the heart of the northern pack

🌕🌖🌘🌑

      Впервые за долгое время Тэхёну снилось что-то хорошее. Он мало ворочался в постели и ночь напролёт смотрел яркие сны о беззаботном детстве. Конечно, это только малышу Тэтэ оно казалось беззаботным, пока он с громким смехом носился по ромашковому полю, запустив в небо воздушного змея, которого ему смастерил Джин. Или когда плескался в местной речке жарким летним днём, а любимый старший брат учил его, как правильно бросать в воду камушки, чтобы непременно получилось звонкое «плюх, плюх». И только с годами Тэхён понял, что всё было не так уж радужно. Улыбка Сокджина чаще всего была искренней, но такой уставшей, ведь с раннего утра до самых сумерек его брат бегал по мелким поручениям здешних ремесленников, чтобы обменивать свой труд на еду. Он всегда приносил для Тэ самое вкусное, заставлял съесть всё до последней крошки и клятвенно убеждал, что господин Чхве и для него покушать приготовил, и теперь Сокджин совсем не был голоден. Только со временем Тэхён понял, что такой человек как господин Чхве лишний рот кормить никогда не станет. Возвращаясь к прошлому, омега понимал, что брат ценой своей юности подарил ему счастливое детство.       Проснулся омега с каким-то странным чувством внутри и ещё долго разглядывал сероватый потолок, пытаясь расставить свои мысли по местам. Сегодня думалось лучше, сегодня Тэхён понимал, что либо им всем несказанно повезло, либо быть им мёртвыми к завтрашнему полудню. Он крутил в голове варианты грядущих событий и пытался определить который из них в конечном счёте омегам определит судьба. Могли ли их убить? Запросто. Слово вожака — закон, и никакой Чимин этого не исправит. Был ли шанс, что их отпустят? Был. Возвращаясь к вчерашнему дню, Тэхён мог сделать вывод, что Намджун не выглядел как отъявленный дикарь или приверженец жесткости. Все события последних суток говори о том, что слухи — это просто слухи. Их не связывали, не били, не пытались взять силой. С ними разговаривали. В конце концов, именно Чимин — омега! — встал на их защиту, без страха пререкаясь с вожаком. Тэхён почему-то был уверен, что дело вовсе не в том, что он был парой Юнги. Скольких омег они встретили по пути опрятными и здоровыми? Тэхён не считал, но был уверен, что даже не знает такой цифры.       И теперь, лёжа на спине под тёплым одеялом, слушая сопение Сокджина, он думал о том, что возможно хотел бы здесь остаться. Пусть это было наивно и глупо, но юноша не мог перестать фантазировать. Он представлял себя в таких же красивых одеждах как у Чимина, представлял себя в тёплом уютном доме, который стремился бы украсить и держать в чистоте. В этом месте, впервые за свои неполные восемнадцать лет, ему захотелось выпустить наружу внутреннего омегу, который раньше боялся показать голову. Это волновало и пугало Тэхёна.       — Это удивительно. Я думал, что они хотя бы запрут двери, чтобы мы не сбежали.       Ким резко повернулся на негромкий голос Хосока, который, оказывается, уже не спал и сидел на своей кровати, вытянув больную ногу перед собой. Он выглядел непривычно вдумчивым, словно, как и Тэхён, прокручивал в голове последние события. Юноша мимолётно взглянул на умиротворённое лицо брата и на силуэты Нани и Чанёля в ворохе одеял. За окном смеркалось, и Тэхён с удивлением понял, что проспал практически сутки. Слова Хосока завертелись в голове. То, что стае не было необходимости их запирать говорило хотя бы о том, что никто не рассчитывал на их побег. Даже если бы они попытались, далеко бы не ушли. Он спустил ноги с кровати, нехотя скидывая нагретое одеяло.       — Как твоя нога?       — Лекарь Со здорово её подлатал, поэтому практически не болит. Он, похоже, волшебник, знаешь? — парень лукаво улыбнулся, похлопывая себя по бедру.       Тэхён кивнул. Он помнил, как Хосок самоотверженно, наравне с Джином, пытался защитить младших. Чон бежал замыкающим, когда стая Северных Волков гналась за ними по лесу. Старший подгонял отстающих и в какой-то момент не рассчитал силы на прыжок, приземлившись задней лапой на неустойчивый камень, торчащий из земли.       — Чимин, кстати, заходил. Пообещал скоро принести сытный ужин, — Хосок хмыкнул. — Чёрт, я давно так вкусно не ел.       Они старательно избегали тему завтрашней встречи с вожаком, обсуждая всякие удивительные мелочи, которые успели подметить прошлым вечером. Хосок рассказал, что у каждого омеги, который попадался ему на глаза, на шее красовалась метка. Из мест откуда они были родом подобное было настоящей редкостью — большинство не шло на такой ответственный шаг. Тэхён поделился своими эмоциями о масштабах поселения и его богатстве, на что друг только, соглашаясь, кивал. Под их негромкий разговор с крайней кровати послышались сонные ворчания младших, а несколько минут спустя на пороге показался Чимин.       Сегодня он был одет в новую рубаху светло-голубого цвета, рукава которой покрывала золотистая вышивка. Он довольно прищурился, обнаружив гостей посвежевшими и не настолько бледными, как вчера.       — Ужин почти готов. Я постарался сделать его максимально питательным, поэтому мне понадобится помощь, чтобы принести всё сюда.       Тэхён практически вскочил с кровати. Ему было любопытно осмотреть как можно больше нового и неизведанного, а ещё ему ужасно хотелось помочь Чимину, который проявил по отношению к ним пятерым доброту и участие.       — Я пойду.       Сокджин всё ещё спал, а Чанёль с Нани в миг прижухли, пытаясь слиться с белыми простынями. Хосок бросил на Кима предупреждающий взгляд, и выглядел так, будто был в секунде от того, чтобы разбудить Джина, дабы тот вставил младшему мозги на место. Тэхён этого даже не заметил, он был воодушевлен и немного счастлив. По какой-то странной причине он не боялся.       — Отлично, пошли, — Чимин тихонько хлопнул в ладоши и поманил омегу за собой.       На улице было довольно тепло, хотя солнце уже шло к закату. На нескольких столбах горели яркие факелы, а вдалеке можно было разглядеть силуэт молодого месяца. По пути к дому Чимина Тэхён разглядывал небольшие милые домики с горящими окнами, внутри которых велась своя отдельная жизнь. Поселение удивляло своей красотой и колоритом, где, казалось, каждый пытался сделать своё жилище красивым и удобным. У кого-то вокруг домов был разбит целый сад с цветами или плодоносными деревьями, кто-то выкладывал из камней и подручных материалов затейливые фигуры, а где-то слышались звуки домашних птиц.       Дом Юнги и Чимина со стороны можно было принять за настоящую крепость. Он не выглядел таким же ярким как остальные, но был в его убранстве особый шарм, который Тэхён, не долго думая, приписал к личности альфы — хозяина дома.       Чимин неловко улыбнулся, когда попросил Кима подождать его возле двери, и обернувшись на пороге, добавил:       — Я ещё соберу для вас несколько тёплых вещей, на случай если похолодает. Никуда не уходи, хорошо?       Тэхён, сияя, кивнул. Стоило старшему скрыться за дверью, он стал с любопытством осматривать внутренний двор. Зацепился взглядом за большую поленницу, проследил глазами буйство красок в заботливо подвязанном цветнике и остановился на деревянной лавочке с изящными резными ножками. Кто бы ни изготавливал её, у этого оборотня были золотые руки. Каждая завитушка идеально закручивалась, складываясь в замысловатый узор. Тэхёну тотчас захотелось на неё присесть, в чём он не смог себе отказать. Ну в самом деле, не прогонят же его из-за такой мелочи?       Юноша осторожно опустился на деревянные перекладины и медленно откинулся назад, в блаженстве закрывая глаза. Его накрыло таким споко…       — А ты умеешь делать куличики?       