The Name on Your Forehead

Гарри проснулся посреди ночи. Просто ужасно возбуждённым. Перед глазами до сих пор стояли яркие картинки из недавних сновидений: как Малфой стоял, самодовольно задрав нос, как его бледные губы слегка приоткрылись, как из его горла вырвался низкий протяжный стон… «Блять», — промелькнуло в голове у Гарри, прежде чем он окончательно сдался и поддался искушению, запустив руку в пижамные штаны. Его движения были быстрыми и грубыми, но в его представлении с Малфоем должно быть именно так: жёстко, страстно… Только представить: Драко, который лежит, глядя на него с лукавой ухмылкой, и шепчет: «Так больно, Поттер?», — а тонкие пальцы дразняще тянут и царапают, заставляя окончательно провалиться в бездну безумия. Это стало последней каплей и Гарри, сдавленно всхлипнув, кончил себе в ладонь. Следующий день начался невероятно неловко, причём ещё с самого завтрака. Рон с Гермионой даже смотреть друг на друга не могли без того, чтобы не краснеть каждые две секунды, а Гарри приходилось себя сдерживать, чтобы ещё, чего доброго, не наорать на них. Вместо этого он развлекал себя тем, что бросал незаметные взгляды в сторону слизеринского стола, ожидая, когда же Малфой наконец соизволит явиться. Большинство студентов с четвёртого курса и старше сидели, повязав шарфы или галстуки поверх головы на манер банданы. Очевидно, что далеко не всем удалось подкараулить тех, в кого они влюблены, чтобы избавиться от надписи. А теперь у них не осталось ни единого шанса; Джинни рассказала, что пока все спали, Дамблдор решил наложить мощные Чары согласия на всю школу. Теперь некоторым девчонкам оставалось лишь провожать Гарри грустными глазками, и он с Джинни решили развлечь себя тем, что корчили им забавные рожицы, пока те не отворачивались, раздосадовано убегая прочь. — Ну же, Гарри, прекрати валять дурака, — упрекнула его Гермиона, когда Большой зал начал постепенно пустеть. — Нам пора на занятия. Гарри последний раз взглянул на слизеринский стол, но Малфоя за ним так и не наблюдалось. — Пока, Джин, — улыбнулся он на прощание, а Уизли в ответ лишь шутливо высунула язык, скосив глаза к переносице. Гарри поспешил вслед за Роном и Гермионой, по-прежнему широко улыбаясь и фыркая от смеха.

***

Вторая бомбочка с блёстками взорвалась как раз в тот момент, когда Гарри пытался трансфигурировать цветок в паука (достаточно сложная задача, особенно если учесть, что у цветка было всего лишь шесть лепестков, а у паука должно было получиться восемь лап). Розовая пыль затуманила зрение, но благодаря очкам так и не смогла забраться прямо в глаза. Гарри видел только лишь размытые очертания однокурсников, которые кричали, матерились и слепо слонялись по кабинету, в попытках найти друг друга. — Достаточно! — грозно заявила Макгонагалл, широко взмахнув палочкой, чтобы рассеять туман. Гарри оглянулся вокруг, наблюдая за реакцией однокурсников. Гермиона проверяла, не запачкались ли её конспекты, Рон пытался вычистить блёстки из ушей, а Симус с Дином довольно отвесили друг другу пять. — Вы от него избавились? Это значит, что эффект бомбы не проявится? — с надеждой спросила Лаванда. — Нет, — коротко отрезала Макгонагалл. — Последствий… не избежать. Я просто убрала ненужные «спецэффекты», — по всей комнате раздались разочарованные вздохи. — Ох, вот только не надо драматизировать, — предупредила профессор. — Всё равно для большинства из вас это ничего не меняет, — действительно, потому что из всего класса только Гарри, Лаванда, Дин и Рон с Гермионой сидели без повязок на голове. Так уж вышло, что им либо повезло вовремя спрятаться от волшебной пыли, либо они успели поцеловать за последние сутки объект своей симпатии. — Так, в любом случае это не повод, чтобы прерывать урок. Продолжаем, — приказала Макгонагалл, взглянув на них таким строгим взглядом поверх очков полумесяцев, что даже если у кого-то и были возражения, то сейчас они должны были окончательно испариться. Несмотря на её указание «продолжать», Гарри тяжело вздохнул и отложил палочку на край парты. Он снял с себя галстук, отвёл мешающиеся пряди в сторону и повязал атласную ткань поверх своего лба. Когда он наконец вспомнил о своём цветке, тот уже успел уползти на середину стола, слабо шевеля волосатыми