Фиолетовый сорняк

Ещё не дойдя до ворот, Майя услышала крики и шум. Едва войдя в ворота, Майя сразу же бросилась в сторону. Пропустив мимо себя толпу волшебников во главе со Слагхорном и его учениками, она смогла увидеть возобновившуюся битву во всех её подробностях. Посреди двора темнел чёрный остров сторонников Волдеморта. По сравнению с началом битвы он уменьшился чуть ли не вдвое и состоял почти что из одних настоящих Пожирателей в масках. Простые слуги все куда-то подевались. Пожирателей Смерти теснили с двух сторон – небольшая и сильно потрёпанная группа защитников Хогвартса, уже побывавших в битве, наступала от главного входа в замок, а свежие и нетронутые волшебники, подошедшие из Хогсмида, валили валом со стороны ворот. Чуть дальше, куда ни те, ни другие старались не соваться, два здоровенных великана мутузили третьего, пониже ростом и пошустрее, чем его противники. Одинокий великан, одетый в донельзя искромсанное подобие брючного костюма, в одном ботинке, свирепо вращал глазами и довольно ловко уворачивался. На фоне тёмной громады Запретного Леса показался ещё один отряд – десятка три кентавров. На глазах Майи самый рослый из конелюдей взмахнул рукой, и в Пожирателей полетели стрелы. Не успели Пожиратели Смерти развернуться навстречу новой опасности, как в воздухе захлопали мощные крылья, и с десяток костлявых тварей, подобных тем, которых Майя видела в небе над Прайвет Драйв, атаковали чёрные ряды сверху. От сбившихся в кучу Пожирателей отделилась плотная фигура Родольфуса, по взмаху его волшебной палочки несколько каменных глыб, валяющихся по двору, поднялись в воздух и с грохотом рассыпались на сотни острых осколков. Крылатые твари шарахнулись в стороны, Родольфус воздел палочку к небесам… и сразу же его заслонили серо-стальные крылья. Ещё одна летающая тварь, с головой орла, надвинулась на него откуда-то сбоку, мелькнул длинный загнутый клюв, и Родольфус мешком повалился наземь. Не вполне соображая, что делает, Майя швырнула в серую тварь запоздалую молнию. Пущенное с большого расстояния, заклятие едва скользнуло по перьям, крылатый убийца (кажется, грифон… или гиппогриф?.. задние ноги вроде с копытами) вскинул голову и резко заклекотал, и тут же в сторону Майи метнулся костлявый кошмар наездника. У потустороннего создания были, кроме зрения, и другие чувства. Было ясно, что Дезиллюминационными чарами эту бестию не обманешь – оставалось лишь позорно смыться. Майя едва успела юркнуть в углубление между двумя пучками колонн – перед самым её носом мелькнул обтянутый кожей череп с двумя парами клыков, вполне пригодных для разрывания плоти. К счастью, плотоядный конский скелет не стал долго отвлекаться на одинокую добычу и вернулся к месту основной драки. Пока Майя приходила в себя, отвлечённых атакой с неба Пожирателей Смерти рассекли на части. Стайки из двух-трёх колдунов в чёрном бестолково метались по двору, одних окружали, других оставляли на открытом поле на поживу крылатым союзникам. Самый большой отряд постепенно прижимали к стенам. Защитники замка сражались молча, Пожиратели вопили и сквернословили. Откуда-то со стороны леса, перекрывая шум схваток, послышался призыв Волдеморта: - Беллатриса! Собирай всех! Отходим в замок! И сразу же от парадного крыльца, где кипела самая жаркая схватка, один за другим донеслось несколько взрывов, в небо ударил толстый сноп зелёных искр, и над полем битвы разнёсся пронзительный вопль: - Ю-ху-у-у! Бей предателей! Кто за Тёмного Лорда – ко мне! Майя с трудом сдержала порыв моментально покинуть убежище и сломя голову броситься на голос Беллатрисы. Одинокая, бегущая по двору девчонка стала бы для летающих тварей слишком лёгкой поживой. «Догоню её в замке», - решила Майя, неслышно скользнула вдоль стены и