Тэхён резко раскрыл глаза, услышав совсем рядом тоненький детский голосок. Перед ним стоял маленький мальчик, в руках которого застыли крохотные лопатка и ведерко, а рубашка и колени были сплошь усыпаны золотистым песком. Малыш смотрел на омегу широко раскрытыми глазами и хлопал длинными пушистыми ресницами. На вид ему было около пяти, удивительно чёрные радужки рассматривали Тэхёна со смесью смущения и любопытства. Ребёнок показался омеге очаровательным, с этими его налитыми щечками, милым вздернутым носиком и пухлыми губами. Ким обожал маленьких детей и имел огромный опыт общения с ними, потому что почти всю жизнь провёл в приюте и часто помогал с ними старшим. Пока Тэхён молчал, малыш вопросительно вскинул брови, словно копировал надменный жест какого-то взрослого.       — Нет, не умею. Но мне бы хотелось научиться, — Тэхён состроил печальное выражение и грустно вздохнул.       В ониксовых глазах напротив что-то вспыхнуло, и мальчик сделал ещё пару шагов, утыкаясь ведерком в колени омеги. Кима накрыл свежий аромат луговых трав с горчинкой, в которой с лёгкостью можно было распознать в ребёнке альфу. Его запах ещё не стал таким же терпким как у взрослого, но его вполне можно было уловить чувствительным омежьим нюхом.       Тэхён мельком огляделся по сторонам, пытаясь заметить родителей мальчика. Он, разумеется, совсем не был против повозиться с ребёнком, ведь всё равно ждал Чимина, но разумно опасался, что как только кто-то из родных малыша заметит возле него чужака — сильно не обрадуется. Однако сколько бы юноша не сканировал пространство, во дворе были лишь они и приглушённые стенами голоса, за которыми, кажется, шёл оживлённый спор.       — Я могу тебя научить! У меня почти получается, но верхушечка неровная.       Волчонок, не дождавшись ответа, схватил старшего за руку и потянул в сторону. Они почти дошли до угла дома, когда возле забора показалась небольшая песочница, в которой были разбросаны несколько игрушек. Край песочницы, выполненный из широкой деревянной полки, был заставлен кривоватыми и наполовину разрушенными куличиками, на которые ребёнок указывал с нескрываемой в глазах гордостью.       — Вот этот я сделал ещё утром, а этот прямо сейчас, — мальчик рассказывал всякие мелочи о каждом своём творении и довольно улыбался. Любой ребёнок любит внимание, но Тэхёну показалось, что этот особенно. Он впитывал каждый уточняющий вопрос и довольно щурился, если омега расхваливал его работу.       — Кто же научил тебя этому?       Тэхён вспахивал сухой песок, чтобы добраться до влажного, ведь малыш обещал, что из него кулички получаются куда красивее. Чимина не было, наверное, уже минут десять, как и родителей мальчика, заставив омегу волноваться. Ребёнок тем временем, присев на корточки, старательно утрамбовывал добытый песок в формочке.       — Мой братик. У него самые красивые получаются, — малыш вскинул голову, заставив чёрные волнистые прядки пружинисто опуститься ему на лоб. — Он лучший старший брат на свете.       Тэхён улыбнулся во все зубы, едва не умерев от перенасыщения детским очарованием. Он вспомнил маленького себя, свою большую любовь к Сокджину, который для него, несомненно, тоже являлся самым лучшим братом на свете.       — Здорово, — Ким помог ребёнку перевернуть ведерко, чтобы не просыпать песок. — У меня тоже есть старший брат.       — А как его имя? И твоё? Кажется, я не видел тебя здесь раньше.       — Брата зовут Сокджин, а меня Тэхён, — омега наблюдал, как мальчик с замиранием стал приподнимать ведерко. — А тебя, милый?       Ребёнок не успел ответить, его заглушил громкий мужской голос.       — Нет, ты не можешь этого сделать!       Тэхён испуганно подскочил с песочницы, заозиравшись по сторонам. Из дома послышался раздражённый рык и незнакомый голос, который смешивался с низким голосом Намджуна. Они спорили, и так как окно было приоткрыто, Ким оказался случайным слушателем разгорающейся перепалки.       — Могу и сделаю, Чонгук. Тебе давно пора взяться за ум, а тут и повод появился так кстати, — тон вожака немного сбавил обороты. — Не думаешь о себе — подумай хотя бы о Хуне. Ему недостаточно тебя одного, и ты прекрасно это видишь. Не было и дня, чтобы он не напросился в гости к Чимину.       