Кровная связь

            Наступил октябрь. Все с нетерпением ждали приезда загадочных заморских гостей и гадали, каким именно образом они прибудут в Хогвартс. Весь замок был украшен и подготовлен наилучшим образом, а все его обитатели были взволнованы ожиданием.       Появление гостей было настолько эффектным, что Ария в очередной раз подметила, насколько хорошей идеей было подготовить для них приветственное шоу в знак уважения и гостеприимства.       Когда вечернее пиршество начало приближаться к своему завершению, и золотые тарелки, наконец, опустели, Дамблдор встал со своего места и сделал объявление. Он поздравил всех с приближением торжественного мига и сообщил о том, что Турнир Трёх Волшебников вот-вот будет открыт.       Все замерли в ожидании, как вдруг директор объявил:       — Но для начала мы хотим ещё раз поблагодарить наших дорогих гостей за их приезд и выразить наше глубокое почтение в специальном приветственном шоу, что с рьяным энтузиазмом подготовили ученики Хогвартса.       Дамблдор с ухмылкой оглядел весь зал, поднял руки и хлопнул в ладоши.       Все свечи резко потухли, и в зале наступила кромешная тьма. Все внезапно засуетились и стали переговариваться, пытаясь разглядеть хоть что-то вокруг, как вдруг их перебили звуки барабанов, что торжественно начали отбивать свой ритм.       Imagine Dragons — Believer.       Вдруг с потолка в ряд пролился свет волшебных прожекторов. Четыре цвета: красный, желтый, синий и зелёный. Они осветили пространство перед большими входными дверьми в зал, где зрители наконец смогли увидеть целую толпу учеников Хогвартса, хаотично выстроившихся в три длинных ряда. Их было человек тридцать, не меньше. Все были в школьной форме и ярких жилетках в цвет своего факультета.       В самом первом ряду стояли ещё четыре ученика. Парвати Патил, как представительница Гриффиндора, стояла слева, в зоне освещения красного прожектора. Рядом с ней, правее, стоял пуффендуец Эрни Макмиллан в освещении жёлтого. Далее располагалась сестра Парвати с Когтеврана, Падма. На неё лил яркий синий свет. И последним стоял Теренс Хиггс в зелёном освещении, как представитель Слизерина.       Все четверо были облачены в длинные, переливающиеся под светом прожекторов мантии цвета своего факультета.       Позади них, в следующем ряду, по центру стояла Ария в общем хоре.       Увидев это зрелищное появление, публика разразилась криками и свистами радости.       Когда проигрыш закончился, Теренс первым начал громко и мелодично распевать куплет.       Как только он закончил, музыка будто замерла, потихоньку нарастая, чтобы неожиданно взорваться яркими и насыщенными звуками. В этот же миг прямо под потолком вспыхнул ослепляющий разноцветный фейерверк, а ученики запели хором припев, синхронно двигаясь в танце.       Зрители закричали от восторга и стали хлопать.       Второй куплет спел Эрни. И, как только его строчки подошли к концу, музыка снова стала нарастать, резко взрываясь красочной мелодией. В этот же миг с потолка посыпались яркие разноцветные искры, освещая всё вокруг и растворяясь в воздухе, пока ученики голосили что есть сил припев.       Завершающий куплет по очереди нараспев исполнили Падма и Парвати. Их голоса оказались на удивление дивными и сильными, словно пение — это их предназначение.       Когда подошёл момент заключительного припева, и музыка, уже привычно нарастая, взорвалась громкими звуками, совершенно неожиданно и внезапно со всех сторон из стен появились серебристые призраки замка, кружась парами в танце. Они заполнили все пространство, подпевая ученикам, пока сверху над ними то и дело вспыхивал разноцветный салют.       От изумления публика раздалась ярыми возгласами и визгами, наблюдая это удивительное и волшебное зрелище.       Когда песня закончилась, зрители ещё долго не могли прийти в себя от впечатлений.       Но вот свечи под потолком снова зажглись, большая часть привидений, поклонившись, покинула зал, а выступающие ученики уселись по своим местам, принимая поздравления от соседей.       Директор представил организаторов турнира, озвучил судейский состав и попросил завхоза Филча вынести ларец.       Объясняя правила участия в состязаниях, Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, представив всем появившийся из ларца Кубок Огня.       Как только все правила были озвучены, он с ехидной и загадочной улыбкой оглядел весь зал и наконец объявил Турнир Трёх Волшебников открытым.

