Кровная связь

      «Дорогой Драко,       Если бы ты только знал, как сильно мне тебя не хватает.       Не было ни дня, чтобы я не вспоминала твоё имя.       Мне никогда не забыть твоё лицо, твои губы, твои прикосновения…       И как бы сильно мне ни было больно от нашей разлуки, я не хочу забывать ни одной минуты, проведённой с тобой.       Мы часто воспринимаем нашу память как должное, совершенно не подозревая о том, как всего за одно мгновенье она может нас покинуть.       Я хочу помнить всё: наши разговоры, взгляды, поцелуи. Твой красивый смех, что согревает моё сердце, и все наши ссоры, которые его разбивают.       Хочу, чтобы каждая частица тебя продолжала жить в моей памяти: хорошая, плохая, добрая, злая — любая. Главное, что твоя.       Я помню всё плохое, что ты сделал, но оно не пугает меня. Оно лишь уверяет меня в том, что ты настоящий. Что я не придумала тебя и ты живой человек. Ведь идеальных людей не существует.       Также я помню всё хорошее, что ты сделал для меня. И что бы ни произошло, я до самого конца буду верить в лучшее в тебе.       Но я боюсь, что рядом со мной этому лучшему не суждено раскрыться.       Я боюсь, что из-за моей сущности все твои скрытые лучшие качества будут заживо погребены, как когда-то были погребены все мои детские мечты и надежды.       И пусть моей исповеди не суждено случиться, я оставлю правду здесь, на этом чистом и не запятнанном кровью листе.       Моя душа могла умереть, когда в ходе чрезвычайных обстоятельств я осознанно и собственноручно лишила жизни десять человек.       Но моя душа уже умерла намного раньше, когда в страшной и непредвиденной ситуации я убила ещё тринадцать людей.       Встреть я тогда другого человека на своём пути, возможно, у меня был бы шанс на иную судьбу, но у меня его нет.       Я не могу изменить своего изуродованного прошлого, но я могу подарить тебе чистое будущее. Подарить жизнь без испорченного жертвой крови и тёмной магией человека, чья душа давно мертва.       Не человека, убийцы.       Монстра, что породил другой монстр.       Драко, если бы ты только знал, в какой я агонии.       И теперь на мне всегда его печать, во мне его гены, частица его такой же мёртвой души.       Навсегда во мне вина, ответственность и скорбь.       Мне нечего тебе дать.       И поэтому я должна была отказаться от тебя, чтобы у тебя был выбор, которого не дали мне.       Ваша семья тоже была отравлена ложью, как и моя. Наши судьбы похожи, и ты один можешь понять меня, как никто другой.       Но между нами есть разница: мой отец склонил меня к убийству, а твой скорее умрёт, чем позволит подобное пережить тебе или твоей матери.       Малфои любят друг друга, и за это я люблю вашу семью. Семья, в которой есть любовь, имеет шанс на искупление, чистоту и счастье.       В семье, где живёт любовь, не место мне, порождению убийцы, что родительской любви не знало вовсе.       Драко, если бы ты только знал, как мне одиноко.       Всё, что я чувствую, — ответственность за своё происхождение. Всё, что я знаю, — вина. Всё, чего я ищу, — искупление.       Так всегда было устроено: дети расплачиваются за грехи своих родителей.       Всё, что ждёт меня в будущем, лишь расплата. И нашему с тобой счастью там места нет.       Я не хочу, чтобы разменной монетой за мои грехи стал ты.       Я обязана тебя отпустить.       Нам не суждено быть вместе.       Любимый, если бы ты только знал, как я сожалею.       Но ты никогда не узнаешь, ведь этому письму не суждено быть отправленным.       Я пишу тебе письмо, которому не суждено стать прочитанным.       Но, может быть, однажды, оно придёт к тебе во сне и ты услышишь все мои мольбы.       Молю, используй свой шанс, не бери на себя ношу палача. Не суди людей за кровь, за положение или взгляды.       Молю, присмотрись к этому прекрасному и удивительному миру, полюби его. В мире так много всего, за что его любить.       Молю, найди свой покой и стань счастливым.       А я всегда буду присматривать за тобой и оберегать твоё счастье. Ведь каждая частичка тебя, которую мне посчастливилось узнать, будет жить в моей памяти.       Всегда и навечно.       Твоя Ария».