юркнула в ближайший пролом. Она и в годы учёбы не успела толком узнать Хогвартс, а теперь и вовсе не могла понять, где находится. Полуразрушенные, заваленные обломками тёсаного камня, штукатуркой и битым стеклом, залы, коридоры и переходы походили один на другой. Майя пробовала идти на шум битвы, но после очередного перехода грохот схватки начал не приближаться, а удаляться, пока не стих почти совсем. На площадке, на которую выходили два коридора и лестница, Майя остановилась – перевести дух и собраться с мыслями. Чем кончится битва – неизвестно. Как бы лихо ни махали палочками Пожиратели Смерти, противники явно превосходят их числом, и среди них тоже есть колдуны не из последних. Большинство Пожирателей через какой-нибудь час либо перебьют, либо переловят. Тёмный Лорд, конечно, просто так не отступит – будет драться до последнего бойца… и смоется, когда этого последнего уложат на лопатки. Как в Отделе Тайн. «А оно мне точно надо? За него помирать?» «Не помрёшь за него – помрёшь после битвы от него. И очень быстро». «Может быть, сегодня и на него управа сыщется». «И не мечтай!» «После битвы ему не до меня будет. А потом отоврусь как-нибудь». «А что дальше? До конца жизни перед ним на коленках ползать? Людей убивать за пожирательскую мантию?» «Сама выбрала!» «Тогда у меня выбора не было». «А сейчас типа есть?» - Если уйдёшь сейчас, я тебя пойму. Но при новой встрече на моё понимание не рассчитывай. «Кто это сказал?!» По спине Майи словно прокатился ледяной ком, руки мелко задрожали. В трёх-четырёх ярдах от неё, в заканчивающемся нишей тупичке, стояла Беллатриса и накручивала чёрный локон на острие изогнутой, напоминающей птичий коготь, волшебной палочки. Той самой палочки, которую, по словам Тёмного Лорда, у Беллатрисы отняли враги. «Откуда у неё эта палочка? И откуда она здесь? Она же в бою!» Майя что было силы затрясла головой. Наваждение пропало. В коридоре, кроме неё самой, не было ни одной живой души. «Она в бою. А я здесь. Всё ещё здесь…» Майя огляделась. Полумрак, разрушения, бой… Всё это не так давно уже было. И тяжесть ореховой палочки, которая показалась Майе в два раза тяжелее её собственной. И передышка в тайном убежище Лестрейнджей – тоже была. Майя вздрогнула, словно почувствовав, как покрытая засохшей кровью рука опускается ей на плечо. «Молодец, что не удрала. Я такое не забываю. Как и противоположное»… «И что теперь? Я её брошу?» В этот самый момент размышления Майи прервали многочисленные голоса, смешавшиеся с треском заклятий. Они снова стали громче, как будто доносились откуда-то совсем рядом. Звуки, долетавшие до Майи, мало напоминали битву. Скорее, они походили на гул, который стоял в Большом зале, когда две с лишком сотни учащихся спускались туда на завтрак. И тут же Майя узнала и коридор, и лестницу. Именно по этой лестнице они – одни сонные и зевающие, другие, наоборот, возмутительно бодрые – шли по утрам из Гриффиндорской башни. А тот проход приведёт прямо в холл, где встречаются все факультеты, перед тем, как попасть в Большой Зал. И там же – выход… - Ну не могу я уйти, - сказала вслух Майя. – Вот не могу, и всё. Майя обновила на себе Дезиллюминационные чары и бросилась на шум. В холле Майю встретили отголоски только что закончившегося сражения. Здесь и там лежали тела то ли раненых, то ли тех, для которых все битвы на свете уже закончились. По всем углам группы волшебников в разноцветных мантиях окружали одинокие фигуры в чёрном, разоружали их, запелёнывали крест-накрест, как колбасу, и куда-то уводили. На едва мелькнувшую вдоль стены размытую зеленоватую тень они не обратили внимания. В Большом зале ещё шло сражение. Даже небольшого опыта Майи было достаточно, чтобы понять: исход битвы недалёк, и для Пожирателей Смерти он будет