Имя моей борьбы

Алим почувствовал, как кто-то болезненно вцепился в его плечи и трясет. Липкий сон никак не хотел отпускать эльфа, но невидимый мучитель продолжал понемногу выцарапывать Сурана из небытия. — С тобой все в порядке? — расслышал, наконец, Алим и с трудом открыл глаза. Он был в своей комнате. А над его кроватью склонился Йован, обеспокоенно вглядывающийся в его лицо. — Тебя не было больше дня. Я беспокоился. Я даже не знал, что тебя куда-то увидели… Как ты? Алим прислушался к своему телу. Мышцы ныли — от прошедшего тяжелого боя или от неудобной позы, понять было пока сложно. Сурана бегло ощупал себя, ища следы ран, но с удивлением обнаружил, что цел. С учетом того, что эльф отчетливо помнил. как демон собирался разорвать его в клочья, это казалось чудом. Кажется, Йован прочитал нужный ему ответ по лицу друга. — Это были истязания? На что они похожи? Алим поднял на Йована мрачный взгляд существа, которому не дали нормально выспаться: — Ты прекрасно знаешь, что я не могу об этом говорить. Это закон. Йован поднялся с края кровати и с тревогой заложил руки за спину. — Ты мог бы просто намекнуть… — Не мог бы, — отрезал Сурана, разминая затекшие руки. — Храмовники нас потом обоих убьют. “Кстати, один из них обещал меня встретить сразу после истязаний. Интересно, где он?”, — промелькнуло в голове Алима. Ответ заставил Йована окончательно скиснуть. — Ты прав. Да мне это и ни к чему… У меня не будет истязаний. Сурана закатил глаза. Вот именно сейчас все, чего его не хватало для полного счастья — ноющий паникер, вбивший себе в голову, что завтра его усмирят. Йован уловил это выражение лица и обиженно сказал: — Я не выдумываю. — И с горечью добавил. — Меня усмирят. У меня есть информация из достоверного источника. — Из бумаг с командорского стола? — фыркнул Алим, — Потому, что все остальные источники НЕ достоверные. Алиму очень захотелось выдернуть Йована из этого идиотского параноидального состояния. Даже если ради этого ему бы пришлось влепить тому пощечину или нагрубить. Он надеялся, что озвученный факт немного вернет Йована на грешную землю. Но произнесенные слова не возымели нужного эффекта. Йован только сильнее побледнел и сказал: — Так и есть. Алим почувствовал, как у него задрожали руки. — В смысле так и есть? — Помнишь, я сказал, что у меня кое-кто есть… Я хочу вас познакомить, — резко сменил тему Йован. — Бред какой! — вырвалось у Сурана, — Не переводи разговор. Ты серьезно говоришь, что видел приказ рыцаря-командора о твоем усмирении? Йован замялся. — Приходи через час в часовню святой Андрасте. Там я смогу рассказать тебе подробности. — Почему не сейчас?! — выпалил Алим, подскакивая с кровати и вцепляясь в плечи Йована. — Потому, что я итак провел тут кучу времени, — тревожным полушепотом ответил Йован. — А меня прислали сказать, что тебя вызывает Первый чародей. Если мы тут застрянем еще дольше, Ирвинг и храмовники заподозрят что-то неладное. Алим нехотя отпустил Йована. — В часовне в это время никого не будет, — пообещал Йован, — И я смогу тебе спокойно все рассказать. — Договорились, — ответил Алим. На душе становилось все тревожнее. То, как Йован назначил встречу — скрытно, обдуманно, — говорило о том, что все было продумано заранее. Значит дела действительно дрянь. А тут еще и Ирвинг… “Что могло понадобиться от меня Первому чародею?”, — подумал Алим. На ум сразу пришло несколько неприятных вариантов. Но он предпочел сконцентрироваться на самом невинном — что Ирвинг хочет официально поздравить его с прошедшими истязаниями. Не лучшее время, конечно. Когда Сурана еще не отошел от попытки убийства, смерти Эйлин и новостей об усмирении единственного человека, которого Алим мог с натяжкой назвать другом. Алим прокрутил в голове воспоминания того, что произошло с ним в Тени. Встречу с духом Доблести, битву с двумя демонами… Точно! У него же вышло повторить ментальный щит из книги по долийскому целительству. Осознание этого вызвало радость на грани ликования. А еще ведь у него вышло собственной волей воплотить клинок из останков огненного демона. Эх, жаль, что в этом мире повторить такое не получится. Думая об этом, Алим посмотрел на правую ладонь, сжимавшую тот клинок. И с удивлением обнаружил, что в ее центре остался след в виде загадочного красного символа. Алим попытался стереть его, но ничего не вышло. В сердце закралось тревога. “Интересно, что это значит? И у кого бы мне об этом спросить?”.