***

      Ария дописала письмо, сложила в конверт и убрала в верхний ящик своего стола.       Она писала Драко письма весь июль, каждый день.       Все эти письма девушка складывала в ящик и затворяла его заклинанием. Это был единственный способ сказать Малфою всё, что ей так сильно хотелось бы ему сказать.       Это был единственный способ разговаривать, пусть даже не с ним, но хотя бы с его образом.       Ария была убеждена, что не имеет никакого права нарушать его душевный покой всей той историей, что свалилась на неё в последнее время.       Драко не обязан её спасать. Он и не сможет. Он лишь увязнет вслед за ней в этом болоте, отравленном агонией и мукой.       Также она понимала, что не имеет права рисковать, открыв всю правду человеку из семьи, главой которой являлся Пожиратель смерти.       Эту информацию ей сообщил Дамблдор, чтобы девушка была осторожна и имела в виду все факты.       Узнав об этом, Ария лишь неистово молилась, чтобы Драко не настигла та же участь, что и её. Она надеялась, что его отец не будет так жесток, чтобы принести сына в жертву своему честолюбию. Она верила, что любовь живёт в их сердцах и в конечном счёте поможет сделать правильный выбор.       Никогда Арии не было так одиноко, как этим летом. Узнав всю правду о себе, она не могла даже поговорить с кем-то об этом.       Ради безопасности девушки и окружающих, Дамблдор решил, что Ария проведёт каникулы в Хогвартсе. Также она должна быть поблизости, если вдруг вспомнит что-то о крестражах и отце.       Но разговаривал директор с ней лишь по делу и очень редко, так как был занят более важными делами. Он искал путь спасения жизни многих людей, и это гораздо важнее, чем жизнь одного.       Со временем отношение и позиция Дамблдора помогли девушке составить у себя в голове его окончательный психологический портрет. В его картине мира — общее благо выше личных интересов. А жизнь и благополучие большинства важнее жизни одного человека.       Даже если бы директор и смог каким-то образом понять душевное состояние своей ученицы, он бы никогда не смог его по-настоящему разделить или искренне поддержать её. В его понимании девушке уже повезло иметь высшую цель, которая послужит на благо общественности.       Собственно, так же он относился и к Гарри Поттеру. Избранный, важный, исключительный человек, которого невозможно переоценить, но можно принести в жертву ради других.       Точно так же он относился и к себе. Он искал могущества лишь ради высшей цели и блага человечества.       Ария не винила Дамблдора за такой взгляд на мир. Да, он не ценил личную жизнь каждого отдельного человека, но его обеспокоенность счастьем и благополучием всего человечества подчёркивала светлые качества в нём. И ему не были чужды любовь и сопереживание.       Девушка приняла его таким, какой он есть, и не отвлекала своими душевными переживаниями.       Несколько раз в неделю Хогвартс посещал профессор Снейп, чтобы обсудить что-то с Дамблдором и заодно проверить зелья и ингредиенты в своём кабинете, так как за некоторыми нужны были уход и наблюдение. Ария навещала профессора в эти дни. Он продолжал любезно давать ей небольшие уроки окклюменции, иногда давал уроки программы пятого курса на будущее. Ему нравилось её упорство и заинтересованность в его предмете.       Порой девушка просто приходила помочь профессору с его работой. Мыла склянки, сортировала зелья, вела учёт.       Как считала Ария, возможно, это было плохо, но из-за его душевной боли и одиночества рядом с ним ей становилось немного спокойнее. Она искренне понимала его боль и, не имея возможности получить поддержку для себя, пыталась всеми силами дать так много тепла и радости ему, сколько только могла и сколько хотела бы получить для себя. Это дарило её душе некоторую компенсацию и даже счастье.       