Стать королем

К тому времени, как они добрались до конца коридора, до их ушей донеслись звуки битвы, лязг мечей и выкрики заклинаний, сливающиеся в приглушенный, неразборчивый рев даже с такого расстояния. Коридоры замка были пусты, обслуживающий персонал разошелся по домам к своим семьям, а стражники присоединились к битве. Они знали, что маги, которых Мерлин привез с собой из Картиса, выстроились на вершине зубчатой стены, сплетая оттуда свои защитные заклинания с надежными стражами Камелота за спиной на случай, если вражеские солдаты все же проникнут в цитадель, но в залах никого не было. Их продвижение не было затруднено, пока они не были встречены у входа сэром Гвейном, который уже отказался от своего объемистого красного плаща в пользу лучшей подвижности в бою. — Гвейн, докладывай, — резко приказал Артур, выходя из двойных дверей и спускаясь по ступенькам, надеясь, что Гвейн и Мерлин последуют за ним. Сражение еще не достигло города, оставаясь в основном ограниченным широкими открытыми пространствами за пределами города, но была вероятность, что битва распространится, если не на сам город, то на городские стены, если люди Морганы будут сражаться достаточно упорно. — Там по меньшей мере две тысячи человек, — сказал Гвейн. — По большей части наемники. — А колдуны? — спросил Мерлин. — Их много, — подтвердил Гвейн. — Начали метать заклинания, как только пересекли границу города. Но не похоже, чтобы твои люди с этим не справились. — В груди Мерлина росла некоторая гордость, может быть, даже больше, чем было оправдано, учитывая, что он не принимал участия в обучении магов, но этот факт не мог подавить чувство удовлетворения. — Линия фронта держится? — спросил Артур. — Никто еще не прорвался, — сказал Гвейн. — Ты был прав, Мерлин, думая, что Моргана не ожидает, что мы будем готовы. Если бы она знала, то привела бы с собой большую боевую силу. И она, вероятно, не попыталась бы войти через парадную дверь. — Самоуверенность всегда была ее проблемой, — мрачно сказал Артур. — Ну, она, конечно, не ожидала, что у нас будут маги, чтобы противостоять ее колдунам, — продолжил Гвейн. — Ни одно из их заклинаний не приносит результатов, не с твоими магами, чтобы удержать оборонительную линию. — Хорошо, — сказал Мерлин. На полпути через двор он увидел вихрь синего плаща и копну темных кудрей, направляющихся в противоположном направлении, и узнал в них Мордреда. Мерлин остановил его, и молодой рыцарь — теперь он, вероятно, должен был сказать «маг» — побежал к ним. — Мордред, как дела на зубчатой стене? — Все защитные заклинания на месте. Даже если они пройдут через линию фронта, и всех рыцарей у ворот, и пробьются к стенам замка, ни один из них не сможет пройти через них, — сказал Мордред. — Единственный человек, о котором нам придется беспокоиться, — это Моргана; она будет единственной достаточно сильной, чтобы преодолеть всех магов, которые вложили силу в эти чары. — Я сам позабочусь об этом, если понадобиться, — сказал Мерлин. Он похлопал Мордреда по плечу. — Молодец, Мордред. Продолжай в том же духе. — на это парень улыбнулся и снова направился к цитадели. — О, и еще Мордред! — крикнул Мерлин. — Будь осторожен, хорошо? — Но Мордред только рассмеялся. — Я сделаю кое-что получше. Я попрошу леди Сесили прикрывать мне спину, — крикнул он, и Мерлин тоже рассмеялся. Он обернулся и увидел, как Артур и Гвейн подняли брови. — Леди Сесили? — спросил Артур, немного скептически относясь к тому, что женщина может участвовать в битве. — Грозная колдунья, — объяснил он. — И чертовски хорошая фехтовальщица в придачу. Я бы не стал беспокоиться ни об одном из них. Ну же. Он шел впереди на звуки битвы, Артур и Гвейн шли в ногу по обе стороны от него. Почти сразу же, как только они прошли через ворота и увидели орды наемников, пытавшихся прорваться через линию фронта, на них напали. Не колеблясь ни секунды, Артур и Гвейн выхватили мечи и бросились вперед. Мерлин на время опередил свой меч и, подняв руки перед собой, бросил заклинание в первого человека, который попал в поле его зрения. Человек с криком откинулся назад, и Мерлин переключил свое внимание на следующего, заставляя его тоже отступить. Все двигалось слишком быстро, чтобы он мог уследить, — толпа тел и громкие крики. Вскоре он совсем потерял