Шестой сын

Рокуро стоял у алтаря чужого рода, смотря на маленьких пищащих детей. Что-то болезненно щемило в груди, но он запретил себе об этом думать, читая заклятья отсечения от клана Синохара. Магия окутала его тяжелым коконом, а затем отхлынула, ласково погладив по голове. Контракт заверенный ею же не был нарушением. Он отдает то, на что не имеет никаких прав. В дело вступил Рудольфус, принимая малышей в собственный род, и теперь оставалось лишь имянаречение. — Нарекаю тебя Рикарда Эделин Лестрейндж, — над малышкой взвилась сила и Руди шагнул в сторону, — и да не оставит тебя магия. Рокуро сглотнул, видя как темно-рыжие волоски перецветают в черные. — Нарекаю тебя Роланд Эдгар Лестрейндж, — второй малыш уверенно раскричался, показывая мощь своих легких, — наследник рода Лестрейндж, и да будет магия к тебе благосклонна. Ещё один шаг и сердце Синохара зашлось в бешеном темпе. — Нарекаю тебя Розаулин Эдвена Лестрейндж, — и третий ребенок получил свое имя и благословение. Последний шаг. — Нарекаю тебя Рональд Эбенезер Лестрейндж, — Рудольфус чуть покачнулся, — второй наследник рода Лестрейндж, и да пребудет с тобою магия. Последняя ниточка оборвалась и Рокуро медленно выдохнул, чувствуя, как ноющее чувство в груди стало исчезать, позволяя вдохнуть почти кипящий от силы воздух. Четверо. Всеблагие Ками, никто этого не ждал. Четверо малышей пришедшие в этот мир с его помощью во всех смыслах этого слова. Отступив на пару шагов, Синохара склонил голову, а когда магия, наконец, схлынула, подхватил Рудольфуса под локоть, удерживая в вертикальном положении. — Это было… — Лестрейндж сглотнул, — тяжело. — Ты знаешь, разбивать было нельзя, — Рокуро помог мужчине присесть на пол, — почему все имена на одни и те же буквы? — Традиция, — Рудольфус усмехнулся, — я вот Рудольфус Эдван Лестрейндж, брат Рабастан Эсмий Лестрейндж. Это как у Блэков, называть по именам звезд. — Беллатриса не будет зла, что ты не назвал ни одного ребенка в традиции её рода? — Нет, мы обговаривали это. Раби, в свою очередь, придется уговаривать свою супругу на такое. Пусть в них не будет и капли Блэковской крови, но так даже интересней. — Действительно интересней. Вызывай домовиков, пора доставить малышей к матери и как следует отдохнуть, чувствуется мне, все веселье прошло без нас. Руди кивнул и прищелкнул пальцами, чтобы засуетившиеся домовики тут же доставили всех в покои, а вот сам Рокуро попросил вернуть его в поместье Блэков. Пусть роды и прошли на, так сказать, нейтральной территории, но малышам и родителям теперь пару дней придется побыть дома, чтобы сила рода полностью приняла новых членов семьи. Тяжело вздохнув, Синохара потер виски и взглянул на начинающийся рассвет. Надо же, он и не заметил, что столько времени прошло, но судя по звукам, на улице вовсю идут гулянья. Усмехнувшись, Рокуро направился вниз, но проходя мимо одной из гостиных на миг остановился, а затем, стараясь не смотреть, медленно протянул руку и тихо запер дверь. Зрелище, на миг оказавшееся перед его глазами, было явно не для слабонервных, и разбираться в том, как и в какой позе оборотни и сиятельный Лорд Малфой развлекаются, совершенно не хотелось. Да и другим показывать этого не хотелось. Выскользнув в сад, Синохара глубоко вздохнул и направился к беседке, которая явно была центром веселого смеха. Некоторые кусты на его пути подозрительно шевелились, но останавливаться, или, тем более, заглядывать он не собирался. Хватит с него одной сцены. — Рокуро, — единственными трезвыми были Гермиона, младший Малфой и Реддл, — как все прошло? — Хорошо, — Синохара присел на свободное кресло, — кхм, это профессор Снейп? — Да, — слизеринец