Она не могла поделиться со Снейпом своими тайнами. Дамблдор запретил ей, потому что и для профессора была отведена определённая роль. Знание правды о происхождении Арии могло поставить под угрозу миссию Снейпа, когда придёт его час.       Почти каждую ночь Арии стали сниться кошмары о её заточении, в которых она то и дело видела разные воспоминания из дневника Тома Реддла.       Наконец смирившись с тем фактом, что в ней живет частица души её отца-убийцы, Ария стала размышлять над своей миссией.       Девушка часто анализировала и пыталась понять природу магической связи между ними. Часть души её отца живет в ней и тянется к другим. Страдает, желая вновь воссоединиться.       А это значит, что, встреть она крестраж, она должна будет почувствовать, что это он. Но как быть уверенной?       Ария подумала о том, что видения приходили ей каждый раз после того, как она проводила ритуалы с Асцендентом во время небесного события. Она усиливала связь с ним, подкрепляя её очередной жертвой своей крови. Значит, чем сильнее её связь с артефактом, тем сильнее её связь с душой отца, раз именно он их объединил.       Тогда девушка придумала план и стала экспериментировать, но чем больше она погружалась в тёмную магию, тем хуже это сказывалось на её самочувствии и душевном равновесии.

***

      Единственное, что не давало Арии сойти с ума и окунуться в пучину отчаяния, были ежедневные переписки с Теренсом и, конечно, музыка.       Всё лето друзья непрерывно оставались на связи. В конверт, что Теренс оставил Арии перед своим отъездом, он вложил не только письмо, но и зачарованный лист пергамента.       В письме друг объяснил, как им пользоваться. Все было просто: и у Арии, и у Теренса было по одному листу такого пергамента. Когда один из них писал что-то на своём листе, слова вмиг появлялись на листе второго. Когда пергамент заканчивался, он тут же очищался и снова становился пустым.       Таким образом они могли переписываться всё лето, не дожидаясь сов.       Впрочем, длинные письма с помощью сов они тоже отправляли, считая этот способ общения весьма забавным и романтичным, словно он из прошлого столетия.       Они не понимали, почему этот способ вообще до сих пор актуален и современные волшебники никак не хотят продвинуться дальше и придумать более быстрый и удобный способ связи друг с другом по переписке.       Они воображали себя героями романов девятнадцатого века и отправляли друг другу длинные поэмы, обязательно начиная письмо со слов «Дорогой, уважаемый, ненаглядный». В последнем таком своём письме Ария написала:       «Дорогой мистер Хиггс!       Молюсь о вашем добром здравии и надеюсь, что чума ещё не настигла ваших краев и владений.       Со всем вниманием и обеспокоенностью наблюдайте за вашими крестьянами.       В этот раз моё письмо к вам будет не таким прозаичным, как обычно. Я спешу вам сообщить радостную весть: очень скоро вас ожидает сюрприз.       С любовью, ваша Ария».       Спустя несколько дней после получения этого письма, поздним июльским вечером, Теренс внезапно услышал скрежет пера на своём зачарованном пергаменте.       Он встал с кровати и подошёл к письменному столу. Взглянув на пергамент, он увидел оставленное Арией сообщение:       «Тук-тук. Спишь?»       Теренс взял своё перо и, обмакнув его в чернила, написал:       «Ку-ку. Ещё нет. Что-то случилось?»       Ария быстро прислала ответ:       «Готов изумиться моему великолепию?»       Теренс тихо посмеялся и написал:       «Сияй».       