далеко не радужным. Пользуясь численным преимуществом, защитники Хогвартса разрезали отряд сторонников Волдеморта на несколько частей, периодически отсекая от них то одного, то другого волшебника, на которого тут же наваливались пятеро или шестеро противников под командой опытного бойца. Кентавры, держась у стен, помогали стрелами. Летающим тварям под сводами замка делать было нечего, но их тени то и дело проносились за окнами, не давая Пожирателям Смерти прорваться наружу. В самом зале среди сражающихся волшебников мелькали низкорослые фигурки домовых эльфов, замотанных в полотенца и размахивающих всевозможной кухонной утварью. Майя не знала, чему удивляться больше – тому, что она впервые увидела хогвартских домовиков, или тому, что эльфы взялись за оружие. Домовики всегда считались безобидными, послушными, преданными людям созданиями, а сейчас они метались по залу, как разъярённые демоны. Сможет ли она теперь спать спокойно в комнате, в которую в любой момент может проникнуть невидимый, неслышимый, вездесущий Никки с рыбным ножом? Мимо виска просвистело отбитое кем-то заклятие, и Майя мигом вспомнила, где находится. На помосте, где в лучшие времена стоял преподавательский стол, бушевал настоящий смерч. В центре его ускользающе быстро двигалась фигура Тёмного Лорда, а вокруг неё метались три силуэта в мантиях – два высоких, один круглый и низенький. В одной из фигур по узлу на затылке Майя узнала декана Гриффиндора. С обеих сторон летели, сталкиваясь и скрещиваясь, заклятия такой мощи, что своды над помостом раскачивались и стонали, как полотняная палатка под горным вихрем. «Сейчас он им покажет», - подумала Майя, когда совсем рядом с ней грохнул взрыв, и в воздухе просвистело то, что минуту назад было неподъёмной дубовой скамейкой. Майя едва успела махнуть палочкой, чтобы отправить летящий в неё обломок прямо в толпу защитников. Затрещало так, будто ткань мироздания рвалась на части, четыре или пять разноцветных мантий – кто кубарем, кто спиной вперёд – разлетелись в стороны, и Майя увидела ту, кого искала. Беллатриса – в разорванной чёрной с серебром мантии, с исцарапанным лицом, с разинутым ртом и широко распахнутыми глазами – бесновалась посреди пустого пространства в десяток ярдов, куда со всех сторон пытались проникнуть защитники. Она вертелась, как волчок, отбивала, атаковала, швырялась обломками мебели, сталкивала противников лбами, ни на секунду не опуская волшебную палочку, уже начинающую дымиться. Майя перехватила её взгляд… и больше не могла стоять на месте. Пальнув Оглушаюшим заклятием в открытые спины двух насевших на Беллатрису колдунов, она скинула с себя маскирующие чары и опрометью бросилась к наставнице. Защитники оторопели, но ненадолго – подставленный Майей щит задрожал, приняв на себя сразу два заклятия. - Уходи! – крикнула ей Беллатриса, под заклятиями которой плиты пола брызнули в нападающих тремя фонтанами острой каменной крошки. - Не уйду! – закричала в ответ Майя, посылая катиться по полу шустрого домовика с вертелом. - Я кому сказала? Прочь отсюда, идиотка! - Нет! – завопила Майя, заставившая противников скользить, как по льду, и сразу же запустившая Взрывное. Грохнуло, и защитников замка отделила плотная стена пыли. Бешеный взгляд Беллатрисы обжёг не хуже Инсендио, её волшебная палочка скользнула в сторону Майи, и сразу же разбитый замковый пол каким-то образом оказался не внизу, а перед глазами. Майя рухнула плашмя, всем телом, но боли не почувствовала. Она вообще ничего не почувствовала, кроме полной потери способности двигаться. В скулу впился острый каменный осколок, но боли и здесь не было, Майя просто чувствовала, что он есть. «Петрификус», - сообразила она. «Невербальный. Ну зачем она так?» Беллатриса отвлеклась на