печально закивал головой, — даже в пьяном виде хорошо танцует. — Соглашусь, — Рокуро проследил, как зельевар лихо закручивает свою партнершу, — вы что в напитки налили? — Это была моя идея, — Том негромко рассмеялся, — небольшой пузырек особого состава и кроме опьянения, на первый план выходят подавляемые хорошие желания. — Эти самые хорошие желания сейчас в клочья порвут ковер в одной из гостиных и выкорчуют кусты в парке, — Синохара взял в руки поданный ему бокал и повел носом. — А это те, кто его не принимал, так что отдыхаем. Никогда не знал, что Нотт так хорошо играет в дартс. — И что Лорд Паркинсон пишет стихи, — Гермиона качнула головой, от чего кудрявые волосы качнулись, — и очень хорошие. Как детей назвали? — Девочек Ринарда и Розаулин, а мальчиков Роланд и Рональд. Том от неожиданности чуть не выплюнул вино, которое глотнул в этот момент. — Четверо? — просипел Драко, — вот это да. Синохара пожал плечами и махом опустошил бокал, лишь в последний момент уловив нехарактерный для красного вина аромат. Медленно облизнув губы, он покосился на Реддла, чувствуя, как внутри заворочался тот самый темный зверь, которого он старательно подавлял во время их приятного времяпрепровождения. Кажется ему досталось совершенно другое зелье. Бирюзовые глаза прищурились, а в голове стало блаженно легко и пусто. Что ж, раз Том хочет увидеть его с этой стороны, почему бы не показать. Миг и аппарация увлекла их в темноту и тишину спальни. Пора реализовать то, что он всегда прятал, даже от самого себя. Том поправил рукава под внимательным взглядом Оро и чуть прищурился. — Что-то случилось? — У вас интересные следы на запястьях, — мужчина усмехнулся, — даже любопытно, что же вы такого сделали, чтобы всегда спокойный Рокуро-кун отбросил свой контроль. — Зелье подлил, — Реддл не видел смысла скрывать, тем более через пару часов ритуал, все равно придется раздеваться до исподнего, а следов осталось до неприличия много, лечить магией Рокуро запретил. Не то, чтобы Том не мог переубедить своего юного партнера, но на удивление сорвавшийся Синохара понравился безумно. — Вижу, вы выглядите вполне довольным, понимаю, — Оро кивнул, — многие люди, облеченные властью, расслабляются, отдавая контроль в какой-либо сфере другому человеку. А уж если полностью ему доверяют, то с этим проблем не возникает. Глава отдела Тайн разлил чай по пиалам и задумчиво взглянул уже на другой пейзаж. — Я так понимаю, это та самая Суна, которую Рокуро просил не ставить при нем, — Том кивнул на странный город. — Да, — Оро кивнул, — я был там всего несколько раз, в том числе, когда выяснял, когда делегация отправится в Коноху, чтобы убить Казекаге и натянуть его лицо для своих целей. Впрочем, мы говорим не об этом. Я так понимаю, Рокуро-кун был недоволен поутру. — Он этого не сказал, но слова были бы излишни, — Том хмыкнул. — Привыкнет. Вам нужны подобные ночи, это не только вас разгружает, но и его. Несколько минут они пили чай в тишине, а затем один из безликих ученых позвал их в ритуальную комнату. Медленно складывая снятую с себя одежду Реддл ощущал изумленные и даже немного испуганные взгляды нескольких сотрудников. Даже Оро негромко кашлянул. — Знаете, вот следы от веревок можно было бы и залечить, или не так туго затягивать. Хорошо, что некроз тканей не начался. — Рокуро вовремя перевязывал, — отозвался Том, накидывая белую робу и укладываясь на алтарь, чуть ежась от боли. — Мда, хорошо хоть медик знает как укусить, чтобы не повредить крупные кровеносные сосуды, вам повезло, что зубы у него человеческие, но явно магию применял, пусть и неосознанно. — В смысле? — Реддл чуть повернул голову и приподнял