За окном послышался тяжелый вздох и бурчание, которое было невозможно услышать с такого расстояния, и омега смог уловить только тихие «справляюсь и сам» и «лишние хлопоты». Тэхён стоял, вжав голову в плечи, и усиленно думал, как поступить. По-хорошему, ему совсем не стоило слушать, но ведь Чимин просил его никуда не уходить. Он скосил взгляд на малыша, который даже не обратил внимание на крики, словно то было обыденностью.       — Я уже жалею, что заступился за них, — голос говорящего выражал искреннее разочарование.       По двору прогремел низкий смех, больше похожий на рокот. Тэхён догадался, что смеялся Намджун.       — Что я могу сказать? Бойся своих желаний, Гук-и.       Из дома стали слышны звуки возни, потом звонкий голос Чимина, который просил гостей говорить тише, а не рвать глотки так, чтобы слышала вся улица.       — Подожди, Чимин-а, ты только что забрал мой тёплый свитер? — Тэхён узнал в говорящем возмущённый голос Юнги.       — Да, младшим. Тэхёну и Хосоку подойдут мои вещи, но Сокджин довольно крупный в плечах, поэтому я забираю твои, — безапелляционно заявил омега, продолжая чем-то шуршать. — И не будь таким мелочным, Мин Юнги. Мы уже обсуждали это.       Альфа, судя по всему, решил разумно промолчать, а голос Чимина, сетующего на своего непутевого мужа стал отдаляться. Тэхён продолжил наблюдать за увлечённым ребёнком, который за это время настроил целую стену из песочных куличиков. Он честно пытался не вслушиваться в слова, которые явно были не для его ушей, однако голоса альф разносились по двору слишком отчётливо и громко.       — Я всё ещё надеюсь, что ты передумаешь, хён. Это только доставит нам лишних проблем.       — Это будет тебе на пользу. Ты столько претендентов от себя отвадил, а годы-то идут.       Некий Чонгук, с которым Тэхён всё ещё не был знаком лично, насмешливо хмыкнул.       — И это мне говорит одинокий вожак, который разменял третий десяток. Знаешь, хён? Твои советы должны работать в обе стороны, — голос альфы приобрёл лукавые нотки. — Я соглашусь на твою, мягко говоря, безумную идею, если и ты себе одного заберёшь.       Тэхён боролся с собой, где одна его часть настаивала отойти от проклятого окна как можно дальше, а вторая пыталась поймать в разговоре альф ускользающую суть. За стеной прогремел смех Юнги.       — А ведь Гук прав, Намджун. Тебе и самому давно пора.       Вожак недовольно зарычал, бросая:       — За собой бы смотрел, Юнги. Чимин уже настолько хочет стать папой, что почти усыновил тех двух мальчишек-кочевников. Тебе бы стоило задуматься.       Дальше Тэхён не слышал, потому что сразу за этими словами из-за дверей показался Чимин. В одной руке у него был мешок с одеждой, а во второй целая кастрюля ароматно пахнущей еды. Ким поднялся с деревянной перекладины и посмотрел на мальчика.       — Мне пора идти.       Малыш нахмурился, откладывая лопатку в сторону.       — А ты придёшь снова?       Тэхён закусил губу. Он бы очень этого хотел, но боялся давать пустые обещания.       — Не знаю. Но я очень постараюсь, договорились?       Маленький альфа задумался, забавно постукивая указательным пальцем по подбородку, и вызвав умилительную улыбку на лице омеги. Этот малыш пробуждал у него в груди какой-то тёплый отклик.       — Хорошо.       Когда Тэхён подошёл к Чимину, тот удивлённо приподнял брови, бросив взгляд в сторону песочницы, но почему-то промолчал. Они шли обратно той же дорогой, и Тэ не мог не задуматься об очаровательном ребёнке с которым познакомился несколько минут назад. Был ли он сыном Чимина и Юнги? Тэхён сомневался. Во-первых, ему почему-то показалось, что омега обязательно упомянул бы о своих детях, хотя бы мимолётно. Во-вторых, он совсем не был похож хотя бы на одного из предполагаемых родителей. Волосы Юнги были совсем светлые, у Чимина светло-русые, а у ребёнка иссиня-чёрные. К тому же, мальчик упоминал старшего брата. Мог ли им быть Намджун или Чонгук, голос которого он слышал?       