из виду Гвейна, но это нисколько не удивило его, и он не беспокоился; Гвейн был почти таким же талантливым фехтовальщиком, как Артур, и мало кто мог устоять с ним в бою. Через несколько минут Мерлин снова оказался спиной к спине с Артуром. — Все в порядке, Мерлин? — крикнул Артур через плечо, расправляясь со своим противником аккуратным ударом в живот. — Лучше не бывает, — крикнул в ответ Мерлин. Теперь он был невероятно рад, что принял предложение Мордреда принять участие в обучении магов. Он никогда не смог бы сражаться так, используя магию в открытом бою, если бы не сделал этого. Теперь боевые заклинания слетали с его губ так же легко, как и слегка мешающие, составлявшие его репертуар до того, как он прибыл в Картис, когда он работал преимущественно из тени. С тех пор, как они вступили в бой, столько же людей пало от магии Мерлина, как и от меча Артура, и это именно то, чем Мерлин никогда не мог похвастаться. Но он чувствовал себя очень хорошо, сражаясь на стороне Артура. Это принесло ему какую-то неистовую радость, которая поддерживала его дух, несмотря на насилие и смерть вокруг него; он никогда не любил битвы, и то, что он стал более искусным в ней, не изменило этого в нем. Он мог сражаться и убивать, когда нужно, но он никогда не будет наслаждаться самим процессом, как некоторые. Еще один противник пал от его заклинаний, и ему пришло в голову, что он, вероятно, должен сохранить свою магию для самой важной битвы, которая еще впереди;не плохо бы, если ему удалось истощить себя, прежде чем он столкнется лицом к лицу с Морганой; она была слишком сильна, чтобы он рискнул столкнуться с ней, когда находился не в хорошей форме. Он уже давно понял, что поддерживать постоянный шквал проклятий и заклинания — больше истощает силы, чем поддерживать одно заклинание, поэтому Мерлин широко взмахнул рукой, и вслед за ним возник сверкающий золотой щит, создав барьер, который защитит его и Артура с фланга, но не закроет их полностью. Артур удивленно оглянулся через плечо, но не стал комментировать его внезапное появление, а просто переориентировался так, чтобы щит оказался у него за спиной. Мерлин вытащил меч из ножен и встал рядом с Артуром. До того, как он попал в Картис, он бы беспокоился о том, чтобы сражаться с мечом, но сейчас он чувствовал себя гораздо более комфортно, чем прежде. Он провел много лет, прокладывая себе путь в стычках с некачественным фехтованием и косвенным использованием магии, но он больше не чувствовал необходимости подрывать свою собственную борьбу. Лязг стали о сталь стал уже не таким резким, каким казался раньше, а приливы и отливы боя — менее чуждыми. Он убил одного, двух, трех противников подряд, не останавливаясь, чтобы перевести дух. Он практически чувствовал удивление Артура, даже когда его внимание было отвлечено на что-то другое. — Ты стал лучше, Мерлин, — сказал он, когда наступило затишье в сражении, вытирая пот со лба; Мерлин знал, что это было преуменьшением, но он оценил тактичность Артура, который не стал указывать, насколько плохо он обращался с мечом несколько коротких месяцев назад. Мерлин тоже промокнул лоб, размышляя, не следует ли ему отказаться от плаща, как это сделал Гвейн; плащи очень величественны и впечатляющи для повседневной носки, но они были удушающе жаркими и не очень хорошими в том, что касалось диапазона движений. — Мордред тренировал меня, — объяснил он. — Он гораздо более терпеливый учитель, чем ты. Артур с возмущенным видом открыл рот, но ответить ему помешал меч, направленный ему в лицо. Он поспешно заблокировал его и позволил себе снова погрузиться в битву, соскользнув в то место сверхсознания и сосредоточенности, которое делало его таким невероятно опасным противником. Мерлин последовал его примеру, выбросив из головы все мысли и сосредоточившись только на физических вещах: легкое жжение в мышцах, стук сердца, вдыхание воздуха в легкие, почти болезненный толчок, который проходил через его руки при каждом столкновении меча с мечом. Они сражались уже несколько долгих минут, когда стало ясно, что ход сражения меняется. Казалось, с каждым мгновением противников становилось все больше и больше, и каждого, кого он убивал, сменяли двое. Моргана, должно быть, поняла, что шансы не в ее пользу, что у нее нет элемента