руки, позволяя аккуратно затянуть ремни на запястьях. — Это метки, уверен, что со временем даже шрамов не останется по большей части, но тот, что на бедре, останется с вами навсегда, — Оро оголил запястье, проверяя крепление, — как и этот рядом со сгибом локтя, — знаете, если бы на ритуал требовалось полностью здоровое тело, я отправил бы вас на пару дней в госпиталь. Том лишь усмехнулся, вспоминая пробирающий до костей взгляд бирюзовых глаз. В какой-то момент он даже был напуган перспективой оказаться задушенным, но Рокуро чуть отпустил веревку, позволяя вдохнуть перед тем как вновь затянуть, оттягивая часть пут на спине. Свет в зале приглушили и Оро встал у изголовья камня, накладывая ладони на виски. Ритуал начался. — Вот что ты злишься? — Сириус взглядом следил за шагающим по его кабинету Синохара, который явно был не в духе. — Знаешь, если бы Том попросил, я бы не отказал, но подливать зелье было мерзко, — Рокуро резко остановился и тяжелый взгляд гриффиндорца заставил Блэка поежиться, — это как будто нарушает доверие между нами. — Он слизеринец, Роки, — Сириус потер висок, — возможно, что он сам стыдится попросить, или считает, что ты не сможешь. — Не смогу что? Да я трижды себя тормозил, чтобы не убить собственного любовника, — взорвался Синохара, — слава Ками, что я лекарь, часть удалось нейтрализовать прямо в крови магией, иначе поутру у нас был бы хладный труп Темного Лорда, которого грохнул его же партнер, тупо сломав шею, когда натягивал на себя. — Погоди, — Блэк откинулся на спинку кресла, — ты сверху? — Ну да, — Синохара нахмурился, — почти всегда, а что? Сириус ожесточенно потер бровь, пытаясь уложить новую информацию в голове. Ни у кого не было сомнений в том, что Реддл во всем Темный Лорд и предпочитает подминать партнера под себя, но вот то, что все оказывается немного иначе… мда. — Видишь ли, — принялся осторожно подбирать слова Блэк, — те, кто посвящен в ваши отношения и не против иногда почесать на эту тему языком, предполагали несколько иное развитие событий. — Ах да, возраст и жизненный опыт, — Рокуро поморщился, — извините что разочаровал, но чужие любопытные носы в своей постели мы не потерпим, так что надеюсь, огласки этой информации не будет. Сириус лишь коротко кивнул, по-новому смотря на гриффиндорца. От подростка в нем уже ничего не осталось. Высокий молодой мужчина с гривой темно-рыжих волос. Здесь он не скрывал их как в Хогвартсе, и потому тяжелая коса спускалась до самой поясницы, заставляя испытывать легкую зависть. Впрочем, даже если бы сам Блэк был лысым как сфинкс Андромеды, вряд ли Тони был бы против. Поржал бы, но любил бы так же. — Кхм, вернемся к вашей ситуации, — Сириус моргнул, прогоняя видение себя без волос, — тут не в доверии дело. Я постоянно общаюсь со слизеринцами и сам вырос в семье поклонников этого факультета и могу сказать одно: когда гриффиндорец хочет чего-то, он просит, а когда слизеринец — он вынуждает действовать так, как ему хочется. Не стоит забывать и о банальном стыде. — То есть ему не стыдно совокупляться на столе для совещаний, когда под дверью ждут его люди, и заметь, без заглушающих чар, а попросить прям язык отвалится? Блэк мысленно пообещал себе не думать на собраниях о причинах задержки очередного сбора и взлохматил волосы. — Рокуро, вот скажи, тебе было бы о чем-то стыдно попросить Тома? Синохара явно задумался, а затем медленно покачал головой. — Пожалуй нет. Из того, чего бы я хотел опробовать, он уже все сделал с зельем. Правда, это скорее подсознательные желания, которые я даже себе не признавал, но в целом, наша жизнь за закрытыми дверями спальни меня полностью устраивает. — Ммм, — Блэк