Кровная связь

      Время уже близилось к полуночи.       Наплясавшись и напевшись вдоволь, друзья, наконец, распрощались и разошлись по комнатам. Теренс действительно смог вдохнуть в Арию жизнь. Но несмотря на то, что девушке стало лучше, она всё ещё не могла забыть своего горя. Ещё слишком рано — она не могла просто взять и отпустить Сириуса. И пусть днём она уже могла смеяться благодаря Теренсу, нормально есть, заниматься делами и увлечённо разговаривать благодаря профессору Снейпу, хорошо себя чувствовать благодаря кулону Драко… По ночам её всё равно охватывала непреодолимая тоска и ненависть к себе.       Ария молча лежала на своей кровати и теребила кулон на шее. С непроницаемым и холодным выражением лица девушка несколько часов подряд гипнотизировала глазами часы Сириуса, которые лежали на столе.       Она не может его вернуть…       Ария чувствовала себя совершенно беспомощной и до безобразия жалкой. Она ничего не могла изменить. Ничего не могла сделать. Она лишь лежала и ненавидела себя за то, как её мозг продолжал застревать в бесконечном повторе до невозможности думать, дышать или жить.       Чёртовы часы… У неё ведь всё ещё есть эти чёртовы часы… Это никак не давало ей покоя…       Часы с его кровью… У неё есть её сила… И у неё есть Асцендент…       Что, если… Что, если она может хотя бы просто увидеть его?       Что, если она сама заглянет за занавес… Всего на пару минут?       Что, если это сработает?       Девушка встала с кровати и приготовила всё к ритуалу для астральных проекций. Затем Ария пожертвовала кровь Асценденту. Прочитав заклинание, она сжала покрепче часы в руках и представила Сириуса.       Пламя на фитилях задёргалось и ярко вспыхнуло, заключив в ровный круг все двенадцать чувств Арии, и она тут же трансгрессировала.       Задул порывистый ветер, и все фитили разом потухли. Раздался громкий хруст костей, и Ария свалилась на пол, корчась от нестерпимой боли. Дыхание было частым и прерывистым, ей было больно сделать ровный и глубокий вдох… Ей снова сломало рёбра.       Не сработало.       Девушка издала тихий отчаянный смешок и осталась лежать на полу до самого утра, не в силах даже пошевелиться.       Она ненавидела себя. Ненавидела, как работал её мозг, как он зацикливался на мыслях, будто давился. Как все эти мысли побуждали её к совершенно абсурдным и невообразимым действиям, заставляя оказываться в таком положении, как она сейчас. Лёжа на полу. Со сломанными рёбрами. С разбитым сердцем и вывернутой наизнанку душой.       Её до ужаса душила мысль, что она больше не может чувствовать себя в безопасности даже в собственной голове.       Ария не явилась утром отбывать своё наказание, и профессор Снейп пришёл за ней сам. Он собирался устроить девушке выговор, но, как только увидел её, тут же об этом забыл.       Ария лежала на полу, прерывисто дышала и корчилась от боли, словно раненое животное. Взглянув Снейпу в глаза, она сглотнула ком в горле и сквозь слёзы тихо вымолвила:       — Профессор…       Её голос был очень слабым и тонким, в то время как глаза просто кричали и молили о помощи. Снейп быстро подошёл к ней, взял на руки и понёс в больничное крыло, гневно приговаривая:       — Я посажу тебя на цепь и поставлю рядом Цербера.       Профессору было больно это видеть. Ему уже казалось, что он стал ощущать физическую боль, когда снова и снова находил Арию то в крови, то без сознания, то с гематомами по всему телу, а то и вовсе с выпирающими от переломов рёбрами, как сейчас. Он хотел ей помочь, но уже просто не знал, что ему делать.       Снейп отнёс девушку в больничное крыло, и мадам Помфри её исцелила.       Ария на удивление очень быстро поправилась. Уже на следующий день она сама покинула лечебное крыло, и когда профессор Снейп пришёл её проведать, то нигде не нашёл.       Направляясь в подземелья в надежде застать девушку в гостиной Слизерина, Снейп свернул за угол и тут же услышал тихие звуки музыки, доносящиеся из маленького зала, прячущегося за широкими колоннами.       Профессор сразу же направился туда. Войдя в зал, Снейп уже хотел было отчитать Арию за то, что она посмела самовольно покинуть лечебное крыло без чьего-либо разрешения, но увидев её, тут же застыл.       