внезапности, как думала, и послала больше людей, чтобы переломить ситуацию. Он и Артур были отброшены назад к щиту Мерлина волной людей, изо всех сил пытающихся устоять перед наплывом сражающихся. Руки Мерлина уже болели, непривычные к длительному использованию меча, и он мог видеть, как блестит пот на лбу Артура, который был нахмурен в напряженной концентрации. Наконец, Мерлин заставил своего противника отступить и быстро поставил щит. — Что за…? — Артур в замешательстве захлебнулся слюной, внезапно оказавшись отрезанным от человека, перед которым стоял. — Мерлин, что ты делаешь? — Может, ты захочешь за что-нибудь ухватиться, — посоветовал Мерлин, опускаясь на корточки. Артур, заметив выражение его лица, благоразумно прислонился к щиту в ожидании того, что Мерлин собирается сделать. Мерлин положил одну руку на барьер, создавая более сильную связь и разделяя энергию, необходимую для поддержания этого заклинания, и потянулся за другой нитью магии. Высоко подняв другую руку, он прокричал: — Àhrère eorðan beneoðan min ealdorgewinnan! — и с грохотом опустил ее. Земля прогнулась под его ладонью, яростно вздымаясь. Ударная волна прокатилась и врезалась в людей, пытавшихся прорваться сквозь щит, сбив их с ног. Мерлин услышал тревожный крик Артура, когда земля закачалась под ним, но не ответил. Трещины появились на поверхности земли, распространяясь с пугающей быстротой, и на этот раз он не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить их. Наемники и колдуны поспешили убраться с дороги, когда трещины расширились, земля разверзлась под их ногами. Не все из них оказались достаточно быстры, и десятки исчезли в зияющих расщелинах, поглощенные сырой землей. Остальные отступили в слепой панике, пробиваясь сквозь бой в спешке, чтобы избежать ужасной участи, постигшей их товарищей. Не имея больше врагов, чтобы сдерживаться, Мерлин позволил щиту упасть, вытирая руки об штаны, вставая. Он обернулся и увидел, что Артур изумленно смотрит на него. — Что? — спросил Мерлин, скорее защищаясь, переминаясь с ноги на ногу и чувствуя себя немного неловко из-за мощного излияния силы, свидетелем которого только что стал Артур. Не то чтобы он не привык быть в центре внимания — он уже привык к этому за время пребывания в Картисе, как ни странно, — но находиться под таким пристальным вниманием Артура, когда он потратил столько времени и пошел на все, чтобы вообще не дать ему узнать о своей магии, было немного неприятно. Артур, казалось, вышел из оцепенения, покачав головой. — Ничего, просто… Ну. Слышать «самый могущественный маг» — это одно, а видеть — совсем другое, — сказал он извиняющимся тоном. — Просто немного шокирован, вот и все. Возможно, придется немного привыкнуть, — Мерлин неловко почесал затылок. — Прости, — пробормотал он. — Прости? За что ты извиняешься, болван? — недоверчиво спросил Артур. — Ты только что спас нам обоим жизнь и отправили большую часть армии Морганы в полное отступление. О чем, черт возьми, тебе жалеть? — Сила привычки, я полагаю, — сказал он, пожимая плечами. Артур закатил глаза. — Тогда пошли, — сказал он, кивнув головой в сторону ворот; сражение распространилось на город, поскольку все больше и больше людей Морганы пробивались через линию фронта. Мерлин хотел было последовать за ним, но Артур остановился, хмуро оглядывая потрескавшуюся и вздыбленную землю, оставшуюся после заклинания Мерлина. — Ты ведь можешь это исправить? — спросил он. Теперь настала очередь Мерлина закатить глаза. — Да, конечно, я могу все исправить, — раздраженно сказал он. — За кого ты меня принимаешь? — Идиота, кого же еще? — усмехнулся Артур и рванулся к замку, прежде чем Мерлин успел ответить. Мерлин последовал за ним, почти ворча, и снова обнажил меч, когда они наткнулись на новых противников. Он снова заметил Гвейна, сражавшегося с двумя злобными на вид мужчинами, но превосходно державшегося. Он видел, как Персиваль поднял с земли человека и швырнул его в толпу, сбив при этом еще пятерых. Леон и Элиан стояли спина к спине с Мордредом и леди Сесилией, маги отражали заклинания вражеских чародеев достаточно долго, чтобы рыцари смогли их уничтожить. Это не единственный пример такого рода совместной работы, и сердце Мерлина наполнилось гордостью. Видеть, как люди Камелота и Картиса сражаются