призвал два бокала и коньяк, — ясно, понятно. Будешь? Рокуро молча взял бокал и сел в кресло, смотря как янтарная жидкость плещется в стекле. — Тебе стоит проще к этому относиться, или же отыграться. Не таким образом, но чтобы Том оказался в таком же положении. — Думаешь? — Синохара пригубил напиток и поморщился. — Думаю, но не уверен, — легко произнес Сириус, — но открытое недоверие нарушит ваши отношения, мы с Тони в этом уверены. Рокуро покатал коньяк в стакане и поставил на стол. — Хорошо, я знаю что сделать, и для этого мне потребуется твой омут памяти. — Всегда пожалуйста, — Сириус отогнал гаденькую мыслишку поставить записывающий артефакт на ободе омута, — я попрошу домовиков поставить его в вашу спальню. — Благодарю, — Синохара легко поднялся из кресла, — боюсь, что мне пора, строительство почти закончено. — Не терпится уже увидеть. Будешь устраивать прием или поставишь себя перед миром как затворник? — Ещё думаю, но к затворничеству склоняюсь больше, не слишком люблю, когда чужие ходят по моей территории. Доброго дня, Сириус. — Доброго дня, — пробормотал Блэк, потирая бровь. Нет, решительно невозможно не подсмотреть, что именно Рокуро хочет продемонстрировать Реддлу. Надо поделиться этой мыслью с Тони, так что велика вероятность, что в тайну под фамилией Синохара, они все же подглядят. Гермиона с трудом оторвалась от забавных малышей. На правах невесты её допустили до детей и теперь она не могла не улыбаться, смотря на смешные мордашки и попытки держать тяжелую голову. Роланд уже активно дрыгал ногами, кряхтя и инстинктивно пытаясь ползти. Его брат и сестры от него не сильно отставали, но именно этот мальчонка был полон энтузиазма. — Материнские инстинкты просыпаются? — Беллатриса сидела на ковре рядом с детьми и неторопливо прочесывала собственные волосы. — Наверняка, — девушка невесомо провела ладонью по спинке Розы, — у меня ведь братик должен был появиться, я так ждала его, но не судьба. — Хорошо, что в тебе это есть. Цисси вот боялась прикоснуться к собственному ребенку пока ему полгода не исполнилось, — Лестрейндж прищурилась, — вижу, ты хочешь что-то спросить. — Да, — Гермиона замялась, — понимаю, это довольно интимный вопрос, но на правах родственницы. Можно? Белла медленно кивнула. — Вот их четверо, как вы успеваете их всех накормить? Грудь не настолько сильно изменилась, чтобы было достаточно молока на каждого. — Милая, — Беллатриса вздохнула, — аристократки кормят детей только первые две недели, и то в строжайшей тайне, затем передают кормилицам. Делается это только для того, чтобы создать эмпатическую привязку, ведь магическая и физическая уже присутствует. Считается позором самой выкармливать ребенка до того момента как малыш сможет принимать другую пищу. — Но почему? — Грейнджер нахмурилась, — Что в этом такого плохого? — Глупая традиция, по которой считается, что ребенок приученный к груди матери, становится несамостоятельным. Чушь и бред, но мы подчиняемся, так же как глупость с нецелованностью невесты. Почему мужчины могут познать все прелести секса до брака, а женщина должна хранить себя? Именно из-за этого я завидовала магглорожденным, которые во многом плевали на традиции магического мира. — Честно говоря, я и сама смотрю на некоторые с недоумением. Понимаю ритуалы, традиционные праздники и многое другое, во что меня посвящают, в них есть смысл, но здесь, — Гермиона покачала головой, — и меня угнетает это лицемерие. Когда супруги для всех идеальная пара, а на деле даже разговаривать не желают. — Увы, магическое общество имеет странные взгляды на жизнь. Помнится, лет двадцать назад, Руди закатил огромную лекцию по этому поводу, даже