Фиолетовый сорняк

Поздним вечером того же дня Нарцисса Малфой, супруга Люциуса Малфоя, широким коридором хозяйского крыла следовала к покоям, отведённым её сестре. Недовольная мина на лице хозяйки замка не предвещала простого и безопасного разговора между ближайшими родственницами. Впрочем, для Нарциссы Малфой подобное выражение лица было скорее нормой «на каждый день». Достигнув двери, миссис Малфой остановилась и прислушалась. За дверью могло происходить всё, что угодно. Но на сей раз в покоях Беллатрисы стояла благопристойная тишина. Нарцисса вздохнула и постучалась особым стуком, которым когда-то юные сёстры Блэк тревожили покой родительского особняка в огромном и древнем, промозглом от туманов городе в десятках миль отсюда… Никакой реакции на стук не последовало, но Нарцисса решительно толкнула дверь. Она была уверена, что секретный стук гарантирует ей спокойствие хотя бы на первые несколько секунд встречи. В комнате горели свечи, вставленные в канделябры в виде змей. Тускло и нервно мерцали угли в камине. Беллатриса полулежала в кресле, забросив ноги на низенький столик, и не спеша потягивала вино из высокого серебряного кубка, на котором змеи с гранатовыми глазами оплетали изображения солнца и луны. На столике стояли два таких же пустых кубка и опустошённая на треть бутылка. Здесь же лежала книга в чёрном переплёте, заложенная старинным кинжалом, и стояла солидного размера шкатулка из тёмно-зелёного серпентина, на плоской крышке которой свободно распустила кольца бронзовая змея. - Цисси? Какой сюрприз! - Беллатриса сделала движение навстречу сестре, - Хочешь выпить бокальчик? - Нет, благодарю, Белла, – ответила та, оглядывая комнату. Не заметив ничего подозрительного и потенциально опасного, Нарцисса немного успокоилась и расположилась в свободном кресле у камина. - Зря. Только попробуй, какой аромат – ежевика, персик, сушёный виноград, целый лес и фруктовый сад в одной бутылке! Впрочем, что я тебе рассказываю? Это же твоё вино. - Возможно, позже. Белла, нам нужно поговорить. - У тебя такое серьёзное выражение лица, что я уже начинаю опасаться. К тебе опять приходили гости? Из Министерства? - Нет, - холодная, выдержанная, уверенная в себе Нарцисса почему-то испытывала затруднения с началом разговора. – Я хочу поговорить с тобой о Люциусе. Вернее, о твоём отношении к Люциусу. - Что происходит, Цисси? Неужели ты ревнуешь? - Мне не до шуток, Белла! За что ты преследуешь моего мужа? Почему всё время изводишь его без повода, ставишь под сомнение его верность Тёмному Лорду? Почему оскорбляешь его при посторонних? Неужели ты не можешь сдержаться, хотя бы ради меня? - А Люциус уже прибежал к тебе на меня жаловаться? Подумать только! Ослепительный, несравненный, превосходящий всех на свете Люциус Четвёртый... или Пятый?.. Малфой, перед которым лебезят министры и простираются во прахе магазинные приказчики, не смог призвать к порядку одну вздорную ведьму и бросился за помощью к тебе! Святая Тьма, Цисси, я начинаю думать, что ты всемогуща! - Скажи мне, Белла, зачем ты всё это делаешь? У тебя есть хоть какая-то причина? - Дай-ка подумать, сестра! – Беллатриса обвела комнату взглядом. - Причина? Кажется, была… Ах, да! Вспомнила! Кто, по-твоему, отрёкся от Тёмного Лорда, едва в Годриковой Впадине осела пыль от развалин? Кто все эти годы вилял хвостом перед тупыми болванами из Министерства, чуть не лобызался с засевшими там грязнокровками, только для того, чтобы выдавать себя за важную персону? Кто, едва вернулся Тёмный Лорд, бросился к нему оправдываться, а теперь, когда угроза наказания за предательство вроде бы отпала, дерёт нос уже перед собственными сторонниками? Кто ведёт себя так, будто принимая Тёмного Лорда у себя в доме, делает ему одолжение? Поверь, Цисси, это более чем достаточно, чтобы вызвать неприязнь! - Ты так говоришь, будто в претензии на Люциуса за то, что тогда, четырнадцать лет назад, он не выхватил палочку и не ринулся в одиночку штурмовать Министерство Магии! Чего бы он этим добился? Не забывай, Люциус явился по призыву Тёмного Лорда одним из первых. Люциус, а не кто-то другой, по приказу