вместе, сталь и магия работают бок о бок в гармонии, было больше, чем он когда-либо мечтал, и все же это происходило здесь, вокруг него. Он бросился в бой с большей энергией, чем когда-либо прежде, сражаясь и мечом, и магией. Через некоторое время он перестал планировать свои атаки, позволив инстинкту и тренировке взять верх до такой степени, что ему вообще не нужно сознательно думать. Он просто позволил себе двигаться и обнаружил, что на самом деле направляет поток битвы вокруг себя, что-то, о чем он слышал от Артура, но не понимал до этого момента. Он не знал, как долго сражался — время, казалось, бежало быстрее, — но прошло, должно быть, больше часа, как что-то случилось, что отвлекло его от сосредоточенности. Это похоже на сигнал тревоги, прозвучавший в его голове, его магия звенела внутри него в отчаянии. Толчок прервал его концентрацию на полпути, и он рухнул на колени, меч выпал из его руки, пока он пытался прийти в себя после потери ориентации. Артур находился достаточно близко, чтобы блокировать удар, который полетел в его сторону, но он пропустил бы его, отвлекаясь, и убил наемника, с которым сражался, прежде чем снова поднять его на ноги. — Мерлин! Что случилось? — спросил он, немедленно осматривая его на предмет повреждений. Мерлин ответил не сразу, странный звон его магии все еще отдавался в его голове и блокировал мысли. Мерлину потребовалось много времени, чтобы осознать, что он только что почувствовал, но потом он понял. — Что, Мерлин, что случилось? — повторил Артур немного отчаянно. — Моргана прорвалась в цитадель, — выдохнул Мерлин. — Что? — взвизгнул Артур. — В тронном зале. Моргана в тронном зале, — сказал Мерлин уже настойчивее. — Давай, пойдем. Нельзя терять ни минуты. — Блуждающим магическим щупальцем он вернул меч в руку и двинулся сквозь толпу, не дожидаясь, пока Артур последует за ним. Моргана уже здесь, она пробралась в замок прямо сейчас, вероятно, снова претендуя на трон Артура как на свой собственный. Это должно прекратиться. Борьба, жажда мести, горечь и ненависть — все это. Он должен покончить с этим, он был единственным, кто мог. Он положит этому конец здесь и сейчас. — Подожди минутку, — сказал Артур, хватая Мерлина за руку и останавливая его, прежде чем он успел исчезнуть в толпе тел, мечей и заклинаний. — О чем ты говоришь, Мерлин? Откуда ты знаешь, где Моргана? — Я наложил заклинание на тронный зал, — быстро сказал Мерлин; у них не было времени на этот разговор. Моргана уже там, вероятно, ожидая их. — Оно должно предупредить меня, если Моргана войдет в комнату. И это произошло, так что пошли, — он снова двинулся вперед, хотя Артур не отпускал его руку и ему удалось потащить Артура за собой. Артур яростно выругался, но последовал за ним, когда они пробивались через бой. Наемники и колдуны толпами падали перед ними, и, как было достаточно мудро, никто не преследовал их, когда они достигли ступеней замка. Они мчались по пустым коридорам, радуясь тому, что ни один из пехотинцев Морганы не пробил стены цитадели. Волна гордости, охватившая Мерлина, когда он увидел, насколько эффективны его маги, была полностью подавлена, когда они добрались до тронного зала и обнаружили двух стражников, упавших у основания закрытых дверей, очевидно мертвых и без единой раны. Мерлин решительно шагнул вперед, но Артур остановил его. — Я хочу поговорить с ней наедине, — сказал он так твердо, что это означало, что он ожидал повиновения. Этот тон никогда не действовал на Мерлина, когда он был слугой, и уж точно не будет действовать на него сейчас. — Ты что? — спросил он. — Я хочу… — Нет, Артур. Я ни за что не позволю тебе идти туда одному! — сказал Мерлин. — Мерлин, она не знает, что ты здесь. Она знает, что есть колдуны, но думает, что я никогда не соглашусь на союз с тобой. Ты — мое секретное оружие, и я не хочу, чтобы она узнала о твоем присутствии, пока это не станет абсолютно необходимо. — Артур, она опасна. С такой магией, как у нее, она может сразить тебя за секунду. У тебя практически нет шансов победить ее в одиночку, независимо от того, насколько хорошо ты владеешь мечом, — настойчиво сказал Мерлин, пытаясь убедить Артура в безумии того, что он предлагает. Артур мог погибнуть, пытаясь сделать это в одиночку. Что случилось, когда они стояли вместе