Они с интересом слушал. — И что в ней было? — тут же вскинулась девушка. — Что раньше маги не заморачивались подобным, магглы повлияли на нас больше чем мы думали, и все это привнесено из их мира и культуры. — Маггловские аристократки не кормили детей из-за невозможности повторно забеременеть во время лактации, — осенило Гермиону, — высокая детская смертность того времени требовала рождения максимального количества детей. К тому же, у многих просто не хватало молока на кормление. — Да? — Лестрейндж изумленно моргнула, — не знала об этом. — Это исторические факты. Маггловская детская смертность была огромной, зачастую женщина могла родить, условно, десять раз, но выживал только один ребенок. Многочисленные инфекции, грязь, антисанитария и детские заболевания, которые толком не лечили. У магов все иначе, есть чары и заклятья, в богатых семьях домовики, плюс различные зелья. Там где маггл умер бы от простейшего вируса простуды, которая могла перерасти в осложнения и в итоге в пневмонию, маги с легкостью применяли зелья. — Тогда почему же мы переняли эти глупости? — Беллатриса позволила девушке забрать расческу и начать плести косу, — детская смертность у магов минимальна, во всяком случае, от перечисленных тобой причин. Да та же Драконья Оспа, скорее убьет взрослого, чем малыша. — А вот тут надо с Раби говорить, может быть мы чего-то не знаем и те же Они начали свое действие намного раньше, чем мы думаем. — Не стоит сваливать всю вину на них, — Лестрейндж покачала головой, — во многом маги и сами виноваты. Мы многое забыли, а что-то и уничтожили в своей памяти, потакая своим слабостям и страху. Инквизицию можно было подавить в зародыше, когда первый костер только затлел, но маги прошлого посчитали это глупостью и потому мы оказались вынуждены принять статут секретности, опасаясь тех, с кем раньше не считались. По дурацки все вышло, — женщина вздохнула, — а ведь у нас есть не только поместья, но и целые континенты, скрытые от глаз обычных людей. Тот же заповедник в Румынии, в котором бывший брат Рокуро работает, он ведь не на маггловской территории стоит, там такая складка пространства, что всю Европу запихнуть можно, да ещё и место останется. Драконам нужно много места для жизни и размножения. — Спаривание в воздухе точно бы заметило маггловское ПВО, — Гермиона хихикнула, — когда Гарри нужно было участвовать в Турнире, я много читала о драконах. Красивые создания, пусть и опасные. — Да, — Белла вздохнула, — на годовщину свадьбы, Руди отвез меня в другой заповедник, там были прирученные драконы и мы летали в специальных седлах. Непередаваемое ощущение, а их магия пьянила как хорошее вино. Помнится, после той поездки я первый раз забеременела. Гермиона прикусила губу, смотря как темные глаза женщины подернулись дымкой воспоминаний. — На втором месяце выкидыш случился, слишком сильный ритуал проводила для тетки Вальбурги. Как я её проклинала, билась в истерике, а она надавала мне пощечин и заявила, что я веду себя недостойно рода Блэков. Больше я и близко к ней не подходила. Родная кровь, но больше сочувствия я получила от тогда ещё мелкого Поттера, который гостил в поместье Блэков. Мы сидели в северной беседке, а он держал мои руки в своих и неумело утешал. Пусть мать его, Дорея, тоже Блэк, но он был чистым Поттером. Гарри такой же, нет в нем нашего безумия и бесноватости. Девушка молча обняла женщину со спины, положив подбородок на острое плечо. Несколько минут они молчали, а затем Роза захныкала и они обе встряхнулись и принялись за детей. Этот разговор позволил им стать ещё ближе, протянув невидимые ниточки между душами, которые зачастую крепче, чем кровные узы.