Ария сидела к нему боком и играла на пианино, свободно повисшими руками перебирая прохладные клавиши инструмента. Она пела какую-то грустную и завораживающую песню. Девушка была так увлечена, что даже не заметила присутствия профессора.       Несмотря на её грустный взгляд, который всё ещё изобличал какую-то глубокую душевную скорбь, она больше не казалась ни угрюмой, ни печальной.       Но профессор знал, что глубоко внутри её душа всё ещё продолжала терзаться от безмолвного отчаяния…       Арии же казалось, что с этим больше ничего и никогда невозможно будет поделать. Она просто сидела за пианино, понуро склонив голову, и пела песню, посвящённую всем, кто её покинул.       Chord overstreet — Hold on       Музыка эхом разносилась в самые дальние уголки, заполняя собой всё пространство.       В воздухе кружились призраки, танцующие друг с другом под аккомпанемент завораживающей мелодии и изредка ей подпевающие.       С каждым куплетом девушка пела всё громче и увлечённее, заставив своей магией играть и другие музыкальные инструменты, что были в зале.       В один момент музыка неожиданно затихла, и Ария громко и чувственно пропела:       Can you hear me screaming, «please don't leave me»       В тот же миг отчаянно красиво заиграла скрипка вместе со всеми остальными инструментами, и призраки запели вместе с ней.       Hold on, I still want you       Come back, I still need you       Let me take your hand, I'll make it right       I swear to love you all my life       Hold on, I still need you       Слова песни эхом отозвались в сердце Снейпа. Его грудная клетка сжалась, и он стремительно покинул зал, оставив девушку одну.

***

      Ласковая летняя ночь накрыла землю своим тёплым крылом, и безоблачное небо заискрилось миллионами звёзд.       Ария надела своё любимое белое платье, в котором являлась к Сириусу, и поднялась на Астрономическую башню, чтобы в полной красе увидеть созвездие Большого Пса.       С блаженной улыбкой на лице девушка очень долго стояла, облокотившись на перила, и любовалась звёздами. Как вдруг раздался низкий и протяжный голос позади, и Ария тут же обернулась:       — Очередное тайное свидание с Сириусом? — саркастично спросил Снейп, вздёрнув бровь, и девушка тихо рассмеялась.       — Вы знаете, что в Скандинавии у этой звезды было другое имя? — тихо спросила Ария, улыбаясь.       Профессор молча подошёл к ней и вопросительно посмотрел.       — Локабренна. Ее также называли факел Локи. Бог коварства, хитрости и порока… И лицемерия… — Усмехнулась Ария, вспоминая, как рассказывала об этом Сириусу. — Очень красивая легенда…       И девушка поведала профессору Снейпу свою любимую легенду. Профессор молча с интересом слушал. Он улыбался. Он был рядом.       — Всю оставшуюся вечность Сигюн осталась стоять рядом с Локи на скале, держа в ладонях серебряное блюдце над его лицом, чтобы облегчить его муки, и умоляла богов простить её мужа. Дать ему ещё один шанс. С тех пор Локабренна стала символом её веры, что своим ярким светом всегда приводила домой к любимым… — закончила Ария полушёпотом с тёплой улыбкой на лице.       Профессор молча ухмыльнулся и взглянул на звёзды. Повисло недолгое молчание, прежде чем Ария тихо заговорила:       — Знаете… Мы с Сириусом очень много говорили про второй шанс… И… Мы много говорили о вас…       — Только хорошее, я так полагаю, — протяжно ответил Снейп с явной ноткой иронии в голосе.       — Да… — Ария тихо и смущённо рассмеялась. — И знаете, в итоге… Он пообещал вспомнить о том, что он взрослый человек… И забыть все свои юношеские обиды… Отпустить эту ненависть…       Профессор Снейп недовольно поджал губы и ответил ей очень утомлённым взглядом.       — Знаю, что вы просили меня не лезть… И вам не было нужно, чтобы я за вас заступалась… Но… Это было нужно мне. И знаете, я ни о чём не жалею… Ведь… Он выполнил своё обещание. И ушёл с чистым сердцем…       К глазам Арии невольно подступили слёзы, но на лице была умиротворённая улыбка.       Задумчивый туманный взгляд Снейпа устремился куда-то вдаль. Повисло недолгое молчание, прежде чем туман из глаз ушёл, и его взгляд снова стал спокойным и сосредоточенным.       — Мне жаль его, — внезапно сказал профессор тихим голосом.       — Правда?.. — с придыханием спросила Ария, удивлённо на него уставившись.       