перед лицом своих врагов? Но решительное выражение лица Артура немного смягчилось, и он на мгновение опустил глаза, выглядя в этот момент как-то моложе. — Мне нужно поговорить с ней, Мерлин. Она все еще моя сестра, — тихо сказал он. Мерлин сдулся почти сразу; он всегда с трудом сопротивлялся щенячьему взгляду Артура. — Ты будешь прямо за дверью. Я могу подать сигнал, если мне понадобится помощь, — быстро сказал он, поднимая запястье, чтобы показать коммуникационный амулет. Мерлин не стал уточнять, что если Моргана действительно пытается убить его, то Артур, скорее всего, будет мертв задолго до того, как ему удастся подать сигнал. Вместо этого он поднял руки, сдаваясь. — Хорошо. Хорошо. Иди убей себя, посмотрим, что меня волнует, — сказал он сердито. Артур приподнял бровь в ответ на его легкую капитуляцию; он, конечно, ожидал, что Мерлин будет сопротивляться гораздо сильнее, но у Мерлина в запасе пара трюков. Он ни за что не позволил бы Артуру встретиться с Морганой в одиночку, но Артуру и не нужно этого знать. — Я тут же приду. В ту же секунду, как я услышу что-нибудь похожее на драку, я войду, и будь ты проклят, — сказал он, пытаясь казаться недовольным тем, что его оставили в стороне. Артур кивнул с легкой благодарной улыбкой, которая заставила Мерлина почувствовать себя немного неловко из-за его плана проникнуть в то, что, вероятно, должно было быть личным моментом. Затем Артур толкнул двери в тронный зал, и они со зловещим скрипом отворились. Тут же Мерлин взмахнул рукой, бормоча:  — Áhýde mé heáfodsiéne. — Он почувствовал, как по спине побежали мурашки, словно струйка холодной воды пробежала по коже, и это означало, что он правильно сотворил заклинание; хотя он еще не до совершенства вплел заклинание в ткань плаща, Мерлин стал довольно опытным в том, как сделать себя невидимым без одежды. С едва заметным намеком на вину за эту уловку — он не собирался позволять Артуру подвергать себя опасности, входить без прикрытия — Мерлин проскользнул в дверь тронного зала вместе с Артуром и позволил ей закрыться за собой. Зрелище, открывшееся его глазам, не было неожиданным. Моргана была одна, в том же рваном черном кружевном платье, что и всегда, и непринужденно развалилась на троне. В руке у нее был меч, по-видимому, снятый с одного из несчастных стражников, которых она убила, и чистила его кончиком под ногтями, совершенно равнодушно. Она подняла глаза, когда двери открылись, и улыбка расплылась по ее лицу, когда Артур вошел в комнату, казалось, без сопровождения. Мерлин отступил назад и встал в нескольких шагах позади Артура, стараясь, чтобы его шаги не отдавались эхом в пещере и не выдавали его присутствия. — Странно видеть тебя здесь, дорогой брат, — беспечно сказала Моргана, словно они только что столкнулись на рыночной площади, а не в тронном зале осажденного королевства. — Это должно закончиться, Моргана, — сказал Артур, но она проигнорировала его. — Должна признаться, я ожидала, что ты будешь сопротивляться, но, конечно, не так, — продолжала Моргана, как будто он вообще ничего не говорил. — Я всегда знала, что ты бесхребетный трус, Артур, но никогда бы не назвала тебя лицемером. Сжигать колдунов на площади в мирное время, а потом эксплуатировать их, когда тебе удобно? Это низко, Артур, даже для Пендрагона. — С тех пор как я стал королем, не было никаких казней. Погребальный костер принадлежал исключительно правлению моего отца, — сказал Артур. Мерлин вспомнил, что казней было совсем немного, и то лишь тогда, когда преступления были очевидны и приговор неизбежен. В отличие от своего отца, который хотел, чтобы маги страдали за свои грехи, Артуру не нравилось отнимать жизнь, независимо от совершенного преступления, и он предпочитал делать это самым гуманным способом. Обезглавливание было милосердным по сравнению с мучительной смертью в огне. — И ты думаешь, что это оправдывает тебя? — спросила Моргана, слегка усмехнувшись. — Кровь с твоих рук так просто не смыть. — А что с кровью на твоих? — возразил Артур. — Ты начала эту войну, Моргана, а не я. — Это не я начала, — резко сказала Моргана. — Я просто сопротивлялась царству террора, которое Утер навел на мой род. — Ее распростертое положение на троне Артура уже не было таким вялым, напряжение росло вместе с ее гневом. Меч