стокгольмский синдром

его острый взгляд пронзал ее насквозь. харгривз стянул с себя старую, пропахшую сигаретами и кровью, кофту, оставаясь в темной тонкой футболке. по коже пробежал холодок из мурашек, заставляя слегка дернуться. пятый приблизился к ней, девушка в испуге дернулась. снова пронзила острая боль в локтях, и она проскулила, жмурясь от страха и предвкушения следующих действий парня. он аккуратно расстегнул наручники, освобождая красные натертые руки, и надел на нее теплую колючую кофту, поверх обнаженного белого тела. девушка испуганно смотрела в его неожиданно обеспокоенные глаза. оба не вымолвили ни слова. *** она осталась абсолютно одна. в сыром холодном заплесневелом подвале, еле освещаемом старым керосиновым ржавым фонарем, где догорал единственный источник света. девушка вжалась в угол, под ее бедрами лежал старый серый матрас, рядом бордовый плед, словно его годами пропитывали кровью женщин и детей, волосы спутаны, на дрожащем теле теплый свитер. в нос сразу бросался запах. этот же запах шел и от пятого, от его прокуренных пальцев и волос. внезапно тяжелая дверь открылась, скрипя петлями. она вскинула голову к электрическому источнику холодного света. парень подошел к ней с подносом еды: кое-как приготовленная каша и крепко заваренный черный чай. он аккуратно присел на корточки и протянул ей, на что девушка резко взялась за края дерева и вскинула к парню, облив его кипятком и манкой. – мне не нужна твоя еда… мне нужна моя свобода…, – пролепетала пышка. – свободы не будет, – прохрипел он, стирая с лица горячую кашу. тонкие брюки пропитались чаем, а чаинки прилипли к бедрам. как бы девушка ни старалась, взгляд вечно падал на его изуродованное лицо, а вопросы распирали изнутри. в один момент она не выдержала. – кто тебя так… покалечил… – прошептала девица, медленно, сама не зная — зачем, тянула руку к его шраму, аккуратно проводя по рубцу пальцами. он лишь отдернул голову в другую сторону, сжимая кулаки и хруща сбитыми костяшками. пышка отдернула локоть, неловко отворачиваясь. – отец, мередит, отец. – ты знаешь, как меня зовут… откуда…? он кое-как подавил истерический смешок. – я многое знаю о тебе, мередит. думаешь, ты случайная жертва? – на что получил одобрительный кивок. – ты глубоко ошибаешься. пятый провел пальцем по щеке, на которой осталась холодная манка, и слизал остатки каши. ей оставалось лишь наблюдать. – пока ты не поешь — не выберешься из подвала. он встал с колен, похрустывая ими. – а каша была неплохая, зря отказалась. девушка провела его взглядом. хлопнула дверь. потух фонарь. абсолютная темнота…