие от людей Вэнь Нин, Инари, Хуатоу и Хайцзы держались дальше от долины бурь.       Только это и помогло в итоге спастись нескольким заклинателям. Остальные же так и полегли в сражении, в котором прибыл поучаствовать лично тот из драгоценных детей неба, что ответственен за ветра.       По его воле в долине воцарилось страшное неистовство: вихри подхватывали снег и бросали его будто стрелы.       Лань Ванцзи в какой-то момент показалось, что он видит гигантский алый лук с взведенной тетивой и целый веер белых снежных стрел, лежащих на ней.       В грохоте стихии не были слышны ни музыка, ни крики людей.       Луна, непонятно каким чудом, все-таки разбивала сумрак своим светом, позволяя видеть и ориентироваться хотя бы немного.       Беспрестанно гремел гром.       Они пытались защищаться от пронзающего их ветра, снега и льда, вставая спиной к спине, выхватывая мечи.       Припав к земле, закрывая собой бесчувственного Вэй Усяня, Лань Ванцзи вскоре догадался, что именно это и стоило на самом деле делать.       Те, кто стояли в полный рост, двигались, кричали, размахивали оружием, оставались легкими мишенями для того, что в действительности оказывались не в силах отразить. Ведь каждый удар стихии целился и попадал в их духовную сущность, а не в физическое тело.       Рискнув оставить на время сяньшэна, Ханьгуан-цзюнь высмотрел в отсвете луны ближайшего к нему заклинателя и попытался донести до него свою догадку, но не успел.       Нашел другого и еще одного. Объяснив им быстро, как лучше действовать, вернулся к Вэй Усяню.       Вовремя, потому что несколько мгновений спустя луна померкла, с неба обрушился ливень, а дальше Ханьгуан-цзюнь и сам уже ничего не помнил, потому что тоже лишился чувств.

***

— Падаль все не желает прийти в сознание? — прозвучал глухой и сейчас совсем не насмешливый голос.       Лань Ванцзи отрицательно покачал головой. — Шифу, — подал голос другой заклинатель. — Может быть вы возьмете Вэнь Нина и сэчжи, спуститесь с ними в город пополнить припасы? Я приготовлю вкусной еды. — Ах, ты, хитрец! Вечно соблазняешь меня этим! Ты и из клана своего потому сбежал небось, что там не потерпели бы такого чревоугодничества! — на этот раз голос прозвучал веселее. — Что поделать, тело слабо, — в тон учителю ответил, ученик. — Раздобудьте мясо и лотосы, пряности и вино, — перечислил он. — Лотосы, — фыркнул Сюэ Чэнмэй. — Смеешься? Ты хоть помнишь, какой сейчас сезон? — Я помню. Но нужны лотосы, — не уступил Хуань Шэнь. — Я могу вырастить, если не найдутся в продаже, — предложил Лань Ванцзи. — Ханьгуан-цзюнь, вы можете возделывать растения силой души? — поразился самый младший племянник Лань Ванцзи. — Я постараюсь, — уклончиво ответил тот. — Вы догадались, что я хочу приготовить любимый суп дяди Вэя? — улыбнулся Хуань Шэнь. — Ох, — фыркнул его учитель. — Пойду разыщу мертвяка и оленя. Поболтайте пока без меня.       Он развернулся и пошел прочь. — Шифу, будьте осторожнее. Сядьте верхом на Хайцзы, чтобы не тратить много сил, — посоветовал ему ученик. — Разберемся. Олень тоже не из металла. Мы тут все немало потрепанные. Но кто-то предпочитает при этом лениво валяться пластом! — Шифу… — огорченно вздохнул Хуань Шэнь. — Придумайте, что хотите съесть сегодня, закупите в городе продукты для этого, и я все приготовлю в лучшем виде! — Из твоих рук все волшебно. Я хочу лежать, а не есть. Но ты прав, нам сейчас нужно больше пищи, вкусной, духовной. Я все принесу. Довольно препираться. — Доброй дороги! — крикнул ученик вслед учителю. — Что такое духовная пища? — уточнил Лань Ванцзи. — Та, в которой есть частичка моего духа. Наша земная духовная составляющая любит вкусно поесть. Еда укрепляет дух. Еда приготовленная с добавлением энергии инь делает это еще лучше, — пояснил Хуань Шэнь. — Ты тоже ранен, — напомнил ему Ханьгуан-цзюнь. — При приготовлении пищи не требуется добавлять много энергии. Это пустяк. Я просто надеюсь, что аромат любимого блюда поможет дяде Вэйю очнуться. — Спасибо тебе, — поблагодарил Лань Ванцзи.       