Имя моей борьбы

С тех пор как рыцарь Каллен повстречал Алима Сурана дежурства в карауле для него стали проходит по ощущениям гораздо быстрее, но мучительнее. Ибо эльф каждый раз подкидывал ему какую-нибудь острую тему, идеальную для того, чтобы обкатывать ее в голове, пока стоишь битый час по стойке “смирно”. И в этот раз, стоя у входных ворот Каллен тягостно размышлял о том, что произошло в темнице. Поцелуй. Шутка? Или не шутка? Бывают ли такие шутки? И вообще… не померещилось ли ему. От размышлений об этом у Каллена пересохло в горле. Он потянулся к фляге, открыл ее, поднес к губам, и вспомнил, что в темнице ее касались губы Алима. “Можешь считать за еще один поцелуй”, — хихикнуло гадкое сознание. Каллен поморщился и, стараясь не концентрироваться на этой мысли, выпил немного воды и поспешно убрал флягу. Как вести теперь себя с Алимом, он решительно не понимал. Сделать вид, что ничего не произошло? А если не хочется? В очередной раз оказавшись перед этой ужасной дилеммой, Каллен понял, что он бесконечно устал. Проще было уже пойти и сознаться Алиму во всех своих самых светлых чувствах и самых грязных желаниях. А дальше — будь что будет. Опять уговаривать себя промолчать потому, что страшится потерять его? А вот так мучиться — сколько он еще протянет? Кому от этого польза? И Каллен решил. Как только будет удобный момент, он обязательно признается ему. Просто вывалит все, как есть. А дальше — хоть потоп. — Рядовой Каллен! — прорвался сквозь плотную вереницу внутренних переживаний громкий крик храмовника Брана. — Уснул что-ли? Каллен встрепенулся и поднял забрало: — Никак нет! Что случилось? — Тебя вызывают к рыцарю-командору Грегору. А меня прислали уведомить и заменить на посту. — С кислым лицом сообщил Бран. Наверняка малого точно так же внезапно вызвали. И, скорее всего, в этот момент он планировал отдыхать, а не куковать у ворот. Каллен поблагодарил храмовника и быстрым шагом направился в кабинет командора. Не только потому, что Грегор ненавидит ждать. Если тебя выдергивает с дежурства высокое начальство, значит случилось что-то серьезное. В кабинете рыцаря-командора Грегора собрался почти весь командный состав. Любопытно, что Резерфорду, судя по всему, предстояло оказаться на собрании единственным рядовым. Каллен, увидев в ряду ставших вокруг командорского стола Лиама, поспешил встать по правую руку от него. — Теперь все в сборе, — мрачно произнес Грегор. На столе перед командором лежала пухлая стопка бумаг. — Я собрал вас здесь потому, что мне подали рапорт о частых превышениях полномочий и нарушениях дисциплины со стороны одного из наших лейтенантов. Только сейчас Каллен заметил, что среди собравшихся нет рыцаря-лейтенанта Джонатана. — Мы провели дополнительное внутреннее расследование всего, что вы мне сюда принесли. Грегор ткнул пальцем в стопку бумаг. Да так яростно, будто надеясь, что она испарится, и ему не придется ничего предпринимать по ее поводу. — Расследование подтвердило нарушения. Вас, рыцарь Каллен, я пригласил как активного участника, чтобы вы прямо от меня услышали решение, без каких-либо домыслов и приукрашиваний. Каллен коротко кивнул. В кабинете повисло напряженное молчание. — С одной стороны, я очень рад, что вы обратили мое внимание на нарушения. В рядах рыцарей храма такое недопустимо. С другой, как вы и сами прекрасно осведомлены, в ордене в целом и в нашем круге в частности не так много людей, чтобы ими раскидываться направо и налево. Каллен внутренне сжался. На этой фразе он, кажется, догадался, к чему клонит Грегор. И это ему очень не нравилось. — Всем слушать мой приказ, — рявкнул Грегор. Храмовники резко встали по стойке “смирно”. И Грегор громогласно объявил: — Храмовник Джонатан с сегодняшнего дня разжалован с должности лейтенанта до должности рядового. Исполняющим обязанности рыцаря-лейтенанта до окончания расследования занимает рыцарь Артур из того же отряда. Рыцарю Джонатану решением внутреннего командования назначается курс персональных проповедей о милосердии Андрасте от церкви нашего Круга. А само дело, — Грегор подхватил стопку бумаг и грозно потряс ею в воздухе, — Отправляется в Денерим на личное рассмотрение Владычицы церкви. До ее решения рыцарь Джонатан остается в стенах Круга и продолжает исполнять свой долг, с учетом всего, что я объявил выше. Вопросы есть? Повисла звенящая тишина. Даже если в ряду храмовников и были недовольные решением, как Каллен, все прекрасно понимали: спорить абсолютно бесполезно. Командор вынашивал это решение далеко не первый день. И переубедить его здесь и сейчас будет невозможно. Он наказал Джонатана так, как только смог. Как только посчитал необходимым для того, чтобы и отреагировать, и лишить изверга Джонатана власти. Но правда была в том, что они с Лиамом проиграли. То, что эти бумаги истлеют на столе Владычицы церкви раньше, чем она до них доберется, Каллен был практически уверен. Она была одна на весь Ферелден. А прошения и дела на рассмотрения поступали ей со всех сторон ежедневно. С чего ей уделять какое-то особое внимание рапорту о том, что какой-то там храмовник превышает полномочия? Не услышав возражений, Грегор скомандовал разойтись. И рыцари быстро и слаженно покинули его кабинет. Задержался только Лиам. На пороге. Каллен видел тяжелый осуждающий взгляд, которым лейтенант наградил командора. Грегор в ответ раздраженно махнул ему рукой, дескать, выметайся. Оказавшись в коридоре Каллен понимающе посмотрел на Лиама, но в ответ получил только раздраженную гримасу. — Почему он не выставил Джонатана из Круга? — Я почем знаю? — гаркнул Лиам, — Может потому, что у этой скотины много влияния, и Грегор боится, что если его снять, в его отряде поднимется бунт. Или потому, что за этой мразью стоит кто-то сильно выше, о ком мы не знаем. Вариантов много. И все они — полное дерьмо. Выплюнув эти слова, лейтенант передернул плечами и поспешил удалиться. Каллен прекрасно научился читать Лиама, и эта его реакция означала только одно: он в бешеной ярости. И если сейчас не запрется в своем кабинете, обязательно будет что-то дурное — либо драка, либо погром, либо еще чего похуже. Провожая взглядом Лиама, широкими шагами удаляющегося по коридору, Каллен думал о том, что ему предстоит как-то принести эти дурные вести Алиму. Да лучше бы еще и попросить его как-то предупредить остальных магов. Джонатан остается в Круге. И не просто остается. Он понижен в должности и унижен. То есть теперь либо все обойдется и он будет тише воды — ниже травы, либо… Надо предупредить Алима.