Майю всего на миг, но этого мига для кого-то оказалось достаточно. Сразу три каскада мощных заклятий продавили щиты Беллатрисы, и из пыльного крошева вырвались три молодые, не старше Майи, волшебницы с одинаковым выражением ярости на лицах. Майя не могла видеть наставницу, но прекрасно слышала её бешеный хохот: - Ха-ха-ха! Смотрите, кто пришёл – мисс Воровка-Грязнокровка! Неужели хочешь вернуть мою собственность? И сразу же чей-то очень высокий и очень рассерженный голос звонко выкрикнул: - На, получи! Прямо над головой неподвижной Майи затрещали, сталкиваясь, заклятия. «Дуры психованные! На что они надеются?» - подумала Майя. «Она же сейчас их всех по полу размажет!» Но время шло, а заклятия продолжали лететь с обеих сторон. Как ни странно, молодые колдуньи были ещё живы. Постепенно схватка смещалась вглубь зала, и Майя уже никого не видела. Только слышала отзвуки чар и едкие словечки наставницы, которые почти не могла разобрать. В который уже раз полыхнуло зелёным. Кто-то вскрикнул, кто-то плюхнулся на пол. Радостный возглас Беллатрисы прервал новый голос, уже не столь молодой и до краёв переполненный бешенством: - Не тронь мою дочь, мерзавка! Беллатриса от души расхохоталась, будто неизвестная колдунья показала ей пальчик: - О, да сегодня прямо день, встреч! Привет, Молли, как поживают твои куры? Бедняжки посреди зимы остались без курятника… или это был не курятник? Не просветишь меня, что я такое подожгла на прошлое Рождество? Зал вздрогнул, на голову Майи посыпалась штукатурка. Над самым её ухом рявкнуло: - Уйдите! Прочь с дороги, девчонки! Она моя! Загрохотало так, как если бы палила друг в друга добрая сотня волшебников. Пол под Майей стремительно раскалялся, по его дрожи ощущалось, как далёкие стены ходили ходуном. Игры кончились – мадам Лестрейндж нарвалась на такое же чистокровное чудовище, не желающее останавливаться на полудороге. Сокрушительные заклятия в духе незабвенного Родольфуса проносились над головой лежащей ничком Майи туда и сюда. Беллатриса сквозь грохот кричала своей противнице что-то обидное, та сражалась молча. Лишённая возможности смотреть, Майя каждый миг ожидала – криков боли, победного клича наставницы, извержения лавы, дрожи от рушащихся стен… - Ты никогда больше не тронешь наших детей! – крикнула незнакомая ведьма. Беллатриса, пустив по залу что-то очень яркое, разразилась таким заливистым хохотом, что лежащей ничком Майе показалось, будто от этого потрескавшийся пол зазвенел, как множество маленьких колокольчиков. Пронеслось нечто бесшумное, похожее на взмах крыльев огромной птицы… и в этот миг безумный хохот прервался. В мёртвой тишине Майя услышала два слова, сказанные срывающимся голосом: - Мой… Лорд!.. Послышался звук падения, и всё стихло. Где-то в глубине зала яростно взревел Волдеморт, с той же стороны хлестнуло ураганным вихрем, Майя инстинктивно дёрнула рукой, чтобы прикрыть голову… «Двигаюсь! Я могу двигаться!» Осторожность не позволила ей сразу вскочить на ноги и кинуться прочь подальше от разъярённого Волдеморта и его противников. Медленно, на волосок, она повернула голову, и тут её настигло понимание, отчего к ней вернулась подвижность. «Мадам Беллатриса!» Волшебница, наложившая на Майю Петрификус Тоталус, только что перестала существовать. Совсем рядом, почти над самой головой Майи, чей-то звонкий голос выкрикнул: - Протего! Зазвенели остатки стёкол в окнах, весь замок вздрогнул до основания – невиданной мощности заклятие, выпущенное, без сомнения, самим Тёмным Лордом, со всей силы ударилось в щит. По огромному залу, в котором собрались сотни волшебников, пронёсся вздох, а где-то там, за щитом, Тёмный Лорд издал удивлённое восклицание. - Пусть никто не пытается мне помочь! – чётко произнёс тот же голос, что