Другая жизнь. Одинокий путь

***

      Вернувшись в цзиньши и без того с тяжким сердцем, Лань Чжимин застал у кровати своего шифу Лань Сяомин, которая плакала тихо, но так горько и безутешно, будто случилось несчастье. — Госпожа, что…?       Лань Чжимин сделал несколько быстрых шагов к кровати. Но в тот же миг Лань Сяомин обернулась, прикрывая лицо рукавом и прошептала: — Простите, простите. Я виновата. Ин-шушу, он… С ним все по-прежнему… Я просто.       Она быстро покачала головой и поднялась на ноги, собираясь уйти, но Лань Чжимин придержал ее под локоть, удерживая. — Что случилось?       Лань Сяомин снова только покачала головой, не удостоив его объяснением. — Я обязательно найду способ помочь сяньшэну. Не огорчайтесь, пожалуйста, так сильно? Он непременно придет в себя, — попробовал утешить Лань Чжимин, зная что младшая дочь Главы ордена Лань очень привязана к Вэй Усяню с детства. — И Ханьгуан-цзюнь наверняка отыщется вскоре, — добавил он. — Спасибо, А-Мин, — тихо поблагодарила девушка.       Несмотря на уже солидный по меркам людей возраст, все дети Главы ордена Лань сохранили юный цветущий вид, что означало, что сердца их чисты, Пути выбраны верно. Удивительным оставалось лишь то, что пути эти они до сих пор ни с кем не разделили. — Я буду приходить к вам изредка, хорошо? — спросила Сяомин. — Конечно, госпожа, — подтвердил Лань Чжимин. — Не называйте так… В детстве все было куда проще, все звали меня Мин-эр. — Взрослым нельзя забывать о почтении. Таковы правила, — возразил Лань Чжимин. — Мы ведь одни. И Ин-шушу никогда не признавал формальностей, — Лань Сяомин опустила руку.       При виде ее печального лица Лань Чжимин действительно вспомнил ее совсем крохой. — Хорошо, Мин-эр. Если ты так хочешь… — Встретим наступающий год вместе? Ин-шушу будет рад нашей компании, как думаешь? — Но… — запнулся Лань Чжимин. — Отец едва ли вернется к празднику, — поспешила добавить Лань Сяомин. — Да, и… Я просто хочу побыть рядом с ним… — Конечно, — сдался Лань Чжимин. — Приходи, пожалуйста. Я задержусь до праздника в Обители. — Ты собирался уйти отсюда? — удивилась Лань Сяомин. — Мне нужно еще некоторое время, чтобы все обдумать, — произнес Лань Чжимин. — Прости… — шепнула девушка. — Все в порядке, — заверил ее старший заклинатель.       Только когда двери уже закрылись за Лань Сяомин, Лань Чжимин опомнился, что даже не предложил ей выпить чаю. Это было невежливо, несмотря на все обстоятельства. Пусть он и хотел остаться один, все же это недостаточная причина становиться таким грубым. Тем более что девушка была в расстроенных чувствах.       Однако, он все же не стал догонять ее, решив, что все исправит позже.