Ему было не по себе.       По пути из долины бурь Вэй Усянь только раз пришел в себя, как раз когда…       Ханьгуан-цзюнь укорял себя за то, что не справился с собой, не смог сразу переключиться на живого человека рядом, не уделил ему достаточно внимания, хотя знал, что недавно кончина шицзе сильно выбила Вэй Усяня из колеи, и вероятно от вида расставшегося с жизнью Цзэу-цзюня ему тоже стало очень горько.       Необходимо было прямо тогда поддержать его, а не выпрашивать себе жалкие минуты уже в общем-то бесполезные и лишние.       Вдруг встрепенувшись, Хуань Шэнь обернулся в направлении выхода из пещеры. — Кто-то снаружи? — тихо уточнил Ханьгуан-цзюнь. — Может быть, показалось… Шифу только ушел… — Я схожу посмотреть. Останься с сяньшэном. — Осторожнее, пожалуйста.       В ответ Лань Ванцзи коротко кивнул.       Хуань Шэнь в очередной раз с удивлением отметил, что порой его дядя ступает совершенно бесшумно, даже в пещере от его шагов ни звука не отдается.       Снаружи весеннее утро уверенно переходило в день.       Второму Нефриту Лань не пришлось долго разбираться, в чем дело: он увидел Инари, взбирающегося по склону горы. Тот опирался на палку, шел, покачиваясь, явно из последних сил. Мелкие камни с шорохом срывались из-под его ног.       Ханьгуан-цзюнь подбежал, чтобы поддержать его: — Ками, почему ты здесь? Что произошло? — поспешно спросил он. — Школа Чжэньянь пала, — выдохнул Инари, не падая сам лишь потому, что подошедший заклинатель успел подставить ему плечо. — Что? — невольно проронил Лань Ванцзи. — Храм Чистой Воды в качестве платы за помощь сяньшэну потребовал от них поклониться Рюдзину… водяному дракону, — попытался рассказать Инари. — Тише, — попросил его Ханьгуан-цзюнь. — А-Мин вероятно отказал им. — Да, — подтвердил ками. — Ему не стоило поступать так… В храме есть воины, хорошо подготовленные. А Чжэньянь… А-Мин не обучал боевым искусствам, говорил, что правильное слово служит не для этого. — Кто-нибудь уцелел? — осторожно спросил его Лань Ванцзи. — Я не знаю. Но я надеюсь… Мне нужно туда, к ним! Только я не могу! — воскликнул Инари. — Держись, — попросил его Лань Ванцзи. — Не надо так. Мы найдем способ добраться туда и все выяснить. Как Хуатоу? — Лучше. Намного лучше. Очень хорошо, что ее А-Ян с ней. Вы оказались правы. Но она еще недостаточно окрепла, чтобы перенести меня. А что Вэй Ин? — Без сознания. — Нехорошо это, — выдохнул Инари и запнулся, потому что у него потемнело в глазах.       Ханьгуан-цзюнь подхватил его на руки. — Не надо, — шепнул ками. — Помолчи. Побереги силы, — попросил его Лань Ванцзи.       Вернувшись вглубь грота, что служил им пристанищем, он увидел Вэй Усяня уже сидящим на постели и тихо беседующим с Хуань Шэнем. — Вэй Ин! — позвал Лань Ванцзи. — Инари! — в один голос воскликнули два заклинателя и поспешили к вошедшим.       Вэй Усянь подошел первым и коснулся запястья ками: — Ему нужна помощь. Выйдем наружу, для него лучше находиться под солнцем, чем в толще камней.       Ханьгуан-цзюнь понял, что возможно Инари говорил как раз об этом, просил не нести его в грот. Он быстро развернулся и поспешил обратно под свет дня.       Вэй Усянь прихватил флейту и последовал за ними.       Они расположились неподалеку от входа, спина к спине. Инари лежал головой на коленях у Вэй Усяня. Лань Ванцзи достал из рукава гуцинь. Прежде чем начать играть, они объединили свои духовные сущности, как делали это, возвращаясь из далеких заснеженных гор в свой родной мир.       Направляя энергию инь, Вэй Усянь отдавал ее Инари, чтобы тот мог восстановиться.       Ками вскоре пришел в себя, открыл глаза, увидел сяньшэна над собой, услышал слитную музыку циня и флейты и ощутил живительную силу, наполняющую его. Он почувствовал, как эта сила лечит его, быстро приводя в былую форму. Здесь, на большой земле у Инари почти не было человеческой духовной поддержки, поэтому полученные раны серьезно угрожали ему.       Крайне ослабленный, он мог и погибнуть.       Конечно, Вэй Усянь не мог допустить ничего подобного.       