Тёмного Лорда отправился в Отдел Тайн. Он сражался рядом с тобой, если ты заметила. Люциус попал там в плен, был в заключении. - Тоже мне, заключение! Каких-то неполных два месяца! Нет, Цисси, я вовсе не собираюсь прыгать от радости от того, что тебя разлучили с твоим обожаемым Люциусом хотя бы на такой недолгий срок, но хвастаться ему абсолютно нечем. А вот тобой, сестра, я искренне восхищаюсь. Ты так очаровательно тактична, ты даже не напомнила мне, что в Отделе тайн я облажалась точно так же, как и все. И что я спаслась от Азкабана только потому, что Тёмный Лорд вынес меня из боя на руках, бесполезную, как тряпка, в то время, как Люциус должен был спасать себя сам. Но ради всего святого, Цисси, скажи прямо, что ты от меня хочешь! - Чтобы ты меня поняла, Белла. Люциус – мой муж. А ты – моя сестра. И другой сестры у меня нет… давно уже нет. И от того, что два моих самых близких человека постоянно ссорятся по пустякам… Пойми, Белла! – лицо Нарциссы стало чуть менее холодным, - нам с Люциусом сейчас очень тяжело. Его арест, потом побег, постоянное ожидание гостей из Министерства. В доме вечно посторонние, поместье стало похоже на проходной двор. Я знаю, это нужно Тёмному Лорду, но как же я устала от этих мужланов! А ещё Драко… Тёмный Лорд намекнул, что скоро примет его… мальчик раздувается от гордости, а сам ещё не знает, что это значит! Ему едва исполнилось шестнадцать, он ещё не готов. Да и я сама не смогла бы… так, как ты. Но если он прикажет, то я пойду. Ничего другого мне не останется. Иначе смерть – мне, Драко, Люциусу. Ты знаешь, как это – каждую секунду ожидать смерти. Помоги мне, Белла! Если это в твоих силах. Беллатриса сделала долгий глоток, поставила бокал на стол и некоторое время помолчала. - Я бы с радостью сделала это для тебя, Цисси. Но увы! – она драматически развела руками. – Сегодня днём Тёмный Лорд потребовал от меня того же самого. И я повиновалась. То, что я могла бы пообещать тебе ради твоего спокойствия, я уже пообещала по зову долга. Так что ты можешь не переживать на этот счёт, Цисси. Твоему покою с Люциусом с моей стороны больше ничего не грозит. - Спасибо тебе, Белла, - ответила ей вновь овладевшая собой Нарцисса. - Не за что. Всегда рада, сестрёнка. Беллатриса сняла ноги со стола и встала рядом с сестрой, смотря на неё уже без насмешки: - Не думай, что я не помню добра, Цисси. Что я забыла, как именно вы с Люциусом приютили меня и укрыли от ищеек, когда я посреди ночи явилась к вам в дом в полосатом тряпье, благоухающая, как магловская выгребная яма, без обуви и без половины зубов. Когда по моему следу рыскали все шавки Министерства, и мы с Родольфусом не могли показаться ни в Лестрейндж-Холле, ни в Овертон-Кастл – нас тут же бы сцапали. Твой муж тогда повёл себя как волшебник, а ведь мог запросто сделать вид, что его тут нет. - Люциус поступил так, как должно. Мы все – одна семья. Поступи мы иначе, наш собственный сын нас бы не понял. Драко тебя обожает, ты для него – героиня. И ты мне тоже немало помогла, вызвав сюда Никки. Когда мы лишились домовика, управляться с усадьбой стало гораздо труднее. - Какие пустяки, сестрёнка! Никки совсем зачах, ему было нечего делать в пустом доме. Старые хозяева умерли, молодые все разом угодили за решётку, Звёздный Зал разворотили при обыске и запретили восстанавливать, много лет подряд туда мог прямо с улицы зайти любой хам с полномочиями. А здесь он прямо расцвёл. Ещё бы, столько работы, такой прекрасный старинный дом, такие важные гости! Да, Цисси, если ты не очень занята, у меня к тебе тоже есть небольшая просьба. - Слушаю тебя, Белла. - Ты всегда была аккуратной, Цисси. Всё хранила в идеальном порядке. Так вот, позволь спросить, не сохранилось ли у тебя что-то из одежды, которую ты носила… курсе так на пятом? - Хочешь приодеть по-человечески свою новую ручную обезьянку? - Я хочу выщипать бакенбарды одному старому бабуину. А для этого нужно, чтобы моя ручная обезьянка хотя бы недолго выглядела как благовоспитанная девочка из старинной волшебной семьи. Нарцисса задумалась: - Кое-что можно подобрать. Но имей в виду, Белла: такие вещи