Снейп вдруг ясно понял, что ей нужно, хоть и не успел подумать, действительно ли это нужно ему. Он недовольно поджал губы, но всё же уверенно заговорил:       — Блэка забрали в Азкабан, когда ему было всего двадцать лет. Он пережил предательство, смерть друга и двенадцатилетнее заключение за то… Чего он никогда не совершал. Неудивительно, что он так и не смог повзрослеть — провести столько лет в изоляции. Но это… Просто чудо, что ему вообще удалось сохранить рассудок…       — Он говорил, что единственной причиной, почему он не потерял рассудка, была мысль, что он не виновен… Но… К чему вы ведёте?       Снейп глубоко вздохнул и выдержал паузу, прежде чем тихо и решительно ответил:       — Если у меня… И были какие-то обиды… То он давно сполна за них расплатился.       Девушке вдруг показалось, что у неё остановилось сердце…       — И я готов их отпустить.       Ария резко отвернулась от профессора и схватилась за бортик парапета. Она взглянула на Сириуса таким взволнованным взглядом, словно мысленно спрашивая у него: «Ты слышал?!»       Она была готова поклясться, что увидела, как его свет мигнул и он засиял ещё ярче.       Из глаз Арии в тот же миг градом посыпались слёзы, и она громко заплакала, прикрывая рот руками.       Профессор молча её обнял и едва заметно ухмыльнулся. Девушка крепко обхватила его руками в ответ и тихо прошептала сквозь слёзы:       — Спасибо…       Он был готов отпустить свою многолетнюю ненависть к Блэку.       И неважно, почему или ради кого он на это решился, потому что этой же ночью, после его слов, Ария дотронулась пальцами до кулона и наконец почувствовала, что теперь готова отпустить Сириуса.

***

      Двадцать девятого августа Ария получила сразу два письма из Министерства магии. В первом письме было сказано о том, что Сириус Блэк III оставил ей наследство и девушке необходимо явиться тридцать первого августа в семнадцать часов вместе с Гарри Поттером для оглашения завещания. Во втором письме сообщалось о том, что была назначена комиссия, которая примет экзамены у девушки, которые она пропустила по состоянию здоровья. Так как она всё равно должна была явиться в Министерство тридцать первого августа, экзамен было решено провести прямо там, в тот же день, с одиннадцати до шестнадцати.       Профессор Снейп очень не хотел отпускать Арию одну и намеревался отправиться вместе с ней.       Спустя час непрекращающихся уговоров Снейп всё же разрешил Арии поехать в сопровождении Теренса Хиггса, предварительно взяв с них обоих обещание, что они не учинят никаких необдуманных выходок. Ребята, разумеется, согласились.       Теренс так часто бывал в Министерстве магии с отцом, что знал все его закоулки наизусть, как и дорогу к нему.       Утром тридцатого августа друзья собрали немного вещей с собой и отправились в Лондон.       Они прибыли поздно вечером и остановись в маленькой гостинице «Дырявый котёл», через которую можно было попасть в Косой переулок и которую видели только волшебники. На первом этаже располагался крошечный невзрачный бар, довольно тёмный и обшарпанный. В нём собирались самые разнообразные посетители, в основном волшебники из провинций, приехавшие в Лондон по делам.       Арии и Теренсу очень не понравилось это место и весьма смутило большинство его обитателей, но было уже поздно, и друзья решили остаться там. К тому же, у Арии было очень важное дело, которое она хотела сделать в тот же день и в котором Теренс пообещал ей помочь. Ребята просто не располагали лишним временем, чтобы думать и искать другую гостиницу.       Они сняли две маленькие комнаты, скинули вещи и сразу отправились в путь: им нужно было в лондонский район Кадмен.       На улице была прохладная и пасмурная погода, смеркалось. Теренс и Ария доехали по Северной линии метро до станции Хайгейт. Они долго шли по петляющим меж холмов улицам, пока не остановились перед глухой тёмно-серой стеной.       Хайгейтское кладбище.       Это место всегда считалось одним из самых мистических районов Лондона. Аллеи старинного некрополя, на котором всегда царила неестественная тишина, в полной мере передавали его необычную красоту и вызывали самые различные эмоции.       Здесь, под густыми вязами и могучими дубами, похоронена та самая настоящая викторианская Англия, которая была, правила миром и которой уже не будет больше никогда.       