***

      На следующий день, после завтрака, Ария увидела выходящего из большого зала Виктора Крама. К удивлению многих окружающих их учеников, она внезапно кинулась ему навстречу с громким возгласом:       — Виктор! — радостно вскрикнула Ария и прыгнула к нему в объятия. Он закружил её и засмеялся.       — Здравствуй, грозовая тучка, — сказал он, опустив её на землю.       — Я так рада тебя видеть!       — И я тебя. Прогуляемся? — Виктор протянул Арии свой локоть, девушка взяла его под руку, и они медленно стали идти вдоль коридора. — Как ты тут? Никого не обижаешь? — слегка подтрунивая, стал интересоваться Виктор.       — А не обижают ли тут меня, не хочешь узнать? — иронично спросила Ария.       — Оу, это вряд ли. Такое вообще возможно?       — Ну, я бы не сказала, что не было попыток.       — Чёрт, я уже переживаю за этих бедолаг. — Они оба засмеялись.       — Я так скучала по тебе!       — Я тоже, милая маленькая фурия. Дурмстранг как-то опустел без тебя.       — Неужели, это как?       — Он стал тише. Знаешь, никто не кричит, не поёт, не взрывает стены. Обычные спокойные такие будни.       — Какой кошмар, как скучно.       — Да, но зато ребята стали спать спокойнее. А заодно и лучше учиться.       — Что ж, это утешает.       — Ты ведь больше не практикуешь тёмную магию, Ария? — Его тон резко сменился, будто он ждал этого разговора.       — Тише! Виктор… Нет, ты что, не в Хогвартсе же…       — То есть за его пределами ты возьмёшься за старое? — Они стали говорить полушёпотом.       — Нет, не переживай, после истории с артефактом я усвоила урок… Но мне многое ещё нужно изучить…       — Ария! Ты обещала. Я думал, после истории с артефактом ты и вовсе бросишь эту затею!       — Да, но… Виктор, мои видения начались после того, как я к нему прикоснулась, я начала вспоминать свою жизнь и, хоть это очень болезненно, я … Я лишь хочу понять, что произошло… Ты не в праве осуждать меня!       — Осуждать?! Ария, я трижды вытаскивал твою задницу из беды, когда ты его искала, и после того, как нашла. И представь себе моё разочарование, когда я узнал, что после твоего отъезда он бесследно исчез! Хотя ты клялась, что отдала его Каркарову.       — Да как ты смеешь! Намекаешь на то, что я лгунья?! Ты думаешь, он у меня?!       — А разве это не так?!       — Да, но как ты мог такое сказать!..       — Оставь свои шутки, это очень серьёзно, мне снова пришлось соврать ради тебя. Ты хоть представляешь, какой допрос Каркаров нам устроил?!       — Спасибо, я правда очень тебе благодарна… — виновато посмотрев, ответила девушка.       — Он действительно нужен тебе?       — Ты не представляешь, как…       — Если это и вправду так, обещай, что ты будешь осторожна и больше никогда не станешь практиковать тёмную магию…       — Не буду!       — В глаза смотри.       — Не буду. Я обещаю, — твёрдо произнесла Ария, глядя Виктору в глаза.       — Ты меня в могилу сведёшь. — Снисходительно улыбнувшись, Виктор приобнял Арию, и они продолжили идти.       — Ничего, зато ты наконец выспишься, — похлопывая его по предплечью, невозмутимо ответила Ария.       — Ты и там легко дашь мне миллион поводов перевернуться, — с ухмылкой ответил Виктор, и Ария засмеялась, пожав плечами.       — Как Каркаров вообще узнал про артефакт? — обеспокоенно спросила она.       — Угадай с трёх раз. Белизар сразу сообщил ему, как обнаружил пропажу.       — Чёрт… Я не видела его в Хогвартсе, он прибыл с вами?       — Нет, насколько я слышал, у него умер дед при странных обстоятельствах. Ведётся расследование, пока вся семья грызётся за наследство.       — Большое наследство?       — О да. Но он числился в списке тех, кто должен был поехать в Хогвартс. Думаю, он всё же найдёт возможность и прибудет к Рождеству, может, немного позже.       — Угу…       — Эй, если он снова будет тебе угрожать, просто скажи мне, хорошо? И спрячь надёжнее артефакт.       — Спасибо, Виктор. Не представляю, чем я заслужила твою доброту.       — Брось. Ты сделала бы для меня то же самое. Или ты забыла, как вычислила и избавила меня от паразита, которого из зависти подселил в меня Белизар, когда я спал? Мои конечности могли отсохнуть, и прощай квиддич. Его практически невозможно отследить, как ты вообще смогла…       — Но мы не смогли это доказать! — перебила его Ария. — Белизар так и остался безнаказанным…       — Всему своё время. Ладно, не теряйся из виду, мне пора, — суетливо прервал беседу Виктор, когда заметил, что его зовут однокурсники.       — До скорого… — Ария поцеловала свои пальцы и прикоснулась ими к уголку губ Виктора. Он улыбнулся и ушёл.       Ария всегда так делала после того, как они выяснили ещё в Думстранге, что их отношения были не более, чем платонические. У них были слишком разные характеры. Да и Виктор был совсем не в её вкусе, к тому же относился он к ней как к капризному ребёнку, за которым вечно нужен глаз да глаз. С тех пор, как именно он нашёл её безжизненное обнаженное тело среди снега и огня, он будто чувствовал свою ответственность за её жизнь. И ничего не мог с этим поделать.       Ария с тревогой погрузилась в свои мысли. Ученик Думстранга, Белизар Радаев — обманщик и манипулятор, с которым она успела нахлебаться горя в поисках тёмного артефакта в подземельях школы по его наводкам.       Они расстались отнюдь не на лучшей ноте, и, прибыв сюда, он однозначно даст ей о себе знать, ведь артефакт остался у неё. Это лишь вопрос времени. Ария думала только о том, что нужно быть готовой. И ей действительно стоит получше его спрятать.       Драко был, как всегда, неподалёку и, увидев, как близко знакомы Ария и Крам и как мило они прощаются, впал в недоумение. Ему стало интересно, как это вообще возможно. К тому же, это отличный повод в очередной раз помучить новенькую и привлечь её внимание к своей персоне. Он вновь увязался за ней с разговором:       — Ты знакома с Виктором?       — Мы друзья.       — Как это возможно? Зачем ему дружить с тобой?       — Ну, не знаю, может, если бы ты поменьше ко мне придирался, то заметил, что я само очарование. — Широко улыбнулась Ария.       — О, нет. Ты заносчивая, наглая, самодовольная, самовлюблённая, невыносимая заноза, но никак не само очарование. И мне интересно, как Виктор вообще мог обратить на тебя внимание?       — Ух, сколько прилагательных. Не знаю, Драко, а почему ты обратил своё внимание на меня?       — Ты слишком яркая.       — Ну вот и ответ! Спасибо.       — В плохом смысле. Ты как ослепляющий смертоносный луч…       — Слушай, чего ты пристал опять, спроси у Виктора. Вы же вроде сдружились.       — Как яркий солнечный свет, сжигающий сетчатку глаз и вызывающий мигрень… — продолжал Малфой, игнорируя её ответ.       — Да, понятно. — Закатив глаза, усмехнулась девушка.       — Как мерзкий неоновый свет, при виде которого так и тянет блевать радугой…       — Да чего ты вообще ко мне прицепился? И ходишь за мной, и ходишь, можно подумать ты… О боже! Ну конечно! — вскрикнула Ария.       — Можно подумать я что?.. — Драко удивился.       — Ты влюбился!       — Что?! — От возмущения его брови поползли наверх.       — Ты влюбился!       — Нет!       — Втрескался просто по уши!       — Да я лучше выколю себе глаза, чем влюблюсь в тебя!       — Однозначно, стопроцентно, просто признайся!       — Да ни за что!       — Разумеется, это всё объясняет! Всё твоё поведение! И твоё сравнение меня с радугой и солнечным светом!       — С лучом. С ярким смертоносным лучом света, выжигающим сетчатку, — стиснув зубы, поправил её Малфой.       — Неужели?! Какие яркие чувства, Драко! — подметила Ария.       — Спустись с небес на землю, милая, я стопроцентно не влюблён в тебя, — осадил её парень.       — Тогда оставь! Меня! В покое! — неожиданно прокричала Ария строгим тоном, оттолкнув Драко от себя.       Она только-только услышала, что её настоящий враг узнал о том, что это она выкрала у него очень важную ему вещь, и ей нужно было подготовиться. У неё не было особого настроения и тем более времени, чтобы в очередной раз мериться эго с Малфоем. Хотя в обычное время ей это даже нравилось.