воспитанные девочки из старинных семей носили лет двадцать тому назад. А учитывая наше консервативное воспитание, можно считать все тридцать. Тебе это подойдёт? Беллатриса захлопала в ладоши: - То, что надо! Этакая провинциальная дикарка, которая живёт где-то на отшибе с престарелой тёткой, в лучшем случае раз в год выбирается в Косой переулок, а главным источником пополнения её гардероба служит тётушкин сундук. Идеальный образ для того, что я задумала. - Тогда пойдём. Нарцисса первой вышла из комнаты сестры, Беллатриса последовала за ней. Пройдя по коридору и миновав несколько дверей, сёстры оказались на половине хозяйки и зашли в спальню Нарциссы. Дальняя стена спальни была украшена шёлковым полотнищем, на котором затейливо изогнулся золотистый китайский дракон породы «огненный шар». Нарцисса, коснувшись полотнища волшебной палочкой, произнесла что-то вполголоса, дракон на шёлке коротко рыкнул и опустил голову. Через секунду шёлковая ткань отошла в сторону, открыв взгляду небольшую дверь. Беллатриса ничуть не удивилась. - Всё ещё прячешь свои туалеты от меня? – спросила она со смешком. - Что поделать? – ответила Нарцисса. – Это уже навсегда. Твои эксперименты с одеждой до сих пор приводят меня в ужас. За полускрытой дверью обнаружилась просторная гардеробная с длинным рядом платяных шкафов из резного тёмного дерева. Нарцисса провела сестру в самый дальний угол, остановилась у шкафа, на который меньше всего падало света, и короткими взмахами палочки заставила выдвинуться один за другим несколько верхних ящиков. В них ровными стопками лежали свёрнутые платья, мантии, весенние, зимние и осенние плащи и другие предметы туалета. Все вещи были аккуратно сложены, идеально выстираны и отглажены, и когда они, подчиняясь движениям волшебной палочки Нарциссы, одно за другим разворачивались в воздухе, стало видно, что предназначены они для девушки четырнадцати или пятнадцати лет. - Выбирай! – предложила Нарцисса. Её сестра заинтересованно осматривала одежду. - Как тебе удалось всё это сохранить? - Просто я люблю порядок. Ты выбрала что-нибудь? Беллатриса не торопясь осмотрела всю коллекцию: - Так… вот это подойдёт. И вот этот плащик. И если ты не возражаешь, нечто более общепринятое. Скажем, эта лиловая мантия, в которой ты так умилила тётушку Вальбургу на дне рождения дядюшки. - Тебе понадобится к этому подходящая обувь, - Нарцисса уже открывала нижние ящики. - Посмотри, какой нужен размер. И ещё кое-что по мелочи. - Здорово! Цисси, да ты настоящая волшебница! – Беллатриса водрузила на висящую в воздухе стопку одежды две коробки с обувью, шляпную картонку и небольшой свёрток белья. – Полный комплект! Сохранность, конечно, слишком хороша, в хижине провинциальной ведьмы так не отгладят, но тут я что-нибудь придумаю. За размер не переживай, если чуть-чуть не подойдёт, то будет больше похоже на правду. Огромное спасибо тебе, моя дражайшая сестра! - Рада помочь, Белла. Обращайся, если нужно. - Обязательно, Цисси. Ну, пока! Мне ещё нужно позаботиться о своём гардеробе. - Будь осторожна, Белла! - Как всегда, сестрёнка, как всегда. Беллатриса чмокнула сестру в щёку и сопровождаемая летящей за ней стопкой одежды, покинула гардеробную. Китайский огненный шар недовольно заворчал ей вслед. За окном комнатки в башне занимался рассвет – второй с начала кошмарных событий. Майя с мокрыми волосами, натянув подол малинового свитера на голые коленки, сидела у стола возле окна. В ящике стола она обнаружила стопку бумаги, перо с чернильницей и длинный карандаш, покрытый белой краской с узорами. Карандаш был волшебный – стоило коснуться его серебряного наконечника, как и грифель карандаша, и узоры на нём меняли цвет. Майя уже сменила несколько цветов, остановилась на фиолетовом и теперь старательно выводила на листе бумаги высокий стебель, густо усаженный цветами в форме вязаного детского башмачка. Рисовала она не слишком умело, но решительно. Словно торопилась побыстрее заполнить на бумаге свободное пространство, иначе на белом листе навязчиво появлялись то паркетный пол, на котором небольшая нога в чёрном ботинке переступала через тело