Ария очень много читала про это место, часами напролёт размышляя о том, что у Сириуса не было похорон. Хоронить было нечего: его тело навсегда исчезло за туманным занавесом Арки смерти. Но девушку очень расстроило то, что никто даже не стал проводить церемонию захоронения пустого гроба. И пусть душе Арии и принесло утешение то, что с Сириуса Блэка сняли все обвинения, она всё равно продолжала терзаться от мысли, что не было возможности достойно с ним попрощаться. Поэтому она решила сделать это сама.       Прежде чем войти в ворота, Ария и Теренс ненадолго остановились, чтобы перевести дух. Они долго стояли, пытаясь собраться с мыслями, и пили виски, который купили по пути сюда.       Когда уже стало совсем темно и где-то неподалёку зажглись первые фонари, Теренс тяжело вздохнул, сделал медленный глоток и тихо спросил:       — Ты хочешь, чтобы я пошёл туда с тобой?       — Я… Я думаю… Я бы хотела сделать это одна… Если ты не против…       — Хорошо, — ответил друг шёпотом. — Тогда я подожду тебя здесь.       Теренс присел на каменную скамейку, заросшую плющом, и Ария направилась на кладбище одна.       — Стой, стой, Ария… — взволнованно сказал Теренс, и девушка обернулась. — Только не забывай о Хайгейтских вампирах… Да, их давно уже отсюда разогнали, но… Мало ли… Один или два всё же забрели…       — Не переживай, Теренс, — с улыбкой ответила Ария. — Их давно тут нет.       Теренс лишь молча кивнул в ответ и нервно отпил из бутылки.       Неописуемо мрачный вид открылся перед Арией, когда она ступила за ворота, ведущие в царство теней.       Сотни заросших могил и ни одной живой души в старой части кладбища, куда обычному человеку никак не попасть без сопровождающего. Невероятное количество деревьев, кустарников и диких цветов, выросших там стихийно, как сорняки.       Всё здесь пришло в запустение и утонуло в густых зарослях, напоминая заброшенный английский сад. Чопорные надгробия и буйная растительность выглядели как столкновение порядка и хаоса, пристойности цивилизации и наглости стихии. Словно диковинные викторианские джунгли, завораживающие своим видом.       Эти земли уже давно являлись убежищем для птиц и мелких животных, таких, как лисицы. Но несмотря на это, даже в дневное время здесь царила абсолютная звенящая тишина. Ни воды, ни звуков, ни биения сердца, ни часов, которые в этом зачарованном королевстве совершенно не нужны.       Старые деревья так тесно сдвинули свои кроны, что уже в нескольких шагах от аллеи очертания надгробий тонули в полумраке.       Когда Ария шла среди искусно вырезанных гробниц, у неё возникло такое чувство, что она физически ощущает тысячи безмолвных взглядов на себе…       Дикая растительность добавляла мистики ко всем леденящим кровь историям, которые происходили на этом кладбище.       Теренс неспроста предостерёг девушку о вампирах. Хайгейтское кладбище было известно также благодаря своему оккультному прошлому, связанному с активностью вампиров, которые раньше нападали тут на маглов. В магловской прессе данные события даже получили название: Хайгетский вампир. Но Министерство магии давно разобралось с вредителями и беспокоиться больше было не о чем: теперь это не более чем страшные байки для туристов.       В число этих занимательных баек так же входили слухи о том, что печально известный Джек Потрошитель тоже покоится на Хайгейтском кладбище, как и не малоизвестный преступник Адам Уорс, возможный прототип профессора Мориарти из книг про Шерлока Холмса.       Но одной из самых известных здесь была могила Карла Маркса со скромным по сравнению с остальными надгробием, увенчанным бюстом немецкого философа.       Ария долго шла среди готических статуй ангелов, больших каменных крестов и причудливых скульптур, вроде изваяния коня, которого человек по имени Джон Атчелер велел установить на своей могиле. В обязанности покойного входило умерщвлять состарившихся или выбракованных обитателей королевских конюшен. И теперь призрак этих несчастных меринов сто пятьдесят лет стоит над скелетом своего убийцы и всё стучит, стучит каменным копытом в крышку его гроба.       Некоторые статуи были так густо обвиты плющом, будто он их сейчас задушит.       