Когда они вернулись в дом, Тэхён застал Сокджина, метавшегося по комнате из стороны в сторону. Он всё ещё выглядел сонным, на его щеке отчетливо виднелся след от подушки. Стоило брату заметить омегу на пороге, как он кинулся к нему навстречу.       — Почему так долго? Почему ты пошёл один? — причитал Джин, пока Тэхён опускал вещи на кровать Хосока.       — Он был не один, — улыбаясь, заговорил Чимин, внося в дом вместе с собой аппетитные запахи приготовленного ужина.       Во взгляде старшего Кима горело недовольство, но он промолчал, будто не хотел обидеть Чимина своим поведением, однако отчетливо дал понять, что младшему брату ещё предстоит серьёзный выговор, когда они останутся наедине. Тэхён вздохнул. Он обещал Джину не отходить от него далеко, но просто не смог удержаться.       Омеги расправились с едой быстро, не переставая хвалить Чимина за стряпню и возносить ему благодарности. Омега в ответ довольно щурился и отвечал, что ему приятно видеть на лицах гостей улыбки и здоровый румянец. Спустя пару часов, как и предполагал Чимин, заметно похолодало. Все, кроме Хосока, уснувшего сразу после ужина, надели тёплые вещи, и Тэхён неосознанно чаще делал глубокие вдохи, чтобы прочувствовать тонкий аромат, который окутал его светленький свитер. От него пахло спелой клубникой с нотками перечной мяты, а от сидящего неподалёку Джина доносились ароматы альфьего феромона, который, как посчитал Тэхён, идеально сочетался с ягодной свежестью Чимина.       К ним заглянул лекарь Со, чтобы обновить повязку на ноге Чона, который даже не проснулся во время процедуры, и принёс с собой успокаивающие и укрепляющие настойки для остальных, не забыв в очередной раз пожурить молодежь за болезненную худобу. Старичок успокоился только тогда, когда Чимин заверил его, что кормит гостей сытно и вкусно, и лично следит за тем, чтобы омеги чувствовали себя хорошо.       Спать совсем не хотелось. Тэхён всё ещё чувствовал себя отчасти вымотанным, особенно морально, но тяжкие думы в голове мешали ему окончательно расслабиться. Он нервно перебирал пальцами шнурок на своих хлопковых штанах пока брат бурчал себе под нос.       — Глупый мальчишка. А если бы с тобой что-то случилось?       Чимин ушёл уже некоторые время назад, выдавив из себя на прощание улыбку после нервного «до завтра». Это «завтра» обещало быть роковым для них пятерых, и Тэхён отчетливо видел, что Чимин разделял их беспокойство.       — Ничего со мной не случилось. Ты же видишь — жив-здоров.       Джин недовольно цокнул. Он сидел посреди кровати, перекрестив ноги перед собой. По бокам от него сидели уже клюющие носом Чанёль и Нани.       — Ты помнишь где мы, Тэ? Мы заложники, а не почётные гости. Не позволяй одурачить себя.       Тэхён нахмурил брови. Он ожидал от брата подобной реакции, потому что Сокджин всегда был самым разумным и зрелым из них. На плечах этого омеги долгие годы лежала ответственность не только за себя, но и за младшего брата, и за нескольких сирот вроде Нани и Чанёля. Однако от мысли, что брат всё ещё считал его глупым и наивным почему-то становилось обидно. Тэхёну хотелось в глазах Джина выглядеть взрослым и надёжным, хотелось в кои-то веки не заставлять Джина переживать за него. Но… Что он мог поделать, если сама душа лежала к улыбчивому и заботливому Чимину? К красоте ярких улицах поселения и к призрачной надежде, что именно здесь они смогут обрести своё счастье? Тэ и сам ещё до конца этого не понял, не говоря о том, чтобы поделиться этими мыслями с Джином.       Младшему хотелось поспорить с братом, оправдать в его глазах Чимина, и даже вожака Намджуна, если понадобится. Но Тэхён промолчал. Он коротко кивнул, укладываясь на свою сторону кровати и отворачиваясь лицом к Хосоку, пускающему слюни в подушку. На фоне бормотали младшие, которых Сокджин успокаивал ласковыми словами, а Тэхён изо всех сил пытался уснуть. Завтра им предстоял разговор с вожаком Северных Волков.

🌕🌖🌘🌑