***

      Всем ученикам, желающим принять участие в соревнованиях, было дано двадцать четыре часа на раздумья.       Уже следующим вечером, после очередного праздничного пиршества, были торжественно объявлены участники Турнира Трёх Волшебников, среди которых, ко всеобщему шоку, в самый последний момент, было неожиданно озвучено имя: Гарри Поттер.       Охваченные гневом и подозрениями люди не верили ему, что это не он кинул своё имя в кубок.       Очень скоро его стали донимать и откровенно издеваться.       Слизеринцы, под руководством Драко Малфоя, конечно, изготовили оскорбительные значки в поддержку Седрика Диггори и ради уничтожения последних нервных клеток Гарри.       Рита Скиттер написала свою ошеломляющую статью, выставляющую Поттера закомплексованным идиотом с детскими травмами и жаждой всеобщего внимания.       Даже гриффиндорцы, что стали рьяно поддерживать Гарри, не верили, что он этого не хотел. Они поддерживали его как участника, но никто так ни разу и не поддержал его как человека, которому было безумно страшно.       Никто, кроме Гермионы, которая была словно меж двух огней между Гарри и Роном, который после произошедшего отвернулся от лучшего друга.       Обладая логическим складом ума, ей было трудно оказать другу полноценную душевную поддержку. Всё, что она могла, это лишь оставаться рядом и помогать всем, чем только может.       Единственным из других участников Турнира, который отнёсся лояльно к участию Гарри, оказался Виктор Крам. С подачи Арии. Опасаясь конкуренции столь искусного обманщика, он сам стал расспрашивать подругу, что Гарри за человек.       Ария рассказала, что, учитывая то, что она успела узнать о Поттере, всеобщей славе и мировой известности он предпочёл бы хотя бы один спокойный учебный год. Наблюдая за турниром и развлекаясь со всеми вместе со стороны.       Она отчётливо подметила ещё давно, как Гарри и без того тяготит его слава и как он переживает. Имея высокую чувствительность к магии, Ария чувствовала, как сила Гарри бушевала от страха и гнева. Она чувствовала с ним необъяснимую связь, чувствовала самого его. И втайне безумно жаждала выяснить: почему?       За всей этой воодушевлённой суматохой дни стали проноситься с бешеной скоростью. Один за другим.       В один из таких дней Гарри вышел в общественный двор Хогвартса, пытаясь убежать от громких насмешек и найти уединённое место.       Первое, что он увидел и что целиком и полностью захватило его внимание, была Ария, которая сидела под деревом с гитарой и пела милую и забавную песню приставучим первокурсникам.       Раздумывая, он смотрел на эту сцену, наслаждаясь песней, что сумела немного отвлечь его от тревог и волнений.       Когда песня закончилась, Поттер увидел, как к Арии пристал Малфой с очередными издевательствами. Но она не выглядела ни расстроенной, ни напуганной. Громко смеясь, она покинула своего донимателя, летящей походкой спускаясь по небольшому склону, пока окончательно не скрылась из виду.       Внезапно услышав очередной нелестный комментарий в свой адрес от проходящих мимо учеников, Гарри решил найти место поукромнее и пошёл по направлению к Арии.       Спустившись по склону, Поттер увидел, как Ария безмятежно сидела на лавочке и перебирала пальцами струны гитары.       Заметив Гарри, девушка предложила присесть рядом с ней. Она сказала, что, если он тоже хочет спрятаться, они могут спрятаться вместе. Поттер подумал: почему бы и нет? Она выглядела приветливо, да и мелодия, что она тихо бренчала, была весьма приятной и успокаивающей.       — Как там твои призраки прошлого в глазах? — с лёгкой издёвкой спросила Ария, улыбаясь. — Так и выходят со слезами каждую ночь? Потрясающая статья.       — Очень смешно. Знаешь… — Разозлившись, Поттер резко встал, собираясь уйти.       — Останься, Гарри, я просто шучу, — всё так же улыбаясь, перебила Ария и схватила его за руку, потянув обратно на место. — Я смеюсь над Скиттер, не над тобой. Её талант «королевы драмы» меня будоражит.       — А меня нет, — раздражённо прошептал Гарри и сел обратно на скамейку, опустив голову и потирая шею.       — Понимаю. Однако, если у тебя получится отнестись к этому хоть немного с юмором, жить станет проще. По Дамблдору сужу. Ты хоть раз видел, что она пишет про него?       — Нет, и мне неинтересно.       — Ясно, хорошо. — Отвела глаза Ария и с улыбкой начала бренчать мелодию на гитаре.       Заметив, что Гарри обречённо впечатался в скамейку и задумчиво уставился вдаль, Ария отложила инструмент и посмотрела на него.       — Гарри, всё будет хорошо. Скоро все поймут, что к чему. Поверь, буквально первое же испытание, и ты снова король. Все поймут, что ты этого не делал.       — Ты мне веришь? Веришь, что я не бросал имя?       — Разумеется.       — Но… Почему?       — В смысле?       — Не пойми меня неправильно, но я думал, на Слизерине…       — Мне плевать, что думают другие. Брось, Гарри, ты ничего не сможешь с этим сделать. Пойми, сплетни как социальный клей. Люди всегда будут думать то, что захотят, даже если на самом деле на твоей стороне. Например, я слышала историю о том, как на втором курсе ты заговорил на парселтанге, и все думали, что ты наследник Слизерина. И что? Кто в итоге выкусил?       — Откуда ты… Да, но… — суетливо стал лепетать он всё ещё в расстроенных чувствах.       — Поверь, — прервала его лепет Ария, положив руку ему на плечо. — Буквально первая твоя победа на первом же турнире, и все забудут. И начнут тебя боготворить.       — С чего ты… Что, если… Вдруг я не справлюсь!       — Сказал человек, который голыми руками задушил гигантского змея. Сколько тебе было? Двенадцать лет?       — Что? Это не так!       — Значит, ты не одолел чудовище?       — Одолел, но мечом, и… Мне просто повезло, — обречённо выдохнул он, сжимая кулаки.       — Да уж, любимец судьбы.       — Что, прости?       — Если судить о всех твоих подвигах, о которых я слышала, опираясь на твои предположения об удаче, то, очевидно, твоя кровь на девяносто девять процентов… Феликс Фелицис?       — Что это?       — Жидкая удача. Зелье, ещё не проходили?       — Нет. Но раз так, то да, очевидно, ты права. — Усмехнулся Гарри. — Откуда ты вообще всё это знаешь?       — Люблю тусоваться с Гермионой в библиотеке.       — Да нет же, про меня.       — А, ну, я же говорю, сплетни — социальный клей. — Подмигнула Ария. — И, как видишь, их всегда преувеличивают. Как хорошее, так и плохое, лишь бы было интересно обсудить. Так что расслабься, пара недель, и все успокоятся. Знаешь, меня тоже обсуждают из-за моих глаз. А вот того парня, видишь? Говорят, он ворует у своих однокурсников, пока те спят. А вот та девочка, я слышала… — шёпотом заговорила Ария. — Она пыталась подсунуть амортенцию профессору Снейпу.       — Это же ужасно!       — Не говори, ей же всего шестнадцать! Это ненормально! К тому же, он же профессор по зельеварению, неужели он ничего не заподозрил бы?       — Да не это ужасно, а вообще всё это. Все эти разговоры. Зачем это нужно?       Ария внезапно засмеялась.       — Не знаю, Гарри, посмотри, как она красива, сложи с тем фактом, что у неё отлично по зельеварению и Снейп ценит её кропотливый подход к его любимому предмету, и сделай выводы сам.       — Но какие тут можно сделать выводы?       — Зависть, Гарри. Гадкое чувство такое, знаешь? У некоторых людей настолько обыденные жизни, что обсуждение чужих им необходимо как воздух. Если это что-то плохое, они сравнивают с собой и гордятся, что у них лучше. Если хорошее, берут пример. Ну, а если не получается, обесценивают эти недосягаемые для себя достижения, чтобы чувствовать себя лучше. Это неприятно, но по-настоящему пожалеть можно лишь тех, кто сплетни распускает, а не тех, о ком они. Обсуждают лучших, пойми. Тех, кого интересно обсуждать. Ты интересный, ты лучший, Гарри! Смирись и расслабься. — Подмигнула Ария с улыбкой, приободрительно похлопав по плечу.       — Смирись… конечно… Это всё чушь.       — Согласна. Но что поделать. Толпа есть толпа. — Ария снова взялась за гитару и начала тихо перебирать пальцами струны, пока не заметила, как Гарри снова задумчиво опустил голову, явно приуныв.       — Гарри! — крикнула девушка, отложив гитару, схватив друга за предплечье и слегка растормошив его. — Ты лучший! Самый классный! Просто золотце! А они все придурки!       — Перестань. — Слегка ухмыльнувшись, Гарри попытался убрать её руку, пока его щёки наливались румянцем от смущения.       — Все придурки! — продолжала кричать Ария с улыбкой, ещё сильнее вцепившись в его руку, слегка толкая и раскачивая парня на скамейке. — Глупые, мерзкие, бестолковые, невоспитанные, завистливые, жалкие, неотёсанные болваны! А ты сокровище! Самый добрый, самый сильный, самый милый, просто человеческая версия солнца!       — Ну всё, я сейчас сгорю со стыда, прекращай. — Гарри покраснел и слегка засмеялся.       — Ты со всем, со всем справишься! Я в тебя верю! Дамблдор в тебя верит! Хагрид в тебя верит! Макгонагалл в тебя верит! Гермиона в тебя верит! Почти Безголовый Ник в тебя верит!       — Правда? Сэр Николас?       — Конечно! Все самые крутые люди в тебя верят! А эти крысы помойные и кикиморы болотные со своими дебильными значками упадут в огромную лужу осознания своей неправоты и захлебнутся слезами! Так что прекращай ныть и встряхнись, а то я тебе надаю пинков по заднице прямо сейчас!       — Ну всё, всё, хорошо, хорошо! Я понял! — Сквозь неловкий смех Гарри едва вырвался из её крепкой хватки.       — Нет, не понял! Немедленно скажи это! Скажи: «Я лучший, я со всем справлюсь. Они крысы и будут есть помои».       — Не буду я ничего говорить.       — Гарри Поттер! Немедленно скажи это вслух, иначе я тебе тресну, — прошипела Ария, слегка дав ему подзатыльник.       — Ау, ладно-ладно. Я лучший, я со всем справлюсь, — начал бубнить Гарри.       — А они крысы…       — Они крысы и будут есть помои.       — Вот и всё. И это правда. — Ария резко приняла невозмутимый довольный вид и снова взялась за гитару.       Гарри сидел, недоумевающе разглядывая девушку, размышляя о том, в самом ли деле она сумасшедшая. Впрочем, её импульсивность его хоть и смутила, но ничуть не оттолкнула.       Впервые за последнее время он почувствовал такую ярую поддержку не как участника Турнира, на которого возлагают надежды, ожидания и подозрения, а как друга. Как обычного парня, которого просто хотят поддержать и подбодрить. И кто бы мог подумать, что он получит её от слизеринки.       В её глазах горел такой огонь, что было видно, что она действительно верит в свои слова. И верит в него. Как, зачем, почему? Всё это было ему непонятно, но, чёрт возьми, приятно.       — Как ты поняла, что я не вру? В смысле… Почему ты поверила мне? Мы не особо близки… В смысле, я благодарен за поддержку, но…       — Не знаю, Гарри, — уверенно остановила его Ария, не прекращая улыбаться. — Просто я не замечала за тобой суицидальных наклонностей. Синдром самозванца, возможно, но не более, — покачав головой, добавила девушка с прищуром, затем быстро выпрямилась и приняла деловой вид. — Это такой магловский психологический термин, когда человек не способен приписать свои достижения собственным качествам, способностям и усилиям. Несмотря на внешние доказательства его состоятельности, человек уверен в том, что не заслуживает успеха, которого достиг, списывая всё на удачу, попадание в нужное место и время или введение других в заблуждение насчёт своей персоны. Чем ты и занимаешься. — Подмигнула Ария.       