Ария свернула с тропинки и остановилась, когда увидела перед собой большой красивый склеп среди деревьев.       Неподалёку от него стояла заросшая плющом статуя плачущего ангела. Девушка подошла и села на землю напротив, в паре метров от него.       Ария глубоко вздохнула и достала из кармана пиджака часы, подаренные Сириусом. Ей никак не давали покоя мысли о том, что у неё всё ещё есть эти часы. Часы с его кровью. Она пыталась вернуть Сириуса, пыталась увидеть его, услышать, получить хоть какой-нибудь знак, но ни одна её попытка не увенчалась успехом. Ария перепробовала всё, пока ей не осталось лишь одно: попрощаться.       Девушка положила часы на землю и начала рыть руками ямку.       — Я знаю, что тебя здесь нет… Но… я надеюсь… Что ты всё равно меня услышишь… Сириус, не передать словами как я счастлива, что ты был в моей жизни. И пусть мы не так много времени проводили вместе… Но все наши встречи — одни из самых счастливых и тёплых воспоминаний в моей жизни. И моя память о них будет такой же бесконечной, как твоя забота обо мне… Такой же нерушимой, как твоя любовь… Ты ушёл так быстро, так внезапно… Что я всё ещё не могу поверить, что тебя нет… По-настоящему нет… Я постоянно чувствую твоё присутствие… Мне всё время кажется, что ты где-то рядом… Не знаю, вроде стоишь за дверью или смотришь на меня с небес… Боже, это так глупо… Или нет… Я не знаю, Сириус. Но я точно знаю, что ту пустоту, которая образовалась в моём сердце с тех пор, как ты… ушёл… Не заполнить больше никогда. Да, ты не был идеальным человеком… Ты совершал ошибки, как мы все… Но ты был самым добрым, самым веселым и самым чутким человеком из всех, что я знала…       Сердце забилось где-то под самым горлом и казалось, что вот-вот выскочит наружу… Ария взяла в руки часы и поднесла их к губам. Из глаз потекли слёзы, и девушка, сглотнув ком в горле, прошептала:       — Я не могу ничего изменить… Но я обещаю… Ты будешь мной гордиться… Не стану обещать, что не буду делать глупостей… Но я буду учиться на своих ошибках… Я буду идти дальше… Потому что я люблю тебя… Любовью, что сильнее времени… Что глубже океанов и небес. Память о тебе… будет жить в моём сердце… Всегда и навечно.       Ария прижала часы к щеке, потом к губам, оставляя свой последний, нежный, вечный поцелуй.       Едва касаясь, она погладила часы пальцами и положила в землю. Закапывая ямку, она тихо напевала:       ‘Cause you, you are my lonely star       And I'm, I'm your wishing girl       Прихлопав землю рукой, Ария встала на ноги и отошла назад на несколько шагов.       Девушка закрыла глаза и, глубоко вздохнув, развела руки в стороны.       Земля дрогнула, и из места, где были захоронены часы, появился маленький росток.       Такая красивая магия…       Росток тянулся вверх, устремляясь ввысь, пока проросшее семя не образовало пару листьев и крошечный стебель.       Стебель продолжал расти и развиваться, плавно превращаясь в молодое деревце. Оно становилось всё выше и выше, всё здоровее, а земля стала подрагивать по мере расширения корней.       Задул порывистый ветер, когда Ария открыла глаза, словно налившиеся смолой.       Ветер стих, и глаза снова вернулись к своему обычному виду.       Высокая плакучая ива почтительно склонилась перед девушкой. Она пышно разрослась и свешивала свои ветви над статуей плачущего ангела, что стоял теперь прямо перед ней, закрыв лицо ладонями. Серебристые листья ярко переливались в свете луны и были похожи на жемчужные слезинки, которыми ива теперь вечность будет оплакивать Сириуса вместе с безутешным ангелом.       Ива зыбилась в лад колыханию ветвей, и от этого казалось, будто верхушка и корни ластятся друг к другу.       Затаив дыхание, Ария неспешно подошла к дереву и провела по стволу рукой.       В тот же миг место прикосновения очистилось от коры, оставив ровную и гладкую поверхность прямоугольной формы. Ария закрыла глаза. Она склонилась к иве и крепко прижалась к этому месту губами, оставляя долгий и нежный поцелуй.       Прямо под её губами вспыхнуло тёплое золотистое свечение, и, словно благодаря пирографу, красивым и каллиграфическим шрифтом на стволе появилась искусно выжженная надпись: Сириус Блэк III.       Едва касаясь, Ария провела по надписи пальцами и тихо прошептала:       — Я буду скучать по тебе, брюзгливый старик…