Ками приподнялся на локте и прислонился к его груди. Ритм живого человеческого сердца, его тепло незаменимы для каждого духа. — Вэй Ин, — шепнул Инари. — Не надо. Я не заслуживаю подобного.       Жизненная сила, что тот щедро отдавал ему, могла не только вылечить ками, но и наделить могуществом, о котором тот и не мечтал. — Вэй Ин, пожалуйста, хватит, — заставил себя выговорить ками.       Все-таки отказаться от такого подарка нужна была немалая воля.       Он все же позволил себя сделать еще один глоток. — Вэй Ин! — Инари резким движением отстранился от него и схватил за руку, мешая играть. — Довольно! Что ты в конце концов делаешь?! — Я просто хотел помочь, — проговорил Вэй Усянь.       Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.       Лань Ванцзи накрыл ладонью струны циня. — Что ты чувствуешь? — спросил он. — Что точно этого не заслужил! — выпалил ками в сердцах. — Со мной все в порядке, — оценил Вэй Усянь. — По-моему даже лучше, чем было. — Мгм, — подтвердил его оценку Лань Ванцзи. — В бессмертии, кажется, есть свои плюсы, — чуть улыбнулся сяньшэн, но тут же спохватился. — Что с Хуатоу? — Она пришла в себя. Скоро поправится. Баошань помогает ей, — сообщил Инари. — Что с ней произошло? Она пострадала в долине бурь? — уточнил Вэй Усянь. — Она потеряла маленького, — вздохнул ками. — Что? Бай Шао? — ахнул Вэй Усянь. — Нет, не его. Тот, что погиб, так и не успел увидеть свет. Это я виноват. Не сообразил приказать ей не вмешиваться, — покаянно склонил голову ками. — Смогла бы она выполнить такой приказ? — усомнился Лань Ванцзи. — Ведь там были ее А-Ян и Вэй Ин.       Инари только покачал головой. — Не кори себя, — произнес Ханьгуан-цзюнь. — Мы все обязаны тебе жизнями. А также Вэнь Нину, Хуатоу и Хайцзы. Ни один человек не вышел бы оттуда живым, если бы не вы. — А Лань Хуань? — Вэй Усянь посмотрел на Лань Ванцзи с робкой надеждой и страхом. — Ему досталось больше других, — ответил вместо него ками. — Может быть потому, что на краткое время ему кажется удалось укротить стихию звучанием своей сяо. Мы вынесли его из бури, перешедшей в водяной шквал в числе первых. Он ведь — глава ордена. Этот шквал… как будто бы смыл большую часть враждебной мне силы. Поэтому я смог пройти и помочь хотя бы некоторым, вынести тех, кто был рядом, кого удалось найти. — Хуатоу сказала мне, — вставил слово Ханьгуан-цзюнь. — Ты пытался пробраться к сюнчжану еще до этого шквала. — Как только понял, что ему удается сдерживать стихию. Таким образом он привлек к себе внимание и спровоцировал более прицельный удар в свою сторону. Он был готов защищать остальных ценой своей жизни. Я хотел прикрыть его. Но едва ли преуспел… Однако, лунная лютня также не была бесполезна. Эти двое пострадали сильнее остальных, но не потеряли сознания. Пока могли двигаться, они помогали нести других. Я предупреждал об опасности их состояния. Но Цзэу-цзюнь сказал, что нужно уйти как можно скорее подальше от долины бурь, потому что мы не знаем, что за странный ливень унял губительные для людей вихри, могут ли они вернуться, могут ли они преследовать нас и дальше… — Сюнчжан попросту истратил все силы, — пояснил Лань Ванцзи. — Я пришел в себя за несколько дней до этого… У нас все-таки было немного времени. — Ты все вспомнил, — догадался Вэй Усянь. — Да, — кивнул Лань Ванцзи. — Скорее всего это так. Мы вышли к поселению и смогли купить пару верховых лошадей. Задерживаться не стали, опасаясь втянуть людей в беду. За поселением разделились. Ченмэй, Хайцзы, Вэнь Нин и Хуань Шэнь доставили А-Яна в Обитель. Мы остались впятером. На коне везли тех, кто не мог идти сам. Инари весь путь нес Хуатоу на руках. На исходе того дня сюнчжан уже не мог держаться в седле. Вероятно, он понимал, что… и может быть даже хотел этого.       Вэй Усянь вскинул на него взгляд, полный скорби и удивления.       Лань Ванцзи продолжал: — Он попросил остановиться немного отдохнуть и попросил меня побыть с ним. Он говорил, что не сожалеет, что его жизненный путь был хорошим и долгим и что он правда хотел бы однажды снова встретить свою Цин Цин. Ты был прав, он очень горевал без нее все эти годы.       