был крепко зажат в ее руке, но она не сделала ни малейшего движения, чтобы воспользоваться им. — Если бы я этого не сделала, то наверняка была уже мертва. — Неужели? — Артур покачал головой. — Моргана, если бы ты просто пришла ко мне с самого начала. Неужели ты думаешь, что я бы тебя прогнал? — Ты имеешь в виду то же, что и с Мерлином? — Артур вздрогнул, и Мерлин понял, что она нанесла удар ниже пояса. Улыбка заиграла на ее лице, когда она увидела это. Одним плавным движением она соскользнула с трона и склонила голову набок. — Мерлин, — промурлыкала она, скользнув к нему. Кончик ее меча волочился по полу, искрясь о камни. — Милый, невинный, верный Мерлин. Кто бы мог подумать, что он окажется таким лжецом? Она медленно обошла Артура, наблюдая за ним острыми, жестокими глазами. Артур не клюнул на приманку, хотя Мерлин видел, как крепко стиснуты его челюсти и как сжаты в кулаки руки. — Не расстраивайся, брат. Он тоже лгал мне. По крайней мере, у нас есть много общего. — Она засмеялась низким гортанным смехом, когда подошла к нему вплотную. Она наклонилась, чтобы заговорить прямо ему в ухо, и Мерлину захотелось оттащить Артура от нее. — Скажи мне, Артур. Каково это — быть преданным всеми, кто тебе когда-либо был дорог? — Мерлин никогда не предавал меня, — немедленно ответил Артур, и Мерлин был немного ошеломлен яростью этого заявления, хотя его сердце распирало от радости. Это тоже заставило Моргану призадуматься. Она медленно обошла его и, прищурившись, оглядела. Артур стоял на своем, сверкая глазами. — Ну-ну, Артур. Защищать колдуна? Что подумает Утер? — насмешливо спросила она. — Я уверен, что наш отец пришел бы в ужас от нас обоих, — сказал Артур. Блаженное выражение лица Морганы заметно ожесточилось. — Мой отец — Горлойс, — ледяным тоном произнесла она. — А что теперь подумает о тебе Горлойс? Как ты думаешь, он будет гордиться той, кем ты стала? — Мерлин напрягся, готовясь к тому, что Моргана оскалит зубы в рычании. — Я стала тем, кем должна была стать, чтобы выжить, — проворчала Моргана. — Я такая, какой меня сделал Утер. — И ты больше похожа на него, чем я. — Утер мне не отец! — Внезапно Моргана вскрикнула. — Если Утер не твой отец, то ты не имеешь права на его королевство, — сказал Артур, ничуть не смутившись, даже когда в свободной руке Морганы бессознательно образовались искры магии. — Ты не можешь отречься от его имени сегодня и претендовать на трон завтра. Разве это не лицемерие? — Ты заслуживаешь этого трона не больше, чем Утер, — сказала она, полностью игнорируя его слова. — Трусливые убийцы, вы оба, убивающие всех, кто с вами не согласен. — И ты думаешь, что ты лучше? — спросил Артур. — Ты приказала расстрелять невинных граждан, чтобы заставить моих рыцарей поклониться тебе. Ты ничем не отличаешься от Утера! — И вдруг меч Морганы оказался у его горла, заставив отступить на шаг. Мерлин чуть не сбил ее с ног, но она даже не попыталась перерезать Артуру горло. Она оставалась болезненно неподвижна, яростный гнев от предыдущей стычки внезапно исчез. — Осторожнее со словами, Артур, — сказала она почти ласково. — Боюсь, ты находишься в несколько невыгодном положении. — Она слегка приподняла клинок, так что он заставил Артура поднять подбородок, обнажая горло, и Мерлин затаил дыхание, его нетерпеливая магия заставила кончики пальцев гореть. — Но сегодня я чувствую себя великодушной, — сказала она после долгой паузы. Она отступила назад и жестом велела Артуру вооружиться. — Одна дуэль, ради старых добрых времен. Я даже не буду использовать магию. Клянусь всем сердцем. Мерлин затаил дыхание, пока Артур размышлял. Какая-то часть его хотела, чтобы Артур отказал ей, использовал заклинание связи, чтобы позвать его, но другая часть — та часть, которая убедила его дать Артуру возможность поговорить с ней в первую очередь, — признавала, что Артур нуждался в этом. Конечно, погружение Морганы во тьму причинило им всем боль, но больше всего она предала Артура, чье королевство жаждала заполучить, и Артура, чьей жизни постоянно угрожала. Возможно, ей суждено было умереть от руки Мерлина, но Артур заслуживал встречи с ней не меньше, чем Мерлин. Поэтому Мерлин ждал, пока Артур примет решение. Первый удар стали о сталь заставил Мерлина съежиться, но он не вмешался. Он не станет