Ушастого, то красно-синяя спина на зелёной траве, то расширенные от ужаса глаза девушки в подвале… а сквозь рисунок то и дело проступали две другие пары глаз – алые с вертикальными зрачками и чёрные с пляшущими в них искрами безумия. «Они меня всё равно убьют!» «Да успокойся ты! До сих пор же не убили!» «А если саму заставят убивать? Приведёт опять в подвал, откроет эту же камеру и скажет с улыбочкой: «Или вот она, или вы обе». Что буду делать?» «А что делать? Главное, жива осталась. Пока слушаться их, а там видно будет. Она вроде нормальная, когда её не злить…» «Она? Нормальная? Ты что, сама ку-ку?» «Всяко не хуже пьяной мамаши». Последний аргумент не особо убеждал, и Майя снова бралась за карандаш. Выводя на новом листе бумаги длинный, едва изгибающийся к верхушке стебель, она не заметила, как приоткрылась запертая дверь. Внимание Майи привлекли негромкий стук и шарканье по полу. Когда она обернулась, посреди комнаты стояла сгорбленная фигура в вытертой бархатной мантии и густой вуали, криво и косо накинутой на бесформенную шляпу. Из-под вуали торчал сморщенный подбородок, а из рукавов мантии – высохшие руки в неумело заштопанных перчатках. В руке у сгорбленной волшебницы была грубо вырезанная, потемневшая от времени трость, в другой – пыльный матерчатый свёрток, а под мышкой был зажат такой же древний фиолетовый с кружевами зонтик. - Хоэфора-Лигейя Метценгерштейн-унд-Берлифитцинг здесь проживает? – осведомилась фигура сиплым голосом. - Н-нет, - ответила поражённая Майя. – А кто это такая? - Много спрашиваешь, милочка! – сварливо одёрнула её вошедшая. - Такие имена знать надобно! Что за молодёжь пошла, никакого почтения к старинным фамилиям! Совсем позабыли имена своих славных предков! Куда катится мир? К концу длинной фразы Майя вспомнила, что дверь в её комнату была заперта. - Как вы сюда вошли? - Как-как? Захотела – и вошла! – звонко ответила фигура, распрямляясь и поднимая вуаль. Все её пожитки шумно попадали на пол. – Думаешь, если женщина уже в возрасте, то и простейшего заклинания снять не сможет? – спросила она обычным голосом Беллатрисы, подходя к столу. – Весьма распространённое заблуждение. Что это у тебя? – рука в заштопанной перчатке указала на рисунок. - Люпины, - смутившись, ответила Майя. – Цветы такие. - Никогда не видела, - коротко бросила Беллатриса. - А они типа сорняки, - пояснила Майя. - Их в парках не сажают. А так их везде полно. - С удовольствием поговорю с тобой о цветочках, - хмыкнула Беллатриса, усаживаясь на стол, - но не сейчас. У нас есть более насущные темы для обсуждения. Что ты знаешь про Косой переулок? - Ну… начала Майя и тут же осеклась, испуганно взглянув на Беллатрису. Та никак не отреагировала на запретное слово, и Майя продолжала: - Там магазины. И «Гринготтс», где золото хранится. И гостиницы для волшебников. А маглам туда ходу нет. Там ещё Лютный переулок есть, в нём тоже магазины, только другие. Со специями, что ли… - Специфические, - поправила Беллатриса. – Для очень узкого круга покупателей. Но вернёмся в добропорядочный Косой. У тебя есть в нём давние и преданные поклонники? - Чего? – удивилась Майя, - Какие поклонники? - Преданные, - со смешком ответила Беллатриса. – Которые давно, но неизменно хранят в памяти твой светлый образ. И при первой встрече бросятся тебе в объятия с радостным возгласом: «Ага, попалась, воровка! А ну быстро гони назад мой серебряный котёл!» - или что-нибудь в этом роде. - Не, - ответила Майя. – Мы в Косом не работали. Там заколдовано всё, нарваться проще простого - Подумай хорошенько. Если есть хотя бы небольшая вероятность, что тебя там опознают, я хочу узнать о ней сейчас. А не во время операции. Майя некоторое время помолчала. - Нет, не было, – ответила она одну или две минуты спустя. - Очень хорошо. Знаешь в Косом переулке табачный магазин Декстера и Варда? - А это где? - Здесь! – Беллатриса добыла из кармана мантии растрёпанный путеводитель по волшебным кварталам Лондона, изданный лет пятьдесят назад, открыла раздел «Косой переулок» и ткнула волшебной палочкой в страницу. Изображённые в книжке домики приподнялись над страницей, выросли