Вэй Усянь отвернулся.       Инари тронул его по плечу: — Вэй Ин. — Если бы я не спешил так наслаждаться жизнью и забывать о пережитом, то, вероятно, мог бы догадаться, что те проклятые сны затронули заклинателей глубоко. Что дух Цзян Чэна не был таким уж слабым от природы, его ослабили сны. И то же гиблое пространство подорвало дух Лань Цин, — севшим голосом прошептал сяньшэн. — Вэй Ин, невозможно предусмотреть все. И неизвестно еще, был ли способ, — проговорил Лань Ванцзи. — Я мог бы хотя бы попытаться, если бы догадался подумать об этом! — отрезал Вэй Усянь. — Слышу, разносятся скорбные речи. Хоть мхам на надгробье за тысячу лет. Внутри — ничего уже нет от ушедших, лишь те, кто живые, все плачут им вслед… А меж тем лотосы я все-таки добыл! — Шифу! Вы — лучший! — оживился Хуань Шэнь, все время бывший рядом и тихо слушающий старших. — Идемте скорее готовить! Мне необходима ваша помощь. — Плут окаянный! — беззлобно выругался Сюэ Ченмэй.       Они скрылись под сводами пещеры.       Вэй Усянь проводил их все тем же скорбно тяжким взглядом. — Вэй Ин, ты правда не должен, — Инари обнял его и погладил по спине. — Не надо. — Ладно, — вздохнул сяньшэн. — Тебе стало лучше? — Да, — отозвался Инари. — Слишком даже хорошо. Я правда не заслужил такой щедрости с твоей стороны. — Не говори ерунды, ты столько раз выручал меня, — заметил ему Вэй Усянь.       Это напомнило Инари о том, кто на самом деле помог сяньшэну прийти в себя и чем обернулось их пребывание в Киёмидзу-дэра.       Он замер и закрыл глаза. — Что с тобой? — тут же ощутил перемену сяньшэн. — Что-нибудь случилось? — Мне нужно вернуться в Дун-Ин, — вымолвил Инари.        О большем он не нашел в себе сил сказать сразу. Не зная доподлинно, кто остался в живых, будет ли еще у Вэй Усяня возможность снова увидеть своего единственного ученика… — Я могу отнести тебя, — запросто предложил ему Вэй Усянь. — Пролетим вместе на мече над большой водой. Думаю, теперь это вполне может стать для нас выполнимым.       Инари осторожно перевел дыхание.       Он был земным духом, от мысли провести довольно продолжительное время между небом и водой ему заранее становилось нехорошо. — Не хочешь лететь? — переспросил сяньшэн. — Я… Я справлюсь, — не стал возражать ками.       В конце концов у моря есть дно — это тоже земля. — Тогда… Мы можем наведаться к Баошань и помочь Хуатоу. В таком случае ты сможешь вернуться в Дун-Ин привычным способом. — Хорошо, — поспешил согласиться Инари.       Он все-таки надеялся первым попасть в Чжэньянь и по возможности иметь хоть немного времени, чтобы разузнать обстановку. — Отлично. Отправимся вечером, — решил Вэй Усянь. — Вы говорили, из долины бурь никто не ушел невредимым, значит, остальным здесь наша помощь тоже будет кстати. — Конечно, — согласился с ним Лань Ванцзи. — Узнаю падаль, едва очнулся, а болтает без умолку. О чем это? — осведомился Сюэ Ян, снова выходя из пещеры на белый свет.       Сяньшэн обернулся к нему: — Сделаю тебя бессмертным. — Еще чего! — фыркнул заклинатель. — Мне вполне дорога моя смертность. Никому ее не отдам! Это ваше познание бессмертия… Было бы что познавать! — Согласен, — кивнул Вэй Усянь. — Давно думаю, что описание пути совершенствования должно быть другим. И все же — ты ранен. Мы можем помочь. — Вот так бы сразу, — изобразил благодушие Сюэ Ян. — По простому. — Знакомый пейзаж, — заметил Вэй Усянь меж тем, наконец оглядевшись вокруг. — Еще бы нет, — усмехнулся Ченмэй. — Самое укромное место в мире благодаря твоим стараниям.       Вэй Усянь выгнул бровь. — С тех пор как ты не оставил камня на камне от Храма Чистого Снега, сюда ни совершенствующиеся, ни тем более простые смертные носов не кажут. Так что благодарю тебя, сяньшэн, за самый уютный и уединенный в мире дом. — Ты всегда можешь спуститься в мир, если захочешь, — заметил ему Вэй Усянь. — Это да, — согласно кивнул Сюэ Ян. — Но я не хочу.