вмешиваться, пока не будет произнесено первое заклинание, пока Артур не выйдет из своей глубины. Моргана была талантливой фехтовальщицей, она всегда была такой, но Артур был ей более чем ровня, когда дело касалось стали. Она сдержала свое обещание, по крайней мере сейчас, и не использовала магию, чтобы повернуть ход битвы в свою пользу. Она блокировала, парировала и делала выпады в тандеме с Артуром, они двигались так быстро, что это выглядело как хорошо поставленный танец. Мерлин придвинулся поближе, чтобы посмотреть внимательнее, но ни один из них, казалось, не мог взять верх. Их клинки на мгновение сошлись, и когда Моргана оттолкнула Артура, ей удалось слегка сбить его с ног. Этого было недостаточно, чтобы дать ей шанс, но она все равно ухмыльнулась. — Напомнить тебе о том времени, когда я побеждала тебя? — самодовольно спросила она, и Мерлин тяжело вздохнул, чувствуя тупую боль в груди; в последний раз он слышал, как она говорила это в Эалдоре почти десять лет назад. Тогда это было забавно, легко и дразняще, несмотря на битву, бушевавшую вокруг. Теперь это похоже на его собственный удар, и почти смех Артура резко контрастировал с болезненной гримасой на его лице. — Этого никогда не было, — огрызнулся он, хотя голос его звучал немного сдавленно. Затем Моргана снова бросилась на него, и момент ностальгии прошел, сменившись яростью боя. Хотя Артур являлся намного лучшим фехтовальщиком, непостоянство Морганы затрудняло Артуру предсказывать ее движения, как он обычно делал. Она набросилась быстро, как атакующая гадюка, без всякого предупреждения, дважды сделала ложный выпад в одном и том же направлении, даже не пытаясь нанести удар, она отступила в середине маневра и оставила Артура спотыкающимся через блок против меча, которого больше не было. Это сводило с ума, и все же она все еще не могла прорвать оборону Артура. Мерлин с тревогой наблюдал, его магия гудела под кожей и прыгала всякий раз, когда клинок Морганы приближался к Артуру, но он сдерживался. Это была битва Артура, напомнил он себе, и он не поблагодарит Мерлина за вмешательство. Звуки битвы доносились со двора, становясь все громче с каждой минутой, но Мерлин не мог позволить себе отвлечься от дуэли. Он не обращал на них никакого внимания, пока пронзительный крик не перекрыл шум, сопровождаемый хриплыми криками паники. Когда волна того, что безошибочно было огнем, пронеслась мимо окон тронного зала, внимание Мерлина наконец было отвлечено. — Это что…? — ахнул Артур, увидев огромную фигуру, сверкающую белизной в полуденном солнечном свете. Он поплатился за свое упущение в концентрации, когда Моргана чуть не отрубила его руку диким взмахом меча, с маниакальной ухмылкой на лице. — Даже твои нечестивые колдуны не смогут остановить дракона, — торжествующе воскликнула она, оттесняя Артура шквалом ударов. — Может, и нет, — мрачно сказал Мерлин, отпуская заклинание невидимости и решительно направляясь к окну. — Но я могу, — Моргана возмущенно забормотала при его внезапном появлении, но Мерлин проигнорировал ее; он не мог оставаться в укрытии, когда один из его родичей обрушивал пламя на невинных людей. Эйзуса был его обязанностью, и будь он проклят, если позволит кому-то еще умереть от драконьего огня. Мерлин оставил Артура отвлекать Моргану, распахнул окно и взревел в небо. — Nun de ge dei s'eikein kai emois epe'essin hepesthai! Эйзуза снова закричал, извиваясь в воздухе, борясь с приказом, но он не мог ослушаться своего Повелителя. Белый дракон повернулся и исчез за деревьями на востоке, в направлении Картиса и Килгарры, как и приказал Мерлин. — Нет! — закричала Моргана. Она подняла руку к спине Мерлина, явно намереваясь отомстить за потерю своего верного друга. Артур воспользовался тем, что она отвлеклась, и бросился вперед, выбив меч из ее другой руки. Это не смертельная рана, едва ли стоящая той боли, которую она причинила, но ее достаточно, чтобы она растянулась на земле. Артур приставил меч к ее груди и бросил раздраженный взгляд на Мерлина, который поспешил к нему и виновато пожал плечами. Артур закатил глаза, но, похоже, не слишком расстроился из-за обмана. Они оба снова обратили внимание на своего поверженного врага, который смотрел на них широко раскрытыми дикими глазами. — Нет! — повторила она. — Он