Минут пять Теренс просидел в ожидании, но ничего так и не произошло. Ария затихла. Тогда он усмехнулся и решил оставить комментарий:       «Изумлён».       Внезапно он услышал тихий треск в воздухе позади себя. Парень обернулся и чуть не свалился со стула от удивления: прямо в его комнате перед ним стояла Ария.       — Та-да-а-ан, — разведя руки в стороны, радостно пропела девушка.       Теренс ничего не ответил, он лишь молча продолжал смотреть на неё взволнованным взглядом.       — Я отвечу за тебя. — Ария достала из кармана пергамент и зачитала вслух его последнюю реплику. — Изумлён.       Теренс вдруг рассмеялся.       — Ария?! Не может быть! Как ты… Что вообще происходит? Как ты это сделала? — Обрадовался друг и подскочил со своего места, кинувшись обнимать подругу.       — Тише. Подожди, — шёпотом ответила Ария, немного отпрянув от него. — Ты же не хочешь, чтобы нас услышали твои родители?       Ария подошла к двери и наложила на неё запирающие и заглушающие чары.       — Я вижу, магия даётся тебе все легче, — с улыбкой прокомментировал друг.       — Снейп занимался со мной. — Улыбнулась она в ответ. — Теперь у меня получаются разные более сложные заклинания, и всякого рода неконтролируемых вспышек больше нет.       — Я вижу, он обучил тебя не только этому. Я верно понял, ты же трангрессировала сюда?       — Да! Представляешь?! — радостно воскликнула подруга. — Но Снейп тут не при чём, если он узнает — я покойница.       — Но ты расскажешь мне, как сделала это? Тем более из Хогвартса, как ты обошла запрет?       И Ария поведала ему, что, пытаясь укрепить связь с Асцендентом, чтобы спровоцировать новые воспоминания, она решила провести с ним ритуал в полнолуние.       Девушка обучалась трансгрессировать почти всё лето в самых глубинах Запретного леса. И сейчас она переместилась к нему как раз оттуда, а не из Хогвартса. А ритуал заключался в том, чтобы её действия никто не смог отследить, ведь за дальними перемещениями в Министерстве следят очень строго, тем более несовершеннолетних волшебников.       Ария объяснила, что задумала использовать воздействие полнолуния на Асцендент как своего рода заглушку. Она пожертвовала артефакту свою кровь, прочитала заклинание сокрытия, и теперь артефакт скрывает магию, выдавая её перемещения за кратковременные лунные явления, вроде звёздоподобных вспышек.       Ария очень желала увидеть любимого Теренса вживую и немного развеяться. Она решила совместить приятное с полезным и обучилась трансгрессировать. Ведь когда придёт время искать крестражи, этот навык очень пригодится. Как и ритуал с жертвой крови, чтобы её не могли отследить, который по совместительству с каждым разом всё сильнее будет усиливать кровную связь с Асцендентом. Девушка решила, что для начала это неплохо.       — Это должно сработать? — снова изумился Теренс.       — Ну, то, что меня до сих пор не арестовали, — хороший знак.       — Ну, если арестуют, я сделаю вид, что не знаю тебя.       — Трус. — Усмехнулась Ария.       — Я помогу тебе бежать потом, не переживай.       — Тогда ладно. — Ария стала оглядываться по сторонам. — Какая классная комната! Так вот как ты живешь. Весьма богато. И кровать большая. И диван даже есть… И камин! И стол! Класс.       — Правда нравится?       — О, ещё как. — Ария внезапно посмотрела на друга с подозрительным прищуром. — Знаешь что? Мы просто обязаны кое-что сделать.       — Мне уже страшно…       Теренс просидел с закрытыми глазами минут пять по просьбе Арии. Девушка потянула друга за руки и, поставив его около двери, тихо прошептала:       — Открывай.       Теренс открыл глаза и тут же скривил лицо.       — Нет. Ты серьёзно?! Это глупо! Нет, я не буду этого делать.       