***Чуньцзе***

      В этот Новый год в цзиньши было довольно людно и вместе с тем — тихо. К паре долгоживущих и Лань Чжимину присоединились Лань Дэшэн, Хуатоу и Вэнь Нин.       Лань Вэньян остался в основанной выходцами из ордена Лань школе Чжэньянь в Дун-Ине. Школа эта отличалась от орденов тем, что принимала в свои ряды не только заклинателей, но и простых смертных и практически не уделяла внимания боевым искусствам.       Здесь занимались медитациями и напутствовали правильным словом, иначе говоря: обучали жить в ладу с собой и с другими, непраздно.       Лань Сяомин, от чего-то не ожидавшая встретить в цзиньши разом столько людей, растерялась. — Госпожа, — поспешил ей навстречу Вэнь Нин. — Проходите, располагайтесь с нами, прошу Вас. А-Мин упоминал, что вы собираетесь зайти. — Спасибо, дядя Нин, — поблагодарила девушка, все ещё смущенная.       Но, стоило следом за Вэнь Нином к ней подойти Хуатоу, Мин-эр сразу почувствовала себя лучше.       Только следы обеспокоенности происходящим также читалась и на лице кюби.       После того, как она отрастила девятый хвост и стала серебряной бессмертной лисой, в человеческой форме у ее рыжих волос и ресниц также появился серебристый налет на кончиках, будто иней. Других серьезных перемен в ее облике вроде бы не случилось, но теперь ее совершенно точно на вид стало не спутать ни с обычной смертной, ни с заклинательницей.       Девушки отошли к очагу, к ним присоединился Вэнь Нин.       Остальные четверо в комнате медитировали, разбившись на пары.       Лань Чжимин так и не отходил от своего шифу.       Вэй Усянь не приходил в себя уже больше месяца. Если учесть, что до этого он сам же довел свое тело до почти минимального веса, чтобы подняться к пикам Иньских гор, дальше оставаться без памяти для него становилось все опаснее.       Вместе с тем, поскольку за прошедшее время Цзэу-цзюню все ещё не удалось отыскать родного младшего брата в предгорьях Хэланьшань, надежда на благополучную развязку происходящего постепенно угасала. — Давайте все-таки постараемся приободриться? — предложил Лань Чжимин, когда все собрались, чтобы вместе лепить традиционные новогодние пельмени. — Отпустим груз с сердец, ни к чему брать его в наступающий год, — согласился с ним Инари. — Ин-шушу любит встречать весело, — немного робко подхватила Мин-эр. — Хозяин умеет праздновать, — поддержала Хуатоу. — Лаоши,… — вздохнул Вэнь Нин, все же заставляя свой голос звучать непечально и приподнимая уголок рта. — Всё образуется, — проговорил Лань Дэшэн.       Саньжэнь Баошань тем временем молча начиняла пельмешки. На ее губах появилась чуть хитрая озорная улыбка: она успела спрятать в начинку монетку — кому достанется, станет счастливчиком в новом году. Загаданное им непременно сбудется.       Постепенно заклинатели разговорились.       Все они шли своими путями в разных краях, оттого им было, чем поделиться друг с другом.       Лань Дэшэн и Лань Чжимин осели в Дун-Ине. Командующий стражей Облачных Глубин все же оставил свой пост, окончательно склонившись к тому, что лучше станет защищать самого близкого ему человека и разделит с ним его устремления и помыслы.       Цзэу-цзюнь благосклонно принял этот выбор. Он и сам не раз гостил в Дун-Ине и в самом начале, на заре становления школы Чжэньянь, и после — когда она расцвела и окрепла.       Благодаря этому Инари мог больше не беспокоиться, люди перестали сомневаться в нем и его стремлении позаботиться о них. Для него наступило время настоящего благоденствия.       Уверившись в стабильности и благополучии, ками наконец согласился посетить родину сяньшэна и остальных заклинателей. Пройденное и преодоленное вместе сделало их хорошими друзьями.       В один из таких визитов Инари, Вэй Усянь в своей манере подшутил над ним, предложив обнаружить в Илине горный пик, которого на самом деле как бы не существует.       Для духа уровня ками завеса вокруг горы Баошань была не более чем лёгкой туманной дымкой, почти ничего не скрывающей.       Вэй Усянь, как считал Инари, с большой долей вероятности догадывался об этом и на самом деле просто хотел познакомить долгоживущих, а заодно выманить, наконец саньжэнь с ее уединенной горы обратно в мир.       Про себя ками охотно соглашался, что та проделка Основателя Темного Пути стала к лучшему.       Только Баошань саньжэнь оставалась непреклонно верна себе и спустилась в мир распрей лишь по просьбе Инари, после того как тот буквально в последней момент подоспел на выручку Вэй Усяню и вынес его с подступов к долине бурь в предгорьях Хэланьшань.       До этого ками нередко гостил на ее горе. Там-то в решающий момент и застала его Хуатоу.       После кончины старшей сестры Вэнь Нин по просьбе Вэй Усяня покинул Обитель вслед за самым младшим сыном Главы ордена Лань, чтобы присмотреть за ним. Сейчас, ввиду последних событий он конечно не мог не вернуться в Облачные Глубины.       Лань Сяомин вела дела в ханьши. Ей не хотелось оставлять дом, отца, братьев. Да, и того, с кем бы хотела разделить Путь, девушка до сих пор не повстречала.       Красивая и талантливая заклинательница привлекала многие взгляды. Лань Сичень мог бы выгодно укрепить позиции ордена, выдав дочь замуж, но не спешил с этим, не хотел ее ни к чему принуждать или заставлять жертвовать против воли.       За беседой время пошло живее, приблизилась полночь, вступил в свои права молодой год, были разобраны традиционные пельмени.       Монетка, припрятанная в них саньжэнь Баошань, досталась Лань Чжимину. — В этот год у тебя все получится, — осторожно улыбнулась ему Лань Сяомин.       Заклинатель кивнул, вежливо улыбнувшись в ответ, и не смог не посмотреть на Вэй Усяня.       Нетрудно было догадаться, чего он хочет, на что надеется, чего ждет.