в высоту, увеличились в размерах и полупрозрачной картинкой раскинулись в футе над столом. - Вот, смотри. Это банк «Гринготтс». Прямо напротив него выход в Лютный переулок. Запоминай, возможно, нам придётся быстро туда улепётывать. Здесь фонтан, которым отмечена самая середина переулка. А вот и магазинчик, и – обрати особое внимание – тупичок рядом с чёрным входом. В нём стоит скамейка, как бы нарочно созданная для утомлённых пожилых леди. Сегодня в двенадцать тридцать в Косом переулке возникнет из воздуха один мой старинный приятель. Где он высадится, я точно не знаю, но сразу же устремится к табачному магазину. Твоя задача – чтобы он, не дойдя до магазина, свернул в этот самый тупичок. - А он точно будет? – спросила Майя. - Точно-точно, не сомневайся. Этот старый бабуин пунктуален, как часы. Вот раньше времени он может заявиться, проверить укромные места на предмет засады. Но мы прибудем ещё раньше, чтобы намозолить всему переулку глаза. К моменту его прилёта на нас уже перестанут обращать внимание, что нам, собственно, и требуется. - А нас там не срисуют? - Если правильно себя будем вести, то ничего с нами не будет. - Беллатриса ткнула палочкой в лежащий на полу свёрток, отчего стягивающая его выцветшая шёлковая лента разорвалась в двух местах, а материя и скрытая под ней обёрточная бумага с треском лопнули. – Переодевайся! Майя заглянула в свёрток. На свет появились тёмно-коричневая мантия с кружевным воротничком, скромная льняная кофточка, красно-белые полосатые чулки, пара башмаков с тупыми носами, завёрнутая в газету шляпка и на самом дне – песочный твидовый плащ в чёрную и красную клетку, предназначенный для девочки ростом примерно Майе по плечо. - Откуда это? - спросила та, распахнув дверь платяного шкафа и скрываясь за ней. - Скажешь при случае спасибо моей сестре, - ответила Беллатриса. – У неё запасены наряды на все случаи жизни. - А это… то, что на вас? Это тоже её? - Это? Нарциссы?! – и Беллатриса захохотала так, что стол, на котором она сидела, мелко затрясся. – Смотри не брякни при ней подобную глупость! У моей сестры безупречный вкус, а для того, чтобы создать такой образ, нужен не вкус, а полная его противоположность. Этот, с позволения сказать, туалет – бывшая собственность одной дамы из Нортумберленда. Во время первого визита я как-то не подумала о том, что он мне понадобится, так что пришлось навестить её повторно. Смешно сказать – Чёрная Метка висит над её домом уже вторую неделю, а в дом с тех пор так никто и не заходил. Ты долго ещё собираешься там возиться? - Уже готово, - Майя показалась из-за дверцы. В коротком плащике поверх коричневой мантии она казалась старше года на два-три. Едва просохшие волосы она стянула в пучок и подвязала обрывком шёлковой ленты. - Это убрать! – Беллатриса дёрнула за кончик ленты. – Заплети косу. Потуже, чтобы глаза на лоб лезли. Остальное годится. А шляпа где? - Уй… я сейчас, - Майя наклонилась за шляпой, неловко зашуршала газетой. Беллатриса вырвала свёрток у неё из рук и одним движением освободила шляпку от покровов. - Смотри сюда! – колдунья расправила газету. Смятую страницу украшала фотография Тремора. Широко открывая рот, он что-то кричал и энергично отмахивал увесистой тростью. – Это и есть тот мой старый приятель, на встречу с которым мы сейчас отправимся. Бывший председатель Комиссии по злоупотреблению магией и по совместительству – на редкость упрямый болван. Видела его раньше? - Нет, - ответила Майя. - Значит, он тебя тоже не видел. Вот и отлично. Но цвет волос мы тебе поменяем, - последовал короткий взмах палочки, и рыжие волосы Майи стали тёмно-каштановыми. – И в заключение небольшой штришок к портрету! - в следующий миг Майя ойкнула, увидев в зеркале, что её левую щёку украшает неправильной формы родимое пятно. – Что ты дёргаешься? Эта особая примета, которую запомнит весь переулок, исчезнет, самое позднее, без четверти час. - Мадам Беллатриса! - Что тебе? - А как мне его лучше заманить? На что он клюнет? Беллатриса зашуршала жёсткой материей, поудобнее устраиваясь на столе: - Сначала расскажи мне, на что ты сумеешь его зацепить.