Ария рассмеялась и залезла внутрь самодельного шатра в центре комнаты из подушек, стульев и покрывал. Весь шатёр был украшен гирляндами изнутри, что ярко светились сквозь покрывала, освещая тёмную комнату тёплым светом.       — Ария, это детский сад. Ты ребёнок.       — Ой, да просто зайди внутрь!       — Заползи. Это глупо, и если ты думаешь, что моё мнение поменяется, то ты… — Теренс залез внутрь шатра и внезапно замолчал.       Оказавшись внутри, он неожиданно залился радостным румянцем, расплываясь в улыбке. Внутри оказалось очень уютно и красиво: огоньки сверкали и переливались, словно яркие маленькие звёздочки. На полу валялись подушки, и Ария даже умудрилась запихнуть туда горшок с невысоким фикусом.       Оглядываясь вокруг, Теренс тихо вымолвил:       — Вау. Ну ладно. Красиво, — воодушевлённо прошептал друг, затем снова недовольно посмотрел на Арию. — Но всё равно глупо.       — Угу, ложись.       Теренс лёг на подушку рядом с Арией, но ногами в другую сторону. Их головы были рядом. Взглянув под купол шатра, Теренс обнаружил, что подруга успела его зачаровать: перед глазами было словно ночное звёздное небо.       — Нравится? — улыбаясь, прошептала Ария.       — Да. Но это всё ещё глупо.       — Если ты залез, чтобы повысить уровень своего интеллекта, то вылезай скорее, пока не поздно, потому что у меня ещё один сюрприз.       — Что? Какой?       Ария достала из кармана ещё один пергамент и, деловито расправив его, принялась читать:       — Что делают кофейные зёрна перед смертью?       — Не-е-ет… — протяжно прошептал Теренс.       — Они молятся! — Ария громко засмеялась.       — Нет, нет, нет! — Теренс закрыл лицо руками и рассмеялся в ответ.       — Да-а! Новая порция из «Магии шуток»!       — Что я тебе сделал?! — смеясь, крикнул друг. — Быстрее! Читай ещё!       — Сидят два вампира: — Стакан есть? — Нет! — А из горла будешь?       Друзья целый час валялись в шатре, заливаясь смехом и разговаривая на самые разные темы. Теренс был безумно рад, что Ария навестила его, ведь она словно вдохнула жизнь в его серые будни.       Проводя каникулы дома, парень ничуть не отдыхал. Все его дни были расписаны поминутно: тренировки, чтобы держать себя в форме, занятия с учителями, чтобы быть на высоте в новом учебном году, ведь он представляет свою семью. А также поездки с отцом на работу в Министерство в качестве его стажёра, чтобы сын приобщался к деловому миру и обрастал нужными связями.       Теренс скучал по подруге и её веселому нраву, по их душевным разговорам и глупому ребячеству.       — В общем, я уже жду не дождусь, когда снова приеду в Хогвартс и хоть немного отдохну.       — Неужели ты за всё лето так и ни разу не занимался тем, что тебе просто нравится?       — Я играл на твоей гитаре, — с улыбкой ответил друг. — Я даже написал свою собственную песню.       — Очень хочу послушать!       — Она ещё не совсем готова.       — А как же на личном фронте? Ты говорил, что твоя любовь — лучший друг с детства. Неужели за всё лето ни разу не виделись? Вы же вроде общаетесь семьями?       — Да, — коротко и с холодом ответил Теренс.       — Прости, если ты не хочешь об этом…       — Всё в порядке, просто ничего нового не произошло. Наши отцы работают вместе. И… Этот человек, когда мы были на деловом ужине у его семьи, снова сделал очень странный жест… И не только… А потом просто стал игнорировать мои письма.       — Этот человек… Ты когда-нибудь расскажешь мне? Кто он?       — Ты правда хочешь знать?       — Теренс. Я научилась трансгрессировать, чтобы принести тебе новую порцию волшебных шуток. Я заслуживаю знать!       