***

      Наутро, выйдя в основную часть цзиньши Лань Дэшэн увидел, как Лань Чжимин сидит на кровати, прислонив бесчувственного Вэй Усяня к себе и бережно гладит того по плечу.       Вэнь Нин тихо грел завтрак у очага.       Остальные еще накануне, после совместной встречи начала весны разошлись ночевать по своим домам.       Лань Дэшэн приблизился, аккуратно присел на краешек кровати и пожал запястье Лань Чжимина, почувствовал, как его рука чуть дрожит. — А-Мин?       Тот покачал головой и ничего не говорил довольно долго. Но в конце концов признался: — Мне хочется уйти с ним отсюда, А-Шэн. — Сейчас? — В ближайшее время, — подтвердил Лань Чжимин. — Я понимаю, ты рассчитывал на другое… — Чего тебе хочется? — мягко уточнил Лань Дэшэн. — Вернись в Чжэньянь? — предложил Лань Чжимин. — Я отправлюсь с шифу в Хайнин, к морю. Долгоживующие и Хуатоу не откажут мне в компании, я полагаю. — Я тоже не откажу, — послышалось от очага. — Конечно, дядя Нин, — согласился Лань Чжимин и продолжил. — Инари и Баошань не хотят использовать силу, чтобы привести сяньшэна в сознание, опасаются навредить. Говорят, если очнется сам, будет вернее готов встретиться с тем, что с ним произошло. — Они полагают, что Ханьгуан-цзюнь?.. — Что с ним вероятно что-то случилось. Что он был в долине ветров вместе с шифу, а не ждал поблизости. Только все это — домыслы, — вздохнул Лань Чжимин. — А реальность такова, что невозможно ждать вечно. День ото дня без памяти, течение ци в его теле меняется. Физический ресурс почти исчерпан. Это тоже риск. Он может погибнуть, так и не придя в себя. Разве же это лучше? — Конечно, нет, — уверенно поддержал Лань Дэшэн. — Долгоживущие вероятно просто забыли, что больше шести десятков лет пробывший на пике физической формы заклинатель все равно остается человеком. Сяньшэн любит Хайнин и море. Ты прав. Отправься туда. Ты ведь хочешь, создать условия, которые могут помочь ему очнуться. От такого хуже не будет. Все в порядке. Я вернусь в школу, чтобы работать вместе с дядей Вэньяном. Одному там все-таки непросто. Да, и праздник разделим. — Спасибо, — поблагодарил его Лань Чжимин. — Спасибо, что понимаешь. — Все образуется, — заверил его Лань Дэшэн, обнимая и кладя свою руку поверх его. — Сяньшэн любит жизнь. Верь в него. Не сомневайся. — Говорят, осенью здесь ему тяжко пришлось. Уже позже, когда мы с тобой подумали, что время прошло, и более или менее лечит. По факту все оказалось совсем не так, — вздохнул Лань Чжимин. — Он был очень привязан к своей шицзе. Такие потери всегда становятся серьезным испытанием, — проговорил Лань Чжимин. — Преодолеть непросто. — Что, если Ханьгуан-цзюнь в самом деле… — проронил Лань Чжимин. — Не стоит гадать, — остановил его Лань Дэшэн. — Но тогда прийти в себя для шифу и правда может быть хуже пытки… — продолжил с горечью рассуждать Лань Чжимин. — Действуй, как задумал. Отправляйся в Хайнин, — уверенно наставил его Лань Дэшэн.