лапками, которые по форме до сих пор напоминали лепестки. Оставшуюся часть урока он провёл за тем, что пытался поймать цветопаучьего гибрида, и только умудрился загнать его в угол, как Макгонагалл объявила о том, что урок окончен. — Я чуть позже вас догоню, — бросил он Рону с Гермионой, выбегая из кабинета. — Конечно, приятель, увидимся на обеде, — кивнул Рон, и Гарри невольно заметил, как засияли глаза друга на слове «обед». Он поудобнее перехватил сумку и проверил на месте ли галстук. Прошло уже достаточно времени, чтобы на его лбу проявились яркие буквы, складывающиеся в чьё-то имя. Гарри изо всех сил старался не думать о том, кто же это мог быть. «Для начала нужно найти зеркало, — подумал он, пытаясь привести мысли в порядок. — И если всё окажется действительно так, то вот тогда уже можно будет разводить панику». Ближайший туалет был прямо за поворотом, но в таком случае он мог запросто столкнуться с толпой студентов, торопящихся на обед. Несмотря на то, что по всей школе теперь действовали мощные Чары согласия, Гарри хватило лишь одного воспоминания о том, как вчера его преследовала группа девчонок, чтобы окончательно решить, что оказаться сейчас посреди столпотворения людей было далеко не самым разумным решением. Внезапно его осенила новая идея, и Гарри, больше ни секунды не раздумывая, развернулся и пошёл в совершенно противоположную сторону. Туалет Плаксы Миртл был пуст. Медленно ступая по солнечным дорожкам, которые дробили и без того узорчатую плитку, Гарри подошёл к центральной раковине, пытаясь унять внезапное чувство досады. Чему он может расстраиваться? Он же сам хотел побыть наедине, так с чего бы ему надеяться, что здесь кто-то будет. Гарри остановился напротив одного из зеркал и встретился взглядом со своим отражением. Его глаза были всё такими же зелёными, словно яркая вспышка убивающего проклятия, поглотившая собой весь солнечный свет. Гарри поднял руку и начал медленно стягивать галстук. Он успел разглядеть обрывистую завитушку какой-то буквы (возможно, «о»? Или это был хвостик буквы «ф»?), прежде чем дверь в туалет распахнулась, громко ударившись о стену. Гарри резко одёрнул галстук и повернулся лицом к незваному гостю. — Малфой, — процедил он. — Решил прибежать ко мне до тех пор, пока Чары согласия не начали действовать? — Не беси меня, Поттер, — выплюнул Драко, стремительно подходя к нему всё ближе и угрожающе развевая полами чёрной мантии, — Все прекрасно знают, что заклинание добренького дедушки Дебилиодора будет длиться ещё две недели, — затем серые глаза злорадно блеснули, и Малфой неожиданно сменил тему: — Что, розовые блёстки наконец сразили нашего героя? Ну же, давай посмотрим, кто это. — Отъебись, — буркнул Гарри. Долгие несколько мгновений они лишь молча прожигали друг друга взглядами, пытаясь уловить хоть малейшее изменение на лице напротив. Глаза Гарри невольно спустились к малфоевским губам, жадно изучая как те изгибались в насмешливой ухмылке. Как в солнечном свете блестели его зубы, слегка влажные от слюны. — На самом деле, — выпалил Гарри прежде, чем успел себя остановить, — возможно, мы можем помочь друг другу, — Малфой моментально прищурился, но Гарри даже не обратил на это внимания, продолжив: — Мне кажется, что это хорошая возможность… э, попрактиковаться, да? А ты, в свою очередь, сможешь избавиться от… ну… — Гарри красноречиво взмахнул рукой, указывая на их галстуки. Малфой окинул его внимательным взглядом, после чего подошёл на шаг ближе и произнёс: — Ты хочешь сказать, что до сих пор ни с кем не целовался, Поттер? — Если не считать вчерашнего? Э… Ну, нет… я целовался однажды с девочкой, но она… плакала, поэтому я решил, что над этим ещё стоило бы поработать, понимаешь? Малфой подошёл ещё на шаг ближе, нагло нарушая все личные границы и пределы зоны комфорта Гарри. — И поэтому ты решил, что поцелуй со мной поможет тебе… как ты там говорил… набраться опыта? — Да, — едва слышно выдохнул Гарри, не в силах оторвать взгляд от серебристых глаз Малфоя. Драко придвинулся к нему почти вплотную, опаляя горячим дыханием губы, и шепнул: — Я хочу это услышать, Поттер. — Эм. Услышать что? — Гарри начал переживать о том, что он моргает слишком часто. Вверх по позвоночнику расползался почти