выкрикнул заклятие. – Так нужно. Нужно, чтобы это сделал я. Что-то проговорил Тёмный Лорд, молодой голос ответил. Щит приглушал голоса, к тому же, оба собеседника пришли в движение. Одно ухо Майи было прижато её собственным плечом, а в другое набилась насыпавшаяся с потолка штукатурка. Она попробовала пошевелиться – кажется, прошло незамеченным, а слышно стало лучше. Майя ждала, что вот-вот холодный голос произнесёт заклятие, как это на её памяти было не один раз, и на этом всё закончится, а заклятия всё не было. Впрочем, это Тёмный Лорд запросто мог и невербально исполнить… «Почему же он всё ещё живой?» Непонятно по какой причине, но Тёмный Лорд не торопился. Перемещаясь в глубине зала, два противника продолжали какой-то странный разговор. Поминали каких-то неизвестных Майе волшебников, которых Волдеморт ухлопал много лет назад. Ещё одного, кого он ухлопал совсем недавно. Кто-то кого то любил, кто-то кого-то предал, кто-то у кого-то спёр из гроба волшебную палочку, которую спёрли ещё до того… Враги снова сместились, и голос молодого волшебника стал более чётким: … - прежде, чем ты снова попытаешься меня убить, я хочу, чтобы ты хоть немного подумал о том, что ты сделал. Подумал о раскаянии. Грин-де-Вальд смог раскаяться перед смертью, у тебя тоже может получиться. На тебе сотни смертей, но я не хочу непременно убить тебя. Только остановить. А может быть, я и не смогу тебя убить, даже если пожелаю этого. - О чём это ты? – в голосе Волдеморта звучало уже не презрение, а интерес. - О той самой силе, над которой ты привык смеяться. Только что волшебница, для которой ты был в жизни всем, умерла, сражаясь за тебя. Умерла с твоим именем. Я не знаю, принята ли её жертва, но если да, то для тебя это – последний шанс. - Глупец! Ты сам понимаешь, что это значит для тебя и всех других глупцов? Если ты прав, то я по-прежнему бессмертен! - Вовсе не так, - возразил молодой. – Это значит, что ты ещё можешь закончить эту историю человеком. Ты уже выбросил на ветер защиту моей матери, которую украл вместе с моей кровью. И сделаешь огромную ошибку, если так же выбросишь жертву этой женщины. Это твой последний шанс. Другого уже не будет. Я видел, во что ты иначе превратишься… и ты должен был видеть – там, в лесу. Будь мужчиной, Реддл! Попытайся раскаяться! - Ты посмел!... – крик Тёмного Лорда был таким сильным, что у Майи зазвенело в левом ухе. Ответ его противника она уже не расслышала – кажется, опять пошли по кругу. Тёмный Лорд не был похож на самого себя – вместо того, чтобы поставить точку, он продолжал этот безумный диалог, и слушал, слушал… Что такого он хотел узнать? …- то это значит, что я – настоящий хозяин Бузинной палочки! И сразу же два голоса столкнулись, выкрикнув заклинания одновременно: - Авада Кедавра! - Экспеллиармус! Полыхнуло золотым, раздался громкий треск, а затем – недолгая тишина, которую взорвал громогласный крик сотни глоток и топот двух сотен ног. Все, кто был на ногах в Большом Зале, ринулись к преподавательскому помосту. «Вот подходящий момент, чтобы по-тихому исчезнуть!» Майя рывком подтянула ноги к животу и села на полу. Волшебная палочка так и была у неё в руке – она вновь наложила на себя маскирующие чары и скользнула к стене. На неё никто не смотрел – все обступили что-то, находящееся на помосте. У стены стояли трое кентавров с луками, они тоже смотрели в сторону помоста. Один из кентавров слегка повернул голову в сторону бегущей Майи, но не сдвинулся с места и ничего не сказал. «Заметил или нет?» Неслышно ступая по камням, Майя почти добралась до выхода из Большого зала, но выскользнуть в дверь не успела – мимо неё пронеслись несколько волшебников, спешащие в зал. Крики возобновились с новой силой, волшебники в зале обнимались, молотили