Имя моей борьбы

Щитов действительно оказалось очень много. Около пятидесяти. На вопрос “Сколько на работу отводится времени?” рыцарь-капитан Стефан ответил “Столько, сколько нужно, чтобы очистить все. Справитесь за день — будете завтра же свободны”. Ответ и порадовал, и огорчил… Ведь судя по количеству щитов, дела здесь было больше, чем на два дня. Да и в карцере Алим точно не повредил бы себе руки. Но что делать? Алим взял металлическую щетку, присел на низенькую скрипучую скамью и принялся за работу. На складе Алим был один-одинешенек. Никому и в голову не пришло оставить при нем охрану. Зачем? Что мог один маг, вооруженный металлической жеваной щеткой и пятьюдесятью ржавыми щитами сделать дурного? В душе, несмотря на скуку, эльф был рад, что никто над ним не надзирает. Дело шло медленно. Ржавчина никак не хотела отставать от кромок. Грязь гадко прилипала к рукам. Пальцы быстро уставали и начинали ныть от перенапряжения. Чтобы как-то скрасить это унылое времяпрепровождение, Алим погрузился в размышления. За последнее время по совету Летарда Алим нашел немало манускриптов с описанием “диртэна энасалин” — “пути, ведущего к победе”. Его крайне занимали описания боев с участием рыцарей-чародеев. Жаль, никаких инструкций о том, как работают все их заклинания, в манускриптах не было. Но кое-что натолкнуло Алима на мысль, что синтезированное им заклинание выброса энергии через оружие, которое он уже успешно применил на Каллене и несчастных яблоках, очень напоминает кое-какие приемы из этих книг. Алим крепко задумался о том, как можно было бы сделать это заклинание более эффективным? Маг уже понял, что заклинанию нужен дополнительный инструмент для фокусировки. Как тренировочный меч, швабра или посох. Но с чем было бы лучше? Опыт и полученные знания подсказывали ему, что подобная энергия с разной степенью эффективности проходит через разные материалы. Через дерево — хуже, а лучше… лучше через металл! Что автоматически делало это заклинание гораздо более эффективным в сочетании с мечом. В теории тогда мечом можно было бы наносить более мощные атаки. И, возможно, даже дистанционные удары. “Но металл бывает не только на клинках, “ — тут же подумал Алим. И его взгляд упал на грязный щит, который он так тщетно полировал последние минут сорок, едва ли очистив один его край. Алим не задумываясь вскочил со скамьи, поудобнее схватил щит за ручку и, сконцентрировав в руке минимальное количество энергии, резко ее выпустил. Щит завибрировал — совсем немного, но все же. Маг обратил внимание, на маленькие искорки, которые пробежались по кромке и погасли. Любопытный эффект. А что если увеличить количество магии? И еще бы понять, что именно означают эти искорки… Алим проверил карманы мантии и нашел там какую-то старую записку, скомкал ее и положил ее на верхний край щита. Затем зачерпнул немного больше магии, направил сгусток в руку и выбросил в щит. Дерево завибрировало намного ощутимее, а кусочек бумаги стрелой отлетел в потолок. “Значит, я наношу в этот момент магический площадный удар”, - понял Алим, - “И если бы щит был целиком из металла, в целом я мог бы отшвырнуть им противника. Полезно”. Маг поднял с пола бумажку, подобрал железную щетку и сел на скамью, чтобы продолжить наложенное на него наказание. И тут выяснилось, что у его заклинания есть весьма приятный побочный эффект: от вибрации ржавчина на кромке сильно размягчилась и гораздо охотнее отставала от металла. “Такими темпами я справлюсь гораздо раньше!”, — обрадовался Алим. Работа действительно пошла быстрее. Беря новый щит, Алим выпускал в него немного магии, а затем почти в несколько протяжных движения счищал с него ржавчину и брал следующий. В очередной раз, когда Алим выпускал магический импульс в новый щит, дверь распахнулась. От неожиданности маг выронил щит, и тот, уже успевший поглотить энергию, заплясал на полу, как рыба, выброшенная на берег. На пороге стоял Белый — так его прозвали маги. Насколько Алим помнил, настоящим его именем было Лиам. Рыцарь-лейтенант, вошедший далеко не при полном параде, изумленно уставился на щит. — Это еще что такое? — Спросил он. — Я щит уронил. — Попытался включить дурака Алим. На этот ответ рыцарь рассмеялся: — А дрожал он потому что пол холодный? Алим поджал губы. А что говорить? Ему осталось только надеяться, что рыцарь-лейтенант не настолько опытен в магии, чтобы разглядеть уникальное заклинание. Меньше всего Алиму хотелось объяснить — как, а главное, по какому такому праву он — ученик, еще не прошедший истязания, решил заняться магическими экспериментами. Увидев смущение на лице Алима, рыцарь сделал несколько шагов внутрь склада и тихо сказал: — Да ладно. Магичишь — так магич. Не мое это дело, если ты себе не навредишь или кому еще. Алим поднял на него самый невинный взгляд из своего арсенала: — Я только немного магией ржавчину смягчал, чтоб легче чистить было. — Ну и славно. — Оскалился лейтенант. — Устал? Алим красноречиво продемонстрировал ему красные пальцы со