Гарри ухмыльнулся и нервно выдохнул.       — Да уж, пожалуй, ты слишком часто тусишь с Гермионой в библиотеке.       — Да, и мне нравится! А что касается вечной славы… Как я уже говорила, тебя и так каждая белка в лесу знает, куда больше славы-то? К тому же, она и так тебя явно напрягает, по крайней мере, я это точно вижу.       — Не думал, что ты настолько хорошо меня понимаешь.       Ария молча улыбнулась и, сделав небольшую паузу, добавила:       — Знаешь, это было бы скорее в стиле Малфоя. Тому дай хоть всё внимание мира, всё равно будет мало.       Гарри тихо засмеялся.       — Точно. Вот бы все остальные тоже это поняли. А он всё ещё достаёт тебя? Видел вас у дерева… Там…       — Да, но, знаешь, мне это даже нравится, отлично помогает выпустить пар. Да и вообще, он не такой уж и плохой.       — Неужели?       — Да, в целом он весьма безобиден для людей, у которых нет комплексов.       — И много ты знаешь подростков без комплексов? — с ухмылкой спросил Гарри.       — Туше, — поджав губы, ответила Ария с улыбкой. — И всё же я считаю, что многие недооценивают его креатив и чувство юмора, потому что судят предвзято.       — Угу, очень креативные значки, например.       — Шутишь! Да он всю душу в них вложил! Драко думает о тебе днём и ночью и заботится, чтобы и другие не забывали, буквально развешивая твоё лицо всем на грудь! Он так старался, пожалей парня, он уже с ума сошёл от любви к тебе, а ты всё недоволен! — со смехом звонко отчеканила Ария.       Поттер рассмеялся, прекрасно понимая, что подруга шутит, пытаясь его подбодрить.       — Мне бы лучше твоё креативное видение мира, жить было бы проще.       — Я тебя научу. Смотри. — Девушка взяла в руку камешек, что валялся на земле. — Это мнение каких-то там людей. Берёшь его. — Ария замахнулась камнем и швырнула изо всех сил. — И всё. И кладёшь на это всё огро-о-омный такой…       — Ария!       — Ну ты понял.       — Я понял. Здорово, что тебе это так легко даётся. Тебе тут нравится, ты больше не грустишь?       Ария посмотрела на него с недоумевающим прищуром.       — Извини, мне казалось временами, ты немного грустная была.       — Всё хорошо, мне тут очень нравится. Сначала я переживала, что не впишусь… Но потом… Я завела друзей и, знаешь, чувствую себя как в своей тарелке. Будто нет лучшего места для меня. Словно я…       — Дома…       — Да…       — У меня так же. Хогвартс — лучшее место на земле.       — Ну, это ты загнул. Для лучшего места на земле тут слишком много придурков. Но это не беда. Главное, просто не оказаться в их числе.       — Точно… Знаешь, насчёт придурков, если кто-то…       — Если ты снова про Малфоя, то забудь уже про него.       — Но всё же, если он тебе надоест или будет угрожать, знаешь, ты… Ты можешь сказать мне.       — Га-а-арри, — с улыбкой протянула Ария, — спасибо, милый, это очень приятно. Но в этом нет нужды, это же всего лишь Малфой, а не Василиск, я справлюсь.       Гарри смущённо улыбнулся.       — Не знаю, иногда кажется, мне с Василиском было проще, чем выносить всё это.       — Верю. — Засмеялась Ария. — Поэтому и думаю, что ты справишься с Турниром.       — Спасибо, приятно знать, что хоть кто-то тебе верит.       — Брось, многие тебе верят, к тому же, у тебя есть друзья, главное, что думают они.       — С этим-то и проблема, — удручённо пробубнил Гарри.       — В смысле? Что-то случилось?       — Рон, — выдохнул Гарри и снова взялся за шею, как будто она болит.       — Ауч… — с прищуром прошипела Ария.       — Угу.       — Дай ему время, Гарри, всё наладится.       — Лучше дам ему пинка.       — Конечно, я подержу его, а ты ему врежешь, но давай оставим этот вариант про запас. Думаю, Рон не прав, но все мы ошибаемся иногда. Наверное, он просто запутался, но в глубине души он тебе верит. Случись что с тобой, он не переживет. Я уверена, вы помиритесь.       — Посмотрим, сейчас я не могу об этом думать. Я вообще не знаю, почему говорю тебе всё это, просто…       — Накопилось.       — Да, пожалуй.       — Я понимаю тебя.       — Спасибо.       — Брось, не за что.       — Нет, правда, спасибо, знаешь, с тобой легко говорить.       — Спасибо, Гарри. С тобой тоже.       — Могу… Могу я поделиться с тобой ещё кое-чем?       — Конечно, что такое?       — Опять же… Не пойми меня неправильно, я и сам не понимаю, почему это произошло, но… Знаешь, после той истории… Ну, с твоими…       — Глазами? Меня это не смущает, можешь говорить, как есть.       — Да… В общем, у меня заболел шрам, когда это случилось…       — Это так странно… Каждый раз находясь рядом с тобой, мне сложнее себя контролировать, как будто что-то закипает внутри… И меня очень тянет к тебе…       — Как это «тянет»?       — Не в смысле какой-то романтики, нет. — Смущённо засмеялась девушка. — Но будто…       — Что же?       — Будто у тебя есть что-то моё, и оно мне очень нужно. Но в то же время оно пугает меня… И я не знаю, что это.       — Серьёзно? Ты ни разу не говорила об этом…       — А ты ни разу не говорил про шрам… Он же достался тебе от…       — Волан-де-Морта.       — Может, нас… Может, нас проклял один и тот же волшебник?       — Думаешь, он проклял тебя?       — Не знаю, как ещё это объяснить? И знаешь, раз уж мы заговорили откровенно, я тоже говорю со змеями…       — Не может быть! Но откуда?       — В том-то и дело, я не помню ничего, что было до этой весны, а моя сила явно не в рамках нормального… Откуда у тебя этот дар?       — От него. Он, вроде как, передал мне часть своих сил или вроде того…       — Видишь! И эта странная магическая реакция друг на друга… должна же быть связь… Знаешь, Дамблдор вроде как пытается помочь мне с восстановлением моих воспоминаний… Правда, руками Снейпа, но всё же. Если мне удастся наконец что-нибудь вспомнить, я обязательно с тобой поделюсь. Если хочешь…       — Да, конечно, хочу. Я уверен, он поможет тебе. Дамблдор — самый выдающийся волшебник.       — Это факт. Знаешь, что я ещё думаю?       — Что?       — Не знаю, как ты, но я думаю, мы можем больше доверять друг другу.       — Я и так доверяю тебе.       — Правда?       — Да. А ты мне?       — Да, всегда.       — Здорово.       — Значит… Друзья?       — Конечно. Друзья. — Гарри протянул руку Арии, и она её пожала, улыбаясь.       — Здорово. — Застенчиво посмеялась она и снова начала перебирать струны.       — Да уж… В голове не укладывается…       — И не говори…       Повисло недолгое молчание. Гарри посмотрел на Арию, на гитару и на то, как её изящные пальцы рук легко бегали по струнам.       — Приятная мелодия. Что это? — спросил он.       — Сочинила новую песню.       — Да? Давно?       — Пока мы говорили.       — Что? Но как? — удивился Поттер.       — Тс-с-с-с… Она сама пришла… Талант, Гарри, талант.       — Сыграешь мне? — усмехнувшись, спросил он.       — Конечно, она же для тебя.       — Что? Меня?       — Угу, вот, слушай.       Ария нежным голосом запела ему песню, и Гарри расплылся в улыбке, ненадолго забыв все проблемы. Ему было приятно, что Ария поддержала его и смогла хотя бы немного вытащить из всего этого невроза, заставив улыбнуться и почувствовать себя обычным парнем, у которого нет забот.       После этого разговора он действительно стал доверять ей, и их дружба пустила свои корни.