друг друга по спинам кулаками, кто-то пустился в пляс. Пожилой колдун с перевязанной головой и растрепавшимися во все стороны бакенбардами попробовал пройтись колесом, едва не угостив Майю каблуком в челюсть. Майя едва отскочила и укрылась в стороне от входа, где из кучи щебня наискосок торчала половина парадной двери, выбитая вместе с изрядным куском стены. Когда веселье сместилось в глубину зала, Майя снова попыталась выбраться и вновь отступила: на этот раз волшебники двигались к выходу. Группками по двое-трое они перемещали по воздуху опутанных верёвками пленников. Немного отстав, двигалась большая группа. Человек семь или восемь с необычно серьёзными лицами плотно окружали нечто, чего Майя не видела, и палочки у них были наготове. Следом за этой группой шли четверо. Колдун и три ведьмы. Они двигались не так плотно, и Майя едва не села на пол – между идущими мелькнула свободно болтающаяся тонкая рука, затянутая в рукав-перчатку. «Спокойно! Спокойно, ты, дура! Может, это и не она. Мало ли кто такие носит?» Чтобы не закричать, Майя крепко вцепилась в собственное лицо обеими руками. Пока она приходила в себя, удачный момент незаметно покинуть зал снова был упущен. По всему залу разбрелись поодиночке с десяток волшебников. Они осматривали все углы и то и дело переговаривались: - Здесь пусто! И под окнами никого. - Смотрите лучше, парни! Были ещё раненые. - Точно! Вот тут девчонка лежала. - Я её тоже видел. Рыжая такая. Сунулась к той бестии под руку, та её и саданула почти в упор. - Нет тут никакой девчонки. Может, оклемалась и сама ушла? - Хорошо, если так. Нашла, к кому соваться… - Люпин! – громко позвал чей-то голос. – Где Люпин? Майя вздрогнула. «Нашли! Меня нашли!» И другой голос, совсем близко, от неё, хрипло ответил: - Рэмус убит, Коннор. - Святая Тьма!! А Нимфадора? - Тоже убита. Снова чокнутая тварь постаралась. - Вот ведь мерзавка! У них сынишке едва только месяц исполнился! - Ничего, эта гадина за всех уже своё получила. - Парни! – позвал Коннор. – Идёмте, под завалами проверим. - Долго будем проверять, до самого же потолка навалено… - На пир боишься опоздать? После попируем. А там ещё люди остаться могут… Колдуны ушли, но Майя продолжала сидеть на корточках и держаться руками за лицо. «Они не меня искали. А какого-то Рэмуса». «А Рэмус Дж. Люпин к тебе имеет какое-то отношение?» Фраза, брошенная при самой первой встрече с наставницей. Майя забыла бы про эту фразу, если бы не острие волшебной палочки, направленное ей в лицо. Ответь она по-другому – и разговор с Беллатрисой закончился бы прямо тогда. «Значит, я не последняя Люпин. Был ещё один. И сегодня его убили». «Оборотень! Кому достался оборотень?» «У него прозвище такое, что ли – Оборотень? Потому что наш предок с волками разговаривал?». «А его самка?» «Наверное, та самая. С красными волосами. Которая здорово на метле летает». «В истории твоей семьи были ещё менее почтенные эпизоды». «Они были враги Сами-Знаем-Кого. И сегодня воевали с ним. А я ему помогала». «У них сынишке только месяц исполнился!» Где-то далеко отсюда есть ещё один маленький Люпин. И он ещё не знает, что отец и мать к нему больше не вернутся. И не скоро узнает. А она, Майя Люпин, уже знает, потому что сегодня сражалась против них. «Ну и что? Шибко ты много навоевала?» «Не шибко. Я никого не убила!» «Иди и скажи это этим, которые в зале. Они долго разбираться не будут». «Я не хотела никого убивать!» «А чего тогда хотела?» «Хотела ей помочь. И то не смогла». «Она тебя спасла. Из этой каши ты бы сама не выбралась». Спасла Майю Люпин. Родственницу смертельного врага. А сама погибла. Оставаться на том же месте сил больше не было. Майя, уже не особо переживая, что её могут обнаружить, вышла из зала и медленно пошла по вестибюлю.