следами мелких порезов от металлической щетки. — Я когда молод был, — Сказал Белый, тяжело опускаясь на скамейку, — Меня за провинности тоже заставляли щиты чистить. Есть у нас такая традиция в Ордене: мелкие оплошности надо искупать физическим трудом. Это и дисциплинирует и облагораживает тебя как личность. Алим было решил, что сейчас начнется какой-то длинный стариковский рассказ о том, как храмовник был молодым и крепким, но Белый неожиданно посмотрел на эльфа пронизывающим взглядом и спросил: — Ты Сурана? Маг коротко почти испуганно кивнул. И решил все-таки поднять щит. Демоны знают, что там у этого лейтинанта на уме. А если заняться делом, можно будет не смотреть в эти внимательные ледяные глаза. — Значит, это ты с моим подчиненным Резерфордом… дружишь. — Констатировал Белый. Пауза в предложении заставила Алима значительно напрячся. Что именно она означала? То, что лейтенанту крайне не нравится, что его рядовой якшается с мерзким магическим выродком? И Белый явился сюда, чтобы отвадить Алима от Каллена. Или что вообще?! Мысль о слухах тоже промелькнула как-то фоном, но на того, кто всерьез в такое поверит Белый не походил. Да и он наверняка прекрасно успел распробовать, что за фрукт этот рыцарь Каллен, и что никаких "таких" отношений с Алимом или кем бы то ни было рыцарь-святоша не допустит. Так что же крылось за этой паузой? Очень хотелось спросить, но Алим решил, что личная безопасность важнее. — Он учит меня фехтовать, — равнодушно ответил эльф. Белый усмехнулся. — Как скажешь, — пожал плечами рыцарь, глядя куда-то в стену. — Вы пришли узнать об этом? — как можно спокойнее спросил Алим, усердно начищая кромку щита и не поднимая глаз на храмовника. — Нет. — Просто ответил Белый. — Вот. Тебе. На скамейку опустился добротный ломоть хлеба и кусок сыра. Алим удивленно посмотрел сначала на еду, потом на лейтенанта. — В связи с чем? Белый пожал плечами. — Ну ты в карцере настрадался небось. А из него сразу на работы. Рыцарь-капитан Стефан предположил, что сил у тебя на эти самые работы не будет. А я мимо проходил. Решил помочь. А заодно посмотреть на тебя. — Белый одарил Алима еще одним изучающим взглядом, пробирающим до костей. — Наслышан. Под этим изучающим взглядом Алиму стано настолько некомфортно, что он не выдержал и раздраженно бросил щетку на пол. — Посмотрели? — Угрюмо спросил он. — Могу встать и покрутиться, если надо. В ответ Белый хрипло рассмеялся. — Ну и звереныш, — без тени желчи, почти по отечески выругался храмовник. — Со всеми так огрызаешься? — Прошу прощения, — попытался взять себя в руки Алим. Он был наедине с храмовничьим офицером. Даже если взять огромную скидку на хорошую рекомендацию от Каллена, оставался большой шанс получить за дерзость. — У меня просто чувство, что вы чего-то от меня хотите, а я не понимаю чего. — А ничего, — еще раз оскалился Белый. В такие моменты он сам походил на какого-то старого зверя. То ли из-за шрама, уродовавшего его лицо, то ли из-за косматых седых волос. — Я действительно хотел просто посмотреть на человека, который стал так дорог моему рядовому. Простишь старику его любопытство? Алим растерянно кивнул и подобрал щетку. “Дорог”, — эхом отозвалось где-то внутри. И эльф сосредоточенно бросился начищать щит, чтобы не выдать всколыхнувшегося волнения. Белый, крякнув, поднялся со скамейки и направился к двери. — Поешь, — бросил он через плечо, — И оставь щитов штук десять нетронутых. Мне еще новобранцев надо вечером чем-то помучить. С капитаном согласовано. Договорились? — Да. — И еще. — Белый остановился у самых дверей и задумчиво посмотрел на Алима. — Этот твой дружок, с которым вы феландрис ободрали. Йован. Не очень-то на него полагайся. У него воли совсем нет. Трус и слабак. Изворачиваться пытается, но совершенно этого не умеет. Любой намек на страх — и он сломается. Алим недоверчиво посмотрел на Белого: — К чему вы мне это все говорите? — К тому что тебе, звереныш, очень важно выжить. А Йован тебя обязательно погубит. Не в этот раз, так в следующий. Эльф задумчиво наклонил голову: — То есть на самом деле, вы явились сюда, чтобы предупредить меня о Йоване? Но вот интересно… Вам-то с этого что? Белый скрестил руки на груди и испытующе посмотрел на Алима. — Ну ты же по виду не дурак, — фыркнул лейтенант, — Если тебе нужна очевидная моя выгода в этом вопросе — я тебе её дам. Твои отношения с моим подчиненным, какими бы они ни были, меня не касаются ровно до тех пор, пока они хорошие. Если ты попадешь в переделку, пострадаешь, погибнешь, — Белый делал глубокую паузу, от которой магу стало не по себе, — Именно я буду тем, кто должен будет доставать Каллена из этого дерьма. А я человек старый. Я покоя хочу! — развел он руками, — Поэтому теперь и в моих интересах, чтобы у тебя все было нормально. Так ясно? — Спасибо за заботу, — не удержал улыбку Алим. И даже сам он в этот момент не мог сказать, была ли она ироничная или искренняя, такими теплыми и в то же время абсурдными были для него слова старого лейтенанта.