предатель, Артур! Как ты можешь стоять рядом с ним? — Я уже говорил тебе, Моргана, — твердо сказал Артур. — Мерлин никогда не предавал меня. Единственный предатель здесь — это ты. Моргана попыталась оторваться от земли, но обнаружила, что меч Артура и поднятая рука Мерлина удерживают ее на месте. Ее рука, та, что не прижималась к раненому боку, потянулась к ожерелью, крепко сжимая его в жесте утешения. Это делало ее маленькой и уязвимой, больше похожей на человека, которым она была так давно. — Мне жаль, что все так кончилось, Моргана, — сказал Мерлин, его голос был полон сожаления, которое могли принести только годы ошибок. — Я виню себя за то, в кого ты превратилась. — Хотел бы я, чтобы все было по-другому, — сказал Артур. — Чтобы ты была с нами, а не против нас. — Сожаление и сострадание, которые все еще оставались на лице Артура, рассеялись, оставив позади маску смирения и решимости. Его меч был твердо нацелен ей в сердце. — Но время снисхождения и прощения давно прошло. И после всего вреда, который ты причинила, у нас остается только один способ действий. Что бы он ни собирался сказать дальше, это было прервано, когда между пальцами Морганы, сжимавшими ожерелье, начал просачиваться свет. Она отпустила руку и посмотрела на талисман. Мерлин и Артур тоже посмотрели на него. Мерлин задохнулся от ужаса; этот кулон, украшенный тонкими рунами и испускающий слабый белый свет, был до ужаса знаком. Он носил такой же кулон на своем запястье, и Артур тоже. Его разум замер от тревожащего осознания, смятения и неверия, борющихся с представшим перед ним зрелищем. Но даже ошеломленный Мерлин не мог не заметить лукавой улыбки, появившейся на лице Морганы, когда она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. — Ну. Если я не могу получить королевство Артура, — протянула она, — тогда мне придется довольствоваться твоим. Она вытащила из кармана еще один поразительно знакомый предмет — трехцветный амулет на кожаном шнурке, снова окольцованный рунами. Она держала его в руке и начала петь, говоря так быстро, что к тому времени, как Мерлин оправился от шока, увидев транспортный кристалл — его собственное изобретение — в руках своего врага, она уже была поглощена вихрем ветра и магии. И только тогда, в полной тишине, последовавшей за ее исчезновением, мысли Мерлина замерли и завертелись с пугающей скоростью. Как Моргана заполучила в свои руки транспортный кристалл? Мерлин сам изобрел их всего несколько недель назад. Их было не так много, и они, конечно, еще не начали торговать ими. Насколько известно Мерлину, сведения о них еще даже не пересекли границу, не говоря уже о том, чтобы достичь ушей Морганы. И еще больше смущало и тревожило то, что она обладала коммуникационным амулетом. Эти амулеты действовали максимум три дня, и их было изготовлено не больше дюжины. Как, черт возьми, ей удалось заполучить один из них за такое короткое время? Мерлин узнал о них только вчера вечером от своего двоюродного брата, а Эллисон узнал только потому, что его отец был единственным, кто знал о них… Мерлин задохнулся, его рука взлетела к виску, когда острая боль пронзила череп. Артур звал его по имени, или, возможно, Артур звал его уже некоторое время, но он был слишком занят поисками причины внезапной боли. Ему потребовалось несколько драгоценных мгновений, чтобы понять, что это, и как только он понял, ужас затопил его. Моргана пересекла Барьер и вошла в Картис. Он знал ее ауру достаточно хорошо, чтобы чувствовать ее прохождение, темную неправильность ее магии, как гвоздь в его черепе. Мерлин схватился за волосы, пытаясь свести воедино разрозненные факты, в то время как Артур продолжал пытаться привлечь его внимание, и с каждой минутой его голос звучал все более обеспокоенно, поскольку Мерлин никак не реагировал на его слова. Моргана завладела вещами, к которым у нее не должно было быть доступа. У нее было изобретение самого Мерлина и еще более недавнее изобретение, о котором не знал даже король. Она проникла в его королевство. Нет, ее впустили в его королевство. Но кто? Лишь немногие избранные имели право открыть проход через Барьер. Еще меньше людей имели доступ к транспортным кристаллам и знанию коммуникационных чар. И из этого небольшого числа только у одного была причина предать его. — Лорд Теннисон.