обжигающий жар, и он очень надеялся, что его вялый бубнёж имел хоть какой-то смысл. — Скажи мне, что ты хочешь, что бы я с тобой сделал, — протянул Малфой, акцентируя каждое своё слово. — Я… — Гарри нервно сглотнул, чувствуя, как в горле было уже безнадёжно сухо, — Я хочу, чтобы ты меня поцеловал. Малфой крепко зажмурился, и на секунду на его лице промелькнуло почти болезненное выражение, но не успел Гарри задуматься об этом всерьёз, как Драко подался вперёд, наклонил слегка голову и накрыл его губы своими. Мир разлетелся вдребезги. Солнечный свет, мерное капанье воды, заброшенный туалет — всё исчезло, оставив лишь тепло малфоевских губ, ощущение мягких светлых волос, щекочущих шею, и трепет чужих ресниц на раскрасневшихся щеках. Гарри приоткрыл рот, чтобы ухватить зубами нижнюю губу Малфоя и потянуть её на себя, слегка посасывая нежную кожу. Наружу предательски рвался гортанный стон, который Гарри сдерживал из последних сил. А потом ему в рот проскользнул малфоевский язык, и всё, о чём он мог думать, это как наклонить голову так, чтобы ощущения стали ещё глубже, чтобы они с Драко стали ещё ближе. Малфой положил ему одну руку на талию, пытаясь удержать на месте, и Гарри чувствовал каждый изгиб тонких пальцев, которые с каждой секундой сжимались всё сильнее. Вторая рука Драко внезапно оказалась у него в волосах, что было слегка неудобно из-за туго завязанного галстука, но у Гарри просто не было времени, чтобы обращать внимания на такие пустяки. Это было великолепно. Возможно, даже слишком, потому что чем увереннее становился их поцелуй, тем сильнее закручивалась спираль внизу его живота, посылая приятные судороги вдоль… «Чёрт возьми, — пронеслась в голове отчаянная мысль. — У меня ведь не мог встать так быстро…» Малфой усилил хватку на талии, пытаясь притянуть его ближе, и Гарри, осознав, что тот может почувствовать, если их тела окажутся слишком близко, испуганно отпрянул. Он оттолкнул от себя Малфоя обеими руками, из-за чего Драко пошатнулся назад и врезался копчиком в край раковины. — Пошёл к чёрту, Малфой. Деловито отряхнув мантию, Малфой повернулся к зеркалу и быстро стянул с головы слизеринский галстук. Кожа его лба была гладкой и чистой — ни намека на то, что минутами ранее там было выведено имя Гарри. — Чтобы ты знал, Поттер, я по-прежнему тебя ненавижу, — прошипел Малфой, не прекращая любоваться своим отражением. — Я не хочу, чтобы ты себе напридумывал какой-то бред о моих чувствах к тебе и прочей фигне. — Э, да, конечно, — дёргано кивнул Гарри. Он поплотнее укутался в мантию, пытаясь прикрыть область паха и очень надеясь, что это выглядело не слишком подозрительно. — Очень хорошо, — заключил Малфой и решительно направился в сторону двери. Уже схватившись за ручку, он недолго помедлил и произнёс напоследок: — И даже несмотря на то, что это, скорее всего, Уизлетта, мне действительно жаль ту девушку, к которой ты собираешься подкатить, Поттер. Ты действительно ужасно целуешься, — и на этих словах он вышел в пустынный коридор. Возможно, Гарри ещё не осознавал этого до конца, но он наблюдал за Малфоем на протяжении всей своей школьной жизни. Он видел, каким сосредоточенным был Малфой на Зельеварении, как каждое утро тот вылавливал мякоть из своего тыквенного сока, как он хвалил своих друзей и посмеивался над первокурсниками. Гарри видел, как Малфой тихо светится от гордости каждый раз, когда он правильно отвечает на уроке, видел, как в гневе горят серые глаза и как подрагивает от страха его нижняя губа. За все эти годы Гарри научился распознавать, когда Малфой врал, а когда говорил правду. И прямо сейчас в малфоевском тоне было что-то неправильное. Словно тот лгал. «Так это значит… значит, что на самом деле я хорошо целуюсь?» Отогнав от себя дурацкие мысли, Гарри подошёл к зеркалу и встал около того умывальника, где всего пару минут назад стоял Малфой. Он потянулся рукой к галстуку, собираясь его снять… пальцы испуганно вздрогнули, а желудок неприятно скрутило, заставив Гарри остановиться. Он сделал глубокий вдох, напомнил себе о том, что лично попросил шляпу отправить его в Гриффиндор, и резко сорвал повязку с головы. Там было пусто. Его лоб был таким же чистым, как и малфоевский. «Блять», — было единственной связной мыслью.