Теренс рассмеялся и вполголоса ответил:       — Хорошо. Это Тео.       — Тео? Теодор Нотт?       — Да. Что теперь думаешь?       — Ну… Он красивый. И умный. И…       — Придурок.       — Я тоже влюблена в придурка. Я прекрасно понимаю тебя.       — Малфой писал тебе? Зачем ты его бросила? Ты же вроде была так счастлива…       — Последнее видение было очень страшным, я подумала, что ему будет лучше без меня и моих тайн.       — То есть, ты решила за него.       — Мне нужно было привести мысли и здоровье в порядок. Я… Просто испугалась.       — Понятно. Так он выходил на связь?       — Да. Недавно он прислал мне короткое письмо… И подарок. На мой день рождения.       — Серьёзно? Ты ответила?       — Нет.       — Почему?!       — Я не знаю. Я всё ещё не уверена, что нам вообще стоит быть вместе. Столько вопросов, которые мы так и не смогли решить… Да и… Мне всё равно, — соврала подруга, не имея возможности раскрыть всю правду, что так тревожила её.       — Если ты считаешь, что это правильно, то поступай, как знаешь. Если тебе так легче… — Теренс не стал сыпать соль на рану и решил перевести тему. — По поводу писем всё хотел спросить… Ты писала Поттеру? Как планировала.       — Да, но он не ответил мне ни на одно письмо. Я переживаю, если честно. Что это? Ежедневный пророк? — Неожиданно Ария обнаружила газету, что валялась на полу и выглядывала из-под подушки, и взяла её в руки.       — Угу.       — Гарри снова обвиняют во лжи… И Дамблдора тоже… — с тоской прошептала девушка.       — Обвиняют — мягко сказано.       — Что сказали твои родители?       — Чтобы я держался от Поттера подальше, и собираются подписать петицию об отстранении Дамблдора.       — То есть, они не верят им?       — Нет, разумеется.       — Ну а что… Что думаешь ты?       — Тёмный лорд пытался убить Поттера с пелёнок, но тот первый и единственный в мире волшебник, который выжил после Авады. Дважды он спасал целую школу, будучи ещё мелким пацаном. Он выиграл Турнир Трёх Волшебников, где состязался с гораздо более опытными и взрослыми студентами и где запросто мог умереть. Что касается Дамблдора, он самый могущественный волшебник столетия, обвешанный наградами и собственноручно одолевший Гриндевальда.       — К чему ты ведёшь?       — Я не понимаю, как им можно не верить.       Ария с облегчением выдохнула, и уголки её губ поднялись в слегка уловимой улыбке.       — Страх, — прошептала она.       — Отрицание, — поправил её Теренс.       — Отрицание?       — Пять стадий принятия неизбежного. Если они оба не прекратят стоять на своём, а они не прекратят, дальше последует гнев. И боюсь, что торги наступят нескоро. И если Дамблдор чрезвычайно опытный в вопросе противостояния стаду упёртых баранов и в том, как гнуть свою линию, оставаясь в добром здравии, то Поттер…       — Ещё, по сути, ребёнок… Бедный Гарри…       — Угу. Помнишь, я рассказывал, как на втором курсе все скалились на него, подозревая, что это он наследник Слизерина, пытающийся убить маглорожденных?       — А в этом году все ополчились, думая, что он врёт, что не кидал своё имя в кубок…       — Теперь это. Ещё и Седрик умер у него на глазах, они, вроде, неплохо общались, я видел их вместе.       — Как он вообще это выносит.       — Не знаю. Я бы не смог. Наверное.       — Теперь я переживаю за него ещё больше.       — Так, может, навестишь и его? Раз он не отвечает.       — Что?       — Ну, как меня. Поговоришь с ним, узнаешь, как он, подбодришь, если это возможно. Я думаю, он должен знать, что по прибытии в Хогвартс, помимо двух его верных друзей и директора, будут ещё люди, которые на его стороне. И я уверен, что это не только мы с тобой. Думаю, он захочет это услышать. Не знаю, я бы хотел.       — Теренс…       — М?       — Откуда у тебя такое большое сердце? — Ария огромным взмахом развела руки в разные стороны, демонстрируя размер.       — Ну, не настолько. Всё-таки, когда будешь его навещать, не переусердствуй. Учти, что у тебя уже есть лучший друг.       — Что? О чём ты говоришь? — Начала смеяться Ария.       — Угу. Малфоя я уж стерплю как-нибудь, раз он избранник сердца. А вот ещё одного друга — нет. Если вы с ним споётесь…       — То что ты сделаешь? — перебила его Ария с ухмылкой.       — Ты не оставишь мне выбора. Я буду вынужден убить его! — внезапно прорычал Теренс и кинулся на подругу с щекоткой, пока та заливалась звонким смехом, задыхаясь.       — Прекрати! — Вырвалась Ария и, не прекращая улыбаться, звонко заговорила с грозной интонацией. — Теренс Хиггс! Неужели вы настолько ревнив?!       — Да, — уверенно ответил друг, вальяжно положив руки под затылок и ехидно улыбаясь. — Ты только моя. И немножко! Немножко. Малфоя. Так уж и быть. Но немножко. Чуть-чуть так. — Привстал он, сопровождая эти слова жестом пальцами.       — Ты, очевидно, забыл, что мы расстались. Я не думаю, что мы будем вместе ещё когда-либо.       — Ария, хочешь знать, чем я занимался всё лето?       — Учился?       — Угу. Стоя перед зеркалом, изображать выражение лица с ноткой иронии и дикой усталости.       — Неужели? Зачем же?       — Чтобы эффектно закатить глаза под фразу «Я же говорил», когда он снова предложит тебе встречаться. А ты согласишься.       — Этого не будет!       Теренс промолчал, лишь поджав губы сквозь улыбку.       — Думаешь, предложит?       Теренс засмеялся и закатил глаза.       — Ария, он даже не выдержал, чтобы сделать вид, что забыл про твой день рождения, и прислал тебе подарок! Подарок, Ария!       — Допустим. Но, в любом случае, мне всё равно… — тихо пробубнила она, нервно затеребив кулон в виде сердца из чёрного драгоценного камня на шее.       Заметив это, Теренс изумлённо прокричал с улыбкой:       — О боже! Это он? Это подарок? Ты серьёзно? Надела его?       — Что?! Кулон ни в чём не виноват! Ой, отвали!       — Надо будет ещё потренироваться. Чувствую, мои глаза закатываются недостаточно высоко.       Ария пождала губы и посмотрела на друга с недовольным лицом. Теренс рассмеялся и ущипнул её за щёчку.       — Думаешь, попробовать нагрянуть к Поттеру прямо сейчас? У меня только полнолуние, чтобы провернуть это.       — Да, почему нет.       — А вдруг он рассердится?       — А вдруг обрадуется?       — А вдруг расстроится?       — Извинишься и уйдёшь. Обрадуется — останешься и поговоришь.       — Люблю, как у тебя всё просто.       — А зачем усложнять?       — Ладно, как всегда прав. Тогда я лучше пойду, пока ещё не совсем поздно. Сколько времени?       — Десятый час.       — Во сколько ты ложишься спать? Это же ужас какой-то, а не жизнь.       — Я привык. Давай, лети, пташка моя.       Ария молча вылезла из палатки, а следом за ней и Теренс. Он сел на кровать и, не скрывая улыбки, сказал:       — Пс, Ария, — прошептал друг, и та обернулась. — Я скучал. Спасибо, что навестила.       Ария лишь молча улыбнулась и развернулась к окну, отходя от кровати с палаткой, чтобы дать себе место для манёвра. Она уже собиралась было переместиться, но в последний момент обернулась на Теренса и тихонько произнесла:       — Теренс…       — М?       — Я очень тебя люблю.       — И я люблю тебя, солнышко, — ответил он с нежностью и сделал небольшую паузу. — Вали уже, ты мне режим портишь, — вальяжно отчеканил друг с издёвкой и улёгся на кровать, закрыв глаза и улыбнувшись.       — Придурок, — прошептала Ария сквозь смешок и наконец трансгрессировала.