***

— Как прошёл обед? — поинтересовался Гарри, присев на стул рядом с Роном и Гермионой. Он аккуратно пододвинулся к ним чуть ближе, стараясь не беспокоить тишину библиотеки скрипом ножек о пол. — Ужасно, — протянула Гермиона. — Нас окружила огромная толпа девчонок, которые без устали расспрашивали о том, куда ты подевался. Человеку, который решил спустить бомбу на абсолютно все старшие курсы всех факультетов, явно не хватает мозгов с личной жизнью. — Ты поел, Гарри? — спросил его Рон. — Э… да, я перекусил на кухне, спасибо. Гермиона, а как ты думаешь, кто за этим стоит? Это… не опасно? Ну в плане, за последние несколько дней это уже второй инцидент, но виновных даже не стали искать. — Не знаю, Гарри, но мне кажется, что нам нужно сконцентрироваться на предстоящих экзаменах. Тех самых, к которым ты даже не начинал готовиться, — ответила Гермиона, бросив в его сторону многозначительный взгляд. — На самом деле, я не знаю, что может быть опасного в розовых блёстках. Скорее всего, это просто чей-то дурацкий розыгрыш. Лаванда, которая сидела вместе с Захарией Смитом через несколько столов от них, любопытно перегнулась через стулья, чтобы присоединиться к обсуждению. — Ну не знаю, Гермиона, ты разве не слышала, что со вчерашнего дня условия снова поменялись? С каждой бомбой становится всё жёстче. Сама посуди, когда Фред с Джорджем начали продавать их в прошлом году, это было забавно: наблюдать за тем, как усыпанные блёстками первокурсники ходили, смущённо держась за ручки… Но в прошлый раз, когда взорвалась бомба, всё было по-другому. Попавшим под заклинание нужно было поцеловаться, чтобы заставить надпись исчезнуть. — Да, Лаванда, — слегка смущённо протянула Гермиона, — Мы все прекрасно помним, что произошло. — Ох? А ты знаешь, как избавиться от имени в этот раз? Видишь ли, обычный чмок в губки уже не сработает. — Я думаю, что большинство просто дождётся конца недели, когда действие блёсток само испарится, — пояснила Гермиона. — Никто не обязан делать что-то… непристойное. — Так это значит, что ты не знаешь, — рассмеялась Лаванда. — Поцелуй взасос, — неожиданно даже для самого себя выпалил Гарри. — Хорошая догадка, Гарри, — усмехнулась Лаванда. — Но неправильная. — Ох, да говори уже, — не выдержала Гермиона. — Возбуждение, — лукаво шепнула она, наклонившись ещё ближе. — Нужно чувствовать возбуждение во время поцелуя. «Чёрт возьми», — сокрушённо подумал Гарри, пытаясь подавить очередную волну возбуждения от мысли, что Малфой тоже должен был мучаться от стояка во время их поцелуя. И это доказательство он уже никак не смог бы оспорить. А значит, что снов с участием одного конкретного человека Гарри сегодня точно не избежать.